Ввысь пуская корни

С третьего курса меня стала выручать стипендия, небольшая, но все же существенная прибавка к моему доходу. Режим жесткой экономии был включен до тех пор, пока на четвертом курсе я не стала подрабатывать на расчете курсовых для заочников по предмету «Фундаменты». Да и то, вместо того, чтобы все честно заработанные по ночам деньги тратить на женские шалости – кофточки и нижнее белье, я покупала себе… посуду. На свои первые «гонорары» я приобрела столовый набор (который служит мне до сих пор!), стаканчики с графином и прочую домашнюю утварь, чтобы во время праздников красиво сервировать стол одинаковыми тарелками, а не разнокалиберными и разноцветными, как это делали другие девчонки. Мне естественно хотелось и красиво одеваться, но в приоритете долгие годы был именно домашний уют.

Себе на выпускной я все-таки смогла приобрести неотразимое черное платье с открытой спиной и золотой вышивкой в зоне декольте (по отзывам преподавателей, оно стало одним из лучших на празднике). В нем я вызвала огромный резонанс среди мужской половины нашего выпуска, некоторые парни даже предлагали мне потом отношения.

В день выпускного я действительно чувствовала себя роскошной: была в своем самом стройном теле, которое украсило то самое платье, и с моими любимыми кудрями. Однако в остальное время я недолюбливала свою фигуру. Считала себя слишком высокой и крупноватой на фоне худощавых одногодок. А еще, со времен школы, я ненавидела размер своей ладони, которая превращалась в большой кулак, когда я несла портфель с учебниками, и тем самым вызывала насмешки мальчишек. Поэтому на втором курсе института, осознав, что прибавила лишних килограммов, заедая стресс от ругани с девчонками по комнате, я села на изнурительную диету и добилась отличных результатов, удерживать которые мне с переменным успехом приходится до сих пор. Повзрослев, я поняла, что на самом деле не была такой уж толстой, просто отличалась округлыми формами и выдающимися бедрами, принять аппетитность и шикарность которых я смогла значительно позже, после развода, с появлением в моей жизни невероятно страстного любовника, умеющего разжигать огонь словами.

В институте случился и мой первый сексуальный опыт. На четвертом курсе я втюрилась в высокого плечистого брюнета, случайным образом появившегося в стенах нашего серого общежития прямо посреди учебного года. До этого мальчики, которым нравилась я, не нравились мне, и я долго страдала от одиночества. Первая любовь заполонила мой разум, и я решила во что бы то ни стало познакомиться с тем молодым человеком, даже не подразумевая, что через несколько недель эта встреча обернется для меня горючими слезами. Как выяснилось позднее, мой первый мужчина оказался в общаге из-за ругани со своей девушкой, с которой уже несколько лет жил на съемной квартире. Не вынеся убогости нашего скромного общежития и отсутствия комфорта в нем, он предложил мне съехаться за его пределами, а получив отказ, тут же откровенно заявил, что устал от разрухи, поэтому возвращается к даме сердца. Удивительно, но наши отношения он предложил продолжить, не скрывая, что в его жизни всегда были «параллельные» женщины. Конечно, я не стала с ним съезжаться. Да и быть на вторых ролях мне совсем не хотелось. Откровенный диалог с ним случился сразу после нашей первой близости, и я ровно сутки выла как белуга, но на утро приняла трезвое решение попользоваться им до тех пор, пока он не станет мне противен, чтобы набраться хоть какого-то опыта. Вот так, в свои двадцать лет, а потом и в другие трудные минуты жизни, я всегда принимала решение умом, а не сердцем.

Вторые взаимные отношения случились со мной через год, в конце выпускного курса. Они были полны кайфа, куража и неординарности и продлились почти три месяца. Мы познакомились в апреле на центральном рынке, он торговал обувью, а я просто проходила мимо. Я так ему понравилась, что он использовал всю свою харизму, чтобы выпросить номер моего сотового. На первом нашем свидании его лишили водительских прав за управление машиной в нетрезвом виде. Уже тогда я сделала вывод о его ненадежности, но не смогла устоять перед игривым взором, беззаботным поведением, постоянным приподнятым настроением, как будто он всегда и всем был доволен, пил жизнь большими кружками и со всеми делился своим счастьем. Каждая наша встреча отличалась легкостью, игривостью, озорным смехом, любое его слово, движение, поступок были полны задора. Непринужденный массовик-затейник с открытой душой и нотками безответственности запомнился мне на всю жизнь. Как легко было с ним пробраться в толпе зевак прямиком к сцене на Дне города, якобы в поисках нашего потерявшегося ребенка! Как быстро он познакомил меня со своими родителями (мне показалось, что хотел удивить их своим выбором)! Как сразил меня наповал своими стихами после своего же желания накануне прекратить наши отношения (считал, что я достойна большего и лучшего)! А обычные совместные поездки на пляж по числу полученных эмоций были равносильны походу в парк аттракционов. Именно он сопровождал меня на моем долгожданном выпускном. И он же предложил мне переехать к нему после окончания вуза, а я, быстро разглядев в его поведении легкомысленность и ветреность, отказалась и продолжила наши отношения на расстоянии.

Этот период студенческой жизни мне запомнился еще и удивительным подарком от папы. Им оказалась вазовская «четверка» в синем кузове. Она мне не понравилась (вернее, ее кузов «универсал»), но выбора не было – папе объявили за нее хорошую цену, а я тем временем так мечтала о личном авто, что была рада и этому. Обучение в автошколе стало еще одним ярким и неожиданным в моей скромной жизни сюрпризом, на который родители выделили деньги. Первый раз сев за руль в возрасте девяти лет, я получила такой кайф, что поставила цель себе и условие родителям, что в восемнадцать лет у меня обязательно должны быть права. И папа сдержал слово. Так вещи из общежития в новую съемную квартиру я перевозила уже сама, на своей синей «четверке». Через месяц владения личным автомобилем папа был изрядно удивлен намотанным за это время пробегом. Меня заправляли все подряд, начиная с молодого человека, заканчивая подружками. И я, как рыба в воде, с первых дней непринужденно рассекала по летнему городу за рулем своей машины в компании красивых и веселых девчонок.

Через день после выпускного состоялся мой первый рабочий день, о чем я заблаговременно позаботилась еще на стадии подготовки к защите диплома. Возвращаться в провинциальный городок даже на лето я не хотела, а жизнь в областном центре нужно было оплачивать. Я устроилась на должность инженера-проектировщика в проектную организацию.

Первым делом в своей взрослой рабочей жизни я воплотила давнюю мечту – купила себе компаньона на следующие тринадцать лет – мою необыкновенно сообразительную Рикарду, собаку породы амстафф (американский стаффордширский терьер)! Это произошло случайно: я проходила по рынку мимо единственного и довольно взрослого рыжего щенка с белой стрелкой на голове и не смогла удержаться. Чтобы его приобрести, я даже заняла деньги у подружки до первой зарплаты. Главным критерием при покупке был всего лишь один вопрос: «Каков рост у взрослой собаки этой породы?» И мне ответили: «По колено» (я изначально не хотела крупного питомца). Так, не задумываясь, я стала хозяйкой собаки бойцовской породы. Про амстаффов ходило немало мифов – что они нападают на окружающих и даже иногда на своих хозяев, но я не испугалась и еще долго продолжала обороняться от натиска знакомых и близких, уговаривающих меня избавиться от Рикарды. Ее уже давно нет в живых, но в моей памяти и памяти знакомых она навсегда останется самой воспитанной и умной собакой.

К моему удивлению, в тот момент когда я собиралась посвятить всю свою нераспакованную любовь этому милому созданию в мощном теле, в мою жизнь ворвалась испепеляющая любовь к новому мужчине – моему будущему мужу. На следующий же день после безумно сладкого первого поцелуя с ним я порвала отношения с моим экспрессивным молодым человеком с рынка.

Переезды, которые сначала парализовали меня, впоследствии послужили спусковым крючком для разрыва ими же созданных оков. Когда нет сил измениться в настоящем окружении, бывает проще начать жить по-другому в новом обществе, в другом городе, где никто не будет сравнивать тебя сегодняшнюю, смелую, с тобой вчерашней, скромной. На новом месте легче переживаются страхи и сомнения, человек становится внутренне сильнее и начинает по-другому «звучать», ложная скромность исчезает. Такова сила переездов!

Неудачные попытки любить

По острым иглам яркого огня

Одиннадцать лет я жила за пазухой у собственного мужа и не могла подумать, что скоро моя жизнь кардинально изменится. Я хорошо устроилась и, по мнению лучшей подруги, узнавшей о моем желании разводиться, зажралась…

И вот кажущийся со стороны устойчивым наш союз начал рушиться. Собственно, сам брак, как дом на монолитном фундаменте, состоял из смеси уже решенных базовых потребностей (ипотека, собака, первый ребенок, пара стареньких авто), грандиозных планов на будущее (развитие бизнеса, путешествия, смена личного транспорта на более современный автопром) и клубка самых разных эмоций, когда дарованный судьбой супруг то самый любимый, то бесячий до посинения.

Наш роман развивался динамично, в начале общего пути мы никогда не расставались. В момент знакомства с Женей (так звали моего первого мужа) я только что окончила университет и грезила найти работу мечты. Мое сердце екнуло при виде этого харизматичного молодого человека со светлой шевелюрой – когда наши глаза встретились, чувства овладели мной. В тот же миг я, высокая пергидрольная блондинка, поселилась в его душе вместо привычных сердцу маленьких брюнеток. Он не был эталонным красавчиком с правильными чертами лица. Глубоко посаженные узкие глаза, крупный нос с широкими крыльями и пухлые губы наделили его типичной мужской внешностью с долей обаяния и харизмы. Хорошо развитый плечевой пояс, как у атлетов, и туловище длиннее ног, придавали его походке особый шарм. При этом я расстроилась из-за его роста – он был совсем ненамного выше, и меня огорчало, что рядом с ним в туфлях на каблуке я буду заметно выделяться. В Жене читались внутренняя уверенность, амбициозность и королевское достоинство. Он нес себя как хозяин жизни, готовый взять от нее все. Так между нами началась эта самая химия любви. Взаимные чувства были настолько сильны, что находиться на расстоянии друг от друга было невыносимо, и он быстро переехал ко мне. Предложение руки и сердца, как и мечтала, я услышала на третий месяц отношений на кухонке съемной хрущевки, за столом с пельменями и шампанским. Я, не раздумывая, ответила да.

Роспись состоялась через год. К тому моменту я уже хотела все отменить, да не хватило храбрости дать заднюю и заявить об этом во всеуслышание. Свадьба была без излишеств, при этом веселая и запоминающаяся, с выкупом в деревне, с лошадьми и каретой, с фотосъемкой и запуском огромного воздушного шара, что на тот момент ни каждой юной паре было по карману, ну и не без ложки дегтя – столь важный день не обошелся без ругани молодоженов.

Выделенных родителями средств, а это сто тысяч рублей, хватило на один день пиршества в столовой, а всем известный второй день в неформальной обстановке был сведен к минимуму в доме моих родителей. И вот первый звоночек, повергший меня в шок – мой избранник в процессе подготовки к свадьбе оскорбил по телефону свою маму. «Как такое может быть?» – ошарашенно подумала я и, окрыленная любовью, спустила угнетающее разочарование на самотек. В конечном счете я на своей шкуре почувствовала, что в этой непростой жизни человек не застрахован ни от чего.

А дальше все складывалось как у всех. Мы строили грандиозные планы, как обставить жилье, с каждой зарплаты откладывали на более дорогие вещи. На подаренные на свадьбу деньги мы смогли купить всего лишь стенку в съемную квартиру и набор кастрюль. Телевизор взяли в кредит, микроволновую печь подарил мой папа еще до нашей свадьбы. Свою семейную жизнь мы начинали более чем скромно. Эта скромность читалась и в моем внешнем виде. Коллеги по работе удивлялись моей единственной паре сапог для зимы, а старая студенческая подружка – недорогому магазину, в котором я их нашла. Меня такое негодование, конечно, трогало за живое, но я лишь молчала в ответ. Одежду я тогда покупала преимущественно по необходимости или по определенному поводу, на излишки просто не было средств. Однажды потратившись на весьма дорогой для меня наряд, вместо ожидаемых комплиментов на работе я получила непрошенный, но вполне уместный совет – раскрасить свой гардероб яркими красками, так как вся моя одежда была исключительно темных тонов.

В первые годы брака мои мечты об общей компании – из его друзей и моих подруг – рассыпались словно бусины из ожерелья и раскатились в разные стороны, как несовместимые для данного дизайна аксессуары. Все наши общие праздники сводились к тому, что муж забывал о созданной им же семье и с головой утопал в алкоголе, развлекался так, что мог прийти только под утро, пьяный и обязательно драный. Алкоголь развязывал ему руки. Нередко те, кто приезжал за ним, чтобы спасти от скучной семейной жизни, сами же и попадали под его кулаки.

Но были в нем и неоспоримые преимущества. Женя от природы умел все. Он быстро определился со своей профориентацией и по зову сердца ушел из найма работать на себя. Мы вместе расклеивали объявления на домах в поисках объектов. В его руках спорились все виды отделочных работ, он легко разбирал/собирал автомобиль, до блеска отмывал застывший жир со сковороды и был изумительным любовником. В нем затаился кладезь талантов, на развитие которых стимулировала его я. И его способности, как ниточки, распутывались из клубка на протяжении всей нашей совместной жизни, укореняя в нем чувство собственного достоинства.

После пары съемных хрущевок мы приняли решение обзавестись собственным гнездышком на отшибе города и задумались о пополнении в наших рядах. Ремонт в старой квартире сплотил нас, энтузиазм зашкаливал, все строительные ноу-хау мы с любовью уместили в дорогих нашему сердцу тридцати шести квадратных метрах. Делая ремонт, радовались как дети каждой покупке. Я пошла рожать, когда Женя заканчивал вылизывать комбинированный санузел и наш крошечный коридорчик.

Все у нас было примерно как у большинства молодых семей, где-то, может, и правда было чему завидовать. Женя много работал, при этом, начав неплохо зарабатывать, стал баловать меня дорогими подарками по случаю дней моего рождения, в остальное время года мы жили скромно. Открыв свою фирму, его доходы начали расти, я стала реже брать шабашки и больше заниматься домашними делами. Мужа практически не видела и злилась на него, иногда восполняя его отсутствие покупкой недорогих, но качественных и оригинальных вещей из «стока». А на рождение дочки Женя подарил мне красивую норковую шубку жемчужного цвета, с благородным переливом на морозном солнышке. Отчасти это была компенсация за несостоявшуюся поездку на юг по причинам моего беременного нездоровья и его вечного отсутствия. В этой шубке и со своим первенцем, сладко спящим в редкой на тот момент трехколесной коляске, я каждый день прогуливалась как исполнительная мама, фантазируя в эти моменты о тихих семейных вечерах в ближайшем будущем.

Я, единственная дочь, всю свою детскую жизнь мечтала о братике или сестричке. Мне было одиноко коротать в своей комнате школьные вечера, поэтому в будущем я непременно решила стать мамой как минимум двух ребятишек и обязательно с небольшой разницей в возрасте, чтобы им было не скучно. То, о чем я сама мечтала в детстве – быть частичкой большой дружной семьи, я решила построить сама. А пока дети не выросли, я хотела душевно сблизиться с братом мужа и его девушкой. Но не тут-то было. Женя не разделял моих планов на жизнь, а его брат и вовсе был других убеждений. В тот период я стала осознавать, что мой мужчина не будет образцовым отцом, и готова была с этим мириться, если бы не одно но.

Я жила в долгожданном брачном союзе то на седьмом небе от счастья, то на самом дне вулкана, и молила бога о золотой середине. Каждая наша ссора с Женей обязательно превращалась в пожар. Мы были словно свечи, горящие на ветру: при сильных порывах разгорались с огромной силой и могли спалить все, что нас окружало. Поначалу я сбегала с поля боя, искала уединения, пыталась успокоиться, а по возвращении традиционно обижалась.

Благодаря мне Женя получил высшее образование, я сделала ему все курсовые. А по окончании вуза я устроила ему сюрприз, оплатив спа-процедуру, а он выбрал пьянку с одногруппниками вместо благодарности в мой адрес, и я закатила скандал. Да, возможно, этого можно было бы избежать, но я не смогла, мне было обидно посвящать себя ему, пока он в ответ посвящал себя миру.

Став родителями, мы поменялись ролями – во время наших ссор убегать из дома в поисках «лучшей жизни на эту ночь» стал мой муж.

И, как стыдно мне это писать, один раз во время раздора извергающаяся лава снесла голову и мне. Я, будучи подшофе, решила с малолетним ребенком на руках бежать в родительским дом, да не просто бежать на своих двоих, а ехать за рулем за город! Дело было под утро, летним днем. Уже светало, и я, разбудив дочь, одев ее соответственно погоде, прыгнула в свою «десятку». А следом за мной – и мой пьяный муж, который отказался отпускать нас одних и выходить из машины тоже. Не совсем пьяная, но под действием алкоголя, я села за руль и всю дорогу переживала, чтобы не попасться полиции. Это был единственный случай в моей жизни, и мне за него, безусловно, стыдно… Родители встретили нас у калитки и, к моему удивлению и счастью, не стали промывать мне мозги.

А дальше как обычно: с моей стороны – игра в молчанку, с его – извинения. Я дулась, он подлизывался. Сначала его хватало на несколько месяцев, а потом подобные выходки сократились до частоты раз в месяц. Я злилась, я металась, наказывала его молчанием, уезжала жить к родителям, он ехал к нам, и мы мирились в уличном туалете.

Когда он старался быть хорошим мужем и примерным отцом, у нас была идиллия: мы могли вместе готовить кушать, подолгу гуляли. Я светилась от счастья, он исполнял любые мои хотелки. Никогда мне ни в чем не отказывал – поначалу я считала это щедростью, а уже позже поняла, что он просто не умел распоряжаться деньгами. Иногда мне нарочно хотелось, чтобы у него было меньше заказов и возможность видеться со мной чаще. А когда он, наоборот, зарабатывался, лишая нас с дочкой своего внимания, я всегда компенсировала это покупкой новой вещицы для себя. В те периоды он был добр, гостеприимен, весел, обходителен, по ночам отмывал всю посуду после ужина, выгуливал нашу собаку. И все же со своей работой он пропустил все детство нашего первенца, а она (Анжелина) была настолько от него далека, что ни за что не оставалась с ним наедине. Отучать ее от грудного вскармливания я поехала к лучшему в мире отцу, по совместительству дедушке. Вариант справиться с мужем вдвоем даже не рассматривался. Как позднее заявил дед, Жене даже собаку нельзя доверить, и был абсолютно прав. Раздирающий в ночи плач ребенка никогда не нарушал крепкого сна главы семьи.

Неумение выпивать приводило его к суточным отсыпаниям. Он подставлял меня в выходные, когда нас с грудной дочерью ждали на семейных праздниках. Я была вынуждена покупать подарок юбиляру с малышкой подмышкой, выгораживая перед родственниками спавшего в глубоком похмелье супруга – под видом работника года или, как минимум, выходного дня.

Он же оправдывал себя усталостью, отсутствием былых отношений между нами. Когда он приходил с работы (а это не раньше десяти-одиннадцати ночи), мы с Анжелинкой уже спали. Этот ребенок дался мне непросто, ее было сложно укачать и утомительно ждать, пока она, накрутившись, уснет. Длинными вечерами я изматывала себя от несбывшихся ожиданий, а впоследствии и ее. И в итоге поняла, что проще засыпать вместе с ней, а то и раньше, нежели долго валяться в кровати в пустых надеждах и муках.

В декретном отпуске я быстро осознала, что семейно-бытовая программа не для меня, мне важно работать, а не просто быть домохозяйкой. И чтобы не начать «съедать» всю семью, я досрочно вышла на работу. Моей малышке был всего один год и два месяца, когда я доверила ее в дневное время сначала деду, а потом нянечке. А в ее полтора годика я добровольно покинула организацию, при устройстве в которую мечтала отработать там до пенсии. Причина – понижение зарплаты. Так начались мои трудовые скитания, неудачи в которых подтолкнули меня к мысли о планировании второго декрета.

Долгожданный брак стал нравиться мне все меньше и меньше, а потом стал не нравиться все больше и больше. Удручающие выходки мужа сжигали меня изнутри ровно до тех пор, пока я не сделала их предметом обсуждения. В разговорах на кухне с подругами, к своему удивлению, я узнала, что во многих семьях бывает беспредел. Это снизило градус скорби, резко уменьшило количество пролитых слез, но не вызвало привыкания. Я практически перестала заниматься самобичеванием, нацелившись на то, чтобы прийти к взаимопониманию со своим мужем.

Это не мой муж!

В отличие от первой беременности, во второй мой супруг пропустил все УЗИ – я не настаивала, а он не проявлял инициативы. К этому моменту к перечню выполняемых им услуг добавилась сборка мебели любой сложности, в том числе и мягкой. Мы по-прежнему горячо ссорились, но я надеялась, что второй ребенок нас сплотит. Пока животик не округлился, я провернула продажу нашей любимой однушки – с внушительным долгом по ипотеке и без риэлтора. Отработав положенные шесть месяцев на новом месте, я получила одобрение на новый займ на двухкомнатную квартиру ближе к городу и удивила своим положением директора, имевшего на меня виды.

Под четким руководством супруга и при помощи бригады коллег ремонт в новой квартире уложился в четыре недели и пятьдесят пять тысяч рублей. Иметь в загашнике вторую комнату, где можно было не озираться на плохо спящего ребенка – счастье! И мы на радостях даже посмотрели вместе какой-то сериал.

В день переезда мы с Женей снова поцапались в пух и прах. Отношения накалялись, муж много работал по бестолковому графику, предпочитал отдыхать по своему сценарию и держался будто в стороне. Своей главной задачей он считал обеспечить нас (такой же отговоркой прикрывала его мама алкоголизм отца), его энергия была направлена во вне, а семья, о важности которой в своей жизни он так громко кричал, всегда уходила на второй план, а то и вовсе на третий. Он либо работал, либо спал, либо болел. Так, по крайней мере, мне казалось. И тогда я начала медленно анализировать, с каждыми выходными понимая, что алкоголь и Женя несовместимы.

…В моей беременности близился день икс. Шла сороковая неделя, а я с сыном была все еще в одном теле. Моя малышка Анжи появилась на свет всего через три часа сорок минут на сорок первой неделе, после того как мне вскрыли пузырь. Сержика я ждала по протоптанным путям еще более быстро и не ошиблась. Поэтому от платных родов во второй раз я отказалась, опасаясь просто не успеть доехать до больницы. Но мне очень хотелось рожать в том же перинатальном центре, в то время как врач выписала направление в ближайший роддом, по прописке. И мы с Женей, сидя на кухне в спокойной обстановке, приняли решение все-таки доехать до перинатального центра.

19 февраля 2013 года, вечер, срок беременности – сорок недель и шесть дней. Мы сильно ссоримся с мужем по поводу того, куда я завтра поеду рожать. Женю как подменили, словно не было того душевного разговора о выборе роддома. Он злился, что меня не устраивает обычный роддом через дорогу. Утверждал, что это мои капризы и рожают везде, а у него горят сроки, он ничего не успевает, работы много и ездить ему со мной по городу просто некогда… Старшего ребенка в тот вечер не было с нами, его заранее отвезли к бабушке, потому что, как я писала выше, если Женя и был временами хорошим мужем, то отцом точно нет.

Я проревелась и уснула. Утром он завел собаку с прогулки и, стоя в коридоре, заявил, что уезжает на работу. А на вопрос, как же я, ответил: «Едь на такси!» За семь лет супружеской жизни ездили ли мы вообще на такси? Я не припомню. Денежек всегда было впритык, чтобы кому-то со стороны оплачивать транспортные услуги. Да и вообще, в моей голове не укладывалось, как в столь ответственный момент он может отпускать меня с чужим мужиком, как в такой важный день можно просто взять и выйти из нашего семейного автобуса, сказав, что нам дальше не по пути, ведь я носила под сердцем его долгожданного, запланированного ребенка. Это ведь не за хлебом сходить! И это был сын, наследник, о котором большинство мужчин грезит во сне и наяву, опекая своих беременных спутниц от всего и всех, разъезжая с ними по любому анализу и, естественно, сопровождая на УЗИ по определению пола. У нас я везде была одна…