Старые новые сказки

– А что нам оставалось? Он сказал, что Отец вернулся, и нам нужно разыскать тебя.

– Хочешь сказать – я зря сбежала?

– Нет, Ним, – мужчина выдохнул дым, который тут же обвился кольцами вокруг него. – Я хочу попросить тебя проявить больше терпения, окей?

– Как ты себе это представляешь? Он убил мою сестру. Опять! – горько произнесла девушка и села на ступеньки. – Извини, с тобой я меньше всего хочу ссориться. Пол не скрывает, что я ему не нравлюсь, кроме тебя мне и поговорить теперь не с кем.

– Спасибо, – Бэл недоверчиво покосился на неё и, сев рядом, протянул ей сигарету. – Полу нужно время, чтобы смириться. Он же привык, что, когда ты рядом – это Мор, а не ты или Би… Ты поняла меня.

– Ему придется потерпеть, – рассмеялась девушка и, склонив голову, спрятала лицо в темных волосах, отливавших синим. – Мор всегда доставалась всеобщая любовь и почитание, я же… Даже у малышки Би было больше поклонников. – Она оглянулась, увидела в окне кривую усмешку Джарета и показала ему средний палец. – Поможешь потом убить этот кусок дерьма?

– С радостью, – Бэл тоже обернулся и помахал Джону с самой елейной ухмылкой, на которую был способен. – Да, улыбайся, тварь, мы с тобой еще побалуемся.

– Малыши, хватит гулять, – спустя полчаса из дома выглянул Джо и одарил их своей навязчивой жизнерадостностью. – Мы строили-строили и наконец… – не дождавшись реакции на шутку, он пробормотал что-то ругательное и скрылся за дверью.

В гостиной стоял оживленный шум, смешавшийся с ароматами кофе, чая и выпечки. Из кухни тянуло сытным и пряным, но Джун запретила кому-либо туда заглядывать. Бэл и Ним скептически разглядывали довольные лица, воодушевленные принятым решением.

– Ним, ты просила говорить по существу, поэтому прошу, мы готовы, – когда девушка присела на подлокотник его кресла, брезгуя садиться на диван рядом с Дитом, Джо бережно взял её за руку.

От повелительницы воронов не скрылось, как глаза Пола полыхнули гневом, и что он не стал убирать ладонь Лелы со своего колена. Впрочем, это с успехом проделал Бэл, настойчиво подвинув женщину, чтобы сесть рядом с братом. Дит с игривым видом склонился к уху Део и что-то тихо сказал, щёки женщины вспыхнули румянцем, в глазах заплясали искорки. Она рассмеялась звонким заразительным смехом и подмигнула Ним.

– Каждый из нас представляет определенную часть нашего сообщества и обещает донести до остальных принятое решение, – Джо подался вперед, в солнечном свете его волосы отливали золотом. – Отец представляет угрозу, перед лицом которой мы договорились сплотиться, оставить на время старые разногласия, – он многозначительно посмотрел на племянницу. – Ради будущего, ради процветания.

– Как мило, – сморщила нос девушка и закусила нижнюю губу, заметив порицательный взгляд Пола. Мужчина почти сразу отвернулся, но внимание собравшихся их молчаливая перепалка успела привлечь.

– Надеюсь, вероломства ожидать не придется, – на правах старшего подытожил Джо и погрозил пальцем Диту, который вовсю заигрывал со своей соседкой по дивану. – И чтобы больше никаких неприятных сюрпризов!

– И эта вся ваша стратегия? – не удержалась от язвительного комментария Ним: – Сплоченная команда и переговоры с Отцом? Самоубийцы.

– Он меньше всего ожидает именно этого, – парировала Лела, стойко выдержав тяжелый взгляд обнаглевшей девицы. – И неожиданность будет нашим преимуществом. Поэтому я предлагаю сразу высказать друг другу имеющиеся претензии, чтобы они не помешали нам в дальнейшем.

Ним только набрала воздуха, чтобы осадить гостью, так откровенно прижимавшуюся к Полу, но Джо её опередил:

– Давайте не будем портить вечер, потому что он точно закончится плачевно, если мы будем вспоминать все старые делишки. К каждому из нас есть претензии, поэтому прошу…

– Почему же, я очень хочу высказать свои претензии, – губы и волосы Ним потемнели до черного, как сама Бездна, цвета, кончики пальцев закололо, в ушах зашумела кровь. Ним знала, что Мор рядом, просится наружу, мечется в гневе и ярости, и было тяжело сдержать её. – Ты, Лела, не помню, кто и откуда, плевать.

– Ним, пожалуйста…

– Нет, Джо, – Девушка поднялась на ноги, за её спиной встрепенулись крылья, но остались полупрозрачными: – Никто не смеет трогать то, что принадлежит мне или моей сестре, – в её глазах зажегся недобрый огонь. Лела внимательно слушала, проявляя удивительное самообладание. – Так что убери от него свои лапы.

– Не надо, – взмолилась Део, по комнате пробежала волна знойного морского воздуха. – Перестань, пожалуйста. Закроем ту дверь и откроем новую. Когда все кончится – разбирайтесь, сколько и как хотите.

– Забери свои слова назад, дорогая, – Джун, сидевшая рядом, аккуратно поставила чашку на стол и поправила салфетку, лежавшую у неё на коленях. – Не стоит давать им подобные права. Все мы помним, к чему это привело в прошлый раз, да, Ним?

– Подумаешь, – закатила глаза к потолку девушка. – Больно надо было.

– Счастье для моих старых ушей! – воздел к потолку руки Дит и едва увернулся от запущенной в него скомканной салфетки. Ним не стала продолжать и молча направилась на второй этаж в свою комнату, игнорируя сообщение Джун о скором ужине.

Пол нагнал её на лестничной площадке второго этажа у двери в комнату. Схватив девушку за руку, он развернул её к себе, и, толкнув, впечатал в стену.

– Эй! – она попыталась отбиться, но мужчина выкрутил ей руки и крепко схватил за запястья.

– Что ты себе позволяешь?! – музыканта трясло от негодования, Ним никогда не видела его настолько злым, несмотря на все те жуткие вещи, что творила Мор в свое время. – Кого ты из себя строишь, а?

– Ту, ради которой ты пойдешь на всё, – она перестала сопротивляться и широко улыбнулась, как сытая кошка. – И простишь что угодно.

– Ты не… – от ярости у него перехватило дыхание. Воздух вокруг них наполнился сотнями маленьких искорок, больно щипавших кожу. – Что за спектакль ты устроила внизу?

– Мне нужно было терпеть, пока эта дрянь тебя лапала?

– Она не… – Пол замолчал и тихо рассмеялся, догадавшись, – Ты ревнуешь?

– Не я, – обиженно буркнула Ним, нервно пытаясь освободиться. – Пусти.

– Когда она вернется? – уже спокойнее спросил мужчина, но хватку не ослабил.

– Когда всё закончится, я же говорила, – раздраженно ответила Ним. – Не устраивай драму, тебе не к лицу, – она внимательно посмотрела ему в глаза: – Откуда ты знаешь Лелу?

– За столько веков вряд ли получится не встретить всех наших сородичей, – скривился Пол и перестал вжимать её в стену. – Лела – мой давний друг, нас многое связывает.

– Настолько многое, что она…

– Тебе я не обязан ничего объяснять, – он отпустил руки девушки и шагнул назад. – Но я с радостью расскажу всё Мор.

– Хитро, но нет, не получится. Слушай, я понимаю, ты привык, что рядом – именно она, и мне тоже не нравится эта ситуация. Мор сама не хочет возвращаться, – Ним не добавила, что сестра близко, что она просит коснуться Пола хотя бы раз.

Краем глаза девушка заметила движение на лестнице, почуяла по едва уловимому животному запаху, что поднимается Лела. Поддавшись импульсу изнутри и природной вредности, она плавно шагнула вперед, притянула Пола к себе и коснулась его губ самым искренним поцелуем, на который была способна. Она позволила Мор на мгновение вернуться, раздался треск, искры засверкали вокруг, осветив темный коридор дневным светом.

– Считай это авансом, – подмигнув, девушка скрылась за дверью.

– Великая богиня, огради меня от опасности… – широко улыбаясь, пробормотал Пол, спускаясь на первый этаж, Лелы на лестнице уже не было.

Подвал красивого дома-с-обложки был звукоизолирован и имел отдельный вход с заднего двора. Он занимал вдвое большую площадь, чем первый этаж и разветвлялся на несколько просторных залов. Этим вечером в подвале витал тяжелый аромат благовоний, дымили восковые свечи, пол был устлан сухой травой и еловыми ветками. Из самой дальней комнаты за тяжелой металлической дверью раздавались приглушенные крики.

– Друзья, думаю, пора подкрепиться! – объявил Джо, когда все гости спустились за ним вечером в подвал. – Как говорится: «Если еда не едет ко мне, то я иду к еде».

9.

– Почему вы не позвали Ним? – Део сбросила туфли на высокой платформе и прошла вглубь зала, солома и еловые иголки под её ногами тихо шуршали. – Ей тоже не помешает подкрепиться. То, что она бессовестно украла в Петербурге – не подходит, девочка плохо выглядит.

– Она своей крови еще напьется, – Дит подошел к ней и сбросил пиджак, от образа старого комика не осталось и следа. – Не в наших интересах предоставлять ей могущество перед приходом Отца.

– Но она не сможет сопротивляться… – слабо возразила женщина и оглянулась на остальных, окончательно растерявших человеческие маски.

– О, во имя света! Мы можем хоть на минуту перестать говорить о вашей обожаемой Ним! – Джун, растолкав всех, прошла в конец зала, её длинное одеяние со множеством драпировок волочилось за ней по полу. – Она далеко не самая могущественная даже среди своего клана, не говоря уж обо всех нас.

– Дело не в могуществе, – возразил ей Джо, когда подошел и обнял её за талию. – Но, в том, что этот мальчишка, – они повернулись, и мужчина ткнул пальцем в Пола. – Готов для нее сделать.

Тени заметались под потолком, сбежав от ослепительного света, разлитого по подвалу. Что-то невидимое затрепетало в воздухе, фигуры гостей вытянулись, выросли, увеличились, покрываясь доспехами, древней тканью и пылью веков.

– И что, мы должны делать это вместе? – презрительно поморщилась Лела, всё больше походя на дикую кошку. – Джо, ты собрался кормить нас фаст-фудом?

– О, нет, поверь, они все надежно связаны, – лукаво хихикнул мужчина и распахнул перед ней дверь с причудливыми узорами вдоль наличников. – Простите за скромные условия, но это лучше, чем ничего. Если хотите, можем делать это по очереди?

– Дамы вперед, – Дит пропустил Део, не забыв одарить её самым похабным взглядом, на который был способен. – Могу поде… – его прервал звук закрытой двери. Видимо, Део была не настолько благосклонна к нему, как он рассчитывал.

– С чего такая щедрость? – Бэл неловко поправил свои сиявшие доспехи, такие же, как у Пола. От их образа рокеров не осталось и следа: высокие статные воины, могучие, исполненные света и благодати. Длинные кудри из чистейшего золота, загорелая кожа, источавшая тепло. Далеко же они ушли от себя самих в последней инкарнации.

– Мы должны поддерживать друг друга перед лицом опасности, – Джо распахнул перед ними другие двери, до этого скрытые в полумраке. Из комнаты, в которую зашла Део, послышались исступленные крики. – Не стесняйтесь.

Лела с покровительственной улыбкой на полных темных губах разглядывала троих молодых мужчин, привязанных лианой к столбу посреди комнаты. Рядом с ними на перевернутом деревянном ящике лежали глиняный кубок с отколотым краем, длинный медный нож, покрытый темным налетом, и россыпь ярко-красных ягод.

Женщина ласковыми движениями погладила каждого из троих по голому торсу, её острые ногти оставили на покрытой испариной коже царапины. Размяла ягоды в ладонях и густым кислым соком начала рисовать на руках мужчин примитивные фигурки животных.

Самого молодого из них, с огромными от страха голубыми глазами, она отвязала. Затем Лела скинула с себя короткое одеяние из звериных шкур и заставила юношу лечь на покрытый опилками и еловыми иголками пол прямо под ноги привязанных к столбу жертв. Прежде чем заняться с ним любовью, женщина взяла нож и одним точным плавным движением перерезала горло второму. Подставив ладони ковшиком под поток, Лела набрала побольше крови и умылась. Третьему пришлось наблюдать, как рядом с ним умирал человек, а на полу обезумевшее создание насиловало юношу, почти мальчика, такого прекрасного и безвольного в руках богини. Рукоять ножа из рога носорога тоже пошла в дело.

Получив желаемое, Лела выгнулась и издала жуткий звериный рык, её желтые глаза полыхали первобытной жадностью и огнем. Длинные полированные ногти превратились в звериные когти, темная кожа пошла светлыми пятнами с черным ободом. Она расслабленно потянулась, подошла к столбу и прильнула губами к ране на шее второго мужчины. Третий бился в судорогах, тщетно старался выпутаться, но осознание неизбежной смерти уже сковывало его конечности, и он вскоре затих. Краем глаза Лела заметила движение на полу: окровавленный юноша, превозмогая боль от сломанных костей, пришел в себя и теперь медленно полз к двери. Женщина недовольно закатила глаза и погрозила пальцем третьей жертве:

– Никуда не уходи, – запечатлев на его бледном, мокром от пота лбу легкий поцелуй, Лела догнала голубоглазого парня и заставила его перевернуться на спину: – Скажи, мой мальчик, скажи это.

– Пустите! Прошу, пощадите! Я… Я сделаю, что угодно! – он бился в рыданиях, истекая кровью. Комната наполнилась тяжелым запахом страха и испражнений..

– Люди, почему вы такие слабые? – в её голосе послышалось искреннее недоумение и разочарование. – Ваши предки умели принимать смерть с достоинством. Гордись, смертный, ты умираешь ради богини. – более не глядя на него, Лела занесла ногу и размозжила его голову, как куриное яйцо.

Оставшийся в живых мужчина завопил от ужаса, звал на помощь, проклинал Лелу и весь этот дом. Женщина презрительно поморщилась: и этих Джо преподнес ей на трапезу? Какое оскорбление! Она остановилась вплотную к привязанному к столбу смертному, прижалась к нему всем телом, но поморщилась от запаха мочи.

– Ничтожество, – обведя острым когтем левый сосок смертного, Лела резким движением пробила его грудь и сжала сердце, упиваясь истошными криками. Вырванная мышца еще пульсировала, из разорванных сосудов струилась алая кровь. Женщина с наслаждением вцепилась в неё клыками, жадно отрывала огромные куски и глотала, не жуя. Довольная, сытая, она легла на пол и, свернувшись калачиком, провалилась в священный сон.

У каждого был свой ритуал: кто убивал быстро, без церемоний и лишних слов, кто предавался жестокостям и купался в крови. Но итог был один: смертные умирали за богов, которых даже не почитали. Поэтому жертвы не приносили должного удовлетворения.

Део глядела на юную девушку, прикованную к стене, осыпанную лепестками цветов, и тихо плакала. По полу разбросаны фрукты и свежие побеги трав, в кувшинах остывало вино и оливковое масло. С громким хрустом раскрыв гранат, женщина принялась пить рубиновый сок, стекавший по её рукам до локтей и ниже по подолу хлопкового платья. Девочка открыла глаза и подняла голову, её испуганное лицо проглядывало сквозь грязные светлые волосы.

– Прошу, отпустите меня! Умоляю! Я не сделала ничего плохого! Пожалуйста! – принялась вопить она, и без того некрасивое лицо исказилось гримасой.

Богиня нахмурилась, но, за отсутствием лучшего, Део пришлось довольствоваться этой испуганной девочкой. Женщина принялась напевать томный мотив на древнем языке, покачиваясь из стороны в сторону. По мере того, как возрастал темп песни, она принялась кружиться по комнате, давя рассыпанные фрукты. Дойдя до экстаза, Део обняла девушку, завороженную песнопениями, а затем вырвала её печень. Полив орган вином и маслом, богиня с наслаждением съела его и запила кровью смертной.

Ним лежала на кровати поверх покрывала, закинув руки за голову. Она не включала свет, поэтому с приближением вечера комната погрузилась в темноту. Девушка чувствовала огромный водоворот энергии прямо под домом, ослепительно яркий луч в кромешной ночи. Ним молча отругала Джо за безрассудность и опрометчивость: он не мог найти более очевидный призыв: “Мы здесь, Отец!». Ожидать появления прародителя – так себе вариант, но теперь девушка чувствовала себя неуютно. Тени, которые всегда были для неё спасением и лучшим укрытием, теперь казались зловещими. Из-за пиршества в подвале, на которое её предсказуемо не позвали, ей стало нехорошо, тянущий голод тысячей игл впивался в её нутро.

Где-то внизу, на первом этаже, послышался громкий смех и звуки падения тел и мебели. Праздник окончен – все пытались доползти до своих комнат. Интересно, сколько в этом доме спален? Пока Ним предавалась ленивым размышлениям, гости разбрелись по дому, хихикая и теряя равновесие. Они вели себя, как пьяные подростки, которые впервые попробовали крепкий алкоголь. Вот цена за дешевые, легкодоступные жертвы. Джо пришлось выслушать массу претензий, несмотря на то, что он смог организовать пир в считанные часы.

– Эй, Ним! – в дверь настойчиво постучали. Затем ещё и ещё раз.

– Уходи, Пол! Я не буду с тобой разговаривать! – прокричала Ним и даже не пошевелилась. Но стук не прекращался, вскоре нежданный гость начал молотить кулаками и пинать дверь. – О, будь ты проклят! – она подбежала к двери, распахнула её и застыла в изумлении.

– Душа моя, Пол спит где-то в гостиной, – промурчал Джо. Он несколько раз пытался коснуться щеки девушки, но постоянно промахивался. – Ты представляешь? Современная молодежь абсолютно безбожная!

– Неужели? – едко заметила Ним и хотела захлопнуть дверь, но рука мужчины остановила её. – Джо, прекрати. Мы это уже проходили. Ничем хорошим не закончится. Особенно сейчас.

– Почему же? – он наклонился ближе, и племянница не смогла отвести взгляд от его светлых, лучившихся пьяным теплом глаз. – Ты никогда не отказывалась от удовольствий.

– Уходи, иначе я позову Джун.

– Хах! – мужчина прислонился плечом к дверному косяку и скрестил руки на груди, показывая, кто хозяин этого дома. – Будто она не знает. Они с Дитом и Део, кажется, продолжают веселье на кухне.

– Да что вы за извращенцы такие! – девушка сделала вид, будто её тошнит. – Именно из-за таких, как вы, люди перестали в нас верить.

– Кто бы говорил.

– Мои грехи честнее, – огрызнулась Ним. – Уходи.

– Уверена? – Джо склонил голову набок, прислушиваясь к шуму голосов с первого этажа. – Будешь жалеть. Может, хотя бы поцелуешь на ночь?

– Ага! – Она вытолкнула его в коридор и захлопнула дверь. Ним только направилась к кровати, как снова раздался стук. – Неужели непонятно?! – рявкнула девушка в коридор и удивленно уставилась на Лелу, лукаво глядевшую на неё из полумрака коридора.

– Непонятно, почему ты отказываешь своему дяде в близости?

– Уходи, ты мне не нравишься, – пробурчала Ним, раздражаясь всё больше. Эта темнокожая стерва, которая так настойчиво липла к Полу, заставляла её нервничать. – Что тебе нужно?

– Я хочу исправить недоразумение. Мне кажется, мы можем подружиться, – она стерла капельку крови с уголка рта и хищно улыбнулась: – Как думаешь? У нас куда больше общего, чем ты думаешь.

– Да, и это «общее» зовут Полом, – прошипела Ним и, подавшись ближе, ткнула женщину указательным пальцем в грудь, – Не лезь к нему, Бэлу и ко мне, поняла? Иначе…

– Иначе что? – Лела схватила её ладонь и сжала. Затем втолкнула девушку в комнату, зашла сама и прикрыла дверь. – Когда-то меня почитали перед битвой, прямо как тебя. Ну же, Ним, мы подружимся! – она мягко шагнула ближе и притянула опешившую Ним к себе.

– Слушай, ты не так… Не-не-не, это плохая затея! – девушка слабо отбивалась, пока сильные руки женщины гладили её по спине и бедрам. – Лела, чего ты добиваешься?

– Я прямолинейная и не умею хитрить, как наши собратья, – усмехнулась та, запустив жилистую ладонь в темные волосы Ним. – Поэтому не стану скрывать, что пришла за твоим расположением.

– И так ты пытаешься его добиться? – Ним с силой оттолкнула её, и женщина ударилась спиной об дверь. – Интересный подход. Это единственное, что ты можешь мне предложить?

– Ты же еще не попробовала. – легко пожала плечами Лела, призывно глядя на собеседницу. – Твоего Пола я и пальцем не трогала, мне хотелось тебя позлить. К тому же, – со вздохом протянула она, – он не в моем вкусе. А вот ты…

– Извини, но ты не в моем вкусе, – оскалилась девушка и, сев на кровать, поджала под себя ноги. – Что-то еще? – она недоверчиво глядела, как Лела медленно подошла и опустилась перед ней на колени. Темные руки женщины скользнули по её ногам и выше – к талии.

– Не отказывайся от моей дружбы, Ним. Кто знает, что случится, когда вернется Отец, – многозначительно покачала головой Лела и, подавшись ближе, коснулась губами бледной щеки девушки. – Ты сама знаешь, что полагаться на мужчин – гиблое дело, – она провела пальцами по запястью Ним, и по их коже пробежали алые искорки.

Тени заметались по углам, взметнулись к потолку, окутали двух женщин плотным покрывалом, сквозь которое прорывалась лишь срываемая с тел одежда.

Пол лежал в темной гостиной на диване, глядя на кованую люстру и прислушиваясь к многоголосью в доме. Смех, крики, стоны и проклятья, от которых шла дрожь по стенам. Мужчина взвешивал все за и против, подняться ему к Ним или нет. Они с Мор не виделись больше семидесяти лет, с самого окончания Второй Мировой войны, и короткая встреча в Лондоне несколько дней назад совершенно выбила его из колеи.

Столько обманов, оскорблений, предательств и жертв, давно не перечесть. Их всегда было двое, всегда влекло друг к другу, и это притяжение пагубно сказывалось на окружающих. Ни Пол, ни Мор, ни кто-либо еще не могли ничего с этим поделать. Давно стерлось из памяти, как заключился этот союз, была ли там настоящая любовь, скрытые мотивы или злой умысел. Сквозь столетия они возникали в разных частях света, тянулись друг к другу, разрушая всё по дороге. Времена, когда вместо Мор появлялась одна из её сестер, были спокойнее для человечества, как затишье перед бурей.

Мужчина нервно фыркнул и заворочался, пытаясь найти удобную позу на коротком диване. Ему никогда не нравилась Ним – язвительная, наглая, самоуверенная, она отравляла всё вокруг себя, портила любой план и всегда прикрывала лишь собственную спину. Малышка Би была безумной, отчаянной, всегда лезла на рожон, за что и получала. Каждый раз ей причиняли боль первой. Но Мор – воплощение порока и ярости – была для Пола настолько сакральной, настолько необходимой, что её недостатки он отказывался замечать. Точнее сказать, Пол с ними примирился, принял как данность, как неизбежную константу.

Тревожное ощущение кольнуло под ребрами, пробежалось холодком вдоль спины, заставило мужчину сесть и подозрительно оглядеться. Что-то надвигалось, огромное и необратимое, но он еще не мог понять – несет ли оно опасность. Выйдя на крыльцо, покрытое предрассветной росой, музыкант шумно втянул холодный воздух. Пол закрыл глаза и сосредоточился, пространство вокруг него задрожало, пошло рябью. С его пальцев посыпались искры, а фонари вдоль дороги погасли, и улица погрузилась во мрак, густой, как черная гуашь.

Через мгновение мужчина уже стоял у комнаты Ним. Он только поднял руку, чтобы постучать, как дверь отворилась, и из мрака навстречу ему выскользнула Лела, растрепанная и разрумянившаяся. Увидев Пола, она только шаловливо хихикнула, поправляя лямку сарафана, подмигнула и скрылась на лестнице. Проводив её обескураженным взглядом, музыкант толкнул дверь и зашел в комнату.

– Ним? – ответом ему послужил трепет крыльев в темноте. – Нужно поговорить, – он нащупал на стене выключатель, и комната озарилась теплым светом. Мужчина не был готов к тому, что предстало его глазам: девушка сидела на разобранной постели и едва успела прикрыться одеялом. – Что… Что здесь было?

– Ничего, о чем тебе стоило бы беспокоиться, – хмыкнула она и надела футболку.

– Вы не… Лела… – он ткнул пальцем в сторону двери. – Ним?

Девушка закатила глаза к потолку, завернулась в одеяло и подошла к нему. Затем ткнула его пальцем в плечо и поморщилась.

– Даже если так? Никогда не знаешь, когда пригодится союзник, которым не жалко пожертвовать. Всего лишь политика.

– Да? – отогнув ворот её футболки, он коснулся красноречивого следа на ключице. – Что бы на это сказала Мор?

– Ее. Здесь. Нет, – отчеканила девушка и оттолкнула его ладонь. – И тебя здесь тоже не должно быть. Чем я занимаюсь в свободное время, тебя не касается. И не надо заводить своё любимое «Мне нужно с ней поговорить», – передразнила Ним вкрадчивый голос Пол. – Иди спать. Хватит с меня на сегодня визитеров.

– Кто еще приходил? – тут же отозвался мужчина, кровь прилила к лицу, от ярости его глаза потемнели.

– Это сцена ревности? – ехидно поинтересовалась девушка, пытаясь пригладить спутанные волосы.

Она не успела увернуться, и ледяные пальцы музыканта сомкнулись на её шее. Ним попыталась освободиться, они вместе упали на пол, девушка сильно ударилась головой.

– Пусти меня! – она попыталась дотянуться до его лица, но мужчина легко обездвижил её, обхватив запястья свободной рукой.

– Если с тобой что-то случится, Мор не сможет сразу вернуться, – прошипел Пол, Ним много столетий не видела его таким злым. – Впредь будь осмотрительнее.

– Ты жалок, – хохотнула она, перестав сопротивляться. – Ты не смог уберечь свою единственную любовь. Снова! Никогда не могла понять, почему она цепляется за такого неудачника столько веков. Даже твой братец способен на большее, но и его ты тянешь вниз.