Обещанная. Невеста с изъяном (для дракона)

Испортил.

Сначала я хотел смять лист, но потом подумал об Онифэль. Я ведь бросил её посреди коридора! С ней может случиться что угодно!

Я должен вернуться. Никто не защитит ее кроме меня. Клялся оберегать ее. И даже если она принадлежит мне не до конца… – горечь сжала сердце тисками.

Хотя в неё и были заложены основы, но она родилась совсем недавно, а драконы в интернате отнюдь не отличаются ни хорошими манерами, ни добродетелями.

Я ощущал эмоции всех своих сокровищ, но Онифэль – сильнее всего. Сердце внезапно пронзил укол боли, словно спицей, разливаясь изнутри. Я прижал руку к груди, сжав ткань рубашки. Слышал ее тихий голос у себя в голове.

«Я должна вернуться к Мироальду…»

Я вскочил. Ты и вправду хочешь вернуться?..

«Кто это? Он спасет меня?» – появился кто-то еще…

От кого она спасается? От кого бежит? Я остановился посреди комнаты, прислушиваясь к ее голосу, который звенел падающими алмазами на плиточный пол.

«Это разумно… Это разумно… Укрыться…» – эхо раздается, словно по пещере с высоким потолком.

Я напряженно вслушивался в ее голос, приложив пальцы к вискам, прикрыв глаза.

«Какая длинная лестница… Так высоко, но неба не видно»

Башня! Что она там делает? Там же…

Я задержался взглядом на испорченном листе бумаги, после чего бросил перо рядом с ним, поднялся и поспешил к дверям.

Зеленый Дракон. Кто угодно, но только не он!

Я успею позже написать письмо чародею, а сейчас я должен удостовериться, что с Онифэль всё в порядке, и ни один из драконов не смел посягать на мое Сокровище… И… Испортить его.

Идти далеко. Добежать я не успею.

Я метнулся к одному из окон в коридоре, на бегу преображаясь в дракона. Меня обдуло порывом уже вечернего ветра. С усилием взмахнув тяжелыми крыльями, я поднялся и воспарил у высоких стен замка, двигаясь по направлению к Одинокой Башне.

Он ответит… Если причинил зло Онифэль.

Даже если она не до конца мне верна… все равно.

Она моя.

Глава двенадцатая

Лекстон мягким, но требовательным движением уложил меня на кровать. Я смутно осознавала, что происходит. Чувствовала, что руки Лекса снимают с меня платье. Шнуровка на корсете тянется красной струйкой. Тонкий корсет снят. Платье спускается куда-то вниз. Я остаюсь в одной нижней сорочке…

Внезапно раздался грохот: кто-то выбил дверь. Я услышала рев…

Лекс бросился к дракону, ворвавшемуся в комнату, который начал разносить все вокруг. Я подтянула платье выше и вскочила. Я слышала мысли Мира… Неужели это он? Пришел, наконец?..

Мироальд задул все вокруг черным огнем, не ожидая, пока Лекс примет драконью форму. Тот с проклятиями начал менять облик. Теперь в комнате было два дракона. Они задели свечи, те опрокинулись на пол – ковер запылал. Так как здесь окон не оказалось, то и вылетать, чтобы драться, было некуда. Места двоим драконам здесь мало. Поэтому они вышли на лестничную площадку. Я услышала рассекающее воздух хлопанье четырех крыльев, которое с каждой секундой становилось все дальше. Я закрыла руками уши. Видимо, драконы решили вылететь из башни и сразиться там.

Из-за выбитой двери мне стало еще холодней. Я дрожала. Зато начал согревать огонь, который пополз на стены, на ножки кровати. Я с ужасом смотрела на то, как огонь морем охватил пол комнаты, а я как на островке сидела на кровати.Скорей бы Мир вернулся за мной! Он же не забыл обо мне?.. Я была одна в комнате и не слышала никаких звуков. Но не успела толком погрустить, потому, что зазвучал мужской голос, который слышала до этого. Правда, сразу я не смогла определить, кто это был.

– Я чувствую запах сокровищ. Здесь есть сокровища? Если есть, отзовитесь.

И я увидела фарфоровое лицо с полупрозрачными волосами и кристальными глазами, отражающими всеобъемлющее пламя как стекло. Голова парня высунулась у дверного косяка в комнату. Я лихорадочно пыталась вспомнить, как его зовут, но из головы все вылетело, и я чувствовала странную пустоту внутри.

– Помоги мне, – дрожащим голосом сказала я, хотя сразу подумала о том, что, наверное, он тоже захочет со мной что-нибудь сделать. Может надо было лучше промолчать и сгореть в огне? Тогда бы меня больше никто не трогал…

Кристаллический дракон обвел глазами комнату и, наконец, увидел на кровати меня – сжавшийся грустный комочек, еще и опоенный вином. В который раз удивляюсь тому, откуда я все это знаю.

– А-а, это ты, – произнес он без всяких эмоций. – Сиди, я сейчас подойду.

Подойдет?! Кругом полыхает пламя, а он… спокойно шагает через огонь, словно по полу, который не горит. Вскоре он стоял у кровати – такой живой, с любопытным взглядом разглядывающий меня.

– Что тут вообще происходит? – спросил он.

– Если вытащишь меня, я расскажу.

Он посмотрел на меня, словно хотел сравнить честность сделки. Но я не знаю, что он думал на самом деле.

– Вот это ты шуму наделала.

Я молчала.

Заметив, как я дрожу, он вздохнул, и, сняв со своих плеч короткий плащ, сказал:

– На вот. Накинь. Мне-то все равно, мне не бывает ни холодно, ни жарко. Удивительно, что тебе бывает, ведь ты Сокровище, а не человек.

Он взял меня одной рукой под ноги, другой обнял за плечи и поднял. Я, наконец, вспомнила, как его зовут. Этель. Обхватила его руками за шею, и сразу же почувствовала свежий, морозный воздух. Такой, наверное, в горах, на вершинах. Я вздохнула и устало положила ему голову на грудь.

– На волю хочу, – призналась я.

– Можем слетать как-нибудь к горам, – ответил он. Дверь была уже недалеко. – Правда, тебя надо сначала отпоить от вина ледниковой водой, а потом тебе стоит отдохнуть.

Мы вышли на лестничную площадку, и я снова задрожала, потому что повеяло холодным вечерним ветром из окон.

Смутно я услышала звуки хлопающих крыльев за окном и рев дракона. Не знаю, что было потом – мое сознание провалилось во тьму.

Глава тринадцатая

Мне больше не холодно.

Я чем-то укрыта и лежу на кровати. Да, на кровати. Чувствую телом матрас.

Темно. Слышу шум дождя. И грустную мелодию на фортепиано.

Приподнимаюсь и сажусь на кровати.

Мне кажется, я другая.

ДРУГАЯ.

***

Я поднялась и осмотрелась. У окна стоит черное фортепиано, за ним – Мироальд. Волосы у него мокрые (от дождя, видимо), взгляд угнетенный.

Мелодия усиливается, обрастает нотами нижней октавы, я слышу, как педаль оживляет звучание, как мелодия льется, смешиваясь с дождевыми каплями, громом и молнией, как отзывается в ней боль и горечь, потеря и ужас. Она заставляет пьянеть, забыть обо всем, но меня не трогает. Мое сердце словно покрылось ледяной коркой.

Я подошла к Мироальду.

Последнее

Ля

, сыгранное в две руки. Он переводит взгляд сияющих во тьме зеленых глаз на меня.

– Как я здесь оказалась? – спросила я.

Мироальд молча взглянул на меня, и опустив голову, прикрыл крышку пианино. Воцарилась такая тишина, что слышны были лишь стучащие по стеклу дождевые капли. Я не чувствовала ни боли, ни стыда, ни страха.

– Я забрал тебя из Разрушенной Башни. – произнес он негромким голосом.

– Ты победил Зеленого Дракона?

– Возможно.

Снова молчание.

– Ты опять собрался со мной в молчанку играть? – зачем я это говорю? Ведь я совсем не такая.

– Этель наполнил тебя своей силой. – мрачно произнес Мир.

– Я знаю. Ну и что?

Мироальд поднялся и, подойдя ко мне, тронул мои локоны.

Я ничего не ощущаю. НИЧЕГО. Только холод внутри.

– О, что же он с тобой сделал, мое Сокровище… – Мироальд нежно и крепко прижал меня к себе. Но мне было все равно. Я – осколок льда.

– Отпусти меня. – сказала я.

– Почему ты сразу не вернулась ко мне? – в бессильном гневе воскликнул Мир, отойдя от меня.

– Я хотела. Но ты сам виноват. Ты не вернулся за мной.

– Я сражался за тебя!

– Что мне твои сражения, когда рядом тебя нет.

Похоже, это ранило его. В глазах у Мира, вторя дождю за окном, загоралось зеленым огнем страдание.

– Перестань так говорить! Прекрати! – он взял меня за плечи и уронил мне голову на грудь.

– Я изменилась. Где твоя Онифэль? Дай мне другое имя.

– Ты – моя Онифэль. – потухшим голосом произнес он, глядя мне в глаза и пытаясь заметить в них хотя бы искру тепла.

– Сегодня ты со мной, а завтра меня похитит кто-нибудь еще. Как ты будешь рядом? – я пытливо заглянула в его глаза, которые были так близко, что я могла рассмотреть его ресницы.

– Я их уничтожу. Никто больше не посмеет тронуть тебя.

– Это ты уже говорил. Я избавлю тебя от этого. Я уйду.

– НЕТ! – такой горечи я не слышала ни в одном голосе. Он схватил меня вновь за плечи и крепко сжал, – Ты останешься!

– Хватит мне приказывать. – я попыталась освободиться, но он не отпускал меня. Полыхнула молния и осветила в полумраке его несчастное лицо.

– Мы… просто должны подождать. Когда действие силы Этеля закончится. – Мир отпустил меня и сел на кровать, уронив голову на руки. Я тихо присела рядом, глядя на него.

– Скажи, ты ради меня все сделаешь? – поинтересовалась я.

Он внимательно взглянул на меня.

– А чего ты хочешь?

– Свободы.

Молчит. Нахмурил темные брови. И я молчу. Мы вместе сидим ночью в полумраке, в этой тишине, нарушаемой лишь треском огня из камина и шелестом дождя.

– Ты плачешь. – негромко сказал он, глядя на меня.

– Я? Нет.

Он подставил руку, и я увидела, как крохотные блестящие камешки падают ему на ладонь. Я провела по щекам и ощутила пыль на пальцах. Взглянув на них, я увидела серебристую пыльцу.

Я действительно плакала. Но не ощущала этого.

– Моя Онифэль! – негромко воскликнул Мироальд, сжимая в руке мои слезинки. Ты где-то там, внутри, ты все еще та Онифэль, которую я знаю, которая мне дороже всего на свете. за которую я готов умереть! Онифэль, ты должна меня услышать! – он взял мое лицо в руки. По моим щекам продолжали катиться алмазные капельки. Я видела, как они опускаются на руки к Миру, и отскакивая от них, падают в ворсинки ковра.

Глава четырнадцатая

Гром. Раз за разом. Мне не страшно.

Мироальд вскочил, и преобразившись в дракона, подхватил меня. Я не успела заметить, как очутилась на спине черного дракона. Я видела каждую его рану от сражения с другими драконами за меня, его сколотый один рог. Я взялась за скользкий загривок и прижалась к Миру. Он вылетел в окно, паря под чистым дождевым небом, усеянным звездами, которые, то и дело, прятали тучи. Я начала промокать, мое платье цвета спелой сливы прилипло к телу, волосы намокли, и мешали смотреть. А Мир не останавливался, парил под дождем, и я прижималась только сильнее, чтобы не соскользнуть с его чешуйчатой спины. Куда он меня нес, я не знала. Да и мне было все равно.

Всполохи молнии. Раз, два. Я закрыла глаза. Лицо мне обдувал едва заметный ветер, а мы поднимались все выше и выше, воздух становился все свежее.

"Услышь меня, Онифэль"

. – услышала я его голос, но как-то смутно, словно издалека.

– Ты что-то сказал?

– Я молчал. – рявкнул низким голосом Мир.

Тогда что это было?

"Моя Онифэль".

Снова. Но он молчит. Как такое может быть?

И вот я услышала еще кое-что. Стук его сердца. Я закрыла глаза и прислушалась. Положила руку на сердце к себе. Не в такт. Сердце дракона билось все ритмичнее, все громче, словно искало путь к моему.

Еще один раскат грома, оглушительный, резкий и гулкий.

– Прости меня. – я хорошо услышала это.

Большие черные блестящие капли летели прямо на меня. Сначала я подумала, что это дождь, но дождь так не идет, его не задувает ветер так, что капли лужицами разбиваются о мои руки. Я поняла, что это было.

Слезы дракона.

А потом произошло то, чего мы не ожидали. Внезапный удар молнии. В крыло Мироальда. Он заревел от боли и стремительно начал падать.

Корка на ледяном сердце словно дала трещину.

– Мир!

– Мы падаем в бездну, мое Сокровище. – бесцветно проговорил Мироальд, и его голос потонул в новом раскате грома. Мы падали вместе, под проливным дождем. Я чувствовала, как мои слезы-алмазы летят наверх, к тяжелым облакам, к звездам, закрытым тучами. Я услышала будто не свой голос, который всхлипывал и говорил:

– Я прощаю тебя.

Боль заполнила мое сердце, я сильней прижалась к Мироальду и закрыла глаза. Руки у меня начали соскальзывать с его шипастого загривка, дым от драконьего крыла перемежался с запахом дождя, звенело в ушах от грохочущего звука… Я узнала, что это.

Смерть.

И я поняла, что ошибалась.

Я не боюсь смерти.

Глава пятнадцатая

"Онифэль, Онифэль…"

Лед на моем сердце окончательно треснул.

– Мироальд, мы умрем?

– Нет, мое Сокровище. – я услышала его голос будто издалека. – Держись крепче. Я попробую выжить. Ради тебя.

Я уже насквозь промокла, и за каплями, повисшими на ресницах, не видела ничего. Жалость тисками сомкнулась на моем сердце, когда я услышала приглушенный рев дракона, пытающегося взмыть в небо одним крылом. Я вспомнила о своем даре, и прижавшись к Миру, крикнула, чтобы перекрыть шумящий дождь и гром.

– Мироальд! Мироальд!

– Я слушаю тебя, Онифэль.

– Если я дам тебе своей силы, ты сможешь подняться?

Сердце мое стучало так, словно прямо сейчас было готово унестись ввысь, к молнии и грому. Паленая кожа дракона резким запахом била в нос. Я чувствовала, что мы вот-вот разобьемся.

– Да. – грохотнул Мир, и я даже не сразу поняла, был ли это рев дракона или же гром.

Но руки соскользнули, и я, резко вздохнув, стремительно стала падать вниз. Все вокруг будто замедлилось. Широко раскрыв глаза, раскинув руки, я смотрела в полные грусти глаза Мироальда.

"Мироальд…"

"Онифэль… Онифэль, я подхвачу тебя…" – эхом раздавался в голове мужской голос, принадлежащий моему дракону.

"Меня уже не спасти. Поднимайся вверх…"

Но Мироальд, сделав последнее усилие, извернулся и ринулся ко мне. Меня ослепило магической вспышкой. Я сама не поняла, как оказалась на его спине, скользкой, всей в дыму. Я, как могла ухватилась за шип поближе к его голове и дотянушись до его щеки, крепко поцеловала в черные чешуйки. Золотистый отблеск прорезал ночь и тонкой, едва заметной дымкой, окутал дракона вместе со мной. Он воспрял с новыми силами и устремился в сторону гор, под шумящим проливным дождем.

– Мироальд! Получимлось! – я искренне радовалась этому, улыбка сама собой возникла на моем лице.

– Потому что мы сделали это вместе. – мягко проревел он, и то и дело, ныряя здоровым крылом в воздух, пошел на снижение.

Сердце мое радостно трепетало от предвкушения того, что должно было произойти. Мы были почти у гор, а под нами расстилались леса, и веяло уже свежим, морозным воздухом с гор. Сразу пришла неприятная ассоциация с Этелем, но тут же растворилась, дав волю моему воображению. Дождь сходил на нет. Я, спокойная и счастливая, прижалась к Миру, сжав один из его позвоночных гребней.

Мы летели недолго. Меня даже начало клонить в сон, но каждый раз, когда Мир нырял здоровым крылом в воздух, пытаясь удержать равновесие, я приходила в себя. Дождь становился все более мелким, и, наконец перестал идти совсем. Я вздохнула. Мироальд пошел на снижение. Я сильнее обхватила шип дракона у головы. Он мягко опустился на мокрую траву, подняв капли дождя с растений. Здесь был такой свежий лесной воздух, что я, глубоко вздохнув, улыбнулась. В последнее мгновение посадка вышла жестковатой из-за его прожженного крыла. Я молча слезла со спины дракона, и стала ждать, пока он примет человеческую форму.

Мироальд преобразился в мужчину, черную пыльцу с которого унес вглубь леса ветер. Я сразу же заметила кровавую, жженную рану на его руке. Кровь пропитала весь рукав его рубашки и стекала к локтю.

– О, Небо! – я быстро подошла к нему, взяв за руку. – Мироальд! Ужас! Ты ранен… – прошептала я.

– Онифэль. – поднял на меня глаза Мир, – Эта рана – ничто, по сравнению с тем ледяным взглядом, которым ты смотрела на меня там, в замке.

– О, Мир… – я опустила с горечью глаза, – Ты же знаешь, что это все Этель! Он… Как, как… – слово явно существовало, но только я его, кажется, не знала.

– Вампир. – мрачно закончил дракон. – Но его больше здесь нет, так что успокойся.

Потом осторожно повернул мое лицо в сторону и ахнул:

– Кто тебе поставил эту позорную печать?

Я поняла, что он имеет в виду Красного Дракона.

– Артор. – тихо сказала я.

Его глаза смотрели с ненавистью на меня, но ненависть эта предназначалась не мне, а ворам, посягнувшим на его Сокровище, на меня.

– Я им отомщу. Я убью их. – мрачно сказал он, сжав губы.

– Нет, прошу, только не сейчас! – я по-прежнему держала в руках его сильную руку, и умоляющим взглядом смотрела ему в глаза. – Не оставляй меня. – почти прошептала я. Ком подступал к горлу, я чувствовала, что сейчас вновь из глаз покатятся по щекам колючие алмазные слезы.

Взгляд Мироальда смягчился. Он высвободил свою руку из моих, и положив на голову, аккуратно прижал меня к себе. Вторая его рука обняла меня за талию. Мое сердце успокаивалось, я чувствовала, как умиротворение разливается по телу. Я обняла дракона в ответ, закрыла глаза и прижалась щекой к его крепкой груди. Мы стояли так посреди прекрасного леса, на траве, покрытой дождевой влагой, посреди тьмы, которая могла поглотить все, кроме нас. Он перебирал мои волосы и только повторял мое имя:

– Онифэль, моя несчастная Онифэль… Никто больше не притронется к тебе, потому что я теперь ни на шаг тебя не отпущу от себя.

Одной моей части было страшно после таких слов, другой – спокойно. Я не смогла выбрать, что же во мне сильнее, и перестала думать о чем-либо вообще, наслаждаясь тем, что стою босой на лесной траве в объятиях Мироальда.

Глава шестнадцатая

Не знаю, сколько мы так стояли среди омытого и свежего после дождя леса, но я вдруг почувствовала, что стало холоднее. Он сразу заметил то, как я дрожала и спросил:

– Ты не хочешь вернуться в Замок?

Я не хотела. Нет, только не в замок! Вздрогнув, испуганно помотала головой. Может быть потом, но не сейчас. Не могу снова видеть эти стены, шторы, ковры… Бесконечные лестницы. Нет.

Тонкая ткань платья нисколько не грела, и я только сильней прижалась к Миру. Но он отстранил меня рукой, и я растерянно взглянула на дракона. А мужчина быстро расстегнул рубашку, и я впервые увидела его прекрасное и крепкое тело, холодного светлого оттенка, оттененное полумраком ночи. Не успела я насладиться этим зрелищем, как он уже накинул мне рубашку на плечи.

– Спасибо. – тихо сказала я.

– Постой здесь недолго, я соберу дров и разожгу костер.

Меня охватила паника – я не хотела снова быть пойманной неизвестным драконом. Вцепилась ему холодными пальцами в жилистую руку и прошептала:

– Пожалуйста, разреши мне пойти с тобой. Не оставляй меня.

Мироальд пристально взглянул мне в глаза, и я услышала его мысли:

"Она права. Драгоценные Драконы только по ночам и охотятся. Могут быть поблизости, так что лучше пускай идет со мной".

Вслух же он сказал:

– Хорошо. Идем.

Я взяла его под руку и не желала отпускать даже тогда, когда он хотел собрать сухой валежник для розжига. Но, все-таки пришлось. Стояла в рубашке Мира, ощущая его запах и смотрела на него. Несмотря на то, что раненый и уставший точно так же, как я, (а может, и сильнее), он – воплощение мужественности и храбрости. Делает все, лишь бы мне было хорошо. Я ощутила в груди укол вины: как я могла в нем сомневаться? Он единственный мой защитник, единственный, кому я могу доверять.

Где-то в высоте небес, в кронах деревьев, ухнула сова. Он подошел ко мне с охапкой валежника в руках, и мы вместе направились назад на поляну.

Я невольно улыбнулась.

Вскоре мы уже стояли у сваленной кучи валежника, и Мир прстер руку над собранными ветками. Я поняла, что творится магия, потому что сырой валежник стал стремительно высыхать, а потом вдруг вспыхнуло пламя. Я подошла к Мироальду, и взглянув ему в глаза, произнесла:

– Давай, я вылечу твою руку.

Когда Лэоль просил меня излечить его, я не знала, как это делается. Но осознание сейчас пришло будто само собой. К тому же, я заметила, что его рана начала затягиваться. Скорей всего, это все еще действовала моя сила.

Мироальд внимательно взглянул на меня, освещенный сверкающим огнем.

– Неужели ты вспомнила?

– Смутно… Кажется,

ты

меня этому научил.

Я опустила голову и прикоснулась губами к его обожженной, все еще горячей, коже. Я сама не заметила, как из меня полились звуки музыки. Мелодия. Я помню ее.

Подняла голову, продолжая держать в своих руках израненную руку дракона. Мои губы приоткрылись, и я запела:

В далеком краю обнаружил меня,

Камень живой Мироальд.

Это была та же мелодия, что играл Мир на фортепиано.

Лечат раны эти слова,

Я их пою для тебя.

Он смотрел на меня нежным, мягким взглядом. Было что-то еще в этом взгляде, чего я понять не смогла.

Благословенье снизойди

Даром моим излечи.

Я видела, как с каждым словом ожог исчезает, кровь возвращается назад в плоть дракона, рана стягивается.

Существо это желаньем моим,

Любовью ко всем созданьям земным.

Когда из моих уст вылетела последняя нота, рука Мироальда была вновь чистой и здоровой. Я отпустила его.

– У тебя чудесный голос. – негромко сказал дракон. – Я так хотел услышать, как ты поешь. Благодарю тебя за исцеление.

Я кивнула, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Мне так хотелось, чтобы Мир меня обнял вновь! Но мужчина лишь смотрел на меня. И я спросила его:

– Ты научил меня этой песне?

– Да.

– И лечить – тоже?

Дракон взял мои руки в свои и ответил:

– Когда я тебя только нашел, понял, что ты невероятно одаренное Сокровище. В форме живого камня ты излечивала, но не так скоро. А когда ты приняла человеческую форму, твой дар усилился. К тому же, я думаю, что пение только усиливает его. Я всего лишь разбудил в тебе этот дар.

Я удивленно смотрела на Мира и не могла поверить в это. Я действительно способна излечить любое больное существо! Мои губы сами собой растянулись в счастливой улыбке, а Мироальд нежно провел по моей щеке и негромко произнес:

– Ты сильно устала. Тебе нужно отдохнуть.

Дракон отпустил одну мою руку, другую же, продолжая сжимать, вел меня к дереву. Мы прошли совсем близко от костра, и я почувствовала жар на левой руке. Он расчистил еще мокрую траву у дерева, и присел на нее, опершись на сильнопахнущий дождем ствол дерева. Я заметила, что здесь, под сенью раскидистого бука, суше, чем на траве у костра.

– Приляг. Положи голову мне на колени. – мягко, но властно проговорил Мир.

– Ты разве не устал? – спросила я, садясь с ним рядом. Руками я сразу ощутила прохладу травы. Конечно, я видела, что мужчина измотан днем, таким же тяжелым, как и для меня. И я знала то, что он вряд ли признается в том, что утомился. И я была права, потому что дракон ответил:

– Это неважно. я буду охранять твой сон до тех пор, пока ты не восстановишь силы, моя Онифэль.

Он взглянул на меня. Я убрала пряди мокрых волос с его лица и улыбнулась. Мне стало тепло на душе после этих слов, и я прилегла на его ноги. Не могу сказать, что мне было удобно, но это не имело никакого значения. Я чувствовала себя счастливой здесь, в тишине леса, в воздухе, наполненным листьями и горными вершинами, вдали от драконьего замка, без его драконов и удобств.

Над собой я видела чистое синевато-черное небо с редкими звездами-огоньками, и дышала полной грудью воздухом, омытым дождем.

Глаза медленно сами собой закрывались. Я засыпала под треск яркого костра, окутанная теплом пламени и чувством защищенности, причиной которому был Мироальд.

Глава семнадцатая

– Вставай, Онифэль.

Эти слова мне прошептали на ухо нежным голосом. У меня пошла по телу дрожь, и я приоткрыла заспанные глаза. Все двоится… Мироальд. Улыбнулась, и он улыбнулся мне в ответ.

Поняла, что больше не лежу на коленях Мира, под головой у меня сооружено нечто вроде подушки из горы сухих, но не крошащихся листьев. На моих плечах по-прежнему накинута его рубашка, а он по-прежнему обнажен до пояса. Мельком я кинула взгляд на костер – пламя догорало.

– Уже утро? – я спросила так, потому что небо казалось несколько светлее, чем накануне, но все-таки еще стояла темнота, и, к тому же, стало холоднее. По телу пошла ледяная дрожь.

– Да, мое Сокровище, – негромко проговорил дракон и подал мне руку, чтобы помочь мне подняться. – Ты ведь пропустила вчера свой первый закат, не так ли?