Обещанная. Невеста с изъяном (для дракона)

Кристина Вронская

Обещанная. Невеста с изъяном (для дракона)

Глава первая

Тьма. Затхлый запах. Я закашлялась.

Черным-черно вокруг. Откроешь глаза – темно. Закроешь – темно. Я будто ослепла.

Кто я такая?

Я поняла, что сижу на полу. Расставила руки в стороны, и ладони уперлись в холодную деревянную поверхность. Я попыталась сделать глубокий вздох, но воздуха не хватило. Глаза заслезились.

Подняла руки вверх – деревянный потолок.

Я словно… в коробке. В большом деревянном… Ящике? Ногами я упиралась в одну из стен. Что это за ящик? Ведь я даже не знаю, кто я. Не помню своего имени, ни где жила, ни что любила… Даже не знаю, как выгляжу.

Потом опустила руки и молча просидела еще какое-то время в этой темноте и тишине. А потом ящик сотряс ужасающий грохот, от которого у меня екнуло сердце. Стены ящика стали дымиться, я начала кашлять. Грохотнуло еще раз, и дым прекратился, будто его вытянули из ящика. Я услышала, как крышку со скрипом отдирают. Доски натяжно застонали. И услышала голоса. Потом почувствовала свежий воздух, отдающий морем, и увидела свет. Подняла голову и сощурившись, часто заморгала.

– Посмотри на нее!

– Эх, Миру повезло! Мне бы такую!

Мужские голоса: баритоны, басовые, только ломающиеся, подростковые, хриплые, звонкие… Глаза, наконец, привыкли, и я увидела над собой около десятка любопытных лиц молодых парней. Они все были симпатичными и красивыми, но лучше всех был тот, что подошел и дал подзатыльник одному из них, который тянул ко мне руки.

Темноволосый, с ярко-зелеными глазами, мужественным подбородком, оперся на край ящика и подал мне руку.

– Как ты? Я не перестарался?

Я только отрицательно помотала головой.

Мужчина едва улыбнулся мне. Надо же, как улыбка меняет лицо. Ведь секунду назад это был мрачный человек, с которым мне не хотелось иметь ничего общего. Теперь было не так страшно.

Я взяла его за руку, не отдавая себе отчета в том, что делаю. Почувствовала крепкое рукопожатие, но не настолько крепкое, чтобы сделать мне больно. Поднялась. Потом он одним сильным движением отодрал одну из высоких стен деревянного ящика. Стена упала с грохотом на землю, подняв клубы пыли. Я, округлив глаза, смотрела на происходящее. Кем надо быть, чтобы иметь такую силу?!

Я прошла по доске вперед, но внезапно почувствовала слабость в ногах. Колени сами собой согнулись. Он меня поддержал. Все остальные молча наблюдали за мной, некоторые тихо перешептывались. Я заметила его пояс с золотой бляшкой в виде яростно открывшей пасть головой дракона, а потом меня подняли на руки и куда-то понесли, словно я была пушинкой. Чихнула от его резкого, но ненавязчивого парфюма и прижалась к незнакомцу. По сравнению с теми парнями он был молчаливым и сосредоточенным. А мне и не хотелось говорить. Я обрадовалась, что меня вытащили из того ящика.

Надеюсь, этот человек мне не враг.

Глава вторая

Тьма. Затхлый запах. Я закашлялась.

Черным-черно вокруг. Откроешь глаза – темно. Закроешь – темно. Я будто ослепла.

Кто я такая?

Я поняла, что сижу на полу. Расставила руки в стороны, и ладони уперлись в холодную деревянную поверхность. Я попыталась сделать глубокий вздох, но воздуха не хватило. Глаза заслезились.

Подняла руки вверх – деревянный потолок.

Я словно… в коробке. В большом деревянном… Ящике? Ногами я упиралась в одну из стен. Что это за ящик? Ведь я даже не знаю, кто я. Не помню своего имени, ни где жила, ни что любила… Даже не знаю, как выгляжу.

Потом опустила руки и молча просидела еще какое-то время в этой темноте и тишине. А потом ящик сотряс ужасающий грохот, от которого у меня екнуло сердце. Стены ящика стали дымиться, я начала кашлять. Грохотнуло еще раз, и дым прекратился, будто его вытянули из ящика. Я услышала, как крышку со скрипом отдирают. Доски натяжно застонали. И услышала голоса. Потом почувствовала свежий воздух, отдающий морем, и увидела свет. Подняла голову и сощурившись, часто заморгала.

– Посмотри на нее!

– Эх, Миру повезло! Мне бы такую!

Мужские голоса: баритоны, басовые, только ломающиеся, подростковые, хриплые, звонкие… Глаза, наконец, привыкли, и я увидела над собой около десятка любопытных лиц молодых парней. Они все были симпатичными и красивыми, но лучше всех был тот, что подошел и дал подзатыльник одному из них, который тянул ко мне руки.

Темноволосый, с ярко-зелеными глазами, мужественным подбородком, оперся на край ящика и подал мне руку.

– Как ты? Я не перестарался?

Я только отрицательно помотала головой.

Мужчина едва улыбнулся мне. Надо же, как улыбка меняет лицо. Ведь секунду назад это был мрачный человек, с которым мне не хотелось иметь ничего общего. Теперь было не так страшно.

Я взяла его за руку, не отдавая себе отчета в том, что делаю. Почувствовала крепкое рукопожатие, но не настолько крепкое, чтобы сделать мне больно. Поднялась. Потом он одним сильным движением отодрал одну из высоких стен деревянного ящика. Стена упала с грохотом на землю, подняв клубы пыли. Я, округлив глаза, смотрела на происходящее. Кем надо быть, чтобы иметь такую силу?!

Я прошла по доске вперед, но внезапно почувствовала слабость в ногах. Колени сами собой согнулись. Он меня поддержал. Все остальные молча наблюдали за мной, некоторые тихо перешептывались. Я заметила его пояс с золотой бляшкой в виде яростно открывшей пасть головой дракона, а потом меня подняли на руки и куда-то понесли, словно я была пушинкой. Чихнула от его резкого, но ненавязчивого парфюма и прижалась к незнакомцу. По сравнению с теми парнями он был молчаливым и сосредоточенным. А мне и не хотелось говорить. Я обрадовалась, что меня вытащили из того ящика.

Надеюсь, этот человек мне не враг.

Глава третья

Я сняла с себя тряпье, в которое была завернута как бандероль и стала одеваться в одежду, оставленную мне Миром. Погладила ткань и улыбнулась, так приятно. И что о тебе заботятся.

Вскоре я уже прохаживалась туда-сюда в этом прекрасном платье. Мне так нравился шелест юбок, что я, взяв рукой, то и дело, водила ей с юбками вперед-назад.

– Значит, вот ты какая, – услышала я мягкий голос со стороны двери и подняла глаза на того, кто говорил.

Прислонясь к дверям, и сложив руки на груди, стоял высокий стройный молодой парень, которому, возможно, недавно исполнилось двадцать два, двадцать три года, и совсем недавно еще был юношей, но мужественность его черт лица уже начала проступать высокими скулами и резко очерченным подбородком. Я молча смотрела на него, не зная, что сказать.

– Жаль, опоздал. Такое красивое платье… что хочется его поскорее снять.

Мне показалось, или его ярко-голубые глаза мягко сверкнули? Скорей всего, все-таки освещение.

– Как же он тебя назвал? – продолжал разговаривать он, змеей скользнув от двери. Его карамельно-русые локоны упали назад, за спину.

– Онифэль. – зачем-то ответила я.

Впервые я услышала свой голос.

– Онифэль, – повторил он, пристально глядя на меня и медленно направляясь в мою сторону. Его свободная белая рубашка из шелка едва заметно колыхалась при каждом шаге. Мне почему-то стало страшно. Что же будет, когда он подойдет? А он уже стоял совсем близко и смотрел в мои глаза. Я заметила, что у незнакомца темные ресницы. Не знаю почему мне захотелось поцеловать его. А он уже накручивал прядь моих волос на палец с золотым перстнем, и привлек меня к себе, положив руку мне на талию.

– Ты даже не представляешь, как бы я хотел обладать тобой… – прошептал он так, что у меня пошли мурашки по телу.

– Лэоль! – услышала я знакомый голос. Это был Мир. Мой новый знакомый с голубыми глазами отпрянул от меня и взглянул на Мироальда.

Глава четвертая

Я думала, что Мир разозлится на меня, но его суровый взгляд задержался на Лэоле. Наблюдала, что будет дальше.

– Здравствуй, Мироальд, – сказал небрежно Лэоль, и это прозвучало так, словно он хотел разозлить Мира.

Я увидела, как Мироальд  с хмурым видом медленно направился к Лэолю. Тот, в свою очередь, сделал шаг от меня и теперь спокойно глядел на то, как приближался Мир, явно не с дружелюбными намерениями.

– Отойди от нее, – властно сказал Мироальд, остановившись в шаге от моего нового знакомого. – Она моя.

– Почему именно тебе ее прислали? Ты что, особенный? – в голосе Лэоля слышались нотки обиды.

– Она с самого начала была предназначена для меня, и я не собираюсь отчитываться перед тобой. Немедленно уходи. – повторил он.

Я взглянула на Лэоля. Его лицо перекосила непокорность подростка. Он стоял не двигаясь. Потом вдруг бросился на Мира так внезапно, что я ахнула, а Мироальд был сбит с ног.

– Зря ты это затеял, – прохрипел Мир вслед уходящему из комнаты Лэолю.

Тот остановился. Потом обернулся и пристально взглянул на Мироальда.

– Она будет моей.

– Никогда, – прорычал Мир, и Лэоля поразила огненная вспышка из рук: Лэоля опрокинуло на пол.

Рубашка дымилась, сам он больно ударился о голый пол у двери. Не успел подняться, как Мир возник над ним, словно тень на закате: решительный, темный как ночь и молчаливый, словно монумент. – Только попробуй еще раз ее коснуться, – угрожающе сказал Мироальд.

Не могу точно сказать, что я при этом чувствовала, но мне стало приятно от этих слов, сказанных Миром. Я чувствовала защиту. И для меня это было новое чувство.

Я видела, как тот с ненавистью смотрит на Мира. А через секунду произошло то, что ни я, никто либо другой на моем месте увидеть не ожидал.

Мира смело с ног огромным белым хвостом гигантского чешуйчатого существа с разинутой зубастой пастью и горящими голубыми глазами. Я не говорила, что комнаты в здании, куда меня принес мир были огромными, а потолки такими высокими, что приходилось голову задирать, чтобы увидеть, откуда льется солнечный свет?

Его ударило с шумным стуком о стену. Я хотела было подойти к Миру, но не могла пошевелиться, глядя на это творение с нежно-голубой чешуей, шипастая голова которого упиралась чуть ли не в потолок, а белоснежные крылья, задев книжный шкаф с грохотом опрокинули его наземь. Я вздрогнула. Поднялись клубы пыли

Дракон… Живой дракон…

Но один ли он такой здесь?

Услышав за спиной странный шум, рассекающий воздух, я обернулась.

Глава пятая

Как такое может быть?

Передо мной стоял гигантский черный дракон, огромные перепончатые крылья которого были прижаты к мощному чешуйчатому телу. Он сделал шаг влево степенно и важно, повернув шипастую голову с длинными черными рогами в сторону. Изумрудные глаза пылали яростным огнем.

– Я тебе покажу, почему Онифэль предназначена мне, – низким, рыкающим голосом произнес черный дракон, обращаясь к Лэолю, принявшего боевую позицию.

Я не глупа. Здесь было два парня: Мир и Лэоль. Они никуда не могли исчезнуть, и то, что драконы появились в тот же момент, в который они якобы исчезли, слишком подозрительное совпадение. Они – драконы. И теперь один стоял слева от меня, другой – справа. А я посреди них.

– Поцелуй меня, – рыкнул черный дракон, обратившись ко мне. Я вздрогнула и взглянула в его глаза-щелки с вертикальными зрачками кошки. Каждый размером с мою голову. Как его поцеловать? В нос? Лэоль сделал шаг ближе, и даже на лице дракона ясно выражалось недовольство происходящим.

Но словно какая-то сила влекла меня к нему. Я медленно направилась к Миру. Он дышал негромко и сдержанно, но меня все равно окутывало волной воздуха. Я обратила внимание на его менее чешуйчатый живот: он раздувался и алел так, словно внутри дракона была печка с нагретыми углями. Я почувствовала, как мои руки дрожат. Потом протянула руку к нему и коснулась опущенной ко мне головы Мироальда. Твердая, словно каменная поверхность, и холодная как камень. Я наклонилась к дракону и прикоснулась губами к черной чешуйчатой щеке, ощутив холод мрамора и твердость гранита. В тот же момент я почувствовала, как меня окатило ударной волной с головы до ног, а Мира окутала едва заметная золотистая дымка, которая переливалась на свете солнца, льющегося из окна.

Я замерла, глядя на него. А он бросился на Лэоля и стал теснить его к стене. Я поняла, что он хочет вывести его из комнаты через окно на улицу. Но Лэоль упирался и, ощериваясь, то и дело обжигал лицо Мира ледяным голубым огнем, отчего Мироальд шарахался в сторону, но огненным залпом не отвечал и пытался избавиться от замерзших льдистых осколков на выдающейся вперед части лица. Лэоль по размеру был несколько меньше, чем Мироальд, и, наверное, понял, что неизбежно проиграет на открытом пространстве, а его гордая натура этого вынести бы не смогла. Лэоль метнулся к двери, но Мир с оглушающим ревущим рыком заградил ему проход, а потом все-таки окатил его красной огненной волной с прозрачно-зелеными языками пламени. Лэоль мотнул головой с закрытыми глазами, и затем сбил Мира сильным рывком.

Но Мироальд набрал в грудь еще больше пламени и полыхнул им на Лэоля так, что еще один книжный шкаф был сожжен дотла, кресла наполовину, а ковер по-прежнему разливающимся озером полыхал прямо у когтистых драконьих лап и подбирался уже ко мне. Я наблюдала за передвижениями огня, и вот, он полез на гардины со скворчащим звуком, а Мироальд таки вытолкнул Лэоля на улицу, и там они столкнулись в небе над пропастью, у которой стоял замок.

Я не могла поверить, что причиной этой борьбы была я – девушка из ящика, Онифэль. А они дрались, наверное, насмерть. Я увидела кровь на шее Лэоля, и почувствовала порыв жалости к нему. Окольными путями, минуя огонь, я подбежала к окну, и схватившись побелевшими пальцами за серый длинный и широкий подоконник, на котором я могла уместиться несколько раз, стала наблюдать за тем, как Мироальд с легкостью повергает голубоглазого дракона. Тот отчаянно забил крыльями, как только начавший летать птенец, а потом Мир толкнул его и набрал в грудь побольше воздуха, чтобы распалить пламя внутри себя. Мне стало жаль Лэоля.

Я не выдержала и срывающимся голосом крикнула в окно:

– Мироальд! Хватит!

Это был второй раз, когда я услышала свой голос.

Черный дракон взглянул на меня.

Лэоль замахал крыльями и устремился к стене, у которой я стояла. Он летел прямо на меня, в глазах его читались злоба и безысходность. Лэоль направил чешуйчатые лапы с белыми когтями вперед, видимо, намереваясь схватить меня, но все вокруг залило золотым блеском, у меня запрыгали в глазах солнечные зайчики. Когда я проморгалась, тут же отпрянула от окна и увидела лежащего на полу сильно потрепанного Миром Лэоля, с кровоточащей шеей, уже принявшего вновь человеческий облик. Я кинулась к нему. Синяки и ссадины были по всему его юному лицу, губы в крови. Он приоткрыл голубые глаза и серьезно взглянул на меня.

– Исцели меня. – прошептал Лэоль.

Но как? Я не умела исцелять!

Позади я услышала шорох и звук бьющегося от ветра плаща. Обернувшись, увидела Мира с растрепанными темными волосами. На лице, волосах, плаще, лежал тонкий слой пепла.Он шел прямо к нам. Огонь с ковра перешел давным-давно на стены, и мы втроем оказались окутаны пламенем.

– Отойди от него. – сказала он мне. Что мне оставалось? Я кинула еще один жалостливый взгляд на Лэоля и отошла в сторону. Не зная, почему, я повиновалась Мироальду.

– Теперь ты понял? – спросил Мир, глядя сверху вниз на Лэоля. Тот в безысходности отвернул лицо в сторону, не желая глядеть на своего противника. Мироальд поднял его за воротник. – Перемещайся в лазарет. И только посмей к ней еще раз подойти.

Лэоль с ненавистью взглянул на Мира из-под растрепанных карамельных прядей, а потом на меня. Так смотрят на любимую вещь, которой нет возможности обладать или глупо упущенную. Потом Лэоль внезапно заехал кулаком по носу Мироальда так, что я услышала хруст, и с чувством выполненного долга, он дымкой испарился. Я подошла к Миру. Он вытирал кровь с лица. Потом он вставил, опять же, с неприятным хрустом, от которого передергивало, нос на место и взглянул на меня. Синь растеклась у него по переносице.

– Может, тебе тоже в лазарет? – робко предложила я, прикоснувшись к его щеке.

– Нет, – после такого «нет» я уже не могла ничего сказать.

Он простер руки в сторону стен, и огонь стал угасать. Пламя как умирающий, еще цеплялось последними огненными капельками и змеями за ткань, ковры и шторы. Но через минуту в комнате стоял лишь рассеивающийся дым. Лицо у него уже было чистым, как прежде, без подтеков, синяков и ссадин, без крови. Мир проговорил, взяв меня за руку у его лица:

– Тебя захотят все. Но ты – моя. – он смотрел прямо мне в глаза. –  Хорошенько это запомни. – опустил мою руку и прижался своим лбом к моему, прошептав. – Я никому тебя не отдам, ты должна знать это.

Я опустила глаза. Мы посидели немного в тишине комнаты. Я снова взглянула на него, наши ресницы были так близко друг от друга.

И я решила, что пришло время задать вопрос, самый важный для меня.

– Скажи мне, кто я? – сказала я негромко. – Почему ты дрался за меня? Мы ведь никогда прежде не виделись?

Глава шестая

Он отпустил меня, сделал движение руки в сторону: поднялся шкаф, в него вернулись, одна за другой, книги. Другой шкаф был поднят из пепла, словно феникс, и вскоре стоял рядом со своим шкафом-собратом. Мироальд приводил комнату в порядок с помощью магии, словно хотел собраться с мыслями. Потом он жестом пригласил меня сесть в кресло, а сам встал у окна, заложив руки за спину, и только тогда Мир ответил:

– Тебя изготовили на заказ специально для меня.

– Что? – я не могла поверить своим ушам.

– Один алхимик-чародей собрал тебя из драгоценных камней, золота и платины.

Я не могла усидеть, и поднялась.

– Но я же человек…

По крайней мере, я так думала…

– Я ведь сказал – алхимик – ЧАРОДЕЙ. Он вдохнул в тебя жизнь, – Мироальд повернулся и направился ко мне.

Я опустила голову, и пыталась осознать услышанное.

– Твои глаза – два сапфира, – Мироальд, коснувшись подбородка, заставил заглянуть в его глаза. – Твои губы – из самых лучших рубинов. Твои волосы из самой дорогой платины, которую только можно найти, – он нежно провёл рукой по моим волосам. – Твое тело из хрусталя, кварца, опалов и десятка еще других камней. На твоих щеках румянец из рубеллита. Брови – пыльца из лунного камня, – он коснулся кончиками пальцев шеи.

Я с волнением глядела в его изумрудные глаза.

Но он убрал руку и коснулся моей груди в воздухе.

– А сердце…из золота, – прошептал Мир. – Моего лучшего золотого слитка, который я хранил у себя всю мою жизнь.

Я отступила, прижимая руки к груди, словно защищаясь от его слов.

– Ты принадлежишь только мне. – его тихий голос откликнулся пронзительным эхом в моей голове, и прежде, чем я успела опомниться, Мироальд крепко сжал меня в объятиях. – Я тебя никому не отдам.

Когда я ощутила тепло в груди там, где скользнула его рука в воздухе, где стучало мое настоящее сердце, я вдруг услышала голос Мира над самым ухом.

– Пора идти.

Куда, как? Я растерянно смотрела на него, когда дракон отстранялся.

– Нужно идти на занятия.

– О чем ты?

– Здесь собраны драконы со всей страны. Я – один из них. Мы ходим на занятия, чтобы знать, как выжить в этом мире, а также тренируемся. Пойдешь со мной, – сказал он, обращаясь ко мне. – Чтобы к тебе опять кто-нибудь не пристал.

Я кивнула.

Он подошел к дверям и вскоре принес мне красивые туфли-лодочки на низком каблуке.

– Присядь. – сказал он.

Я опустилась на краешек кровати и приподняла юбку, а он надел на мои босые ноги одну, потом другую туфлю. Осторожно опустил мою ногу на пол.

– Что скажешь? – с улыбкой взглянул Мир на меня.

Я чувствовала себя непривычно и даже немного приподняла плечи, глядя в стену.

– Мне удобно. – наконец сказала я.

– Отлично.

– Спасибо. – поблагодарила я его.

Дракон протянул мне руку. Я вложила свою руку в его ладонь. Мироальд помог мне подняться.

– Теперь пошли.

Он отпустил мою руку, и мне стало так неуютно. Пусть на мгновение. Потому что после он перехватил мой локоть и направился к дверям. Я старалась не отставать.

Шли по тому же коридору, что и прежде, только шли дальше, продолжая миновать многочисленные окна и двери.

Я думала о том, что будет дальше. Я не принадлежу самой себе, я не могу выбирать. Я обязана быть всегда рядом с Миром и давать ему силу в бою, чтобы он победил. Я что-то вроде его талисмана, который он носит с собой. Я еще мало чего знаю об этом мире, но мне кажется, так быть не должно. Мне, конечно, жаловаться пока не на что: Мироальд меня и обнимает, и одевает, и защищает.

Он вел меня, а я послушно шла за ним. Глядя в окна, я ощутила вдруг прилив тоски.

Мироальд взглянул на меня и спросил:

– Ты хочешь на улицу?

Я вздрогнула. Он прочел мои мысли.

– Да. Я видела там красивые цветы и горные вершины, и леса, и реки… – протянула я, вспоминая то, что заметила, пока он меня нес на руках.

– Обещаю тебе, что ты не только увидишь поближе, но еще и воспаришь вместе со мной на большой высоте.

Мне не хотелось летать. Я хотела пройтись сама, и без туфель по земле. Ощутить ногами мягкую траву и понаблюдать за полетом бабочек, сидя у горного ручья. Но, похоже, это случится не скоро. Я поймала себя на мысли, что откуда-то знаю, каково это – ходить по росистой траве. Разве я уже когдща-то ходила? Или это всего лишь мои ощущения? Или просто… магия?

Вдруг вспомнился раненый Лэоль. Интересно, как он там? Вылечили ли его? И что это значило, когда он попросил меня о том, чтобы я его исцелила? Я не умею лечить драконов. Или только думаю, что не умею?..

Мы опять свернули вправо по бесконечному коридору, и я увидела впереди залу с роскошными колоннами и ведущими вверх лестницами по две стороны, устланными красными ковровыми дорожками с золотистой канвой по краю. Мы направились прямо к одной из лестниц. Я подняла голову и увидела, как над головой проплывает огромная сверкающая люстра примерно с тысячей горящих свечей. Огни равномерно одинаково горели на всех свечах, и граненные прозрачные стеклянные подвески на люстре отражали этот свет, переливаясь изнутри радужными узорами. Мы стали подниматься по лестнице. Размышляя об одном, о другом, решила начать задавать Мироальду вопросы.

– Зачем я нужна была Лэолю?

Мир немного помолчал. Наверное не хотел отвечать на этот вопрос. Но потом я услышала его спокойный голос:

– Мы – драконы. Ты ничего не знаешь о драконах, хотя алхимик и заложил в твою голову сведения о нас, поэтому ты не особо испугалась, когда мы изменили свою форму. Скорее удивилась. Все, о чем ты знаешь, тоже в тебя заложено алхимиком.

– Драконам свойственно собирать сокровища и охранять их, порой даже ценой своей жизни. Ничего более важного, более ценного в нашей жизни нет. У каждого дракона есть самое ценное, самое любимое сокровище, за которое он умрет, но никому не отдаст. Раньше у меня таким сокровищем был камень-алатырь с золотой сердцевиной.

Мы сошли с лестницы и оказались в новом коридоре, который мало чем отличался от того, что был внизу. Те же высокие окна, только здесь наполовину зашторенные, те же пушистые ковровые дорожки. Я заметила, что в этом коридоре полно на стенах разных картин в золоченных рамках: пейзажей, портретов. Были как портреты людей, так и драконов. Белые драконы, черные, зеленые, с рогами и без, с глазами-щелочками всех оттенков, хмурые и веселые, огненные и водяные. Через каждую картину к стене был прикреплен настенный черный подсвечник с изящными узорами художественной ковки. На каждом подсвечнике было по три свечи из темного воска. Они и свет из окон освещали стены красного цвета.

Навстречу нам шел молодой мужчина с ярко-рыжими, почти красными короткими волосами, чьи ярко-коралловые глаза жадно смотрели на меня. Мне он показался даже более, чем симпатичным, но его странный взгляд меня смутил. Так смотрят на вкусное угощение.

– Эй, Мир, – он не дал нам пройти, и я не услышала окончание истории Мироальда.

Мой черный дракон весь как-то напрягся. С чего это он?

– Куда такую вкуснятину ведешь? – облизнул рыжий губы, глядя с прищуром на меня.

– Она не для еды. И тем более, тебе.

Что? Для еды?! Этот парень хочет…

– Ну дай хоть попробовать, – заскулил незнакомец.

– Иди своей дорогой. Тебе разве не на тренировку?

Тот нарочито вздохнул.

– Так и есть! Ну, мы еще увидимся, клубничка, – обратился он ко мне. – Меня, кстати, зовут Фрианд.

Фрианд подмигнул мне и улыбнулся милой улыбкой. У него появились ямочки на щеках, и он беззаботно присвистывая, прошел дальше. Хоть он и хотел меня съесть или что-то вроде того, он казался мне веселым