ОРАКУЛ, Краткое руководство продавцам чёрных кошек

– Алиса, привет!

– Кто это? – голос женщины тревожный, усталый, напуганный.

– Тихон. Друг Бориса, помнишь?

– Тихон, привет! – похоже, она обрадовалась звонку.

– Не могу до Бори дозвониться – он рядом?

– У него неприятности какие-то. Двое суток дома нет. Должен уже приехать, – Алиса не сдержалась, заплакала.

Тихону неинтересны её маленькие трагедии. Как охотник, он уже вышел на след. Попутно происходящие драмы вряд ли смогут его отвлечь.

– А где он сейчас может быть?

– Машину хотел забрать с парковки, – всхлипнув, ответила Алиса.

– С какой?

– От ресторана, где мы сидели.

– А… От ресторана. Спасибо!

Глаза Тихона заблестели.

Он повернулся к спутнице, которая всё время разговора с любопытством изучала ночную Москву за окном автомобиля. Дотронулся до руки, давая понять, что ей можно «вернуться».

– Солнце, хочешь в ресторан?

– Конечно, котик, – ответила девушка, сладко улыбнувшись.

– Валера, поехали в «Амелию».

Машина повернула на узкую улицу, отделившись от потока. Водитель повёз хозяина по привычному маршруту.

Глава 16. Бар

Борис получил шанс узнать, сколько стоит посетить дорогой ресторан. Он пришёл за машиной уже к вечеру, но на парковке её не оказалось. Предыдущей ночью её утащил эвакуатор. Администратор решил, что кто-то схитрил и поставил свой автомобиль на гостевую стоянку, чтобы не оплачивать городской паркинг. Такое действительно случалось уже несколько раз.

К счастью, в ресторане не было посетителей, у бармена нашлась нужная зарядка для телефона, он узнал в Борисе спутника частого гостя.

В таких ресторанах постоянные посетители не редкость – они привыкают к кухне, обслуживанию, специально строят маршруты с работы домой, чтобы поужинать в любимых местах. Однако терпимость персонала к особенностям постоянных посетителей далеко не всегда распространяется на их гостей. В любой другой ситуации Бориса не пустили бы ни в один приличный ресторан. Тем более – в «Амелию». Но Тихона любили – он знал по именам многих сотрудников. Несколько раз, когда посетителей было немного, ему удавалось уговорить шеф-повара поужинать с ним. Они обсуждали специи и кухни мира, спорили о происхождении тех или иных застольных традиций. С Тихоном было легко, весело. Несколько раз он заваливался поужинать в хоть и дорогом, но спортивном костюме. Один раз вообще пришёл в парашютной экипировке. С блеском в глазах рассказывал официантам, как это круто – прыгать в тёмную неизвестность ночного неба Подмосковья.

– Налей ещё.

Бармен послушно наполнил стакан виски.

– Что-то отмечаете? – поинтересовался он у Бориса.

– Поминки, – хмуро ответил тот.

– Соболезную. Кто-то близкий?

– Ближе не бывает. Во мне умер ребёнок.

Борис опрокинул бокал в рот. Зажмурился, прислушиваясь к ощущениям.

К стойке подошла стройная, одетая в лёгкое платье и блестящий мех девушка. Села на высокий барный стул.

– Будьте добры – Сазерак.

Странный выбор для девушки. В состав коктейля входит коньяк, виски, абсент. Такими коктейлями обычно угощают мужчины, когда хотят побыстрее расслабить случайную знакомую.

Заказав довольно дорогой коктейль, она тут же уткнулась в телефон.

– Я угощаю, – пьяно сообщил Борис бармену.

Девушка отвлеклась, чтобы увидеть автора реплики.

– Я не нуждаюсь.

– Почему же? Все нуждаются друг в друге. Дайте мне шанс позаботиться о вас.

– Спасибо. Я обойдусь.

Телефон вновь полностью завладел её вниманием.

Глава 17. Мнение

Тихон выключил звук в планшете на подголовнике и набрал номер.

– Лейла?

– Тихон, привет! – в трубке раздался мягкий женский голос.

– Скажи, ты слышала новость про музыканта сгоревшего?

– Нет. Сейчас посмотрю, – на другом конце защёлкали клавиши. – Анамба ушёл?

– Да. Скажи, он вообще известный?

– Вообще – да. Голос улиц. Малолетки в основном текут по нему. Я не слушаю такое.

– А как художник?

– Ну, написано – что рисует. Всё. Я не видела. Но на аукционах продавали его картины.

– Дорого уходили?

– Не очень. И то, скорее всего, из жалости.

– То, что он умер, стоимость может увеличить?

– Теоретически – да.

– А то, что все картины сгорели, делает оставшиеся ценнее?

– Возможно. Зависит от того, как обыграют смерть. Богатые рэперы любят проявлять сентиментальность.

– Если бы у меня, допустим, хранилась единственная его картина?

– К тебе домой припрутся паломники. Богема предложит купить, чтобы хвастаться. Я не знаю. Пригласят на телешоу. Будешь знаменит. – Голос Лейлы стал тише, выдавая внезапно возникший интерес: – А у тебя реально его картина?

– Сегодня будет.

Тихон вышел из припаркованного около ресторана автомобиля. Игра началась.

Глава 18. Схватка

Бармен, смешивая коктейль, с любопытством прислушивался к диалогу подвыпившего, потрёпанного гостя с очаровательной дамой. Нечасто в столь изысканном месте услышишь столь банальные подкаты.

– Девушка, а что вы делаете сегодня вечером?

– Веселюсь, – злобно, с нажимом ответила девушка, не отрываясь от телефона.

– Давайте веселиться вместе!

– Оставьте меня, пожалуйста, в покое.

– Это не весело. А мы хотим веселиться! Уи-и-и-и!..

Борис помахал над головой рукой.

Девушка пристально посмотрела в пьяные глаза Бориса.

– Мне кажется, я явно дала понять, что вы мне неинтересны.

– Ждёшь клиента побогаче, – буркнул под нос Борис и отвернулся.

– Что?! – девушка резко повернулась на барном стуле. – Ты что сказал, скот?

– А разве не так?

Борис почувствовал физически, насколько ему трудно сдерживать ярость, накопившуюся за последние дни. Он положил подбородок на стойку, покрутил пустой бокал, в котором ещё осталось несколько янтарных капель.

– Вы же все одинаковые. Мы все одинаковые. Готовы раздвинуть ноги и отсосать даже за шанс получить сладкую конфетку.

Сумочка прилетела в затылок Бориса коварно и очень больно. Рассвирепевшая девушка била его отчаянно, изо всех сил. Когда атака сумочкой не привела к победе, она швырнула в него стакан. Следом пепельницу. Бармен вяло пытался это остановить, но ему было искренне интересно, чем закончится схватка.

К месту битвы подошёл Тихон.

– Солнце. Я тебя оставил на пять минут, и ты нашла себе кавалера?

Тихона искренне забавляла её ярость. Даже, скорее, страсть.

– Этот мудак меня блядью назвал. Застрели его!

– Борька, здоров! – Тихон подал лежащему на полу Борису руку, помог подняться. – Жив?

– Тишка! Ты спас меня от позорной гибели. Спасибо тебе!

Тихон повернулся к спутнице:

– Детка, этот мудак знает, что говорит. Он выборы делает.

Борису наконец удалось восстановить равновесие и сесть на высокий барный стул.

– Тихон, прости меня, что я твою жену блядью назвал.

– Так она и есть блядь. Дорогая, породистая. И её можно купить, как любого из вас. В смысле, из нас.

– И меня? – спросил Борис, с усмешкой глядя на Тихона.

– Было бы желание.

– Купи меня, пожалуйста. А то у меня уже жопа болит. Особенно от Иннокентия Владиславовича.

Тихон попросил у бармена бутылку виски, чтобы не беспокоить лишний раз. Добавил какие-то лёгкие, весьма условные, но чисто мужские закуски. Его спутница, к которой он вдруг потерял всякое влечение, насупившись, уставилась в телефон. Ничего не поделаешь. Быть женщиной трудно – большая конкуренция.

– Рассказывай, чего ты такой задумчивый? – спросил Тихон, разливая алкоголь в два бокала.

– Тихон, нет, Тихомир… или Тихонор? Как тебя полностью, кстати?

– Так и будет – Тихон. «Удачливый» с греческого.

– Фига себе! Так вот, Тихон! Я тебя обосрался, – у Бориса слиплись две главные мысли в одну неловкую фразу. – То есть – я тебя подвёл. Я обосрался.

– Как смог-то? – всего лишь спросил он.

– Твой этот кандидат – Иннокентий. Короче. Я не знаю, как его вытащить. Я слился.

– Да, я слышал про Кешу. Он, конечно, тот ещё проказник, – Тихон о чём-то задумался. – Ну, если это всё, решим.

– Так если бы, – Борис отпил большой глоток виски без тоста и явного предупреждения. – На меня агентство обиделось.

– Они-то за что? Ты ж светоч!

– Да, нарисовали с художником таракана в кетчупе.

Тихон громко рассмеялся.

– И что? Кто-то заметил?

– Да все заметили. И клиенты, и покупатели, и Роспотребнадзор. Обозвали меня художником и выгнали на хрен.

– Да, старик! Я смотрю, ты в искусстве разбираешься, – Тихон усмехнулся. Несмотря на кажущуюся расслабленность, глаза стали внимательно-холодными. Он пристально посмотрел на Бориса. – Ну хоть с картиной не прогадал.

– Хорош издеваться. Мазня ещё эта.

Тихон понял, что о смерти автора злополучной картины Борису ничего не известно. Для него картина – не более чем дурацкая выходка, о которой он мечтает поскорее забыть.

Борис закрыл лицо руками.

– Какой же я дурак! Мальчишка. Всё. Пора взрослеть, – отняв руки от лица, он повернулся к Тихону, – Тиш, у меня нет денег, работы, репутации. Посоветуй, как лучше: повеситься или утопиться?

– Ну, я бы на твоём месте продал себя на органы. Не знаю, как почки и селезёнка, но вот мозг твой точно бесценен.

– Думаешь, можно продать мозг?

– Думаю, да.

Борис задумался. Фантазия нарисовала картину извлечения органа из черепной коробки. Врачи почему-то представились бородатые, с подкрученными вверх усами и в пенсне. И в чёрных резиновых перчатках. В промелькнувшей фантазии главный хирург в светлом клетчатом костюме, бережно переместив пульсирующий извилинами мозг Бориса в большую эмалированную кастрюлю, повернулся к лежащему телу, сверился с карманными часами и чопорно произнёс: «Поздравляю, любезнейшие коллеги! Блестящая операция! Пациент жив, и теперь ему предстоит прожить прелюбопытнейшую жизнь!».

– Борь, тебе без мозгов неинтересно будет, – Тихон вывел его из задумчивости.

– А с мозгами страшно.

– Может, ты их используешь как-то не так? Я же помню тебя в институте. Тебе всё интересно было: писать программы, строить роботов, рисовать стенгазету. Ты когда роботов последний раз строил?

– Последние лет десять я только стенгазеты рисую.

– Так это знак! Карма толкает тебя на путь созидания.

– Какое созидание? Я торчу этому упырю деньги, которых уже нет!

– Когда потратить-то успел?

– Вложился, блин, удачно, – на Бориса снова накатили мысли о купленной картине и сгоревших в буквальном смысле надеждах на бизнес. Он опрокинул незаметно наполнившийся бокал с виски. Поморщился.

– Давай я тебе дам денег?

– Нет, Тихон. Я не хочу так.

– Гордый?

– Ценю независимость.

– Ты не будешь должен. Хочешь, я картину у тебя куплю?

– Сдурел? На хрена она тебе? Да и всё равно не хватит.

– Давай я её у тебя куплю за пятьдесят тысяч? – не сдавался Тихон.

Борису стало так мерзко. Получится, что на том аукционе всё-таки победил Тихон. Не сразу, но по итогу. Великодушно купив картину сейчас, он докажет, что Борис просто жалкий слизняк, который не может отвечать за последствия своих поступков, решений.

– Спасибо за предложение, Тихон. Но картину я тебе не продам.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.