Украденная жизнь

Добро таскал больше двух недель. Устал, как собака. Всё-таки далековато от побережья расположено убежище. Когда закончил, просто отдыхал, разбив лагерь недалеко от стоянки корабля. Пил затрофеенное вино в умеренных количествах. Ловил рыбу на эрзац-удочку. Немного тренировался в работе с кликами. Больше отдыхал и отъедался, не забывая наблюдать за морем. Даже видел один раз парус какого-то судна, идущего далеко от берега. У меня получилось выбрать очень удачное место для стоянки. Из-за множества отмелей и изобилия торчащих из воды камней, корабли старались обходить это место далеко мористее. Соответственно, я, как и мой корабль, находился в относительной безопасности, что лишний раз подтверждает правильность идеи об организации здесь своеобразной базы. Но это дела далёкого будущего, а сейчас ждать осталось недолго, потому что на реке начался ледоход. Отдых скоро закончится. Особо собираться мне не нужно, как говорится, все свое – ношу с собой. Поэтому и отнесся к этой информации спокойно. Единственное, пробежался по кораблю, посмотрел, что надо поправить, и внимательно проревизировал такелаж. Убедившись, что все в порядке, и не требует немедленного ремонта, продолжил ждать, попутно отдыхая. Когда река освободилась ото льда, выждал для верности ещё пару дней и выдвинулся в путь. Предстояло сделать последний рывок для возвращения домой. Интересно, что там происходит? Остался ли кто-нибудь в нашем селении или разбрелись по родственникам? В реку получилось войти только через двое суток. Вышел я из бухты, в которой скрывался все это время, в запланированный для этого день. Но, когда подошёл к устью, появилась непредвиденная засада. Ветер, с утра дувший со стороны моря и, соответственно, был попутным, за короткое время поменял свое направление, почти на противоположное. Вот и пришлось двое суток простоять в устье реки. Изрядно при этом понервничал. Благо, за этот период времени не появилось каких-нибудь залетных путешественников, и я, хоть и нервничая, но дождался попутного ветра и сейчас вхожу в реку. В месте впадения в море эта река достаточно широко разливается и, соответственно, мелеет. Сейчас, во время весеннего половодья, это не проблема. А вот летом не каждый год можно преодолеть это препятствие. Если год выдастся достаточно засушливым, без волока не обойтись. Мое путешествие проходило, прямо скажу, очень нервно и напряженно. Приходилось внимательно осматривать реку по ходу движения, чтобы не налететь на какой-нибудь топляк, которых здесь почему-то встречалось довольно много. Вроде, и прошло довольно прилично времени после схода льда, и река очистилась, но получилось, что не полностью. Двигался аккуратно и не спеша. Ночевал на якоре, поближе к берегу. На землю сходил только на часик-другой, только для приготовления пищи. Из-за наблюдения в поисках препятствий чуть не прозевал нужный мне приток, который вел непосредственно к моему поселку. Почти вовремя спохватился и успел повернуть. Здесь начались песни с плясками. Несмотря на почти попутный ветер, мне приходилось очень несладко. Из-за узости речушки лавировать получалось с огромным трудом, из-за чего передвижение настолько замедлилось, что складывалось впечатление, будто я стою на месте. С момента, как вошел в реку, прошло две с половиной недели. Они потребовались, чтобы добраться до места расположения поселка. В последний день очень повезло с ветром, который позволил загнать моё судно в неприметную протоку, сильно заросшую камышом. Влетел в неё с разгона, инерции движения хватило для прохождения небольшого поворота. Благодаря этому, получилось спрятать корабль за деревьями, густо растущими вдоль берегов проток. Надо сказать, что за время путешествия по этой реке я так и не встретил ни одного плавательного средства. Думаю, просто повезло из-за удачно выбранного времени. Людям сейчас просто нечего здесь делать. Для путины ещё рано. Торговля в это время – никакая. Поэтому, и обошлось без встреч, чему я несомненно рад. Понятно, что меня никто не встречал. Даже, если заметили проплывающий мимо корабль, то скорее всего попрятались. Да, эта протока расположена где-то на километр выше поселка и идеально подходит для стоянки, ну, и чтобы спрятаться от нескромных глаз. Когда надежно пришвартовал судно к обрывистому берегу, а глубина протоки позволила сделать это без проблем, вооружился и потихоньку потопал по направлению к поселку. Не прошел и сотни метров, когда услышал недоверчивый девичий голос:

– Богдан, это ты?

Не дожидаясь ответа, на меня налетел настоящий вихрь. Это оказалась соседская девчонка, с которой мы вместе росли и соответственно, дружили, с забавным именем, Забава. Она, во время нападения викингов, находилась в лесу. Вместе с детьми собирала ягоды, поэтому и избежала проблем. Забава была очень смешливой и весёлой девчонкой. Несмотря на то, что была на пару лет младше меня, почему-то, в свое время, ненавязчиво затесалась именно в нашу компанию. И время проводила, по большей части, с нами. Да, как и в любом другом обществе, у нас были свои компании, которые кучковались не только по интересам, но и по возрасту. Вот эта егоза и затесалась в нашу компанию, и сейчас я был безумно рад встретить первой именно её. За время моего отсутствия она прилично вытянулась. Уже сейчас видно, что через несколько лет она станет настоящей мужской погибелью. На меня обрушился настоящий вал из вопросов от этой тараторки. А я стоял, любовался этой сплошной непосредственностью и кайфовал от того, что смог добраться домой. Когда накал страстей немного спал и появилась хоть какая-то возможность вставить в её монолог хотя бы слово, задал самый важный для меня вопрос:

– Кто выжил после нападения, и остались ли кроме неё ещё люди в посёлке? Рассказывала она уже по дороге, потому что, когда она снова затараторила, я понял, что сегодня в поселение могу и не попасть. Поэтому, не перебивая её стрекотание и вылавливая из потока красноречия важные крупицы информации, я, не торопясь, зашагал в сторону поселка. Нападение викингов хоть и наделало немало плохих дел, но всё не так страшно, как казалось мне в то время. Помимо того, что многих людей не оказалось во время нападения в посёлке, части населения удалось сбежать, а некоторым – спрятаться уже во время начавшегося грабежа. Несколько человек смогли выжить после полученных ранений. Если говорить кратко, то люди решили не идти к соплеменникам с протянутой рукой, а выживать самостоятельно. Конечно, жили не очень хорошо, впроголодь, но дружно. За прошедшее время никто больше не погиб. Наоборот, родилось несколько младенцев. Из моей близкой родни выжил только дядька Захар, родной брат отца, вместе со всей семьёй. Так что у меня оказалось не так плохо с роднёй, как я раньше думал. Одних только двоюродных братьев трое, а ещё ведь есть и две сестры. Дядька Захар как раз сейчас и командовал в посёлке. Слушая все это, у меня мордаха сама собой расплылась в улыбке. Думаю, я смогу подобрать здесь некоторое количество парней в свой будущий отряд. Когда мы вошли в посёлок, и люди узнали, что я вернулся из плена, началось что-то невообразимое. Часть людей не смогли сдержать слез, оплакивая погибших или угнанных в рабство родных. Другие, как дядька Захар, со всей своей семьей радовались и смеялись. Короче, дикая смесь эмоций и страстей. Односельчане, несмотря на нужду, попытались организовать праздничный стол. Глядя на то, чем они питаются, на глаза поневоле наворачивались слезы. Весна всегда голодное время, а если не хватает рабочих рук и множество нахлебников в виде лишившихся родителей детей, то вообще, тушите свет. Попросил дядьку Захара организовать людей для выгрузки и переноски имеющихся у меня запасов провизии. Того, что есть сейчас на корабле, поселку хватит на месяц нормальной жизни. А если перевезти сюда спрятанное в пещере, то и два месяца поживём, ни в чем себе не отказывая. Думаю, что с моим появлением, такое явление, как голод, уйдет в прошлое. У меня большие планы на этих людей, и в обиду я их не дам. Когда толпой подошли к моему кораблю, у дядьки, да и у всех людей, пришедших сюда, лица сделались очень уж офигевшими. Да настолько, что я не выдержал и рассмеялся. На вопрос дядьки, откуда, ответил, что поговорим после застолья, а сейчас нужно разгрузить припасы. Люди охренели ещё больше, когда увидели, сколько и чего находится в трюме судна. Радости, не было предела. Некоторые свои вещи и всю утварь попросил переносить на пустующее подворье моего родительского дома. Хоть дядька и настаивал, чтобы я остановился у него, но я не согласился. Я – самостоятельный человек, и надо это показать сразу. Тем более, что вряд ли я останусь здесь навсегда. На какое-то время, пока не подготовлю отряд, да, поживу здесь. Потом, не знаю. По-любому, большая часть жизни будет проходить в походах. Посмотрим, как оно пойдёт. Праздник удался. Очень в тему пришёлся бочонок вина, которое пусть и понемногу, но попробовали все. Меня, буквально, поразило, как женщины за короткое время из нехитрых продуктов смогли приготовить множество вкуснятины. Я и сам умею неплохо готовить, но здесь оказались настоящие мастерицы этого дела. Очень часто ловил на себе оценивающие взгляды местных. Не только девчонок, но и женщин. Забаву, сидящую рядом, эти взгляды почему-то бесили. А меня озадачили. Как-то я не задумывался о женщинах своего селения, хоть организм и готов к полноценной жизни. Когда стемнело и народ начал расходиться, Забаву увела домой мама. А меня взяла в оборот одна из молоденьких симпатичных вдов, которых после побывавших здесь викингов, появилось в изрядном количестве. Понятно, что я не сопротивлялся, и из-за этого ночь практически не спал. Очень уж горячей штучкой оказалась эта, по сути, ещё девчонка.

На следующий день, ближе к обеду, состоялся серьезный разговор с дядькой. Он поделился информацией, как селение выживало после нападения. Пожаловался на поведение соплеменников, живущих в других селениях, которые и не подумали оказать какую-либо помощь. Из-за этого пережить первую зиму оказалось очень непросто. Я, в свою очередь, поведал, как смог освободиться и отомстить. К сожалению, в поселении викингов я был только один из нашего поселка, поэтому освободить земляков не смог. Во всех подробностях рассказывал о подготовке к переходу домой, и как все это делал. Потом пришлось делиться планами на дальнейшую жизнь. Дядька во время моего рассказа сидел очень задумчивый. А когда я закончил, он неожиданно пообещал помочь во всех моих начинаниях всем, чем сможет. Удивил, честно сказать. Я думал, он возмутится, что я захочу увести с собой часть молодых парней. А он, наоборот, рвется помочь. Ну, раз все складывается таким образом, то сразу же и воспользовался предложением о помощи. Попросил его организовать охрану корабля, на время, пока не сформирую хоть какое-то подразделение. В принципе, чужие здесь не ходят. Но береженого, как говорится, бог бережёт. Поэтому, присмотреть за судном надо обязательно. Да, дядька и сам это понимает не хуже меня. Долго обсуждали, чем я смогу уже сейчас помочь поселку. А помочь реально есть чем. Конечно, придётся в срочном порядке заниматься изготовлением кирпича и постройкой кузницы, которой в селении не было, так же, как и кузнеца. Но она нужна обязательно. Я вывез из селения викингов неплохой запас как стрел, так и наконечников к ним. Да и несколько неплохих луков, но, этого совершенно недостаточно. Имея запасы металла, не наладить выделку необходимых металлических изделий, по моему мнению, преступление. Обо всем этом и рассказал дядьке. Дополнительно, есть у меня мысль изготовить нормальные сети для ловли рыбы. А то стыдно сказать, жить у реки и видеть рыбу от случая к случаю – не дело. В селении, кроме как на так называемые морды (плетёные из веток ивы изделия, похожие по своей форме на небольшие бочонки, зауженные по краям), больше ничем рыбу не ловили. А ловилась она на эти морды от случая к случаю. Вот и решил устранить этот пробел. Тем более, что затрофеенной шёлковой нити у меня есть приличное количество. А умение плести сети осталось от прошлых жизней. Наш разговор неожиданно прервал прибежавший пацан с известием, что там пришли соплеменники из других поселков забирать мой корабль.

Глава 4

Сказать, что я охренел от такой новости, это – ничего не сказать. Я реально озверел, но голову при этом не потерял. В первую очередь, кинулся в дом и одел кольчугу, которую подобрал из более-менее подходящих по размеру. Клинки и так всегда со мной, просто перепоясался. Не забыл одеть и неплохой шлем с бармицей. Поручи и поножи надевать не стал, просто времени на это не было. А вот арбалеты зарядил, так же взял с собой небольшой запас болтов. На улице сунул дядьке в руки один из арбалетов и быстрым шагом направился к кораблю, по дороге объясняя идущему следом родственнику, как им пользоваться. Дошли быстро и застали на месте стоянки судна забавную картину. Несколько наших женщин и детей перегородили проход к кораблю и, отчаянно ругаясь, не пускали к нему два десятка здоровенных бородатых мужиков, одетых в лохматую одежду из шкур, мехом наружу. Мне они напомнили пугала на огородах, из прошлой жизни, отчего я непроизвольно начал ржать. Вокруг почему-то наступила тишина, а я, немного просмеявшись, на каком-то непонятно откуда взявшемся кураже произнес:

– Вы что же, дураки, правда пришли отобрать у меня корабль?

И, увидев вытянутые от удивления лица горе-агрессоров, снова заржал. Один из этих мужиков, которого почитали, как вождя нашего племени, нахмурил брови и сказал:

– Ты чего обзываешься? Мал ещё перечить. Корабль нужен племени, вот мы и пришли его забрать.

Ответил сразу и не задумываясь:

– А стрелу в брюхе случайно забрать с собой не хочешь?

На что мужик как-то оглянулся вокруг и спросил:

– Ты, что же щенок, на соплеменника руку поднять задумал?

Такая постановка вопроса заставила улыбнуться, поэтому я ответил, продолжая улыбаться:

– На таких соплеменников не только руку поднять не зазорно, а можно ещё и ногу поднять, чтобы обоссать.

Пока охреневший мужик переваривал сказанное, а стоящие возле корабля женщины давились, пытаясь сдержать смех, я продолжил говорить, но уже без улыбки на лице:

– Где же ты, сука, был вместе с соплеменниками, когда наше селение разоряли викинги? Или потом, когда люди здесь подыхали от голода, оставшись без запасов на зиму? Сейчас, узнав, что в селении появился корабль, который стоит немалых денег, ты поживиться на халяву прибежал? Пошли отсюда, пока живы. На хрен мне такие соплеменники не нужны.

Пока я говорил, лицо мужика наливалось кровью. Как и у стоящего рядом с ним гиганта, который возвышался над толпой чуть ли не на голову. Эти двое смотрели мне прямо в глаза. Остальные мужики, наоборот, опустили глаза в землю.

Дальнейшее произошло, можно сказать, мгновенно для других и как-то замедленно для меня. Человек-гора отвел назад руку с копьем и неожиданно метнул его в меня. Это он думал, что неожиданно. А я читал их, как открытую книгу. Пропустив летящее копье мимо себя и сделав короткий шаг в сторону, не задумываясь, вогнал болт в живот этого здоровяка. После чего аккуратно положил арбалет на землю, достал клинки и пошёл на эту толпу, прокручивая их в руках, разминая, таким образом, кисти. Вокруг наступила могильная тишина. Вождь выставил перед собой копье с железным наконечником. Остальные мужики начали как-то потихоньку пятиться, сбившись в плотную группу.

В этой тишине прозвучал голос дядьки:

– Может не надо, племяш?

Почему-то меня этот вопрос рассмешил, или, может быть, рассмешил прямо просящийся на язык ответ, который я и произнес:

– Надо, дядя, надо.

Вождя убил буквально одним движением. Когда подошёл к нему на расстояние, позволяющее нанести удар копьем, тот попытался сделать это, как на охоте. Вместо уместного в данной ситуации резкого короткого тычка, он попытался провести размашистый укол, способный при удаче пробить человека насквозь. Даже не использовал клинки для отведения этого удара. Просто обманул, слегка качнувшись в одну сторону, уклонившись в другую. При этом уклонился с подшагом вперёд, а потянувшийся вслед за копьем мужик буквально сам наткнулся горлом на выставленный клинок. Не останавливая движения, сделал ещё один шаг вперёд, и вторым клинком буквально снёс голову стоящему на коленях с болтом в брюхе мужику. Почему-то мне стало его жалко, поэтому и решил прекратить его мучения. С такими ранами здесь не живут, да и обещал вогнать стрелу в живот не ему. Прыгающая по земле голова произвела на остальных неизгладимое впечатление. После очередного шага в направлении сбившихся в плотную толпу мужиков, они просто кинулись наутек. Не воины, охотники, не привыкшие стоять против людей лицом к лицу. Когда осмотрелся, удивился и немного пересмотрел поведение сбежавших мужиков. Со стороны поселения подходила толпа, состоящая практически из всех жителей, притом, пусть и разнообразно, но поголовно вооруженных. Налети эта толпа на пришельцев, думаю, мало им не показалось бы. Дядька стоял с каким-то потерянным видом, а бабы с детишками, не пустившие пришлых к кораблю, смотрели на меня с восхищением и опаской. Возникшая пауза надолго не затянулась. Плюнул на все рефлексии, подошёл к трупу вождя, вытер о его рубаху клинки. После этого спрятал их в ножны, подобрал арбалет и потопал обратно в посёлок. Решил, что односельчанам надо обсудить произошедшее, а мне неплохо было бы глотнуть глоток-другой вина. Не каждый день режешь людей, как баранов. Честно сказать, с трудом получилось сохранить невозмутимый вид.

Дядька подошел только часа через два. За пару глотков осушил кружку предложенного мною вина и задал вопрос:

– Зачем ты их спровоцировал? Можно ведь было и миром решить?

Ну что ему ответить? Сказал, как есть:

– Не получилось бы разойтись по-доброму. Жадность их обуяла. Да и с какого перепугу я должен пытаться миром разойтись с чужими людьми, которые реально берега потеряли? Мало того, что не оказали помощь, когда она была необходима, так ещё и грабить пришли.

Я почувствовал, что начинаю заводиться. Поэтому, постарался свернуть разговор.

– Даже думать не хочу об этих уродах. Лучше скажи, договоренность об охране корабля в силе? А то видишь, как получается? Не успел пришвартоваться, как новые хозяева появились.

Дядька как-то странно на меня посмотрел, что-то для себя решил и ответил:

– В силе.

А после небольшой паузы добавил:

– Прекращай злиться. Больше не сунутся.

После этого встал и ушёл. Ну, а я продолжил дегустировать вино и думать над произошедшим. Самое главное, о последствиях. Теперь в селениях соплеменников мне отряд не набрать. Вряд ли после произошедшего меня там будут рады видеть. Настроение, и так не особо радостное, вообще ушло в ноль. Немного посокрушавшись, плюнул на все, и решил пока забить на это. Жизнь продолжается. Не наберу людей здесь, найду их в другом месте. А поступил я, думаю, правильно. Надо нарабатывать правильную репутацию.

На следующий день ко мне в дружину пришли проситься молодые пацаны. Они, с их слов, решили научиться сражаться и стать воинами. Я смотрю на них и реально не знаю, что мне делать. Два десятка пацанов лет по четырнадцать-пятнадцать. И что мне с ними делать? Детский сад какой-то. Какие тут сражения с викингами? С таким контингентом только в зарницы играть. Потом, ещё подумал и спросил себя:

– А кто, собственно, меня торопит? Если подойти к делу основательно, с чувством, толком, расстановкой, то из этих пацанов можно выучить таких волкодавов, что мало никому не покажется. И то, что они ни хрена не умеют, в данном случае, только в плюс. Можно будет сразу учить, как надо, а не как хочется. Исходя из этих соображений, сказал:

– В дружину возьму, но, при одном условии: моё слово – закон. Кто не понял, что я сказал, свободен. И ещё: услышу жалобы, что тяжело и трудно, выгоню сразу, без разговоров.

С этой толпой пришёл и десятилетий двоюродный брат, к которому я повернулся и сказал:

– Тебе, тёзка, ещё рано в походы ходить, подрасти и потом приходи.

Тот насупился и ответил:

– Я смогу делать все то же, что и другие. Поэтому – не рано. Посмотришь, я не подведу.

Поглядел на него, махнул рукой. Пусть будет. Через пару дней, когда начну давить нагрузкой по полной программе, сам сбежит. На сегодня распустил их по домам с наказом – завтра, с рассветом быть здесь. Сделал так, потому что надо было плотно подумать, как быть и что делать с этим детским садом. Подумал, огляделся вокруг и решил. Раз придётся здесь задержаться надолго (а по моим подсчетам не меньше, чем лет на пять), то надо устраиваться с комфортом. А то как-то неправильно, да и непривычно, когда дом топится по-черному, собственно, как и баня, а спишь на голых деревяшках. Будем начинать приобщать к цивилизации небольшой уголок этого мира. Да и жить новобранцам у себя дома не дело. Поэтому, придётся строить подобие казармы. Благо, мой дом стоит на окраине и проблем с новыми постройками быть не должно. Как подумаешь, сколько всего сделать надо, так руки опускаются. Но, как говорится, глаза боятся – а руки делают. А начинать стройку, как не крути, придётся с кузницы. Но, кажется, я это уже говорил. Или даже не с кузницы, а с похода за спрятанными товарами. С хорошим инструментом и работа будет спориться. А в заначке неплохое количество этого самого инструмента присутствует. Поэтому, поход за ним откладывать нельзя. А то, стыдно сказать, кроме привезенных мной железок, в деревне другого металла нет. То, что было раньше, викинги выгребли подчистую. Хоть и опасно в какой-то мере светиться на реке с кораблем, но, если хочу, чтобы все прошло быстро, придется рисковать. В море, где можно нарваться на чужой корабль, выходить не буду. А на реке чужим судам, по сути, делать нечего.

Пока сидел в раздумьях, нарисовалась ещё одна проблема. К дому подошла злая Забава и начала мне предъявлять, что я, дескать, козёл блудливый. Она так надеялась, что я, вернувшись, буду с ней. А я пошёл по рукам. Она из-за этого страдает, а я ничего не замечаю. В итоге, расплакалась и убежала. Я, даже потерялся от такого накала страстей. Да что там, реально охренел. Не видел я в этой голенастой егозе женщины. Чего уж тут? Сбитый с толку, я потопал к дядьке. Надо всё-таки предъявить за подставу с пацанами. Потому что по здравому размышлению я понял, что это дядькина работа. Я ведь говорил, что хочу набрать людей в отряд. Вот он и подсуетился с пацанами. Взрослые же, глядя на этот детсад, вряд ли захотят присоединиться. Получается, что дядька решил, таким образом, сразу несколько проблем. Во-первых, оставил в селении взрослых мужиков. Во-вторых, скинул с себя обузу в виде пацанов, которые жрут, как взрослые, а отдачи от них считай никакой. Есть ещё в-третьих и даже, в-четвёртых. Но перечислять все смысла нет, и сказанного достаточно.

Дядька на предъяву только хитро улыбнулся и пояснил, что со взрослых толку не будет. А молодёжь ещё не поздно обучить и направить на правильный путь. Поэтому – не благодари. Вот же психолог местного разлива выискался, но, в чем-то он прав. Ладно, что случилось – то случилось. Поставил его в известность, что завтра с пацанами ухожу в поход и понаблюдал за изменением в его поведении. Он как-то засуетился и начал говорить, что, дескать, пацаны же ничего ещё не умеют. Маленькие они ещё, куда им в поход, ну и так далее, в том же духе. В конце концов, я не выдержал и заржал. Он в недоумении на меня посмотрел, как-то тяжело вздохнул и сказал:

– Говори уже, что задумал?

Ответил, что просто сходим на драккаре за спрятанными вещами и заодно посмотрю на пацанов в деле. Мало ли, вдруг кто из них воды боится. Было видно, как он успокаивается прямо на глазах. На самом деле, меня радует, что за своих переживает. От таких людей подлости можно не ждать.

Вернулся к себе, подобрал подходящую деревяшку и занялся изготовлением челнока для вязки сети. Хочу научить своих вдовушек вязать сети. Как раз, пока будем отсутствовать, думаю, они успеют все сделать. А то скоро путина, и прозевать её совсем не хочется. У меня большие планы на этот продукт. Правда, надо ещё решить проблему с бочками. Но, думаю, она решаемая. В селении есть дедок, знакомый с этим делом. Правда, заготовленного материала, подходящего для этого дела, нет. Но и здесь можно что-нибудь придумать. Челноков, как и плашек, сделал сразу два комплекта, по количеству посещающих меня вдовушек. Они, похоже, установили очерёдность эксплуатации моего организма, потому что на следующую после стычки с соплеменниками ночь, меня навестила другая женщина, которая была чуть постарше первой, но такая же жадная до подобных утех. Затягивать с обучением не стал, попросил пацана, пробегающего мимо, позвать вышеупомянутых тёток и вытащил из дома два довольно больших мотка тонких шёлковых ниток. По моим прикидкам, их хватит на две сети метра два высотой и метров тридцать, а может и сорок, длинной. Обвязывать и собирать буду по возвращении и, скорее всего, сделаю, так называемые, квадраты. Они чем-то напоминают двухстенку. Но ячея одной из стенок намного больше, чем это принято у трехстенок или двухстенок. Подумаю ещё.