Capabilities

– Приятно видеть, что ты не теряешь хватку, Дрю, – заметил Скотт, выдохнув порцию дыма в потолок. – Ни вашим, ни нашим, и ничего конкретного без предоплаты, верно? Но вообще ты прав. Теракты бьют по всем, и никого нельзя исключать. Хотя от полиции и правда толку мало.

– А тебе случайно не известно, сколько копов охраняют сегодня «Бруклин», Скотт? – неожиданно зло прошипел Бэнистер, склонившись над своей тарелкой. Однако Милфорда было не так-то просто смутить.

– Знаю. Много. И ты, любезный Роджер, сам прекрасно можешь прикинуть, какая часть твоего членского взноса пошла на доплату полиции. Все честно.

– Пока есть те, кто платит полиции за безопасность и вовсе не налогами, всегда найдутся те, кто заплатит против безопасности, – заметил Форестер, снова крутя в руке телефон. – Вопрос только в том, у кого больше денег.

– Да ну? А также защищать и служить? Деньги это всего лишь вишенка на торте, Уил, – Милфорд широко улыбнулся. – Такая… здороооовая вишенка.

Все вежливо рассмеялись, но продолжать эту тему никому не хотелось. В этом немного напряженном молчании Олкотт неожиданно решил, что настал его час.

– Эй, вы только послушайте, что сегодня случилось со мной и Сьюз! – Дрю заметил, как девушка немного напряглась, но осадить спутника ей явно не хватало либо духа, либо положения. – Сегодня с утра у меня была очень напряженная встреча, я вернулся выжатый как лимон, ну и.. моя малышка не могла оставить меня одного. Мы решили пропустить обед и заняться… физическими упражнениями.

Дрю попытался отвлечься и не слушать, но голос Олкотта будто бы сам пробирался в уши.

– … И вот стою я над Сьюз, и я оочень занят, и наше совещание уже, можно сказать, приближается к концу, как вдруг распахивается дверь и в кабинет врывается какая-то оборванка! Можете себе представить, я со спущенными штанами, Сьюз… ну… в общем-то тоже, и тут эта, как ни в чем не бывало… извините, говорит, я курьер! – Олкотт громогласно расхохотался, стуча рукой по столу.

– Я закрывала дверь, я точно помню, – неожиданно вставила девушка, пунцовая от смущения.

– Если бы ты ее закрыла, я бы сейчас тут ничего не рассказывал! – сквозь смех возразил Олкотт, и не думая останавливаться.

– Ну, и чего тут смешного? – недовольно протянул Бэнистер. – Смешно будет, если эта курьерша разболтает о твоих обедах.

– Не разболтает, – Олкотт махнул рукой, едва не опрокинув своей стакан. – Один звонок в ее контору…

– Олкотт, ты отвратителен, – в голосе Милфорда искренности было пополам с иронией. – Непременно нужно было рассказывать об этом? Это неуважение по отношению к девушке.

На лице Олкотта проступило явственно озадаченное выражение, он повернулся к Сьюз, но та уткнулась в свою тарелку.

– Да ладно, – он неуверенно махнул рукой. – Сьюз не из стеснительных, верно, Сьюз?

В этот момент перед Дрю поставили суп с морепродуктами, и он с удовольствием втянул носом исходящий от блюда аромат. Перед тем как приступить к еде, он оглядел всех присутствующих. Бэнистер кривил рот в отвращении, Милфорд, несмотря на свои слова, явно наслаждался этим маленьким представлением. Форестер разглядывал девушку с задумчивым презрением, будто она была экзотическим насекомым. И это мой мир, подумал Дрю. Я ничем не лучше их.

– Хм… Дрю, а разве твой суп не горячий? От него же только что пар шел.

Дрю донес до рта первую ложку и без колебаний выпил совсем не обжигающий бульон. Коротко зажмурившись от удовольствия, он открыл глаза и улыбнулся Скотту.

– Я на него подул.

– Говорю тебе, детка, все просто супер! – громкий голос звучал на всю подворотню. Мужчина отчаянно шатался, но похоже, был вполне доволен собой. Его спутница тоже шаталась, по большей части от того, что он опирался на нее и весьма сильно.

– Да, Джим.. послушай, нам непременно нужно тут идти?… тут грязно…

– Ааа, брось! Всего десяток метров и мы у машины… хотя… – мужчина остановился и дернул девушку за руку, толкнув ее к стене.

– Джим, что ты делаешь?!

– Я хочу тебя, моя милая Сюзанна…– мужчина шагнул к ней и прижал ее к стене своим телом, ища ее губы. – Прямо здесь и сейчас… в конце концов, мы сегодня кое-что не закончили, верно?..

– Да, но… может, не здесь?..

– А почему не здесь?.. После сегодняшнего нам ничего не страшно… тем более я был таким молодцом, я представил тебя высшему обществу… думаешь, я не видел, как этот хлыщ Милфорд пялился на тебя? – мужчина довольно грубо зашарил ладонью по ее груди. – Я хочу здесь и сейчас, детка, в этом грязном вонючем переулке… после «Бруклина» это то, что надо…

Было видно, что Сюзанне это не нравится, но возражать она не посмела. Запрокинув голову, она закинула руки на плечи своего спутника и предоставила ему полную свободу действий. В конце концов … так ли уж все плохо?

Она почти уже нашла некую притягательность в его грубых действиях, как вдруг ей почудилось, что в другом конце переулка мелькнула чья-то тень.

– Джим!.. Постой… кажется, там кто-то есть…

– Аа, брось, детка, тут никого нет… дай мне свою…

Совсем рядом с ними у мусорных ящиков что-то громко упало, и оба вздрогнули.

– Что за… – мужчина нервно огляделся, не убирая руку с груди девушки.

– Там кто-то есть!

– Тише!

Странно, но звук транспорта почти не доходил до них, и в переулке было тревожно тихо. Несмотря на это они чувствовали себя странно уязвимыми, хотя мужчина еще пытался храбриться.

– Это, наверное, просто ветер…

– Джим, мне страшно… давай уйдем? Прошу тебя…

Было видно, что мужчина колеблется и сам не против уйти, но упрямство мешает.

– Брось, это всего лишь…

Тут они оба увидели его. В другом конце переулка, отрезая их от улицы, в неверном свете далеких фонарей застыла темная фигура. Этот человек не шевелился, просто стоял, но отчего-то навевал ужас.

– Джим… – голос Сюзанны сорвался.

– Эй… кхм… Эй! – мужчина подался в сторону фигуры. – Ты кто? А ну, вали отсюда, чертов извращенец!.. Эй!

Некоторое время ничего не происходило, а затем темная фигура сделала первый шаг.

Эмили понятия не имела, за каким чертом ее понесло идти дворами. Выйдя из Форестер Мед, она нос к носу столкнулась с полицейским патрулем, пережила не самую приятную, но в общем-то рутинную процедуру проверки документов и была отпущена с миром и предписанием по возможности поскорее покинуть Кассл. Именно в этот момент Эмили внезапно осознала, что в самом деле находится в Кассле. Кончено, она выбрала именно этот центр не по собственному желанию, просто именно тут находился офис страховой «Элдридж Ло», куда ей надлежало доставить документы. Страховая, как и сама «Элдридж…», была с душком, потому и располагалась неподалеку от самой богемной улицы Кассла, но в таком отвратительном доме, что, когда Эмили впервые прибыла сюда, она минут десять ходила по округе, уверенная, что ошиблась. Но это было давно, и сегодня Эмили приехала сюда на чистом автомате, а когда закончила с документами и вышла из отвратительного дома, то почти сразу увидела указатель «Форестер Мед – 100 метров». Понимая, что больше уже никуда не успевает, она даже обрадовалась. Как удачно все сложилось!

Ну да, очень удачно. Никто на самом деле не вводил в Кассле комендантский час, но де юре именно этого и хотели патрули. И им было решительно не понятно, зачем кому-то шляться по улицам сегодняшней ночью. Эмили вовсе не собиралась скрываться в подворотнях, просто в какой-то момент, увидев на другом конце улицы очередной патруль, она не задумываясь скользнула в сторону и переждала в переулке. А потом подумала, что так будет проще, да и можно срезать неплохой угол до подземки. И пошла.

Не то чтобы это оказалось такой уж плохой идеей, и в целом Эмили ни разу не испугалась. Переулки и дворы были пусты, если не считать кошек и голубей. Видимо, теракт припугнул всех, даже местных бандюков. Хотя, может, все дело в патрулях и излишней бдительности жителей. Эмили пару раз ловила на себе взгляды из окон, но шла слишком быстро, чтобы кто-то реально успел что-то заподозрить. Впереди уже замаячили огни улицы, на которой находился вход в подземку, она ускорила шаг, походя бросив взгляд в узкий переулок справа, и внезапно замерла. Со стороны могло показаться, будто она споткнулось, да она и сама так подумала, но почему-то не смогла просто продолжить путь. Практически против воли она снова повернула голову к переулку. Там не было ничего. Точнее, там ничего не было видно. Дома по обе стороны представляли собой сплошные глухие стены, в переулок не выходило ни единого окна. Ближайшие фонари были на улицах, сюда их свет не доходил. Эмили совершенно точно не могла ничего там увидеть. Но почему-то была уверена, что увидела. Она вовсе не была героиней, и сделала первый несмелый шаг в переулок не потому, что ее переполняла отвага или что-то еще более глупое в этом роде, а потому, что вознамерилась доказать самой себе, что там ничего нет. Что ей показалось, потому что иначе и быть не могло. Но она продолжала видеть, как-то очень странно, как будто кто-то подсветил контуры предметов, как в компьютерной игре, когда наводишь курсор на что-то. Она видела большой мусорный бак, кусок стены за ним, причем таким же загадочным образом ей казался подсвеченным каждый кирпич. И за баком было еще что-то… или кто-то? Решив покончить с этим как можно скорее, Эмили сделала три быстрых шага и обогнула бак.

Перед ней лежали две кучи чего-то. Два довольно бесформенных тюка, лишь слабо поблескивающих в толике света, все-таки доходившего сюда. Эмили замерла, парализованная страхом, даже ужасом, потом дернулась и отшатнулась. При этом она неловко взмахнула рукой и задела край бака. Ей показалось, что ее кто-то держит, и она закричала, завизжала даже, со всей силы дернув рукой. Запястье пронзила короткая боль, но почти сразу Эмили почувствовала себя свободной и метнулась прочь. Она выбежала в более светлый переулок, а потом на улицу, но проигнорировала вход в подземку, а понеслась по вниз по тротуару. Как ни странно, ей не попался ни один патруль, который несомненно заинтересовался бы, куда и главное откуда бежит перепуганная черная девушка в Кассле. Она пробежала квартала три, потом наконец смогла взять себя в руки достаточно, чтобы все-таки спуститься в подземку. Ее все еще немного трясло, а в душе крепла необоснованная уверенность, что домой сейчас нельзя. Впрочем, она знала, куда можно. Есть одно место, где ей всегда рады, даже если она при этом ведет себя как последняя сука. Эмили решила отправится к Нилу.

Глава 3.

Все началось с того, что Фрай узнал имя. Ночь уже перевалила за середину, когда он вышел из ближайшей к месту преступления станции подземки. Обычно в этот мертвый час улицы пустели и замирали, но не сегодня. И дело было уже даже не в теракте. Фрай искренне сочувствовал коллегам из патрульной службы, ответственным за этот участок сегодня ночью. Проворонить убийство, когда вас специально подняли по тревоге и бдительность усилена до абсурда, это вам не шуточки. Прежде чем двинуться дальше, Фрай достал из кармана пальто сигарету и закурил. Хотя любой другой на его месте уже со всех ног бросился бы в переулок, он продолжал топтаться под фонарем и щуриться на проезжающие мимо патрульные машины. Что-то подсказывало ему, что торопиться не нужно. Вообще-то Фраю тоже полагалась машина, но он при любой возможности отдавал предпочтение подземке. У него и личной-то машины не было, Клэр вечно ругалась с ним из-за этого. Клэр… не забыть позвонить ей, если окажется, что это действительно он. Докурив, Фрай дисциплинированно бросил окурок в ближайшую урну и пошел к месту преступления. Учитывая поздний час, никакой толпы зевак вокруг заградительной ленты не было, но Фрай не обольщался. За ними сейчас наблюдают из каждого окна. Приподняв ленту, Фрай поднырнул под нее и оказался в относительно чистом и довольно широком переулке. Света с улицы хватало, чтобы не споткнуться, а дальше, у маленького аппендикса уже установили два прожектора.

– Эй, Пуссет! Давай сюда, – Фраю призывно махнул его старый знакомый и теперь подчиненный Кевин Тонофски. Насколько Фрай знал (а он не поленился прошерстить все личные дела), Кевина приписали к делу Ювелира около семи лет назад. Ему никогда не давали рулить, а он, судя по всему, и не настаивал. Кевин изображал рабочую лошадку, честно переписывал факты с бумажки на бумажку и видимо считал Ювелира своей последней станцией перед пенсией. Фраю он не особенно нравился, но с другой стороны, ему вообще мало кто из команды нравился. На фоне остальных Тонофски был еще ничего, он по крайней мере не считал приемлемым в открытую заявлять, что это дело гиблое. Фрай подошел к Кевину не забывая оглядываться по сторонам. Криминалисты уже успели поработать в переулке, и маленькие таблички с номерами отмечали возможные и явные улики: сумочку с выпавшим из нее тюбиком помады, лужицу крови у стены, грязный мужской ботинок (с ним как раз возился криминалист).

– Наш парень, – Кевин широко ухмыльнулся. – В этот раз долго терпел… когда там последнее было? Года полтора назад?

– Восемь месяцев, – машинально поправил его Фрай, наконец заглядывая в аппендикс. Тот был в длину всего метров пять, и большую его часть перегораживал огромный мусорный бак. Фрай покосился на прожекторы, прищурился, прикидывая, как тут было без них. Опытный Тонофски вмиг сообразил, о чем тот думает.

– Хоть глаз выколи, это да. Еще и за этой громадиной… отсюда не разглядеть. Собака учуяла, – не дожидаясь вопроса, продолжил он. – Владельца допрашиваем, но он чист. Насколько это возможно, конечно… собак ночью не выгуливают, но он твердит, что у них особый график. Все порывался собачье дерьмо в пакетике под нос сунуть.

Фрай шагнул в закуток, потеснив еще одного криминалиста, буквально обнюхивавшего стену, на ходу натянул резиновую перчатку и, обогнув мусорный бак, остановился рядом с прожектором. Для него это было первое убийство за то время, что его назначили на это дело, но он итак прекрасно знал, что увидит. Если бы вдруг все материалы и их копии каким-то образом исчезли, Фрай мог бы восстановить их по памяти. Даже фотографии нарисовал бы. Но в этот раз имелось одно существенное отличие: трупов было два.

Мужчина лежал ничком, его голова была повернута в сторону Фрая, видная ему глазница поблескивала драгоценным камнем. Фрай не смог сходу определить, каким именно, но не сомневался, что это что-то дорогое. Все последние годы Ювелир не скупился. Одежда мужчины была в беспорядке, пиджак на спине в нескольких местах был порван, ткань пропиталась кровью. На вытянутой в сторону руке не хватало трех пальцев, судя по виду, их отрезали чем-то острым. Но мужчина явно не удостоился особенного внимания. Закончив беглый осмотр, Фрай повернулся к женщине, а затем присел на корточки.

– Мужчина это судя по документам и правам Джеймс Олкотт. Пятьдесят семь лет, женат, двое детей. У него в бумажнике также нашлась разовая карточка "Западного Бруклина", это такой шикарный клуб неподалеку отсюда, так что я немного погуглил, – Кевин протиснулся к Фраю, но встал чуть в стороне, чтобы не мешать. – Он финансовый директор в страховой компании "Арко". Наш парень поднял планку. Кстати, Джули говорит, что это агат, – он кивнул на камень.

Фрай слушал вполуха, рассматривая женщину. Да нет, какую женщину, девушку, молоденькую девушку. При жизни она была симпатичная, да и после смерти таковой осталась, Ювелир не стал ее уродовать. Такое с ним уже бывало. Насколько мог судить Фрай, она была убита одним-двумя точными ножевыми ударами в область груди. Ее декольте было залито кровью, светлое некогда платье стало густо-алым, но внимание привлекало не оно. На лоб девушки с ювелирной аккуратностью была пришита золотая цепочка с несколькими ярко-зелеными драгоценными камнями. Чтобы украшение сидело ровно и красиво (как будто это возможно… но ладно, чего уж там, в этом в самом деле можно было разглядеть определенную эстетику), убийца вырезал тонкий лоскут кожи с ее лба и вставил цепочку в рану. Края же были прихвачены тонкой, но прочной шелковой нитью, накрепко соединяя золото и плоть. Разглядывая эти аккуратные, мастерски сделанные стежки, Фрай думал о психе, разгуливающем по городу с набором для шитья в кармане. За столько-то лет можно отточить мастерство в любом ремесле. Крови на лбу девушки почти не было, что позволяло предположить, что манипуляции с цепочкой совершались посмертно.

– Девушку пока не опознали, документов в сумочке не оказалось… есть вариант, что их взял Ювелир, хотя я не припомню, чтобы он так раньше делал. В общем, сейчас шерстим связи Олкотта, пытаемся выяснить, кто это, но идет со скриптом, полгорода спит… жене пока не звонили…

– Сюзанна, – перебил его Фрай, поднимаясь. – Ее зовут Сюзанна Марш.

– Хмм?.. А откуда ты…

– Нужно отправить тела на экспертизу как можно скорее. Проследи, чтобы тут не затянулось. Заключение нужно мне к утру.

– Заключение? Ты же знаешь, судмедэксперты так быстро не работают…

– Предварительное, Кевин. Пусть первым делом определят, он это или нет.

– Ты в своем уме? Конечно, это он! Модус операнди, эти цацки…

– Как раз образ действий тут другой. Две жертвы, Кевин. Этот парень убивает больше двадцати лет, и ни разу не брал двоих.

– Может, мужик случайно подвернулся…

– А может, девушка. Но нельзя исключать, что это может быть инсценировка. Хватит спорить, Кевин, – Фрай резко взмахнул рукой. – Просто отправь их в морг. Обследовать швы и определить качество украшений до утра вполне можно. И ни слова прессе, пока мы не будем уверены.

Кевин, конечно, был не согласен, но по своей старой привычке спорить не стал. Развернувшись, он пошел прочь из закутка, на ходу поторапливая криминалистов. Фрай же достал из кармана мобильный, разблокировал и набрал номер Клэр. Дожидаясь ответа, он прошелся до мусорного бака, машинально рассматривая следы.

– Ммм… Фрай, ты в курсе, который час? – раздался сонный голос Клэр. – Что случилось?

– Прости, что разбудил, – Фрай тут же пожалел о звонке, он совершенно забыл о времени. Но с другой стороны, звонить в другое время уже могло быть поздно. – Я просто хотел сказать, что не смогу приехать утром. Это сильно нарушит твои планы?

– Я… да нет, я отвезу Меган сама. Но что случилось? – теперь голос бывшей жены уже звучал встревоженно, и Фрай понимал, почему. Он мог быть сколько угодно говнюком и отвратительным мужем, но ради Меган обычно бросал все дела, мчался по первому зову и вообще всячески боготворил дочь. Утром он собирался отвезти ее на футбол, об этом договорились еще месяц назад, и должно было случиться что-то из ряда вон, раз он отменял встречу. И врать Клэр Фраю не хотелось. В конце концов… на нее можно положиться. Всегда можно было. Он уже открыл рот, но тут заметил кое-что на земле у угла бака.

– Я перезвоню, – он нажал на отбой, потом присел на корточки и подцепил с земли нитку порванного браслета.

– Что там у тебя? – Кевин успел раздать указания криминалистам и теперь снова заглянул в закуток.

– Сам посмотри, – Фрай вытянул руку, разглядывая испорченное украшение. Браслет представлял собой грубую нитку, к которой были примотаны блестящие, явно пластиковые бусины.

– М-да, не Картье… – Кевин хмыкнул. – Это явно не наш парень оставил.

– Именно… – Фрай жестом попросил у ближайшего криминалиста пакет для улик и опустил туда браслет.

– Брось, Пуссет, ты что, думаешь, это как-то связано?

Не отвечая, Фрай обернулся к баку, склонился к нему, не замечая запаха, потом поднял телефон, не глядя включил фонарик и навел на зазубренный угол бака. На жестяном краю ярко блеснула одинокая бусинка на куске нитки, сестренка тех, что отправились в пакет.

– Я захожу сюда. Вижу трупы. Пугаюсь, отшатываюсь назад и задеваю рукой край бака. Браслет рвется, но я не подбираю его, потому что напуган… – Фрай покосился на браслет. – … напугана. Логично?

– С тем же успехом это могло случиться вчера или неделю назад.

– Просмотри на него, он чистый. Он пролежал тут не больше пары часов. Тут был кто-то еще. До собаки.

– Но зачем мне заходить сюда, если я не собака и ничего не учуял? Я бы в таком месте даже по сильной нужде не присел.

– Хороший вопрос. Отправь это вместе с трупами, – Фрай вручил Кевину пакет с браслетом. – И это тоже срочно.

Дождавшись, пока Кевин уйдет, Фрай тоже вышел из закутка и снова набрал Клэр.

– Очень оригинально, Фрай. Так что случилось? – ее голос уже не казался сонным. Фрай явственно представил, как она сидит на кухне в ожидании его звонка.

– Убийство, – он решил не ходить вокруг да около. – Это Ювелир. Мое первое на этом деле… я никак не смогу вырваться.

– Боже… Хорошо, я… я поняла. Я скажу Меган… ну придумаю что-нибудь. Ты… – она явственно замялась. – …ты осторожнее там…ладно?

– Ладно. Спокойной ночи, Клэр.

Отключившись, Фрай повернулся к закутку и уставился на бок мусорного бака, сунув руки в карманы. Потом нащупал сигареты и снова закурил. И в самом деле, подумалось ему, зачем заходить в это жуткое место, если ты ничего не увидел? Или увидел?..

Майк Саммерс получил сигнал тревоги на телефон около двух часов ночи. Настойчивая трель вырвала его из чуткого сна, заставив в буквальном смысле свалиться с дивана. Майк не раз и не два давал себе обещание не ложиться на диване, но в глубине души понимал, что это бесполезно. Если только не перетащить рабочее место в спальню, но какой смысл? Несмотря на то, что Майк прожил в этой квартире уже почти полгода, он так и не привык ко всем остальным комнатам, кроме гостиной. Он и выбрал-то ее только потому, что гостиная в ней совмещалась с кухней и казалась одним помещением.

Тревога все не умолкала, и Майк, не открывая глаз, нащупал телефон. Что это может быть… Опять закоротило? Или… Он наконец проморгался и уставился на мерцающий экран. А в следующий миг вскочил, как ошпаренный, и метнулся за джинсами. Теперь по крайней мере понятно, почему вслед за собственной тревогой Майку не поступил звонок от службы безопасности.

До лаборатории он добрался за двадцать минут, и бешеная гонка по полупустым улицам на родном мотоцикле помогла остудить голову. Поэтому к КПП он подъехал уже на нормальной скорости, спокойно улыбнулся охраннику, протянул пропуск и в ожидании окончания проверки скучающе грыз ногти, хотя это и стоило ему невероятных усилий. В его ночном визите не было ничего необычного, Майк и раньше приезжал в самое разное время, и как главе лаборатории, ему не требовалось извещать охрану заранее. Пройдя проверку, он загнал мотоцикл в гараж и на лифте спустился в главную лабораторию. Он знал расположение всех камер и мог бы теоретически оградиться от них, но не видел в этом смысла. В конце концов, он не скрывал свой визит.

В лаборатории горел дежурный свет и было абсолютно пусто. Майк некоторое время постоял на пороге, оглядывая переведенные в режим ожидания терминалы сотрудников, моргающую контрольными огнями вычислительную аппаратуру и Пульт. На первый взгляд все в порядке, но это-то и пугает, ведь тревога сработала не просто так. Стараясь двигаться естественно, Майк подошел к своему терминалу, уселся на изрядно продавленное кресло и снял блокировку. В правом верхнем углу экрана мигнуло окошко логов. Майк невольно сглотнул. Так и есть, кто-то входил в лабораторию около сорока минут назад. Причем входил спокойно, использовав авторизованный в системе пропуск. У Майка не было возможности посмотреть, кому тот принадлежал, и он пока не хотел беспокоить охрану. Но сам факт того, что какой-то гость наведался сюда в такое время, откровенно пугал. И ладно бы просто наведался… Закончив со своим терминалом, Майк подошел к Пульту и оживил экран. И застыл, вглядываясь в оставшиеся от предыдущего пользователя окна. О боже…

Внезапно его телефон снова ожил, и Майк подпрыгнул от неожиданности. На дисплее высветилось одно слово, и он нахмурился, но все-таки принял вызов.

– Да?..

– Вы в лаборатории, мистер Саммерс?

– Чт… – голос сорвался, и Майк был вынужден откашляться. А пока он это делал, его осенила догадка. – Это… это вы?!..

– Я не сомневался, что вы установите дополнительную сигнализацию на Пульт, мистер Саммерс. Меньшего я и не ожидал.

– Зачем?! – вопреки желанию Майк сорвался на крик. – Вы же.. что вы натворили…

Все еще не вполне веря, он лихорадочно листал логи на Пульте. Раздача… другая… третья… Это же полный цикл!

– Успокойтесь, док, – в голосе на другом конце линии отчетливо слышалась легкая ирония. – Понимаю, это несколько неожиданно, но ни капли не преждевременно. Я очень внимательно читал ваши отчеты. Вы вполне готовы.

– Дело не в готовности! – Майк на мгновение прикрыл глаза, потом заставил себя сосредоточиться. – Кого вы выбрали?

– Я не выбирал, – отозвался собеседник. – Откровенно говоря, я не очень хорошо умею управляться с Пультом. Полагаю, выбор был совершен рандомно.

– Вы использовали экспериментальную технологию на совершенно случайных людях, – констатировал Майк упавшим голосом. Рандом… хуже, пожалуй, некуда.