Время собирать кости

Второй демон выждал сутки, потом еще. У него же и так полно дел помимо забав с Ракель Коэн. А она скоро вернется. Он не сомневался. С возрастающим удивлением проверял почту и телефон. Ракель даже и не думала писать или звонить. Ее послания не затерялись в спаме и не были случайно заблокированы.

Секундус просматривал записи с камер наблюдения, установленных на улицах, в холлах зданий, в торговых центрах. Ракель Коэн ходила, занималась делами, кивала обслуживающему персоналу. В очень скромных костюмах, оставляющих открытым только кисти рук и лицо. Ее волосы были собраны в тугой пучок, не позволяя белому великолепию рассыпаться по плечам. Строгая серьезная девочка. Она вообще думает о нем?!

Ночью в холле бизнес-отеля Дубая появился мужчина. Он не входил в здание, просто возник на этаже у стены, в слепой зоне видеонаблюдения. Демоны очень точно могут перемещаться на короткие расстояния или в известные им места, где они бывали лично. С незнакомыми и дальними бывают накладки: нечаянно сбитые предметы, неуклюжее приземление. Поэтому Секундус перестраховался. Через долю секунды он оказался посреди номера.

Коэн спала. Ее ресницы затрепетали, стоило демону склониться над постелью. Ракель пристально посмотрела на него и улыбнулась. Так мило и нежно, что Второй растерялся. Кажется, он должен что-то сказать. Объяснить свое появление в ее номере. Он всегда придумывал варианты действий и слов в различных вероятных и маловероятных ситуациях. Анализируя несколько ходов вперед, как в шахматах. Вот только Коэн, похоже, играла по каким-то совершенно другим правилам. В игру, которую невозможно просчитать. Она закрыла глаза и, пробормотав: – Прекрати мне сниться, – повернулась на бок и продолжила спать.

Секундус усмехнулся. Беззвучно. Он не собирался ее будить. И точно не любоваться сюда пришел. Просто оставить подарок. Напомнить о себе. Не писать же банальную смс-ку. И вот теперь боролся с желанием погладить Коэн по оттопыревшейся в таком положении пятой точке. Тонкое одеяло не скрывало контуров женского тела. А еще лучше было бы лечь рядом, притянув ее к себе, наслаждаясь тем, как их изгибы и впадинки совпадают. Поддатливая, сонная Ракель в его руках – искушение, не иначе. Но он только невесомо коснулся губами светлой пряди над ухом и отступил, оставляя на тумбе в прихожей коробку с наклейками фирмы-доставки.

Демон не сомневался, что Коэн, как и все люди, придумает рациональное объяснение появлению предмета в закрытой комнате. Наверняка, решит, что вчера вечером не заметила посылку, которую занес коридорный в ее отсутствие.

А еще он бы не отказал себе в удовольствии посмотреть на лицо Ракель, когда она поймет, что этот подарок от него. Что она сделает? Разозлится, обрадуется?

***

Ракель, обнаружив утром коробку, нахмурилась, пытаясь понять, когда ее могли доставить. Она вообще была не очень весела с утра. И все этот Карл Зиге. Слишком реалистичные сны о нем. Слишком много мыслей в ее голове о нем. Где он сейчас, чем занимается? У него есть все контакты. Почта, телефон, мессенджеры. Ни одного сообщения или даже смайлика. Ни лайка в инстраграмм на фотографии с видами Дубая. Или он не пользуется соцсетями? Нет, она абсолютно не ждет ничего такого!

Коэн замерла, развернув оберточную бумагу и обнаружив блузку. Копию той, у которой оказались вырваны пуговицы. Больше ничего. Ни записки, ни даже имени. Но она и так знала, от кого этот подарок. Вернее отдарок. Герр Карл Зиге ставил точку в их отношениях, компенсируя потери и не снизойдя до каких-либо объяснений. Ракель захотелось схватить ножницы и покромсать на мелкие клочки шелковую ткань, потоптаться на обрезках, а потом вышвырнуть их в окно. Но вместо этого Коэн вызвала обслуживание номеров и попросила погладить блузу, заплатив за срочность. Она наденет эту вещь, потому что это ничего не значит для нее. Совершенно ничего не значит. Это будет лучшим доказательством.

***

Ракель щурилась на яркое солнце. Деловой партнер, а также шейх и принц, неожиданно пригласил ее на прогулку в пустыню. Ибо это место – сердце эмиратов, и чтобы понять арабов, ей надо посмотреть на бескрайние пески.

– Тебе нравится? – Хамдан бин Рашид стоял рядом в шаге от нее и тоже смотрел вдаль на простирающиеся барханы. Было в этом вопросе нечто собственническое. Будто все эти пески его, и он сейчас хвастался ими так же, как совсем недавно показывал своих охотничьих соколов, а потом тонконогих арабских жеребцов. Впрочем, он же шейх, а значит земля, простирающаяся вокруг действительно принадлежит его семье.

– Очень, – искренне отозвалась Ракель.

– Мне тоже очень нравится, – произнес бин Рашид, вот только взгляд его уже не был устремлен к горизонту, он смотрел на стоящую рядом Коэн. На светлые волосы, выбивающиеся из-под повязанного на голову шелкового шарфа, на скромный вырез блузки, позволяющий увидеть лишь ключицы. Европейки обычно одеваются на порядок бесстыжее. Принцу стало искренне жаль, что Ракель Коэн не придерживается этой «традиции».

Увлеченная Коэн не заметила влажноблеснувшего взгляда Хамдана бин Рашида.

***

Тот факт, что Ракель сразу же надела его подарок, обрадовал Секундуса, а вот дальше началось нечто неправильное. Совсем неправильное. Коэн провела весь день в обществе наследного принца. Болтала с ним, смеялась его шуткам, а этот… шейх просто соловьем разливался, хвастаясь своим богатством и щедро рассыпая комплименты.

Хватит ждать. Второй демон выбрал эту женщину. На одну ночь или до конца ее жизни – с этим он разберется позже, но никто не смеет покушаться на его собственность.

***

– Рахель, я должен срочно уйти. Семейные проблемы. Пожалуйста, насладись десертом и танцующими фонтанами и за меня тоже, – на лице Хамдана бин Рашида было написано огорчение. Быстро распрощавшись, шейх ушел, оставив Коэн одну за столиком в ресторане, располагающимся на одном из этажей самого высокого небоскреба в мире «Будж Халифа» Отсюда открывался прекрасный вид на площадь и воду, где через несколько минут заработал фонтан.

Ракель завороженно следила за тугими водяными кнутами, бьющими по воздуху, подлетающими в небо, извивающимися, танцующими. Струй было так много, что она не успевала охватить все взглядом. Каждая из них слаженно двигалась, создавая великолепный, каждую секунду меняющийся узор. В последний миг фонтан взмыл ввысь, отрываясь от водяной глади, а потом опал дождем, и все прекратилось. Ракель захотелось захлопать в ладоши, как девочке, но люди в ресторане спокойно разговаривали и ели. Кажется, все слишком привычные к этому зрелищу, что не замечают его великолепия. Дубай был весь таким, поражающим воображение. Город небоскребов и дорогих машин. Жаль, что она пока до моря не добралась. Только видела его издалека. А вода там должна быть прозрачной и очень теплой.

– Вижу, вы совсем не скучаете без меня, пани Коэн, – голос, раздавшийся над ее ухом, заставил Ракель уронить десертную ложечку, которая слишком громко звякнула, ударившись о блюдце. Ровно-спокойный голос продолжил говорить негромко, только для нее: – А я скучал.

Герр Карл Зиге обошел столик и устроился напротив – на месте, где не так давно сидел Хамдан бин Рашид. Как всегда спокойный и безупречный.

– Ты… что… как, – она пыталась спросить, что он тут делает и как вообще ее нашел. Серые глаза опять окунули ее в обжигающий ледяной омут, от которого перехватывало дыхание. Первостепенным стал не вопрос «как», а «зачем». Зачем он здесь?

Карл чуть заметно улыбнулся, поднял ее ложечку, зачерпнул сладкий крем с клубникой и поднес к губам Ракель.

– Ешьте десерт, пани Коэн. Он же вам очень понравился.

– Что вы здесь делаете, герр Зиге? – ей удалось прийти в себя и спросить это спокойным, насколько это было возможно в данной ситуации, голосом.

– Тоже собираюсь попробовать нечто сладкое. Уверен, мне очень понравится.

12. Франция. Париж. Семьсот лет назад

Децимус брезгливо смотрел на подвешенное на железных цепях тело. Широкие металлические обручи обвивались вокруг шеи, талии, запястий, щиколоток существа, похожего на высушенный скелет, обтянутый пергаментной серой кожей. Когда-то черные волосы свалялись паклей и свисали грязными лохмами.

Неужели Десятый демон просчитался, думая, что «это» может ему помочь? Как-то слишком быстро сдулся заклинатель костей. А ведь всего три года так провисел.

– Эй, ты! Просыпайся! – он легко ткнул висящего под ребра, удивляясь, что тот не рассыпался трухой и костями на пол.

– Хранитель, – хриплый выдох из ощерившегося провала рта. Из запавших глазниц на Децимуса взглянули горящие зеленым огнем глаза.

– Давай без церемоний, заклинатель. Кланяться не обязательно, – усмехнулся демон, проводя перед лицом висящего изящным бокалом, на дне которого плескалось немного прозрачной жидкости. Скованный скелет как зачарованный уставился на воду, из его рта показался черный язык, устремившийся негибкой змеей за сосудом с живительной влагой. Децимус позволил существу отпить, сам поднеся бокал к тому месту, где когда-то находились губы, а сейчас были только морщинистые серые складки высохшей кожи.

– Еще, – жадно попросило существо, глаза которого разгорелись ярче. Оно стремительно менялось. Больше не походило на скелет, под кожей обозначились мышцы, зазмеились пульсирующие вены, у белков глаз пропал желтушно-серый оттенок, на веках появились ресницы. Висящий теперь напоминал изможденного длительным голодом человека.

– Не так быстро, – Децимус хищно улыбнулся, сразу перестав казаться милым рыжим солнышком.

– Чем презренный заключенный может служить великому хранителю Равновесия? – голос закованного пленника стал более уверенным, хотя все еще походил на шелест кладбищенской травы пополам со скрипом несмазанного колодезного ворота.

– Во-первых, клятва о тайне разговора.

– Еще глоток, а то у меня нет сил для клятв.

– Болтать и просить у тебя силы есть, – усмехнулся демон, а потом поднес к губам закованного в цепи существа бокал, воды в котором было еще меньше, чем в прошлый раз. Всего на один глоток.

– Жадный-жадный хранитель. Дай еще.

– Предусмотрительный. Не хочу бегать за тобой по всему Пер-Лашез, если тебе вдруг хватит сил порвать оковы. Клянись.

– Пусть мой язык отсохнет, если я скажу хоть слово об этом разговоре. Амен.

– Ты за идиота меня держишь? – Децимус зло ткнул кулаком висящего во впалый живот. Цепи заскрипели, пленник закачался на них как маятник, разевая рот и хватая им спертый воздух склепа.

Демон с кислой гримасой на лице ждал, пока цепи перестанут раскачиваться. Он брезгливо смахнул с рук несуществующую грязь.

– Никто никогда никаким способом не узнает от меня об этом разговоре, чтоб мне пусто было. Амен, – произнес заклинатель костей, отдышавшись.

– Вот так бы сразу, – Децимус довольно улыбался. Он открыл книгу, пролистал до нужной страницы и поднес ее к лицу пленника.

– Интересная задумка, – ответил тот, бегло просмотрев текст и рисунки.

– Чего здесь не хватает?

Пленник пожал плечами, насколько это возможно в его положении подвешенного на цепях.

– Чего здесь не хватает?! – Децимус ткнул книгой в лицо заклинателя, потом перелистнул страницу и опять поднес разворот к глазам пленника.

– Я так понимаю, пряников больше не будет? – попытался улыбнуться заклинатель, облизывая потрескавшиеся губы. Вот только слюны почти не было, и губы так и остались сухими.

– Заслужишь, будут. – Децимус наполнил бокал водой, демонстративно отпил под жадным взглядом пленника, перевернул еще одну страницу, показывая текст.

– Не надо мне совать расшифровки из «Некрономикона»4, я их и без тебя наизусть знаю, покажи еще раз схему ритуала.

– Бонус за сговорчивость, – демон плеснул остатки воды из бокала прямо в лицо заклинателя. Тот зажмурился от удовольствия, высунув ставший темно-красным длинный гибкий язык, слизнул доступные капли с кожи. Подвешенный опять менялся, наливался силой. Перестал походить на умирающего, плоть заполнила железные браслеты, и они врезались в тело. Теперь на цепях был распят жилистый мужчина, с угадываемым рельефом мышц на худом теле. Даже волосы перестали походить на паклю и свисали хоть и неопрятной, но шелковистой черной волной. Зеленый огонь уже не пылал в глазах, а спрятался в глубине зрачков, выдавая свое присутствие редкими отсветами. Заклинатель подергал цепи, они натянулись, зазвенели, но выдержали.

– Ты освободишь меня? Потом, если помогу?

Демон сделал вид, что задумался, сам подергал крепкие цепи и улыбнулся: – Я сниму тебя с них и разомкну обручи, если ты скажешь мне все, что тебе известно по моему вопросу. Амен.

– Покажи-ка еще раз, – приободрился пленник.

Они долго обсуждали все нюансы задуманного Децимусом ритуала. Демон писал и чертил, уточнял, спрашивал, переспрашивал, между делом отвесив заклинателю пару зуботычин, когда ему показалось, что тот слишком вольно с ним разговаривает, обзывая пушистой задницей, лезущей не в свои дела.

– Это все, что ты знаешь? – Демон-хранитель вытащил один из железных крюков из стены склепа и цепи провисли, опуская заклинателя вниз. Тот не смог устоять на ногах и рухнул на колени. Децимус тут же оказался рядом, наматывая длинные волосы на кулак и запрокидывая голову мужчины. В его руке появился нож, острие которого пощекотало открытое и уязвимое горло.

– Все! Я все сказал. Клянусь. Амен! Ты обещал отпустить меня! Я поклялся, что никому ничего не скажу!

– Так ты точно никому ничего не скажешь. – Широкое лезвие врезалось в шею заклинателя, пуская густую, почти черную кровь. Но оно не остановилось, углубилось дальше, с треском разрывая сухожилия, отделяя голову от тела. Шейные позвонки были сломаны одним выверенным движением.

А потом Децимус разомкнул все оковы с тела обезглавленного заклинателя. Демоны всегда держат слово и выполняют обещания.

13. Объединенные Арабские Эмираты. Дубай. Настоящее время

Ракель поняла, что если начнет возражать и возмущаться, то привлечет ненужное внимание окружающих. А вот толку все равно не будет. Карл зачем-то приехал и нашел ее. Вряд ли он так просто от нее отстанет. Поэтому она открыла рот и съела предложенную ложку десерта. Как послушная девочка. А потом еще и облизнулась, с удовольствием отмечая, что Карл на секунду завис, рассматривая ее губы. Главное слишком много себе не напридумывать. Только факты. Зачем он здесь?

Следующую ложку десерта Карл съел сам, на долю секунды прикрыв глаза от удовольствия.

– Вы правы, пани Коэн. Очень вкусно.

– Дубай вбирает в себя лучшее из разных кухонь мира. Еще здесь отличные свежие морепродукты, – проговорила Ракель светски-нейтральным тоном. Будто ей вовсе не хотелось вцепиться в воротник белого поло Карла и вытрясти из него всю информацию. Зачем? Почему? Хватит уже играть с ней!

– Обязательно попробую, спасибо за рекомендацию. Я планирую провести в Эмиратах несколько дней. Расширение компании на Восток – это очень перспективно.

После этих слов Ракель почувствовала, как где-то внутри нее струна, вибрирующая глупой надеждой, лопнула, оставляя за собой насмешку и разочарование. Нелепые совпадения случаются даже в многомиллионных городах. Карл приехал по делам. Ничего удивительного нет в том, что он посетил этот модный ресторан. И тем более ничего удивительного, что увидев Ракель, решил продолжить прерванное развлечение.

– Мне пора. Рада была повидаться, герр Зиге, – она нашла на ощупь сумочку и встала с прямой как палка спиной. Каким-то неуловимо-быстрым движением Карл оказался рядом, придержал ее под локоть. Аккуратно, но очень крепко. Не вырваться.

– Я не дам тебе сбежать еще раз, девочка, – вкрадчивый, обжигающий шепот над ухом.

– Если придерживаться фактов, то это вы сбежали, а я отправилась в командировку, – возразила Коэн. Она не смотрела на Карла, находящегося так близко, что это колебало ее способность здраво рассуждать. За окном взвились в небо водяные струи фонтана.

– Я знаю место, где самый лучший вид на это зрелище. Пойдемте, я вам покажу. Даже не возражайте, пани Коэн. Я не отстану от вас, пока мы не поговорим.

– Хорошо, герр Зиге. Подождите пару минут, мне нужно оплатить счет.

– Ваш принц уже все оплатил. Пойдемте.

Ракель не поверила своим ушам. Это что такое сейчас прозвучало? Ей не послышалось? Во всегда спокойном голосе Карла Зиге плескалась неприкрытая ревность.

***

– Следующий сеанс через пятнадцать минут, у вас будет время изучить вот эти бумаги, – Карл протянул Ракель тонкую папку, в которой лежало несколько скрепленных листов. Они устроились в стороне от туристической толпы на самом верху небольшой трибуны, предназначенной как раз для того, чтобы любоваться водой и фонтаном. Эта часть площади была не до конца достроена, поэтому людей почти не наблюдалось.

Коэн внимательно прочитала контракт, который оказался предложением о трудоустройстве с просто шикарными условиями работы, гонораром и другими преференциями. Работодателем числилась компания Карла Зиге, а вот данные о работнике не были заполнены.

– Похоже вам очень нужен этот специалист, если вы предлагаете такое. От подобных условий трудно отказаться, – осторожно начала она. Коэн ожидала совсем другого разговора, а не то, что они опять будут с Карлом разбирать документацию.

– Вот и не отказывайтесь.

– Что? – все она прекрасно расслышала, но не переспросить не могла.

– Я предлагаю вам работу, пани Коэн.

– Мне очень лестно, герр Зиге, что вы так высоко оценили мои способности, но до подобного уровня и спектра обязанностей я дорасту лет через пять-семь.

– Я полагаю, что вам понадобится три-четыре года, пани Коэн. Назовем это вкладом в будущее. Желаете добавить еще какие-либо условия?

– Мне нужно подумать, – медленно произнесла Ракель, которой только что принесли на блюдечке цель, к которой она собиралась стремиться в ближайшие годы. Все так просто. Мечта, а не работа.

– Вам не придется быть под моим руководством. Это подразделение я непосредственно не курирую.

– Герр Зиге, вы настолько впечатлены моей работой? – спросила Ракель, с удивлением замечая в своем голосе откуда-то появившиеся кокетливые нотки.

– Не только работой. Соглашайтесь, пани Коэн. Вы получите еще один бонус.

– Какой же?

– Меня.

Он не дал ей произнести ни слова в ответ. Конечно, она собиралась возражать. Спокойно и уверенно. Что таких «бонусов» ей и даром не надо. Даже если приплатят. Она и сама может денег дать, чтобы такой «подарок» ей не достался. Вот только говорить у Ракель не получалось. Этот совершенно невозможный немец ее поцеловал. Осторожно и мягко. Касание губами губ и больше ничего. Ракель ожидала опять порыва, напора, но получила только нежность, и растерялась. Выдохнула еле слышно, приоткрывая рот. Поймала чужое дыхание. Горячее. Сдержанная нежность пьянила больше неприкрытой страсти. Вопрос «что я делаю?» больше не возникал в голове Коэн. Все казалось таким правильным. Нужным. Когда Карл находился рядом, все ее сомнения куда-то улетучивались. Колдовство какое-то.

Зазвучала музыка, знаменуя начало нового шоу фонтанов.

– Ты случайно увидел меня в ресторане? – решила уточнить Ракель все еще мучивший ее вопрос. Вроде бы предложенный контракт должен был дать понять, что это не так. Но вот нет же, сомнения. Все равно сомнения.

– Очень даже намеренно. Девочка, у тебя же все отлично с логикой. Неужели мой интерес так не очевиден для тебя?

От этого «девочка» у Ракель замирало где-то внутри. Коэн усмехнулась про себя. Сдалась как Франция перед фашисткой оккупацией. Осталось только платочком помахать, принимая его предложение.

Карл рассуждал вполне спокойно и отстраненно, но к этому она уже привыкла. С удивлением отмечая, что различает разные оттенки в его кажущемся ледяным холоде.

– С вами, Герр Зиге, нельзя использовать линейный анализ. Похоже, вы оперируете логическими построениями с другими координатами и точками отсчета.

– После таких слов я готов прибавить еще пять процентов к окладу.

– Вы так легко разбрасываетесь деньгами, герр Зиге, – ответила Ракель и неожиданно зевнула, успев в последний момент прикрыть рот рукой.

– Вкладываю в перспективные активы, – откликнулся Карл, а потом тоже зевнул, отзеркалив ее жест. – Давно не спал, – оправдался он, а потом строго посмотрел на Коэн: – И вам тоже пора в кровать. Пойдемте.

***

Ракель проснулась и потянулась довольной кошечкой. Давно она так хорошо не высыпалась. Она повернулась на бок, разглядывая спящего рядом. Светлая кожа и белые волосы. Ресницы чуть темнее, но на кончиках тоже светлые.

Смешно, но вчерашнее «в кровать» оказалось именно сном и ничем большим. Карл заверил ее, что теперь у них все будет по порядку, он даст к себе привыкнуть, что романтик из него так себе, но он постарается. И не надо больше от него сбегать, и общаться со всякими принцами с масляными глазками тоже не надо. А если Ракель поймет, что не хочет находиться с ним рядом, то ей достаточно просто обсудить с ним этот вопрос. Он постарается подобрать аргументы против такого решения. А если не получится, то больше не будет ее тревожить. И да, это совершенно никак не коррелирует с его предложением о работе. Возражений по поводу того, что она никуда не сбегала, Карл слушать не стал, а просто подгреб Ракель ближе к себе, обнимая со спины, как любимую игрушку. Оплел ногами ее ноги, чтобы она точно никуда не делась. И через несколько секунд Коэн услышала размеренное дыхание спящего. Так что ее ироничное замечание, что находиться вместе в одной постели – это совсем не «по порядку» уже некому было слушать.

***

Секундус больше часа назад проснулся, но лежал с закрытыми глазами, размышлял и ждал пробуждения Ракель. Все-таки проводить без отдыха несколько дней подряд утомительно даже для демона. Неудивительно, что ему настолько захотелось спать, когда цель наконец-то оказалась в его руках. Загребущих лапах. Хотя у его зверя четыре ноги с копытами.

Он почувствовал, как завозилась рядом Коэн, тихо, стараясь его не разбудить, прошла в ванную, так же почти неслышно вернулась, устроилась рядом. Спустя пару минут он ощутил легкие, немного робкие касания. Нежные пальцы самыми кончиками прошлись по границе волос, обрисовали нос, замерли на губах. Секундус открыл глаза, поймав Ракель за разглядыванием себя. Она смутилась, отдернув руку.

– Ты уже давно не спишь! – возмутилась Коэн, встретив уж слишком внимательный и совсем не сонный взгляд серых глаз.

Секундус одним быстрым движением опрокинул Ракель на спину, нависнув над ней и заведя ее руки за голову. Он держал запястья крепко, но осторожно, не забывая о своей силе и ее хрупкости. Рассматривал широко распахнувшиеся голубые глаза, приоткрытые губы. Наклонившись, он слизнул ее выдох. Прошелся поцелуями по щеке к такому манящему розовому ушку, прихватил губами. Кажется, он планировал сперва сводить ее на свидание, а потом соблазнить? Ну что же, извиняться за то, что порядок опять нарушен, он будет позже. Секундус не спрашивал Ракель, чего она хочет, нужно ли ему продолжать или, может быть, стоит прекратить. Если бы она начала сопротивляться, он бы остановился. Как бы ни трудно ему было бы это сделать. Но сейчас этими действиями он брал на себя ответственность, иллюзией принуждения позволяя Ракель расслабиться, отключить голову. Его девочка иногда слишком много думает.

– Ты такая красивая, дай посмотреть на тебя, – он бормотал всякую милую чепуху и нежные словечки, перемежая их поцелуями. Стащил пижаму Коэн и на миг застыл, любуясь открывшимся зрелищем. – Очень красивая, – выдохнул в ее живот, осторожно касаясь губами нежной кожи. Потерся щекой, с удовольствием ощущая пальцы Ракель у себя в волосах. Секундус ласкал ее медленно, гладил от шеи по плечам, бокам, бедрам. Сперва вниз, потом вверх. Приходилось сдерживать себя, чтобы не наброситься, не раздвинуть одним движением ноги, врываясь внутрь ее тела. Демон опасался, что тогда все закончится слишком быстро. Несмотря на весь его опыт.

Какой-то посторонний звук он проигнорировал. Вот только хватка Ракель в его волосах усилилась, она пыталась оторвать его голову от себя в тот момент, когда он наконец-то добрался до груди и накрыл ртом призывно торчащий сосок.

– Карл, будильник!

Секунудус недоуменно моргнул, не сразу осознавая, что имеет в виду эта невозможная женщина. Какой Карл? Какой будильник?

– Мне нужно на работу, – настойчиво проговорила Ракель, а потом разочарованно вздохнула, чем хоть немного порадовала демона.

– Кажется, у нас все-таки будет все происходить по порядку, – усмехнулся Секундус, прижимая Коэн напоследок, позволяя ей ощутить в каком состоянии она его оставляет. То как Ракель выгнулась под ним всем телом, запустив ноготки в его плечи, давало надежду, что не только он будет ждать сегодняшнего вечера. Секундус бы мог наплевать на все, заласкать ее так, что она и сама забудет, куда спешила. Но, кажется, именно это ему нравилось: независимость и увлеченность делом. Скоро она будет работать на него и в его власти будет сделать свободный график.