Счастливчик

– Он утонет! – закричала Варя. – Мы должны его спасти!

Но Серёжа уже бегал вдоль берега в поисках длинной палки, которой можно было бы поймать островок.

– Скорей! Скорей! Он уже близко! – кричала Варя.

Но все палки были слишком коротки и ребята с отчаяньем видели, как зверёк подплывает всё ближе и ближе и не знали, что делать. Степашка носился взад вперёд по берегу с громким лаем, но не решался прыгнуть в холодную, быструю воду, которая, несомненно, унесла бы его очень далеко.

– Он уплывает, уплывает! – в ужасе выдохнула Варя, когда островок поравнялся с ними и поплыл дальше, унося плачущего кроху.

– Серёжа! мы должны ему помочь! Мы должны!

– За мной! – бросил Серёжа и побежал в другую от удалявшегося малыша сторону.

– Ты что? Ты куда? – заволновалась Варя. – Не туда!

– Скорей! Скорей! – кричал ей Серёжа, – потом объясню! Бежим!

Они побежали через кусты, а потом по подтопленному лугу. Степашка еле поспевал за ними, путаясь в прошлогодней траве и возмущённо тявкал, вслед хозяевам. Потом берег снова стал сухой и он нагнал ребят как раз в тот момент, когда они остановились у старого узкого мостика, перекинутого через реку. Собственно мостик представлял собой две шаткие, посеревшие от времени доски и едва державшиеся перила.

– Нам нужно на ту сторону, – сказал Серёжа, с трудом переводя дух.

– Зачем? – спросила Варя, которая от быстрого бега стала розовой.

– Там, – Серёжа махнул вперёд, – река снова в лес возвращается и там есть ещё один мостик, мы с него его и поймаем, сачком! Скорее, а то не успеем, течение очень быстрое.

Варя с опаской посмотрела на мостик.

– А он не упадёт, – спросила она.

– Нет, – убеждённо сказал мальчик. – Я по нему много раз ходил, только качается сильно. Давай руку.

– Мне страшно, – захныкала Варя. – А вдруг я упаду?

– Варя, он же утонет! – закричал Серёжа.

– Ой! – сказала девочка, но пересилив свой страх, взяла брата за руку и подошла к переправе.

Первым по мостику пробежал Степашка. Доски почти не прогибались под его весом, и он легко достиг другого берега.

– Теперь мы, – сказал мальчик. – Только не отпускай мою руку, чтобы не случилось!

– Хорошо, – серьёзно сказала Варя.

– Идём.

Они ступили на доски и те сразу же закачались и жалобно заскрипели под их тяжестью.

– Не бойся, – сказал мальчик. – Они всегда так скрепят.

– Я не боюсь, – сказала Варя, крепко держа брата за руку.

Они медленно двинулись вперёд, держась одной рукой за перила. Когда они достигли середины реки, мостик так прогнулся, что подошвы их ботинок почти касались воды.

– Всё нормально, – приговаривал Серёжа, стараясь приободрить сестру – здесь так всегда.

Но Варя уже действительно перестала бояться и храбро шла за братом, думая только о том, как бы поскорее спасти малыша. Перейдя мост, они снова побежали по узкой тропинке.

– Быстрей, быстрей, – поторапливал её брат, но Варя не могла бежать быстрее. Её ноги заплетались и не слушались её. Наконец, они добрались до берега.

– Нет! – выдохнул Серёжа! – Нет! Почему?!

Точно такой же мостик-близнец, через который они недавно перешли, был снесён паводком, и от него осталось только одна доска, с трудом доходившая до середины реки.

– Что же нам делать?! – с отчаяньем воскликнула Варя.

Серёжа ещё раз окинул взглядом мостик и принял решение.

– Я попробую его достать с мостика, – сказал он.

– Но он же весь разрушен! – сказала Варя.

– Там осталась доска, я лягу на неё и попробую достать его нашим сачком, – сказал мальчик.

Варя с восхищением посмотрела на него. Серёжа сделал несколько шагов по доске, потом встал на четвереньки, а после, лёг на неё животом и прополз вперёд, так что его плечи и голова висели над водой.

– Крикни, как его увидишь, – сказал он.

– Я уже вижу, – сказала Варя.

– Далеко?

– Нет. Ой! Он свалился с плотика! Нет, держится! Хватай его, Серёжа, хватай!

Вращающийся островок подплыл к остаткам мостика, и Серёжа вытянул руку с сачком, готовясь подхватить малыша, который почти уже не пищал, а просто судорожно цеплялся за край своего спасительного куска суши. Когда он оказался прямо напротив мальчика, тот, одним взмахом подхватил его из воды в сачок.

– Поймал! – закричала с берега Варя, прыгая от радости. – Поймал! Ура!

Мальчик, тем временем, медленно отползал назад, держа сачок высоко поднятым. Он уже встал на четвереньки, как тонкое древко, рассчитанное на бабочек, хрустнуло, и малыш упал в воду, запутавшись в складках сетки. Он был совсем рядом с Серёжей. Но тот никак не мог дотянуться до него, и течение медленно относила его от моста. В этот момент, Степашка, неожиданно прыгнул в воду, быстро подплыл к барахтающемуся зверьку и, крепко ухватив обломок ручки зубами, поплыл к берегу, таща его за собой.

– Сюда, сюда! – кричали ему ребята, так как мокрые брови залепили Степашке глаза, и он почти ничего не видел.

Течение сносило его, но быстро грёб своими маленькими лапками и выбрался, наконец, на берег метрах в тридцати от ребят. Опустив свою ношу на землю, он отряхнулся и гавкнул, на странное существо, которое лежало перед ним и почти не подавало признаков жизни.

– Стёпа, нельзя! Не тронь! – наперебой кричали ребята, но он и не собирался обижать странного зверька, а только следил, чтобы тот снова не скатился в воду.

Серёжа быстро высвободил малыша из сетки и с облегчением увидел, что тот дышит.

– Живой, – облегчённо выдохнул он.

Он вытер малыша краем своей куртки и поднёс его ближе к Варе, что та тоже могла его рассмотреть.

– Кто это? – спросила Варя. – Бобрёнок?

– Я не знаю, – сказал мальчик. – Никогда такого не видел.

– Он весь зелёный! Может он испачкался?

– Не похоже, – задумчиво сказал мальчик.

Они снова принялись разглядывать кроху, который легко умещался на Серёжиных ладонях. Он действительно был немного похож на маленького бобрёнка, с таким же гладким и густым мехом, с той лишь разницей, что он был сочного зелёного цвета. Хвостик у него был совсем крохотный, а глаза, неестественно крупными для такой небольшой головы. Его мордочка напоминала голову маленького медвежонка, и когда он открывал крохотный розовый ротик, то там можно было увидеть множество маленьких белых зубов, с виду весьма острых.

– Может он из зоопарка убежал? – высказала свою догадку Варя.

– Ха, откуда здесь зоопарк? – сказал Серёжа.

– Может там, откуда он приплыл, есть зоопарк, – сказала Варя.

– Говорю же тебе, эта река течёт из самой чащи леса, – сказал мальчик. – Там ничего нет и кругом одни болота.

– Тогда кто же это?

В этот момент отдышавшийся малыш громко замяукал и испуганно заморгал своими большими глазами, вокруг которых, к восторгу Вари, были видны длинные реснички.

– Совсем как котёнок мяукает! – умилилась девочка. – Мы же возьмём его, да?

Мальчик не успел ответить, как Варя уже взяла малыша в руки, и спрятала себе под куртку.

– Осторожно, он может укусить, – предупредил её брат.

– Да нет же, – сказала Варя, любовно прижимая кроху к груди, – Он ещё маленький.

Переговариваясь на ходу и делясь своими догадками, ребята направились к дому, не забыв всячески приласкать и похвалить Степашку, который, к слову сказать, совершенно не загордился и вёл себя очень достойно, как и подобает настоящим героям.

"Ничего особенного… – думал отважный скотч-терьер. – Я всегда готов помочь маленьким… Мне вот только интересно, а у Вари осталось немного печенья? Кажется, я заслужил ещё один кусочек или нет?.."

Глава 3

Когда они приблизились к дому, Серёжа замедлил шаг, а потом совсем остановился.

– Идём скорее! – сказала Варя. – Его нужно покормить!

– А нам разрешат его оставить у себя? – спросил он.

От этого простого вопроса Варя погрустнела.

– Я не знаю…

– Помнишь, – сказал он, – мы принесли больного голубя, и нам не разрешили держать его дома.

– Но он жил на балконе, в коробке, пока не выздоровел, а потом мы его отпустили.

– Но это не голубь… – сказал мальчик. – Нам даже котёнка не разрешают взять, потому что у нас уже есть Степашка, а тут он…

– Как же нам быть? – спросила Варя. – Он же такой маленький!

– Мы должны его спрятать!

– Спрятать? – оживилась девочка. Она обожала играть в прятки. – А где? Может у меня под кроватью?

– Нет, мама найдёт, и к тому же ночью он может запищать…

– А где же тогда? – спросила Варя.

– Мы спрячем его под домом, – придумал мальчик.

– Ой, там темно и страшно, – сказала Варя.

– Ты, что, трусиха?

– Нет, – подумав, сказала Варя. – Просто там страшно.

– У папы есть фонарик в сарае, мы возьмём его, и там будет светло, – сказал Серёжа.

– А ему не будет там скучно? – спросила Варя. – Он же совсем крошка?

Она посмотрела на малыша, который сладко спал у неё под курткой, свернувшись калачиком и снова на брата.

– Мы будем его часто навешать днём, и брать с собой на прогулку, – сказал Серёжа, – а ночью… Ночью он будет спать.

– Здорово! – обрадовалась Варя. – А он не замёрзнет там?

– Я всё продумал, – ответил мальчик. – Мы сделаем ему домик!

– Ой, как хорошо! А из чего?

– Из картонной коробки, а в неё положим старую Степашкину подстилку. Ему будет тепло и уютно, как в норке.

– Ты думаешь, он живёт в норке? – спросила Варя.

– Наверняка, – уверенно сказал Серёжа, хотя и не знал, чем вызвана эта его уверенность, потому что ни в книгах, ни по телевизору он таких зверей никогда не видел.

– А можно я Гале расскажу, – с надеждой поинтересовалась Варя. – По секрету!

– Ни в коем случае! – сказал Серёжа. – Никому!

– Даже по секрету? – уточнила Варя.

– Особенно по секрету, – сказал мальчик. – И вообще, давай поклянёмся, что ничего никому не скажем.

– Давай, – охотно согласилась Варя. – А как?

– Просто, скажем – Клянёмся! – и всё.

– А этого достаточно?

– Думаю да, – сказал Серёжа, – мы же брат и сестра.

– Верно, – сказала Варя. – Хорошо, что ты всё знаешь.

– Ну, давай.

– КЛЯНЁМСЯ! – сказали они хором.

– Отлично. А теперь, жди меня здесь, за кустами, а я пойду и посмотрю, где папа и мама. Когда я махну рукой вот так, беги ко мне и сразу под дом, дверцу я открою. А если я вот так замашу, то прячься. Поняла?

Варя кивнула головой.

– Всё, я пошёл.

Серёжа, в сопровождении Степашки, крадучись побежал вдоль изгородей к своему участку и исчез за калиткой, а Варя осталась сидеть одна под кустом вербы. Малыш мирно спал и иногда сладко зевал, показывая крохотный язычок. Он и вправду немного походил на бобрёнка, но зубки у него были как у щенка, а нос, розоватый, точь в точь как у котёнка, которого Варя недавно видела у своей подруги. Иногда он открывал свои огромные глаза и сонно смотрел на Варю, и она гладила его по мохнатой, шелковистой мордочке и он снова засыпал, стараясь теснее к ней прижаться. Она так увлеклась крохой, что не видела отчаянных взмахов рук своего брата, который уже отчаялся привлечь её внимание и, рискуя быть замеченным, даже свистнул, заложив два пальца в рот. Но Варя не выходила. Потеряв терпение, он побежал обратно, но вдруг остановился и снова замахал руками.

– Ой, – опомнилась Варя. – Серёжа мне машет.

Вскочив на ноги, она выскочила из кустов на переулок и практически врезалась в большой живот дяди Бори, их соседа по переулку, который вышел из чьей-то калитки.

– Варвара! – пробасил он, потирая своё огромное брюхо обтянутое старой клетчатой рубахой. – Ты куда так спешишь? Пожар? Чуть с ног меня не сбила.

– Здравствуйте, дядя Боря, – испуганно пролепетала Варя. – Извините, пожалуйста, я больше так не буду…

– Здравствуй, здравствуй, – сказал дядя Боря. – Ты домой бежишь?

– Да.

– Вот и отлично, я как раз хотел твоего папу повидать. Пойдём вместе.

Варя похолодела и крепко сжала малыша под своей курткой.

– Да что с тобой, ты какая-то бледная? – участливо поинтересовался дядя Боря. – Что-то случилось?

– Нет! – испуганно замотала головой Варя, ещё больше бледнея и не зная, что говорить.

– А что это у тебя там? – спросил дядя Боря, кивая на топорщащуюся Варину куртку.

– Ничего! – с вызовом сказала Варя.

– Ничего, – повторил дядя Боря и его глаза заискрились смехом.

Большая, косматая борода закрывала большую часть его лица, и никогда нельзя было понять, шутит он или говорит серьёзно, поэтому Варя немного опасалась его.

– Это секрет, – добавила она. – Вот!

– Ах, ну так это совсем другое дело, – произнёс дядя Боря и его глаза уже откровенно лучились смехом.

– Ну, так, что, Варвара, пойдём домой?

– Нет, мне не надо домой, – выпалила Варя и, даже не попрощавшись, повернулась к дяде Боре спиной и стремглав кинулась в лес.

– Стой, Варвара, стой, ты куда?! – гремел за её спиной раскатистый бас, но Варя бежала, как летела и остановилась, только когда совсем уже совсем запыхалась. От тряски малыш проснулся и начал пищать и мяукать. Варя гладила его по головке и даже поцеловала в прохладный нос, но он не хотел успокаиваться, и жаловался всё сильней и сильней, и Варя не знал, что делать. От растерянности она сама начала всхлипывать и озираться вокруг, но кругом никого не было. Лес был залит солнцем и пах молодыми почками и нагретой на солнце землёй. Птички беззаботно щебетали над её головой, но ей было совершенно не до веселья и вдобавок ко всему, Варя поняла, что забыла по какой тропинке бежала и в какую сторону ей нужно теперь идти обратно. От страха она совсем уже было заплакала, но сдержалась, вспомнив слова папы, что если ты заблудился в лесу, то плакать нельзя ни в коем случае. Он не помнила, почему именно нельзя, но точно знала, что это плохо. Поэтому она вытерла глаза и внимательно огляделась. Всё тропинки казались одинаковыми, и лес вокруг был незнакомым, но Варя была храброй и умной девочкой.

– Так, – сказала она вслух, поглаживая малыша, – я бежала совсем чуть-чуть и я где-то рядом. Я пройдусь немного по вот этой большой тропинке и, если не приду домой, то вернусь обратно и пойду по ней в другую сторону.

От такого простого и понятного плана, ей сразу стало легче, и она пошла по самой большой тропинке, стараясь никуда не сворачивать и, через пять минут, увидела сквозь кусты крыши домов. Обрадовавшись, она ускорила шаг и вышла на дорогу, которая оказалась соседним с её переулком. Боясь снова наткнуться на дядю Борю, она осторожно прошла по самой кромке зелени до своего переулка и увидела запыхавшегося брата, который уже успел облазить все кусты в округе в её поисках.

– Уф, – устало отдувался он, согнувшись и оперев руки на колени. – Ты где была? Я всю рощу обегал?

– Я пряталась от дяди Бори, а потом немножко заблудилась.

– Я же тебе махал, что бы ты ни высовывалась!

– А я думала, ты меня зовешь…

– Неважно. Идём скорее, папа с мамой в магазине.

Они быстро добежали до своего участка. Заперли калитку и нырнули в маленькую дверцу под домом, которая вела в подпол.

– Ой, тут темно! И паутина! – сказала девочка, оглядывая.

– Не бойся, я сейчас включу свет.

Мальчик зажёг небольшой фонарик и посветил по сторонам. Под ногами у детей лежал крупный прохладный песок, на котором кое-где валялись доски, стояли какие-то канистры и баки, а в дальнем углу виднелись рулоны полиэтиленовой плёнки и разный старый хлам.

– Туда, – сказал Серёжа и посветил фонариком на фундамент печки. – За ним спрячем его. Там сухо и не видно, даже если кто-нибудь под дом заглянет. Только осторожно, тут низко совсем.

Согнувшись в три погибели, они обогнули бетонное основание печки и оказались на небольшом сухом пяточке земли.

– Сиди тут, – сказал Серёжа, – я принесу коробку и плёнку, что бы подстелить на землю.

– Я боюсь! – призналась Варя.

– Вот, держи фонарь. Я мигом.

Мальчик отдал фонарь сестре в руки и исчез в темноте. Варя села на корточки и посветила на плачущего малыша.

– Потерпи, маленький, потерпи. Сейчас мы тебя в домик положим и покормим.

Но малыш не хотел больше терпеть и мяукал непрерывно, дергая своими маленькими лапками и широко открывая розовый ротик. Вскоре вернулся Серёжа, таща за собой шелестящий целован, картонную коробку от пылесоса и старую подстилку. Ребята быстро соорудили нечто вроде гнезда на полу и положили туда малыша. Тот потыкался своим розовым носов во все стороны и снова заплакал, ещё громче, чем прежде. Степашка, сидевший рядом, не выдержал и принялся лизать малыша, но он только начал скулить ещё жалобней и пытался схватить Степашку своими лапками за бороду. Стёпа отошёл и тоже заскулил, взволнованно глядя на ребят.

– Он кушать хочет, – сказала Варя.

– Хорошо, я сейчас принесу из кухни холодных котлет и сыр, – сказал мальчик.

– Ты, что! – сказала Варя. – Он же маленький!

– И что? Котлеты совсем мягкие. Я их разломаю на кусочки.

– Всё равно нельзя, – категорически сказала маленькая девочка и в её голосе прозвучала спокойная непреклонность их мамы. – Ему нужно молоко.

– Ты уверена? – спросил Серёжа. – Смотри, какие у него зубы?

– Абсолютно! – сказала Варя, немного гордая тем, что знает такое слово.

– Ну ладно… сказал мальчик. – А какое?

– Что какое? – не поняла сестра.

– Какое молоко ему нужно?

– Обыкновенное, – сказала Варя, стараясь ничем не выдать своего незнания вопроса. – Которое мы вечером пьём.

– Хорошо, – согласился мальчик. – А как мы ему его дадим?

– Из блюдечка, – сказала Варя.

Но в этот раз был не согласен Серёжа.

– Если он совсем маленький, то он не сможет из блюдечка пить, – сказал он.

– Всё равно надо попробовать, – сказала девочка. -Только скорее, а то он бедненький совсем проголодался.

Мальчик снова уполз в темноту и вернулся с молоком и блюдцем. Они налили немного тёплого молока в блюдце и поставили малыша перед ним, но, как и предполагал Серёжа, он только несколько раз ткнулся в него своей мордочкой, и снова жалобно заплакал. Его маленькие лапки дрожали и глаза смотрели так печально, что у Вари защемило сердце.

– Может ему нос намазать молоком, а он пусть слизывает? – предложил мальчик.

Они попробовали сделать так, и малыш несколько раз действительно слизал молоко со своего носа и даже немного успокоился, но затем, принялся сильно чихать, и им пришлось оставить эту затею.

– Что же нам делать? – растерянно спросил Серёжа.

– Я знаю, – вдруг сказала Варя, и её лицо озарила улыбка.

Она передала малыша Серёже в руки и стала пробираться к выходу.

– Ты куда? – удивился мальчик.

– Я быстро! – сказала она. – Погладь его пока.

Через несколько минут, она вновь появилась, держа в руке маленькую бутылочку с соской из кукольного набора.

– Она же игрушечная, – сказал Серёжа.

– А вот и нет! Смотри.

Она быстро налила молоко в бутылочку, положила малыша на спину к себе на колени и поднесла соску к его рту. Он жадно схватил её и принялся сосать молоко.

– Ест! Ура! – обрадовался Серёжа.

– Кушай, маленький, кушай, – говорила Варя, поглаживая голенькое брюшко малыша. – Не плачь.

– Какая ты молодец, – восхитился сестрой Серёжа и, несмотря на полумрак, было видно, как сильно она покраснела от его слов. Малыш быстро выпил бутылочку, а затем и вторую. Его брюшко округлилось, и он уже не мяукал, а сонно бурчал, и его глаза слипались.

– Пока хватит, – строго сказала Варя и вытерла ротик малыша своим носовым платочком.

– Мне кажется, он ещё может съесть, – сказал мальчик.

– Нет, – так же строго сказала Варя, – а то ему будет плохо с животиком. Я знаю.

Она аккуратно уложила сытно рыгающего карапуза в его норку, и он мгновенно уснул, обняв своими лапками её руку.

– Пойдём, – через несколько минут сказал Серёжа, – Слышишь, папа и мама вернулись.

Варя осторожно высвободила свою руку и плотнее укутала малыша подстилкой. Он спал мёртвым сном и тихонько сопел.

– Пока, малыш, – сказала она и полезла к выходу вслед за братом. Замыкал процессию Степашка, который, пока ребята занимались странным зверьком, успел выпить молоко из блюдца, полностью в нём измазаться и был очень доволен. У самого выхода, Серёжа обернулся к Варе.

– Ни слова, помнишь?

Варя сделала серьёзное лицо и закивала головой.

– Хорошо. Ты первая со Степашкой вылезай, а потом я выйду и закрою дверь. Встретимся на кухне.

– Ладно.

Варя потопталась у выхода.

– Ну, что ещё?

– А как мы его назовём?

– О, господи! Вылезай, потом решим!

– Но это же важно!

– Вечно с вами девчонками одни хлопоты.

Варя немного обиделась.

– Это я придумала его кормить из бутылочки, я!

– Ладно, ладно, только вылезай. Придумаем. Есть у меня одна идея…

«Какая?» хотела спросить девочка, но брат уже выпихнул её и Степашку на свет и закрыл за ней дверцу. Варя встала, отряхнула платье и колени от песка и побежала на кухню, где уже звенела посуда.

Глава 4

Обед прошёл весело. Папа много шутил и постоянно разыгрывал маму, которая постоянно попадалась на его розыгрыши. Но ребята сидели как на иголках, им всё время казалось, что они слышат мяуканье проснувшегося малыша и им не терпелось сбегать и проверить его.

– Итак, – сказал папа, когда со стола было убрано, и он помог маме вымыть посуду, – кто-то хотел красить скворечник, не так ли?

– Скворечник…. – уныло протянули ребята. – А может завтра?

– Да что с вами, – удивился папа. – Всё утро только о нём и говорили, а теперь заскучали. Вы не простудились?

– Вам надо одеваться теплее, – беспокойно сказала мама. – Вы слишком легко одеты для мая. Земля ещё холодная.

– Ну, мам, ну пожалуйста, нам тепло, очень тепло! – сказали дети, – просто мы немного устали.

– Странно, странно, – заметил папа, – впервые вижу, что бы вы устали в первый день приезда на дачу, обычно вас не остановить.

– Мы очень много прошли с Варей, – сказал Серёжа.

– Я вижу, – сказала мама, критически разглядывая его испачканные штаны и куртку. – Вы что, на коленях где-то ползали?

– Нет! – хором ответили дети.

Родители переглянулись.

– Да что с вами такое?

– Всё хорошо, – сказала Варя.

– Да, – сказал Серёжа. – Мы пойдём, поиграем… в прятки!

– Хорошо, – сказал папа. – Но учтите, скворцы ждать не будут! А впрочем, я сам покрашу скворечник.

Мама сделала большие глаза и молча стала вытирать посуду.

– Что? – удивился папа, видя, что все с трудом сдерживаются, чтобы не засмеяться. – Думаете, я не справлюсь?

– Справиться то ты справишься, – сдержанно сказала мама, продолжая вытирать посуду, – но кроме скворечника ты покрасишь весь сарай и себя самого.

– Я буду очень педантичен, – сказал папа, нахохлившись, как воробей на морозе. – Подумаешь, большое дело, покрасить скворечник. Я всё аккуратно расставлю, надену старую рубашку и бумажную шляпу. Вы ещё удивитесь, как я всё быстро и замечательно сделал.

Папа встал и сделал несколько быстрых шагов по комнате. Его глаза горели.

– Так, решено – сказал он, – я иду красить скворечник! Дорогая, где мои старые рубахи?

– В шкафу на веранде.

– Варя, принеси краски в сарай… Нет, я сам принесу краски и выберу самые яркие. Я всё сделаю сам, вот увидите!

Мама с улыбкой покачала головой, но ничего не ответила.

– Все, я пошёл, – сказал папа, чмокая в щёчку маму и Варю. – Это будет лучший скворечник в мире! Я полон идей! Полон!

Насвистывая триумфальный марш, он бодро вышел из кухни, но через минуту вбежал обратно, и немного сконфуженно взял со стола забытые очки.

– Рассеянность гения, – сказал он, закрепляя сломанную оправу на носу. – Но теперь, всё пойдёт как по маслу!

Когда он окончательно ушёл, мама обняла Варю и Серёжу.

– У вас точно всё хорошо?

– Да.

– И вы точно хорошо себя чувствуете?

– Отлично себя чувствуем!

– Ну, тогда бегите и, пожалуйста, не мешайте папе, пусть он всё сделает сам… Хорошо?

– Хорошо.

Ребята выбежали с кухни и, обогнув дом, притаились за сосной. Вход в подпол находился совсем рядом, но папа стоял вполоборота у сарая, колдуя с красками, и они ждали, когда он отойдёт или отвернётся, что бы незаметно пробраться к малышу. Степашка, чувствуя, что идёт игра, стоял рядом, поглядывая по сторонам и весело поблёскивая своими хитрыми глазами. Он помнил про молоко, которое ему досталось, и рассчитывал поживиться ещё раз. К тому же, ему было весело красться по участку вместе с ребятами, и он внимательно следил за каждым их движением, готовый присоединиться. Папа, одетый в старую синюю рубаху и шляпу, сложенную из газеты, неторопливо разложил краски, кисти и придирчиво повертел в руках скворечник. Потом отложил его и открыл дверь сарая.