Слеза Богов

– А как же Вилл? – искренне изумился Джеймс. – Мы же всегда рассматривали его кандидатуру.

– Не поверишь, но он – отказался! Предпочел все также подчищать дерьмо за нами… Извини, теперь уже только за мной! – постарался съязвить он.

– Это точно! Надеюсь, власть тебя не испортит, в конце концов! Ты хоть понимаешь, зачем я украл эту стекляшку стоимостью в несколько миллионов эйджов?.. И что это вообще за хрень мы нашли там в песках?

– Не-а! Да и мне как-то плевать на все это! Я лучше бы сейчас отдыхал спокойно где-нибудь…с тобой, а не играл бы в «кошки-мышки» по территории Кавказа, где один из нас будет должен, в конце концов, умереть. А тот бред, что нам дали изучить про Кристалл, ты разве в него веришь? – рассмеялся Ник, сверкнув двумя рядами жемчужин в темноте. – Это же полная чушь!

– Я тоже так думал, пока не взял в руки этот Кристалл… – он хотел было рассказать большее, но осекся, ведь его друг совершенно не поверит в то, во что он и сам, пока чудом не протрезвел в одно мгновение, не сразу-то смог поверить после того, как «Слеза Богов», лежа на его ладони, в то время пока Ник беспамятства свалился от усталости и большого количества спиртного, показала ему весьма жестокое для человечества будущее с ней и гораздо прекраснее без нее, а теперь ему и вовсе приходилось видеть вспышки видений из ближайшего будущего, поэтому и встреча с Алексеем не была для него такой уж случайной. – Корпорация может даже недооценивает его подлинной силы, ко…

– Хватит! – резко прервал он Джеймса. – Ты, видимо, совсем рехнулся с этой работой! Это простой кусок стекла, за которым я пришел. А теперь, если хочешь умереть быстро и безболезненно, отдай мне немедленно футляр. Ведь ты же знаешь, я все равно его заберу и не важно, чего это будет стоить мне. Поэтому отдай Кристалл! По-хорошему!

– Дай подумать! – спокойно произнес он.

– О чем?! – гневно взревел Ник. – Или ты полагаешь, что, наставив на нас ствол под столом, это даст тебе хоть какие-то шансы на спасение?! Тогда ты реально спятил, дорогой мой друг!

– Нет, – еще спокойнее прозвучал голос Джеймса, – я в полном порядке… Больше того, чувствую себя теперь даже намного лучше! Просто размышляю о том, что ты будешь делать, если скажу, что его у меня нет.

– Ты же сам прекрасно знаешь все методы, используемые в корпорации. Так что, бессмысленно пытаться скрыть от нас хоть что-нибудь.

– Знаю, поэтому ничего и не скрываю. Его у меня реально нет! Я даже понятия не имею, где он сейчас находится, и знать не хочу.

– Вранье! Джеймс, думаешь, я поверю в этот бред, что ты сейчас несешь?! – он уже закипал от злости, а его друг все также был невозмутим и непоколибим.

– Тебе решать! Ведь ты достаточно долго знаешь меня, – и улыбнулся.

Вот и все! Тянуть время больше не получиться. Он вновь посмотрел себе на грудь. Слава богу, целиться они умеют, а значит, смерть наступит достаточно быстро. Рука под столом крепче сжала рукоять пистолета, жилы напряглись. Есть только один выстрел, один шанс!

– Взять его! – скомандовал Ник, услышав приближение своих людей по коридору, и сделал шаг в сторону от двери. – Меня, как друга, он не станет убивать. Ты уже давно стал слишком мягкотелым, дружище, – бросил он ему, пока солдаты все еще мешкали. – Я приказал взять его! Или я все должен делать за вас?!

Едва солдаты двинулись с места, раздался оглушительный выстрел, эхом разразившийся по всему зданию, и тут же еще три. Джеймс рухнул лицом на стол; кровь потекла по столу. Все оцепенели, только Ник кряхтел, яростно стиснув свои белоснежные зубы, и держал обеими руками простреленную ногу чуть выше колена. В комнату влетело еще два человека, держа винтовки наготове, но все было уже кончено.

– Какого черта! – процедил он сквозь зубы, закрывая кровоточащую рану. Если б его цвет кожи не был черным, все б заметили, как он резко побагровел от злости. – Кто давал вам команду стрелять?!.. А?!.. Ммм… Твою мать, он нужен был нам живым! Если он не солгал, то где теперь искать этот гребанный Кристалл?!.. Ммм… Или вы мне скажет, а?! Обыскать его!.. И медика сюда. Живо! Ммм…

Двое солдат тщательно обыскали обмякшее тело его друга, но, кроме бумажника с кучей различных цветов карточек, ничего больше не нашли. Они трижды перерывали карманы и не только, но – безрезультатно. Футляр исчез.

– Как ничего?! – взорвался Ник, когда медик заканчивал перевязку его правой ноги. – Дебилы! Я…я не знаю, что с вами сделаю! А если не найдем Кристалл, пойдете на дно вместе со мной, тупоголовые овощи! Планшет…его планшет тоже не нашли?!

– Нет, сер! Ничего, кроме набитой карточками визитницы.

– Хм!.. Это уже интереснее! – его голос стал спокойнее. – Запросите у полиции, кто мог находиться в течение двух часов в этом районе. Через полчаса мне нужна абсолютно вся информация, которой они обладают! Их дроны, по-любому, должны были прочесывать эти улицы.

– Будет сделано, шеф! – отозвался доброволец и вытащил телефон.

– Вам еще повезло, что Джеймс промахнулся, сер, – сказал медик в черной форме службы безопасности без каких-либо видимых отличий от наемников с винтовками вокруг, вставая.

– Не-а, он ничуть не промахнулся, – с дружелюбной улыбкой произнес Ник. – Лучше него в корпорации еще никто и никогда не стрелял, так что, если он и мог промахнуться, стреляя из-под стола, то всего на дюйм, не больше. Джеймс с шести лет спал с пистолетом вместо игрушек, и часами проводил время в тире, реально кайфуя от стрельбы из разных видов огнестрельных орудий и метания ножей. Поэтому даже не думайте, что он мог промахнуться! Понятно?!

– Да, сер!

– А сейчас оставь меня в покое! – рявкнул он и печально посмотрел на труп своего единственного друга.

Он смотрел на него с такой неимоверной грустью, что все его тело пробирала леденящая душу дрожь, в результате чего было видно, что ему явно не по себе из-за утраты, как могло показаться со стороны. Только ему было больно не оттого, что перед ним сейчас лежал его, как считал раньше Ник, умерший друг, а потому, что он совершенно ничего не чувствовал в этот самый момент: ни печали, ни каких переживаний по поводу потери близкого им человека, ни даже элементарного людского сострадания. Толи он еще не до конца ощутил смерть своего друга, толи с этой работой стал настолько черствым, что уже ничто на свете не могло сколохнуть его человеческих чувств, а может он и вовсе не способен дружить, как, впрочем, и любить, а на протяжении всех этих долгих лет просто лишь играл с Джеймсом в «дружбу». Он явно этого не знал.

Тяжело вздохнув, Ник, поддерживаемый медиком, поднялся, и, не дожидаясь действия обезболивающего, похромал в гордом одиночестве к выходу по пыльным коридорам ПТУ №23.

В 10:40 Ник уже сидели в кабинете директора компании «Фьюче-Лайф» и пил кофе, а три солдата неподвижно стояли позади него, словно каменные глыбы, пока директор, сильно вспотев, несмотря на прохладу климат-контроля, нервно отдавал распоряжения по телефону. Не прошло и полчаса, как в кабинет вошли шесть человек в грязной изорванной робе, и выглядели не чище их одежд.

– Как вы и просили, сер, все по списку здесь! – дрожащим голосом выпалил директор.

– Разве их не должно быть семь?

Директор лихорадочно пробежался по списку, глядя поверх очков, затем бегло прошелся взглядом по бейджам сотрудников, и опять по трепещущемуся в руках листку.

– Вы…вы правы, сер! Одного нет, – он схватил трубку телефона и дрожащей рукой набрал номер. – Секундочку, сейчас узнаю, где…

– Не стоит! – улыбнулся Ник, и нажал рычажной переключатель телефона, встретив недоумевающий испуганный взгляд директора. – Остальные могут быть свободны. А ты, – он взглянул на табличку на столе, − Сергей Викторович, любезно предоставьте мне всю имеющуюся у вас информацию в течение получаса на этого самого человека, который так и не вышел сегодня у тебя на работу.

– Хо…хорошо! – выдавил сквозь ком в горле директор, так ничего не понимая в происходящем.

Не миновало и двадцати минут, как новоиспеченный начальник Специально-Поисковорасследовательного Управления (на бейдже корпорации, болтающегося на солидной золотой цепочке, красовалась только позолоченная аббревиатура Н СПРУ и больше ничего) внимательно изучал дела Степанова Алексея Александровича, то и дело, меняясь в выражении лица. Заработал факс, от неожиданного звука которого директор даже подпрыгнул на месте, – пришли все дела, имеющиеся в полиции на данного субъекта, – но Ник не повел и бровью в его сторону, пока не дочитал все до конца. Вынул из бумаг единственное фото и сунул его в карман пиджака, после чего принялся за изучение факса, который оказался не столь уж и солидным, как он ожидал.

– Ничего особенного в нем нет, – заключил он, сминая прочитанный факс и метко кидая в изящную урну через стол директора, и обратился к одному из своих людей: – Пусть полиция вновь поднимает всех своих дронов на поиски этого парня, и прочесывают все в радиусе пятнадцати миль от места, где мы нашли Джеймса. Он не мог далеко уйти, тем более что машины у него с роду не было, как и прав.

– Будет сделано, шеф!

– Это я заберу с собой. Все равно они тебе уже не понадобятся, – сказал Ник директору и передал дела Степанова Алексея Александровича наемнику справа. – Мы здесь закончили. Пошли!

Не попрощавшись и не поблагодарив за оперативное содействие, четверка вышла из кабинета Сергея Викторовича, который наконец-то смог вдохнуть воздух полной грудью и расслабиться. Теперь он ощутил на взмокшем лице прохладный воздух климат-контроля, а то уже начал бояться, что тот не вовремя сломался перед приходом людей СПРУ, достал платок, вытер им ручьи пота со лба и нажал на телефоне PDN:

– Оль, срочно ко мне директора подразделения по сборке комплектующих!

– Геннадия Андреевича? – уточнил трепещущий женский голосок.

– Да, именно его! – выпалил он нервно. – И свяжись с кадрами, пусть немедленно ищут замену Степанову Алексею Александровичу!

– Хорошо, Сергей Викторович! – отозвалась секретарь на другом конце провода.

Он бежал, бежал сломя голову, и понимал, чем дальше уберется от этого места, тем лучше. Дронов не было видно, а это уже хороший знак! Только почти час спустя Алексей перешел на быстрый шаг, когда силы бежать окончательно покинули его. Так далеко от дома он практически не бывал, поэтому местность ему была совершенно не знакома, и где находится этот порт, понятия не имел, кроме того, что где-то там, на западе полуострова.

Автобус!.. Нет, нельзя! Его точно тогда засекут. Только пешком, но это чертовски далеко – он и к вечеру туда не доберется. А чем быстрее покинет мегаполис Кавказ, тем больше у него будет шансов спастись. Да и не может же он во второй раз допустить серьезной ошибки, чтобы его повязали всего за несколько часов, тем более Джеймса рядом нет. Возможно, его вообще уже нет в живых, а корпорация и полиция сконцентрировали все свои поиски теперь на нем. Сейчас дело лишь в том, когда они нападут на его след, а с их возможностями это не займет уж столько много времени.

Раздался пронзительный звук клаксона. От неожиданности сердце у Алексея замерло. Все! Вот и закончилось его столь короткое «приятное для души» путешествие. Медленно, не дыша, он повернулся в сторону раздавшегося звука.

– Здорово! – проорал кто-то и помахал ему рукой из окна. – Ты что, не узнаешь меня?

Алексей вперил взгляд, чтобы разглядеть водителя через покрытое трещинами запыленное лобовое стекло колымаги, которая странным образом была еще на ходу и чудом не разваливалась.

– Макс, ты что ли?

– А кто же еще, дубина! Или у тебя много друзей, у кого есть тачка? – улыбаючесь он вылез из машины поприветствовать друга. – Ты какими судьбами здесь ошиваешься? Разве ты не должен быть сейчас на работе и впахивать на дядю Сэма?

– Лучше и не спрашивай, какого черта я здесь делаю! Сам еще не до конца понял, – с натянутой улыбкой ответил Алексей, крепко пожав руку товарища. – А разве ты не должен быть тоже на работе, а?

– Оказалось, что только у меня из всего отдела авто на ходу, поэтому шеф послал в «Экро-Сити» накупить всякой хрени, так как завхоз уже неделю как не появляется на работе.

– Отлично! – радостно выпалил он. – По-братски, подбросишь?

– О чем базар! Запрыгивай! Тебе крупно повезло, что я не решился ехать на этой развалюхе по автостраде и наткнулся на тебя! Наверное, нашего завхоза наконец-таки кто-то пристрелил за его очень колкий язык, – оба рассмеявшись, они захлопнули двери, двигатель взревел, из-за стука клапанов и прогоревшего глушителя, и машина, скрепя, покатила по закоулкам Юго-Западного района Кавказа, оставляя за собой длинный шлейф свинцового дыма.

– Как она у тебя вообще ездит – это же просто хлам на колесах!

– Это не хлам, а – антиквариат! – и Макс изобразил обиженную гримасу. – Таких машин на ходу осталось в Юго-Западном районе очень мало, и одна из них, к твоему большому удивлению, у меня. Еще пару лет и я куплю себе поддержанный электромобиль!

– А почему уже не сразу аэромобиль? – решил он над ним подтрунить.

– Ага! Лет через двести жди меня на нем у своего дома! – и они вновь дружно рассмеялись.

Только к полудню автомобиль, скрежеща, вкатил на стоянку «Экро-Сити», по которой им еще долго пришлось петлять среди множества рядов сотен и сотен припаркованных машин, чтобы найти местечко поближе к гипермаркету. Ведь Максу предстояло накупить здесь товара на килограмм тридцать, если даже не больше, судя по списку, что он показал другу по пути сюда.

– Я не знаю, что за хрень произошла с тобой, Лех, но раз не желаешь говорить, значит, что-то очень серьезное. Поэтому могу только пожелать тебе удачи!

– Спасибо, что подбросил, Макс! Поверь, будет лучше для тебя ничего не знать! Давай!

– Давай! – бросил он уже в след уходящему другу.

Улицы в этой части района выглядели гораздо лучше и чище, что не могло не поразить Алексея, ведь эта часть города также не была обнесена оградительной стеной. Ее даже не было видно на горизонте. А высоткам здесь не было и тридцати лет. С белоснежного кирпича они уходили вверх на двадцать – двадцать пять этажей. Все окна без исключения играли чистотой в лучах полуденного солнца. Через каждые сто метров вдоль улиц по обеим сторонам стояли урны и пара скамеек возле них, накрытые тенью деревьев, растущих позади. А между каждых двух высоток располагался ухоженный дворик с приличной детской площадкой. Одним словом, здесь было приятно жить!

Миновав несколько кварталов, он попал в частный сектор, который удивил его еще больше. Аккуратненькие миниатюрные домики обрамляли сочно-зеленые газоны с пестреющими цветочными клумбами, которые подстригали хотя бы раз в неделю, а поливали их чуть ли не каждый день. Но самое поразительное было в том, что здесь не было НИКАКИХ ЗАБОРОВ! А возле отдраенных тротуаров, откуда, петляя, уходила дорожка из белой мраморной плитки к каждому домику, был воткнут в газон белый деревянный столбик, на котором возвышался алый почтовый ящик с номером дома, нанесенного светло-серебряной люминесцентной краской.

Если здесь, в этой части района, все так прекрасно и сказочно, что же тогда творится там, в Центре мегаполиса, за оградительным барьером?! Алексей не мог даже себе представить. Куда же еще лучше?!.. Видимо, есть куда! Не зря же пятнадцати метровый забор с передовой многоуровневой системой защиты охраняет их от таких, как он.

Впереди, далеко на горизонте, появилась чья-то фигура, которая медленно приближалась, волоча что-то громоздкое за собой. Он стер со лба пот и приложил к нему руку козырьком, но из-за полуденного марева, ничего не возможно было разглядеть. Только совсем близко стало ясно, что фигура – ученик, который брел не спеша, волоча за собой огромный школьный рюкзак. На вид ему было лет тринадцать. Надеяться, что он сможет встретить хоть кого-нибудь постарше в это время суток на улицах, было нельзя. Если есть хотя бы малый шанс, что этот парнишка знает, где находиться порт, им, по-любому, нужно воспользоваться.

– Тебя можно на минутку? – постарался спокойно и вежливо спросить Алексей. – Я только хочу поинтересоваться. Может, ты знаешь, где здесь поблизости находится морской порт?

– Отчего же не знаю! – улыбнулся паренек, подходя поближе. – Мой отец работает в порту «Норд-Винд» всю свою жизнь, поэтому я частенько бываю у него там по выходным. Люблю смотреть, как приходят и уходят корабли. Когда вырасту, тоже буду работать в порту или даже плавать на корабле! – радостно произнес он.

– Правда? – постарался он изобразить на своем лице удивление.

– Да, правда! Если только хорошо окончу школу и поступлю в институт по ту сторону стены. Отец обещал. Он мне также рассказывал, по секрету, конечно, что к ним иногда в порт заходят неучтенные корабли, но мне так и не удалось ни одного увидеть.

– И почему же не удалось? – без поддельного интереса спросил Алексей.

– Чтобы их не смогли засечь со спутника, рассказывал мне отец, они разгружаются и грузятся только по ночам и то, когда облачно или опускается туман. А он не разрешает мне бывать в порту ночью. Говорит, что я еще слишком мал, чтобы знать о некоторых вещах, – огорченно промолвил паренек, понурив голову. – Мне ведь уже почти четырнадцать исполнилось, но он ни в какую не соглашается брать меня в ночь.

– Потерпи немного! И поверь, он тебя точно возьмет скоро с собой ночью! − постарался он хоть как-то его подбодрить. – Ты мне лучше скажи, как еще далеко до порта?

– Где-то семь километров. Только вам придется взять на несколько кварталов правее, – и он указал рукой на примерное расположение порта, – но пока лучше держаться этой улицы, так как впереди будет автострада, а ближайший переход только в конце нее.

– Большое тебе спасибо, дружище! Ты даже не знаешь, как выручил меня!

– Да не за что! – с улыбкой сказал паренек.

– И желаю тебе удачи на морском поприще! Пока! – и он пожал ему руку, как настоящему мужчине.

– Ага! – лучезарно выдохнул он, нехотя отпуская его руку. – Было приятно пообщаться!

– Мне тоже! – крикнул ему весело Алексей уже через плечо, прибавляя шаг.

Монотонный гул стоял в ушах, давя на голову, от количества машин, несущихся по шести полосам автострады на высоких скоростях. Мимо пронеслась фура, обдав раскаленным влажным воздухом. На часах почти два часа дня, а ему осталось пройти всего километров пять. Так что, огромное спасибо Максу, времени у него теперь полно. Лишь бы сегодня ночью отплывал хоть какой-нибудь неучтенный корабль, иначе его точно успеют схватить. А тогда все их с Джеймсом усилия будут абсолютно напрасны. От таких мыслей сердце заколотилось сильнее, и Алексей рванул к ржавому переходу.

Внутри, благодаря запыленным двойным стеклопакетам, было достаточно тихо, и тяжесть в голове отступила. Почти уже на середине перехода в районе широкой разделительной полосы он остановился, прильнув к мутному стеклу. Там, вдалеке, возвышалась оградительная стена, от которой по автостраде, едва волочась, тянулась длинная вереница машин. Да, желающих попасть на другую сторону полиция проверяла скрупулезно. Вот уже и фура, пронесшаяся перед ним, паря над дорогой, стала частью этой душной пробки, над которой возвышалось, словно нимб, неимоверное марево. Но он приник к засаленному стеклу не для того, чтобы любоваться видом автострады или неимоверно огромнейшими небоскребами Центра мегаполиса, уходящими далеко в небо, между которыми трепыхалась, словно на ветру, паутина из множества аэромобилей. Алексей перевел свой взгляд влево. На самом горизонте, чего он даже не ожидал, были хорошо видны громадные склады и погрузочные краны порта, возвышающиеся над тысячами и тысячами разноцветных контейнеров. Работа там явно кипела. Парнишка оказался прав – оставалось пройти совсем немного!

Всего на всего одна автострада, но как резко отличается уровень жизни по обе стороны от нее. Из живописных сказочных кварталов его вновь занесло в место, где все выглядело до глубины души родным, своим, но в тоже время отталкивающим. Пошарпанные трех-пятиэтажные дома с грязными решетчатыми окнами в пожизненных потеках, а балконы вечно грозят вот-вот обрушиться вниз; мусор, будто перекати-поле, блуждающее по бескрайним просторам этого района под порывами ветра, добавляет угрюмости и без того мрачному месту; и воздух здесь тот же самый: пропитанный сыростью, ветхостью и гнилью. Даже солнце, как бы ярко не светило, ничуть не делает эти кварталы светлее, словно намеренно избегая убогой их жизни. Радует лишь то, что сейчас не поздний вечер, иначе живым ему точно не удалось бы отсюда уйти, так как ему несколько раз приходилось ловить на себе любопытные взгляды, пристально глядящие одним глазом через слегка отодвинутую штору, но на улицах было неестественно безлюдно.

– Твою мать! – выругался Алексей в полголоса, и рванул в сторону ближайшей пятиэтажки с обветшавшей входной дверью.

Как же он мог забыть про дронов! Теперь понятно, почему так глухо на улицах. Значит, дроны здесь, в отличие от его района, все-таки очень частые гости. Этого, конечно, нельзя было никак упускать из виду. Теперь времени у него точно уйдет гораздо больше, чем могло бы, добираясь перебежками. Странно, что они его до сих пор не засекли. Не засекли?!.. Действительно, он полностью пересек пешком довольно-таки обеспеченный район, совершенно позабыв о них, но ни один дрон так и не показался. До него дошло, озарило! Слава богу, в отличие от большинства своих друзей, он не проявлял никакого пристрастия к наркотикам, а то серое вещество точно бы тормозило у него по-страшному. Все дроны сконцентрированы на его поисках, но полиция, видимо, не допустила того, что он мог оказаться значительно дальше, чем они рассчитывали. Поэтому, пока до них это еще не дошло, надо срочно добираться до порта, и чем скорее, тем лучше! И Алексей, насколько хватало сил, бросился бежать.

Три часа дня, а ни один из дронов так и не заметил на улицах нового беглеца. Из более тысячи остановленных ими прохожих, ни кто даже близко не походил внешне на искомого субъекта. Ник, боясь, что дроны все же могут совершить ошибку, сидел в ближайшем полицейском участке (как оказалось, это был главный участок в Юго-Западном районе мегаполиса) перед огромным монитором на всю стену, поделенного на два десятка сегментов, и лично перепроверял каждого сканируемого человека, с трудом поспевая за большим количеством сменяемых видео. Только он заканчивал проверять все сегменты на экране, как половину уже сменяли все новые и новые перепуганные лица людей, останавливаемые другими дронами в реальном времени. Кофе, к которому он почти не притронулся за пару часов, давно уже остыл, а в пепельнице затухал очередной огарок сигары, от которого едва струился ароматный дымок.

– Шеф, три часа дня, – выполнил его просьбу один из наемников.

– Спасибо! – и наконец-таки Ник сделал добротный глоток хоть и холодного, но все равно бодрящего кофе, поворачиваясь к монитору спиной, и с облегчением откинулся на спинку кресла, хрустнув при этом костями. – Так… – он задумчиво потер подбородок с недельной щетиной. – Раз этот ублюдок в автобус не садился, а дроны его так и не нашли, значит, что он либо где-то прячется, либо его кто-то подвез. Верно? – спросил он у наемников, переводя свой пристальный взгляд с одного амбала на другого, и продолжил, не дожидаясь ответа: – Так! Предположив, что Джеймс всячески не хотел, чтобы мы заполучили этот Кристалл и даже расплатился за это ценой своей жизни, то он не будет советовать парню, чтобы тот где-нибудь затаился и переждал, тем более что, как бывший начальник СПРУ, знает – это совершенно бесполезная трата времени. Остается только одно: его подвез какой-то суки сын, – запах свежеподкуренной сигары начал заполнять просторную комнату. – Располагая информацией, как он выглядит и в каком районе проживает, можно прийти к заключению, что никто даже не остановиться ему, не говоря уже о том, чтобы куда-то подвезти, поэтому подбросить мог только тот, кто хоть немного знает его.

Ник встал с кресла и, уйдя в глубокие размышления, покуривая при этом сигару, стал мерять душащий полумрак комнаты видеонаблюдения мелкими шагами. Воцарилась напряженная тишина. С десяток полицейских, сидевших за компьютерами, замерли в ожидании, боясь даже пошевелиться, лишь отблески мерцающих мониторов на окаменевших лицах выдавали их присутствие. Пересеча комнату несколько раз, он остановился возле противоположной стены, глубоко затянулся едким ароматным дымом и спокойно произнес, уставившись куда-то на стену, забитую до отказа различными картами Юго-Западного района и непонятными схемами:

– Нужно срочно пробить всех его друзей и знакомых, у кого есть машина, и найти того, кто хоть куда-нибудь сегодня ездил до обеда. Как поняли? – обратился он к наемникам, развернувшись на носочках.

– Будет сделано, шеф! – в унисон выпалили они все с теми же безэмоциональными лицами, как всегда. Создавалось ощущение, что приставь к их виску пушку, ни один мускул на их лицах не дернется ни на йоту.