Полная версия
Творческие индустрии: теории и практики
Вслед за пионером и лидером продвижения творческих индустрий – Великобританией – оригинальные программы и проекты стали создавать страны Европы, Юго-Восточной Азии, Северной и Латинской Америки.
Могут ли креативные индустрии стать драйвером расширения экспортного потенциала российской экономики? При том что экспортные показатели России в части творческой экономики остаются низкими. Россия экспортирует творческие продукты на сумму 1,572 млрд долл. Это больше, чем Португалия или Словакия (1,409 и 1,329 млрд долл. соответственно), но почти в два раза меньше, чем Швеция (2,920 млрд долл.). И конечно, колоссален разрыв со странами-лидерами, прежде всего с Китаем – 168,507 млрд. Велико отставание и практически от всех азиатских стран, которые за последние двадцать лет отчетливо вырвались вперед (экспорт творческих продуктов, например, из Таиланда составил в 2015 году 6,105 млрд долл., из Малайзии – 6,066 млрд). Вместе с тем США (экспорт творческих продуктов на сумму 40,504 млрд долл.) и Великобритания (на 25,926 млрд долл.) за последние десять лет впервые оказались в ситуации, когда импорт в этой сфере превышает экспорт. С этой точки зрения у России наблюдается положительная динамика: мы по-прежнему покупаем больше, чем продаем, но эта разница невелика (Creative economy outlook and Country profiles, 2018, данные за 2015 год). Тогда как еще за десять лет до этого импорт творческих продуктов в нашу страну отчетливо превышал экспорт. Надо отметить, что основная статья импорта в мире – дизайн: 57 % от всего мирового импорта творческих индустрий.
У процесса есть свои проблемы. Обратной стороной открытости современного рынка является незащищенность творческого продукта от пиратского использования и тиражирования. Естественно, творцам – разработчикам и производителям – приходится защищать свой продукт. Инструментом защиты служит авторское право.
Несмотря на все сложности, число творческих и интеллектуальных ноу-хау неуклонно растет и распространяется в других странах и регионах. По данным Всемирной организации интеллектуальной собственности (География инноваций: локальные центры, глобальные сети, 2019), 20 % всех патентов, в 2015–2017 годах зарегистрированных в мире, приходятся на Китай и Республику Корея, тогда как в 1990–1999 годах их доля составляла всего 3 %. И здесь отчетливо наметился «азиатский поворот». Автор книги «Творческая экономика» Джон Хокинс взял эпиграфом к одной из глав слова копирайтера Эда Маккейба: «Творческий подход – лучшее средство победить в недобросовестной конкурентной борьбе» (Hawkins, 2001). Эти слова, написанные уже двадцать лет назад, сегодня раскрываются в многочисленных успехах компаний, в основу продукта которых легло нестандартное видение: от Apple до WeChat, от Uber до TikTok.
Расширение понятия творческих индустрий, географическая экспансия политик и стратегий поддержки творческой экономики – всё это вовлекло в орбиту внимания целый ряд явлений и проектов.
Среди них:
– рост урбанизации и развитие городов;
– появление ключевой сущности в городском развитии – общественных пространств как неотъемлемой части экономической, социальной и культурной жизни общества;
– укрепление позиций творческого предпринимательства как важного фактора роста;
– развитие технологического предпринимательства – технологических инновационных стартапов.
Городская тема подменила творческие индустрии – общественные пространства стали самостоятельной (сугубо городской) креативной индустрией и одновременно пространством для реализации проектов в этой области. Общественные пространства – это способ производства среды и бизнесов благодаря не только созданию таких пространств, но и производству образа жизни определенного типа. Например, по самым общим подсчетам, сделанным одним из авторов этой книги во время работы в Департаменте культуры города Москвы, развитие парков в российской столице в 2011–2015 годах открыло возможности для более чем 500 творческих бизнесов. Эти данные были предоставлены дирекциями парков и культурных центров. Нью-йоркский парк Хай-Лайн стал знаковым явлением для всего мира, а московский Парк Горького – именем нарицательным для обозначения нового типа городской среды в России. Рост влияния городских агломераций прослеживается везде: в политике, экономике, изменении образа жизни и, конечно, в креативности и творческих индустриях.
Флагманами экономики, формирующими образ жизни будущего, стали энергичные интеллектуалы-стартаперы. Поддержка стартапов[5] и инновационных бизнесов за последние годы превратилась фактически в самостоятельное и зачастую самодостаточное явление. Здесь есть специфическая экспертиза, очень прагматический подход к отбору и поддержке проектов, акцент на новых технологиях. И чем более популярными становятся креативные индустрии, тем больше новых бизнесов позиционируют себя не только как технологически инновационные, но и как творческие (например, технопарки, различные акселераторы[6], международный конкурс Creative Business Cup).
Еще одна важная тенденция последних лет – расширение и частичное переосмысление круга ключевых субъектов творческой экономики. Когда Ричард Флорида, о котором ниже будем говорить подробнее, в своем исследовании-манифесте «Творческий класс» назвал представителей интеллектуального труда правящим классом, это прозвучало демократично: в творческом мире управляют не богачи, не военные и не бюрократы, а те, кто генерирует новые идеи. Однако за два десятилетия и этот тезис подвергся критике как проявление высокомерия новой касты креаклов (так в просторечии сократили выражение креативный класс) – хипстеров – очередной навязываемой обществу элиты, поднявшейся благодаря высокой оплате труда и высоким стандартам образа жизни.
Непременно надо упомянуть и противоположное поле критики, которое резонно утверждает, что концепция креативного класса чрезвычайно выгодна государству и корпорациям, она снижает или вовсе отменяет социальные обязательства перед интеллектуалами, творческими работниками. Это неоднократно отмечали британские исследователи (McRobbie, 2015), которые практически с самого начала активной поддержки британским правительством креативных индустрий стали заниматься проблемами «творческого труда». Действительно, очень часто люди, создающие культурные и творческие продукты, оказываются гораздо менее социально защищены. После творческого подъема и успеха, в том числе финансового, может следовать продолжительный спад. Во многих случаях успешные до этого авторы популярной песни или известного стихотворения оказываются вовсе не членами гордого креативного класса, а растворяются среди самой незащищенной, по мнению самого же Флориды, категории обслуживающего класса. Музыканты и актеры подрабатывают официантами и барменами, писатели пополняют ряды безработных и т. д. Кроме того, креативные индустрии относятся к зоне очень высоких финансовых рисков. Чтобы «выстрелил» феномен Джоан Роулинг (столь любимый пример всех апологетов новой экономики), тысячи и даже сотни тысяч никому неизвестных авторов должны оставить стабильную работу и перебиваться случайными заработками, создавая ту самую плотность среды, которая порождает высшие интеллектуальные достижения. Получается, что за возможность носить гордое название креативного класса огромное количество способных людей платят отсутствием стабильности и социальных гарантий. Разобщенность столь разнородной отрасли экономики, как креативные индустрии, лишает возможности креативный класс сформировать устойчивые политические и социальные структуры по защите своих прав. Достижения рабочего класса по созданию системы профсоюзов, регулированию продолжительности рабочего дня, условий труда, минимальной оплаты и т. д. оказались перечеркнуты одним махом новыми подходами, предложенными в том числе Флоридой.
Ему стали противопоставлять лозунг Йозефа Бойса «Каждый человек – художник», позволивший включить в круг субъектов творческой экономики людей, для которых творчество никогда не было частью их трудовой функции: рабочих фабрик и заводов, пенсионеров, домохозяек, депривированные по социальным или другим причинам категории людей – от бездомных до инвалидов. Именно такое «нефункциональное» творчество сегодня всё больше выходит на первый план. Феномен «нефункционального творчества» сообществ, о котором более подробно будет рассказано во второй части книги, важен и с появлением новой категории людей, чей труд в связи с автоматизацией и роботизацией больше не будет нужен. Возможности их социализации, адаптации и перепрофилирования деятельности также сильно завязаны на участии в творческих проектах, позволяющих найти новые смыслы и ориентиры в жизни.
«Каждый человек – художник»Йозеф Бойс (Joseph Beuys; 1921–1986) – немецкий художник, известный главным образом своими перформансами; теоретик и один из ведущих представителей постмодернизма в искусстве; один из основателей германской Партии зеленых – первой экологической партии Европы.
В 1974 году Бойс совместно с писателем Генрихом Беллем открыл Свободный университет международного уровня, студентом которого мог стать любой желающий, без возрастных ограничений и вступительного конкурса.
Самая известная цитата из Бойса «Каждый человек – художник» восходит к немецкому поэту-романтику XIX века Новалису, который утверждал, что «каждый человек может быть художником». Однако у Бойса она имеет продолжение: «…и он благодаря своей свободе учится формировать другую позицию в совокупном произведении искусства – будущем общественном порядке». То есть под конечным объектом искусства имелся в виду весь социум.
Переосмысление ценностей предыдущего цивилизационного этапа продолжается, а человеку приходится адаптироваться к новым реалиям. Главный вызов современности не в новых технологиях или природных катаклизмах, а в ограниченности адаптационных возможностей человека. В последние годы набирает обороты стремление многих сообществ и групп «замедлить» темп жизни, в большей степени опираться на традиции, воспроизводить уже привычные формы деятельности. Стремление «оставить всё как есть», как и многочисленные консервативные движения по всему миру, – это осознанный или неосознанный протест значительной части людей против слишком быстрых и слишком кардинальных изменений.
Проблемы терминологии и трудности перевода
Исторически термин творческие индустрии – модификация термина культурные индустрии. Уже это сочетание звучит для русского уха как оксюморон, то есть сочетание противоположных по смыслу слов, примерно как белая чернота.
В российском общественном сознании творчество, с одной стороны, стихийно и неуправляемо, с другой стороны, связано с высшими, духовными ценностями, а индустрия – это поточное производство материальных благ, которое ассоциируется с управлением, конвейером и расчетом. Такое представление было характерно и для западных интеллектуалов индустриальной эпохи. Мы покажем, как антагонизм этих понятий постепенно исчезал. Для западного сознания столь острое противопоставление культуры и бизнеса, художника и рынка осталось в прошлом, самое позднее – в 60-х годах XX века. В России же до сих пор практически ни одна дискуссия на тему вхождения культуры в рынок не обходится без использования этих антитез, идущих еще от романтизма XIX столетия и подкрепленных советской идеологией, считавшей буржуазию по определению бездуховной, а всех сколько-нибудь выдающихся художников – жертвами эксплуатации и критиками капиталистического строя.
Определенную проблему представляет и перевод ключевого понятия нашей книги. Слово creative имеет точный перевод с английского – творческий, созидательный; в то же время в русском языке уже прижилось и вошло в моду слово креативный. Хотя творческий и креативный означают одно и то же, их смысловые нюансы заметно различаются.
Определение творческий тесно связано с культурой. Творческие профессии – это художник, актер, музыкант, возможно – ученый или изобретатель, но никак не бизнесмен и не управленец. Есть в слове и некоторый элемент иронии: наши «творческие личности» – это странноватые, необязательные, непредсказуемые персоны не от мира сего, которых тем не менее оправдывают наличие таланта и принадлежность к свободным профессиям.
Креативный человек – именно носитель творческой способности, тот, кто может генерировать новое, и пока никаких дополнительных оттенков у этого словосочетания нет. Креативные профессии – что-то современное: дизайнер, менеджер, политтехнолог, имиджмейкер, копирайтер…
Это более современное звучание, не отягощенное давлением отечественных ассоциаций, подталкивает российских издателей и переводчиков книг Лэндри, Флориды, Хокинса и их единомышленников к тому, чтобы сохранять иностранное слово: креативные индустрии, креативный город, креативный класс, креативная экономика. Между тем использование варваризма тормозит усвоение этой группы понятий в России. После долгих раздумий мы приняли решение в большинстве случаев использовать русское понятие, оставляя слово креативный как синоним для большего лексического и стилистического разнообразия.
Наконец, нужно сказать и о сложности понятия творчество.
Зарубежные исследователи (например (Pratt, 2005)) отмечают, что английское слово creativity широко и многозначно, оно не фиксирует важных различий между теорией и практикой, открытием и изобретением, наукой, культурой и социальной практикой и т. д., и его широта играет на руку идеологам творческой экономики. Это во многом так. Но никто не отрицает, что творчество творчеству рознь, и с этим связаны дискуссии, аналитические исследования, классификации и дополнительные дефиниции, которых вовсе не чуждаются эксперты-креативисты.
И в английском определении понятия creativity – «мыслительный и социальный процесс, состоящий в порождении новых идей или концепций или новых связей между существующими идеями или концепциями» (Creativity in Wikipedia, n. d.), и в определении, которое дает творчеству наш философский словарь: «Деятельность, порождающая нечто качественно новое, никогда прежде не бывшее» (Ярошевский, 1989), центральный момент – порождение нового.
В то же время в этих определениях есть указание на социальную важность и качественность этого нового.
Американский психолог венгерского происхождения Михай Чиксентмихайи (Чиксентмихайи, 1996; Чиксентмихайи, 2011) в течение 30 лет беседовал с людьми, оставившими заметный след в науке и культуре. Он описал креативность как явление, в котором можно выделить три уровня:
1. Домен – самостоятельная область культуры со своими правилами (литература, живопись, музыка, естественные науки и т. п.).
2. Экспертное поле – люди, которые выступают хранителями домена, носителями его символической системы и правил (историки, критики, педагоги, коллекционеры и т. п.).
3. Автор, который усвоил все, что было создано в домене до него, и на основе этого сгенерировал нечто новое, признанное экспертами и включенное в домен. В определенных случаях автор может создать новый домен – новую область знания или направление в практике.
Важная мысль Чиксентмихайи состоит в том, что новые идеи и открытия не бывают случайными (хотя иногда такими и кажутся), – они рождаются в потоке, особом состоянии полной включенности человека в то, что он делает. Поток характеризуется тем, что: – задачи соответствуют нашим способностям;
– мы точно знаем, что нужно делать в каждый момент, и сразу получаем обратную связь в ответ на свои действия;
– отсутствуют сомнения, помехи, страх неудачи, зависимость от оценок окружающих;
– время воспринимается иначе;
– действие сливается с сознанием, а процесс – с результатом (Колесник, 2008).
В статье «Творчество любит кризис» английский эксперт по развитию творческих индустрий Дэвид Пэрриш утверждает: «Есть художественное творчество: визуальные искусства, музыка, литература, дизайн, архитектура, фильмы и видео, ТВ и радио, ремесла, реклама. Этот подход к определению творчества лежит в основе концепции творческих индустрий. Примеров художественного творчества огромное множество: произведения Леонардо да Винчи и Микеланджело, Шекспира и Моцарта. Есть и современные классики в дизайне, архитектуре и кино. Но существует и более общий вид творчества, который мы могли бы назвать изобретательностью, инновацией, латеральным мышлением или, по-простому, нестандартным решением проблем. Мы можем найти этот вид творчества во всех сферах человеческой деятельности: в науке, образовании, политике, финансовой сфере, инженерном проектировании, агрикультуре, здравоохранении и военном деле» (Пэрриш, 2020).
Когда мы заговорили о том, что творчество становится стихией жизни современного человека, иной испуганный читатель мог бы представить себе картинку, как каждый в меру своих способностей принимается творить бог знает что и мир погружается в полный хаос стремлений поярче самовыразиться.
Пугаться не стоит. В мире творчества действует свой естественный отбор. Творение хорошо тогда, когда оно жизнеспособно. Творение жизнеспособно тогда, когда оно хорошо. Чтобы обрести жизнь в мире людей, оно должно иметь смысл и выражать те или иные ценности – этические (Добро), познавательные (Истина), эстетические (Красота или Сила производимого впечатления), практические (Польза). Сами эти ценности, как мы хорошо знаем, нередко находятся в конфликтных и конкурентных отношениях друг с другом, но выражаются в критериях, которые позволяют нам судить, почему одно творение более жизнеспособно, чем другое. Что касается бесчисленного множества неудачных продуктов творчества, ничего плохого и страшного в них нет – все они создают питательную среду для появления удачных и общезначимых.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Содержание понятия – совокупность существенных и отличительных признаков предмета (творческие индустрии – это деятельность, в основе которой лежит индивидуальное творческое начало, навык или талант…); объем понятия — совокупность объектов или явлений, охватываемых понятием (творческие индустрии – это архитектура, дизайн, мода, кино, реклама и т. д.).
2
Просьюмер (англ. prosumer от producer «производитель» + consumer «потребитель») потребляет в процессе производства и производит в процессе потребления; человек, который активно участвует в производстве товаров и услуг, потребляемых им самим. Просьюмеризм – стирание границ между обладателями средств производства и конечными покупателями, между рабочим местом и жильем.
3
Краудсорсинг (англ. crowdsourcing от crowd «толпа» и sourcing «использование ресурсов») – привлечение к решению социальных и иных задач широкого круга лиц на добровольных началах.
4
Более глубоко и детально история культурных и креативных индустрий изложена в книге Дэвида Хезмондалша «Культурные индустрии», переведенной на русский язык (М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2014, 2018).
5
Стартап (англ. startup «стартующий») – начинающая компания или бизнес, создаваемые для реализации перспективной (как правило, инновационной) идеи. Термин появился в 1976 году и получил широкое распространение в 90-е. Стартапер – человек, который работает над развитием стартапа.
6
Акселератор (англ. accelerator «ускоритель») в бизнесе – организация или программа поддержки стартапов, занимающаяся обучением, финансовой и экспертной поддержкой, в некоторых случаях в обмен на долю в капитале компании.