Торианская империя. Раскалённая галактика. Книга 7

– Как будет угодно…

Санаркеш отвернулся и занялся своими делами. Ему не понравилось такое решение, поэтому спустя несколько секунд он еле слышно пробубнил недовольным тоном несколько слов на каком-то зангролакийском диалекте, который Нгаруд не распознал, но приказ зангролакиец всё же принял.

Зонды достигли орбиты. Часть из них рассредоточилась со всех сторон этого мира, создав его малое изображение, и Санаркеш запустил подробную трансляцию на главный обзорный экран Эскамуса. Зонды, что спустились на поверхность, уже пересылали потоки данных. Появились уточнённые показатели состава воздуха. Он вполне подходил для всех, кто мог бы участвовать в высадке, что уже было неплохим результатом.

– Есть следы радиации, – напряжённо прокомментировал Санаркеш, – её немного, и она, скорее всего, остаточная, к тому же она не рассеянная, а расположена отдельными очагами.

– Что это значит? – заинтересовалась Паната.

– Это или искусственные источники энергии, или было применено примитивное оружие массового поражения, разработанное на начальной стадии технического развития.

– Значит, тут была цивилизация…

– Можно и так сказать. Очень похоже на следы пребывания умеренно развитой цивилизации на планете. Радиация не космическая, я не наблюдаю следы столкновения с массивными объектами из космоса, но она и не природная, она явно осталась после применения искусственных технологий.

– Карту заражённых областей или единичных зон заражения можно составить?

– Вполне! Потребуется время для облёта поверхности нашими зондами. Всплески легко регистрируются. Судя по остаточному распаду, я бы сказал, что образованы эти очаги триста-пятьсот тысяч лет назад. Для постоянного обитания радиация ещё опасна, а для временного посещения уже нет.

– Значит, опасность для нас?..

– Минимальна. Стандартные скафандры вполне пригодны для пребывания в этих зонах.

Нориан слушал разговор, но в этом месте решил вмешаться.

– Если всплески очагами, то есть большая вероятность того, что это какие-то обитаемые в прошлом центры или места концентрации вооружения. Там должны остаться следы строений.

– Сейчас попробуем, выясним…

Санаркеш ловко манипулировал на контрольной панели, погрузив свои руки в вязкую жидкость. Как только он вытаскивал свои пальцы, жидкость загадочным образом, словно живая, мгновенно стекала и стремилась соединиться с основной массой. Все уже привыкли к такому способу общения между кораблём и его создателями. Контрольные панели у остальных имели иной подход к контролю над системами корабля.

Первый зонд облетел равнину со следами радиации и сделал молекулярный анализ. Время поработало над поверхностью, но на снимке чётко видны контуры неизвестного искусственного строения. Оно скрыто слоем почвы или чего-то ещё.

Капитан Нуграб уже разбирался с данными и комментировал их вслух.

– Показывает восемьдесят семь мекратонов в самой ближайшей точке.

Нгаруд добавил:

– Глубина идёт на скос, и строение постоянно углубляется. Вот есть контакт, указывающий на семь сотен мекратонов.

– Попробуем сделать вот так…

Санаркеш и запустил построение макета на основе поступающих данных. Зонды продолжали сканировать.

Показался контур. Искусственный интеллект дорисовал недостающую часть на основе своих предположений. Сооружение оказалось разрушенным высотным строением, возведённым во впадине или, скорее всего, в расщелине. Одна его часть примыкала к сплошной стене каменной гряды, а вторая, подвергшись сильным разрушениям, уходила глубоко вниз под поверхность. По скату почвы это было видно даже без подробного анализа. Сомнений нет, удалось обнаружить построенный какой-то цивилизацией объект, но сейчас он в разрушенном состоянии. Его можно попытаться исследовать, хоть на это и уйдёт время…

– Имеются следы подземного водоёма, – отметил капитан.

Паната медленно крутила изображение, стараясь понять, что перед ней находится. То, что на планете была цивилизация, уже успех поисков, теперь возникал вопрос, что тут произошло и когда?

Новые данные указали на окаменелые биологические останки. Вероятно, кости. Санаркеш поинтересовался:

– Будем бурить?

Адмирал задумалась и, недолго поколебавшись, приняла решение:

– Попробуем найти что-то интересное на глубинах поменьше. В противном случае мы рискуем увязнуть в глобальных раскопках. Раз планета имела цивилизацию и подверглась атаке, то мест с подобными останками на ней будет много. Нужно ещё поискать. Сейчас меня больше смущает факт, что первая же система с признаками жизни оказалась тем самым, что мы пытаемся найти.

– Намекаете, адмирал, что эта галактика была сильно заселена?

Нгаруд сразу понял, к чему клонит Паната. Чрезмерная заселённость галактики Шан`аркудийцев обсуждалась ещё до начала полёта. Существовало мнение, что это и стало причиной их жестокости и жаждой завоеваний. Конкуренция между расами и мирами опасна, а технологии постоянно развиваются. Уничтожение потенциально опасных конкурентов – самый быстрый и простой способ вывести свою цивилизацию на верхушку развития и власти. Во дворце императора эта теория оставалась основным объяснением нападению на Торианскую империю.

– Возможно, и так. Сейчас нужно добраться до костей, выделить ДНК и занести в базу данных корабля. Ещё я хочу установить, сколько прошло времени с момента краха этой цивилизации. Попробуем восстановить, как выглядела эта раса.

– Вероятна погрешность в сроках – 4 процента, а вот внешность будет максимально точная с модуляцией по периодам развития.

– Санаркеш, погрешность – это уже не столь важно. Катастрофа может указать на то, кем и как была уничтожена эта планета. Главное – когда. Мы не знаем, на самом деле, сколько лет цивилизации Шан’аркудийцев, да и вообще, ещё не факт, что они имеют к этому отношение.

– Не факт, – согласился Санаркеш, – но сейчас они, возможно, тут единственные, кто доминирует в галактике.

– Забываете Вориков.

– Ворики, Кардаги, Савармоны и Биормоны. Я не забываю про них. Мы продолжаем исследования. В их ДНК замешано столько чуждых компонентов, что я даже растерялся, когда увидел состав в первый раз. Я очень надеюсь, что наш полёт прольёт свет на их происхождение, потому что, как только мы начинаем подходить к выводу, что они все искусственно созданы, как возникает что-то, что доказывает обратное и поворачивает исследования в ином направлении.

– В составе Коалиции вторжения нам известны только эти расы. Других мы не знаем. По большому счёту, в войне не важно, искусственно созданы они или нет. Разумную жизнь создавать долго, и это не производственная штамповка, как происходит с обычными дроидами.

– Тем не менее вырастить пустое биологическое тело до полной зрелости – это уже не столь долго. Ваша империя выращивает безмолвных изначально, вкладывая в них сознание…

– Выращивала. Сознание в них природное, оно взято из гибридов других рас, но и сознание, и клетки постоянно клонируются, подвергаясь частым модификациям. Теперь эти процессы в руках самих безмолвных, империя больше не контролирует популяцию их расы так, как мы делали это раньше.

– Тем не менее вы тоже создавали их для войны.

Паната промолчала. Санаркеш был прав. Между вориками и безмолвными имелось абсолютное сходство в их предназначении.

Данные продолжали поступать. Начала вырисовываться определённая картина. Планета казалась безопасной, но радиационных очагов слишком много. Природные циклы не изучены. Имелись области с сильными ветрами, но они локальны, и границы штормов видны из космоса с орбиты. Температура, зафиксированная на планете, указывала на диапазон от плюс 71 до минус 65 по стандартной шкале. Перепад большой, но он, к счастью, тоже локален и зависел от множества побочных факторов.

– Я отведу Эскамус ближе к звезде. Её излучение скроет нас от внешнего сканирования, иначе мы очень быстро проявимся на радарах чужого корабля, если будет вход в систему. Наша сигнатура чрезвычайно велика.

– Как быстро нас смогут выявить? – поинтересовался Нуграб.

– При направленном сканировании пары минут вполне хватит.

– А если…

– А если не знать про нас и не сканировать нужную часть пространства, нас не обнаружат, даже если войдут в систему. Система маскировки скроет корабль, но сигнатура…

– Да-да, чрезвычайно велика, – закончил Нуграб, – я уже осознал.

– Я так понимаю, решение о спуске окончательное? – спросил Нориан.

– Да, я определённо хочу спуститься на эту планету, – подтвердила Паната.

– Я прослежу за приготовлением к полёту одного из Косвоганов.

– Сколько времени потребуется?

– От получаса до часа, но есть дежурный разведывательный корабль, он всегда готов…

– Нет, используем второй, у нас их на борту сорок единиц. У разведывательного корабля одни функции, а у остальных кораблей другие.

Нориан, не задавая дополнительных вопросов, покинул мостик, после чего, воспользовавшись системой транспортации по кораблю, отправился в ангар Косвоганов.

***

Эскамус переместили на минимальное расстояние от звезды. Температура на корабле поднялась на семь градусов, системы охлаждения работали в повышенном режиме, затрачивая энергии больше, чем при обычном полёте. Отличный способ проверить энергопотери разнообразных систем, если, конечно, таковые потери имеются. Зангролакийцы уверяли, что первичным материалом для живого сплава стали клетки мифического животного, что способно передвигаться по космосу, словно большое водоплавающее млекопитающее. В галактике, в имперских системах и за пределами за всю историю торианцев таких животных обнаружено не было, их никто никогда не встречал даже во время долгих исследований. Останков тоже обнаружено не было, но зангролакийцы уверяли, что они существовали. Нынешний Эскамус создавали, используя конструктор ДНК, а образцы клеток брали из древней базы данных. Сагири имел схожее свойство, но там организмом для вживления в сплав была иная клетка и иная технология, тайну которой галарианцы никому не открывали. Эскамус мог находиться гораздо ближе к звезде, чем Сагири, что обеспечивало ему большую безопасность. Уже давно установлено, что корабли Коалиции не способны выдерживать подобные температуры, да и их оборудование в режиме сильного перегрева и радиации работает чрезвычайно скверно. В империи при разработке новых кораблей этот факт уже учитывали. Император Дасарий полагал, что технология, подобная зангролакийской или галарианской, скоро станет более доступна и для самой империи.

На палубе шла лёгкая перепалка:

– Я возглавлю разведку, это моя прямая обязанность.

– Если командуешь ты, то это твоё право и в твоей власти решать взять меня и андроида с собой или не взять.

– Уже решил, я беру с собой только Кару.

– Я тоже хочу полететь. Мне уже невыносимо находиться в запертых стенах!

Танарилан спорил с Норианом. Поначалу Нориан наотрез хотел отказать, но почему-то вдруг во время спора вспомнил свой первый полёт и то, как Сагири оказался у незнакомой планеты за десятки тысяч световых лет от дома. Именно подобные доводы он приводил отцу, пытаясь уговорить его дать разрешение на спуск.

– А знаешь, я возьму вас обоих с собой. Мешать вы не будете, а помощь от вас точно не помешает.

– Передумал? Полагаешь, есть опасность нападения?

– Не думаю, что есть такая опасность. Просто решил согласиться с твоей просьбой. На планете обнаружены только животные формы жизни. Что будет дальше, я не знаю. Разумных форм жизни мы ещё не нашли, но для этого мы и летим, чтоб хотя бы обнаружить их останки и провести исследования. Нам нужно знать, кто виноват в гибели планеты. Наши выводы прольют свет на…

– Я уже понял, не продолжай. Пойду найду Ямиса.

– Посмотри на внешней палубе взлётного сектора, перед тем как переместиться в жилой сектор, я, кажется, заметил его и Кару именно там.

– Ямис и Кару? Они поладили между собой?

Нориан рассмеялся.

– Скорее, это жёсткая конкуренция.

Танарилан не стал задерживаться и вышел. Всё, что он хотел, – он получил.

«Снова ему уступил, становлюсь податливым», – мелькнуло в голове Нориана.

Похоже, Танарилан нет-нет да пользовался расположением брата к себе и очень часто одерживал верх в подобных спорах. Нориан заявил, что отправляется на планету и не берёт с собой брата. Тому, конечно, подобное заявление не понравилось, и возникла перепалка. Нориану уже казалось, что им обоим следует разъехаться друг от друга и занять разные каюты. Танарилан, присутствуя на Эскамусе, отвечал за военные планы, которые разрабатывал Нориан, и за безопасность на корабле, поэтому старшему брату было удобно иметь всегда под рукой младшего, но такую практику нужно прекращать. Ко всему прочему, Танарилан чувствовал, что его опекают, а ему это не нравилось, что он уже не раз и выговаривал.

Личные скафандры. Нориан распечатал в каюте отсек с военным оборудованием. Часть разработана зангролакийцами, а часть торианского происхождения. Некоторые образцы практичны, удобней, но не выдерживают определённых условий. Остановив свой выбор на восьмом номере, скафандре зангролакийского производства, Нориан активировал его на себе, но только частично, так чтоб не мешал свободно передвигаться.

«Лёгкий» – оценил скафандр генерал и перепроверил его работоспособность. При активации шлема мгновенно запускались все скрытые системы, отвечающие за внешний мониторинг окружающей среды. Нориан решил проверить работоспособность и попытался просканировать переборку.

«Команда невыполнима» – тут же последовал голосовой ответ.

Генерал усмехнулся. Сработала встроенная защита на случай, если скафандром завладеет враг. Скафандр не имел доступа к анализу материалов Эскамуса без специальных кодов. Это защита на случай захвата врагами. Шан`Аркудийские боевые скафандры вообще самоуничтожались, если его носитель погибал или принимал решение о самоликвидации.

Деактивировав костюм Нориан, снял с пояса хозгар и небрежно бросил на кровать. Предмет размером с ладонь. Аналоги торианцев и тяжелее, и крупнее размером. Последние модели активаторов торианских скафандров надевались на спину и закреплялись на руках и на поясе, после чего происходила активация. Вес исходника немалый. Каждый нанит имеет вес, а если их требуется большое количество и большая плотность, то и вес предмета тоже будет немалый. Зангролакийские наниты производились из более лёгкого, но прочного сплава и имели вес в разы меньше, и конкретно этот хозгар был разработан для рас Торианской империи. Самое опасное – это повреждение пластины управления. Она скрыта внутри скафандра под двойным слоем сплава-брони, но если и он будет пробит, то управление полностью заблокируется, а наниты перейдут в неактивную фазу. Костюм станет твёрдой упаковкой, в которой ты и умрёшь, если допустишь подобную оплошность. Абсолютно неуязвимых технологий нет и не будет. Всё можно создать, и всё можно уничтожить, главное – знать, как это сделать, и иметь нужный материал и технологию.

В первые годы развития цивилизации на планете находят, добывают и используют разнообразные металлы. Так появляются примитивные инструменты и оружие. Обычно состав планет везде по-разному менялся и всегда был разнообразен. Сложные и редкие металлы, которые можно найти на одном мире, порой нельзя найти на другом, что располагается в одной же системе или в соседней. Специально так было разбросано или это закон вселенной, никто не знал, но ресурсы были странным образом разделены и распределены по разным мирам. Больше похоже на вариант, при котором на одной планете сосуществуют несколько цивилизаций, но ресурсы у всех распределены непропорционально, что порой даёт повод к войне. Гонка за ресурсами двигала развитием технологий, а технологии позволяли создавать разнообразные сплавы, что в свою очередь на одной и той же технологии функционировало по-разному и давало разные результаты.

Перепроверив энергетический зигаб, личное оружие, Нориан прицепил его на пояс. Генерал предпочитал держать личную боевую амуницию в своей каюте, а не в оружейке. Это происходило на торианских кораблях, и эта привычка остаётся на зангролакийском эскамусе, но боевой плазменный эксан придётся всё же взять в арсенале на борту «Косвогана».

Нориан вышел на палубу и направился к корабельному порталу. Простой ввод данных пункта назначения, и переброс состоялся. Ангар номер 14. Именно в нём сейчас готовили к первому полёту выбранный генералом Косвоган. Корабль огромен, огромен, как сам межгалактический носитель, так и его вспомогательные лёгкие корабли разведки. Для каждого из них на Эскамусе имелся свой отдельный посадочный отсек. Сейчас Нориан смотрел на один такой… Гладкие борта без единого выступа. Внешних турелей не видно, как не видно и лишних выпирающих частей основной конструкции. Всё скрыто в корпусе. Нос корабля возвышался высоко над палубой. Все, кто работал на ней с корабля, даже не были различимы. Грузовая палуба под действием гравиподъёмников опущена под углом и едва касалась нижней стороной палубы Эскамуса. Она – единственный простой и быстрый способ попасть на корабль во время посадки. Снизу на Косвогане отчётливо видны посадочные шлюзы для более мелких кораблей класса разведчик или боевой истребитель. Шлюзы находятся под дном и слегка углублены. Не самое хорошее место расположения. Если основной удар придётся на днище корабля, то могут пострадать именно транспортные шлюзы. Первая подготовка к полёту очень важна. Запуск корабля очень последователен, поэтому первый запуск – это своего рода настройка-шаблон, после которого все последующие подготовки будут продвигаться гораздо быстрее. Корабль не рассчитывали на серьёзный бой, но даже в своём нынешнем состоянии он вполне себе может дать достойный отпор. Против большой группы известных торианцам враждебных кораблей Косвоган в одиночку не устоит, ровно как и не устоит против такой же группы кораблей Коалиции, но, имея существенную скорость и манёвренность, вполне сможет сбежать или держаться на большем расстоянии, чем дальность поражения вражеского оружия. Группа Косвоганов уже становилась серьёзной боевой силой. Три-пять подобных кораблей способны атаковать даже торианский крейсер-носитель, но их предназначение совсем иное, а не битва.

– Генерал?…

Нориан обернулся. Позади стоял один из учёных, он из числа той группы, что представляла человеческую расу. Они тоже участвовали в этой экспедиции.

– Тарк Игасиас, приветствую Вас, – отозвался Нориан, опознав, кто его зовёт.

Тарк – ведущий специалист от своего народа, он же и возглавлял группу. Человеческая раса принимала самое активное участие во всём происходящем, поэтому барон Загтар Сатир Ораглия воспользовался своим правом направить на Эскамус своих представителей.

– Генерал Актарас, я не знал, что Вы отправляетесь в первый разведывательный полёт, не предупредив меня.

Звучало как претензия, Нориану пришлось объясниться.

– Это не моё решение, это решение адмирала. Она пожелала лично посетить планету. В противном случае мы бы просто провели сканирование с орбиты и улетели.

– Я хочу присоединиться.

– Зачем? Там нет ничего, что бы заинтересовало вас. Планета не имеет активной цивилизации, на ней только животные. Наш полёт туда – лишняя потеря времени и не более того.

– Всё же я настаиваю…

Нориану не хотелось припираться.

– Как угодно! Хотите лететь – летите, но с условием…

– Условием? Каким ещё условием?

– Ничего, что бы казалось невыполнимым. Я хочу, чтоб вы не начинали на планете никаких серьёзных исследований! Просто лёгкая разведка, быстрый сбор данных и обратно. Я не собираюсь задерживаться на этой радиационной помойке. Безопасность Эскамуса под моим руководством, и первый контакт с планетой в новой для нас галактике должен был произойти совсем по-другому, а не со спонтанного желания высадиться.

– Вы что-то обнаружили?

– То, что и ожидали. На планете всё, что было некогда живым и разумным, всё погибло или, скорее, всё уничтожено. Наша задача – выяснить, как они были уничтожены: это внешнее воздействие или произошла планетарная катастрофа…

– Планетарные катастрофы в обитаемых мирах на ранних стадиях исследований не редки, мы это знаем, но теперь я ещё больше хочу присоединиться к этому полёту.

– Тарк, я уже дал разрешение, можете подниматься на борт. Остальное сейчас меня мало интересует. Только поднимайтесь быстрее, мы и так задержались с вылетом.

Своим ответом Нориан надеялся отделаться от назойливого исследователя. Так и произошло, учёный поблагодарил генерала и, понимая, что времени у него мало, ушёл собираться. Генерал Актарас проводил его взглядом и тихо произнёс:

– Интересно, кто ему сказал…

Представители человеческой расы порой вызывают много вопросов, и, по мнению многих имперских граждан, люди ведут себя странно и загадочно, ровно как и выглядят. Чаще держатся особняком и принимают малое участие в жизни и развитии империи. Их методы расселения по галактике и колонизации планет вызывают вопросы в научном мире, такие способы никто, кроме них, не практикует. По словам барона Ораглия, они даже сами не знают, как далеко забирались их потерянные предки и сколько известных циклов перерождения человеческой цивилизации могло существовать. Возможно, они выбрались за пределы, в другую галактику, сея свои семена жизни… Такая версия была.

В проходе появилась группа безмолвных, состоящая из четырёх гвардейцев и ещё одного безмолвного, но почему-то он не в амуниции гвардии. Пройдя контроль, они миновали силовые поля и прошагали в ангар.

– Карва-Ладжан Шуджира, – с ошибками выговорил Нориан, – я полагал, Вы находитесь уже на борту.

Генерал обращался к тому, кто находился в центре этой группы. На нём был уже знакомый Нориану костюм из плотного материала со множеством одинаковых креплений. Распознать их можно как интерфейсы для биологических информационных трубок, предназначение которых – прямая передача данных от корабля к оператору во время нахождения в управляющей сфере.

Поравнявшись с Норианом, конвой остановился. Тот, к кому Нориан обращался, произнёс:

– Генерал Актарас, если Вам сложно называть меня на моём языке, предлагаю называть меня проще – навигатор или капитан-навигатор, но уже на общем.

– Нет-нет, Шуджира, какое-то время я ещё и буду путать имена навигаторов, пока не привыкну, но обращаться я буду к каждому по званию и на языке безмолвных.

Один из охранников бросил уважительный взгляд на генерала. Нориан его взгляд, конечно, не видел, лицо скрыто под шлемом, но точно почувствовал.

Карва-Ладжан переводилось с языка безмолвных как «капитан-навигатор». Это корабельное звание предложили сами безмолвные и использовали для названия свой искусственно синтезированный язык. Торианцы не возражали, причин для возражения не было и у генерала Актараса. Косвоганы пилотировались безмолвными в одном лице капитана-навигатора. Навигатор помещался в управляющую сферу и, находясь под воздействием гравитационных излучателей, зависал в ней. К костюму навигатора подсоединялись всевозможные гибкие трубки из синего материала, больше похожие на гибкие кристаллы. Они сами находили на костюме свой интерфейс, закреплялись, после чего синхронизировали мозг навигатора с компьютером корабля. Контакт с кораблём, его полный контроль и управление полётами – чрезвычайно сложное занятие для одного, если он не зангролакиец, но на эту роль подошли безмолвные, в противном случае косвоганы пришлось бы тоже перемоделировать. Зангролакийцы не могли выделить в этот полёт больше своих представителей, чем уже это сделали. Конечно, существовало альтернативное управление кораблём, но тогда большинство его активных и необходимых функций будут недоступны для торианцев. Корабль, кроме переходов и навигации, не сможет больше ничего делать. Всему виной слабый мозг, отстающий в эволюционном развитии зангролакийцев. Безмолвные подошли как никто другой и смогли заменить зангролакийцев, но тем всё же пришлось провести им вынужденные модификации. Один единственный навигатор полностью контролировал весь корабль. Он мог одновременно и пилотировать, и вести огонь, а также делать миллиарды вычислений, проводить сканирование и исследования. Торианцам же было доступно только пилотирование, гиперпереходы и навигация в гиперпространстве. Запустить малые истребители или использовать вооружение корабля они уже не могли. Любой Карва-Ладжан, подготовленный для этой экспедиции, был очень ценен для полёта Эскамуса. Заменить такого пилота практически некем.

– Нет, я только поднимаюсь. Мне сообщили что есть задержки с вылетом.

– Задержка? Мне ничего об этом неизвестно…

– Первый запуск и первый полёт важны, будет сделан шаблон для запуска всех остальных кораблей. Это ускорит…

– Да-да – прервал его Нориан – я теперь понял о чём Вы. Известно, с чем связана задержка?

– В смене ряда протоколов безопасности полёта.

– Кто отдал приказ?