Украденный герой

– Это место – самый настоящий лабиринт! – пробурчал Олег сквозь зубы и попытался вспомнить, из какой двери он вышел в прошлый раз. Вроде бы из пятой слева… Или из шестой?

Он уже начал впадать в отчаяние и стал всерьёз задумываться о том, чтобы пойти на крайние меры: подкараулить в одном из тёмных коридоров кого-нибудь из местных, оглушить, связать и, угрожая мечом, потребовать у него указать дорогу. Или остановить первого попавшегося гоблина, всучить ему сложенный вчетверо листок бумаги и сказать: "Срочное письмо Повелителю! Лично в руки!" После чего останется только незаметно проследить за гоблином…

Оба варианта сопровождались изрядной долей риска. Олег предался раздумьям, немного отвлёкся и потому стал чуть менее пристально следить за тем, что происходит вокруг. Никто здесь не обращал на него особого внимания, все были заняты своими делами, и он вполне мог слегка расслабиться, передохнуть и пораскинуть мозгами, пока…

– Эй, друг! – Олег не сразу понял, что обращаются именно к нему. – Эй, друг, неужели ты с Земли? Точно с Земли: в местных портновских лавках джинсовые брюки ни за какие деньги не купишь.

Олег обернулся на голос и увидел в нескольких метрах от себя мужчину лет сорока пяти. Среднего роста, среднего телосложения, с тёмными волосами и не слишком выразительными чертами лица – подобных ему людей вы десятки раз за день встречаете на улице по пути на работу и абсолютно их не замечаете. По крайней мере до тех пор, пока они одеты примерно также, как обычно одеваются в вашем городе. Однако, если бы столь непримечательный человек оказался, допустим, в центре Москвы в том костюме, что был на нём сейчас, и в этот день не планировалось какого-нибудь карнавала, фестиваля исторической реконструкции или костюмированного шествия, он, без сомнения, вызвал бы всеобщий вполне заслуженный интерес.

Кожаная куртка незнакомца была усеяна разноцветными пятнами, прожжена на обоих рукавах, в трёх местах разорвана и снова зашита редкими неровными стежками. Широкие штаны грубого покроя, также носившие на себе многочисленные следы экспериментов их хозяина с огнеопасными и химически активными веществами, складками ложились на тяжёлые сапоги с толстыми подошвами. За спиной на ремне висело короткое ружьё, деревянный приклад которого выглядывал из-за левого плеча. И как будто одного ружья было мало, картину дополнял пояс с заткнутыми за него крупнокалиберными однозарядными пистолетами, придававшими мужчине сходство с рейтаром или морским пиратом.

– Кто ты такой, а? – снова спросил мужчина. – Откуда ты здесь взялся?

– Э-ээ… – протянул Олег, судорожно пытаясь придумать подходящий ответ и одновременно стреляя глазами по сторонам в поисках пути для отступления. – Ну, я…

Ситуация явно складывалась не в его пользу: на расстоянии нескольких шагов позади мужчины Олег заметил двух с головы до ног закованных в железо бравых молодцов – телохранителей, которые, правда, в отличие от своего шефа, предпочитали оружие ближнего боя. Кроме того все находящиеся неподалёку гоблины и люди отвлеклись от своих дел и начали с интересом наблюдать за развитием событий.

"Семеро перед правой дверью, только пять перед левой, – сосчитал он потенциальных противников. – Но левая дверь дальше, а у главаря ружьё. Бесполезно…"

В подобной обстановке не стоило и пытаться лезть в драку или бежать, поэтому Олег взял себя в руки и с трудом восстановил потерянный было контроль над своей ладонью, которая без всякого участия со стороны сознания постепенно начала продвигаться в направлении рукояти меча. Затем он глубоко вздохнул и представился:

– Меня зовут Олег. Я из Москвы.

Хитрить не имело смысла: незнакомец уже догадался, что Олег с Земли. А раз он может отличить джинсовые брюки от каких-либо других, следовательно, он и сам оттуда.

– Вот это да! – восхитился мужчина. – Из Москвы? Из той Москвы, которая в России? Или из той, что в Айдахо?

– Из России… – пробормотал Олег и только после этого внезапно осознал, насколько сильно он лопухнулся.

"А ведь хренов Мудрец Ахименира предупреждал меня о переводящем заклинании, – вспомнил он. – Зачем я ляпнул про Москву? Вот дурак!.. Из какой страны этот мужик?"

Очень интересный вопрос. Но как бы ему того ни хотелось, Олег был не в том положении, чтобы задавать подобные вопросы вслух, и потому счёл за лучшее промолчать. Незнакомец продолжал:

– Значит, Москва? С детства мечтал посмотреть на вашего Ленина! Удивительно! Больше трёх лет не видел человека с Земли! Как ты здесь оказался? Хотя погоди рассказывать, давай пойдём ко мне – там всё расскажешь. Из России, ну надо же…

Он повернулся и махнул рукой, предлагая следовать за ним. Олегу не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.

Один из охранников шёл перед своим шефом, меткими подзатыльниками расчищая дорогу от зазевавшихся гоблинов; второй двигался позади Олега, и взгляд его прожигал гостю спину подобно вонзившейся между лопаток огненной стреле. Этот поход показался Непобедимому Чемпиону невероятно долгим…

Сперва они поднялись по лестнице и через узкую дверь попали в заваленную металлоломом комнату; затем прошли по длинному коридору, миновали две развилки, свернули на третьей и через ещё один проход выбрались на крытую галерею; после чего снова поднялись по ступеням и полминуты шагали по новому коридору до помещения с несколькими дверями… Поначалу Олег пытался запоминать дорогу, однако сумасшедшая путаница лестниц и коридоров неминуемо заставила его признать своё поражение, и очень скоро он перестал понимать, где находится. Возможно, в этом и состоял план строителей Цитадели: любой шпион рано или поздно теряется здесь навсегда… Или попадает в лапы местного аналога критского Минотавра.

Когда Олег уже практически перестал верить в счастливое завершение этих блужданий, они всё же добрались до массивной металлической двери, рядом с которой несли стражу ещё двое закованных в броню охранников. Здесь отряд остановился, мужчина в костюме пирата извлёк из кармана связку ключей и принялся ковыряться во внутренностях многочисленных запирающих дверь замков.

– Ну что же, добро пожаловать! – сказал он наконец и первым переступил порог. Олег вошёл следом, телохранители не отставали ни на шаг.

Зажглись газовые фонари. Увидеть нечто подобное Олег никак не ожидал… Где трон из человеческих костей?

Вместо трона в центре комнаты стояла дюжина верстаков, заваленных кипами чертежей, горами каких-то непонятных деталей, оружейными заготовками и инструментами. Возле дальней от входа стены, под вытяжной трубой, размещалась химическая лаборатория с печью-кальцинатором, весами, штативами и стеклянной посудой. Рядом располагался шкаф с разноцветными склянками, а неподалёку от шкафа – сверкающая начищенными медными боками конструкция, в которой Олег с удивлением узнал самогонный аппарат. Всё это можно было принять за мастерскую средневекового алхимика, хотя выстроившиеся вдоль правой стены примитивные дерево- и металлообрабатывающие станки своими зажимами, лезвиями и свёрлами рисовали в воображении картину, более характерную для камеры пыток святой инквизиции.

Обилие столов компенсировалось нехваткой стульев: один стоял возле верстака с бумагами, второй – у шкафа с реактивами. Хозяин перенёс его поближе и сел, указав Олегу на другой стул.

– Для начала позволь представиться, – проговорил мужчина, – Карл Гро́ссер, главный инженер. Хотя здесь я не только инженер, но и механик, и химик, и геолог, и много кто ещё. – Мужчина немного помолчал, испытующе глядя Олегу в лицо, затем продолжил: – Однако мне кажется, ты уже догадался, что местным ребятам я больше известен как Повелитель…

– Слава Всемогущему Повелителю! – отозвались телохранители возле двери.

– Да-да, слава мне… Так вот, я в курсе всех этих древних пророчеств и, соответственно, я знаю, кто ты такой и зачем сюда явился. Я мог бы приказать ребятам с тобой разобраться или даже мог бы попытаться сделать это сам; и, вполне вероятно, мы справились бы с этой задачей. Почему я так не поступил? Далеко не только потому, что "вполне вероятно" – это ещё не "на все сто процентов". Дело не в процентах. Дело в здравомыслии. Я верю: здравомыслящие люди всегда найдут общий язык. Итак, если ты обещаешь хорошо себя вести, я отпущу охрану, и мы пообщаемся с глазу на глаз, как нормальные, цивилизованные люди. Обсудим сложившуюся ситуацию, выпьем по стаканчику, – он кивнул в сторону самогонного аппарата, – поделишься новостями с Земли…

Олег далеко не сразу сумел переварить тот факт, что Повелителем зла оказался человек, назвавшийся Карлом Гроссером, главным инженером. С Земли. Это было… ну очень странно! Однако Олег не видел ни одной причины, по которой ему следовало отказаться от столь заманчивого по сравнению с боем насмерть предложения.

– Ничего не имею против, – сказал он. – Как по мне, то разговаривать лучше, чем драться.

– Отлично! – инженер махнул рукой, приказывая страже выйти. – Но ты учти: они будут здесь через секунду, стоит мне только щёлкнуть пальцами. К тому же я и сам обычно неплохо справляюсь. – Он похлопал по поясу с висящими на нём пистолетами и гордо объявил: – Член Национальной стрелковой ассоциации США с тысяча девятьсот девяносто восьмого года!

Карл Гроссер подождал, пока дверь за телохранителями закроется и произнёс:

– Вот уж не думал, что здесь, в этой Навеки Разделённой Империи, по мою душу явится человек из России. Да… Удивительно складывается порой судьба. Россия против США. Холодная война продолжается даже в другом мире. Никуда от неё не сбежишь…

Олег вдруг почувствовал себя очень неуютно наедине с этим странным мужчиной, который вовсе не выглядел таким уж воплощением зла. Это был не страх, нет. Наоборот, это больше походило на чувство вины, поскольку и он сам, и его собеседник прекрасно понимали, с какой целью Олег проник в Цитадель. Неприятное ощущение, словно смотришь в грустные глаза барашка, которого ты собрался зарезать и съесть. Правда, у барашка обычно не висят на поясе огромные пистолеты, и он не сообщает тебе о том, что научился стрелять гораздо раньше, чем ты впервые пошёл в детский сад… В создавшееся положение явно требуется внести дополнительную ясность.

– Знаете, мистер Гроссер, – начал Олег, – на самом деле я не по своей воле сюда попал. Сидел себе спокойно на толчке, и тут вдруг – бац! И через секунду я уже в каких-то пустошах с кучкой непонятных парней в чудно́й одежде, которые весьма доходчиво разъясняют мне, что или я иду спасать мир, или они не ручаются за мою безопасность. Так что я вовсе не наёмный киллер или агент спецслужб.

– Да? – переспросил Карл. – А кто же ты такой?

– Простой парень из Москвы. Вернее, я и в Москву-то всего три года назад приехал. Кем только не работал за это время… Сначала в гипермаркете, потом на стройке, охранником был в ночном клубе… Вообще, я раньше самбо всерьёз занимался. А теперь выступаю в миксфайт-шоу.

– Правда? – удивился инженер. – Надо же! Хотя ты крепкий малый – сразу видно. Бокс, MMA – это здорово! Всегда любил посмотреть! Всё по-настоящему, не то что дерьмовый рестлинг-балет! Слушай, а ты и с Фёдором Емельяненко знаком?

– Нет, – сконфузился Олег.

– А… Ну да, правильно, он ведь, наверное, давно уже не выступает. А тот парень… Такое сложное имя у него… Хабиб Нур… Забыл…

– Хабиб Нурмагомедов.

– Точно! Он сейчас в топе! Его ты знаешь?

Олег немного разозлился: американец повёл себя точно также, как поступали практически все люди, узнававшие о его профессии. Всех и всегда интересуют лишь знаменитости, и почти никто и никогда не задумывается о том, что мир ММА ими вовсе не ограничивается. Как будто подающие надежды бойцы напрямую переносятся из районных спортшкол на арену Лас-Вегаса, стоит им только победить, скажем, на чемпионате Владимирской области по самбо. Лишь один из тысячи попадает на эту арену! Остальные же или бросают спорт, или выступают в малоизвестных местечковых шоу, таких, например, как Всемирная Независимая Ассоциация Профессиональных Бойцов. Блин, какое всё-таки дурацкое название…

Возможно, Олег ответил на вопрос Карла Гроссера слишком грубо, совсем не так, как стоило отвечать человеку с огромным пистолетом на ремне:

– Нет, не знаю! Откуда мне его знать? У нас маленький промоушен – какие могут быть Фёдор и Хабиб? Всем только и подавай Емельяненко, Коннора Макгрегора и Андерсона Силву, будто других бойцов не существует! Они все, конечно, профессионалы и звёзды, но можешь мне поверить: такие парни, как я и мои друзья по залу, тоже вполне способны показать неплохое шоу!

Удивительно, но после этой гневной тирады инженер вовсе не обиделся. Наоборот, посмотрел с пониманием.

– Извини, друг. Да, жизнь – жёсткая штука… – он вздохнул и ненадолго замолчал. Потом резко сменил тему: – Хочешь расскажу, как я здесь очутился? Я родом из Детройта, закончил Университет штата Мичиган в девяносто шестом, а после устроился на работу в General Motors. Слышал что-нибудь про Детройт? Знаешь, как у нас там дела идут? Город моторов… Был когда-то. В Детройте давно уже несладко: заводы закрываются, люди уезжают, бросают всё… Нынешний Детройт – лишь бледная тень себя прежнего. Все фильмы про постапокалипсис снимают у нас – как тебе такая слава? Но это мой родной город, понимаешь? Поэтому я остался. Может и глупо, но уж как есть… Работал, на жизнь более-менее хватало. Главное, занимался любимым делом, ведь автопром был моей детской мечтой! Наследство от отца и деда… А потом настал две тысячи восьмой год. Ипотечный кризис. У вас в России был ипотечный кризис? По мне он словно катком прошёлся. В GM устроили очередное сокращение, работы я лишился, все накопления рассыпались в прах. Хотя их, если честно, не слишком-то много и было. Однако я не сдался: начал с нуля – открыл автомастерскую. Приличное дело, мне нравилось. Думал, скоро можно будет нормально существовать, но в тринадцатом власти Детройта объявили несостоятельность, и вот тогда стало по-настоящему плохо. Просто гениальное решение: банкротство городских масштабов! Браво! Хотя чему я удивляюсь? Хозяевам так было выгоднее. Наверняка они всё рассчитали и всё взвесили. А мы, простые горожане, всё просрали! Никогда не понимал, почему люди думают, что если объявить себя банкротом, это моментально списывает все твои долги. Как можно быть такими наивными? Поверь мне: только хитрожопые толстосумы могут отмазаться от долгов – потому они и богатые. У них тайные счета, офшорные зоны, паспорта сразу пяти государств и хрен знает что ещё. А бедные всегда и за всё платят. Так или иначе, больше или меньше… Пока не становятся совсем нищими.

Олег слушал, фигурально выражаясь, открыв рот. Кажется, он видел в новостях сюжет о банкротстве Детройта, но никогда не задумывался о подробностях. Как это вообще может быть? Как целый огромный город с сотнями тысяч жителей может стать банкротом?

– Да, – продолжал Карл Гроссер, – этим офисным крысам плевать на простых парней вроде тебя и меня. Они переводят производство в Азию, чтобы сэкономить пару баксов на зарплате и соцпакете, а нас всех спускают в унитаз. "Чем вы недовольны? – говорят они. – Наша великая страна полна замечательных возможностей для всех! Если закрываются одни двери, тут же открываются другие!" Это полная чушь! Когда люди уезжают из города – все двери забиты гвоздями наглухо! Моего бизнеса уже нет, а кредит есть. Кто мне даст ещё один, если я первый не могу выплатить? Знаешь, почему мне отказали в банке? Из-за повышенной степени риска! Производство? Не смешите меня! Зачем производить что-то в Детройте, если можно привезти откуда-нибудь из Китая? Ненавижу сраных глобалистов! Тачки покупаем у корейцев и японцев! Позорище… Раньше всё делали сами! Какие автомобили выпускали, ты только подумай: Buick Roadmaster, Thunderbird, Oldsmobile 88, Cadillac de Ville, Pontiac GTO! Красота, изящество, мощь! Сбывшаяся мечта – вот что это! Где всё теперь? Где Packard, Plymouth, Pontiac, Mercury и Hummer? Ржавеют на свалке истории. А что пришло им на смену? Tesla с запасом хода в двести миль и ценой в сто тысяч долларов, этаноловый flex-fuel и гибриды! Экономим ресурсы и боремся против вредных выбросов! А ничего, что под сахарные плантации для этого спирта вырубают леса в Латинской Америке? А электричество мы откуда берём? Неужели только от ветряков и плотины Гувера? Отнюдь нет! Как жгли уголь и природный газ, так и жжём! А что мы будем делать с отработавшими своё аккумуляторами? Переработаем? Скорее уж закопаем где-нибудь в Мексике или Никарагуа! А по пути захватим ещё и радиоактивные отходы с АЭС, чтобы два раза не ездить. Их ведь тоже можно зарыть по соседству со старыми батарейками… Только делать это нужно по-тихому, чтобы налогоплательщики не узнали. Налогоплательщиков ни в коем случае нельзя расстраивать, иначе зелёный переход может сорваться. Лицемерие и выкачивание бабла! Знаешь, как работает система? Очень просто: ты платишь. Если человек не внедряет в свой бизнес зелёные технологии – тогда он платит налог за неэкологичность. Если внедряет – немерено переплачивает за чувство гордости от осознания себя борцом за экологию и красивую эмблему на дверях офиса. Не беда, что зелёные технологии – это очень дорого! Главное, что это модно! В Нью-Йорке, Вашингтоне и Голливуде все борются за экологию! А вот ты мне скажи: почему бы тем, кто покупает Prius и Tesla и считает, что он спасает нашу планету, не пойти ещё дальше и переселиться из пригородов обратно в города? Зачем стоять каждый день в пробках, если можно ездить на работу на метро или автобусе? Или они не настолько сильно любят Землю? Очень любят, но метро – это для бедных! Как можно отказываться от комфорта? Ну уж нет! Гораздо проще купить какой-нибудь хипповский браслет, раз в год выключать свет в час Земли и писать в твиттере и фейсбуке про пещерных реднеков на пикапах – вот кто главные засранцы и противники зелёных технологий! А если каждый поставит "лайк" в нужном месте – это обязательно спасёт нас всех от глобального потепления. Хренов Голливуд! Проклятые ньюйоркцы!..

У инженера явно открылись старые раны. Иначе, наверное, и быть не могло: здесь, в другом мире, никто не был способен выслушать его и понять. Олег, правда, тоже многое не понял – только общий посыл. Смысл был примерно тот же, что и у любимой присказки деда, которую Олег помнил чуть ли не с рождения: "Такую страну просрали! Эх, Горбачёв!.."

Однако Карл Гроссер быстро взял себя в руки:

– Чего-то я разошёлся… Давно ни с кем не говорил по душам. Понимаешь, не люблю я Нью-Йорка и этих сраных миллиардеров с Уолл-стрит, для которых жизни людей – только зелёные бумажки…

Инженер замолчал, задумался и забарабанил пальцами по столу. Потом словно встрепенулся и произнёс:

– Вроде бы я собирался рассказать о том, как сюда попал, правильно? Так вот, примерно три года назад мне прислали очередное письмо из банка: "Оплатите счёт до десятого числа сего месяца, а иначе…" Бла-бла-бла… Будто у меня есть, чем платить! Сижу, думаю где взять денег, и тут прямо ко мне домой заявляется мужик весьма странного вида: в сером балахоне до пола, а под капюшоном – пустота! Вижу, ты понимаешь, о чём я…

– Угу, – согласился Олег, при слове "пустота" слегка побледневший лицом. – Только у моих балахоны коричневые. А чего у них под капюшонами, ты меня лучше и не спрашивай…

– А ты видел? – удивился Карл. – Я так и не набрался храбрости попросить показать… Ну и ладно, сейчас не о том. В общем, он материализовался из воздуха прямо у меня на кухне и сказал: "Ты Карл Гроссер, сын Герберта Гроссера, инженер в третьем поколении, закончивший с отличием Университет штата Мичиган". Причём это был не вопрос, а именно утверждение; он меня не спрашивал, а словно говорил: "Я знаю, кто ты, можешь не отпираться!" Сперва я, естественно, попробовал ему врезать: что за шутки в пока ещё моём собственном доме? Хочу размахнуться, а рука не поднимается! Потянулся за ножом – нож отъехал в сторону! Попытался даже звать на помощь, но никто не откликнулся… Хотя в Детройте так легко могло случиться и без всякой магии. Мужик в балахоне подождал, пока я успокоюсь, и продолжил: "Тебе ничего не угрожает, Карл Гроссер! Ответь на мой вопрос: смог бы ты при должном финансировании и обеспечении материальными и рабочими ресурсами руководить строительством с нуля оружейного завода, а в дальнейшем – поддерживать его бесперебойное функционирование?" Ну, возможно, он говорил не совсем этими словами, но общий смысл был такой. Представь себе моё удивление. В голове тогда чего только не носилось, но в конце концов я ответил примерно следующее: "Всё зависит от того, что значит "с нуля" и от выделенного мне на выполнение задания времени". Он сказал: "Время не имеет большого значения. "С нуля" означает полное отсутствие привычной тебе инфраструктуры". Короче, после непродолжительной беседы я понял, что́ он мне предлагает: отправиться в параллельный мир.

Если бы кто-нибудь поведал Олегу подобную историю ещё неделю назад, он или предложил бы рассказчику обратиться за помощью в ближайшую психбольницу, или посоветовал не курить столько дури – это вредно для здоровья. Но сейчас он лишь подумал: "Охренеть! Будущему Повелителю зла предоставляют ресурсы и финансирование, а Защитнику добра даже пожрать на дорожку ничего не дали!"

Однако вслух Олег произнёс:

– И ты согласился?

– Не вполне уверен, что у меня был выбор… И если честно, на тот момент я рассуждал так: "Почему нет? Не самый плохой вариант для перебивающегося случайными заработками детройтского парня с неоплаченным кредитом". А ещё это интересный вызов: знать, что ты должен решать все проблемы сам, не надеясь на чужую помощь; почувствовать себя в шкуре естествоиспытателей, первопроходцев, изобретателей, придающих очертания бесформенному миру. Для человека моего склада – самое то! Понимаешь, наши с тобой современники привыкли воспринимать как данность целую кучу вещей, которые совсем ещё недавно были для людей вовсе не тривиальными. Представь, каково это: жить без электричества, супермаркетов, возможности быстрого перемещения…

– Вот с последним у меня здесь проблем не было, – вставил Олег. – Меня то и дело бросали через порталы туда-сюда. Едва шею себе не свернул. А в последний раз попал чуть ли не прямо в пасть к огру.

– Сочувствую, – ответил инженер. – С этими громилами ухо нужно держать востро. Однажды такой забавный казус у нас в Цитадели приключился – ты не поверишь: один огр сразу трёх человек…

– Нет, не хочу об этом знать! – прервал Олег. – И без того впечатлений полные штаны.

– Ну, как пожелаешь… – Карл еле заметно пожал плечами и возобновил свой рассказ: – Итак, я оказался здесь буквально на пустом месте, но зато со всеми доступными в этом мире ресурсами. Парни в балахонах дали мне абсолютный карт-бланш: организовали неограниченный кредит, обеспечили снабжение продовольствием, предоставили персонал. Персонал, конечно, тот ещё… Из гоблинов работники, прямо скажем, весьма специфические, но что уж тут поделаешь? Это их земли, они здесь всегда жили, возможно, как раз потому, что больше здесь никто выжить не смог бы. Кстати, между нами говоря, у нас в США таких "гоблинов" тоже хватает, хотя внешне они совершенно неотличимы от людей. И тащат всё, что плохо лежит, и от работы отлынивают, и объяснять любую мелочь им нужно по десять раз, а на одиннадцатый всё равно сделают криво. Единственное, чему они всегда быстро учатся – это жаловаться в профсоюз или в какую-нибудь организацию по защите прав меньшинств, когда их пытаются уволить. Так что с местными гоблинами иногда даже проще. А ещё именно в их землях есть все необходимые мне полезные ископаемые! Известняк, гипс и песок для строительства – это раз. В северных горах полно медной и железной руды – это два. Уголь можно добывать здесь неподалёку, а на юге – галенит, пиролюзит и серу – это три. Короче, рай для геологоразведчика! Видел, сколько всего мы тут понастроили? И это только за три года!

Олег вынужден был согласиться: размеры Цитадели впечатляли. Но в отличие от чрезвычайно довольного собой Карла, ему казалось, что главным в подобной ситуации должен являться несколько иной вопрос…

– А зачем всё это нужно? Об этом тебе ничего не говорили?

По изменению тона голоса инженера Олег понял, что Карл Гроссер не привык надолго задерживать внимание на встающих перед ним моральных дилеммах. Особенно если они мешают ему наслаждаться творческим процессом.

– Ну-у… – протянул инженер. – Вообще-то не в моих правилах задавать нанимателям лишние вопросы. Руководство ставит задачу – специалист её решает. Если я никаких законов не нарушаю, значит всё в порядке. Я думал, что намечается война с соседями или революция: для чего ещё может быть нужно столько оружия? У этих парней какое-то тайное общество, понимаешь? Такие всегда ходят в плащах и масках, сражаются за власть, готовят заговоры… Я видел не больше пятерых за раз, но кто знает, сколько их на самом деле? Они ведь все на одно лицо, если можно так выразиться… Короче говоря, все на один капюшон. А про предсказание я поначалу ничего не слышал.