Возрождение. Как достать любимую со звезд

В это время основная армия тремя фронтами выдвинулась на Столицу, первый – Белорусский, второй – Амазонки, третий – пришельцы с группой людей, присоединившимися к ним из числа городских отшельников и резервации Настоящих мужчин, которых доставили ПГК на быстрых алюминиевых катерах на воздушных подушках. Благодаря турбонаддуву от геликоптеров катера подымались на метр от поверхности, отличаясь от глайдеров тем, что могли летать над водой. Установленный вольфрамовый таран смог пробить все каменные заграждения резервации, выбирая места без проводов высокого напряжения. Собрав братьев по «повсеместному счастью», по болотистой равнине доставили прямо на окраину города, сами вернулись в помощь разгрома остальных резерваций, пока идет волна эйфории погромов за светлое будущее. По решению Временного подпольного правительства единогласно решили разрушить их до камня, если революция потерпит крах, Лидерам некуда будет размещать бунтарей, народ без развлечений будет проживать в гневе…

Мелкие отряды переулками подбирались к центру города, где величаво сверкала изнутри острая пирамида Порядка и Закона. Амазонки ломились напролом, шествуя центральным проспектом, вовлекая в бой основную массу андроидов. Отряды сгущались, не ощущая сильного сопротивления властей, все патрули работали на просторах островных регионов, усмиряя бунты в резервациях. Десяток бластеров, привезенных с Земли, замелькал редкими лучами в сером свете ночи, голубой карлик только зашел, желтый уже озарил восток. Белорусские партизанки и настоящие мужики незаметными перебежками боковыми кварталами вышли на центральную площадь почти без сопротивления. Победа близка, остался один Оплот с его горсткой стражей порядка. Как вдруг со всех сторон появились гравикары нового поколения, способные летать над водой и подыматься на пару сотен метров. Они привезли подкрепления с островов, оставив резервации на поругание, главное, удержать власть.

Боевой дух пал, полный крах затмил мозг.

– Как же так! Тёма? Откуда у них эти гравилеты?

– Не представляю. Все племена разных участков планеты твердили, что они не могут летать над водой. Прослушка мною полностью контролировалась. Вся правительственная связь…

– Это провал. Надо уходить, спасать «Азимова».

– Ну как же слово?! Нагар, твое время пришло. Давай, тебе пора серчать! – заорал Тёмыч.

Сам, оттолкнувшись от стены, летучей мышью расправил крылья, вылетел на центр площади к чернявому, который сверкал шевелюрой средь белокурых девчат. Нагар вскочил на постамент вместо свергнутого памятника первому роботу с логическим мышлением, преодолев третий закон.

– Ну, сволочи, держитесь! (Далее описывать бесполезно, все высказанные слова закончили бы книгу досрочно.)

От его слов даже брусчатка встала дыбом, повстанцы строили баррикады. Тёмыч создал экран вокруг Нагара, гася удары лучей парализаторов. Вскоре к синим сверкающим лучам добавился слабый красный луч ручного лазера. Это сочувствующие, получив доступ к музейным реликвиям, сумели зарядить один из них. Защитный экран уменьшался на глазах.

Тень упала сверху, над головами завис новый гравикар, Нагар перехватил вольфрамовую плитку из рук Маркизы, которую несла Тёме, и как древнегреческий атлет с разворота запустил в летающую тарелку. Дно его легко вскрылось, высыпая содержимое кара, от мелких анализаторов до аккумуляторных батарей, теряя пилота. Партизанки быстро собрали выпавшие аккумуляторы из пробитого гравикара, и мощь защиты усилилась в разы.

– Ха-ха, вот и подкрепление, – засмеялся Тёма.

Победа вновь задумалась, на чью сторону ей переходить. В трех сотнях повстанцев есть десяток бластеров, а у власти – тысячи андроидов с парализаторами.

Два часа ожесточенных боев все же выбили всю энергии из энергощита Терминатора. Вдруг роботы, словно пьяные, зашатались, координация движений замедлилась, замешательство в рядах привело к местным очагам выяснения отношений, перерастая в потасовки, голубые лучи парализаторов уже приступили поражать своих, надолго выводя из строя андроидов, сочувствующие бросились врассыпную. Но не тут-то было, роботы, злорадствуя, переключились на них, выпуская вслед им хаотические болезненные лучи.

– Что это?

Все повернулись в сторону Тёмыча.

– Я ни при чем, это с орбиты радиоволны, – извиняясь, произнес Тёмыч, еле сдерживаясь от эйфории эмоций. – Меня самого колбасит.

– Тёма-2 шалит вирусом? – предположил Нагар.

– Не-а. Природа вируса мне незнакома, скорее Софья что– то откапала из древнего. Надо подкорректировать свою защиту, чтоб и мне не пришлось пулять в своих.

Но это продлилось недолго. Через пять минут поредевшие ряды врагов вновь сплотились и общим фронтом двинулись в наступление.

– Да, прав был Мастер Сталь, когда ругал меня за переделанные слова, вон как вышло. Забыть такое нужное Слово, – возмущался Архимед.

– Ничего, мы и другими словами их выбьем из колеи, – произнес Нагар, бросая очередную плиту на головы более настырным сочувствующим.

– Нагар, довольно, будем уходить, – прошептал Архимед.

– Защита снова тает, мы долго не продержимся.

– Это как понимать? – взбесилась Маркиза. – Вы пришли, собрали нас всех в кучу, как цыплят в корзину, под крупный небесный град и бежать?!

– Мы вывезем вас всех от сих. Потом слетаем на Землю и вернемся с оружием и всем племенем, – не зная, что сказать, Архи дополнил матом.

Воинствующие амазонки окружили нас. Реплики всех наречий захлестнули голос Нагара. Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы не крик души:

– Нагара убили!

Маркиза, подхватив богатыря на руки, еле стояла на ногах. Защита резко исчезла на последних каплях гибука, Тёмыч еле успел вызвать на автопилоте глайдер. Рубаха Солнечного Воина промокла на спине, и тонкая струйка крови пролилась на пьедестал.

Спустя минуту я сидел в глайдере, табло показывало минимальный заряд батареи, все ушло на отражение атак и лобовых ударов гравикаров. Они, словно камикадзе, бросались на него, преграждая путь, некоторым удавалось завалиться на бок перед острым носом глайдера, и он насаживал его, как на пику, останавливаться и сбросить нельзя, следующие за ним падали сверху, стараясь прижать к земле. Андроиды разлетались, как щепки, но все же многочисленные нападения и сотни лучей прализаторов сделали свое дело.

– Он не взлетит, слишком мало энергии для всех, – угрюмо прошептал Архимед, опуская руки.

Тогда лети один, – вдруг сменив свой гнев, произнесла Нинка. – Желаю найти свою любимую. – И поцеловала в щеку.

– София…

– Для тебя я Нинка, – она прижалась к нему, шепча на ухо,

– я прожила ее всю жизнь, и другую не желаю. Иметь в голове безоблачное детство и пошлое взросление не хочу, тем более ломать психику своим ужасом, омрачая память. Пусть твоя виртуалка прилетит после революции и вырастит себе тело, это нормально, не ежься, просто прими за должное.

– Я не брошу тебя, летим вместе.

– Не хватайся за все, что в порыве ослепления эмоциями обещал, любовь не долг, она, как душа, ляжет, совесть ни при чем, – она приложила ладонь к его рту. – Молчи, лети спасай остатки человечества, хотя бы на Земле. Если они захватят глайдер, короче, не тебе объяснять.

Нинка с места прыжком преодолела три метра до пьедестала, помогла Маркизе вновь взять на руки Нагара, чтоб унести подальше от сверкающих лучей парализаторов.

– Его оставьте, на корабле мы сможем ему помочь.

Вдруг Нагар поднял голову. – Лети без меня, это плюс 5 % шанса добраться до корабля.

– Нет! Ты здесь не умрешь, – пелена слез накатила на глаза.

– Маркиза, чего его слушать, пошли отседа, у него своя свадьба, у нас своя, – снова открыл глаза чернявый. – Улетай, я тебе приказываю!

Голова снова повисла на руках.

Время остановилось на мгновение, андроид, поднявшись на баррикаду, свалился вниз, Архимед вздрогнул, вскочил в глайдер, вслед ему Тарсалана закинула обесточенный гибук с Тёмой. Оцивилизованный дикарь рванул штурвал на себя, взмывая свечой в небеса, люк не закрылся от повреждений, вскоре воздуха стало не хватать. Гибук проскользил по полу и закатился за ящик возле входа.

. . .

– Итак, восстания на островах подавлены и наша элита – новейшие гравикары возвращаются назад, – потирая руки, произнес министр ЛИ.

– И все же ты был прав, утечка в сетях была на уровне правительственной. Земляне оказались сильны для взломов, возможно, они и Вирус уже у себя победили, – не скрывая эмоций, произнес Кормчий.

– Я допускал утечку всего на уровне 0,5 %.

– Но и их хватило! Если бы я тебя не послушал и рассказал всему СКОТу о новых карах, то итог был бы совсем иной.

– Самое главное, чтоб Нагар не успел произнести слово, – озабоченно произнес м-Энергетики…

– Наши кары уже подлетают к площади, – произнес ЛИ. – Даю картину на экран.

Стена вспыхнула и показала видео прямой трансляции.

– Не стоило, мы и так ее считываем, – буркнул Кормчий, – мы что, слепые люди.

– Это мера предосторожности, – пояснил ЛИ. – Нагар толкает речь, и кто его знает, вдруг мы его услышим, а так без звука мы в безопасности.

– Согласен.

Черный исполин поднялся на пьедестал и, поднатужившись, опрокинул вниз робота – символ освобождения от поработителя – Человека. Он, широко жестикулируя, сотрясал кулаком воздух, произнося речь о высокой духовной силе людей. Мелкая рябь, словно перегретый воздух над асфальтом, свидетельствовала о наличии энергетической защиты. Его окружение из женщин разбирало брусчатку из плит тугоплавкого вольфрама с желтым вкраплением золота. Брусчатка, конечно, сильно сказано, она представляла собой тонкие листы шестигранной формы, закрепленной на заклепках к многокилометровому каркасу, тянувшемуся вдоль улицы, но, учитывая удельную плотность вольфрама, имели солидный вес. Для декорации часть из них имели форму пяти-, шестигранных звезд. Второй землянин с пулеметными лентами на голом теле выбирал, взвешивал их на руке и запускал через возведенные баррикады в андроидов. Они, словно диски, со свистом пролетали десятки метров и врезались в роботов, острыми углами входя глубоко во внутреннее строение железных дровосеков. Некоторые попадали в сочувствующих, у которых головы вскрывались, словно переспелые арбузы. Он без устали метал, будто боевая машина, поражая всех своей точностью. Белоруски не успевали взрывать плиты примитивными ломиками из арматуры. Появился гравикар патруля, не успел развернуть боевые антенны, как получил удар в лобовое окно, и плита исчезла в салоне, наряд полиции из кара не появился.

– Вот это Воин! – восторгался Кормчий. – Если бы не убийство им человека плитой, то я бы подумал, что это боевой робот из прошлого.

– Силища огромна, – поддержал человек-паук. – Кар разворотил одним броском, весь наряд не выходит на связь.

– А почему нас не коротит? – всех ошарашил вопросом Техник.

– Скорее из-за того, что не мы его убили, – с опаской произнес ЛИ.

– Но мы этого человека послали на баррикады, – не унимался тот.

– Он сам, по собственной воле, пришел убивать таких же, это ему нравится, – сердито, с расстановкой, произнес Кормчий. – И хватит коротить нам мозг, просто возьми на заметку и вложи в программы. После восстания вернемся к этому вопросу, а за внимательность спасибо.

Вдруг все правительственные войска роботов пошатнулись, затем, немного потолкавшись меж собой, развязали потасовку.

– Что это? – выкрикнул Кормчий.

– Вирус!

– Как бы это ни печально, но очень даже весело! –рассмеялся ЛИ.

Все уставились на него, ожидая пояснений.

– Если у землян такие примитивные вирусы, то они совсем дикари.

– Хватит говорить загадками, – опередил Кормчего человек-паук.

– Это вирус доставлен с орбиты на радиочастоте наших сообщений, легкий и уже заблокированный. Я сам на себя попробовал, очень даже ничего, приятный, – посмотрев на всех, их недоуменные взгляды еще больше забавляли его. И он решил запустить вирус в правительственную сеть, подняв настроение всем.

– Обалдеть! И почему мы не пользуемся такими для своего расслабления, – рассмеялся человек-паук. – Все для народа!

– Хватит веселиться, – прервал Кормчий, сам наслаждаясь до последней секунды, пока не сработала автоматическая защита Юникса-3000. – Какой бы он ни был примитивный, но дров наломал, точнее металлолома. Устроил беспорядки, разогнал всех сочувствующих, да и андроидам досталось, я насчитал двадцать девять штук поврежденных.

Солнечный человек, стоя на постаменте, продолжал философский диспут о силе слова, пока к его ногам не шлепнулась плита, это одна партизанка хотела соорудить для него щит. Но он с легкостью подхватил ее, словно новогоднее конфетти, и запустил в подлетающий элитный кар. Удача была на его стороне, пластина вошла в заклепочное соединение днища и раскрыла его. На баррикады высыпались батареи и пилот, сам кар с торчащими из дыры ногами киборгов, накренившись набок, врезался в здание.

– Этого еще не хватало! – восхищение с лица Кормчего сменилось бешенством. – М-технологий! Вы что, из фанеры их делали?

– Так точно. Из-за нехватки железа мы решили установить бакелитовую фанеру на днище, так как гравикары летают низко над самой землей и очень удобно облегчить корпус, – словно скороговорку выпалил Техник. – Еще мы установили…

– Идиоты! Они способны летать до километровой высоты, у них низкоуровневые гравинаторы заменены на среднеуровневые. Да что тебе говорить, какой техник, такой и кар. – Кормчий повернулся к ЛИ. – Разобрать и стереть всю ему память. Я больше не хочу его даже видеть. Менять программы не разрешаю.

Повстанцы, получив подарок в виде батарей, собрали в блок питания. Тёма немного поколдовал в гибуке, смог запустить более силовые программы, и по периметру металлической баррикады возник невысокий экран, пропускающий через себя все летящее наружу. Энергия от парализующих лучей, преобразовываясь, стекала вниз, подзаряжая батареи.

– Не стрелять! – скомандовал ЛИ. – Надо брать измором, они теперь способны собирать энергию, пусть она тает сама.

– Ждать нельзя… – не успел договорить человек-паук своей мысли.

Через экран прошлась молния лазера, выпущенная из третьего этажа соседнего здания, энергетический барьер слегка отклонил ее, и она прошлась возле повстанца с пулеметными лентами.

– Что это? – не веря своим глазам, произнес Кормчий, прекрасно зная природу луча и его отправителя.

– Десять минут назад мы разрешили сочувствующим разграбить Музей Цивилизации, и они забрали ручной лазер, – доложил министр Культуры.

– Чудно, мы хотели сами его расформировать, но человек упорно не соглашался, оставил на свою голову.

– Орбитальный глайдер на подлете! – выкрикнул м-Связи. – Он идет на автопилоте по кратчайшему пути. Видно, был замаскирован в лесу, не с орбиты…

– Завалить его всем, чем можно! Выбить из него энергию! – из уст Верховного посыпались приказы.

– Но он эффективно облетает все преграды.

– Таранить гравикарами! Андроидами, лучами, всем, что имеет потенциальную энергию! Да просто камнями, мы не должны его упустить. Это наша возможность заполучить не только его, но и «Азимова». – Если бы не тело киборга, то у Председателя изо рта пошла бы пена. – Оставьте повстанцев в покое, все на глайдер!

Андроид, получив плитой по голове, пришел в смятение, с разбитой линзой глаза он выхватил из рук сочувствующего бластер и выпустил тонкий луч на экран баррикады, выполняя приказ Кормчего выбить энергию из защиты. Экран погас, и луч проследовал дальше, последней каплей вошел в спину Солнечного человека.

Суета на пьедестале временно остановила активную фазу обороны. Оратор лежал бездыханно, всех охватила паника, женщина подняла его на руки, остальные повстанцы с обвинениями набросились на землян.

– Человек убит!

Как гром с ясного неба оповестил репродуктор. Все министры замерли, подозрительно замигав красными огоньками. Галстуки свернулись в трубочки, чувствуя сбой хозяев.

– Это мы его, – еле слышно проскрипел Кормчий. – В данный момент войска направляли мы, по нашей команде и стрелял робот.

В мозгу министра ЛИ проскочила искра, автомат сработал на перезагрузку, как и в первый раз.

Слово

За пять минут перезагрузки роботизированного правительства глайдер успел уйти в небо, роботы временно замедлили нападения, затем снова устремились на баррикады.

Маркиза, опустив Нагара на подножие пьедестала, сама вскочила на него.

– Я человек! ПРИКАЗЫВАЮ! – грозно, неустрашимо повторила она жесткое непонятное слово Нагара, которым он заставил Архимеда улететь на звездолет.

. . .

– Нет, человечки, последний ход за мной, – проскрипел министр ЛИ, завершая перезагрузку.

Последним замедленным движением руки, словно механизм проржавел в одночасье, он нажал на Красную Кнопку.

– Теперь мы знаем Слово. И на ваш шах мы ответим матом. Только наш мат будет не словесный.

За тысячу километров на краю материка Непала взвыла станция – инаголятор материи поглощал всю энергию планеты, и в космос, прочертив ясное небо черными линиями, ушли четыре луча, где-то на задворках системы они сойдутся и образуют черную мини-дыру, ее размер позволит быть устойчивой и просуществовать сотни лет, а если на ее пути окажется поживиться материей, то и на все тысячи. Затем антенны станции передачи энергии направились на край желтой звезды, и луч инаголятора, ослабленный до мягкого излучения микроволнового диапазона, устремился навстречу военной базе «Питон», которая выглядывала меж сполохов звездной короны Златки.

ЛИ все рассчитал правильно, обесточенные коммуникации должны помешать дистанционному отключению энергостанции инаголятора, а механическое отключение ее потребует не один день. Взлом вольфрамовых плит брони стен и ворот, преодоление коридора с высоким напряжением, где воздух просто светится от ионизации, что приводит к невозможности использования энергетического оружия. В таком мощном режиме станция выработает запас радиоактивного топлива за пару недель, что даст военной базе заряд на сдерживание целой эскадры наступательных эсминцев в течение месяца.

– Людишки допрыгались! Базу вам не одолеть, у вас нет такой мощности космических сил.

М-ЛИ, мигнув напоследок зеленым светом глаз, окончательно отключился, надеясь на последующую перезагрузку с новыми откорректированными программами.

. . .

Все стихло. Лишь появившееся эхо, отразившись, многократно разнесло Слово по проспекту и его улочкам. Роботы как будто отключили питание, замерли в режиме ожидания. Затем последовало отключение систем энергообеспечения, из домов стал появляться остальной «пассивный» народ. Всем стало интересно, что случилось с могущественными войсками власти. Белорусочки и амазонки бросились крушить всех роботов подряд, заставляли их выполнять дурацкие приказы. Короче, все, как и на Земле:

Весь мир насилья мы разрушим

до основания, а затем…

Подбитый плитой робот возле пьедестала медленно встал у Тарсаланы за спиной. Откашлялся, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Стоит ли губить напрасно то, что создано вами на службу вам же, – произнес Новоиспеченный Тёма-3.

– А ты видел, что они вытворяли с нами?! – сверкнув дикими от восторга глазами, произнесла Тарсалана. – Пусть теперь и они отведают Это на своей шкуре.

Аргумент был, конечно, весом, но стоит ли уподобляться им? Одно заставило образумить толпу – это полный разряд батарей у роботов. Они постепенно, один за одним, стали падать на мостовую. В ход пошли тротуарные плиты, поднятые над головой, женщины обрушивали их на вершину цивилизации, превращая их в груду металла.

– Может, достаточно, зачем крушить до конца, – снова проскрежетал голос андроида.

– Я это внутренне прекрасно понимаю, – послышался голос Маркизы. – Но есть сочувствующие и резервации, которым они так сладостны, и они будут за них бороться, вплоть до военного конфликта. Роботы, как наркотики, подлежат полному уничтожению, если они и будут необходимы, то лишь единицы.

– Но если их перепрограммировать – это, кстати, могу сделать хоть сейчас, то они будут просто безобидными повозками для продуктов, – в голосе Тёмы-3 уже не было былой уверенности.

– Это прекрасно! – наигранно произнесла Тарсалана. – И в одно не менее прекрасное время найдется умник из сочувствовавших или, чего страшнее, Лидер бывшего правления, затерявшийся на просторах, втайне внесет поправку на новое Слово. Собрав достаточное количество перепрограммированных повозок, снова произведет переворот, но более спланированный, без силы Первого Закона. – Вдруг ее восторженный взгляд сменился на взгляд обезумевшего человека. – А ты-то сам как?

– Что? – Тёмыч-3 сделал шаг назад.

– На сколь подвержен Первому Закону? Чтоб программировать других? Или ты вообще тайный агент? – немного умерив пыл, добавила. – Ты смог убивать людей, находясь галограммой, я видела, а они – нет. Кто из вас лучше, опаснее?

Второй и третий аргументы оказались еще весомее, что сумели придавить Терминатора словно многотонной плитой. И впрямь, на планете очень много уголков, где может затеряться любое количество андроидов, не отличающихся от людей, как внешне, так и логическим мышлением. Внутреннее сопротивление насилию стремилось к нулю, в Тёме-3 стало, на удивление, обострено чувство к наслаждению садизма, убийства. Лишь полученная в Киеве логика старалась придерживаться принципа невмешательства во внутренние дела государства.

– И какой я после этого терминатор? – пробурчал себе под нос, чтоб никакая живая душа не услышала. – Все же он не умер во мне, хоть полностью очеловечился. Понимаю ужас убийств, но как было приятно вспомнить былую мощь, снося бошки никчемным человечкам.

Логика робокопа, запрограммированная на механическом уровне монокристаллов, не поддавалась изменению программами, написанными кодами Тёмы. Борясь сам с собой, Тёма-3 тихо покинул толпу и погрузился в колодец, заполненный дерьмом Человечества.

– Я должен убивать!!! – словно из рупора вырвался на площадь рев Терминатора из преисподней. – И меня никто не остановит!

Ухватившись за кабель, попытался выбраться наружу, но он не выдержал нагрузки и порвался. – Самое надежное место для хранения информации, – произнес робот с улыбкой Тёмыча и погрузился с головой.

Вскоре все затихло, буйство толпы перешло в веселое попискивание женщин от высвободившихся рук настоящих мужчин. Столица кипела бразильским карнавалом, то есть костюмированное шествие с каждой минутой походило на подиум фотомоделей в бикини и без него. Так как вся энергия уходила в космос, на темных улицах зажигались костры. К всему этому с ближайшего острова из резервации на деревянном плоту из дверей и забора приплыла группа трансвеститов. Негодование и улюлюканье толпы в их адрес при встрече сменилось на восторженное ликование, когда они расчехлили закрепленные две двухсотлитровые бочки виски.

Все продолжилось по сценарию тысячелетней давности, словно и не было революции, резервация распутства пришла в Столицу лишь с той разницей, что до Революции это делали по «принуждению», а после – «по собственному желанию», а на самом деле – по желанию толпы.

. . .

Архимед, как в тумане, мозг не хотел мириться с поражением, свечой пронзил атмосферу. В глайдере из-за открытого шлюза резко упало давление и, как следствие, снизился кислород. В нижнем слое стратосферы включился экран, защищая от перегрева корпус, предотвратив утечку воздуха, только это спасло его от гибели. В полудреме революционер поубавил скорости и влетел в открывающуюся щель трюма корабля. Сознание покинуло его.

– Архимед! Архимед, очнись! – кричали динамики всеми голосами.

– Хакер! У тебя Архимед в трюме, он не отвечает, – вспомнив о еще одном члене экипажа, прокричал Тёма-2.

– И он не отвечает. Ужас! – встрепенулись девчонки. – Мы о нем совсем забыли. – Хакер! Архимед!

– Одна надежда на Терминатора, – тревожно промолвил Тёма-2.

– Это какого? – уставились на него девчонки.

– Нашего! Который в гибуке, – успокоил он их и добавил. – Если он на глайдере.

– Ну ты умеешь подбодрить, – сердито пробурчала София.

– Давай, ищи свою половинку.

– Уже. Он с Архимедом пытается оживить, энергии в гибуке полный ноль, даже нет, чтоб запустить виртуальный разъем подзарядки.

Экран притух, мегамозг обрушил всю мощь на создание протоколов о поднятия «мертвеца» с того света. Параллельно с перегрузкой мощные вентиляторы, перекрывая скорость звука, из-за чего лопасти резонировали и отлетали, как щепки, за несколько секунд заполнили трюм воздухом. Еще минута – и Тёмыч восстал и приступил к оказанию первой медицинской помощи.

Пара ударов правой в сердце с разрядом тока запустила его. При проведении искусственного дыхания рот в рот удары правой вернулись назад ударом левой Архимеда.

– Ты что? Оголубел на этой планете! – очнувшийся Архимед врезал Тёмычу в физиономию.