ЧВК Всевышнего

Сатан сказал со злорадством:

– А-а, вот что тебя беспокоит!

Азазель ответил так же серьезно:

– Ты прав. Мне без разницы, кто захватит власть в Брие, как и без разницы, уж прости, кто свергнет тебя и сядет на трон властелина. Но не безразлично, что будет здесь у людей.

– Ну да, ты же здесь!

Азазель покачал головой, голос прозвучал очень серьезно, таким Михаил слышал у него всего несколько раз:

– Потому что ради этого мира Всевышний сотворил все, в том числе и ангелов. И если здесь случится что-то необычное, может вмешаться… А как вмешивается, сам знаешь.

Сатан спросил едко:

– Ты все еще веришь, он не забыл про эту игрушку?

– Думаю, – ответил Азазель сухо, – для него мир людей не игрушка. И я бы не стал рисковать, пытаясь ее сломать. Если не забыл о мире человеков, то гнев его может испепелить всех нас, не оставив даже пепла.

– А что думают заговорщики?

Азазель пожал плечами:

– Уверили себя, что этот мир брошен. Им так думать приятнее, вот и убедили себя… А раз так, можно попытаться изменить установленный порядок. Я, кстати, тоже считаю его устаревшим, но так кардинально менять бы не стал. Я, можно сказать, постепенник.

Сатан бросил зло:

– Тем более, когда не ты во главе. Обидно, да?.. А теперь говори, зачем мне такое сказал?.. У тебя всегда просчитано хотя бы на пару ходов.

Азазель вздохнул.

– Обижаешь, я обычно считаю ходов на пять-десять. Как минимум. Так привык, что уже само считается и просчитывается! А еще стараюсь видеть, что у меня за спиной. У меня такой мозг, понимаешь, рабочий! Среди людей можно только с таким. Это в Аду дремлют, а в Брие вообще спят… В общем, сейчас тебе и мне угрожает опасность. Очень серьезная. Ни ты, ни я с нею не справимся. Даже если объединим усилия, все равно у них преимущество в мощи.

Сатан рассматривал его исподлобья с таким видом, словно искал место, куда нанести смертельный удар.

– Тогда как?

– Уступаем в силе, – напомнил Азазель, – но они не знают, что мы знаем… А знание в самом деле сила.

Сатан сказал нетерпеливо:

– Это ты знаешь, но не я.

– Узнаешь, – ответил Азазель. – Извини, но карты буду придерживать как можно дольше. Во избежание.

Сатан:

– А как проверю, что не врешь?

– Я могу представить тебе пару демонов, – сообщил Азазель, – что попали в мир людей через тот самый портал, о котором ничего не знаешь.

Сатан самодовольно улыбнулся.

– Я знаю о каждой тропке.

– Это не тропка, – сообщил Азазель. – Это именно мощный портал. Сейчас тестируется, знаешь такой термин? По нему забрасывают по одному-два лазутчика в разные части света, проверяя, как получается. Когда закончат настройку, сюда хлынет огромная армия. Хочешь поговорить с этими двумя?

Сатан с минуту пристально всматривался в его глаза, Азазель смотрел прямо, наконец лицо Сатана слегка осунулось, он откинулся на спинку кресла и сказал усталым голосом:

– Последний вопрос… как что-то в моей преисподней стало для меня недоступным? Если изначально было все доступно, раз уж Ад формировал я по своим законам?

Азазель помедлил, словно из несвойственной ему деликатности не желал нанести удар жестокой правдой, а когда заговорил, Михаил понял, что ни о какой деликатности речь не идет, Азазель просто подбирает слова, противника нужно бить побольнее:

– Ну да, ты же как бы властелин этого мира… Правда, бывший, хоть и сам еще не подозреваешь. Но князья на местах уже уверены, что да, бывший… Еще не понял, почему не знаешь о таком грандиозном проекте?

– Не танцуй, – велел Сатан с холодком. – Просто скажи.

– Союз, – напомнил Азазель. – Когда портал защищает наша черная мощь антисфирот и святость сфирот, то он становится незрим как для демонов, так и для ангелов.

Сатан хлопнул ладонями по толстым валикам спинки дивана, поднялся, злой и наполненный такой недоброй мощью, что Михаил ощутил тревожное покалывание по всему телу.

– Не могу поверить, – сказал он с яростью. – Как?.. Как ангел мог проникнуть в Ад, когда я поставил против них запретную для них мощь антисфирот? Они не могут к ней даже прикоснуться!

Он прошелся по гостиной, зло отпинывая с дороги кресла, остановился у панорамного окна, снова вперив взгляд в город внизу.

– Очень просто, – ответил Азазель. – Невероятно, но можно… при одном допущении.

– Каком? – спросил Сатан, не поворачиваясь.

– Сам уже понял, – ответил Азазель. – Возьми и скажи.

Сатан бросил зло:

– Скажи сам! А я скажу, что это невозможно.

– Скрыл портал куполом архангел, – сказал Азазель, – не рядовой сопливый ангел! А провел его туда и обратно под мантией незримости тоже не простой демон, а Князь Ада.

Сатан круто развернулся, лицо стало багровым, как раскаленный металл, глаза злобно сузились.

– В это можно поверить?

– Нет, – признал Азазель, – но когда-то это должно было случиться. Кто-то из Ада додумался… Вряд ли додумались в Брии, там слишком туповаты и прямолинейны, а вот Ад шаблоны иногда ломает. Учти, кто-то сумеет повысить уровень доверия. Это же такой соблазн – заманить архангела в Шеол, а там уничтожить его со всей злобной изощренностью!

Сатан прошипел:

– Слишком невероятно.

– В этом и успех, – ответил Азазель. – Для победы нужно что-то совсем невозможное. Чего никогда не было… И чего противник не ждет.

Сатан некоторое время в великом раздражении ходил по гостиной взад-вперед, мебель то ли сама поспешно отползала с его пути, то ли ее убирал пристально наблюдающий за гостем Азазель, Михаил не понял, только следил за обоими затаив дыхание.

На столе снова наполнились бокалы, а рядом с первой бутылкой появилась другая, вино в ней показалось Михаилу запекшейся кровью.

Сатан лишь повел в ее сторону глазом, но прошел мимо. Кресло по мановению его руки послушно подползло к его ногам, он царственно сел, уже взяв себя под контроль, некоторое время рассматривал Азазеля очень строго и серьезно.

– Значит, – сказал он уже ровным голосом, – если поверить во всю эту невероятную ахинею, то контакты налаживали давно? Такую кооперацию сразу не установишь.

– Вряд ли давно, – возразил Азазель. – Ты бы ощутил по каким-то косвенным признакам!

Сатан невесело скривился.

– Да я сейчас и ощутил, но копать еще не начал… Ладно, я тебе верю.

– Ну спасибо…

– Так что ты предлагаешь?

Михаил едва не охнул, но спохватился, пока Сатан не понял, что он хоть и человек, но если так быстро сумел восстановиться после схватки с ним, то вполне может и услышать из кухни весь разговор.

Сатан как почуял нечто, бросил в его сторону острый взгляд, однако Михаил все с тем же тупо-равнодушным лицом мыл посуду под горячей струей воды, тщательно вытирал полотенцем и совершенно, ну совершенно ничем больше не интересовался, как и положено идеальному солдату. Или тому, кого считают идеальным, что значит – тупым и послушным.

В прихожей прозвенел домофон, на большом экране появились лица Бианакит и Обизат, довольные и сияющие, Обизат прижимает к груди большого плюшевого медвежонка и зеленого крокодила размером с мейкуна.

– Мы закончили, – сообщил Бианакит. – Оби сделала только три промаха в самом начале, а потом все пули в десятку!

Обизат прокричала счастливым голосом:

– И выиграла главные призы!

Михаил сказал шепотом:

– У нас гость… Меня выставили на кухню, чтобы не мешал. Вам тоже лучше погулять возле дома или посидеть в кафе на той стороне улицы. Азазель ведет важные переговоры, просто важнейшие! Не спугнуть бы…

Их лица на экране домофона стали серьезными и даже торжественными, Бианакит сказал сразу:

– Позвоним через полчаса. На твой смарт.

– Извини, Биан, – сказал Михаил с неловкостью.

– Все в порядке, – ответил Бианакит.

Экран погас, Михаил вернулся к столу на кухне, через плечо время от времени поглядывал на гостиную, где Сатан зло и требовательно всматривался в лицо Азазеля.

– От кого узнал о заговоре?

Азазель покачал головой.

– Всерьез думаешь, что вот так и скажу?

– Но хотя бы, – сказал Сатан со злобой, – источники достоверные?

– Ты же поверил, – напомнил Азазель. – А ты такой жук, которого непросто в чем-то убедить. Да и сам чувствуешь нечто… так что давай не будем за рыбу гроши.

Глава 8

Сатан прошагал тяжелыми шагами к креслу, плюхнулся на сиденье, лицо полыхает гневом, но Азазель смотрит мирно и почти благостно, Сатан потребовал зло:

– Что знаешь еще?

– Знаю, – ответил Азазель, – где примерно расположено…

– Где?

– Потом, – ответил Азазель уступчиво, – всему свое время. А то ринешься туда и все напортишь. Ты все еще не остыл после той великой драчки, буквально эпической… К сожалению, я не успел узнать имена всех, а что успел… гм… к таким трудно подобраться. Как понимаешь, Князья Ада с охраной в своих замках, а всякие там архангелы и вовсе недоступны…

Сатан покачал головой, смолчал, а со стола исчезли бутылка и фужер, моментально появившись у него в руках.

Михаил заинтересованно наблюдал, как Властелин Ада собственноручно наливает себе вина; к чему бы это, разве что желает показать Азазелю, что руки не дрожат, полностью владеет собой, что поддается любому порыву гнева.

Голос Сатана тоже прозвучал ровно и без признаков ярости:

– И как собираешься действовать?

Он поднес полный до краев фужер к губам, сделал глоток, но все же не удержался, тут же осушил до дна, после чего в раздражении швырнул о стену.

Правда, осколки исчезли еще на пути к полу, то ли сам Сатан спохватился, то ли Азазель сгладил неловкость.

– Я? – переспросил Азазель. – Думаю, это больше твоя проблема.

– Насколько я понял из твоих же слов, – сказал Сатан резко, – речь о захвате этого мира. На мою власть в преисподней посягают только так, попутно, верно?

– Верно, – согласился Азазель. – Это больше моя проблема. Хоть и твоя в немалой мере. Архангел и Князь Ада, работающие вместе, сильнее любого как архангела, так и князя Ада. В том числе и тебя. Не тревожит?

– Неприятно, – согласился Сатан с упрямством в голосе, – но не критично. А вот захват земного мира…

– Я прорабатываю план, – пояснил Азазель скромно. – Сам понимаешь, в лоб мы не одолеем.

Михаил затаил дыхание. Сатан не среагировал на «мы», это значит, что он уже согласился с доводами Азазеля.

Некоторое время Сатан молча морщил лоб, наконец поднялся, огромный и величественный, глаза блеснули грозным огнем.

– Тоже все обдумаю. Может быть, сам предложу план.

Азазель взмахнул рукой сверху вниз, пальцы держал выпрямленными и плотно сжатыми, пространство затрещало, так показалось Михаилу, как распарываемая острым ножом парусина.

Портал выглядит жутко, словно открытая рана, из которой вот-вот хлынет черная кровь. Сатан взялся за края, но обернулся, указал взглядом в сторону кухни.

– А твой помощничек не пропустил ни слова. Похоже, он и видел нас, даже когда заходил за выступ… во всяком случае, так показалось.

Азазель ухмыльнулся.

– Ты сам это допустил, не ври.

– Да, – согласился Сатан. – Даже не знаю, зачем это сделал.

– Знаешь, – возразил Азазель.

На узких губах Сатана промелькнуло нечто вроде улыбки. Он сделал шаг, портал быстро сдвинул за ним края. Пространство с такой поспешностью начало заращивать рану, что Михаилу почудился вздох облегчения.

Азазель вылез из кресла, повернулся в сторону кухни.

– Эй, Мишка!.. Не спи. Ты в самом деле ничего не пропустил?

Михаил с тарелкой в руках и полотенцем вышел в гостиную.

– Что велите, сагиб?.. Да, слышал все. А что, Сатан это знал?

Азазель потянулся, словно сидел в кресле полдня безвылазно.

– Этикет был соблюден, – пояснил Азазель, – ты не присутствовал на встрече глав, а, как принято у слуг, подслушивал под дверью и подсматривал в замочную скважину.

– Ну ты и гад!

– Главное, – сказал Азазель наставительно, – результат. Я избавлен от пересказывания. Осталось только комментировать непонятное, а тебе же все непонятно, да?

– Иди ты, – ответил Михаил. – Все понятно, все. Общались, как два пьяных мужика в корчме. Пережевывали и пережевывали, когда и так все ясно.

– Это намеренно, – пояснил Азазель. – Чтобы потом не сказал, что такое не говорил, не обещал… Мы же не ведем записи! Ввиду особой секретности, понял, сизокрылый?

– И как собираешься действовать? – спросил Михаил.

Азазель взглянул на него с укором.

– Ты прям как Сатан, слово в слово… Хотя чего спрашиваю, вы же с ним братья, ближе друг другу, чем два сперматозоида из одного неназываемого в приличном обществе источника. Пока не знаю, но есть идея побывать в Шеоле, там, где… Самое страшное место, седьмой уровень Ада, последний… Тебе понравится!.. Ты же экстремал, верно? Диванный экстремал-экстремист?

Плечи Михаила передернулись сами по себе, он ощутил, как по телу пробежала холодная дрожь, но не ушла, а завязла где-то в районе живота.

– На каждом уровне, – проговорил он дрогнувшим голосом, – огонь жжет в шестьдесят раз сильнее, чем в предыдущем?

– Округляешь? – поинтересовался Азазель. – Вообще-то, если быть точным, я же математик, в шестьдесят один. Тебе понравится, как я уже сказал! Как поэт-романтик говорю.

Михаил вздрогнул:

– Если в Гееноме удалось приспособиться, то… как в Шеоле? Там вообще как в недрах Солнца?

– Грамотный, – сказал Азазель уважительно. – Но не трусь, ты же элементаль! Должон мгновенно к огню, морозу, ветру и смене конституции. Хотя к смене конституции больше либералы… они всегда за, а потом всегда против. А ты все еще монархист почему-то! Не стыдно?… В Шеоле бодрящий такой морозец тоже есть, есть… В отдельных местах. Что-то близкое к абсолютному нулю. Но не ноль, не переживай! Где-то на полградуса, а то и на целый выше. Жара, в общем.

– Ну спасибо, – сказал Михаил. – Добрый ты. Всегда находишь, чем обрадовать.

– Для команды стараюсь, – ответил Азазель. – Как отец-командир отвечаю перед своей как бы совестью, хоть я и бессовестный.

Михаил подумал, пробормотал в затруднении:

– Как я слышал, между уровнями Ада расстояние в триста лет пешего хода. Мы, понятно, в Гееном одним прыжком… А потом? В круг Врат Молчания?

Азазель покачал головой.

– Ишь, расскакался, как кузнечик какой легкомысленный!.. Ты же не турист, чтобы побывать во всех кругах Ада и посэйфиться?.. Не-ет, сразу в Шеол, дабы контраст, так контраст… А вот там да, нужно перевести дух и… даже не знаю еще. В землях, где расположен портал, правит Ваал, но сам портал курирует, как ты если помнишь, Брулефер…

Михаил слушал внимательно, а когда Азазель умолк и развел руками, поинтересовался:

– А кто такой Кайдо? О нем сказал Гамалиэль, если помнишь.

– Первенец Сатана и Лилит, – ответил Азазель незамедлительно, – а что?

Михаил сказал медленно, сам ощупывая свою идею и взвешивая ее на ладонях:

– А Кайдо не пытается отвоевать свои земли?

Азазель поморщился.

– Он хоть и первенец… или потому что первенец и уже постарел?.. В общем, в конце концов ушел из бойцов, стал даже не знаю кем… Но, Мишка, а ты подал идею!

– И Сатана легче тебе будет привлечь, – сказал Михаил уже увереннее. – Все-таки его первенец, как бы Сатан ни был равнодушен к своим детям.

– Лишь бы сам Кайдо восхотел вернуть свои земли, – сказал Азазель. – Я знаю, как многие все бросали, все меняли, уходили…

Звякнул смартфон, Михаил поспешно выудил из нагрудного кармана и мазнул пальцем по экрану. Появилось серьезное лицо Бианакита.

– Как? – спросил он коротко.

– Закончили, – ответил Михаил. – Ждем обоих.

Экран погас, Азазель отступил на шаг.

– Сам расскажешь, а я пока подготовлю кое-что. На этот раз придется очень даже… Тот рейд по охране сына Божьего, кем его считают фанатики, покажется легкой прогулкой по курортным местам.

Михаил зябко передернул плечами.

– Любишь говорить приятное, я давно понял.

Он открыл входную дверь, из кабинки лифта вышли Бианакит и Обизат с призами, веселые и довольные. Обизат сразу начала счастливо верещать и рассказывать, как стреляла в тире из пистолета и винтовки, как это интересно, как здорово, восхитительно и просто необыкновенно, ей обязательно нужен пистолет для ношения, а лучше два.

Михаил смотрел в разрумянившееся лицо этого ликующего ребенка и не мог представить, что она сильнее Аграт, как вскользь обронил Азазель.

Аграт смуглая, черноволосая, хищная, в каждом ее движении он всегда видел сильного и свирепого зверя, и даже когда приветливо улыбалась, понимал, что может и укусить, а зеленоглазое наивное чудо по имени Обизат вроде бы только и умеет, что мурлыкать и ластиться…

Но сейчас вот, как подтвердил Бианакит, моментально усвоила стрелковое оружие, и, похоже, стрелять ей нравится больше, чем нюхать цветочки.

Азазель выслушал, сказал милостиво:

– Без промаха, значит?.. Хорошо, будешь у нас стрелком. Из-за спины Мишки повелеваю бить всех, кто на него посмотрит не так, как тебе хочется… Э-э, мне можно!.. Своих вообще бить нельзя, даже если рассердишься. Биан, проследи, чтобы ее снаряжение соответствовало.

– Когда выступаем? – спросил Бианакит.

Азазель приложил палец к губам в жесте «Госдеп подслушивает!».

– Сие тайна великая есть, – сказал он нравоучительно. – Не государственная, и даже не корпоративная, что уже выше государственной, а общечеловеческая… Да, таких еще не было, но мы глобализуемся, а то и глобализируемся!

– Мы? – уточнил Бианакит.

Азазель кивнул.

– Мы, а заодно и человечество.

Михаил пробормотал:

– Как ты с ходу узнаешь демонов? Для меня если с рогами, то демон, а если без, то как бы человек…

– Не суди по внешности, – изрек Азазель. – Вон Хокинз был с виду демон, а таких и среди людей найти непросто! Мишка, Творец все предвидел, когда создавал человека. Тогда всех оскорбило его повеление поклониться человеку и признать хозяином этого мира, однако первые же люди, попавшие в ад за грехи, начали незаметно для всех и даже для себя менять мир преисподней.

– Вступая с демонами в браки? – уточнил Михаил.

– Это тоже, – подтвердил Азазель, – хоть такое пришло позже, когда грешники начали получать льготы и укреплять свое положение. Сперва за ценные советы, что помогли простым демонам, обслуживающим котлы, продвинуться по службе… Дети грешников и демонов уже становились похожими на людей, а внуки-правнуки так и вовсе… Почти все нынешние демоны, сам понимаешь, потомки демонов первого поколения и людей. Старых, неизменных, меньше четверти всего населения преисподней.

Он с удовольствием посмотрел на его ошарашенный вид, подмигнул и вышел на лоджию. Михаил видел, как там коротко переговорил по смарту, лицо падшего становится все озабоченнее, а когда сунул пластинку в нагрудный карман, некоторое время пребывал в нехарактерной для него задумчивости.

Михаил прервал разговор с Обизат, шагнул навстречу, когда Азазель вернулся в комнату, однако Азазель остановил его жестом и сказал властным командирским голосом:

– Напузыривайтесь на дорогу! Проверьте снаряжение, укрепитесь духом. Телом тоже можно, хотя и так уже пингвины.

Михаил поинтересовался:

– А ты куда-то намылился?

– Ненадолго, – сообщил Азазель. – Думаю, за сутки управлюсь. А вы пока здесь посуду не побейте. Мишка, можешь взять машину! Покажи Обизат город, раз уж ей, бедненькой, предстоит здесь жить и терпеть твое общество. Биан…

Бианакит сказал беспечно:

– У меня есть чем заняться. Во-первых, по Интернету могу увидеть и понять больше, чем Михаил и Оби усмотрят своими глазами, а во-вторых, у тебя прекрасный винный шкаф. Я имею в виду третий, за потайной дверью.

– Свинья, – сказал Азазель беззлобно. – Ничего от вас не спрячешь. В общем, я отбыл!

Он нарисовал в воздухе загогулину, но не пропал из виду, как подспудно ожидал Михаил, а хохотнул и вышел в прихожую, оттуда шагнул в тот самый чуланчик.

Михаил успел увидеть в щели под дверью нечто вроде короткой и беззвучной вспышки. В прихожую оттуда просочилась быстро тающая струйка холодного воздуха, явно Азазель сейчас уже где-то на Крайнем Севере или в Заполярье…

Бианакит и Обизат все еще за столом на кухне, Бианакит сказал Михаилу рассудительно:

– Рюкзаки лучше собрать сразу. Азазель потребует полной готовности, как только вернется. Михаил, он что-то велел нам рассказать?

– Ничего не велел, – ответил Михаил честно. – Но и не запрещал…

Он опустился в кресло, Сири поставила перед ним большую чашку с горячим кофе, Михаил откинулся на спинку, чувствуя полный покой и счастливое успокоение во всем теле.

Азазель сумел обставить свою кухню так, что в ней чувствуешь себя уютнее, чем где-либо в мире. Сири при виде гостей всегда спешит накрыть на стол, это считается признаком успешной и гостеприимной хозяйки, а она старается ей соответствовать в надежде, как однажды объяснил Азазель, что после ряда лет совместной жизни он все-таки предложит ей руку и сердце, как часто практикуется у людей.

Обизат, такая же простодушная, как и Сири, сразу поверила и всячески старалась помочь ей достичь цели, хотя на самом деле это Сири больше учила ее, чем она Сири.

Сейчас за столом пили кофе по-азазелевски, что значило по обязательному великанскому бутерброду с огромным куском жареного мяса, который нужно съесть до того, как чашка опустеет.

А вторую чашку, следуя мудрому и продуманному учению от Азазеля, полагается сразу же за первой, но уже с сахарным печеньем и прочими восточными сладостями.

Глава 9

За окном разгорался зловеще-прекрасный закат, вся западная часть неба в небесном пожаре. Михаил постарался сдержать дрожь в теле, чтобы не заметили Бианакит и Обизат, для них мир в красных тонах привычен с момента появления на свет, где реки расплавленной магмы, зарево изрыгающих массы огня и раскаленных камней вулканов, а вот для него и здешний закат теперь долго будет ассоциироваться с Адом и его озерами кипящей лавы.

Оба слушали пересказ разговора Сатана и Азазеля с напряженным вниманием, Обизат пару раз судорожно вздохнула, Михаил взглянул с тревогой, она кивком с виноватым видом попросила продолжать и не обращать на нее внимания.

Когда он закончил тем, что Сатан ушел, но обещал вернуться и принять участие в экспедиции, Обизат с облегчением вздохнула, а Бианакит поинтересовался:

– А ты знаешь, где этот портал?

– Как бы не знаю, – ответил Михаил скромно. – И вы пока о нем забудьте вообще, пока не окажемся в том месте.

– Азазель рассердится? – спросила Обизат.

– Прибьет, – ответил Михаил. – Хотя и мне ничего не сказал.

– Он и Сатану не сказал, – сказала Обизат и добавила с гордостью: – А моему господину и повелителю доступны все секреты Азазеля!.. Когда отправимся?

Михаил пожал плечами, Бианакит произнес назидательно:

– Дело воина – рваться в бой, дело командира – не торопиться.

– Надеюсь, – сказала Обизат, – до утра он вернется.

Михаил оглянулся на гостиную, где во всю стену на экране идет бомбежка крылатыми ракетами очередного района Ближнего Востока.

– Оби, мне велено показать тебе ночной город… Ладно, предложено. Если хочешь… А то когда еще? И будет ли у нас время для ночной прогулки?

Обизат вскочила, сияющая и радостная.

– Ой, как здорово!.. Хочу, спасибо!

Бианакит затребовал еще большую чашку кофе и, получив от Сири, поднялся.

– А я на диван… Оказывается, смотреть, как дерутся, еще интереснее, чем самому получать оплеухи. А вы проветритесь в свежем обензиненном воздухе индустриального мегаполиса!

Днем в Москве живет один народ, деловой, стремительный и полный энергии, по улицам проскакивают, как молодые олени через открытые поляны, а к вечеру эти люди исчезают, а взамен появляются совсем другие: медленные, неспешные в жестах и движениях, одетые празднично, во всяком случае, по сравнению с теми существами, что носятся как угорелые днем.

Кафе и кафешки, полупустые днем, вечером заполняются чуть ли не полностью, даже на тротуар выносятся стулья, яркий свет падает не столько от фонарей, как от празднично освещенных витрин, рекламных щитов, светящихся надписей на фронтонах и, главное, подсветки прожекторами зданий, что из светящегося солнечного дня уходят ввысь в темную непроглядную ночь.

Обизат сперва чинно шла рядом, но быстро усмотрела, как ведут себя другие девушки с парнями, начала сперва робко брать его за руку, прижиматься боком, потом вообще переплела пальчики с пальцами его руки и шла так рядом, счастливая до глубины души.

Михаил заприметил впереди киоск с мороженым, сказал Обизат:

– Подожди, захвачу для тебя лакомство!

Мороженщик бросил взгляд на Обизат и наполнил два вафельных стаканчика, Михаил сказал, понизив голос:

– Еще два.

Расплатился, мазнув пальцем по экрану смартфона, подхватил все четыре стаканчика и вернулся к Обизат.