Незримые

– Может, они уже что-нибудь натворили. – Софи старалась формулировать слова как можно более расплывчато.

Мистер Форкл склонил голову.

– Вижу, у тебя куча теорий.

Софи попятилась.

– Вы что, читаете мои мысли?

– Разумеется. – Он даже не выглядел виноватым.

– Значит, я тоже могу копаться у вас в голове? – поинтересовалась она.

– Конечно, милости прошу.

Софи, не обращая внимания на его самоуверенную улыбку, попыталась открыть свой разум его мыслям…

Или мыслям Гранита…

Или Призрака…

Или Блика…

Или Шквал…

– Я сделал твою телепатию очень сильной, – признался мистер Форкл, – но это не значит, что ее нельзя обмануть. Как только ты поймешь, о чем я, заслужишь право слышать мои мысли.

– Нет, так не пойдет! – сорвалась Софи. – То, что я здесь, не дает вам права вторгаться в мою личную жизнь.

Мистер Форкл начал было спорить, но Гранит положил каменную руку ему на плечо.

– Если мы будем придерживаться правил телепатии, – сказал он ей, – тебе будет комфортнее?

– Немного, – пробормотала Софи.

– Тогда считай, что мы договорились, и не забывай, что правила относятся и к тебе тоже, – предупредил ее Гранит.

«Но я все равно иногда буду обращаться к тебе мысленно, – добавил мистер Форкл, и Софи вздрогнула, услышав его голос в своей голове. – Но я не стану подслушивать твои мысли и слова, пока ты сама их не передашь. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что мы серьезно относимся к твоим просьбам и тревогам. Разумеется, мне придется привыкнуть к нашей договоренности. Но, несмотря на разные подходы, мы на одной стороне. И поскольку я уже увидел, о чем ты думала, позволь сразу заверить, что мы расследуем ситуацию с гномами, и влияния «Незримых» замечено не было. Те следы, о которых сказала Орели, – кстати, не злоупотребляй передатчиком, который она дала, – принадлежали двум подросткам, живущим неподалеку».

«Почему подростки живут рядом с Диколесьем?»

«Скорее всего, их выгнали из Забытых городов. Но они точно не вредили гномам. Так что забудь про теорию заговора. Дай нам время во всем разобраться».

– Мы знаем, что вы тайком общаетесь, – вмешался в разговор Киф. – Может, и с нами поделитесь?

– Он просто кое-что прояснял, – сказала Софи.

– Насчет Гетена? – спросил Киф. – Вы обещали рассказать нам о допросе.

– Рассказывать нечего, – ответил мистер Форкл. – Я несколько раз пытался прощупать его разум, но он… не отвечал.

– Так взломайте его память, – настаивал Киф.

– Вы не поняли, что значит «не отвечал». Складывается впечатление, что его разум пуст. Я не видел никаких мыслей. Или снов. Или каких-либо воспоминаний. Я ни разу не сталкивался с подобной защитой и еще не понял, как ее обойти.

– Может, мне стоит попытаться его исцелить? – предложила Софи.

– Это слишком опасно, – отверг ее предложение Гранит. – Возможно, он надеется заманить тебя в свой разум и запереть там. Разве Финтан не попытался сделать то же самое во время исцеления?

Софи поморщилась. Если бы Фитц не вытащил ее, Финтан сжег бы ее заживо, а она бы и не узнала.

– Но вы ведь тоже рискуете, когда проникаете в его память, разве нет? – спросила она мистера Форкла.

– Ты куда ценнее меня – и всех нас.

– Он прав, – кивнула Шквал. – Прошу прощения, но мне пора, или мое исчезновение заметят. – Она достала из потрескивающего плаща покрытый инеем черно-фиолетовый кристалл и исчезла в шквале снега.

– Итак, о чем это я? – задумчиво проговорил мистер Форкл, наблюдая за танцующими снежинками.

– Вы оправдывались, почему до сих пор не нашли «Незримых», – подсказал ему Киф. – На мой взгляд, оправдания так себе.

– Хотите сказать, что желание сберечь Софи – так себе? – спросил Гранит.

– Нет, но отказываться от моей помощи – очень даже, – заметил Киф. – Мы знаем, что часть «Незримых» скрывается в Равагоге. Дайте мне зеленый кристалл, и я их выслежу.

– Это самая нелепая идея на свете, – возразил ему мистер Форкл.

Софи была с ним согласна. Король Димитар победил ее огромного телохранителя-гоблина одним ударом своего обезьяньего кулака. А огр, схвативший ее во время атаки на Эверест, в прямом смысле протащил ее сквозь лед и камень.

– Если они тебя поймают, то убьют, – прошептала она.

– Что ж, значит, мне повезло: я отлично умею вламываться в разные места, – признал Киф.

– Это не то же самое, что пробираться в кабинет директора, – возразил ему Фитц.

– Я справлюсь, – продолжил упорствовать Киф. – Нам нужно что-то предпринять. Сейчас же. «Незримые» в смятении. Мы поймали Гетена. Брант обгорел. А моя мама, – тут он поморщился, – не так крепка, как притворяется. Она не продержится с ограми долго. Ей нужна изысканная еда и шикарная одежда, а еще она терпеть не может дурные запахи.

– Возможно, – кивнул мистер Форкл, – но ты забываешь, что проникновение на территорию огров станет нарушением мирного договора. Нам нельзя разжигать войну.

– Разве огры не нарушили его, помогая «Незримым»? – спросил Фитц.

– Король Димитар говорит, что им помогали огры-мятежники, – объяснил Блик. – Раз они действовали без его разрешения, Совет не может призвать его к ответу.

– И Совет искренне ему верит? – удивилась Софи.

– Кстати, мы ведь тоже мятежники? – добавил Декс. – Если Кифа поймают, Совет сможет оправдаться так же.

– Почему все думают, что меня поймают? – возмутился Киф. – Вы явно забываете, какой я шикарный!

– И все же ты месяц ходил с огрским устройством слежения, не догадываясь о нем, – напомнил мистер Форкл. – И я говорю это без упрека. Просто ты должен понять, с кем мы сражаемся. Оборона огров превосходит рамки нашего понимания. А вы, мистер Диззни, сами видели, как король Димитар отреагировал на Софи, проникшую в его сознание. Представьте, как он отреагирует на шпиона в собственном городе?

Софи поморщилась, вспомнив, какими серьезными последствиями обернулся ее проступок. Она до сих пор сомневалась, что не виновата в чуме Диколесья.

– Нам нельзя торопиться, – сказал Гранит. – Нужно придумать план.

– Но это не значит, что нужно терять время, – возразил Киф.

– Не думай, что ты один хочешь побыстрее с ними разобраться, – предостерег мистер Форкл. – Скажи, лично ты знаешь имена дворфов, погибших на Эвересте? Их звали Эрмет, Ирья и Кан – а Егор до сих пор в критическом состоянии. Они были нашими друзьями, и мы хотим отомстить. Но это не оправдание для безрассудства.

– Понимаю, вы очень долго самостоятельно вели расследование и не слушались взрослых, – добавил Гранит. – Но не забывайте, что именно мы помогали вам.

– Кое-что мы и сами выяснили, – не согласился Фитц.

– Бесспорно, – кивнул Гранит. – Поэтому мы рады работать с вами. Но мы должны быть командой.

– Было бы легче вам поверить, если бы вы не скрывали от нас кучу секретов.

– Мы храним лишь собственные тайны, – уклончиво промолвил мистер Форкл.

– А как же воспоминания, которые вы у меня украли? – В памяти Софи было два белых пятна. Один раз – когда ей было девять и у нее началась аллергическая реакция на лимбиум – эльфийское вещество, которое мистер Форкл зачем-то ей дал. Во второй раз – когда ей было пять и мистер Форкл пробудил ее телепатию. Она слабо припоминала, что видела исчезнувшего мальчика в эльфийской одежде, но не помнила, кого именно.

– Они мои, – сказала она. – А вы их забрали и ведете себя так, будто это ерунда.

Мистер Форкл вновь тяжело вздохнул, развернулся к Коллективу и телепатически поговорил с ними. Чем дольше он молчал, тем больше Софи готовилась к длинной нотации про «детей».

Но наконец мистер Форкл нарушил тишину:

– Хорошо. Чтобы завоевать твое доверие, мы готовы вернуть тебе одно из воспоминаний.

Глава 10

Софи пришлось ждать, пока его слова улягутся в голове. Но даже потом поверить в них было сложно.

– Одно? – спросила она. – Вы же украли два.

– А согласны вернуть только одно – то, которое ты хочешь получить больше всего.

– О мальчике, который исчез? – спросила Софи, и Коллектив закивал.

Она обернулась к друзьям, понимая, что предложения лучше не получит. Когда они одобрили ее решение, Софи ответила Коллективу:

– Хорошо.

– Хорошо так хорошо. – И мистер Форкл потянулся к ее вискам.

Софи дернулась.

– Погодите, прямо сейчас? Что, в этот раз все так просто?

Она поглядела на правую руку, маленький шрам в виде звезды на которой напоминал о том, как мистер Форкл перезапустил ее способности. Ему пришлось дать ей тридцать миллилитров лимбиума, а потом уколоть измененным человеческим лекарством, чтобы спасти от аллергической реакции.

Мистер Форкл кашлянул.

– Процесс возвращения воспоминаний прост – хотя ты должна понимать, что забрали мы их в попытке уберечь тебя от лишних волнений.

– Все равно верните. И второе воспоминание тоже. – Она посмотрела на Коллектив, пытаясь распознать их глаза за маскировкой. – Если не вернете сейчас, то хотя бы пообещайте вернуть его позже. Думаю, я это заслужила.

– И не только это, – согласился Гранит. – Мы принимаем твои условия – с той лишь оговоркой, что мы сами решим, когда возвращать второе воспоминание.

Софи кивнула, и мистер Форкл повернулся к Фитцу:

– Я бы хотел воспользоваться вашей помощью.

– Почему его? – поинтересовался Декс. – Если вам нужен телепат, почему не попросить Гранита?

– Потому что мисс Фостер доверяет мистеру Вакеру, – пояснил мистер Форкл. – И между ними образовалась уникальная связь. На самом деле мы надеемся сделать их когнатами.

– СЕРЬЕЗНО? – Глаза Фитца засверкали.

– Что за когнаты? – спросила Софи.

– Телепаты с невероятно редкими взаимоотношениями, – объяснил Гранит. – Мало кто их достигает. Лично я так и не нашел себе партнера.

– Я тоже, – кивнул мистер Форкл. – Когнаты объединяют силы с помощью глубокой личностной связи. Пока мы не можем точно сказать, подойдете ли вы друг другу, но попробовать стоит – особенно учитывая увиденный нами потенциал. Вы, мисс Фостер, в одиночку погрузились в разум огра глубже, чем все ваши предшественники. Возможно, объединив силы когнатов, вы преуспеете – хотя я очень не советую вновь пытаться проникнуть в сознание огра. Я просто демонстрирую потенциал. Ваша телепатия превзошла все самые оптимистичные расчеты. Если вы с мистером Вакером станете когнатами, то перейдете на совсем иной уровень.

– Ты же хочешь попробовать, да? – обратился Фитц к Софи, и та едва удержалась от того, чтобы дернуть ресничку.

– Ну конечно.

– Ха, хорошая попытка, Фостер, – посмотрел на нее Киф. – Я даже отсюда чувствую твой ужас.

– Это не ужас, – возразила она. – Просто мне тяжело. Я не хочу никого подвести.

– Ты никогда меня не подведешь. – Фитц произнес еще что-то, но его голос заглушили Декс с Кифом, притворившиеся, будто их тошнит.

– Когнаты должны делиться друг с другом всеми своими секретами, так ведь? – спросила Биана.

Мистер Форкл кивнул:

– Так они добиваются необходимого уровня доверия.

Киф усмехнулся.

– А вот теперь я чувствую ужас.

– И это абсолютно нормальная реакция, – успокоил его Гранит. – Софи очень долго держала секреты при себе. Она не привыкла ими делиться, хочу заметить, что и я не люблю этого делать.

– Это да, – согласилась Софи. – А еще… это может быть очень опасно…

– Нет уж! Я отказываюсь слушать о том, как ты хочешь меня защитить, – перебил Фитц. – Я запрещаю тебе обо мне волноваться и сам не хочу волноваться о тебе. Поэтому давай попробуем стать когнатами. Будем поддерживать друг друга. Обещаю, я не буду злиться, если не получится. Но разве попытка не стоит того?

Он так искренне радовался, что у Софи покраснели щеки.

– Хорошо, – шепнула она.

– Чудесно! Идите сюда, мистер Вакер, – позвал мистер Форкл. – Слушайте мысли мисс Фостер, а я верну ей воспоминание.

Фитц с мистером Форклом потянулись к вискам Софи, и у той пересохло во рту.

– Попробуйте расслабиться, мисс Фостер, – обратился к ней мистер Форкл. – А вы дайте знать, как достигнете точки доверия, мистер Вакер.

«Черный лебедь» встроил в разум Софи скрытый проход, с помощью которого ее подсознание пропускало сквозь ментальный блок. А чтобы убедить ее разум довериться, нужно было назвать какой-то пароль.

Софи понятия не имела, что сказал Фитц, но он усмехнулся и воскликнул:

– Я внутри!

– Отлично, – кивнул мистер Форкл. – Ее разум начал доверять тебе быстрее.

– О, ну конечно, – проворчал Декс.

– Сейчас я верну воспоминание, – предупредил мистер Форкл. – У вас может закружиться голова, мисс Фостер, так что возьмите кого-нибудь за руку.

Декс с Кифом шагнули вперед, но Биана просто обняла Софи за талию и позволила ей на нее опереться.

– На счет три, – скомандовал мистер Форкл.

Софи приготовилась к боли, но, когда он дошел до трех, ощутила лишь прохладный ветерок.

– И все? – спросила она. – Не вижу воспоминания.

– Твоему сознанию нужно его заметить. Ты все ощутишь… сейчас.

Воспоминание нахлынуло на Софи, и она закачалась, пытаясь удержаться на ногах. Ей казалось, что она очутилась в кино, поставленном на быструю перемотку.

«Это я», – осознала она, когда картинка замедлилась до обычной скорости, и Софи увидела пятилетнюю себя, читающую на ступенях небольшого квадратного домика.

«Что читаешь?» – передал Фитц.

«Кажется, энциклопедию. К шести годам я прочитала ее от корки до корки».

В тот день она не должна была читать. Мама послала ее на улицу к Бетани Лопез, первоклашке, жившей через дорогу. Но Бетани назвала ее Дуропедией и послала идти читать. Софи как раз победила пятиклассника в конкурсе по скорости чтения. Она не понимала, почему все так странно к этому относятся. Ну и что, что она дошкольница? Почему директор предлагает ее родителям пропустить несколько классов?

Именно поэтому родители отправили ее на улицу. Они застали ее подслушивающей их разговор. Но два слова Софи все же услышала: «Она ненормальная».

У Софи защипало в глазах, когда эмоции накрыли воспоминание. Пятилетняя, она не понимала, почему было так сложно вписаться в общество, как хотели ее родители. Она думала о побеге, но тут ощутила, что кто-то на нее смотрит.

Софи почувствовала, как Фитц склонился ближе, и вместе они смотрели, как маленькая Софи подняла взгляд и заметила странного мальчика в синей брамбловской форме. Он рассматривал ее из-за платана, стоящего во дворе. По крайней мере, Софи так думала. Он смотрел в ее сторону, но лица было не разглядеть.

Софи постаралась сосредоточиться на воспоминании, но мальчик так и остался расплывчатым, даже когда поднял к солнцу кристалл и исчез. Сейчас Софи понимала, что он прыгнул – но прежняя она испугалась, что увидела призрака. Она схватила книгу и кинулась домой, но зацепилась за трещину в бетонных ступеньках, и в последних запомнившихся мгновениях были лишь стремительно приближающаяся земля и острая боль в голове.

Дальше воспоминание показало то, что Софи и так помнила: как она проснулась в больнице, впервые услышала чужие мысли и расплакалась, потому что не понимала, что происходит.

«Ух ты, – передал Фитц. – Голоса режут, как ножи».

«Знаю». – Софи пыталась вырваться из воспоминания. Но ее разум явно планировал досмотреть все до последней секунды.

«Я догадывался, что проявившиеся в таком возрасте способности должны были напугать, – сказал Фитц. – Но никогда не думал, что настолько».

У Фитца дрожали руки, будто он переживал весь ужас пятилетней Софи, которая кричала и пиналась, умоляя голоса замолчать. Врачи склонялись над ней, тыкали иглами, проверяли оборудование.

«И долго ты пыталась понять, что происходит?» – спросил Фитц.

«Врачи дали ей снотворное, – сказал им мистер Форкл, – и пока она спала, я вложил в ее разум объяснения. Я пытался сделать это раньше, но не смог пробиться к ней, пока пробуждалась способность».

«Теперь ясно, – подумала Софи. – Помню, я просто знала, что слышу мысли. И что никому нельзя об этом рассказывать. Я чувствовала себя ужасно одиноко».

«Прости», – сказал мистер Форкл.

– Вы там как, в порядке? – спросил Киф. – Эмоции Фостер зашкаливают, а Фитц какой-то… странный.

– Все нормально, – заверила Софи, тряхнув головой. Она обернулась к мистеру Форклу: – Но я все равно не разглядела лица мальчика и не вспомнила, как вы пробудили мою телепатию.

– В процессе пробуждения телепатии ты была без сознания. А лицо мальчика расплывается, потому что на нем был спутыватель. Это устройство не дает разглядеть лицо его обладателя. Их часто использовали во время визитов к людям, потому что люди забывают всех, кого не могут распознать.

– Но откуда он у того мальчика? – спросила Софи. – И кто это? Что он там делал?

– На эти вопросы я пытаюсь ответить уже восемь лет. Он явно член «Незримых», но я не знаю, как он тебя нашел и почему не понял, кто ты такая. Но я этому рад, потому что тогда я не наблюдал за тобой настолько пристально. Я даже не знал, что ты на улице, пока соседка не закричала, что ты упала. Я выбежал посмотреть и увидел тебя в крови и без сознания. Когда я проник в последнее твое воспоминание, я понял, что ты встретила эльфа, и мне захотелось схватить тебя и сбежать. Но вокруг было слишком много людей. К тому же мальчик исчез, и я понадеялся, что он вычеркнул тебя из списка, по которому работал. Но я все равно решил на всякий случай поторопиться. Я вызвал «Скорую помощь» и пробудил твою телепатию, потому что травма стала бы хорошим объяснением новым способностям. А потом я изменил твои воспоминания, чтобы ты забыла мальчика. И больше я тебя из поля зрения не выпускал.

– Раз вы так быстро стерли воспоминание, – начал Киф, – как Фостер написала о мальчике в дневнике?

– Сначала я лишь припрятал его. Я не хотел вмешиваться больше необходимого. Но воспоминание постоянно всплывало. Разум Софи зациклился на том моменте в надежде понять его. Когда я увидел запись в дневнике, то понял, что придется применить радикальные меры. В ту ночь я полностью стер ее воспоминание и вырвал страницу дневника.

– Так вы и правда проникали в мою комнату, пока я спала? – спросила Софи, и когда он кивнул, по коже у нее поползли мурашки.

– У меня была непростая работа, мисс Фостер. Мне приходилось подготавливать ваши способности, охранять вас и следить, чтобы вы все равно считали себя обычной девочкой.

– Вот с последним вышел прокол, – пробормотала Софи. – Если вы хотели, чтобы я считала себя обычной, не надо было давать мне способность читать мысли. Или могли бы хоть научить, как защищаться от нежеланных голосов.

– Поверьте, я пытался. Кое-чему необходимо обучаться сознательно, а я не мог раскрыть вам правду. Поэтому каждую ночь я исследовал ваши воспоминания и помогал забыть о самых неприятных. Также я пытался помочь с головной болью – помните, я постоянно о ней спрашивал? Я даже давал вашей матери лекарства, но вряд ли она ими воспользовалась. Она не любила медицину. На встрече со специалистом по оплодотворению она ясно дала понять, что пришла только потому, что выхода не было. Это одна из причин, по которой я ее выбрал. В больших количествах человеческие лекарства скорее вредят, чем помогают, и нужно было, чтобы вы как можно реже подвергались их воздействию. После ваших походов к врачам мне приходилось узнавать, что они вам выписали, а потом все исправлять. Мне также приходилось изменять записи в медкарте, чтобы вы казались человеком, – и все становилось еще хуже, когда вас клали в больницу. Мне пришлось уничтожить множество документов и подменить кучу лекарств. Даже не представляете, какой это был кошмар.

– А могла бы и представить, если бы вы вернули второе воспоминание, – напомнила Софи.

– Хорошая попытка.

– Но я же не узнала ничего нового, – возразила Софи. – Я до сих пор не помню, кем был тот мальчик.

– Возможно, теперь вы поверите, что мы не скрываем ничего важного, – спокойно проговорил Гранит.

А может, они выбрали это воспоминание, потому что знали, что оно пустышка…

– И вы правда не представляете, кем был тот мальчик? – продолжала допытываться Софи.

Мистер Форкл тяжело вздохнул.

– Предотвращая дальнейшие расспросы, сразу скажу, что мы много лет изучали учеников Фоксфайра. И никого не нашли.

– Может, вы кого-то пропустили? – предположила Биана.

– Мы проверяли всех очень тщательно. Я уверен, что он там не учился, а значит, нам остается лишь одно место.

Фитц догадался быстрее Софи:

– Эксиллиум.

– И пока вы не начали строить планы, как его найти, – обратился мистер Форкл к Софи, – не забывайте, что вы видели мальчика восемь лет назад. Он уже давно выпустился.

– А куда ученики Эксиллиума попадают после выпуска?

– Единого места нет, – ответил Гранит. – Кто-то начинает работать в Забытых городах. Остальные остаются в ссылке. В любом случае, мальчика выследить ничуть не проще, чем найти «Незримых».

– Но ведь как-нибудь это сделать можно? – с надеждой посмотрела на него Софи. – Может, учителя видели что-нибудь подозрительное, или в администрации найдутся записи, или…

– Поверьте, мисс Фостер, вы не найдете записей со словами «Такой-то мальчик – член «Незримых», – перебил мистер Форкл. – И инструкторы не помогут. Эксиллиум рассчитан на анонимность. Его ученики не говорят своих настоящих имен и носят маски.

– «Незримым» явно удобно там прятаться, – заметила Софи. – Нынешние ученики тоже могут состоять в этой организации.

– Сомневаюсь, – возразил Блик.

– Почему? – спросил Декс.

– Ну, не подумайте ничего плохого, но… в Эксиллиуме учатся дети.

– Он о том, – включился в разговор мистер Форкл, когда все пятеро застонали, – что до этого «Незримые» не полагались на детей.

– Один раз положились, – возразил Фитц. – Может, хотя бы попробуем?

– Оно того не стоит, – отрицательно покачал головой мистер Форкл. – Чтобы найти Эксиллиум, придется взломать базу данных с крайне серьезной защитой.

– Я легко справлюсь, – предложил Декс.

– Не будьте столь самонадеянны, мистер Диззни, – снисходительно посмотрел на него мистер Форкл. – И не пытайтесь ничего сделать. Капелька информации, которую вы можете найти в записях Эксиллиума, не стоит хаоса, который возникнет, если вас обнаружат.

– К тому же для вас есть куда более важное задание, – добавил Гранит. Он переглянулся с остальным Коллективом, дождался их кивков и сказал: – Пора спасать Прентиса.

Глава 11

– Прентис, – прошептала Софи, не зная, что чувствовать.

Облегчение?

Надежду?

Страх?

Да… в основном страх.

И, разумеется, стыд – в основном из-за страха.

Прентис позволил взломать свой разум, чтобы защитить ее. И его исцеление – единственный способ навсегда уберечь психику Алдена.

Но… Прентис был заперт в ловушке безумия тринадцать лет, и за это время вся его жизнь пошла под откос. Его жена умерла – исчезла во время прыжка. Его осиротевшего сына, Вайли, усыновили. И хотя сэр Тирган – наставник Софи по телепатии – точно был хорошим отцом, Вайли уже вырос и попал на элитные уровни обучения в Фоксфайре, проведя большую часть жизни без настоящего папы.

Тяжело будет проснуться и увидеть такое. А вдруг Прентис снова сломается, столкнувшись с суровой реальностью?

– Какие бы тревоги ни вызывали у вас эти морщины, – смиренно произнес мистер Форкл, – мы их разделяем. Но нельзя больше тянуть. Прентис слишком важен.

– И мы говорим так не потому, что скучаем по другу, – добавил Гранит, пару раз кашлянув. – Мы также давно подозреваем, что в разуме Прентиса скрыты критически важные сведения. Это бы объяснило, почему он послал весть о лебединой песне перед тем, как его схватили.

«Лебединая песня» была кодом «Черного лебедя» – они использовали его, когда опасались за свою жизнь.

– Прентис использовал код за день перед пленом, – объяснил мистер Форкл. – Я долго пытался понять, как он узнал, что за ним придут.

– Я тоже, – кивнул Гранит. – Я внимательно следил за расследованием Алдена, и он совершенно не подозревал Прентиса. А потом Прентис сообщил о лебединой песне, и его поймали.

Делла отвела взгляд, сжимая свои изящные пальцы.

Гранит повернулся к Софи, глядя на нее практически с мольбой:

– Мы лучше остальных понимаем, насколько рискованно исцелять Прентиса. Но разве оно того не стоит? Мы можем узнать, что случилось, можем дать ему хоть шанс побыть счастливым.

Софи представила Прентиса таким, каким видела в последний раз – запертым в одинокой камере, раскачивающимся из стороны в сторону, бормочущим что-то себе под нос, пускающим слюни…

– Хорошо, – прошептала она. Сердце колотилось так, будто готово было взорваться. – Но он ведь все еще в Изгнании?

– Мы работаем над планом, – признался Гранит. – И нам понадобится ваша помощь. Биана, тебе нужно научиться исчезать на длительные промежутки времени. Декс, мы раздобыли замок с одной из камер. Тебе нужно научиться быстро и тихо его вскрывать. Софи с Фитцем, ваш разум должен быть на пике формы. Мы подготовили для вас упражнения, которые помогут углубить связь когнатов. И Киф – для тебя есть несколько книг по эмпатии, с которыми необходимо ознакомиться.