Битва… Интеллекта с Разумом. [Роман]

– Я спою песню, слова которой знают все, а Светлана мне подпоёт, и вы можете присоединится по желанию. Сказанное Владом создало интригу у слушателей, что же за такое это его авторство, что слова знают все.

Зазвучали живые звуки струн гитары, Владислав пел, пел буквы Русского Могучего Вещего языка, вставляя матрицы и кристаллы Света Слов, завораживая всех необычностью мелодичности букв родного языка, наполнивших парус Ладьи, стремительно уходившей вдаль пространств.

Вторая песня была энергично утверждающая правильность Родового пути и решений РОДЪА, все, кто соприкоснулся с текстами Родословия к человеку, поняли, Владислав подошёл, преклонив колени и голову к РОДЪУ и ЛАДЕ.

Лариса Генриховна была неописуема довольна знакомством с Владом и его творчеством, одарив его словами благодарности.

Слушатели единодушно присоединились в своих оценках к словам и мнению композитора. Наполняя кружки горячим ароматным чаем и кофе, гости, разгоряченные песнями, переведя дух, мило беседовали, делясь своими впечатлениями.

Валерий вышел из баньки на свежий воздух, сел уединённо в кресло и закурил…. Ночь была тёмной и тихой, всё в округе словно замерло, затихло, молчали даже деревенские собаки, лай которых в такой тишине в обычные дни слышался с любой окраины села, раскинувшего свои улицы в изгибе речушки в низине лесистых гор.

Тишина ночи была ярко освещена сиянием звёзд русского неба и искристыми переливами света, слов и музыки исполненных произведений, изумляя Валерия своими неописуемыми красками, которые всё больше и больше расходились в пространстве, заполняя просторы России. В этом пространстве, наполненном небесной благодатью, Валерию пришли слова короткого четверостишья, написанных несколько лет назад Андреем Александровичем Свиридовым, которые Валерий как-то неожиданно для себя, непроизвольно произнёс в тишине:

Я очень и очень радостен!

Светлым гостем иду Землёй…

Проливаю из звёздных радуг

Капли и капельки буквы Ё!

Добавив от себя и про себя:

– И я очень и очень радостен и благодарен жизни за близкое знакомство и общение, с живущим на земле Богом.

Дверь комнаты отдыха распахнулась и на веранду вышла Валерия Германовна, нарушая благостное уединение, сказала: «Валерий Васильевич, можно я присоединюсь покурить с тобой», – и, не дожидаясь ответа, села на стоящий рядом диван.

По выражению лица Валерии Германовны, было видно, что она потрясена музыкальными произведениями, и не менее удивлена исполнением и исполнителем, в глазах её читалась потерянность.

Собравшись мыслями, на выдохе выпуская серые клубы дыма, Валерия сказала:

– Да, я не ожидала, такой мощи слов и музыки песен…., – выдержав паузу, добавила:

– Благодарю тебя, Валерий Васильевич, за организацию этого вечера и за подготовку Влада, только ты его мог так настроить на родовой лад, это твоя заслуга изумительного исполнения песен Владиславом. Удивившись немного такому повороту беседы, Валерий, не спеша, достал сигарету, помяв её неоднократно пальцами рук, прикурил.

Со стороны можно было подумать, что он не слышал хвалебных дифирамбов в его адрес, и только после длительного молчания ответил:

– Да, я могу открыть и показать дорогу, к Огням Световита, к РОДЪУ и ЛАДЕ, а вот пойти по этому пути каждый решает сам… Ты, Валерия, и сама знаешь это и видела, что многие шли, да сходили с родовой дороги, в дремучую темноту светотеней жизни. Вечер этот заслуга не моя и даже не Ларисы Генриховны, на то есть первопричина, и это ты знаешь.

– Так что заслуга моя здесь, разве что баньку жарою наполнил, натопив печь докрасна.

– Многие тебя слушали Василич, да не многие услышали, а кто и услышал пошли сами, да вот беда… из них многие попали в гордячество гордунов, ослепнув от иллюзий успехов в материальной жизни, – с печалью в голосе произнесла Валерия.

Обменявшись короткими диалогами, собеседники молча сидели и курили, каждый из них был в своих мыслях.

Валерия Германовна всё пыталась постичь, напрягая всю свою силу мысли, почему стихи в Родовых частотах ненаписанных произведений, идущие из Родовой Вселенной, её мощнейший склад ума и интеллекта не опознаёт, не видит и не слышит… Да, что-то мешает, что-то не так, осознавала сказительница, но интеллект ответа не дал, что, как, и почему… и Валерия, не докурив, ушла в гущу творческих разговоров, в комнату отдыха при русской баньке.

Валерий Васильевич оставшись в уединении, попытался наслаждаться тишиной ночи, и погрузится в образы витавших в пространстве исполненных песен, но слова Германовны, о гордячестве гордунов выводили на мысли о многих его знакомых, близких и даже родственников, заражённых этим недугом. Многие, и очень многие, достигнув успехов в творчестве, материальном достатке богачества, начинали мнить о себе, хороших, что в этом всём есть их заслуга ума, упорства, интеллекта, забывая простую истину: на всё воля РОДЪА, ибо РОДЪ милостив, но только для склонивших колени и шеи свои!

Многих и очень многих гордунов, и не только их, настигал РОКЪ – Родовой Огонь Коловрата, а он, РОКЪ грозен и неотвратим, в его Огне многие, словно хворост, дрова сгорели дотла, не оставив после себя и пепла, ибо ветер времени все песчинки разносил в миллиардах метров Вселенной, скрывая всё в бесконечности пространства. Так терялись и таяли навсегда следы не только людей, но и народов, государств, цивилизаций, забывших РОДЪА и ЛАДУ.

В наше время во всех странах мира забыли о РОДЪЕ, а если где и были маленькие группки людей, знания их были скудны и далеки от истины, не отличаясь от ритуальности идолопоклонничества ортодоксальных религий, разрешённых и навязываемых силой властьдержащих. В этой непробудной смертельной тьме под Русским небом родился Тот, кто открыл завесу мрака, записав в начале третьего тысячелетия Знания Ведической традиции, что есть не что иное, как начало квантового скачка, перехода в огне преобразований в огневой зачистке и зачистке социально-этнической паразитарной материи в родовой координации и бережении в бытовании жизни…, в пользу этики родовой морали души, Русской Души.

Стремительный поток мыслей остановил Владислав, вышедший на свежий воздух ночи, задав сходу вопрос о свой супруге, который не был услышан Василичем.

Валерий перевёл свой взор на Влада, смотря ему в глаза твёрдо, утвердительно сказал:

– Сегодня и в будущем реальность такая, что Боги среди живых людей могут явно не проявляться, они могут подвергаться гонениям, преследованиям, непониманиям, но это их жизнь не умоляет, а только укрепляет, и со временем проявляются их Имена.

От сказанных слов Владислав опешил, вымолвив испуганно:

– Это ты к чему, Василич…

Полностью вернувшись в себя, Василич с добротой в голосе сказал:

– Может и ты, Влад, встретишься, а познакомившись, поймёшь, и будешь как я очень и очень радостным от знакомства с ним….

И эти сказанные слова Владиславу были не понятны.

Не давая опомнится, Василич добавил:

– И что ты о супруге своей вдруг заговорил, Владислав?

– Так ведёт она себя как-то странно, Василич, идём, погляди.

Валерий встал и сразу же проследовал на своё место у камина в комнату отдыха, где Светлана Михайловна без остановки «якала», и хвалилась, то петыми песнями, то мужем и его вокалом, одним словом Светлану «несло». Влад попытался урезонить жену, а она не слышала его, продолжая тараторить о своём, тогда Влад подошёл к Василичу, и шёпотом спросил:

– Это что со Светой творится, объясни, я её не узнаю.

– А это, Влад, удавочку гордячества накинули ей, – так же шёпотом ответил Валерий.

– Сиди тихо и наблюдай, а я сейчас всё прекращу.

Валерий сосредоточился и начал мысленно наполнять пространство застолья матрицами Русских боевых букв…

Валерия Германовна оборвала хвалебные речи Светланы, объявив, что они с Константином отправляются в дорогу домой, и Верочка, хоть и не хотела уходить, так же, ссылаясь на позднее время, засобиралась восвояси. Оставшиеся стали провожать гостей, обмениваясь рукопожатиями и душевными словами, затирая в небытие словесный конфуз Светланы.

Как только гости были провожены, Влад подошёл к Валерию, который стоял в сторонке, куря, глядел в темноту ночи, словно пытаясь в ней что-то высмотреть, и спросил у него:

– Василич, а кто накинул удавку гордячества, я так и не понял?!

– А это, Влад, и не суть, кто… Суть в том, что Светлана это позволила сделать. Многие ищут и находят врагов, забывая, что их слабость – самый главный враг, вгоняющий в эмоциональную тупость, а тупость не позволяет ни слышать, ни видеть, замыкая в круг безысходности, цементируясь страхом жить.

– Василич, а почему именно гордячество, – спросил Влад, понимая что на вопрос – кто, ответа он не услышит.

– Дело в том, Владислав, что у нормального человека должно быть чувство гордости, а гордость и гордячество – две противоположности, имеющее общее начало и тонкую разделяющую грань, люди неосознанно её переходят, становясь гордунами в гордячестве, а гордячество начинает накидывать целый комплекс разных заморочек и люди начинают тонуть в обидах на своих близких, в желаниях алчности и мании своего величия, одним словом, гордячество рождает все пороки человечества.

– Придёт время, сам всё поймешь, а сейчас самое время кофе попить, Владислав, так что пошли.

Оставшиеся полуночники уже разливали только что вскипевший напиток. Светлана Михайловна сидела, словно ошарашенная, и сама не понимая, что это с ней было, ей было очень стыдно за свою неконтролируемую речь, но добрая атмосфера застольных разговоров об искусстве вернули Светлане душевное равновесие и спокойствие.

Позднее время ночи начало сказываться на оставшихся в комнате отдыха русской баньки, вызывая лёгкое состояние дрёмы… Видя это, Валерий предложил: – Давайте, дорогие мои гости, отправимся отдыхать, а завтра я предлагаю в солнечном потоке света послушать ещё раз Владислава с песней Сабыр-гора, на самой Сабыр-горе.

Лариса Генриховна была в восторге от услышанного предложения, да и сам Влад был счастлив, понимая где-то далеко в душе, что происходит какое-то сказочное таинство, в которое он не посвящён, но является непосредственным участником. Остальные гости творческого огонька немного опечалились в связи с тем, что присоединиться к дневной поездке на Сабыр-гору в силу трудовой занятости не могут.

Уезжая к родным очагам, участники творческого вечера увозили в своих душах зажжённый Световитом свет огня слов и музыки Новой Космической Эпохи Русский-Земля-Вселенная.

Глава 3. Начало Морока

…Генерал молча зашёл в свой кабинет, стены которого были отделаны тёмным морёным дубом, грузно опустился в кожаное старинное кресло, потирая ладони рук о подлокотники, выполненные в резьбе слоновой кости, пытаясь понять источник тревоги, не покидающий его со вчерашнего вечера.

Анализируя работу отделов наблюдения, бегло изучив отчёты которых, ничего плохого не предвещалось, однако чувство тревоги ещё больше возросло.

Нервно откусив кончик кубинской сигары, Сергей Яковлевич подошёл к окну, прикурив, стал всматриваться в серое Московское небо, под которым раскинулся такой же серый мрачный пейзаж стеклобетонных сооружений, с пёстрыми разноцветными вставками рекламных психокодировок для людишек, которые с окна высотки казались мелкими блохами на больших проспектах Москвы.

Как же эти людишки и эта страна была ненавистны Сергею Яковлевичу, несмотря на то, что здесь он родился, вырос, получив образование и карьерную лестницу, на вершине которой он и находился. Эта карьерная вершина открыла Сергею Яковлевичу тайны мира, знания, не доступные академиям наук, ставя его и ещё несколько человек в службе в ранг служителей власти Абсолюта, давая неограниченные возможности материальных благ, о которых олигархи и арабские шейхи не имели и малейшего представления. Но всё было зыбко, любое отклонение от служения вело к смерти, и Сергей Яковлевич, как никто другой знал об этом.

Только на своей океанской яхте, бороздящей Средиземное море, Сергей Яковлевич, расслаблялся и радовался жизни в постельной толпе мальчиков и девиц, систематически обновляемых его заботливыми хозяевами, только там его называли настоящим именем Самуил, полученным при обряде восьмого дня, дня с которого его стали готовить к той самой жизни, которой он проживал. Мысли о мулатных телах выходного отдыха, мало-помалу стали затемнять, непонятно откуда взявшееся, чувство тревоги, как вдруг зазвонил телефон, тот самый зловещий телефон, который за десяток лет его службы, ни разу не издал звука. У Самуила всё внутри оборвалось, что-то произошло из ряда вон выходящее, что с ним решили говорить с самого верха, они… Собрав в кулак всю свою железную волю, Сергей Яковлевич, сняв трубку, сказал, как предписывала инструкция:

– Сергей Яковлевич слушает Вас лично, код 0102/ 200.

– Сэр. Гей, на вашей контролируемой территории идёт небывалый всплеск Cвета, пронизывающий все пространства. Мы установили – это Урал… конкретно Челябинск.

– Но аналитические отделы говорят… – попытался ответить Самуил, но был оборван жёстким металлическим русскоговорящим голосом.

– Сэр. Гей, Вы видимо стали забывать, с кем Вы имеете дело…

В голове Самуила появился низкочастотный шум, из носа потекла кровь, превозмогая боль, Сергей Яковлевич, бледнея, ответил:

– Никак нет, я всецело Ваш, весь во внимании.

Шум прекратился, так же, как и внезапно начался, кровь остановилась.

– Так вот, личный контроль и руководство за тобой, Сергей Яковлевич, в любое время можете использовать связь с нами, объект – профессор Свиридов Андрей Александрович.

– Завтра, в это же время ждём полнейшей информации о его деятельности и его окружении, без наших инструкций больше ничего не предпринимать. Вам всё понятно?

– Так точно.

– Ну и хорошо, Сергей Яковлевич, работайте.

Скрежет речи прекратился, стоявший всё это время Сергей Яковлевич в стойке смирно, обмяк и повалился, обессиленный, в свой всемогущий трон власти спец служб.

Придя в себя, Самуил вытер уже подсохшие потёки крови, влажными одноразовыми салфетками с французскими ароматами, поправив галстук, нажал кнопку внутренней связи, объявил смазливому молоденькому адъютанту пригласить в его кабинет трёх первых замов через тридцать минут, а сам, напрягая свой мощнейший интеллект, стал вспоминать события давно минувших дней его начала службы. Тогда он симпатичный молодой мужчина был направлен в одну из стран Европы для совращения бизнесмена Свиридова Андрея, и не тот ли Свиридов снова всплыл из небытия, обеспокоив хозяев мира. Тот, знакомый Самуилу Свиридов Андрей предоставил столько хлопот, что тогда, видимо, тоже хозяев напрягло, но он об этом не знал, так как не было прямого контакта, но догадывался, ибо руководитель группы сбросился с высотки отеля в Дубае.

До сих пор Самуил, так и не понял, почему он так и не смог совратить тогда, на званом ужине, Свиридова, имея громадный опыт и практики в совращения мужчин в прелести голубых отношений, даже применив психоделики, затемняющие сознания… Свиридов ушёл, выскользнул из пидорастического капкана, обведя вокруг пальца три всесильных конторы мира. Тогда Самуила за провал никто не обвинил, а вот если это снова тот самый Свиридов Андрей, обожгла мысль Сергей Яковлевича, головы не сносить, вспомнят старое, так что нужно всё контролировать самому, видимо, теперь не до южных загорелых задниц, рассуждал генерал, но рассуждения его были оборваны, зашедшими замами.

Не дав присесть, генерал начал жёстко, прерывисто давать распоряжения:

– Всё, вы трое – на аэродром, летите в Челябинск, в следственный комитет, в полицию, ФСБ, время не терять, в самолёте наладите связь с руководством, пусть соберут всё, что у них есть на профессора Свиридова Андрея Александровича. Как только будет ясно, кто он, докладывайте.

– Вам всё понятно, – повысив голос до крика, спросил генерал.

– Так точно, – с ноткой испуга в унисон ответили все трое.

Они знали Сергея Яковлевича с первых дней своей службы, но видеть генерала в таком нервном возбуждённом состоянии им ещё не приходилось.

Сверхзвуковой служебный самолёт взмыл в серое небо, унося спецгруппу в сердце страны, на Урал, а генерал, не находя себе покоя от мысли, что это может быть «тот самый» несломленный Свиридов, размеренным шагом, по кругу, обходил свободное пространство обширного тёмного кабинета, пытаясь выловить угрозу, идущую от Света с гор Седого Древнего Урала.

Видений никаких не было, и Самуил начал успокаиваться, нервное напряжение давало о себе знать, клоня его в сон. Объявив своей секретуточке (как, бывало, в часы утех он называл адъютантика), чтобы его никто не беспокоил, Самуил отправился в смежную с кабинетом комнату отдыха, с большой кроватью, увалился, не раздеваясь, на кровать и провалился в мертвецкий сон… оставив включенным телефон для связи с группой, которая к этому времени шла на посадку в Челябинске,.

Андрей работал с текстами новой книги в своём уютном маленьком кабинете, организованном прямо на кухоньке, в деловом крыле его обширного особняка, когда ощутил тревогу, идущую с далёких равнин европейской цивилизации.

Отложив в сторону листы рукописного текста, налив горячего кофе и прикурив сигарету, мешая дым со вкусом кофе, Андрей стал погружаться в лёгкое состояние транса. Заглядывая за горизонт событий, к Андрею пришло чёткое понимание и осознание, что враг человечества в этот раз обрушит все силы и средства, ставя цель уничтожить все его научные открытия, его лично и всех его помогающих помощников. На кон ставилась Новая Космическая Эпоха Русский – Земля – Вселенная, жизнь на планете Земля должна прекратить своё существование, во мраке тьмы Абсолюта. Враг будет умирать, творя зло до последнего вздоха, в плен в этой войне брать не будут, только тотальное уничтожение всего русского и русских устроит врага.

– Да, время идёт тяжёлое, – стал рассуждать Андрей, – помимо битвы со злом, нужно творить добро, нести людям свет, ибо если будет только битва, вопрос времени: и сердце очерствеет, и свет души угаснет, превратив незаметно бойца Света в служителя тьмы Абсолюта, так что и силы нужно иметь в два раза больше, чем у врага. Вернувшись из пограничного медитативного состояния сознания, Андрей чётко знал, что ему делать, встал из стола, оставив недопитым кофе, твёрдым шагом направился в храм РОДЪА, стоявший на территории его родового поместья. В лучах несказанного света, в центре храма, преклонив колени, Андрей стал спокойным чётким твёрдым голосом присягать РОДЪУ: Я, АНДРЕЙ свет АЛЕКСАНДРА, Рода СВИРИДОВЫХ…

…Телефонный звонок вырвал Сергей Яковлевича из его сна, который не принёс ему и толику бодрости, звонила группа из Челябинска. Нервно взяв телефон в руки, Самуил резко сказал:

– Докладывайте.

– Господин генерал, первоначальные сведенья получены и проверены, Свиридов Андрей Александрович, профессор геополитики, действующий Академик Российской Академии Естественных Наук, бывший бизнесмен международного класса, занимался поставкой вооружения при СССР…

– Достаточно, – оборвал грубо генерал докладчика. – Собрать на профессора всё, что можно и как можно быстрей. Сроку вам не более суток, – ещё жёстче закончил генерал, бросив телефонную трубку.

Генерал вышел из комнаты отдыха, сняв и бросив на стол галстук, который, как ему показалось, душит его, и, сев в своё кресло, стал нервно раскуривать сигару, окутывая себя сизым дымом.

Интеллект генерала напрягся, пытаясь понять, как этот Свиридов, которого новая контора страны, ободрав до последней нитки, прибрав его экономические мощности в закрома нужных людей, и, отправив умирать в забвении в горах Урала, снова возродился, и не просто живой, а ещё и угрожает своей деятельностью, им… вершителям судеб человеческих. На лбу вышла холодная испарина, страх, который был неведом Самуилу с детских лет, стал проникать в сознание.

Нервно жуя сигару, Сергей Яковлевич поднял заветную трубку, в которой тут же раздался характерный металлический голос, отдалённо тембром напоминая речь птицы попугай.

– Мы вас слушаем, Сэр. Гей Яковлевич.

– Группа самых опытных сотрудников уже работает на Урале, личность Свиридова Андрея Александровича в своё время была достаточно известна в международных экономических кругах, так же он доставил много проблем всем нашим ведущим конторам в прошлом, – подбирая и взвешивая каждое слово, говорил генерал, но металлический голос прервал его.

– Нам всё известно, и даже более, кто он и что… вы должны собрать всю информацию о его окружении и его планах.

– Я вас понял, разрешите ликвидировать без шума, всех, – озвучил простое решение вопроса генерал, ибо золотое правило конторы «нету тела, нет и дела» не раз спасало положение вещей в мире, сомнения не было и в этот раз, всё растворится в дымке пороха.

Виски сдавило, низкочастотный шум снова стал нарастать, металлический голос неистово заскрипел в телефонной трубке:

– Никакой самодеятельности, генерал, Вы упустили время его расстрела в девяностые, когда мы сделали всё, вынеся ему смертный приговор, даже близкие смирились с его смертью, а Вам, людишкам, нет чтобы привести тогда в исполнение, вы страну делить стали, выскользнул он от вас.

– Знай, генерал и своим скажи, нет у него теперь смерти, ибо он заключил договор с РОДЪОМ, мёртвый он будет ещё страшней, заруби себе на носу, генерал, об этом, и выполняй чётко все наши инструкции. Не успев что-либо ответить, в телефонной трубке настала гробовая тишина, говорящая об окончании разговора.… Давление и шум прекратились, дав перевести дух Сергею Яковлевичу, и принять решение ждать донесения, понимая, что всё очень серьёзно…

Но насколько это серьёзно, мощнейшему интеллекту Сергей Яковлевича было не доступно понять и тем более осознать…..

Глава 4. Сабыр Гора

…Лучи солнца наполняли пространство низины речушки Арша, скользя по вершинам лесистых гор, пробуждая всё живое в утренней осенней прохладе. Восьмигранный купол храма Крышеня, озарённый Солнцем, серебристо сиял по-особенному ярко, луч сакрального сокрытого света, выходивший из центра храма, пронизывал чистое безоблачное небо Урала, скрываясь в бесконечности Вселенной.

Валерий по-обычному встал рано, в пространстве всё так же чётко ярко звучали музыкальные произведения новой эпохи, на душе было необычно радостно. Прошедший вечер наполнял силой и бодростью. Исполнив свои повседневные обязанности по ведению хозяйства, и, омывшись холодной водой, Валерий, проводив своих родных семьи на работу, отправился в комнату при русской баньке, где его уже с нетерпением ждала Лариса Генриховна, находившаяся в таком же душевном, приподнятом, настроении.

После добродушных объятий наши герои, приготовив ароматный крепкий напиток кофе, стали мило беседовать о прошедшем музыкальном вечернем огоньке. Лариса была потрясена исполнителем песен Владиславом, и, говоря о нём, дала профессиональную оценку: перспективный, талантливый молодой человек. Валерий это видел и знал с первого дня знакомства с Владиславом, но также и знал, что быть и стать – две большие разницы, всё зависит от самого Влада, куда будут направлены его мысли, слова и дела, так что Валерий промолчал, сидел и слушал мудрые комментарии композитора. Закончив подведения итогов вечера, Лариса Генриховна спросила:

– Валерий Васильевич, вчера ты мне пообещал поведать о тайне сокрытой в веках Сабыр горы.

Валерий, наполнив кружку бодрящим напитком, сел в своё удобное кресло, закурил, выпуская дымок сигареты, не спеша начал своё повествование.

– Со временем, овладевая знаниями русской буквы, русского языка, через книги Андрея Световита стала пробуждаться Родовая память, закрытая и запрятанная обманными механизмами, действующими повсеместно на планете Земля в виде калейдоскопического образования псевдознаний, и жёстких кодировочных установок духовничества. Мне стали приходить, во снах медитации, в состоянии созерцания, картины прошлого, то ярко вспыхивая целыми событиями, то высвечиваясь малой искрой яркого эпизода.

– Так и Сабыр гора, Лариса Генриховна, стала наполнять мои сны маленькими эпизодами яростных сражений и красками культового огня древней эпохи, не давая мне покоя.

Однажды, когда ручьи тающего снега с гор Урала наполняли Аршу бурным потоком воды, который неудержимо стремится в мировой океан, в один из весенних дней прибыл в дом моего Рода долгожданный гость, озарив своим Светом все просторы весенней распутицы, оживляя изумрудным свечением народившиеся молодые побеги трав и деревьев…

– Ты понимаешь, Лариса Генриховна, о ком я говорю, и что мои слова есть истина.

– Да, Валера, – нежным тихим голосом ответила Лариса.

– Он не сказал, что будет у меня, но я ощутил это, когда большие воздушные массы воздуха стали перемещаться над территорией Челябинской области, вызвав недоумение и страх у маститых синоптиков… Мне всё стало ясно – Светлый гость, после четырёх долгих тяжёлых лет домашнего подписанного ареста, собирается в путь. Когда ураган, начавшийся нежданно, с размахом, вдруг также, удивляя прогнозистов, неожиданно стих, а Солнце озарило все просторы Южного Урала, я понял, Светлый гость уже в пути… И стал ждать, готовясь ко встрече, с Андреем Великим, Андреем Световитом.