Полная версия
Дитя неба и земли
– Правильно? – уточнил наследник приподнимая деревянные орудия.
– Да… на тебе никакого снаряжения… – пробормотал Лорд, отчасти оправдываясь.
Птахи не выражали ни презрения, ни насмешки, ни одобрения, реакций не больше, чем у пустых лат. Телохранители и должны такими быть, собственная охрана Лорда была куда безалаберней и непосредственней, как два больших добродушных пса, которые и любят хозяина, и в случае опасности кинутся не раздумывая, но и на вкусную косточку отвлекутся и застыть на посту не в состоянии – виляющий хвост уничтожит ощущение грозности. Сейчас оба отсутствовали несмотря на особую обстановку в связи с птахами, может, носились непутёвые по коридорам в поисках драгоценного тела, подмачивая собственную профессиональную репутацию…
– Себаштьин, – окликнул Лорд, – подержишь мою перевязь?
Эрл-кнехт с готовностью подошёл, принимая невостребованное стальное оружие.
Лорд хорошо владел мечом и луком. Отполированная рукоять тренировочного полуторника плотно легла в мозолистую ладонь, не скользя. Мальчик лишь кратко удивился выбору отца, но и не подумал спорить. В его возрасте сам Лорд бы обиделся, но хороший характер наследника не переставал удивлять.
Скошенные под углом рабочие грани мечей соприкоснулись на середине с отдающим в кисти давлением. Лорд не видел смысла долго крутиться на месте, утомляя ноги в тренировочном поединке – не турнирный бой с наточенным оружием, хотя и деревом можно пораниться. Как более опытный, Лорд намеревался контролировать ситуацию, чтобы избежать травм, но всё же наступил первым, понимая, что мальчик будет присматриваться и медлить – он был не из порывистого типа мечников, которые оглашённо и ослеплённо бросаются в бой.
Удар был твёрдо заблокирован, последовавший на импульсе замаха – также. Третий, особенно сильный, перехвачен в нижнем хвате, и Лорду пришлось отпрыгнуть от выведенного в желудок острия. Неудивительно, мальчик был подвижен в бою, не путался в длинных ногах и не шаркал носками в песке. Во время боёв на арене приходилось беречь глаза от песчинок, но сейчас опытный Лорд сражался грязнее молодого соперника. Его подвижное стройное тело двигалось с грацией танца, пластично управляя конечностями и держа осанку. Сын нравился Лорду всё больше, несмотря на то, что теперь под ударами приходилось отступать. Наконец, Лорд Маркус ударил так сильно, что меч, отдав по ладоням, сломался пополам. Оружие молодого наследника удар выдержало. Старший Лорд азартно улыбнулся:
– Попробуем настоящие!
– Лорд! – требовательно крикнул знакомый голос.
Эсхеларц со строгим лицом торопился через площадку с развевающейся за плечами мантией. За его спиной поспешали нашедшиеся телохранители. – Вас ждут дела, не терпящие отлагательств!
Лорд беспомощно обернулся на мальчика, извиняясь глазами.
– Ну ты… развлекайся тут…
Эсхеларц нетерпеливо вмешался:
– Молодой наследник и единственный сын отца-Лорда не должен допускать случайный риск своей жизни. Тренировки могут проходить только с использованием деревянного орудия и под присмотром опытного наставника…
– Я хочу сам тренировать своего парня! – недовольно отметил Лорд.
Эсхеларц лишь холодно глянул:
– Вам не хватит времени. Потребуется наставник-заместитель, иначе молодой наследник не сможет достаточно тренироваться. Пока Лорд не утвердит кандидатуру, молодой Килин…
– Маркус!
– …молодой Маркус может попрактиковаться в стрельбе. Прочим в таком случае пользоваться полигоном запрещается. Вечером перед ужином Лорд Маркус может сопроводить Лорда Марвинга на конной прогулке. Кто-нибудь из прислуги вас известит…
В ходе этой впечатляющей отповеди Эсхеларц протянул руку, непринуждённо оценивая толщину рукава, Маркус устроил кисти на гарде деревянного полуторника. Зажав материю манжета между пальцами, Эсхеларц сбился с мысли, к счастью, успев её закончить:
– И конечно не может быть и речи о боях на мечах без соответствующей защиты! Лорд Маркус, со всем уважением, с этого дня вас будет сопровождать охрана замка. Как бы ни были хороши воины Небесного народа, мы не можем быть спокойны, если не назначим своих телохранителей… Прошу, мой Лорд…
Взяв старшего Лорда под локоть, он потащил его с арены, неохотно позволив лишь забрать перевязь с мечом у хромого Себаштьина. Телохранители Лорда нависали над плечами Маркуса, и задиристые кнехты потупили глаза, не смея петушиться при этих людях-горах. Гольд и Андвер были добродушными здоровыми детинами. Может, в их размерах истинно крылась причина их спокойного и дружелюбного отношения к миру – с ними не смели быть неучтивыми. Маркус снизу вверх с интересом осмотрел сначала левую гору, русую и курносую, потом правую, пегую и курносую в неменьшей степени.
– А где у вас тут хранятся щитки или доспехи? – по-простому спросил он то, что должно было быть в области знаний новых подчинённых.
– Слуги вам принесут, Лорд, – лениво проговорила правая гора с ласковой улыбкой на широком выбритом лице.
– Я хотел потренироваться…
– Некуда торопиться, Лорд, – уверенно сообщил охранник с обстоятельной ленцой в голосе. – Пойдёмте постреляем на полигоне.
Здоровая как лопата рука оттеснила юношу в нужном направлении, понукая идти прочь с арены.
– Сегодня вы уже немного позанимались на мечах… – лапища отобрала деревянный двуручник, небрежно переложив его на руки не пикнувшему эрл-кнехту, будто мальчику на побегушках. – Вы ведь не поцарапали старшего Лорда? – с лёгкой укоризной вздёрнул бровь Гольд, давая понять, что знает о грешке нового Лорда, но готов выслушать оправдания.
– А если вы со мной, кто теперь с отцом? – проигнорировав вопрос, насторожился Маркус.
– Советник Эсхеларц вызовет замену, не о чем беспокоиться. Кроме того, старший Лорд обладает воинской сноровкой, и Пер-Моншаль ему лоялен.
– Лояльность важна в замках… – полусознательно пробормотал Маркус.
Телохранители лишь угукнули под носы. Птахи оказались притёрты к подопечному ближе, чем прежде. Крупные мужчины нависали над их головами, идя след в след, того и гляди начнут наступать, задевая каблуки сапог длинными носками огромных ступней. Женщины молчали, не выражая отношения к изменившейся ситуации.
– Шкет, – Андвер перехватил поперёк туловища какого-то мальчишку, одной ладонью сжимая тщедушные рёбра, – принеси-ка пару бутербродов для Андвера и Гольда!
Замковая малышня была привычна к подобным заказам. Мальчишка в коротких штанишках побежал, не задавая более вопросов.
Полигон был значительно уже арены, и сверху перекрывался навесами скособоченных камышовых плетёнок, хотя и оставлял возможность вставить внутренние окна, открывающиеся только в спины стрелкам. В лицо их приветствовал тупик глухих стен. По крайней мере пробиться сквозь кладку стрела не должна. Серый камень оживляли щербатые круги старых деревянных щитов с медными набалдашниками, прослезившимися окисью. У дальней стены валялись ломаные копья с расщеплёнными пятами и сбитыми наконечниками. Верный признак того, что на месте хозяйничали кнехты, а слуги без настойчиво повторённого приказа Леди не совались – кто-нибудь из молодых лучников мог с гиканьем послать стрелу в филе нерасторопной челяди только ради того, чтобы развлечь приятелей.
Прайм не удержалась от оценивающего взгляда. Подобное отношение к себеподобным было для птах дикостью. Это ведь свои. А слуги к тому же те, кто обеспечивает комфорт быта – как можно так грубо насмехаться над ними и даже вредить?
– Положить луки! – зычно скомандовал Гольд, ненавязчиво перекрывая голову Маркуса плечом.
По безусым лицам пронеслось замешательство, удивление, обида, негодование, возмущение, но малолетним кнехтам ничего не оставалось, кроме как подчиниться – продуманный Эсхеларц отдал младшему Лорду узнаваемых телохранителей Лорда Марвинга. Луки отправились на шестки. Молодняк столпился неподалёку, ожидая что будет дальше.
Андвер вразвалку приблизился, разбив их стайку на две кучки, что-то басовито пробормотав под нос, он выбрал из имеющихся лук поприличнее, перехватил у совсем юного парнишки колчан и неторопливо подался к Лорду. Гольд взялся наматывать на ладонь безмолвно подчиняющегося Маркуса извлечённый из кармана вислых штанов узкий и длинный обрез кожи.
Прайм смотрела не понимая, но и не препятствуя. Птахи не противились назначению дополнительной охраны, воспринимая как само собой разумеющееся. До сих пор женщины не проявляли себя, и молодым кнехтам было обидно и непонятно видеть скованные расшаркивания отцов и даже дедов. Теперь потеснённые медведеподобными Андвером и Гольдом в глазах молодняка птахи потеряли какой-либо смысл и последнюю мимолётную тень уважения. Лишь бабы, которым из излишней вежливости не указывают место, тем самым втаптывая собственную репутацию в жидкую грязь…
Некоторые начали стрельбу с самого утра, и стрелы вкривь и вкось топорщились из самых разнообразных мест, одна даже вклинилась в щель каменной кладки. Маркус успел выстрелить четыре раза под ленивым взглядом Гольда, остальные по делу и от лишней дури пялились друг на друга, не глянув на кучное попадание в мишень.
Размышляющий Эсхеларц расхаживал вдоль длинного стола, заложив ухоженные руки за спину. Один из немногочисленных способов избежать присутствия Шах-мехди был скрыться за дверьми личных покоев. Срабатывало не всегда. Вчера Лорд, скрывая нервное ослепление, забился поглубже. Сегодня… Эсхеларца не оставляло настораживающее предчувствие, что если их зловещий союзник не здесь, то нашёл занятие поинтереснее…
Комната была чем-то вроде рабочего кабинета советника, узкая и кажущаяся оттого длинной. Хозяин Пер-Моншаля отчего-то её не любил. На тёмной гладкой столешнице аккуратного хозяина не валялось писем и эдиктов. Лорд хмурился во главе стола, ожидая что скажет помощник, промолчавший вечер и ночь.
– …назвать в честь деда – неплохой вариант, хочешь-не хочешь прослеживается преемственность поколений, что сейчас немаловажно. Многие смотрели на Пер-Моншаль в ожидании – что мы сделаем: выберем доверенное лицо из дюк-кнехтов и подставимся под внутреннюю резню либо выберем Лорда из соседей и устроим резню внешнюю… Наш приятель из глубин настойчиво выставляет птах победителями в этом матче, но не стоит принимать его слова к сердцу – даже если птахи пользуются сложившимся положением, мы дали им причины и поводы… Военный советник заставляет нас повсюду видеть коварные замыслы… проще говоря, судит по себе – но небесные не такие как он… Если принять за чистую монету их заботу о наследнике, их приход имеет достаточно смысла вне политики – мальчик взрослеет, он не кенар в золоченной клетке…
Лорд оживился:
– В самом деле… Они ведь не позволят ему положить глаз на пташку!
Эсхеларц внимательно посмотрел на сюзерена:
– А мы?
Лорд вопросительно поднял брови.
– Кого ему предложим мы? – на грани раздражения разжевал советник.
– А! – не обиделся Лорд. – Пусть выбирает любую…
Ещё не договорив, Лорд понял, что морозит не то. Тут он покраснел. Наедине Лорд часто спускал близким советникам остроты и упрёки в свой адрес, отдавая себе отчёт, что не так сообразителен, как им хотелось бы, и что они действуют в интересах Пер-Моншаля, помогают управлять огромным замком… но его терпение было небезгранично…
– Я только начал узнавать его! Он хороший парень… Я не собираюсь вешать на него чопорную дочь дюк-кнехта, чтобы он волочил её как гирю!..
– Лучшим вариантом может быть Сен-Клеман, – быстро сказал Эсхеларц.
Лорд поперхнулся гневными словами, с удивлением осознавая насколько всё перевернулось с ног на голову…
Глава 2
Лорду Маркусу прискучило стрелять в такой обстановке. Он был прилежен и в учёбе скорее полон энтузиазма, чем ленив. Он не мог оценить, что все мишени оказались в его распоряжении, так как был единственным учеником своего наставника с самого детства, ему не приходилось ждать очереди, чтобы пройти к снаряду. Стрелка могло подстегнуть присутствие публики, среди которой было немало тех, кто знал сложности ремесла и мог оценить мастерство по праву…
Но публике не было дела до него. Даже птахи не смотрели, всецело сосредоточившись на неодобрительном настроении толпы. Как мог Маркус получать удовольствие от попадания в мишень, когда его охрана готовилась к смертному бою?
Он мог развернуть лук и вывести из строя десяток противников. А мог уйти. И выстрелив без интереса ещё пару раз в полосатый круг мишени, Маркус ушёл.
Настроение телохранителей Лорда нисколько не омрачилось. Мальчишка успел пыхтя притащить им бутерброды, здоровые как лапти, заправленные ломтями окорока, пучками зелени, кружками острых колбас и перьями молодого лука. Добродушный Андвер глянул на миниатюрную птаху у локтя и с детской вежливостью склонил в её сторону надкушенную булку. Безупречные холодные птахи должны были отказать, бросив отстранённый взгляд и не сказав ни слова.
Линке не сказала ни слова и отняла от предложенного угощения четверть тонкими твёрдыми пальцами. Если Андвер угощал лишь ради проформы, он не подал вида, что расстроен сокращением порции, только потянул большую часть на себя, чтобы помочь Линке отделить её сопротивляющийся кусок. Видя что предложение неожиданно принято, Гольд поспешил угостить Прайм, та тоже не стала воротить нос, когда подруга уже невозмутимо ела.
Лорд Маркус замедлился, чтобы не затруднять жующих телохранителей.
– Андвер, у меня есть родственники кроме семьи отца?
Человеку-горЕ пришлось задуматься, переключая мозг с поглощения пищи на неожиданный вопрос.
– Дюк-кнехты – троюродные и четвероюродные братья Лорда…
– Проводите меня поздороваться!
– Лучше не надо… – замялся Андвер, занимая рот бутербродом, чтобы более ничего не прояснять.
Маркус не мог не уловить недосказанность. Причин для неё могло быть не так много, и молодой человек про себя выбрал самую вероятную.
– Есть пожилая Леди! – вспомнил Гольд. – Можете поздороваться с ней!
– А кто она? – полюбопытствовал молодой Лорд.
Пожилая Леди обитала на приличном расстоянии от покоев, предпочитаемых Лордом. Сущность этой дислокации ещё предстояло прояснить, сейчас Маркус впервые видел отошедшую от хозяйственных дел даму, прежде бывшую владелицей Пер-Моншаля. Немолодая женщина с подозрительными, вылинявшими от цвета глазами неповоротливо сидела в кресле. Она любила собак, и целая свора заточенных на лисью охоту псов лежала по половикам и корзинам, создавая хвостами движение воздуха в комнате. Старостью пахло наравне с псиным духом, тяжёлую атмосферу оттенял запах от закрытого на ключ шкафа по грудь. Наверное, там хранились лекарства или косметика, имевшая ход на равнине. Небо и Даерне предпочитали что-то более изысканное, с менее активными отдушками.
Служанки здесь были не так молоды и поворотливы, им потребовалось не так мало времени, чтобы подать хозяйке облепиховый отвар в серебряном кубке с ручкой и непонятное угощение для молодого наследника. Леди имела не самый сговорчивый характер, но своих людей не поторапливала.
– Покажись мне! – попросила дама, хлопнув маленькими ладонями, обвешанными манжетами из рюш. Украшение выглядело старомодно на фоне принятых в замке облачений, как и вся дама, щедро припорошенная рукодельными изысками, как трухлявый пень лишайником.
Стоявший в центре квадратной комнаты Маркус повернулся в одну и другую сторону с лёгким недоумением на лице, но Леди осталась удовлетворена.
– Сколько тебе лет, дитя моё?
Медлительно перемещающиеся широкотелые служанки разомлели улыбками, услышав обращение, будто после него симпатичный юноша стал и их внуком. Поодаль на скудных пятачках, не занятых половиками, корзинами и собаками, замерли беззвучные внимательные птахи. Телохранители Лорда не переступили порога, застыв по сторонам у двери снаружи, на что почтенная Леди что-то одобрительно пробормотала о сохранности посуды. Этого добра в гостиной было в избытке. Расписанные узорами тарелки висели по стенам наравне с кружевными салфетками, по низким шкафам и полкам стояла пара десятков фигур – мастера-ремесленники смекнули как угодить страсти владетельной дамы, изготавливая собак из любых материалов.
Маркус почему-то живо представлял, как полные руки принимали очередную статуэтку, а морщинистый рот тянул: «какая пр-р-релесть!».
– Шестнадцать, бабушка.
Леди восприняла обращение как должное.
– Расскажите мне что-нибудь. О вас, об отце, о деде.
– Садись, дитя моё, – решительно кивнула дама, по-ястребиному нацелившись на телохранительниц, впервые реагируя на их присутствие с тех пор, как в наполненную молчанием и барахлом комнату заявились гости. – Срамота… Женщины в штанах! Гнусно и неуместно…
– Бабушка, но залезать на облачных баранов в юбках было бы куда неприличнее…
– Приличной женщине незачем лезть на каких-то баранов!
– Вот и не лазила бы на своего лорда, – гневно пробурчала Прайм. Чтобы как-то успокоиться по возвращению в покои молодого наследника, птаха выпускала носом прерывистые потоки воздуха, будто выдыхала злость из сердца.
Пропустившая придирки мимо ушей Линке чуть слышно посмеялась. Требовалось освежиться перед конной прогулкой. Наследник тщательно умывался в керамическом тазу, украшенном голубыми стеблями чертополоха. На его шее висело свежее полотенце.
– Не принимай на свой счёт.
Килин улыбнулся:
– Я уже благодарен, что вы не сказали ей ничего подобного в глаза…
Юное лицо украсила широкая улыбка. После пары часов в душной комнате, молодой Лорд обнаружил, что его слегка ведёт, тело наполнила неприятная тяжесть, а в голове всё стало ватным. Конная прогулка очень подходила, чтобы растрясти навязчивую одурь.
– Линке! Кони сильно отличаются от наших баранов?
– Их спина из плоти, – негромко отвечала небесная, – её способность подстраиваться под нажим седока ограничена. Они устают, потеют, много пьют и едят. Их могут напугать громкие звуки и приближение хищника.
– Как неудобно… – покачал головой Маркус.
Тем не менее он всё ещё хотел отправиться на прогулку с отцом.
Сход к конюшням был выдержан в духе тяжёлой замковой моды – широкий, просторный, с закаченными большими вОротами сетчатыми стенами врат. К поверхности сходили широкие ступени, на высоких каменных стенах крепились рожки факелов, старающихся развеять живущую тут даже днём мглу. Пахло металлом и маслянистой смолой.
– Вам приходилось ездить на лошадях? – спросил он уже на лестнице, созерцая группу готовящихся к отъезду всадников.
Пятнадцать тщательно одетых мужчин оправляли снаряжение и сбрую за внешним периметром. Решётка конного прохода была вытравлена на максимум, открывая дорогу. Самые нетерпеливые сидели в седле, и сами застоявшиеся кони жевали удила, переступая круглыми копытами. Животные оказались нервными и порывистыми.
– Справимся.
Охранники-мужчины поняли, что обращаются не к ним, и промолчали. Вообще Маркус с трудом представлял и этих двух громил в седле, по некоторым параметрам они превосходили лошадей размерами.
Старший Лорд ждал сына, и стоило тому показаться, подался навстречу, не отпуская узду из руки в кожаной перчатке.
– Иди скорее сюда! Я тебе помогу…
Эсхеларц властно дёрнул тонкой бровью, так что помогать бросились ещё двое подвижных зрелых мужчин, тренированных и деловитых. Молодой Лорд оказался усажен в седло, прежде чем мог бы успеть попробовать взобраться самостоятельно. Вороной конь хотел было вырулить от внезапно навязчиво навалившихся людей, но его заблокировали Андвер и Гольд, устроив большие ладони на широкую грудь и круп. Маркусу оставалось лишь вздыхать на потаённые усмешки лицезревших сцену людей. Вполне вероятно он, лёгкий и подвижный, мог бы справиться сам, но очистить репутацию словами будет невозможно. Уже завтра все в замке будут со смехом обсуждать, сколько нужно человек, чтобы посадить Лорда на лошадь…
В суматохе птахи уже сидели на смирненьких лошадках.
– Как вам? – решил спросить Маркус, избавляясь от обидных мыслей.
– Ничего, – задумчиво ответила Линке с гнедого.
Лишённый возможности движения вороной закатывал дрожащий влагой большой чёрный глаз, пытаясь разглядеть седока. Мягкий сморщенный храп фыркал, стряхивая в воздух мелкие капли слюны.
Лорд опытно устроился в седле и улыбнулся сыну:
– За мной, парень!
Следом двинулись телохранители и остальной поезд.
Пер-Моншаль был выстроен на древнем горном плато и строительный материал брал из его недр. Многие осколки и валуны, раскиданные ледниками и их пылкими братьями-антагонистами в извержениях, оказались подобраны и приволочены сюда, чтобы стать высокими серыми стенами, уберегающими народ равнин в их противостоянии с небом и бездной.
Когда-то Равнина чтила тех и других богами. Их наделяли дарами, возносили молитвы и загадывали желания, но потом оказалось, что боги смертны, и миф рухнул, оставив людей оболганными и обозлёнными. Небесных было непросто убивать, глубинных Даерне – ещё труднее, но у Равнины нашлись свои герои. Больше люди поверхности ни в кого не верили, кроме как в себя, и это освежало. Наступила эпоха без иллюзий.
Лорд Маркус ехал по левую руку от Лорда Марвинга. Личность юного наследника была противоречива в глазах простых вассалов замка, и хорошо, что Лорд так быстро принял его, иначе бы плебс взял своё силой и выгнал бы чужаков за стены, не дожидаясь, когда умники из верхов просчитают все варианты. В крови этого мальчика крылась давняя и болезненная обида людей… но столь же верно, что в ней таилась капелька божественности. И люди не знали, как к нему относиться.
Справа проплывала громада замка. Лорду с его кавалькадой время от времени махали из окон цветными платками, хорошо видными на фоне серого камня. Владетель Пер-Моншаля был занят посторонними мыслями и редко отвечал на приветствия, отмахиваясь покрытой грубой перчаткой рукой.
– А на баране ты умеешь? – тихо осведомился он.
Сидящий с прямой спиной сын кивнул, с опущенными глазами сознавшись:
– Я тяжелее обычного всадника, мне требуется зверь покрупнее…
Лорд не знал, что сказать по этому поводу, поэтому заговорил о другом:
– Как тебе твой конь?
– Непривычно… мне казалось, они двигаются быстрее…
– Конечно, но мы просто гуляем…
– Что если… – наследник заставил коня сделать круг почти на месте. Лорд и охрана остановились, вороной же разогнался, помчавшись наискось по зелёной пойме. Телохранительницы понеслись следом, встав в стременах. Лорд с тревогой понудил коня двинуться следом, нетерпеливо стряхнув с плеча требовательную руку Эсхеларца. Мальчик уже развернулся и спешил обратно.
– Всё равно медленнее, – с грустью сообщил он.
– Молодой Лорд! – вмешался Эсхеларц, выступая вперёд. – Ваше положение требует особой осмотрительности! Постарайтесь воздержаться от импульсивных поступков!
– Я лишь хотел узнать, на что способен конь… – Маркус подкупающе улыбнулся. – Но простите – я прежде не сталкивался с такими ограничениями… неужели какое-то несчастье в прошлом вызывает обеспокоенность советника сегодня?
– Обычная осмотрительность… – пробормотал мужчина, и лицо его пошло непонятными буграми от спёртого внутри неопределимого ощущения – хорошо, что мехди не участвовал в прогулке. Даерне не любит доверять жизнь животным. – Вы же впервые на лошади… Впрочем, вы держитесь в седле уверенно…
Эсхеларц просто не привык, что тот, кто называется «Лорд» смотрит на него изучающе и даже испытующе – будто на фальшивую монету.
Маркус улыбался, пытая советника взглядом, но не стал выводить неожиданное превосходство на новый уровень, когда мнительный человек мог бы затаить на него обиду. Обернулся на беловолосую:
– На небесах найдётся изречение по случаю?
Линке отмерла, превращаясь из ледяной конной статуи в живую женщину:
– Если только «тот, кто умеет держаться без седла, удержится и в седле».
Молодой Лорд вновь подцепил советника весёлым изучающим взглядом:
– Видите – на небесах принято давать бОльшую нагрузку в учении, чтобы потом выдержать бой.
– Есть ли… на небе изречение о защите от злого умысла?
– На небе нет злого умысла, – просто ответила Линке.
– Но он есть на земле, – неразличимо выдохнул под нос Эсхеларц.
Лорды прибыли на ужин после быстрого умывания, раздосадованные вынужденной разлукой. Марвинг задним числом попрекал себя, что не догадался позвать сына в свои покои, зато за ним увязался Эсхеларц, и Кельвину пришлось носиться за дополнительным кувшином и тазом, чтобы советник мог смыть с себя пыль перед ужином.
Эсхеларц медлил заговорить и всё время тяжеловесно и нудно молчал, вызывая в Лорде предчувствие какой-то гадости, чего неискушённая голова сюзерена выдумать не могла, так что неожиданные всплески мрачного предвидения советника производили в ней только докучливую боль… Тем скорее Лорд постарался расправиться со своими делами и дождавшись, когда спорые руки Кельвина прошлись по его костюму щёткой, поспешил к сыну, так и не услышав от задумчивого и потемневшего лицом Эсхеларца ни слова, ни провидческого карканья.