Рыночные отношения

– То есть ты хочешь жениться по расчёту. Нужда заставляет?

– Не только. Ещё и по любви. Так может у тебя подруга есть?

– Конечно, есть, Марина. Мы с ней вместе в педагогическом учимся.

– Будущая учительница?

– Да.

– Значить, интеллигентная. Мне такие нравятся. Не еврейка?

– Нет, а что?

– Да была у меня в Минске еврейка. Красивая… И меня любила. Говорила: «Женись на мне, Коля, работать не будешь». А кто откажется? Пришёл я к ней на смотрины, сидим на диване, и тут входят в комнату два махровых еврея – отец и старший брат. Отец посмотрел на меня и сказал: «Это не наш». Как же я после этого жидов ненавижу!

– А что же ты её не добивался, если любил её.

– Её в Израиль увезли. Ладно, познакомь с подругой. Она, такая как ты?

– Ну, не то, чтоб совсем. Но где-то близко. Знойная женщина, мечта поэта.

Эта фраза из фильма «Двенадцать стульев» Колю не насторожила:

– Да? Познакомь.

– Хорошо, она просила меня сегодня к ней зайти, я с ней поговорю. Если она согласится, то … Приходи завтра.

– Да что завтра? Давай сегодня зайдём, посидим, поговорим интеллигентно.

– Хорошо, – согласилась Катя после минутного колебания. – Через час у метро.

Через час они встретились и поехали к Катиному дому. По дороге Коля купил литровую бутылку водки «Финляндия».

– Не слишком ли много для интеллигентного разговора? – засомневалась Катя.

– Нормально. Останется, так останется. Я на водку не жадный. Главное, чтобы твоя подруга дома была.

– Я ей уже позвонила из телефонной будки. Ждёт.

Они прошли мимо Катиного дома к блочному двенадцатиэтажному дому, зашли в подъезд и поднялись на лифте на пятый этаж.

Дверь им открыла дородная женщина лет тридцати, хотя на самом деле, она Катина ровесница. Катя далеко не хрупкой конструкции, но с Мариной не сравнить. Увидев столько килограмм красоты, Коля явно поплыл. А когда на него в коридорчике пахнуло терпким женским по́том и дорогим парфюмом он осоловел окончательно.

На столе у Марины в комнате уже стояла немудрёная закуска и три рюмки.

– Не, не, Мариш, – замотала головой Катя. – У меня муж, ребёнок, мне завтра на работу, да и хозяевам надо сообщить, что в контейнере не хватает. Это ты бездельница, не работаешь. А Коля у нас мужчина хоть куда, ему и водка не беда. Посидите, поговорите интеллигентно без меня.

Катя улыбнулась своей импровизации, Коля был в прострации и нечего не слышал и не видел, а Марина обиделась.

– Что это я бездельница? Я бы пошла работать, – сказала она, – если там у вас на рынке кому-нибудь будет нужен продавец, сообщи мне.

– Работать холодно.

– Ничего, я уже работала в прошлом году. Ты забыла? Деньги нужны.

– Хорошо, пчёлка. Зачем ты меня звала, только за этим?

– Нет. Но и за этим тоже. Мне тут подруга передала для твой Томочки кое-что из одежды. У неё дочка выросла. Вот смотри. Коля, ты проходи, я сейчас.

Марина стала доставать из целлофановой сумки платьица, юбочки, трусики, маечки и две женщины стали оживлённо обсуждать каждый предмет детской одежды.

– Ну, как? Возьмёшь? – спросила Марина, когда вещи кончились.

– Конечно, возьму. Томочке самый раз будет.

«И зачем всё это надо было обсуждать, если так и так всё взяла?» – недоумевал Коля, сидя один в комнате.

Катя шла домой с пакетом вещей для дочери и улыбалась: Коля, наверное, не ожидал такого счастья и теперь прикидывает – немало ли он взял водки? А у Марины давно мужика не было.

Утром на улице Катя встретила Марину, от неё разило перегаром и мятной жевательной резинкой.

– А где твой кавалер?

– Удрал.

– Прям сразу?

– Нет, утром. Он же всю водку вылакал в одну харю.

– Да ладно. Совсем один?

– Ну, почти… Я помогла немного, – скромно потупив глазки в землю, сказала Марина. – Да нет, водка ещё осталась, грамм двести. Но всё равно! Он нажрался до состояния полного не стояния. Знаешь сколько трудов мне стояло возбудить его, а потом это возбуждённое в себя впихнуть. Он чуть не уснул на мне.

Видно, что Марина возмущена до глубины души.

– Утром, – продолжала Марина, – он пошёл на кухню водички испить. А вернувшись, взгромоздился на меня и показал на что способен. Мне даже понравилось. Потом я задремала, а когда проснулась, его уже не было. Сбежал, гад. Ну, и хрен с ним. Увидишь – передавай привет.

– Хорошо, Мариш, передам.

– И по поводу работы, не забудь.

– Не забуду.

Павел появился в контейнере часов в одиннадцать с двумя коробками «соток» в руках.

– Тысяча двести пятьдесят рублей за штуку приобрёл здесь недалеко, – сообщил он Кате.

– А продавать почём будем?

– Так же по полторы тысячи.

– Двести пятьдесят рублей с лампочки? Что можно купить на двести пятьдесят рублей?

– Коробок спичек, ещё и сдачу дадут.

– Зачем же ты их брал по такой цене?

– Чтобы были. Завтра из «Света» привезу по нормальной цене. За ними же прийти кто-то должен сегодня?

– Да, должен.

– Ну вот. А то не одной «сотки» в контейнере. Пусть знают, что у нас всегда всё есть.

Павел помолчал, а потом сказал с лёгкой досадой:

– Напарница твоя, Галка, уходит. Нашла тёплое место где-то в магазине. Что ж понять можно. Тут холодно очень. Надо искать кого-то.

– Считай, уже нашли. Моя подруга вчера просила ей место поискать на рынке.

– Шутишь?

– Нет. Однокурсница моя. Она баба одинокая, ей деньги нужны.

– Отлично. Приводи завтра. Я тебе двадцать тысяч дам за выход.

– Да что ты, Паш, не надо.

– Надо, надо. Ты только приведёшь, а дальше я сам здесь с ней поторчу, всё объясню, всё покажу. Как, не вороватая, на руку?

– Откуда я знаю? Думаю, что нет.

– А как добывать деньги, не воруя у хозяев, ты ей сама объяснишь?

– Само собой, Паша. А как же? – улыбнулась Катя.

К контейнеру подошёл гражданин лет так далеко за шестьдесят, но крепкий.

– Лампочки есть? – спросил он бодрым голосом.

– Есть, – ответил Паша, – сколько ватт интересует?

– А почём они?

– Полторы тысячи.

– А чьи они?

– Купите – ваши будут.

– Я спрашиваю: кто производит?

– Саранск, Мордовия, – удивляясь вопросу, ответил Павел.

– А сколько они там стоят?

– Рублей пятьдесят, – ещё больше удивился Паша.

– Что же ты их по полторы тысячи-то продаёшь? Не стыдно?

– За пятьдесят рублей, папаша, в Саранске продадут не меньше вагона лампочек, да перевозка сколько-то стоит, да хранит их где-то надо, и продавцы здесь не просто так мёрзнут, вот цена и набегает.

– Спекулянт, – сказал гражданин.

– Идите, товарищ, своей дорогой, не мешайте работать.

– Спекулянты, – возмущённо махая руками, сказал папаша и заскрипел по свежевыпавшему снегу к другим торговым точкам.

– Вот с такими людьми приходиться работать, Паша, – улыбнулась Катя.

– Идиот.

– Социализм из головы людей ещё не выветрился. Они же выручку с прибылью путают. А это, может быть, просто одинокий человек, пришёл поболтать от скуки.

– Скандалист он одинокий. Хотя, если так разобраться, превратили Россию в страну печальных миллионеров. Тут озвереешь. Ладно, работай, пошёл я.

Коля пришёл ближе к вечеру.

– Есть коробка «соток», – хмуро спросил он.

– Есть.

– Давай.

Катя принесла коробку.

– Скотчем ручку сделать?

– Сделай. Знаешь, что, Катя: я, конечно, парень простой, но так надо мной ещё никто не издевался.

Катя удивлённо посмотрела на него.

– Да кто над тобой издевался, Коля? Ты просил познакомить с подругой. Я познакомила.

– Да, но такие объёмы…

– Ну не всем же быть худыми, кому-то надо быть и красивой. И объёмы: ты же их освоил. Марине даже понравилось.

Коля покраснел.

– Что ты стесняешься? Всё естественно, – улыбалась Катя. – Можешь ещё зайти при случае, дорогу знаешь.

– Нет уж, спасибо.

– Она не всегда была полной, это её после родов разнесло, гормональный сбой. Ещё раз родит, может быть, похудеет.

– Нет, в эту лотерею я играть, точно не буду.

– Правда? А ей не очень понравилось, что ты всю водку в одну харю выпил.

– Ну, не всю, пусть не врёт. Я вообще, почти не пью, а тут как-то разошёлся. Под завязку Марина даже понравилась. А утром, ох, как мне плохо было!

– Да вроде не так уж и плохо, как Марине показалось.

– Ой, давай без этих интимных подробностей. Должен же я был женщину отблагодарить за гостеприимство.

– У тебя получилось.

– Ладно. Сколько с меня?

– Сто пятьдесят тысяч. Если хочешь, пробью и напишу тебе двести тысяч, если хозяин не заметит.

– Пиши, не заметит, ему по фигу.

– Надеюсь, это возместит немного твои финансовые потери и моральные страдания?

– Возместит, – улыбнулся Коля, – а всё-таки жаль, что ты замужем.

– Да? А я лично не жалею.

Катя пробила кассовый чек и выписала товарный на двести тысяч рублей и подала его Коле. Он взял его и отсчитал сто пятьдесят тысяч. Катя взяла их, пересчитала, повертела в руке и сказала:

– Николай, а ты действительно всё в одну харю делаешь?

– А что?

– Да ничего.

– А! – дошло до него, и он протянул ей ещё десять тысяч.

– А вы догадливы, сэр, это делает вам честь. Заходите ещё.

– Ну, не знаю. Пока, Катя.

– До свидания, Коля.

На следующий день Катя привела на работу Марину. Их там уже ждали Павел и Светлана.

Глава 7

Роман уволился с работы.

– Ты уверен, что правильно сделал? – спросила Татьяна.

– Тогда вообще не надо было затевать эту кутерьму. И я тебе говорил, что не понятно, чем они торгуют. Судя по весу в коробках не всегда цветы. Так сядешь не за что.

Помещение под склад и офис они сняли на соседнем заводе, вернее бывшем НИИ (Научно-Исследовательский Институт), который прекратил свою деятельность с закатом социализма. Теперь помещения сдавали под офисы и склады. Но им предоставили помещение вне территории НИИ, под честное слово, что они оформят фирму и заключат договор с институтом, а пока арендная плата пошла в карман заместителя директора института по хозяйственной части. Роману было, в общем, всё равно, в чей карман легли его деньги.

Помещение, это было, собственно, пристройка к пятиэтажному дому в два кирпича и состояло из небольшого коридорчика, «предбанник», как его окрестил Роман, большое просторное помещение и маленькая комнатушка, находившаяся собственно в доме, она единственная обогревалась. Холодно было до жути.

– И подо что же это предназначалось, Николай Петрович?

– Под магазин, – ответил зам директора по хозчасти.

Ему было уже далеко за пятьдесят лет, небольшого росточка, седенький.

– Тут же околеешь?

– Обогреватель можно поставить.

– А электричество бесплатно? – бесхитростно спросил Роман.

– Нет, конечно, но договоримся, – уверенно сказал Николай Петрович. – А хотите, берите ещё две комнаты. Правда, в них вход через подъезд, но там тепло.

– А нам они зачем? – спросил Рома

– Под офис.

– Нам это без надобности.

– Ну, как хотите.

– Это понятно.

Николай Петрович ушёл.

– Нам это помещение, – сказала Татьяна, – очень хорошо подходит – шоколад не растает.

Склад постепенно заполнялся товаром. Кто-то из поставщиков привозил сам, за каким-то товаром приходилось мотаться на склад поставщика.

«Каблук» Романа бежал по Московской Кольцевой дороге с востока Москвы на север. Ехал он с обычной дозволенной скоростью и тут, где-то за Щёлковским шоссе его обгоняет чёрная «Тойота», праворульная, набитая азербайджанцами. Один из них, сидящий рядом с водителем, открыл окошко и весело прокричал Татьяне:

– Эй, дэушка, иди к нам! Брось ты свою колымагу. С нами вэсело.

И что-то добавил на своём языке, в салоне дружно загоготали.

– Дэушка, ты узнаешь, что такое настоящие мужчины! Настоящие мужчины нэ эздят на таком дэрме.

В салоне «Тойоты» опять загоготали. Татьяна сделала вид, что не слышит.

– И откуда у них столько денег? Неужели на помидорах столько заработали.

Ей почему-то стало обидно.

– Наркота, скорее всего, – пожал плечами Роман, – вон и мои бывшие работодатели, что же, наверное, наркотой промышляют.

«Тойота» с азербайджанцами проехала мимо, в салоне её слышался издевательский хохот. Роман спокойно надавил на «газ». «Каблук» плавно набрал ход, догнал «Тойоту», обогнал и, как от стоячей, ушёл в даль. Роман с удовлетворением наблюдал в зеркало заднего вида глупо-удивлённые лица кавказской национальности. Татьяна скорчила им улыбку, которая преобразовалась в торжествующе-побеждающую.

– Ром, а как это? – с неподдельным интересом спросила Таня. – Я, конечно, в машинах разбираюсь плохо, но на этой машине такие выкрутасы невозможны.

– Нет, у меня, конечно, ИЖик, но под капотом у него движок от «мерса». Бедняги азеры это не знают. Я же говорил, что Тим автомеханик от Бога.

– Ну, так и надо эти азерам! Раньше Москва был чисто русским городом. Чужую речь не услышишь. Из армян мы знали только Джигарханяна, а из азеров – только Магомаева. А сейчас?

– Я в то время в Москве не был. А ещё Полад Бюль-Бюль Оглы. Помнишь фильм «Не бойся, я с тобой»?

– Помню.

– «Туда ехали, за ними гнались, обратно едут, за ними гонятся. Какая интересная у людей жизнь», – процитировал Роман фразу из фильма и добавил: – А теперь у нас такая жизнь.

– Ну, не совсем такая.

– Но где-то близко. Ну, вот, опять пробка.

В пробке больше стояли, чем ехали.

– Лужок взялся МКАД расширять, – сказал Роман. – Правильно, конечно, но воруют, говорят со страшной силой – миллиардами.

Таня неопределённо пожала плечами и разговор не поддержала, ей это было не очень интересно.

В пробки их нагнала «Тойота» с азербайджанцами, подъехали со стороны Романа.

– Слушай, брат, продай машину.

– Что!? – взревел Роман. – Какой я тебе брат.

– Слушай, зачем обижаешься? Продай машину, короче, хорошо заплатим.

– Проезжай дальше, – продолжал «быковать» Рома, – я нищим подаю по пятницам, когда добрый.

– Какой нищий? Какой нищий? Заплатим сколько скажешь.

– Слушай, азер, ты проблем хочешь огрести по самые «не балуйся»? Тебе сказали: проезжай и не вякай. Понял, азер? Или братанов позвать?

– Нет, нет, всё, извини.

– Ну, то-то.

«Тойота» с недовольными азербайджанцами уехала вперёд.

– Ром, а зачем им твоя машина? – спросила Таня.

– Как зачем? Не приметная, а если что, то от погони оторвётся, как не фига делать.

– Ну, ты артист, Ромка, – засмеялась Таня, – говорил, как настоящий бандит.

– А, может быть, я и есть бандит.

– Ой, не пугай меня. Какой ты бандит.

Склад постепенно наполнялся товаром. Исаев ещё добавил к первоначальному заказу зелёный чай в огромном количестве, и его удалось взять на реализацию. Зелёный чай только набирал популярность, и фирме, что им торговала требовались рынки сбыта, а в Средней Азии, куда он отправиться, другой чай и не пили. Будущая прибыль будущей фирмы Романа и Татьяны значительно подросла, что вызвало восторг у её учредителей.

Ждали прибытия Ивана Игнатьевича. Рома бродил по складу, ощупывая коробки: вот во что превратились отцовы денежки!

В офис с улицы вошёл высокий черноволосый человек с карими весёлыми глазами.

– Это всё моё, как я понимаю, – сказал он, оглядывая коробки с товаром.

– А вы, собственно, кто, дорогой товарищ? – спросил Рома.

– А я, собственно, Исаев Иван Игнатьевич. Фирма «Исанбай-Экспресс». Мне бы Шишкину Татьяну Александровну.

Из соседней комнаты вышла озябшая Татьяна:

– Здравствуйте, Иван Игнатьевич.

– Здравствуй, Танюша. Что-то прохладно у вас тут.

– Зато стоит дёшево. А вот это Роман, мой… э-э…

– Партнёр по бизнесу, – подсказал Исаев.

– Да.

– Огарёв Роман Георгиевич, – представился Рома. – Что-то вы мало, на казаха похожи.

– Ну, казахи разные бывают, в том числе и не похожие на казахов. А по происхождению – я сибирский казак.

– А я семиреченский по матери, – улыбнулся Рома и протянул Исаеву руку.

– О происхождении потом поговорим. Хотя, конечно, мне лично приятно иметь дело с казаком.

– А я, Иван Игнатьевич, по отцу – донская казака.

– Ну, прекрасно, Татьяна Александровна. Одевайтесь, идём фуру мою встречать.

У въезда во двор стояла огромная машина с надписью «MAN» на капоте. Исаев помахал водителю рукой. Фура медленно поползла по узкой дорожке двора, ломая замёрзшие ветви деревьев. Водитель подогнал задний торец кузова как можно ближе к двери офиса.

– Ну, всё, – сказал Исаев. – Водитель внутри, а мы с тобой, Рома, таскаем из офиса.

Определили, какой товар, в каком порядке пойдёт в фуру, и начали погрузку. Татьяна отмечала товар. Через полчаса холодно было только ей, мужикам было очень жарко.

– Вы из этого офиса? – послышался вдруг вопрос.

– А вы, с какой целью интересуетесь? – не совсем дружелюбно ответил Роман.

Перед ним стоял высокий, метра под два ростом, крепыш с румянцем во все щёки и дружески улыбался.

– Помочь хочу по-соседски. Мы сняли офис со стороны подъезда.

– Бесплатный труд на моё благо, – важно сказал Иван Игнатьевич, – только приветствуется. Рома лезь в фуру, а мы с …

– Меня Витьком зовут, – сказал крепыш.

– А ты, Витёк, в офисе карандаши точишь?

– Нет, – ничуть не обидевшись, сказал Витёк, – я второй человек в фирме. Жена моя, Людмила – директор, а я её зам.

– Тогда лучше представляться как Виктор, – сказал Исаев.

– Тогда уж Виктор Иванович.

– Согласен. А я Иван Игнатьевич, сынок.

Виктор улыбнулся:

– Ну, что? К трудовым свершениям, папаша?

Вчетвером погрузка пошла веселей и вскоре фура была загружена, а на складе-офисе не осталось не одной коробки с товаром.

– Надо же какая вместительная, – удивилась Татьяна.

Перекурили и уселись в офисе пить чай, торт, конфеты, собственно чай и чайник были припасены заранее. Иван Игнатьевич представил Виктору хозяев офиса – Татьяну и Романа.

– Сам-то я не местный, но буду появляться от случая к случаю.

– Откуда? – спросил Виктор.

– Из Казахстана.

– Так вы дайте свой телефончик и мой возьмите. А вдруг пригодиться?

– Хорошо.

– А чем занимается ваша контора, Виктор? – спросила Татьяна.

– И как называется? – вставил Роман.

– Сейчас – «Атрактив». А занимаемся всем. Покупаем дёшево, продаём дорого. Обыкновенный бизнес. Недавно, например, фуру пива из Белоруссии пригнали. Разлетелась мгновенно. Мне, главное, звонят: минимальная партия? Я говорю: стакан. А максимальная? Фура. За день разлетелась.

– А фирмы вы меняете? – уточнил Иван Игнатьевич.

– Конечно. Зачем эти бодания с налоговой. Как у вас там в Казахстане с этим?

Они поболтали ещё полчаса: Виктор рассказал пару анекдотов и, между прочим, сообщил, что он бывшей мент.

– О, с такими людьми надо дружить, – засмеялся Исаев, – но нам, к сожалению – пора. Виктор, вы как бизнесмен понимаете…

– Конечно, конечно, – сказал Виктор, – испаряюсь.

– Без обиды, Виктор.

– Какие обиды, Иван? Это бизнес, я всё понимаю.

Виктор попрощался и ушёл, а остальные занялись денежными вопросами. Сверили по списку ассортимент товара, Исаев отсчитал деньги и заставил Татьяну их пересчитать.

– Деньги счёт любят, – сказал Иван Игнатьевич серьёзным тоном. – А вдруг я мошенник?

– Вы? – удивилась Татьяна.

– Танечка, да мало ли, что в жизни может перемениться. Верить никому нельзя, особенно в бизнесе. Опять же, я же человек, ошибиться мог, хорошо если в вашу пользу. А если в свою? А вы, ребята, как пара мне нравитесь. Я так понимаю, вы не только партнёры по бизнесу. Не краснейте, Татьяна Александровна. Нормальные отношения между мужчиной и женщиной. Держитесь друг друга и у вас всё получиться. Богатыми вы, конечно не будите, но обеспеченными будите наверняка.

– А почему богатыми не будем? – удивился Роман.

– Честные очень, особенно ты, Рома. А с соседями будьте поосторожней: это бандиты.

– С чего вы взяли? – спросила Таня.

– По-твоему, Танечка, я бандитов не видел?

– Он же бывший мент, – сказал Рома.

– Ну и что? В чём отличие? Одни оружие носят на законных основаниях, другие – не вполне. Вот и всё отличие.

Исаев уехал, Рома ещё раз, для удовольствия хотел пересчитать деньги, но Татьяна сказала:

– Нет, Ромочка, давай доверимся чутью Ивана Игнатьевича, забирай деньги, поехали домой, там посчитаем.

– К тебе?

– Ко мне.

– Хорошо, поехали.

Роман долго петлял по району, прежде чем подъехать к Таниному дому.

– Зачем такие сложности, Рома?

– На всякий случай. Сама же сказала: довериться чутью.

В комнате Татьяны они пересчитали деньги, разложили их по кучкам: кому, сколько отдать, что себе оставить. На завтра решили заняться, в первую очередь, раздачей долгов и оформлением фирмы.

– Я долго думал, как наша контора называться будет. Не лёгкая задача оказалась.

– Что сложного, Ром? Взял и придумал.

– Ну, придумай.

Татьяна задумалась.

– Что-то сегодня нет вдохновения, – сдалась она.

– Вот! А я придумал. Называться будет: ООО ОргТаш. Таш – по-чурекски «камень». Организация «Камень».

– Что-то мне как-то не нравиться. Какой ещё «таш»?

– «Таш» – Татьяна Александровна Шишкина. Это ты мои инициалы узнала только сегодня, а я-то твои давно знаю.

– Откуда?

– Да шеф твой бывший на всё кафе орал перед Новым Годом.

– Ой, не напоминай мне о нём.

– Не буду.

– На паспорт интересно было бы взглянуть. Может быть, ты двоеженец, дуришь честную девушку, и вообще у тебя трое детей: двое в Пензе, один на Камчатке.

– Может быть, – согласился с ней Рома и достал паспорт: – дывысь, дивчина.

Татьяна задумчиво пролистала паспорт и вернула его владельцу.

– Ну, допустим, что ты не женат и никогда не был.

– Что значить: допустим?

– Шучу. А Орг – это Огарёв Роман Георгиевич? Не нравиться.

– Придумай что-нибудь другое, – сказал Рома, – я же не настаиваю на этом названии. Как говорил один мой знакомый: фирма – это лопата, которой гребут деньги. Название роли не играют. Наш сосед по офису говорит же, что фирмы меняет постоянно.

– Гребут, Рома, обычно граблями или веслом. Неужели наши соседи бандиты?

– Всё может быть, не знаю.

– Почему бы не назвать фирму, как-то связанную шоколадом.

– Ага, особенно если учесть, что основной доход нам принёс зелёный чай. Сегодня одним торгуем, завтра другим, а название «ОргТаш» ни к чему не обязывает.

– Шишкина – это фамилия по мужу. Вадима прославлять будем.

– Вадим – это твой бывший муж?

– Да.

– Причём здесь он? Ты же по паспорту Шишкина?

– Да, Шишкина. Я уже как-то привыкла к этой фамилии.

– А какая твоя фамилия была до того, как?

– Синичкина.

– Как?

– А что? – с вызовом спросила Таня.

– Ничего, миленькая фамилия, но «ОргТас» как-то не очень.

Глава 8

Светлана влетела радостно-возбуждённая: выручка на других точках была хорошая и от этой точки она ожидала подобного.

– Как вчерашняя выручка? – весело спросила она Катю.

– Хорошая, – вяло ответила Катя.

– На всех точках хорошая выручка, – затараторила Света, – просто на редкость. Наверное, народу получку дали или аванс. Всем сразу и неожиданно электрика понадобилась.

Кате было в общем-то всё равно, какая выручка у её хозяев: голова болела.

– Света, ну, какая получка? – возразила она. – У меня каждый день получка, у тебя с Пашей тоже, у всего рынка так и не только нашего.

– Ты думаешь?

– Ну, конечно. У американцев всё берём, а «получка» и «аванс» понятия уже устаревшие. Хорошо ещё, что не раз в год получаем.

– Ну, это уже слишком, Катя, раз в год, ага. А что ты такая вялая?

– Да голова болит, самочувствие плохое.

– Может, ты домой пойдёшь? – забеспокоилась хозяйка контейнера. – Я за тебя доработаю.

Вот чего-чего, а стоять в контейнере на морозе Светлане совсем не хотелось.

– Не беспокойся, Свет, доработаю. Завтра Марина выходит, за два дня отлежусь.

– Ну, как знаешь, – пожала плечами Светлана, – деньги – деньгами, а здоровье не купишь.

– Ничего, как-нибудь.

Светлана ушла по своим делам, а Катя подумала: «Если бы ты заплатила мне за эти полдня нормальные деньги, я, конечно бы, ушла». Катя понимала, что Паша и Света не миллионы получают, имеются ввиду долларов, конечно, каждую копейку считают. Больничный оплачивать не будут. А с чего его оплачивать? Деньги им где-то взять надо. Не из своего же кармана? Не работаешь, значит и не получаешь. Всё, по справедливости. А Кате деньги нужны были. Это при социализме можно больничный взять, государство оплатит. При капитализме приходиться рисковать здоровьем. Поэтому-то деньги терять Кате совсем не хотелось, и она решила, что доработает, даже во вред здоровью.