Полная версия
Города, дороги, люди
– А, ну, они у тебя адекватные? Мне бы футболку из твоей комнаты достать…
* * *Позже выяснилось, что квартира съёмная. И вообще, всё сложно. Микроволновки нет, стиральной машины нет, на масле не готовим.
То и дело, просыпаясь утром, я внезапно обнаруживала у себя в кровати то Настю, то Олю. Откуда они постоянно появлялись и почему я этого не замечала – загадка. Ладно Оля, ей мешали спать в другой комнате. Но Настя?!
Однажды и мне захотелось выспаться. Я взяла Настю, трёх собак и мы уехали на дрессировочную площадку к Лёхе. Закрыла собак в вольерах, с воплем «Ура! Можно выспаться!» заняла единственную кровать в домике. Настя, недолго думая, улеглась рядом. В полудрёме вижу озадаченный взгляд Алексея. Он почесал затылок, тяжело вздохнул и вышел. Через несколько минут вернулся со спальником, выключил свет и устроился на полу.
Настя уехала рано утром на работу, а я спала до победного. Когда проснулась, Алексей меня покормил и, к моему удивлению, предложил подвезти обратно. Ведь бывает же хорошим, когда захочет. Наверное, он просто очень сильно хотел от меня избавиться.
* * *Однажды, в 23:07, я пишу Оле:
– Она уже полтора часа в ванной сидит… Утопиться, что ли, решила?
– Постучи.
– Не отвечает…
– Пипец.
– А, не, всё нормально… Она спит в комнате. Но дверь заперта, а мне, между прочим, очень надо туда…
– Ломай. Скоро буду.
Минут через сорок Оля приезжает с двумя мужиками. Они начинают вскрывать дверь в ванную ножом. Час ковырялись, потом открыли. Выяснилось, что это ребёнок крутил ручку, заблокировал её, дверь захлопнулась и всё…
* * *Возвращаясь к моим собакам. Они вновь доказали свою полную адекватность: с нежностью относились к ребёнку, молча сидели в квартире, идеально ходили по городу по команде «рядом», без проблем носили намордники и спокойно ездили в маршрутках. Терпеливо сносили все мои манипуляции и тренировки в разных концах города.
Короче, чудесные были времена.
Мы потеряли женю
Когда я приезжала в Челябинск, то часто участвовала в подготовке собак питомника «Из Дома Алленс» к выставкам. Несколько раз в неделю мы собирались, брали по собаке на каждого, садились на велосипеды и отправлялись в лес неподалёку. Там было три глубоких, прохладных карьера, где мы часто купались.
Чаще всего нас было трое: я, Настя и Валера. Иногда эти изверги измывались надо мной, выдавая старенькую «Каму», в то время как сами с ветерком катили на скоростных. А я тогда была жутко принципиальная – никогда не позволяла себе отстать от первого.
И вот, заезжаем в лес, отпускаем собак, а сами несёмся следом – они дорогу знают. Вверх-вниз, вверх-вниз. Кручу педали изо всех сил, не отстаю от сумасшедшей Насти. Валера наблюдает за этим зрелищем с лёгким шоком, но молча. Половину лёгких оставила на подъёмах, чуть не откинулась, но место своё удержала. Вот такая я тогда была.
Но в тот раз вместо Валеры с нами была новенькая – Женя. Она тоже хотела стать хендлером. На этот раз у всех, включая меня, были нормальные велосипеды. Давали ли мы Жене собаку? Честно, не помню.
Зная Настю, собак и маршрут, я летела, не сбавляя скорости. Мы увлеклись. Слишком. И напрочь забыли, что с нами ещё была Женя.
Останавливаемся. Осматриваемся.
Жени нет.
Ждём.
По-прежнему нет.
– Чёрт, кажется, мы её потеряли, – задумчиво говорит Настя.
– Упс… А где она могла потеряться-то? – спрашиваю я.
– Ну, минут двадцать назад развилка была. Может, там.
Разворачиваемся, возвращаемся назад. Развилка на месте. Жени – нет.
– У тебя её номер есть? – спрашиваю Настю.
– Не-а. Сейчас Ленке позвоню, спрошу.
* * *– Алло, Лен, у тебя номер Жени есть? – Настя звонит Лене.
– Так вы же вместе уехали?! Зачем?! – в голосе Лены слышится настороженность.
– Ну… мы её потеряли… – отвечает Настя.
– Как?!
– Так получилось. Есть номер?
– Да, сейчас вышлю.
* * *– Алло, Жень?
– Да, я.
– Это Настя. Ты где?
– В лесу… где-то…
– Э-э-э… Окей. А что вокруг видишь?
– Провода какие-то… столб вроде есть.
– Стой на месте. Кажется, я поняла, где это.
Через двадцать минут нашли её. Идёт к нам на встречу, крепко держа велосипед и смотрит на нас с такой смесью радости и ненависти, что даже наши безбашенные головы поняли – мы облажались.
Женя что-то выругивала в наш адрес. Мы переглянулись. Ну да… так себе получилось.
Занятия она после этого случая не бросила и с нами потом ещё несколько раз ездила.
30 километров пешком? Легко!
Один из моих наставников-фигурантов держал площадку на окраине Челябинска.
И вот, поехала я туда на Защитно-караульную службу (ЗКС) – за компанию с Настей. Занятия закончились поздно.
Не знаю, как сейчас, но раньше Челябинск был городом маршруток. Подходим с Настей к остановке – и прямо перед нашим носом уходит последняя. Ну и дела. Это сейчас я понимаю, что вариантов, куда податься, полно. А тогда у меня в голове таких вариантов просто не существовало.
Настя предложила позвонить Ирке, которая жила неподалёку, и попробовать напроситься к ней на ночёвку.
– Ир, привет! Ты дома? – спрашивает Настя.
– Да. А что?
– Да вот, мы тут с Линкой в твоих краях застряли. Пустишь в гости с ночёвкой?
– Ага. Только пива по дороге купите тогда.
– Ладно, зайдём. У нас ещё собака с собой.
– Не страшно.
* * *– Ага. Щас Лене только позвоню, чтоб не ждала меня, – говорю я Насте.
* * *– Алло. Теть Лен, это… Не ждите меня сегодня.
– Ой! – с слышу в трубке удивлённый возглас, как бы говорящий, что ребенок-то загулял. – А завтра-то придёшь?
– Да, завтра появлюсь, – хихикаю я.
Дошли до Ирки. Тоха, её парень, сделал вкуснейшее пюре. Поели, а потом решили сыграть в настолку – «Крагморту».
Мне очень понравилась эта игра. Мы обсыпали друг друга «проклятиями» и ржали как дикие. До сих пор вспоминаю эту игру. По её правилам мне пришлось стоять всю игру на одной ноге с высунутым языком. Рекомендую.
Нам с Настей расстелили диван. Она легла у стенки.
Ночью я проснулась от дикого ужаса. Потому что при перевороте с боку на бок Настя внезапно сделала вертолёт руками. Резко. Молниеносно. Спасибо, хоть не прибила. Я немедленно сдвинулась на самый край дивана – подальше от смертоносных конечностей.
Утром спрашиваю:
– Ты меня убить, что ли, хотела ночью?
– В смысле?
– Ну ты так переворачивалась, будто реально меня снести хотела, – показываю ей движение.
– А, блин… – Настя заливается смехом. – Я просто думала быстренько перевернуться, чтоб тебя не разбудить…
– Так себе тактика. Больше так не делай.
* * *После той ночи я ещё пару раз сбегала на площадку, чтобы отдохнуть от повседневного трэша, и иногда оставалась там с ночёвкой.
Однажды, когда мы пили чай на кухне у тёти Лены, Настя вдруг спрашивает:
– Слушай, а я же тебя ещё не водила в зоопарк и по паркам?
– Не-а.
– Собирайся, пошли. Непорядок это.
И мы обошли все близлежащие парки и обежали весь зоопарк. Уже на выходе Настя неожиданно выдала:
– Хм… а может, до Лёхи пешочком?
– А пошли!
Настя тут же пожалела, что сказала это вслух.
– Ты хоть представляешь, сколько туда идти?
– Километров десять?
– Ну, около того.
А мы к тому моменту уже намотали прилично. Да ещё и путь выбрали витиеватый. Вечерело, скоро ночь, а мы упёрлись к Лёхе пешком.
***
– Алло, Лёш, мы тут с Линкой к тебе идём.
– Что значит «идёте»? Откуда?
– Пешком, из центра.
Настя озадаченно смотрит на телефон.
– Он трубку сбросил.
– Поди побежал калитку на замок закрывать, – смеюсь я.
* * *– Лёша, мы часа через два-три будем у тебя.
– Ох уж этот пермский матриархат… Никакого покоя… – Лёха вздыхает. – Ладно уж, зайдите тогда что ли, мясо купите.
– Хорошо, зайдём.
Мы доползли до площадки почти в ночи. Вручили Лёхе мясо, он молча взвесил его в руке, потом посмотрел на нас – взмыленных, с горящими глазами, от которых веяло смесью усталости и удовлетворённости.
– Ну, дуры, конечно, – вздохнул он, отправляя нас в домик отдышаться.
Но жарить мясо всё же пошёл.
Мы сидели за столом, уплетали сочные куски прямо с шампуров, пили чай и переглядывались, угорая с собственного подвига.
– Зато приключения того стоили, – протянула я, расправляясь с очередным куском.
Лёха только тяжело вздохнул. Настя многозначительно приподняла бровь. Поели и пошли спать.
Прошли в тот день километров тридцать.
Городской квест
Иногда, мне устраивали квесты.
Задание было простое, но довольно весёлое: «Вот тебе щенок, ему три месяца. Завтра берёшь этого кабана и в 12:00 ты должна быть в точке Б. Адрес такой-то. Как добраться – разберёшься сама. И только попробуй опоздать».
Ладно, подумала я. Села за компьютер, открыла карты, проложила маршрут. Записала необходимые остановки, номера маршруток, ориентиры.
Утром встаю, беру этого малолетнего балбеса и отправляюсь на остановку. Торможу маршрутку, сажусь вперёд. Через 5—10 минут решаю всё-таки уточнить, точно ли я еду в нужное место.
– Э-э-э, нет-нет, тебе вон та маршрутка нужна! – водитель машет рукой в сторону идущей впереди маршрутки. – Сейчас догоним!
Он даёт газу. Перекрёсток проскочили на красный, я вцепилась в поручень. Он сигналит водителю той самой маршрутки, мол стой, дело есть.
Обещание было выполнено – обе маршрутки остановились. Я схватила щенка в охапку и быстро пересела в нужную.
Ещё раз уточняю, точно ли еду туда, куда надо. Водитель кивает.
Фух. На место я добралась вовремя.
Дрессировочный лагерь 2013
Новогодние каникулы. Я приехала в лагерь под Челябинском. Со мной был Гельмут – моя первая немецкая овчарка.
Лагерь – не простой, а дрессировочный. Приезжают люди из разных городов со своими собаками, чтобы подготовить их к сдаче экзаменов или просто перед сезоном выставок. Приглашаются известные тренеры. Обычно лагерь длится две недели.
К тому времени в нашей тусовке уже организовалась банда малолетних хулиганов под кодовым названием «Мафия». Я, Дашка, Анька, Ирка, Настя, Лерка, Юлька и иногда Машка. Главными хулиганами были первые трое. В лагерь тогда не приехала только Анька. Все остальные были в сборе. Нам выделили отдельную пятиместную комнату. Мы сразу повесили на дверь распечатанный листок с надписью: «Не влезай – убьёт». Нам было от 13 до 17 лет. Ну, вы понимаете, да?
Помимо тренировок с собаками, у нас были и посиделки. В комнате постоянно творился какой-то треш. Если мне не изменяет память, то в лагере родители были только у Дашки – и те в другой комнате, со своими собаками. А у нас у всех – свои собаки.
Вот они, дети, которые выросли, воспитывая собак. Дети, которые росли вместе с собаками. Которые с детства знают, что такое работа, что такое ответственность и домашние хлопоты. И всё-таки – дети.
Вечерами мы иногда брали мини-лыжи и катались на собаках по лагерю.
Мы пакостили. О да. Со временем моя страсть к пакостям не так уж далеко ушла.
Раковины были только в общем туалете. А мы взяли и замотали все краны скотчем. Как думаете, что произойдёт, если открыть такой кран? Правильно. Лёгкий освежающий душ. А мы сидели в коридоре и наслаждались визгами.
Иногда мы мазали дверные ручки кремом или зубной пастой, так чтобы не было видно.
Или связывали двери между собой бинтом, стучали в двери, которые открывались внутрь, и наблюдали, как все пытались их открыть, перетягивая. Потом быстро ретировались. Кстати, откуда мы достали бинты?
Самое жестокое было, когда после шумного и долгого праздника мы все проснулись – а взрослые нет. Правильно, мы-то не пили. Ходили так, маялись. И не придумали ничего лучше, как устроить гремящий противный концерт из собачьих мисок, стуча по ним и топая. Взяли миски и побежали по коридору. А потом стремительно выбежали из здания, чтобы никто нас не прибил.
В этом же лагере чужая собака сожрала мой фотоаппарат – мыльницу Сони.
В этом же лагере я получила травму руки, которая потом ещё года два или три давала о себе знать время от времени. Попросту говоря, Гельмут выдернул мне запястье на тренировке по ЗКС.
Нет времени объяснять
То же место, что и в лагере, в Челябинской области. Монопородная выставка немецких овчарок в мае какого-то года. Мафия всё та же. Большинство состава не приехало. Но приехало трое тех самых. Я, Аня и Даша. Самая ядерная смесь. Взрослые начинали передвигаться аккуратнее, если знали, что мы все трое есть на мероприятии.
Иногда наши выходки не отражались на других, и мы просто дурачились, как маленькие дети. Нас так штырило, что можно было вызывать психиатрию. И это без какого-либо дополнительного воздействия. Просто мы так друг на друга влияли.
Вечер. Почти ночь. Мы носимся по территории и по зданию, смеясь как сумасшедшие. Я с фотиком бегаю за ними. В какой-то момент почему-то стали танцевать а-ля «Лебединое озеро». Там-там-там, и понеслась.
Вышли на улицу. Нашли коробку.
– Аня! Нет времени объяснять! Лезь в коробку! – кричит Даша и пихает Аню в коробку.
Коробка оказалась несколько мала, но Даша была весьма упорна. Однако ноги так и не влезли. Всё это сопровождалось диким хохотом.
После нескольких неудачных попыток эта коробка оказалась у Ани на голове. Так она и ходила некоторое время.
Затем мы нашли какой-то симпатичный камень. Большой такой, как памятник. Даша с Аней залезли на него и говорят: «Сфоткай нас!» Я навела фотик и включила видео.
– Ты снимаешь?
– Да-да, конечно. – ехидно отвечаю я.
Они там позируют, а я ржу. Интересно, и где теперь это упоротое видео?
Затем просто играли в догонялки. Позже нас нашли двое знакомых мужиков. Пьяные, что не редкость и не удивительно. Они почему-то решили, что нам обязательно нужно рассказать матерный стих на манер «А во лбу звезда горит».
Вот так вот.
Автобусы дальнего следования
Да-да. В Челябинск я чаще всего ездила на автобусе. Это 10—12 часов в пути. И часто не одна, а с собаками. С овчарками. Вот несколько историй из таких поездок.
* * *Еду со щенком из Перми в Челябинск. Щенку около 3-х месяцев, нашего разведения, с первого помёта. Значит 2013 год. Мне 15 лет.
Щенок то на руках у меня, то в ногах. А мне спать хочется.
За мной сидит молодой человек, и всё время тянет руки к щенку. Рядом со мной никого нет.
Мы подъезжаем к Екатеринбургу. Обычно тут заходит много народу. Неизвестно, кто мне попадется в соседи. Поворачиваюсь к парню, сидящему позади нас:
– Не хотите пересесть? Я вам собачку дам подержать, – говорю я.
– Хорошо! – он радостно пересаживается на соседнее сиденье. Интересуется, как зовут собаку (моё имя, кстати, он так и не спросил).
– Ну, вы сидите, а я посплю немного. Если что – будите, – добавляю я.
Пишу это сейчас и думаю: Боже, неужели я могу быть такой наглой?
Наматываю поводок на руку и засыпаю. Спустя какое-то время просыпаюсь. Не просто просыпаюсь, а подпрыгиваю от того, что кто-то ткнул меня локтем в бок. Вот это да!
– А? Что случилось? – ошарашенно спрашиваю парня, у которого на коленях сидит мой щенок.
– Собака пить хочет! – говорит он.
Я вздыхаю и лезу в рюкзак за специальной дорожной бутылочкой для собак.
* * *Еду с Гельмутом. Гельмут – моя первая немецкая овчарка. Мощный такой, старотипный пёс. Широкий. Очень умный и интеллигентный.
Когда я езжу с собаками, всегда стараюсь занимать места в конце автобуса, объясняя кассирам, что я еду с собакой. Но бывает, что не успеваю выбрать такие места.
Так или иначе, в этот раз место у нас было не на самом заднем сиденье, а где-то в конце автобуса, ближе к центру. Пыталась по привычке запихнуть этого «кабана» между сиденьями, под сиденья. Поняла, что замысел обречён на провал. Ладно, все уселись. Сажаю его в проходе, поводок привязываю к ручке сиденья, край поводка держу в руках и засыпаю, потому что это был ночной рейс. Он сидит в наморднике.
Ближе к утру или во время одной из остановок просыпаюсь. Смотрю – поводок натянут. Собака где-то позади, а не возле ног. Не понимаю, что происходит. Резко поворачиваюсь и вижу такую картину:
Сидит абсолютно счастливый Гельмут. И его наглаживают аж пять (!) рук. У него, оказывается, массажно-релаксные процедуры.
– Друган, ты не офигел случайно? – обращаюсь я к нему с насмешкой.
А он так смотрит на меня, будто говорит: «Блин, прости. Я не удержался. Это слишком соблазнительно для меня!»
Тоже мне, охранная собака. Ну-ну.
А люди потом сказали, что я могу снять с него намордник, мол, никому не помешает.
* * *Еду с другой моей собакой – Мечтой. На заднем сиденье. В этот раз повезло – весь задний ряд был в моём распоряжении. Мечта – собака ленивая, спокойная и слишком дружелюбная. Часто со мной путешествовала, и у неё был такой же рефлекс, как и у меня: сели в автобус – и уснули.
Особенность этого автобуса была в том, что между сиденьями был проход в спальное место для водителей. Водителей всегда было двое. Сначала они смущались, увидев собаку. Затем я наблюдала, как они, уже не обращая на неё внимания, перешагивали туда-сюда через её спящую тушку. А она и ухом не повёрнет. Мол, шагайте сколько угодно – я сплю.
* * *Бывало, садимся в автобус, а водители ворчат: «Ты бы ещё с крокодилом поехала! Ужас!»
Я лишь пожимала плечами и говорила, что все требования выполнены: ветпаспорт, намордник, поводок и дополнительный билет. И вообще, они к концу поездки забудут, что с ними едет собака. Они не верили.
А когда приезжали, мы выходили, и я слышала, как один водитель говорит другому: «А что, с нами собака что ли ехала?»
* * *Как-то раз я ехала с хозяйским2 Дуксом из Челябинска в Пермь.
В этот раз попался водитель, чуть ли не бывший кинолог. А Дукс такой же, как Мечта. Ему на всё равно, лишь бы поспать.
Помню, автобус сломался, а мы с Дуксом крепко спали, развалившись на сплошном заднем сиденье. Водителям как раз нужно было залезть под это сиденье. Меня тормошит тот самый водитель:
– Вставай, у нас автобус сломался. Мне нужно залезть под сиденье. – Он уже отвязал поводок с Дуксом от ручки и вручил его мне, потрепал Дукса, и я, сонная, пошла с ним гулять.
После ремонта водитель снова подошёл к нам и потискал Дукса.
На остановках иногда я просила его подержать собаку, пока я хожу в магазин или ещё куда.
И так бывает.
***
Автобусы дальнего следования, как и поезда, – имеют свою атмосферу. И пусть она не всегда комфортная, но в ней есть что-то особенное. Раньше я часто слышала недоумения, как же я могу так спокойно и часто ездить в дальние рейсы на автобусах с собаками. Это ведь неудобно. Далеко не каждый человек захочет провести десятки часов в тесном автобусе с животным рядом. Но я привыкла. И для меня эти путешествия – не просто поездки из пункта А в пункт Б, а настоящие маленькие приключения.
Я не боюсь неудобств. Ведь всё, что ты переживаешь в дороге – усталость, сонливость, странные взгляды пассажиров – все эти мелочи меркнут в сравнении с тем, что остаётся после поездки: запахи, которые остаются в памяти, случайные знакомства, маленькие моменты доброты от незнакомых людей и, конечно же, радость от того, что ты оказался в месте, куда ехал.
Да, возможно, автобус с собаками – это не самый удобный способ путешествия. Но тогда это был мой способ. И в этом есть что-то своеобразно уютное. В этих часах в дороге я нахожу свою маленькую гармонию, среди всего этого шума, движения и перемен. И, наверное, именно в этом и заключается вся прелесть путешествий – не в том, чтобы добраться быстро и удобно, а в том, чтобы научиться быть довольным тем, что есть, и ценить каждый момент пути.
А недоуменные взгляды и вопросы мне уже не важны. Я научилась слушать себя и своих собак.
Волгоград. В ритме дальнобоя
Папа у меня дальнобойщик. С 18 лет крутит баранку и только недавно пересел на такси – 34 года за рулём, получается. Человек, который всегда в дороге. Механик от пяток до макушки. Наверное, мне от него передалось генетически – желание постоянно куда-то ехать и любовь к машинам. А ещё – его доброта, мягкость, скромность и «в тихом омуте – черти водятся». И, конечно, хитрость. Запах детства для меня – это солярка.
Я очень люблю путешествовать. Когда мы занялись немецкими овчарками профессионально, у меня появился повод колесить по России. С 2010 по 2018 год – с 12 до 20 лет – я активно разъезжала с собаками. К 13—14 годам стала путешествовать без родителей: с друзьями-взрослыми или останавливаясь у них в разных городах. Как меня отпускали в таком возрасте? Я умею выносить мозг так, что проще разрешить, чем запретить. Да и доверяли мне. Чего уж греха таить.
Но больше всего я любила ездить с папой. Быть его штурманом. Для меня это всегда была возможность провести с ним время, которого так не хватало из-за его частых командировок.
Однажды я ехала с ним на фуре из Лермонтово до Перми. Это было в 2014 году, мне было 16. Меня позвали работать вторым хендлером в дрессировочном лагере для немецких овчарок. Я согласилась. Как-то добралась туда со знакомой на «четырке» с прицепом, гружённым собаками, да ещё и с двумя детьми. Ехать было тяжело морально, поэтому обратно я так возвращаться не хотела.
Позвонила папе:
– А ты случайно не можешь взять заявку на юг? Приехал бы, отдохнул пару дней и меня забрал.
– Попробую, – сказал он.
Через пару дней перезвонил:
– Нашёл заявку. Приеду, жди.
Супер!
Чтобы не ехать пустыми, на обратный путь тоже взяли груз. Искали долго, но в итоге нашли: из Волгограда в Воткинск. Закинули вещи, собаку в кабину и отправились в путь. По дороге купили новый планшет.
В одном месте остановились у обочины за фруктами.
– Это же Волгоградская область! – говорит папа. – Тут такие фрукты! Будешь яблоко?
Я отказалась. Но потом всё же решила попробовать. Какой-то местный сорт. Вкус этого яблока я помню до сих пор – вкуснее не встречала.
В Волгограде встали у завода. Тут выяснилось, что меня на территорию не пустят – мне ведь нет 18. Собаку тоже сначала не хотели, но потом пустили. Загрузка обещала занять часов пять.
Я не расстроилась. На улице – прекрасная погода. Взяла с собой фотоаппарат, плеер с наушниками и немного мозгов на всякий случай. Помахала папе и, довольная, опьянённая свободой и незнакомым городом, ушла гулять. Предварительно заглянула в планшет: что тут можно посмотреть? Телефон у меня тогда был древний – ни карт, ни интернета.
Естественно, я направилась к Мамаеву-Кургану. Поднялась на самый верх – невероятная красота! Потом пошла «куда глаза глядят». Нашла центральный парк, прогулялась. Вышла к Волге, покидала камушки, перекусила.
Глянула на время – пора возвращаться. К тому моменту я уже порядком находилась, поэтому обратно решила поехать на трамвае. Благо, хватило ума запомнить улицу, с которой началось моё путешествие.
