bannerbanner
Мой (не)любимый дракон. Оковы для ари
Мой (не)любимый дракон. Оковы для ари

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
6 из 8

– Почему решили, что вас использовали?

Протянула к огню руки. Золотистые блики немного оживили и подсветили тонкие, почти прозрачные Фьяррины кисти.

– Тот манускрипт, в котором я отыскал ритуал, якобы способный снять с Герхильдов проклятие, был уничтожен. Рассыпался пеплом прямо у меня на глазах. Как будто был иллюзией. Это случилось на утро после свадьбы. Когда вы… исчезли, а ваше место заняла настоящая эсселин Сольвер.

– Знаете… – Я закусила губу. Скверная привычка, от которой никак не могла избавиться и которой моя хитромудрая копия явно не страдала: при Фьярре губы были в полном порядке. – Мне кажется, я знаю, кто вам подбросил ту писульку.

Поудобнее устроившись в кресле, под надзором Снежка, улегшегося между мною и магом, я рассказала о кошмаре, что пережила на утро после свадьбы. Обо всем, о чем не удосужился спросить Герхильд. О нападении Древней и своевременном вмешательстве Блодейны, до последнего защищавшей тело своей воспитанницы, и тем самым спасшей мне жизнь.

– Убрав меня, Леуэлла надеялась уничтожить тальдена. Думала, смерть ари его сломает, он будет раздавлен. А если даже справится с болью утраты, в любом случае не сможет дать империи наследника, и какой-нибудь предприимчивый дракон, тот же Хентебесир, потребует для себя Сумеречный трон. Мне кажется, снежная гадина опасалась Скальде. Он мешал ей или тому, перед кем она пыталась выслужиться.

– Духи если кому и служат, так только самим себе, – негромко усмехнулся целитель и замер, весь обратившись в слух, готовый ловить, запоминать, анализировать каждую мою фразу. – Снежная дева еще что-нибудь говорила?

– Что какой-то гад ей меня заказал. Кто – не знаю. – Зажмурилась, воскрешая в памяти события ужасного утра, которые с таким трудом удалось в себе похоронить. – Имени не называла. Если честно, все, что тогда случилось, как будто под завесой тумана. Я была так напугана, что почти ее не слушала. Вернее, слушала, а думала только об одном: сколько еще проживу.

– Вы храбрая девушка, Аня, и мне очень жаль, что вам пришлось это пережить, – сочувственно проговорил Хордис.

Наклонившись, провел рукой по лоснящейся холке кьерда. Снежок довольно жмурился, урчал негромко, всем своим видом показывая, что все у него распрекрасно. Теперь, когда душа, к которой был привязан с рождения, находится рядом, и никакое левое сознание больше не зовется его хозяйкой.

Выудив из глубин памяти очередной обрывок разговора, кусочек пазла, на которые раскололись воспоминания, я добавила:

– Леуэлла вскользь упомянула об эсселин Мавене.

– И что же она сказала?

Придворный врачеватель вскинул голову и посмотрел на меня с плохо сдерживаемым нетерпением.

– Что усыпила Скальде в ночь после свадьбы, а потом что-то сделала с алианой.

Мужчина откинулся в кресле, отрешенно глядя на угольки, то ярко вспыхивавшие, словно в ночи светлячки, то почти угасавшие на дне камина.

– Если так, тогда это все объясняет.

– Объясняет что?

– Когда началась оттепель, статуя ее лучезарности растаяла. Претемная Праматерь, пусть это будет правдой! – взволнованно пробормотал Хордис. – Скальде ведь до сих пор себя простить не может.

Наш разговор прервало появление служанок. Девушки вошли одна за другой, держа в руках подносы, источавшие головокружительные ароматы. На мое предложение поужинать вместе Хордис ответил рассеянным кивком. Скорее всего, даже не услышал, что попросила его задержаться. А когда вышколенная прислуга, расшаркавшись в реверансах, ушла, я щедро плеснула в кубки вина, справедливо решив, что лекарю тоже не помешает расслабиться. А еще хорошо бы ему выйти из транса, в который вогнала его откровениями о прошлой лучезарности.

– Леуэлла умерла, кстати. Вместе с Блодейной. Морканта пожертвовала собой, чтобы у Фьярры было будущее.

– Ее бы так или иначе ждала смерть. – Целитель глотнул вина и промокнул губы своим длиннющим рукавом. Правда, несколько рубиновых капель так и остались на серой, будто выцветшей, бородке мага, клином смыкавшейся над выпирающим кадыком. – После того, что натворила. На что толкнула вас, Аня.

– Жаль, Скальде считает иначе. Винит в первую очередь меня и только потом морканту.

– Ну а что вы хотели? – усмехнулся мужчина. – От Ледяного, за всю жизнь не испытавшего даже толики эмоций, что за короткое время испытал с вами и из-за вас. Для Скальде это в новинку, и он просто не знает, как на все случившееся реагировать.

– Единственное, что он испытывает, – это желание обрюхатить меня в кратчайшие сроки, – заметила горько и с горя же, насадив на вилку запеченное с травами мясо, отправила в рот большой кусок.

Ммм, вкуснятина.

– Он пожертвовал годами жизни, чтобы вернуть вас. Разве это не доказательство его чувств?

– Поправочка: вернуть силушку свою драконско-богатырскую. А я – всего лишь досадное и очень неудобное приложение к родовой магии.

Сделав глоток побольше, эррол Хордис протянул к камину ноги.

– Что ни говори, а обман был. Скальде чувствует себя преданным, как чувствовал бы любой дракон на его месте. Дайте ему время, а сами наберитесь терпения.

– Вот только он мне времени не дает. Сказал, что… придет сегодня. Ну вы поняли зачем. «Осчастливил» этой новостью через служанок!

– Со Скальде порой действительно бывает непросто, – наконец-то согласился со мной Хордис. – Еще и старейшины (они ведь тоже в курсе) подливают масла в огонь, подзуживают.

Склочник Тригад узнал, что я самозванка… Вот это катастрофа вселенского масштаба.

Пока я вспоминала незлым тихим словом вредного старикашку и его банду, мой собеседник в ажиотаже подскочил на ноги.

– А знаете что! Я вам кое-что посоветовал бы выпить. Одно снадобье. Ничего такого. Передам его с Ханной, моей помощницей, ладно?

Я не спешила соглашаться, решила сначала разобраться, какую на сей раз жидкость, приготовленную в антисанитарных условиях, собрался влить в меня добрый доктор Айболит.

– И что же вы собрались во мне лечить этим «ничем таким»?

– То, что даст вам немного времени. Вдруг и его великолепие за эти дни успокоится.

Хордис не стал утруждаться более подробными объяснениями. Опустошив кубок ользанского, к которому питал особую слабость, и так и не притронувшись к мясным деликатесам, по-быстрому наложил на меня обнаруженное среди вещей Блодейны заклинание, после чего попросил снять колечко.

Удостоверившись, что я понимаю адальфивский и сама на нем неплохо изъясняюсь, помчался в лабораторию за загадочным снадобьем. Не успела закончить с ужином (хоть Снежок великодушно предлагал, настаивал даже, оказать посильную помощь в его уничтожении), как прибежала Ханна и вручила мне простой, прозрачного стекла пузырек. Жидкость в нем тоже была прозрачной и горчила травами. Закусив, надеюсь, что не отраву, сочной виноградиной, я стала морально готовиться к приходу господина Тирана.

Пока готовилась, разболелся живот. До слез в глазах и прорывающихся сквозь зубы стонов. Еле добрела до кровати и повалилась на нее, прижав подушку к эпицентру наинеприятнейших ощущений. Войди сейчас Герхильд в спальню, и я бы не то что не сопротивлялась – не пикнула бы.

Так и лежала, корчась от боли, не в силах даже позвать на помощь. Снежок, предатель, оставался спокойным и никак не реагировал на мои стоны. Неужели обиделся, что не поделилась с ним ужином?

К счастью, вскоре боль сошла на нет, а на смену ей пришли дни, во время которых женщина в Адальфиве считается неприкосновенной и думать о наследниках бесполезно.

Глава 8

Следующий день начался под девизом «Труба зовет!». Точнее, звал монарший долг, и наступали суровые императорские будни. Должно быть, Фьярра родилась под счастливой звездой: отсиделась в Ледяном Логе – типа смоталась на родину в отпуск, и благополучно отбыла в мир иной, под крылышко по уши влюбленного в нее Леши. Меня же ждала куча обязанностей. А вот про права никто даже не заикался.

С утра пораньше, не успела даже толком позавтракать, заявился первый страждущий. Некий эррол Фитивен, отряженный ко мне моим дражайшим ледяным супругом для приватной беседы. А как выяснилось чуть погодя – для банального допроса.

Явился в самый неподходящий момент! Когда я, усиленно работая челюстями, дабы в кратчайшие сроки добавить себе массы, знакомилась с событиями, произошедшими без меня в замке. Другими словами, слушала последние сплетни.

Леан был не в курсе, что месяц назад моя душа покинула хрупкое пристанище – тело алианы и в нем воцарилась прежняя хозяйка. Мужчинам, всем кроме лекарей и время от времени нарушавшего «правила игры» тальдена, запрещалось видеться с ари Герхильда. Сегодня для Йекеля впервые открылись двери в святая святых – покои императрицы, и он примчался ко мне спозаранку с интересной, а главное, полезной информацией.

Оказывается, ее сиятельство графиня д’Ольжи покинула Хрустальный город сразу после нашей со Скальде свадьбы и, по слухам, возвратилась в родные пенаты – Рассветное королевство. Убрался восвояси и его темная светлость Хентебесир. Укатил в свое лилипутское княжество, гордо именуемое независимым государством.

Также мне донесли, что в последнее время его драконовеликолепие часто бывает не в духе. А вчера, узнав, что ее лучезарность и рада бы принять дорогого супруга, но состояние не позволяет, Ледяной Лог и впрямь чуть не стал ледяным. Ну или как вариант не превратился в жалкие угольки. Вроде тех, что в данный момент Элиль старательно ворошила кочергой, чтобы пламя в камине распустилось жарким огненным цветком.

– И с Мабли тоже все в порядке. Хоть видимся мы с ней нечасто, – заметно погрустнел Леан и с пущим усердием принялся комкать нелепый бархатный берет с розовым пером.

– Давай сделаем так: я сейчас быстренько потолкую с этим… как его там?

– Эрролом Фитивеном, главным имперским дознавателем, – услужливо подсказал Леан.

– В общем, мы с ним покалякаем о том, о чем ему не терпится со мной покалякать, а потом поедем к Мабли. Что скажешь?

Паж просиял. Хоть и пытался сохранить серьезное выражение на усыпанном веснушками лице, но уголки губ все равно предательски дернулись вверх.

– Пойду, позову эррола Фитивена, – поклонился мой юный помощник, пряча взгляд и ту самую счастливую улыбку, уже успевшую растянуться до самых ушей.

Из уютного будуара я перебралась в просторную гостиную для официальных приемов, в которую Леан пригласил дознавателя. Дежурно расшаркавшись, эррол Фитивен – мужчина невзрачной наружности с невыразительными чертами лица и такой же одеждой, простого кроя, темной и неброской, – принялся методично извлекать из меня воспоминания о Древней.

Метал вопросы, словно острые дротики. Вместе с непонятными взглядами и глубокомысленными «хм…», «интересненько…» и «надо же…».

– Значит, говорите, кто-то приказал снежному духу расправиться с вами? – пошел следопыт по второму кругу, расхаживая по комнате. Тоже кругами, назойливо мельтеша у меня перед глазами.

– Именно, говорю, – кивнула терпеливо.

– И к смерти ее лучезарности Мавены Древняя тоже была причастна?

– Из того, что от нее услышала, полагаю, что была.

– Интересненько…

А вот мне уже нет.

– Эррол Фитивен, я вам все рассказала. Вам и эрролу Хордису. Или не заметили, что повторяетесь?

А мечтала рассказать Скальде. О том, что пережила. Что цеплялась за жизнь больше ради него, чем ради себя. Я надеялась, осознав, что чуть не потерял меня, потерял навсегда, он забудет о ревности и обидах. Но его драконобесие (в смысле дракон, который бесит) лишь черканул перед сном записку, в которой желал скорейшего выздоровления и выражал глубокие сожаления о том, что довелось мне пережить по вине Леуэллы.

Как будто мне нужны были его сожаления… Я нуждалась в любящем и любимом драконе, а не в сосульке с уязвленным чувством собственного достоинства.

– Я всего лишь пытаюсь получить более четкую картину случившегося, – прервав моцион, великосветски поклонился мужчина. – Память со временем притупляется. Вопросы помогают глубже погрузиться в прошлое и освежить воспоминания.

У меня скорее мозги стухнут от звучания монотонного голоса дознавателя, чем освежится память.

Пришлось отвечать по второму разу. Вволю надозновавшись, Фитивен наконец оставил меня в покое. На радостях, что допрос закончился, собиралась позвать Элиль и попросить принести накидку, но тут тагры притащили эссель Тьюлин.

Придворная дама была не в курсе, что существуют две Фьярры: фальшивая и настоящая, а потому вместо обличительной тирады меня приклеили к креслу медоточивыми речами. Эссель Тьюлин никак не могла нарадоваться, что все сложилось так замечательно: ее любимая невеста (я – представляете?!) вышла замуж за ее любимого императора и теперь мы все заживем дружно и счастливо.

– Была рада с вами увидеться, но сейчас мне правда пора собираться, – нацелилась взглядом на двери, гадая, как бы пропихнуть в них этого тюленя.

За минувшие недели придворная сваха раздобрела еще больше, и даже высоченные эннены не делали ее визуально выше и стройнее.

– Но как же так! Ваша лучезарность! – всплеснула она руками. – Только что прибыли и эсселин Кристель, и эсселин Ренеа. Эсселин Эйвион ждет не дождется с вами встречи! Да и остальные девушки со вчерашнего дня надеются на аудиенцию.

– Кто такие? – настороженно вскинулась я.

Что-то слишком много эсселин заявилось в логово дракона. Никак его великолепие надумал устроить третий отбор, а меня в качестве наказания заставит присуждать красоткам-алианам баллы.

– Так ведь ваши же фрейлины, ваша лучезарность, – заулыбалась придворная дама. – Самые утонченные, самые красивые и образованные девушки Адальфивы! – возвестила радостно, вот только я ее радости не разделяла. – Они составят вашу свиту, станут вам верными подругами. Будут следовать за вами везде и всегда!

Ур-р-а-а…

Сердце кольнуло неприятное чувство. Утонченные и красивые? Лучше бы выбирали по образу и подобию этой пышки. Тогда бы в груди сейчас не проходил сеанс иглотерапии.

Решив, что врага нужно знать в лицо, милостиво разрешила:

– Ладно, зовите своих фрейлин. Но только по-быстрому, – предупредила, не желая отказываться от прежних планов и уже сегодня намереваясь забрать из дома бургомистра свою настоящую подругу – Мабли.

* * *

Стоило отдать придворной даме должное – эссель Тьюлин знала свое дело и приказы выполняла оперативно. Пяти минут не прошло после ее ухода, и вот она снова стоит возле окна и заслоняет собой солнце. Важно задрав тройной подбородок, представляет по очереди входящих в гостиную красоток. Будто модели выплывают на подиум. Приходилось признать: расхваливая новоиспеченных фрейлин, экс-командирша ничуть не преувеличивала. Девушки действительно были хороши собой. Ровесницы Фьярры или, может, чуть старше. Стройные, смазливенькие, в светлых нарядах и со светлыми очами, которые они с кротостью, присущей каждой средневековой деве любого возраста и статуса, на меня подняли. Прежде слаженно опустившись в реверансах.

Если сравнивать меня с ними, то фрейлины, приседая, походили на грациозных лебедей, а я на бегемота на лыжах.

– Ваша лучезарность…

– Мы так рады…

– Безмерно счастливы…

– Это такая честь для нас, – разливались соловьиными трелями, звенели хрустальными колокольчиками голоса прелестниц.

Уже потом я узнала, что все до единой были из благородных семей, но ни одна не обладала способностью принимать драконью силу. Как по мне – счастливицы. Не придется участвовать в отборах, мариноваться под любовными чарами, а главное, становиться объектом внимания ревнивцев, собственников и самодуров в лице Ледяных и Огненных.

Кристель и Ренеа, смуглые брюнетки, прибыли в Ледяной Лог аж из Рассветного королевства. Достались мне в компаньонки также рыженькие – Ниа и Августа. Шатенка по имени Сафира сверкала зеленющими глазищами – настолько яркими и выразительными, что, вглядываясь в эти изумруды, я на какое-то время залипла. А вот представители сильного пола наверняка залипнут, опустив взгляд ниже. Уроженка холодной Лейфории являлась счастливой обладательницей соблазнительных и весьма выпирающих форм. Как по мне, даже слишком соблазнительных и слишком выпирающих.

«Нужно будет держать ее подальше от Скальде», – сделала себе пометку в памяти и приступила к визуальному знакомству с шестой и, к счастью, последней красавицей. Ею оказалась голубоглазая блондинка Эйвион. На первый взгляд, самая застенчивая из фрейлин. С трогательными ямочками на щеках, появлявшимися всякий раз, когда она улыбалась, очаровательно-невинно и при этом с какой-то искусительной томностью.

Глядя на фрейлину, я почему-то вспоминала о Фьярре. Наверное, княжна Сольвер тоже вот так трогательно смущалась и чувственно улыбалась, когда окучивала Лешку и пудрила мозги Скальде.

Впрочем, не будем судить по внешности. Не за всяким ангельским личиком прячется гнилая личина.

После того как эссель Тьюлин представила всех девушек, те вкратце рассказали о себе, не забывая повторять, как счастливы находиться при Сумеречном дворе и какая это для них честь – служить ари самого могущественного из тальденов.

– Ну вот и познакомились, – подвела я итог первому общению и поднялась с твердым намереньем наконец отчалить из замка и отправиться за Мабли. Стоило только распрощаться с креслом, как фрейлины, будто по команде, снова опустились в реверансах. – Вольно. Я хотела сказать, можете идти отдыхать. Располагайтесь, знакомьтесь с Ледяным Логом. Чувствуйте себя, как дома, в общем.

Но не забывайте, что вы в гостях.

Девушки обменялись недоуменными взглядами, как если бы вместо взглядов бросали друг другу фрисби на пляже. К счастью, фрейлины были не в купальниках, иначе моя самооценка уже валялась бы где-то под фундаментом замка.

– Но, ваша лучезарность, в течение дня фрейлины обязаны быть с вами, – прервала гляделки бывшая сваха, а ныне просто моя персональная нервотрепательница.

– А выполнять приказы они не обязаны?

– Обязаны, – с неохотой выдавила из себя женщина.

– Ну так пусть и выполняют. Дамы, побудете со мной вечером. А сейчас у меня дела.

– Как вам будет угодно, ваша лучезарность.

– Если только мы вам понадобимся…

– Зовите нас в любое время дня и ночи, – стал мелодично прощаться мой сексапильный секстет.

Это еще надо уметь – говорить будто петь.

Эссель Тьюлин тоже не стала задерживаться, и вскоре я уже шла по замку. Пока знакомилась с местными топ-моделями, Леан от моего имени велел заложить карету. И теперь следовал за мною, распираемый от радости, что вот-вот увидит Мабли. Снежок трусил рядом, высокомерно поглядывая на обитателей замка. Мне же, в отличие от кьерда, явно довольного эффектом, который производила наша троица, было неловко. От того, что приходилось отвечать на бесконечные поклоны придворных.

К счастью, ни один старейшина на глаза не попался. Зато на них, как на рыболовный крючок, попался Герхильд, оказавшийся в неподходящее время в неподходящем месте. Стоя ко мне вполоборота, его великолепие общался с разодетыми в пух и прах эрролами. Понадеявшись на «авось пронесет», я осторожно двинулась вперед. Успела добраться аж до самой лестницы, а вот слететь по ней метеором, увы, не получилось. Я оказалась в поле зрения тальдена и, как назло, в зоне его досягаемости, тут же нарушившей мою зону комфорта.

– Ваша лучезарность! – не приветствие, а грозный рык, ударивший в спину с такой силой, что даже удивительно, как сумела удержаться на месте, а не покатилась кубарем с лестницы.

Леана и Снежка как ветром сдуло. Тоже мне, защитнички. Первый робел перед тальденом и даже его побаивался. Второй от пажа недалеко ушел. Вроде бы большая зверюга, но рядом со Скальде Снежок превращался в того пугливого беззащитного малыша, которого я подобрала на развалинах древнего святилища – Лабиринта Смерти.

Стоило Ледяному со мной поравняться, и я вдруг тоже почувствовала себя крошечной и незначительной. Чем-то вроде букашки или даже соринки, которая попала дракону в глаз, жутко ему мешала и нервировала. Но от которой он пока что не мог, хоть и очень хотел, избавиться.

– Вы куда-то собрались? – Благоверный навис надо мной, преградив дорогу. – Мне казалось, вам не здоровится.

– Вам правильно казалось. – Чуть согнула колени, выражая некое подобие почтения. В то время как взгляд выражал куда более искреннее чувство. – И да, я куда-то собиралась.

Тальден сощурился, почти скрыв под этим недобрым прищуром льдины в серых глазах.

– Если прогуляться по парку, то вас обязаны сопровождать фрейлины. Почему они не с вами?

Ах вот они кто – гламурные стражницы. Только вместо доспехов – юбки, а вместо копий – веера. Впрочем, последние в Сумеречной империи были явно не в моде. По крайней мере, ни у одной придворной дамы я не видела этого младшего брата опахала. Да и от жары здесь не было нужды спасаться.

– Фрейлины отдыхают. Поверьте, ваше отморож… лепие, я вполне в состоянии прогуляться сама.

– Вы не в состоянии даже сама проснуться. Без нападения какого-нибудь духа или перемещения в другой мир.

Н-да, сочувствие и беспокойство за родную и любимую ари из него так и прут. А из меня вот-вот попрет кое-что другое. Если сейчас же не освободит мне дорогу!

Разноцветными тенями нас обтекали люди, но ни я, ни Ледяной не обращали на них внимания, поглощенные дуэлью на взглядах. Словно на самых острых шпагах, кончики которых обмакнули в смертельно опасном яде. По крайней мере, Герхильдовый клинок-взгляд точно был отравленным.

– В другой мир я сама по себе не перемещусь. Древняя мертва, а меня ждут дела. Так что сайонара.

Попыталась обогнуть тальдена и шагнуть на вожделенные ступени. Обогнуть-то обогнула, вот только так никуда и не шагнула. Почувствовала тяжесть ладони на локте – требовательное прикосновение, заставившее замереть. А в следующее мгновенье по щеке горячим дыханием скользнул шепот-приказ:

– Возвращайся к себе, Аня.

– Так печемся о силе?

– И о ней тоже.

Зажмурилась. Потом выдохнула. В тщетной попытке успокоиться. Не скажу, что получилось, но хотя бы сумела сдержанно выцедить:

– Скальде, я не собираюсь от тебя сбегать. Мне нужно в город, чтобы забрать Мабли. Вот и все. Как видишь, ничего преступного.

– Ты Мабли собралась забирать в компании пажа и кьерда? – знакомая ироничная ухмылка.

По чем-по чем, а по ней я ни капельки не соскучилась. Как и по этой версии Герхильда!

– Можешь приставить ко мне охрану. Да хоть целое войско со мной отправь – без разницы! Видишь, не так уж это и сложно: идти на компромиссы.

– Возвращайся к себе, – отрезал бескомпромиссный.

Чтоб ты своей упертостью подавился!

Меня недвусмысленно подтолкнули к галерее, по которой всего каких-то пару минут назад я шла в приподнятом настроении. Затормозила упрямо и, развернувшись, выпалила:

– Тебе придется вернуть меня силой! Но только не надейся, что буду молчать. Готовься к сопротивлению, крикам, истерике. Придворные будут счастливы. А в какой «восторг» придут старейшины…

– Думаешь, меня остановит скандал?

Короткое движение, и вот уже не только мой локоть – я вся у него в руках, а сантиметры разделяющего нас расстояния становятся миллиметрами. Опасными такими миллиметрами, на какой-то миг заставившими позабыть, что у нас тут в разгаре выяснение отношений, и я как бы борюсь за свою свободу. И мне просто жизненно необходима победа в этой маленькой битве, а не прикосновение губ к губам. Много-много прикосновений, о которых мечтала последние недели…

– Мне ничего не стоит закинуть тебя на плечо, – зашептал благоверный, мастерски развеивая наваждение. – А сброшу уже в спальне. На кровать. Заодно и проверим, так ли ты недееспособна, как утверждают Хордис и служанки.

Ах ты ж гад!

Появилось ощущение, будто меня схватили за шкирку и швырнули в прорубь. Да там и оставили, отрезвляться и замерзать. В ушах противно зазвенело – это защелкнулись, лязгая, на руках невидимые оковы и шею сдавил железный ошейник. Наверное, оттого стало сложно дышать.

А может, от близости этого ледяного деспота, которого больше не хотелось целовать. Теперь хотелось другого – хорошенько ему накостылять. За холод в глазах и яд в голосе, от которых продолжала замерзать и медленно погибать.

– Не посмеешь…

– Уверена?

Попятилась, позабыв, что стою на краю лестницы. Сердце запнулось, когда нога соскользнула в воздух и я поняла, что теряю равновесие.

– Что и требовалось доказать, – снова схватив меня в охапку, безэмоционально резюмировал маг. – Ты, Аня, находишь проблемы даже там, где их нет.

– Отпусти.

– Тогда упадешь.

– В город меня отпусти.

– Повторяю в последний раз: возвращайся к себе. Знакомься с фрейлинами. Вышивай. Книги читай. Ты же любила читать. Пойдешь сама или тебя отнести?

– Я не твоя пленница, – на глаза навернулись слезы обиды.

На страницу:
6 из 8