Под игом чудовищ. Книга 2

– Да, это неприятно. Но… Погодите-ка, лейтенант. – лорд Дилени повернулся к леди Еве, – Миледи. Снова спрошу: имеются ли у нас хоть крохотные шансы вернуть таких «перевербованных» менталистов назад, в человеческий облик? И разум?

Леди Ева, не вмешивавшаяся до этого в разговор, покачала головой:

– В облик – да. Для этого и существует та, стационарная, машина в замке. То есть – достаточно просто установить все переключатели и приборы в нужное положение, загрузить такого менталиста в капсулу, да провести его переделку в существо с параметрами нормального человека. Но!

Всегда есть эти «но»!

Мозги у него останутся такими, какими их сделал лорд Хлодгар.

А «обработку» таких бедолаг он проводит капитальную. В плане «промывки» мозгов он подкован. И теперь они, будь то – в облике человека, или ящера, или даже обезьяны – навсегда рабы чёрного Властелина. Хозяина. Готовые слепо исполнять все его приказы, и не щадить ради него жизни.

– Но как, как он этого добивается?!

– Есть у него методы и способы… Позаимствовал, кстати, у вас, военных. – она заметила, как лорд Дилени вскинулся, и поспешила поправиться, – Нет, не конкретно вот у вас, воинов Тарсии, а у тех военных. Что принадлежали к Предтечам.

– Поясните, леди.

– Ну, собственно, методику отработали ещё в далёком двадцать первом веке, четыреста лет назад. Промывка мозгов ведётся и под гипнозом, и путём муштры, и буквально – дрессировки. С выработкой условных, как это называется, рефлексов. То есть – сделал всё правильно, как приказали – получи пищу. Не сделал – получи удар током. Или ожог. Или тебе сплющат руку, или ногу. А потом – починят в машине.

Ну, и плюс психотропные препараты.

Человек очень быстро теряет своё «я», и становится подобен зомби, сохраняя при этом все свои навыки и способности. И даже разум. Идеальный солдат. Послушный, не боящийся смерти, готовый исполнить любой, даже самый нелепый, приказ начальства. Ну, или, как в нашем случае – Хозяина.

– И как же лорд Хлодгар промывает мозги? И что это за – «гипноз»?

– О-о! Эту часть обработки лорд чёрный Властелин проводил уже с более взрослыми менталистами – когда те достигали возраста девяти-десяти лет. Раньше их, вроде, опасно подвергать такой обработке – сознание ещё не полностью сформировано, и обрабатываемый может просто превратиться в овощ. Ну, то есть – потерять разум полностью! А такие экземпляры лорду не нужны.

Есть у него специальная машина для тех, кто уже достиг. Нужного возраста. Называл он её однажды при мне – гипнопед. Но в его мозгу она – перевоспитатель. Раньше она, вроде, служила для ускоренного курса обучения каким-то профессиям. Но может использоваться и для уничтожения личности, и превращения подопытного – в раба. Раба конкретных хозяев. Там есть такой шлем… Голова обрабатываемого полностью в него уходит. Машина работает сама, ломая сознание и уничтожая личность каждого такого подопытного индивидуально – подстройка, как сказал мой бывший – автоматическая. А когда всё готово – машина выключается.

И очередной раб готов!

И раб он, послушный и исполнительный – гарантировано!

И при мне лишь с дюжину раз случалось, чтоб лорду Хлодгару приходилось прибегать вот именно – к наказанию нарушителей приказов. Уж гипнопед-то действует надёжно…

– Ну а что за… Психотропные препараты?

– Ну, психотропные препараты… Обычные. То есть – такие, которые помогают машине сломить волю человека, или любого существа. И помогают уничтожить, стереть из памяти собственную личность. Сделаны на основе каких-то там наркотиков. И каких-то веществ, блокирующих нейронные связи в мозгу. Ну, то есть – способные избирательно отключать те участки памяти человека, что несут информацию о своей личности как таковой. И ещё убирать инстинкт самосохранения. Ну, это – говорю же! – только для тех, кто ещё не достиг возраста. Нужного для обработки гипнопедом. То есть – окончательной.

Хотя есть в распоряжении лорда Хлодгара, конечно, и другие вещества.

– Какие же?

– А вот про них почти ничего точно сказать не могу. При мне лорд Хлодгар использовал их всего три раза. Когда допрашивал взятых в плен взрослых бойцов или фермеров. Кажется, эти препараты подавляют волю и самоконтроль разума допрашиваемого, делая невозможными лживые ответы на вопросы. А-а, нет: есть ещё препараты другой группы. Их он давал провинившимся. Кажется, они вызывают кошмары и дикие галлюцинации, и получивший их мучается так, как при настоящих пытках!

– А почему же тогда он…

– Лорд Дилени! Это свинство! Ваши эротические фантазии иногда просто переходят все границы! Хотя… Речь сейчас не об этом. Нет, на мне он их никогда не применял. Потому что они ещё и очень быстро разрушают личность и разум подопытного. Превращая его тоже – в тупой овощ. В буквальном смысле. А он не хотел, чтоб я сбежала от него в нирвану беспамятства…

– Простите, миледи. Я… Это было бестактно с моей стороны.

– Ну хорошо, лорд Дилени, вы прощены. Потому что я вижу, как вам сейчас стыдно, что не удержали возникший сам собой вопрос. И всё остальное, что вы просто не можете не воображать, когда речь заходит обо мне и о пытках.

Лорд Дилени подумал, что видно, что ему стыдно наверняка и лорду Борису: он чувствует, что даже горящие огнем уши покраснели! Поэтому не удивился тому, что лорд Борис, хоть и бывший в курсе, но, вероятно, не обладавший столь бурной фантазией, или просто лучше державший в узде свои мысли и эмоции, пришёл на подмогу:

– Простите, что вмешиваюсь, миледи. Я вот что хотел узнать, если, конечно, возможно: есть ли другие фермы тут, в глубине территории лорда Хлодгара, где содержатся простые животные? Ну, те, которых едят ящеры и сам лорд?

– Да, разумеется. Хотя… Вот сейчас вспоминаю, что их немного. Да: ваша правда, милорд Борис: такие фермы с животными простираются вглубь территории владений чёрного Властелина от границ с Тарсией всего миль на двести, или чуть больше! И чем северней, тем их меньше. Потому что ближе к океану совсем уж холодно! И если, как вы правильно подумали, их все – уничтожить, то, как бы это получше сформулировать… Кормовая база вашего – точнее, нашего! – врага будет сильно подорвана! Потому что даже если он и наклепает море ящеров, без коров, свиней, и овец их и правда – просто некем будет кормить! Да, разумное предложение!

– Погодите, миледи, я ведь ещё ничего не… А, ну да. Всё забываю, что вы и мысли читаете, и видите всё наперёд. Прямо как…

– Ведьма? – она улыбнулась покрасневшему в свою очередь бравому лейтенанту, – Ну да. Многие назвали бы меня так. Потому что вынуждена была найти в себе силы. И обрести новые способности. – теперь желваки заходили под кожей её щёк. – Чтоб выжить!

И не спятить, и не превратиться в овощ!

И отомстить!

Лёжа в их узкой и не слишком удобной для двоих походной постели, лорд Дилени никак не мог успокоиться и уснуть. Леди Ева, он чуял это, тоже не спала.

– Да как же я могу уснуть, дорогой, если твоё сознание буквально вопит от расстройства? Конечно, я не сплю! – её остренький локоток упёрся ему в ребро. Лорд Дилени, привычно прижимавший к своему животу, ляжкам, и груди спину и ножки сжавшейся в комочек на боку фигурки, вздохнул:

– Простите, леди Ева. Не могу себя переделать. Я, как уж двадцать раз сказал, простой и банальный служака. Профессиональный солдат. А солдат должен исполнить приказы начальства. Факт остаётся фактом: я не выполнил главного приказа. Лорд Хлодгар жив. И недоступен. Гигантские ящеры не найдены. И тоже – живы.

А ещё мне хочется, конечно, отомстить за вас. За ваши мучения. Особенно – за унижения духа. Ну, и тела.

– Неужели вы, мой милый мститель, думаете, что я всего этого не вижу у вас здесь? – тонкий сильный пальчик уткнулся ему в центр лба. Затем леди Ева приподняла голову, чуть обернувшись, чтоб кинуть на него взгляд, полный иронии, – И я уже придумала, как, хотя бы частично, умиротворить ваш дух, милорд «простой служака».

– Да-а? Я весь – внимание. Заинтриговала.

– Я рада. Тогда такой вопрос: как насчёт того, чтоб уничтожить одну из пяти ферм по доращиванию чёртовых, как ты их называешь, динозавров?

– Да мы бы с удовольствием, конечно, уничтожили такую! Но ты же сказала, что лорд Хлодгар эвакуировал их ещё летом в глубокий тыл? И они хорошо спрятаны?

– Именно. И четыре из них находятся действительно достаточно далеко отсюда – более чем в трехстах, и даже – пятистах милях. (От меня-то лорд Хлодгар спрятать не мог ничего. Хотя я не слишком-то интересовалась, где именно находятся эти самые фермы – мне тогда и в голову не могло прийти, что такая информация может мне, вернее – нам, пригодиться!) Но есть одна, мимо которой мы проезжали по пути туда, к озеру. Она от дороги всего в тридцати милях. Так что если хочешь, можно сделать крюк, и «разобраться» с содержащейся там парой сотен чудовищ.

– Хочу, конечно… Но почему ты сразу, когда ехали ещё туда, про эту ферму мне не…

– Потому, что ты тогда вряд ли решил бы отвлечься от основной задачи. И спешил найти и уничтожить чёрного Властелина. Что, не так?

– Так-то оно, конечно, так… Жаль, что ферма такая – только одна!

– Да, в пределах досягаемости – одна. Ну и что? Зато она – впереди, по ходу нашего движения. А к остальным пришлось бы долго и с огромными трудностями и проблемами добираться или возвращаться – они расположены даже дальше озера с замком лорда. А с припасами у нас – сам знаешь: туго! Только-только дотянуть до Эксельсиора.

– И как далеко до этой фермы?

– Два дня пути. По нашим старым следам. И ещё день – в сторону от основного тракта.

– И много там… Охраны и обслуги?

– Нет, ящеров пятьдесят. Плюс менталист, разумеется. Ведь это именно он – способен мыслить самостоятельно. Ну, относительно, конечно. И именно по его мысленному фону я и обнаружила эту самую ферму. Ну, так же, как обнаружила вас, когда вы готовились штурмовать редуты на перешейке.

Ну что? Теперь сможем поспать?

Лорд Дилени усмехнулся. А молодец она у него! Чует, что теперь ему гораздо легче. Конкретная задача поставлена. И мозг снова занят привычным делом: планированием предстоящей операции по уничтожению обитателей фермы! А так же планированием кампании против оставшихся четырёх. Но уже – весной. Или летом.

Ферма выглядела вполне обычно.

Просто стояла глубоко в дебрях дремучего леса, поэтому они и не увидели её, проезжая по основному тракту в прошлый раз. Да и сейчас бы ни за что не нашли, если б не руководство от самой сильной менталистки Семиречья – до затерянного среди непролазного бурелома скопления бревенчатых строений добрались только через три часа тягомуторного путешествия под прямым углом к своему уже пройденному маршруту по тракту, по непролазной снежной целине равнины, и ещё пяти часов блуждания по тайге.

Лорд Дилени долго рассматривал с высокого холма, за гребнем которого остановились основные силы его подразделения, многочисленные приземистые строения, разбросанные по периметру фермы, и одно огромное и высоченное – в центре. Покивал головой:

– Всё верно. За пару месяцев такие здания из брёвен построить – пара пустяков. Потому что сосен и елей вокруг – море. Ну да ладно. Захватить такие тоже проблемы не составит. Потому что враг даже не выставил караулы. Или хотя бы посты охраны.

– Так что, милорд? Прикажете начинать? – лорд Борис говорил спокойно, но в голосе всё же ощущалось напряжённое предвкушение.

– Нет, милорд лейтенант. Подождём, пока окончательно стемнеет. Я питаю слабую надежду, что менталист уснёт, и мы не встретим в этом случае никакого сопротивления.

– А если б мы его и встретили – так что? У них ведь нет луков! А убить нам так и так придётся всех!

– И всё же мы подождём темноты, лейтенант. – Дилени выделил тоном это слово.

Всё верно – субординация она субординация и есть, потому что лорд Борис отреагировал, как должно:

– Есть, подождать темноты, милорд полковник!

Через два часа после того, как стемнело, три взвода спецроты диверсантов окружили ферму с трёх сторон. Лорд Дилени, убедившись, что всё в порядке, и свист ласок прозвучал три раза, сделал жест сигнальщику. Тот прокаркал условленным образом.

Плохо различимые в своих маскхалатах в темноте, рассеиваемой лишь слабым светом звёзд, пригибавшиеся фигуры быстро и бесшумно двинулись к скоплению строений. Не прошло и полминуты, как появились пятна света – от открытых настежь дверей, на фоне которых замелькали тени – внутрь вбегали лучшие стрелки Тарсии. Лорд Дилени знал, что это означает. И закусил губу.

– Не нужно стыдиться. – леди Ева была как всегда безжалостна, – Чем больше ящеров диверсанты поубивают в полусонном и заторможенном состоянии, тем целее останутся вверенные вашим, полковник, заботам, люди!

– Ты права, конечно. – он вздохнул, – И можешь называть меня лицемером, или даже извращенцем, но мне действительно их жаль. Этих несчастных ящеров-прислужников. Ведь не они сами выбрали свою судьбу!

– Верно. Сами такие ящеры и никогда бы не получились таких размеров. И на людей нападать не подумали бы. (Ваше счастье, что лорд Хлодгар ничего не знал о лесном дьяволе – огромном хамелеоне, который как раз сам нападает первым! На людей.) Так что довольно дурацких душевных терзаний, и поехали вниз. Нужно осмотреть главный барак. Потому что тварей, содержащихся в нём, стрелочками, и даже копьями – не убьёшь!

Действительно, обитатели отапливаемого и вполне комфортабельного барака, в котором стоял, разъедая глаза, уже привычный ядреный запах навоза, выглядели весьма внушительно. Каждый из ящеров, содержащихся в почти двухста клетках-вольерах, ещё не достиг, конечно, полного размера, но и то, что уже имелось, внушало уважение.

В холке монстры достигали восьми-девяти футов. В длину – двадцати и более. Оставалось только удивляться, как это они до сих пор не поразбивали могучими хвостами жиденькие бревенчатые перегородочки между вольерами, и не передрались друг с другом: рычали и скалились они на чужаков весьма устрашающе. И характер наверняка имели отвратительный. Что сейчас усугублялось тем, что исчезли сдерживающие, управляющие и направляющие, вожжи, накладываемые прикреплённым к ферме штатным менталистом…

Менталист успел-таки перерезать себе горло, и лорд Дилени выслушал это известие с поджатыми губами. Однако пенять лорду Борису не стал:

– Ясно. Не расстраивайтесь, лейтенант. Всё равно мы его не перевербовали бы.

Однако сейчас на вполне резонный вопрос лорда Бориса ответил весьма сердито:

– Откуда я знаю, что нам с ними теперь делать? Я что – специалист по разведению динозавров? Я знаю только одно: убить их всех так и так придётся.

– Вот-вот, милорд. И я об этом же: как нам их убить? Не стрелами же, в самом деле? И уж точно – не копьями. А туда, внутрь, я и сам не полезу, и бойцов не пущу!

– Согласен. – лорд Дилени пошкрёб отросшую до безобразия бороду, – внутрь вольеров нам точно хода нет. Во-первых эти твари не привыкли ни к нашему виду, ни к запаху. Мы для них – чужаки. То есть – добыча. Еда.

– Вот-вот, милорды. На этот аспект я вам, собственно, и хотела указать. Пища. Вода, тепло. – голосок леди Евы звучал тихо, но слышно было каждое слово, потому что автоматически замолчали даже обступившие их, и растянувшиеся вдоль центрального прохода, осматривавшие свирепо скалящихся монстров, солдаты, – Не нужно вам никого больше убивать. Рискуя жизнями: уж кому, как не вам, милорды, знать, насколько сильны и быстры эти монстры! Но!

Достаточно будет просто этих чудовищ не кормить, не поить, и не согревать, – жест изящной ладошки указал на десять гигантских печей, – И за пару суток все обитатели вольеров погибнут сами.

– Но это…

– Не совсем честно? – на лорда Бориса похлопали огромными пушистыми ресницами, – А честно будет стрелять в них из-за решётки? Или, может, честно будет посылать к ним в вольеры бойцов с копьями, будучи уверенными, что ранения и откушенные конечности неизбежны?

Странные вы люди, честное слово: знаете же, что главная ценность, что сейчас в ваших руках – это жизни вверенных вам солдат, а переживаете из-за какой-то ерунды!

– Это не ерунда, миледи. – лорд Борис насупился, – Убивать тех, кто не может оказать адекватного сопротивления, или просто – пленников – подло! Элементарные честь и совесть должны быть у всех людей. Потому что без этого мы просто превратимся в беспринципных сволочей. Чудовищ. И будем ничуть не лучше, чем тот же лорд Хлодгар!

– Это верно. Но ради главного – человеческих жизней! – можно поступиться и дурацкими принципами. Или вы действительно хотите жертв среди своих бойцов?

– Нет, жертв мы, разумеется, не хотим. – лорд Дилени поспешил вмешаться в разгорающийся конфликт, – Но мы прекрасно понимаем, что просто заморить этих, пусть и тварей, – голодом, жаждой и холодом, действительно – достаточно подло!

– С этим никто и не спорит. И я даже не стану вам напоминать, что именно так нападали твари лорда чёрного Властелина на вашу любимую Тарсию до этого. Просто – подумайте, и решите сами! Вы мужчины, вы – командиры, вот и думайте. А я умываю руки!

Только после того, как леди Ева, обиженно дёргавшая плечиком, и фыркавшая, скрылась за входными воротами барака, лорд Борис проворчал:

– Сочувствую я вам, милорд.

– Это ещё почему?

– Ну и злючка и вреднючка вам попалась! Хоть и красавица – этого не отнять.

Лорд Дилени, прекрасно знавший, что «злючка, вреднючка и красавица» видит и слышит то, что они говорят, усмехнулся:

– Её такой сделала её сила воли. Несгибаемый Дух. Да и лорд Хлодгар приложил, конечно, определённые усилия. В смысле стимуляции чудовищной ненависти к себе, господину и Хозяину. Но в плане реалистичного подхода к любому делу она – вне конкуренции. И как иногда похожа на лорда Юркисса!

– Да уж. Вот была бы пара. Страшно подумать, что они сделали бы с Семиречьем!

– Не думаю, что они ужились бы.

– Почему же?

– Сходятся только противоположности. Сильный – слабый. Красавица – чудовище. Ну, или ведущий – ведомый. А двух ведущих в тандеме быть не может. Так что они или переругались бы вдрызг в первую же неделю, или… Просто поубивали бы друг друга.

– Ладно. Будем надеяться, что они никогда не встретятся. А если встретятся – действительно не… э-э… сработаются. Или не уживутся. А пока – нужно подумать, как бы нам пристукнуть этих бедолаг так, чтоб и правда – и им не было больно, и нам – стыдно.

Леди Ева изволила дуться.

Лорд Дилени, прекрасно понимая, что говорить ему ничего не нужно, тем не менее подошёл, и тяжко вздохнул. К нему изволили развернуться великолепным фасадом. Правда, не сразу, а вначале дав насладиться и видом бесподобного тыла. Он вздохнул ещё раз, стараясь не смотреть в лучащиеся праведным гневом огромные глазищи.

– Нет уж, извольте смотреть не в сторону, лорд Дилени, когда разговариваете с дамой, а в глаза!

– Но я ещё ничего…

– Да, сказать вслух не успели! Тем не менее, я всё отлично поняла. И увидела. И никакая я вам не вреднючка! Такие определения подошли бы какой-нибудь простолюдинке. Жене фермера, или базарной торговке. А я всё-таки – дочь графа! Так что вы должны были сказать – женщина с сильным характером… И дурным нравом!

– Ах, извините, миледи, за неудачно подобранные «определения»!

– Ладно. Но чтоб это было в предпоследний раз. – ему на плечи легли две тёплые ладони, – Ну, спрашивай уже.

– Да. – он заставил себя взглянуть ей прямо в её глаза, зная, что сейчас утонет в них, и забудет почти обо всём – и она не может не знать, что действует на него как удав на кролика, – Как нам убить всех этих несчастных динозавров так, чтоб они… Не мучились?

– Ну ты ещё скажи и подумай, что тебе их жалко!

– Ну… Не то, чтоб жалко… Да только непорядочно это – уморить их голодом и холодом. Так не должны поступать воины. Да и просто – люди.

– Ладно, не объясняй, красноречивый ты мой. Сама вижу, что ты испытываешь. Я понимаю. (А больше всего мне приятно ощущать те чувства, что у тебя имеются в отношении меня! За что тебе – спасибо. Ничто так не способствует возвращению к нормальной жизни, как знание того, что тебя любят! Не показывают, а вот именно – любят!) И я рада, что хоть кто-то на этой земле сохранил хотя бы остатки чести и порядочности. А то мне мой неудачный опыт с моим бывшим… Ладно, проехали. Словом, я готова помочь.

– Да?! – лорд чувствовал, как его уши полыхают так, что сейчас, кажется, займутся стены брезентовой палатки, – И как же это?!

– Я просто усыплю их.

– В смысле – усыпишь?

– Да очень просто. Встану напротив каждого такого монстра, и прикажу заснуть. Он и заснёт. И потом не очнётся даже тогда, когда вы потушите печи, и покинете это место. Убедившись в том, что тела окоченели. Гарантирую: больно им не будет!

– Но разве ты…

– Смогу, разумеется. Ведь все эти ящеры – ящеры! Они и с самого начала были сделаны лордом Хлодгаром так, чтоб воспринимать именно мысленные приказы! А я, если вспомнишь, милый, сейчас самая сильная менталистка в Семиречьи…

Усыплением занялись на следующее утро.

За ночь проголодавшиеся, и от этого рассерженные ещё больше, монстры, разумеется, не умерли – как прикинул лорд Дилени, от одного голода они скончались бы лишь через пару недель. Но теперь разъярённые неполучением очередной порции еды гиганты реально угрожали разрушить свой барак, стены и решётки которого буквально содрогались от злобных ударов хвостов и мускулистых тел.

Леди Ева встала напротив первого монстра.

Лорд Дилени и лорд Борис, решившие больше никого в тонкости процесса не посвящать, для чего в барак попросту запретили входить, стояли позади – справа и слева.

Леди подняла правую руку ладонью к монстру. Чуть повернула голову. Поглядела в глазищи чудовища так и замершего перед ней с полуоткрытой пастью. Молча, медленно, опустила руку вниз.

Гигантская ящерица за решёткой, замершая перед ней, и захлопнувшая пасть в тот момент, когда леди начала опускать руку, медленно, будто забыв о голоде и ненависти к обидчикам, опустилась на землю. Глаза с полладони закрылись тяжёлыми морщинистыми веками с толстыми валиками по краям. Тело, словно расслабившись, как бы растеклось по полу вольера. Ноздри засопели.

Через полминуты женщина руку опустила. Тряхнула пушистой гривой волос. Вздохнула:

– Чёрт. Забыла, что это весьма утомительно. Ладно – не важно. Главное – он не проснётся! Даже если будет замерзать. И не почувствует ничего, умирая.

Такое разрешение вопроса с «совестью» вас устраивает?

– Меня – да. – лорд Дилени отвечал спокойно, – Поскольку это напоминает обычную смерть от старости. В своей постели… И не мучительно.

Лорд Борис же просто кивнул.

– Ладно. Пошли к следующему. Осталось всего сто девяносто четыре.

Холод пробирал буквально до корней мозгов! Да что же это за!..

Но до Дробанта доехать так и так надо. Хотя бы для того, чтоб поменять коня: вон, бедолага Экклезиаст трясётся на ветру ещё почище меня!

О! Вижу. В белёсом тумане и мареве там, впереди, вдруг мелькнул просвет. И в нём – видны чёрные стены и башни защитной стены столицы. А в отдалении, на горе – башни Клауда. Порядок, стало быть. Не сбились мы с пути, доверившись инстинкту моего второго боевого скакуна, и добрались до цивилизации.

Скоро, стало быть, смогу я пересечь и границу любимой Тарсии.

Чтоб никогда не возвращаться?

Ну уж дудки! Не на такого напали!

Я не я буду, если не сяду на её трон!

А что ещё, как не править, делать здоровому, молодому, красивому и умному цинику и бездельнику?!

Сказать, что сир Ватель смотрел на чёртову машину с подозрением – значило ничего не сказать. Но когда король заговорил, голос звучал спокойно и уверенно:

– Значит, говорите, сержант, ничего он там не крутил?

– Нет, сир, ничего! Да и обещал он… Этого не делать. Все… э-э… рычаги и рукоятки в таком же положении, как и тогда. Ну, когда он залез в неё сам!

– И вы, значит, закрывали за ним колпак лично?

– Так точно, ваше Величество!

– А кто ещё смотрел, как это делать?

– Ну, кто… Да все, ваше Величество, кто был тогда в моём отделении! То есть – девять человек!

– Понятно. – его Величество изволили побарабанить по прозрачному толстому стеклу крышки капсулы пальцами. Но заметно было, что король уже принял решение, – Кто, по-вашему, из ваших оставшихся людей – самый сообразительный?

– Тэ-экс… – сержант нахмурил брови, и с подозрением, словно впервые, оглядел сразу подавшихся чуть назад, оставшихся в живых подчинённых, – Да вот хотя бы капрал Бормолини! – на жест левой руки вперёд немедленно выступил покрасневший как рак, иссиня выбритый воин – явно служака со стажем.

– Отлично. Тогда такой вопрос: сержант. Хотите стать прапорщиком?