Тропа тунеядцев – 3. Книга вторая. Эшелон. Часть первая. Космическая сага

– К тому, же, почти все знакомы с условиями работы в условиях сельской местности. Некоторые могут, даже, действовать в лесу. – Добавил Бурый, от себя.

– Вы меня убедили. Подготовьте список.

– Список готов. – Сказал полковник, выкладывая бумагу, на стол.

– Так, посмотрим.

Аксамитов стал читать:

– Таможня, Департамент охраны, департамент исполнения…. Так. УВД, УВД, территориальная оборона. Территориальная оборона, здесь – при чем?

– Двое сотрудников уволились.

– Надоело служить?

– Служить не надоело. Женились на местных красавицах, а в местных органах, по новому месту проживания – все забито.

– Ясно. А, этот – третий, от территориальной обороны, тоже женился?

– Женился. – Сказал Бурый. – Только, это – наш внештатник. Я, его, по «оборонке», провел, чтобы наше ведомство не светить.

– Правильное решение. – Одобрил Аксамитов. – Что наших, здесь ни одного нет?

– Ни одного. – Ответил Бурый.

– В виду чрезвычайности ситуации, помех нам, думаю, чинить не будут. Сейчас созвонюсь, с кем надо.

– Ты, Владимир Александрович, в разговоре, тонко намекни, что или они отправляют эти штатные единицы, на полном довольствии, или мы затребуем от каждого ведомства, по полному ударному подразделению. – Подсказал Жемчужников.

Вернувшись к себе, полковник Бурый, вызвал в кабинет своего секретаря Шелепову и дал ей поручение.

– Лида, позвони на «Макаёнка». Найди, там Калюнова, редактора информации. Ты его знаешь – бородатый такой. Видела, у нас.

– Да помню.

– Вызовешь ко мне. Срочно.

– Поняла.

– Но он, пусть, не просто, так едет. Пусть, до этого, организует сборы выездной бригады. В усиленном составе. Намекни, что предстоит ответственное задание. Они, пусть, там собираются, а он мчится, ко мне. За инструкциями.

– Поняла, вас, Иван Владимирович.

Результатами воздушной разведки генерал Туртушов остался доволен. А, результатами взаимодействия с белорусскими летчиками – нет. Пилот, уже после взлета, сообщил, что у него имеется, заранее обозначенный район полетов и уходить в сторону, из-за восходящих потоков, якобы опасно.

К «Ласточке» они вышли уверенно, однако на требование генерал-лейтенанта, снизиться командир экипажа, в чине капитана, ответил отказом.

– Сто двадцать метров – предел. Пока все не уляжется. Воспользуйтесь оптикой. Аппаратура, для съемки, тоже настроена. – Решительно сказал он.

На угрожающие замечания, типа: «Ты знаешь, с кем разговариваешь, сынок!» и «Уверен, это – твой последний полет!», капитан реагировал равнодушно и даже иронично кривил щеку, обращенную в сторону, от Туртушова. Однако, генералу Смирнову, это было видно, в зеркало.

– Прикрылись, своими лесами. – Мысленно негодовал он. – Армию развалили! Ухмыляется, вон, над вышестоящим начальником. Никакой субординации!

Полетав, над «Ласточкой» и сделав достаточное количество снимков, повернули обратно. По пути, осмотрели, сверху, заброшенный военный городок, на случай использования его в своих целях. Городок зарос молодым лесом. Дома были словно камуфляжной сеткой накрыты буйной зеленью, вьющихся растений.

Однако наблюдались и следы присутствия человека. Между домами змеились тропинки, а в одном месте, на открытом пространстве курились остатки небольшого костра.

– Что скажешь, Иван Семенович? – Спросил Туртушов, обращаясь к специальному консультанту.

Ломако, разглядывая городок в иллюминатор, крикнул:

– Не подойдет! Пора цветения! Возможны аллергические реакции! Пока всю эту растительность уберем, много времени пройдет!

Пилот, из-за плеча, взглянул, на говорившего, как на полоумного, но промолчал.

– Летим обратно! – Скомандовал Туртушов.

Выйдя из вертолета, генерал-лейтенант, заметил, что на лугу возникла какая-то заминка. Остававшиеся на месте генерал Милюта, двое членов его команды и трое сотрудников посольства, проводивших предварительный осмотр местности, горячо спорили, о чем-то с милиционером и гражданской личностью, видимо местным жителем.

– Что, здесь происходит? – Грозно спросил Туртушов, подходя поближе.

– Это кто спрашивает? – Откликнулся дед, с суковатой дубиной в руках.

Генерал-лейтенант, даже опешил, от такой наглости.

– Это, кто спрашивает, я говорю? – Продолжил дед. – Это я должен спрашивать! Что, тут происходит? На луг сели! Коров распугали! Это, что – такое?!

– Вы коров свих, отсюда убирайте. Здесь будет размещено различное оборудование. – Сказал Туртушов и повернулся, собираясь уходить.

– Чего? – Грозно прорычал дед. – Это ты, кому говоришь?!

Туртушов, даже споткнулся, от неожиданности.

– Это мой луг! – Продолжил рычать пастух. – Я, его, на девяносто девять лет, в аренду взял! Сам засеял!

Бросив взгляд через плечо, Туртушов небрежно сказал, милиционеру:

– Капитан, уберите его отсюда!

Капитан, даже не шелохнулся. Только почесал голову, приподняв кепи.

– Товарищ генерал, он протокол собирается составлять! – Пожаловался Милюта.

– Ну, протокол можно не составлять, ограничиться предупреждением. – Великодушным тоном, сказал Туртушов. – Пусть просто уберет его, и – все!

– Товарищ генерал! – Покинул строй Милюта. – Он, на нас, протокол составлять собирается!

Туртушов стал на месте. Не поворачиваясь, он расправил плечи и процедил, сквозь зубы:

– Капитан, ко мне!

– Немедленно, подойдите к генерал-лейтенанту! – Крикнул Милюта, заметив, что реакция у капитана не мгновенная.

Капитан послушался и подошел. Остановившись, за спиной у Туртушова, он стал разглядывать генеральскую спину.

– Капитан, ко мне, я сказал! – Не поворачиваясь и медленно закипая, скомандовал Туртушов.

Милиционер обошел его кругом и стал спереди.

Сверкая на представителя местных правоохранительных органов глазами, генерал, вдруг понял, что не знает, о чем говорить. Лучше всего, сказать ребятам из посольства, чтобы выкинули его к чертовой матери отсюда. Вместе, с дедом! Но не хотелось начинать компанию, с неприятных инцендентов.

Между тем генерал Смирнов, тоже подошел к капитану, только со спины.

Теперь, уже целых два генерала, разглядывали капитана, со всех сторон.

Капитан был в возрасте – на висках пробивалась седина. Даже в форме, он выглядел как штатский.

Сохраняя достоинство, Туртушов обратился, через его голову, к Смирнову:

– Выясни, кто у него начальство и сделай так, что бы я, его, здесь больше не видел! Ни его, ни этого придурка, с коровами. Я сейчас вернусь в город, поговорю, там со здешним министром МВД. Посоветую ему, держать своих подчиненных на приличном расстоянии.

Милиционер реагировал на угрозу равнодушно. Он только крутил головой, как летчик-истребитель, поглядывая, то на одного, то на другого.

Окончив говорить, генерал-лейтенант прошел мимо милиционера, словно того не существовало. На ходу, он кивнул Смирнову:

– Отойдем.

В сторонке, Туртушов сказал:

– Значит – так! Я сейчас – в город. Свяжусь там с нашими военными. Пусть срочно пригонят, какую-нибудь технику. Транспорт, нам здесь, так или иначе, понадобится. И, еще трейлеры, для временного размещения. Скажу, что бы пригнали побольше. Массовость нужна, для телевизионщиков. Они говорят, что пустовато, здесь, для спасательной операции.

Смирнов, молча кивал.

– Ты осмотрись, здесь, в подробностях. Там, у второй деревни, еще один вертолет стоит. Его, тоже нам передали. Пошли кого-то. Пусть летит сюда.

– Ясно!

– Милюту брать не буду. Пусть ждет здесь. Скоро прибудут наши специалисты, с оборудованием для связи. Черт! Как они, тут живут без мобильников. Хуже, чем в Африке!

Смирнов удрученно покачал головой.

– Еще! – Продолжил генерал-лейтенант. – Осмотри деревню. Может, будет возможность устроить часть людей там. И, еще. Возможно, у них, тут есть что подходящее, для размещения командного пункта. Как-то несолидно – в поле….

– Вас понял!

– Да, и, узнай телефон начальника, этого придурка. – Сказал Туртушов, повысив голос, так, чтобы было слышно капитану. – Передашь мне. Ему позвонят!

Тактично, дав четырем сотрудникам госбезопасности позавтракать, Галину Константиновну, стали навещать соседи.

Каждый интересовался, чем она угощала, генерала, и пришлось ли ему угощение, по вкусу.

– Генерал, как генерал! – Отмахивалась хозяйка. – Колбаски кушал с жареным ямсом. Чай пил.

Злыдник и Габа, отправив местных соратников на лавочку, у забора, укрылись, от этого нашествия за домом и держали военный совет.

– Ума не приложу, что со шпионами делать! – Горевал Габа, вороша модную прическу. – Их, же, тьма тьмущая явится. В Узде – четыре сотрудника. Одного надо оставить, на телефоне. Остаются трое. Двое здесь. Еще одного вызовем. Как их поделим?

– У тебя – недооценка местных условий. – Сказал Злыдник. – Местные кадры делить не будем. Просто разместим, здесь, под прикрытием, и будем использовать, по мере надобности.

– Можно и, так! – Согласился Габа. – Куда их определим? В колхоз?

– На колхозников, они мало смахивают. У здешних колхозников, морды наглые. Или наоборот – отсутствующие. А, у наших – озабоченные. Здесь картинная галерея есть. Попросим, в сельсовете, открыть ее и поставим там охрану, из своих людей.

– Нормально.

– Ты не волнуйся. Если, формирование, отряда специального назначения, утвердят, людей нам хватит. А, его сформируют! Только, времени, сколько пройдет неизвестно …. Ладно пошли в сельсовет. Список вражеских агентов – с собой?

– При мне.

– Сейчас размножим и раздадим населению. Народ, здесь, бдительный. Никто не проскочит.

Прихватив, по дороге, Денисенко и Тюлькина, «инициативщики» тронулись в путь.

По дороге в сельсовет, встречные, из местных жителей, приветливо здоровались, с «комитетчиками». Молодежь, которая, в преддверии эпохальных событий, высыпала на улицы, спозаранку, искренние радовалась, при виде Злыдника.

– Здравствуйте, товарищ майор! – Кричали дети, показывая свою осведомленность, в его продвижении по службе.

– Слушай, обстановка в самом деле благоприятная. – Не скрывал своей радости Габа. – Может, и, в самом деле, выкрутимся!

– Сплюнь! – Ужаснулся Злыдник.

Габа трижды сплюнул, через плечо.

– Денисенко, а ты, в прошлом году, где был. Я тебя, вроде, не видел?

– Из Центрального Управления позвонили, сказали не вмешиваться, сидеть на месте и не проявлять инициативу. – Ответил капитан.

– Правда? Кто звонил?

– Вы, и, звонили!

– Не помню.

– Еще бы! Такая чехарда творилась! Я тогда, сразу, обиделся. Думал, что задвигают. А потом, как все кончилось, радовался очень, этому звонку. Если бы, у меня, ваш портрет был – повесил бы, на стену, и каждый день молился.

Злыдник весело взглянул на Денисенко и ничего не сказал.

Перед сельсоветом стояла дорогая вместительная машина и милицейский седан. Рядом с ними, беседовали двое.

В одном, Злыдник узнал майора Одинокова, в другом – капитана Матюхина, бывшего сотрудника МВД, ушедшего, после нового года, в отставку.

Матюхин, на фоне Одинокова, одетого в форму, смотрелся поприличнее. На нем был хорошо сшитый костюм и дорогие ботинки.

Одиноков, первый заметил процессию и оповестил, об этом бывшего сослуживца. Матюхин тоже повернулся лицом к «особистам», а когда те подошли, первый протянул Злыднику руку.

За прошедшие полгода, Матюхин заметно изменился. Дело было, даже, не в хорошей одежде и дорогой машине. Он стал выглядеть достойнее. Не уверение, не солидно, а именно достойнее. Постоянно присутствовавший, до этого, на лице нездоровый пофигизм сошел. Появился румянец. Было видно, что он не кичится, своим новым состоянием, а просто жизнь, у него проходит осмысленно.

Между участниками встречи, последовал дружеский обмен рукопожатиями, который, в виду большого количества участников, несколько затянулся.

По завершении церемонии, слово взял Злыдник. Начал, он с вопроса:

– Одиноков, как обстановка?

– Космонавты прилетели.

– Да, слышно было.

– Потом половина улетела, куда-то. Теперь, снова прилетели и сели. На этом, пока – все!

– Да событий – не густо. – Согласился Злыдник. – Пора бы им за дело браться.

– По телевизору сказали, что специальные составы, почти сформированы и скоро двинутся, к нам. Один, с рельсами, вроде, уже едет.

– Ты население, со своей стороны, предупредил, чтобы ничего не трогали. Государственные интересы – как, ни как!

– Озадачил, Марченко. Он из Погорельцев вернется – доложит. Здесь, ведь – как? Одному сказал, и – порядок.

– А, вон Марченко идет кстати! – Сказал Матюхин.

Все повернулись в сторону приближающегося участкового. Курящие закурили.

Марченко подошел. Оглядел всех и сделал нарочито удивленные глаза. За этим последовала очередная серия рукопожатий.

– Предупредил население? – Спросил участкового Одиноков.

– Предупредил. Только не знаю, поможет или нет.

– Значит, есть новости? – Поинтересовался Злыдник.

– Новости такие. Русские сели на лугу Шалого. Кроров распугали. На его претензии, никак не отреагировали. Просто посмеялись. Очень нехорошо обошлись, можно сказать. Там, у них, вроде, три генерала.

– Ничего, в российской армии, генералов – пруд пруди. – Лениво покуривая, заметил Матюхин. – Новых пришлют.

– До этого, слава богу, пока, не дошло. – Сказал Марченко. – Андреич, сам понимает, что надо им дать время подумать, но и лужка ему жалко. Отдавать его, за «так», он не намерен. Они, же, там все затопчут. Это ему придется снова вспахивать и траву сеять.

Многие, из присутствующих, закивали головами, понимая сложность ситуации. После эволюции пастбища, в стране зацвели пышным цветом. Там обосновались, в основном, цветущие растения – всевозможные бархатцы, настурции и гладиолусы. Коровы, пчелиный образ жизни, вести отказывались, поэтому луга приходилось запахивать и сеять многолетние травы.

– Там партизаны крутились. – Добавил Марченко.

– Братья Понаморенко? – Припомнил Злыдник.

– Они самые. – Подтвердил участковый.

– Может их, пока, изолировать? Для их, же, пользы? – Поинтересовался майор. – Не ровен час – сорвутся?

Заметив настороженность в глазах Марченко, майор поправился:

– Я, имею в виду – дать им, от колхоза разнарядку и отправить, на дальнюю окраину, чтобы – от соблазнов подальше.

– Нет – Подумав, покрутил головой, капитан. – Они, на дальней окраине зачахнут. Истекут слюной. Пусть, уж лучше, здесь бродят. Тем более, они пока в перелесок подались. За «весёлкой».

– «Весёлка» это – что? – Не стесняясь своей неосведомленности, Спросил Злыдник.

– «Весёлка», это гриб такой. – Раздался голос, с крыльца сельсовета.

Председатель Заслонов, привлеченный шумом, покинул творческую мастерскую и вышел в народ. Вытирая, тряпкой смоченной в разбавителе, руки, перепачканные краской, он продолжил:

– Вонючий, он, очень. А, если дополнительные ингредиенты подселить, вонь получается, просто, термоядерная!

Последовала минута молчания. Одни обдумывали ситуацию, другие ждали реакции Злыдника.

– Если, они субаренду захотят оформить, препятствий не будет? – Спросил майор, председателя, выйдя из состояния задумчивости.

– Никаких! – Уверенно, сказал Заслонов. – Оформим в течение пяти минут. У нас – «одно окно».

– Значит – быть, по сему! Каждый имеет право на своей земле, хоть грибы, хоть репу сеять. Этого хозяину никто запретить не может! – Подытожил Злыдник.

– Кабинет свободен. – Заявил, с крыльца Заслонов. – Можете занимать.

– Это, не ко мне. Одиноков, занимай председательский кабинет, под временный штаб.

– Слушаюсь.

Одиноков отправился принимать помещение.

– Матюхин, можно, тебя, на минутку? – Позвал Злыдник.

Он отвел собеседника, в сторонку и горячо пожал ему руку. Матюхин опешил, от этого проявления чувств.

– Поздравляю! – Воскликнул Злыдник.

– О, господи! С чем?

– С оказанным высоким доверием!

– Неужели, все, так плохо?

– Наоборот, все просто замечательно! Ты, уже почти, назначен командиром специального подразделения. Повестку, о призыве из территориального управления, еще не получил? Нет? Получишь?

– За, что? – Коротко спросил Матюхин.

– Я, думал – ты обрадуешься! Вон Пинчук, мне жаловался, что, совсем закис. Хочет тряхнуть стариной. Все-таки почти месяц оплачиваемого отпуска, на казенных харчах.

Матюхин задумался.

Заметив, что тот колеблется, Злыдник перешел на интимный тон.

– Ты пойми – обязанностей никаких! Сидеть и ни во, что ни вмешиваться. Личный состав тебе, ведь, хорошо знаком. А, мне, там, хоть один трезвый человек понадобится.

– Оно, конечно – заманчиво. – Пожал плечами Матюхин. – Только Ирина будет недовольна.

– Ее, я беру, на себя! – Сказал Злыдник.

– Правда?! Тогда – другое дело. Тогда, никаких возражений нет. – Обрадовался Матюхин. – В самом деле – отпуск, мне не помешает.

– Твоя – у себя? – Кивнул на дверь сельсовета Злыдник.

– На месте. – Подтвердил Матюхин.

– Жди, здесь!

В длинном коридоре, который делил здание на две половины – административную и колхозную, никого не было.

Перед дверью с табличкой: «Главный бухгалтер колхоза», Злыдник немного помедлил, собираясь, с духом, потом решительно постучал и вошел.

Ирина Витольдовна медленно развернулась на стуле и взглянула, на посетителя.

– Бесконечно рада. – Сказала она.

Злыдник, только поежился, от представшей, перед ним соразмерной красоты. Соразмерность проявлялась, здесь, во всем: чертах лица, фигуре и источаемых флюидах.

– А, я, как рад! – Сказал он, скромно, но эмоциональная палитра, проступила, сквозь тонкий налет невозмутимости.

Ирина Витольдовна улыбнулась. Улыбка, у нее была, под стать всему, остальному.

– Вы, ваши штучки бросьте! – Грозно сказал майор. – Я, к вам, не с проверкой, а по делу.

– Ну, если по делу, садитесь.

Злыдник сел.

– Значит – так! Сразу, к делу! – Стараясь не задерживать взгляд, на главном бухгалтере, сказал Злыдник. – Пансионат, ваш, пока пустует? Не так ли?! Группа здоровья, из Новинок, еще не прибыла, на каникулы?

– Не прибыла. – Подтвердила Ирина Витольдовна. – Для, какой цели интересуетесь? Сами пожить хотите, или изолировать, кого?

– Поселить. Но, насчет изоляции – хорошо сказано!

– Ну-ну!

– Надо поселить журналистов. Телевизионщиков.

– Наших?

– Наших, наших. За чужих, я бы просить не стал.

– Что психи, что телевизионщики – все равно вывеску надо заказывать: «Дом скорбных разумом». – Вздохнула Ирина Витольдовна. – Хорошо. Надо, так надо. Располагайтесь.

– Еще хотел обратиться, к вам, с личной просьбой.

– Ого!

– Просьба личная, но в интересах общества.

– Как загадочно звучит! – Глубоко вздохнула главбух.

Злыдник перевел дух и продолжил:

– Короче! Имею намерение разлучить вас!

– Продолжайте.

– Ненадолго. Поймите, Ирина Витольдовна, нужен мне Матюхин. Без него, я, как без рук! Это ненадолго, пока спутник не заберут. И, уезжать, ему никуда не надо, тут будет, под присмотром. Поруководит личным составом и – свободен.

Заметив тень задумчивости на лице женщины, майор наклонился немного вперед и сказал:

– Развеется немного человек. Потом – опять, в семью, с новыми силами!

Ирина Витольдовна не была бы главным бухгалтером, если бы не умела принимать правильные и быстрые решения.

– Хорошо забирайте. Только – такое условие! Что он, у меня в капитанах остался? Одиноков, вон – майор! Мой ничего не говорит, но вижу – переживает.

Она остановила, открывшего было рот, Злыдника, одним мановением руки:

– Ну и, что, что – в запасе?! Пусть, в запасе, майором ходит. Майоршей быть хочу, а не капитаншей!

– Будете! Я хотел сказать, что проблем, с этим не будет!

– Значит договорились.

Выйдя из кабинета главного бухгалтера, майор, сразу, перешел, на половину сельсовета, в кабинет председателя. Там Одиноков беседовал с Заслоновым, на отвлеченные темы.

– Так, Роман Георгиевич! – Сразу перешел к делу, Злыдник. – Ключи, от галереи, у вас собой?

При слове «галерея», председатель сельсовета сразу насторожился.

– Зачем, вам, ключи?

– Это не мне надо, а вам! Открываем галерею, для круглосуточного посещения.

– Это – как?!

– Очень просто. Открываем, и – все! Из ближнего зарубежья гости пожалуют, культурное заведение должно быть доступно, для посетителей.

– Это понятно. Это даже хорошо! Но, кто будет отвечать, за сохранность?

– Три офицера госбезопасности. Для вас, этого будет достаточно?

– Вполне! – сказал Заслонов, протягивая ключи, от Дома Культуры, нареченного «галереей», после того, как он был заполнен полотнами председателя.

– Да, Одиноков! – Вспомнил Злыдник, уже, на выходе. – Передай Лизурчику, пусть он в поле, не томится. От моего имени скажи – инициатива неразумная. Там сыро. Пусть едет сюда. Здесь в тепле, ему будет удобнее.

– Передам, сейчас, же!

Выйдя из сельсовета, Злыдник подошел к своим и сказал капитану Денисенко, протягивая ключи:

– Это – от дома культуры. Галереи, по-местному. Откроете и заступите на дежурство. Будете косить под охранников.

– Вас понял.

– Ты, Габа, остаешься, за меня. Давай ключи, от машины. Мне в одно место срочно смотаться надо.

– Куда!

– Человека одного забрать. Смотри – тут!

– Чего, хоть смотреть скажи!

– Смотри – никуда не лезь! Белтелевидение приедет их сразу – в дом отдыха. Одиноков знает, где – это.

Матюхин не решаясь подойти, издали, вопросительно кивнул. Злыдник улыбнулся и сделал широкий жест: «Все в ажуре!»

После этого, помахав всем на прощание рукой, двинулся к дому Галины Константиновны, где была припаркована машина сослуживца.

Истомленные сыростью и жаждой деятельности, телевизионные бригады, замерли, на окраине деревни, в тоскливом ожидании, хоть, какого-нибудь движения, на информационном поле.

Во время предыдущего прямого включения, Пархоменко вышел в эфир, на фоне группы генералов м сообщил, что спасательная операция проходит успешно. Экипаж продолжает посылать положительные сигналы. А после того, как будет налажена соответствующая аппаратура, с ним установят связь.

После этого показали прилетающий с генералом Туртушовым вертолет, потом вертолет улетающий, потом вновь прилетающий. Все это – с разных ракурсов, чтобы у телезрителя создалось впечатление, что вертолетов здесь – тьма, тьмущая и жизнь прямо кипит.

На обычном, деревенском поле, тоже все застыло. Генерал-лейтенант, улетев, оставил подчиненных без крыши над головой и средств, к существованию. Ребята из посольства пробежались по деревне, но им нигде не открыли.

Они, так и доложили:

– Не открывают нигде. Калитки на замках, словно все разъехались.

– Может, испугались, что рванет, наша «Ласточка». – Высказал предположение Смирнов.

Посольские, только пожали плечами.

– Только автолавка, в центре стоит. – Сказали они. – Мы воды купили, колбасы и хлеба. Еще бутылку водки, на всякий случай.

Милюта, вопросительно взглянул на Смирнова. Тот отрицательно покачал головой, в ответ.

– Пока, обойдемся без водки. – Сказал генерал-майор, от снабжения.

Тем временем, Котовский, накрыл в микроавтобусе техников, теплую компанию. Компания, уже успела выпить, принесенную ассистентом Мамоновым, водку, поэтому к своему провалу, отнеслась с безразличием.

Когда Котовский кончил кричать и грозить всевозможными карами, слово взял Мамонов.

– Вадим Алексеевич! – Задушевно сказал он. – Мы, же не просто, так, а в целях конспирации!

– Ты, что – на старые дрожжи? – Поморщился Котовский.

– Нет! Да, то есть – нет! Не в этом дело! Я ведь не за водкой ходил, а на разведку! Водку, в целях конспирации, пришлось купить.

– И выпить! – Вспыхнул Котовский.

– И выпить! – Подтвердил Момонов. – Нет! Не в этом дело! Главное, что удалось добыть сведения.

Котовский, взглянул на ассистента, с недоверием и небрежно бросил:

– Ну!

– Майор, который интервью давал, с продавцом, из автолавки знаком!

– Ну, и – что?

– Не просто знаком, а по службе. Служили они вместе. В какой-то операции участвовали, вместе. Теперь этот продавец в запасе. Только, у майора на службу обратно просился. Засиделся, говорит.

– Так!

– А, машина, какая – у этого продавца! Вы бы видели!

– «Порше»?

– Нет. «Лендровер», со всеми наворотами. Баба его приехала. Майор, еще спрашивает: «Чего, она, у тебя, на черной ездит?» А, продавец говорит: «Это – моя. У нее – такая, же, только серебристая!» Мне, что бы весь разговор дослушать, пришлось водку покупать.

– Не ври. – Сказал Котовский.

Однако больше к провинившимся не лез и, задумавшись, ушел, к себе.

Вскоре застоявшееся бытие, взбаломутили четверо деревенских парней, явившихся, за коровами. В попытках отогнать, животных, с пастбища, они бестолково суетились, отчего коровы разбрелись по всему лугу.