Рубеж Стихий. Книга 2. Иные знания

Но, кажется, этот разговор все же необходим. Нельзя было и дальше продолжать молчать: вдруг далл и правда в большой беде?

– Я обсужу это с Орионом. Посмотрим, что можно сделать, чтобы в Пределе Каю помогли. В конце концов, если это просто сны, если ты ошибаешься – ты всего лишь выдашь сведения несуществующему образу у себя в голове. Никто не пострадает.

1009 год от сотворения Свода,

23-й день первого зимнего отрезка Элемента, Предел

Кай

Хуже кошмарной тесноты здесь был только запах. Сгнившая пища, немытые тела, плесень – Каю казалось, что он уже почти разучился дышать носом, но стоило немного забыться, и к горлу обязательно подкатывала тошнота. Это здорово помогало сэкономить на обеде.

Хозяин, бессовестно улыбаясь, спросил за ночлег втридорога – такая дыра просто не могла стоить этих денег.

– За молчание, – он смерил одежду Кая оценивающим взглядом. Хорошо хоть, удержался от прощупывания Стихии. – Идет?

Кай мысленно пересчитал монеты, которые ему дала перед побегом мать. С такими тратами долго не протянуть. Но если хозяин решит обратиться к цензорам, протянуть предстоит еще меньше.

– Идет.

Кай открыл крошечную раму почти под самым потолком, но лучше не стало: комната мгновенно наполнилась дымным чадом. Окно выходило на узкую улицу, грязную и шумную, как и все в этом районе – очень бедном и очень далеком от Дворов. Это сейчас было самым главным.

Кай лег и закрыл глаза, пытаясь поскорее провалиться в сон, но тревожные мысли все крутились в голове. Он стиснул в руках одеяло, от старости настолько истончившееся, что оно уже больше напоминало застиранную простыню. Нельзя было просто ждать по грязным ночлежкам, бесцельно блуждая по окраинам, пока не кончатся деньги. Необходимо что-то придумать, найти кого-то, решить, что делать дальше…

В Пределе не к кому пойти. А до других городов, где можно было затеряться, еще нужно добраться незамеченным, и Кай не имел представления, как это сделать. Стихия выдаст его при первой же возможности, и ведь его наверняка уже разыскивают.

Кай перевернулся на бок и зажмурился сильнее. Он старался убедить себя, что с Майей все будет в порядке, но мыслями то и дело возвращался к ней. Что, если кто-то из цензоров решит закончить начатое? Раз за разом Кай пытался придумать хоть один способ как-то помочь им с матерью или хотя бы узнать, что у них все хорошо и они добрались до безопасного места. Но все казалось неосуществимым. Кай многое бы отдал сейчас за весть о том, что Майя цела и пойдет на поправку.

В углу послышалось копошение, и он сразу же открыл глаза и сел. Две толстые крысы, нимало не таясь, занимались своими делами. Единственные, кажется, кому тут жилось хорошо и вольготно. Сам Кай все эти дни вздрагивал от каждого шороха, уверенный, что в следующую секунду откроется дверь, за которой окажутся пришедшие по его душу цензоры. Повсюду чудился тяжелый просоленный дух Водных тюрем.

Кай опустился на подушку и не мигая смотрел в угол, затянутый паутиной, пока глаза не начали слезиться и болеть. Тогда он прикрыл их, страшась предстоящих кошмаров и одновременно отчаянно желая поскорее провалиться в них.

Во снах, пусть порой и ужасных, он оказывался не один. Кай искал в них Майю, блуждал по ставшим вдруг чужими Речным Камням, спорил о чем-то с матерью – такой непривычно молодой в этих видениях, – но рано или поздно где-то вдалеке мелькала знакомая рыжая коса. Кай бросал все и устремлялся туда, преодолевая, как это бывает во снах, за миг огромные расстояния, совсем не чувствуя усталости. Дарина поднимала взгляд, улыбалась, и почему-то Кай точно знал: она правда его слышит, не может не слышать. Молчать или лгать ей тоже было невозможно.

Кай чувствовал: она в безопасности, им с Литой удалось добраться до убежища целыми. Это интуитивное, ничем, кроме снов, не подкрепленное знание было единственной светлой и ободряющей мыслью все эти дни.

…Сегодня Дарина тянула к нему руки, словно давно ждала встречи в этом усыпанном желтыми листьями незнакомом дворе. Непривычно радостная, с широкой улыбкой на разрумянившемся лице. Казалось, ей не терпится сообщить какие-то новости.

– Я помогу тебе, – только и успела сказать Дарина, и с неба посыпал снег, такой густой, что заполнил собой все пространство вокруг.

1009 год от сотворения Свода,

24-й день первого зимнего отрезка Cеберия, воздушный корабль

Мик

Час был уже очень поздний, но, несмотря на усталость, заснуть не получалось. Мик с легкой завистью посмотрел на мирно спящую Рут. После нападения медвежьей тройки она все еще очень быстро уставала.

Из окна воздушного судна казалось, будто вся Себерия состоит из бесконечных лесов. Края, рассыпанные, словно бусины в ковре, не были хорошо различимы с такой высоты. Мик теперь знал, что это обманчивое впечатление и Себерия вовсе не те три дома в чаще, как рассказывают о ней во Дворах.

Дарина, сидевшая в соседнем кресле, что-то пробормотала сквозь сон и крепче прижала к себе Литу. Мик нахмурился.

Дарина хотела оставить Литу в Краю Ветра, под присмотром Даи, и Мик полностью ее поддерживал. Но при посадке на старенькое судно Лита мертвой хваткой вцепилась в Дарину и подняла страшный вой, вмешиваясь без разбора в сознание всех, кто находился рядом. Мик вздрогнул, вспомнив тот приступ мучительной головной боли и звона в ушах. Угомонить Литу получилось, только когда Дарина на руках внесла ее на борт, уверяя, что возьмет с собой. Мику оставалось лишь смириться.

«Возможно, так хочет Стихия», – зачем-то мысленно сказала ему Дая, когда они уже поднялись в воздух.

Мик ничего не ответил.

– Через пять минут садимся, – не оборачиваясь, громко сказал пожилой пилот, чье имя сразу вылетело из головы. – Будите спящих.

Лита от неожиданности вздрогнула и заплакала, подняв остальных. Рут испуганно заозиралась, вновь не понимая, кто она и где. Впрочем, с каждым разом такие моменты проходили все спокойнее.

Мик начал свой привычный рассказ о том, что с ними случилось за последние месяцы. Рут уже гораздо быстрее приходила в себя и не противилась его словам.

Пару дней назад, когда она наконец оказалась достаточно окрепшей, Мик, изнывая от неловкости, с помощью мастера связи впустил Рут в свои воспоминания о прошедших месяцах. Процедура изматывающая и не слишком приятная для обеих сторон, но Дая настаивала, что так Рут станет проще.

Оттого, что Мик изо всех сил старался скрыть свои обиды, разочарования и злость, одолевавшие его в те времена, воспоминания вышли скомканными и путаными. Обрывочные картинки Дубов, побега, общественного корабля и дней в Себерии заканчивались той жуткой ночью в лесу, когда ему пришлось одному сражаться с медвежьей тройкой, с трудом собирались в мало-мальски цельную историю. Если бы до того момента он не пересказывал все это раз за разом Рут, Мик и сам бы решил, что видит какой-то бредовый температурный сон, а не реальные события.

– Так вот как все было, – тихо прошептала Рут, когда воспоминания оборвались. – Вот как…

– Ага, – Мик не смел поднять глаз от пола, чувствуя, как сильно полыхают щеки. Думая о той ночи, он против воли вспоминал не только хищные оскалы тройки, но и каплю ягодного сока на губах Вьюги. – Как-то так.

– Ты очень смелый, раз кинулся сражаться с ними, – кажется, Рут подошла и встала ближе. – И сильный. Спасибо.

– Ага, – вновь повторил Мик. Он уже просто мечтал сгореть от стыда прямо там, на месте, на радость Авруму. Все его колкие замечания и попытки игнорировать Рут теперь казались самому Мику очень глупым и детским поведением.

Как бы там ни было, обещания Даи сбылись, и воспоминания удивительным образом помогли Рут: она стала спокойнее и теперь, проснувшись, куда быстрее понимала, где находится. Вот и сейчас в ее растерянном взгляде почти сразу отразилось узнавание и даже подобие робкой улыбки.

Дарина тем временем пыталась успокоить разбушевавшуюся Литу.

За бортом корабля их встретила черная морозная ночь и удивительная тишина. Очертания деревянных строений Края Озер тонули во мраке, но Мику показалось, что их раза в три больше, чем в Краю Ветра. Здесь, как и в прошлую войну, по-прежнему располагался лагерь себерийцев.

Постовой, встречавший на воздушной пристани, доложил, что их уже ждут. В этот час во всем крае горел огонь только в одном окне, и Мик с остальными направились туда.

Дома в Краю Озер мало отличались друг от друга: по обе стороны улицы тянулись двухэтажные деревянные бараки, выглядевшие прочными и вместительными, ничуть не похожими на разношерстные домики Края Ветра.

Идти пришлось недолго. Здорово было вновь очутиться в тепле после морозной зимней ночи. В комнате, куда их привели, стояли только большой стол, стулья вокруг и видавшее виды кресло рядом со стихийным камином. Орион уже ждал.

– Нормально долетели? – спросил он после всех приветствий, отпустив управлявшего кораблем отдыхать. – Я слышал, надвигается буря.

– Видимо, мы успели ее обогнать, – ответил Мик.

– Отлично, – Орион посмотрел на Литу, вновь задремавшую на руках у Дарины. – В задней части дома ваши спальни, можете идти располагаться. Мик, только ты задержись ненадолго, ладно?

Мик кивнул встревоженной Рут. Он опустился на один из шатких стульев, дожидаясь, пока останутся только они с Орионом.

– Хочу для начала тебя кое с кем познакомить, – Орион не сводил взгляда с двери комнаты.

Мик на секунду прикрыл глаза и откинулся на спинку стула. Усталость брала свое. Послышался стук.

– Заходи, – Орион подался навстречу вошедшему.

В проеме показался приземистый бородатый мужчина, в котором чувствовалась Стихия умелого мастера.

– Мик, познакомься, это Ярт, главнокомандующий нашей армией, – после короткого приветствия сказал Орион. – Он сам все тебе расскажет.

Ярт коротко кивнул и тут же принялся докладывать об обстановке в военном лагере. Он напомнил Мику отца: говорил так же коротко, четко, хорошо поставленным голосом и по существу. Слова человека, привыкшего командовать и нести ответственность за свои приказы.

Мик внимательно слушал, пытаясь не замечать усиливающуюся боль в висках. Ярт рассказывал о боевых подготовках, припасах, новобранцах и еще по меньшей мере о тысяче моментов, касающихся армии. Мик старался поспевать за ним мыслью, но разбирался в теме куда хуже, чем хотел бы. Орион, кажется, заметил это: он вежливо остановил Ярта и предложил отложить разговор на завтра. Дождавшись, пока за главнокомандующим закроется дверь, он вновь обратился к Мику:

– Извини, Ярту уж очень не терпелось познакомиться с тобой. Завтра осмотришься тут сам. Тебе вести этих людей за собой, пора привыкать. Но ты, наверное, понимаешь, что вы прилетели сюда не просто оценить силы нашей армии, – сказал Орион, садясь напротив.

Мик вскинул брови.

Он бы покривил душой, если бы сказал, что не ожидал чего-то подобного. Уж больно легко Дая, столько раз отказывавшая или уходившая от ответа на просьбы показать Край Озер, вдруг дала добро на этот полет.

– Дело в безопасности, да? – голос Мика звучал сухо, как будто они всё еще обсуждали погоду. – После нападения медвежьей тройки в Краю Ветра больше нельзя находиться?

Орион покачал головой.

– Не только в ней. Хотя, конечно, ты прав. Вам с Рут нужно было покинуть край.

Мик с тоской подумал об опустевшей комнате, которую он несколько месяцев делил с Риккардом. Еще одно место, куда ему теперь не вернуться надолго.

– Так где же тогда? – Мик постарался прогнать подальше грустные мысли.

Орион тяжело вздохнул. Видно было, что этот разговор дается ему совсем не просто.

– Вы с Рут не единственные настоящие даллы, которых удалось обнаружить.

Это было сказано очень тихо, но Мик почувствовал себя оглушенным.

– Почему тогда?.. – он даже не успел понять, какой из десятка роившихся в голове вопросов собирался задать.

Орион не дал ему закончить.

– Позволь я завершу. Думаю, теперь ты понимаешь, что Дарина приехала сюда тоже не случайно. Рут может восстановиться после нападения медвежьей тройки, но на это нужно время, которого у нас не слишком много. И неизвестно, заживут ли до конца ее руки, – он вновь жестом остановил собирающегося спорить Мика. – Я знаю, что твои творения с каждым днем все сильнее. Но вдруг этого будет мало? Вам нужна помощь.

– И кто же? – Мик прокашлялся, в горле у него пересохло. – Он приедет сюда? Дарина знает?

Все вставало на свои места. Вот почему Дарине не подыскали убежища поближе и вот зачем Дая так настаивала, чтобы она летела сюда вместе с ними.

– Вы поможете даллу Дарины добраться до Себерии. – Орион помолчал, задумчиво глядя на огонь. – Он в беде. Но мало у кого достанет сил противостоять сразу двум парам истинных даллов. Да пребудет с вами Стихия и да поможет она вам.

– Так кто же? Я что, его знаю? – Мику начинало не нравиться, как Орион медлит с тем, чтобы назвать имя.

1009 год от сотворения Свода,

13-й день первого зимнего отрезка Себерия, Край Озер

Дарина

Завтра все наконец решится.

Дарина устало потерла глаза и покрепче зажмурилась. Она злилась на себя за глупое волнение, мешавшее отдохнуть. Утром ведь понадобятся силы.

Кай не выходил на связь и не появлялся в снах Дарины уже три дня. Когда бороться с самыми плохими подозрениями стало просто невозможно, она решилась на разговор с Орионом и Миком. Как оказалось, в этом уже не было необходимости. Старательно избегая встречаться с Дариной взглядом, Мик рассказал, что завтра им предстоит пересечь Рубеж и помочь Каю. В его тоне было столько неприкрытой подозрительности и злобы, что Дарина невольно отшатнулась в первую секунду. Стоило ожидать чего-то подобного по отношению к Каю, но осадок от этой беседы все равно остался крайне неприятный.

Дарина перевернулась на другой бок. На соседней кровати свернулась клубочком спящая Лита. Дарина тихонько вздохнула. Еще одна трудность и причина раздражения Мика. Стоило Дарине пропасть из виду, Лита поднимала страшный рев и становилась по-настоящему опасной для окружающих, вмешиваясь без разбору в чужие сознания. У всех, кому не повезло оказаться рядом, начиналась дикая головная боль и уши закладывало от визга. Дарина никогда прежде такого не видела. Все мастера связи, которых она знала, освоили ремесло уже во взрослом возрасте и умели себя контролировать, а Лита обладала уникальным даром, обернувшимся проклятием для всех остальных. Дарина и сама понимала, что ребенку, особенно такому, как Лита, не место на грязных палубах общественных воздушных судов или в военных лагерях. Но бросить ее в Пределе значило бы обречь на верную смерть.

Дарина содрогнулась, заранее представляя, как завтра придется оставить Литу на попечение Эи, местной тощей и ворчливой кухарки.

Дарина наудачу попробовала выйти на связь с Каем еще раз. Тишина. Орион объяснил, что в Элинте, вблизи Рубежа, из-за силы Стихии слабые мысленные связи могли гаснуть. Но с той же вероятностью это могло значить и то, что Кай уже попросту мертв.

Он начал мысленно говорить с Дариной днем, не во снах, не так давно, когда расстояния наконец позволили. Связь была прерывистой и непрочной, но и она могла существовать в такой дали только у настоящих даллов. Когда Дарина впервые услышала у себя в голове голос Кая, то едва не разрыдалась от облегчения. Он был жив, со всем остальным они справятся.

Дарина вспомнила все их беседы – сухие, отрывочные, скомканные. Кай просто говорил, что цел, и сообщал, где находится. Пересек Центральные Земли. Остановился в ночлежке в Земле Болот. Раздобыл билет на корабль до Элинты. Путь сюда оказался куда сложнее и запутаннее, чем у Дарины. Один раз Кай коротко поблагодарил ее за то, что она ответила на его просьбу о помощи, и тут же оборвал связь. Не спрашивал, как она или Лита, почти ничего не рассказывал о себе. Дарина до сих пор даже не знала толком, почему он решил бежать, хотя тогда, в Водных тюрьмах, твердо намеревался остаться.

Нахлынувшие воспоминания о днях заключения незаметно превратились в сны, обычные, ее собственные. На этот раз Дарине привиделось, что стены камер заледенели (в их с Литой спальне к рассвету порой становилось совсем холодно) и выбраться на свободу можно было, просто пробив потолок.

Бесцветное зимнее утро подкралось незаметно. Из-за волнения Дарина совсем не чувствовала усталости. Хвала Четырем, ей удалось бесшумно собраться и ускользнуть, пока Лита еще спала.

За ночь метель, бушевавшая до этого несколько дней, наконец улеглась, в прояснившемся небе догорали усталые звезды. После затяжной бури казалось, прозрачный воздух настолько напитан тишиной, что шаги Дарины слышны на другом конце Себерии.

Мик и Рут уже ждали у воздушной пристани. Заспанная Рут приветливо улыбнулась Дарине. Мик лишь коротко кивнул и сразу же сделал вид, будто высматривает кого-то вдали.

– Ждем Вьюгу и ее зверозубов, – ответила Рут на молчаливый вопрос Дарины. – На воздушном судне Рубеж Стихий мы не пересечем.

Дарина невольно поежилась, вспомнив свое знакомство с Рубежом.

– Мы поедем одни? – Дарина старалась, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее.

– Нет, – Мик резко повернулся и недовольно посмотрел на нее. – Своими жизнями ради твоего приятеля вызвались рискнуть еще пятеро.

Дарина вздрогнула, как от пощечины. Злые слова уже готовы были сорваться с языка, но она сдержалась. Мик взглянул на Дарину и, кажется, смутился сам.

– Извини, – он опустил голову и сосредоточенно принялся пинать ногой снег. – Это было грубо.

– Ничего, – Дарина попыталась улыбнуться. – Я не представляю, как вела бы себя, если бы мне пришлось встретить здесь Майю, например. Или кого-то из тех, кто мог истязать Флама.

Мик невесело усмехнулся.

– Орион считает, что нас такая толпа просто для перестраховки. Если бы Кай был в серьезной опасности, худшее давно бы уже произошло, – Рут тоже постаралась сгладить хамство Мика. – Остальные пятеро полетят на корабле. Мы с ними встретимся у Рубежа.

Дарина молча кивнула. К ее огромному облегчению, вскоре показались знакомые сани. Ей очень нравилась бойкая и жизнелюбивая Вьюга. Даже сегодня, несмотря на ранний час, она весело щебетала о свежих новостях из Края Ветра и нахваливала своих чудовищных питомцев. Дарина слушала вполуха, радуясь, что про нее на время позабыли. Вскоре сани тронулись, и все замолчали.

Они ехали сквозь заснеженный лес путями, известными только Вьюге и ее псам. В какой-то момент у Дарины начала кружиться голова от бесконечного мельтешения белого, коричневого и зеленого, и она прикрыла глаза. Попытка наудачу связаться с Каем ни к чему не привела.

Дарина провалилась в дрему без сновидений и очнулась, когда кто-то начал осторожно трясти ее за плечо.

– Приехали, – раздался голос Рут.

Дарине потребовалось несколько секунд, чтобы понять, где она, и выбраться из повозки. Их сани стояли посреди бескрайнего снежного поля. Впереди, в паре десятков шагов, возвышался Рубеж, воздух вокруг него будто слегка подрагивал. Дарина вновь удивилась, как такое неприметное и ветхое на вид сооружение может обладать подобной силой.

У Рубежа уже ждали пятеро добровольцев, о которых говорил Мик. Пара немолодых даллов и еще трое мужчин-мастеров, все в неприметных шерстяных куртках – рабочей форме жителей лагеря. Они поздоровались и представились, но от волнения и головной боли Дарина сразу же забыла их имена.

Она убеждала себя, что теперь знает, чего ждать, и пересечь Рубеж будет не так страшно. И все же внутри холодело от необходимости вновь уйти в Стихию и вернуться назад. Как тут было не проникнуться еще большим уважением к Вьюге, проделывающей это раз за разом бо́льшую часть жизни.

К секунде смерти невозможно подготовиться до конца. Дарина не сдержала испуганного крика, но он мгновенно утонул в другом шуме, нескончаемом и всеобъемлющем. Темнота сменилась светом слишком быстро, на какой-то миг показалось, что глазные яблоки лопнут от ослепительной белизны снега и боли в висках. На негнущихся ногах Дарина кое-как выбралась из саней, радуясь, что не успела позавтракать.

Вьюга переправила всех в два захода. Почти сразу же после того, как они пересекли Рубеж, в ясном утреннем небе показался воздушный корабль.

– Это за вами, – кивнула в его сторону Вьюга. – Я буду ждать тут. Да поможет вам Стихия.

1009 год от сотворения Свода,

13-й день первого зимнего отрезка Элемента, Элинта

Кай

В маленькой таверне на окраине Элинты было очень душно. Стихийный камин, как подозревал Кай, требовал починки, и воздух от дыма сделался горьким. К нему примешивались запахи горячего жира с кухни и терпкий пряный аромат ягодной настойки, которую здесь подавали к каждому блюду. От всего этого рано или поздно неизбежно накатывала головная боль и хотелось поскорее оказаться на улице.

Кай уже полчаса гипнотизировал щербатую чашку с хмельным питьем, но и не думал притрагиваться. Ему нужен был ясный ум.

Добраться до Элинты оказалось проще, чем он предполагал: странно было доверять советам из снов, но они не обманули. Кай и сам не понял, как так вышло, что он просил Дарину о помощи.

Вздрагивать от каждого шороха и, перебираясь из ночлежки в ночлежку, ждать, когда кончатся деньги, – или довериться Дарине из сновидений. Решение напрашивалось само. Кай не раздумывал долго: за последние месяцы произошло столько всего немыслимого, что даже такой выбор выглядел не слишком безумным. В указанный день он, внутренне умирая от страха, неловкости и ощущения нелепости всего происходящего, отправился в дом, о котором говорила Дарина.

С Каем никто не вел себя особенно приветливо, но ему помогли скрыть Стихию и попасть на корабль. Потом пересесть на другой. Весь путь везло, если хоть что-то в нынешней жизни можно было считать везением: контролеры, владельцы ночлежек, городская охрана оставались совершенно равнодушными к нему. В Элинте оставалось только ждать – пересечь Рубеж в одиночку у него бы точно не вышло.

Он провел здесь уже почти три дня, и все это время чутье подсказывало, что опасность совсем рядом. В грязной комнатке над таверной, которую ему без лишних расспросов сдал грубый неразговорчивый хозяин, удавалось заснуть только под утро. Кай знал: за ним следят. Он пытался себя убедить, что на него давно бы уже напали, если бы ставили перед собой такую цель. Значит, возможно, это та самая помощь и защита, о которой упоминала Дарина. Но спокойнее не становилось.

После того как исчезла мысленная связь с ней, стало совсем паршиво. Кай не хотел себе признаваться, но это общение – единственное, которое у него сейчас было, – здорово скрашивало серые, наполненные страхом дни. Каждый раз он до последнего сдерживался, убеждая себя, что ему не нужны никакие разговоры с кем бы то ни было, за исключением Майи. И каждый раз желание услышать в голове тихий голос Дарины, полный плохо скрываемой тревоги, оказывалось сильнее.

Кай опустил руку в поясную сумку и нащупал оставшиеся деньги. Пять имперских монет. Можно не ужинать, и тогда хватит еще на сутки. Если ему не помогут пересечь Рубеж до следующей ночи, он окажется на улице. Заночевать здесь под открытым небом и не замерзнуть насмерть вряд ли удастся.

Погруженный в эти невеселые думы, Кай не сразу заметил, что народу в зале прибавилось. Колокольчик, висевший над входной дверью, то и дело звонко бренчал, и в таверну врывались холодные сквозняки. Один такой сильный порыв вывел Кая из оцепенения. Очнувшись от тяжелых мыслей, он рассеянно осмотрел сидевших в зале.

Сердце забилось чаще.

Через стол от него склонилась над миской с сухарями знакомая рыжеволосая голова.

Кай попытался успокоиться, стараясь ничем не показать своего волнения и не привлекать к себе внимания.

«Дар…» – слова путались. Кровь громко стучала в ушах.

«Я уже переживала, что ты не заметишь».

В ее голосе Каю почудилась радость, и он, злясь на себя, едва сдержал глупую улыбку.

«Я боялась, что ты шумно отреагируешь, если я позову первой», – извиняющимся тоном прибавила она.

«Кажется, за мной следят», – Кай старался звучать как можно равнодушнее.

«Знаю, – Дарина повернулась к соседу по столу, и Кай узнал Мика и Рут, сидящую рядом с ним. – Поэтому мы тут».

У Кая все похолодело внутри. Он был прав.

«Почему тогда я все еще жив?» – вопрос сорвался прежде, чем он успел его обдумать.

«Думаю, они выманивали нас всех. Ну, или ждали удачного момента, когда ты точно не окажешься под защитой».

«Ясно. Ладно, цел, и на том спасибо».

Это, наверное, был самый долгий их разговор за все время.

«Через пару минут выходи во двор прогуляться, – продолжала Дарина. – На углу, через три дома, тебя ждут двое творцов. Мы пойдем следом».