Невеста для министра

– Мы знакомы уже несколько лет, – Алена начинает с самой настоящей правды. – Но вместе совсем недавно.

– И как же так вышло, Быстрицкий, что ты такое сокровище сразу не разглядел?

– Иногда путь к правильным людям бывает долгим, вы согласны? – она вновь отвечает за меня, а Рамиль ей улыбается. Вот же засранец! Флиртует с моей девушкой прямо при мне!

Так, стоп. Не надо так говорить даже в уме. Хотя нет, мать твою, надо! Нечего пускать слюни на девушку, которую привел я.

– А кем вы работаете, Алена? – продолжает свой допрос.

– Копирайтером и автором имиджевых статей. Я на фрилансе. Недавно сотрудничало с министерством, и так мы со Стасом сблизились.

– Какая интересная история, – Рамиль смотрит на нас, как на обезьянок в зоопарке.

– Ален, ты пообедала уже? – я решаю перевести тему на более житейские дела.

– Да.

– Кофе будешь?

– Он никогда не бывает лишним.

– Хорошо, – делаю знак рукой, подзывая официантку, а другой рукой провожу по ладони Давыдовой, сам не замечая, как это происходит. – Два капучино. И счет девушки посчитайте вместе с моим. Она сидела вот за тем столиком.

– Как скажете, – кивает официантка и уходит к бару.

– Стас, я бы и сама справилась.

– Конечно. Но ты ведь старалась для меня на завтрак? А обед, считай, с меня.

Ой, что я несу, я сам не понимаю. Зачем я это сказал, да еще и в присутствии постороннего человека?

– А вы уже живете вместе? – Рамиль, естественно, не унимается.

– Только-только съехались, – выдает Алена. – Учимся уживаться друг с другом.

– Если будет обижать, вы мне скажите. Я сразу с ним поговорю.

Заткнулся б ты, Рамиль, пока можешь.

Нам приносят кофе, и Алена, быстро расправившись с ним, убегает. Не просто возвращается к своему столику, а покидает ресторан со словами «Не буду мешать вам работать». На самом деле, я рад, что она не оставила Рамилю возможности смотреть на нее с расстояния.

– Я думал, ты встречаешься с той, что с Алексеевичем работает, – выдает он сразу после этого.

– Встречался, расстались уже. А с Аленой все спонтанно получилось.

– Ты не горишь желанием рассказывать, как я вижу.

– Да. Личное на то и личное.

Хотя я сам удивляюсь, почему не хочу говорить. Я же договаривался с ней именно об этом – чтобы везде ее светить в качестве моей. А спустя сутки раздражаюсь, когда нас спрашивают о чем-то, сжимаю ее руку и мечтаю, чтобы она ушла и вернулась домой. Ко мне домой.

Долбанный инстинкт собственника совсем не там, где надо, но не могу отделаться от бесящих мыслей до того, пока она не присылает фотку. Работает, сидя на своем диване, а рядом с ней улеглась Саммер. Вот так мне уже легче.

Глава 7

Алена

Кажется, меня «брали на роль» ровно для того, чтобы выдавать меня за свою девушку, и при этом как же Стас бесился! Я вот сидела рядом и буквально физически чувствовала исходящее от него напряжение. И я не поняла, что это значит – ему настолько неприятно прикидываться моим мужчиной или настолько тяжело врать? Вот уж не думаю. Да и в моем присутствии он вроде вполне комфортно себя чувствует, за первые сутки в его квартире убедилась уже. Поэтому я удивлена. Он смотрел на меня так странно, а еще и за руку взял. Ну нет, я не одернула руку, ведь я «типа его девушка» и так делать не должна.

Короче, мне показалось, что он настолько вжился в образ, что начал ревновать. А может, это и было частью образа? Но в какой-то момент почудилось, что он посадит меня к себе на колени, обмотает красно-белой лентой, как опасный объект, и запретит всем на меня смотреть.

Думаю, нам надо обговорить совместную стратегию поведения на людях, чтобы мы не смотрелись комично. Или странно.

Приехав к нему домой, я переодеваюсь и сажусь работать дальше, но не проходит и пяти минут, как Саммер притаскивается ко мне и укладывается прямо на меня. Я поняла, что приглянулась ей сразу, но как-то не рассчитывала, что мне будет оказано такое доверие. Умиляюсь с этой картины, фоткаю и отправляю Стасу:

«Твоя собака выбрала меня»

Быстрицкий: «Я знал, что у нее хороший вкус»

Ммм, комплимент отвесил?

«Ты сильно вжился в роль, Стасик»

Быстрицкий: «Я сейчас сказал не ради роли. И вообще, я занят, дома поговорим».

Ути-пути, какие мы. «Дома поговорим». Быстро же он привык к моему нахождению в его квартире!

Мне не хочется сильно его баловать, поэтому честно планирую на ужин слопать йогурт и оставить Быстрицкого голодным, он мальчик взрослый, разберется. Лень идти в магазин, к тому же, так и не разведала, где он находится в этом районе, поэтому просто заказываю доставку продуктов.

А в итоге, когда милый молоденький курьер привозит мне все необходимое, я вдохновляюсь чем-то и делаю творожную запеканку.

Ну люблю я готовить, люблю! Не знаю, но на мой взгляд, нет ничего лучше отличной домашней еды. Свежей, из тех ингредиентов, которые ты сам выбрал, нежирной и подходящей тебе по вкусу. Я начала готовить, когда после родительского дома на первом курсе оказалась в общаге и очень быстро поняла, что на одних макаронах и дребедени быстрого приготовления долго не протяну. А мой удобный приятный график уже после окончания учебы позволил готовить в свое удовольствие.

Да, конечно, товарища первого зама так недолго и разбаловать, глядишь, не захочет меня потом выселять.

Стас приходит почти в семь часов и сразу же проходит на кухню, а Саммер бежит за ним следом, радостно приветствуя явление хозяина.

Вот почему я так смотрю на него? Не понимаю! Меня никогда не сводили с ума мужики в костюме, не было особого трепета, а тут…

– У нас опять пахнет вкусной едой? – спрашивает, озираясь в поисках той смой «вкусной еды».

– И даже не скажешь, что опять срач на всю кухню? Или за еду все мне простишь?

– Этот вариант очень жизненный, – Стас ослабляет узел галстука и смотрит на меня.

– Быстрицкий, нам надо поговорить.

– А уже есть о чем?

– Да. Ты странно вел себя, когда знакомил меня с этим Рамилем.

– И что же странного? – он искренне не понимает. – Ты лучше скажи, где еда?

– Так, зубы мне не заговаривай, ужин в духовке. Зачем ты переигрываешь?

– В каком смысле?

– Твоя ревность явно была лишней. Не надо так вживаться в роль.

– Я даже ничего не делал, – он пожимает плечами и не хочет признаваться в том, что я совершенно точно спалила его тупую ревность.

– Просто не надо аж мрачнеть, когда на меня смотрят другие мужики. Мы же все равно лишь фиктивная пара, и то ненадолго. А вдруг я потом захочу замутить с этим Рамильчиком?

– Нет.

– Что значит нет? А ты кто такой, чтобы решать за меня?

– Я сказал нет. И даже думать об этом забудь.

– Стас, если я твоя фиктивная девушка, это не значит, что ты можешь запрещать мне думать о других мужиках.

– Сейчас могу. И не беси меня такими разговорами!

– Я тебе не твоя подчиненная, не кричи на меня! Работу я доделала и тебе сдала в срок, так что все, ты мне больше не начальник. Ой!

Я взвизгиваю, когда он неожиданно подходит и прижимает к столу, закрыв собой проход. О, этот его грозный взгляд министра по особо важным делам! Представляю, как женская половина Минтранса регулярно растекается желешкой к его ногам, когда он так смотрит.

– Я не твой начальник, ты права. Я твой любимый мужчина. Может, даже жених, хотя предлагаю не гнать так быстро. Так что вот эти свои капризы засунь поглубже и даже не пытайся устраивать мне истерики на ровном месте.

– Ты ведь знаешь, что ты не прав, – спокойно отвечаю вместо того, чтобы продолжить крики. – Знаешь и прекрасно понимаешь, что я могу делать, что хочу.

– Можешь свалить отсюда. Тогда да, делай, что хочешь. А пока играем по правилам.

Решив обескуражить Стаса окончательно, я хватаю его за галстук и притягиваю к себе, насколько могу.

– Обожаю нарушать правила.

– Пару-тройку нарушений, и ты получишь по жопе, предупреждаю.

– Не надо строить из себя властного босса.

Он переводит взгляд на мою руку, в которой я все еще держу его галстук. Ну да, со стороны сложно сказать, что мне не нравится «властный босс».

– Ты совершенно не знаешь меня, Алена, и делаешь какие-то странные выводы.

– Может, познакомимся? Раз ты мой парень, – отпускаю его и поджимаю губы.

– Познакомимся. Не волнуйся.

Он уходит с кухни, переодевается и забирает собаку на прогулку.

Бред какой-то. Почему он ведет себя так, как будто имеет право указывать мне и что-то за меня решать? Почему он считает, что ревновать меня к мужику, которого я впервые в жизни вижу, – это в порядке вещей?

Да пошел он. Пусть в своей голове разберется.

Достаю запеканку и отрезаю себе большой кусок, завариваю чай, ухожу в свою комнату и закрываю дверь. И врубаю музыку на полную громкость.

Когда Стас возвращается, я подпеваю очередной песне, и делаю это не себе под нос, а весьма громко. Слышу стук в дверь. Ну что, сейчас дядя министер будет меня наказывать?

Замолкаю, но громкость музыки не сбавляю, и иду открывать дверь.

– Ален, я после работы, голова болит, сделай потише.

– То есть ты уже и музыку слушать мне запрещаешь?

– Алена! Я не запрещаю! Я прошу тебя, сделай тише. Пожалуйста, – офигеваю, когда он даже волшебное слово добавляет.

– Хорошо, – безэмоционально отвечаю и дергаю дверь на себя, но Быстрицкий своей рукой ставит блок и не дает мне сделать этого.

– Послушай, Давыдова, хватит делать из меня изверга! Такое чувство, будто я насильно тебе заставил. Не нравится что-то, катись на все четыре стороны, не будешь каждый день видеть мою рожу, раз она тебя так бесит! Как понадобишься, позову. В чем проблема?

– Будь помягче, и люди к тебе потянутся, – фыркнув, опять пытаюсь закрыть дверь, и тогда уже Стас, психанув, легко отодвигает меня и заходит в комнату, вырубает музыку на ноуте и разворачивается, нависая грозной скалой.

– Окей. Давай договоримся. Ты не указываешь мне, я – тебе, делай, что хочешь, только не испытывай мое терпение. И пока ты живешь в моем доме, никаких других мужиков мы не обсуждаем. И если мне не нравится, как на тебя кто-то смотрит, это мое дело, понятно? Бить морды никому не буду, не волнуйся.

– Ты точно не будешь высказывать претензии?

– Буду стараться. Не провоцируй, и все будет нормально.

Легко ему сказать – не провоцируй, а я только этим и занимаюсь.

– Могу попробовать, но ты же понимаешь, сущность никуда не скрыть.

– Заметно. Включай музыку, если надо, просто не басами на весь дом.

Да что-то уже и не хочется. Выпроваживаю его из комнаты и закрываю дверь, только потом вспоминая, что забыла отнести посуду. Ну ничего, позже это сделаю, чтобы пока с ним не сталкиваться больше. Хотя нет, почему я должна этого бояться?

На кухне я застаю шедевральную картину: форма с запеканкой стоит на выключенной плите, и Стас, порезав запеканку на мелкие кусочки, ест стоя, одной рукой листая ленту в телефоне. Колорита этому всему добавляет Саммер, которая вертится вокруг его ног. Улыбаюсь и даже притормаживаю, чтобы насладиться вдоволь этим зрелищем, а потом молча убираю посуду в мойку и ухожу.

Понятное дело, никуда съезжать я не собираюсь. Посмотрим, что из этого получится.

Глава 8

Стас

Утром, когда я поднимаюсь, Алена не выползает из комнаты. В целом, мне без разницы, у нее свой график, а про завтраки – не скажу, что я пошутил, но заставлять не собираюсь. Она правда вкусно готовит, и судя по тому, с каким энтузиазмом взялась за это дело на моей кухне, вряд ли мы парой ужиной ограничимся. Но нет так нет. Вроде только вчера обещал не указывать ей, что делать.

Однако когда в начале девятого я собираюсь выходить из дома, это блондинистое явление выползает из комнаты в платье, с прической и макияжем, в полной боевой готовности. Собиралась, видимо, пока я гулял с собакой.

– А ты не подвезешь меня?

– Куда?

– Можешь до Правительства. У меня встреча в центре. Бизнес-завтрак, скажем так, там как раз рядом.

– Хорошо, пойдем, – давлю в себе желание спросить, что за встреча и с кем. Обещал же самому себе не лезть в ее дела, она спокойно жила и до меня, занималась, чем ей нужно.

Спускаемся во двор, и Алена сама прекрасно справляется, без моей помощи. Находит идеально блестящую «камрюху» и уверенно движется к ней. Открываю заднюю дверь, жду, пока усядется, и сам по традиции сажусь вперед.

– Привет, Серег. Это Алена, я тебе рассказывал о ней, – говорю и разворачиваюсь к заднему сиденью. – Это мой водитель Сергей.

– Очень приятно, – улыбается Давыдова.

– Алена попросила подбросить ее.

– Да без проблем, сделаем.

– Хотела спросить, Станислав как вас там?

– Юрьевич. Но вообще не надо этого.

– Но я думала, при твоих сотрудниках…

– Серега – мой товарищ, мы с ним на ты.

– Ну хорошо. Тогда скажи мне, Стас, все нормально во вчерашней исправленной версии?

Ой, разумеется, сейчас она будет делать вид, словно вся такая работящая, а вчера не тянула меня за галстук и не пыталась вывести из себя своими выходками. Работница года просто.

– Всё нормально.

– Я вот как раз еду обсуждать новый проект, за который собираюсь взяться.

Мы не могли говорить об этом вчера вечером, я не пойму? Ей обязательно сейчас выпендриваться перед моим водителем? Или у нее просто раздвоение личности?

– Рад за тебя, – сухо отвечаю, разворачиваясь к окну.

– А может, ты хотел еще раз меня взять?

Вот сучка! Сама же знает, что эта фраза прозвучала двусмысленно, и сама же сидит и посмеивается. Серега улыбается, едва заметно, но я-то вижу.

– Я изначально не хотел брать тебя на работу, – намеренно говорю именно так.

– Даже так?

– Еще бы. С твоим характером какой начальник захочет тебя?

Ну все. Я перешел на ее язык и сам ляпнул полную херь.

– Не знаю, большой начальник, может быть, и захочет, – она с таким придыханием произносит слово «большой», что я, клянусь, хочу придушить ее прямо здесь и при свидетеле. Чтобы потом он подтвердил – это была самооборона. Я спасал будущего министра для региона.

– Надеюсь, у тебя все получится с проектом, – решаю свернуть тему и вообще заняться переговорами по телефону, чтобы не тратить время на треп с Аленой, от которого ноль пользы, зато минус нервы и самообладание.

Я смотрю какие-то ссылки, которые мне еще в семь часов скинула секретарь, нахожу неточности в документах и перезваниваю начальнику управления транспорта, который с утра пораньше отхватывает звездюлей. Потом звоню Рамилю, напоминаю, что он обещал еще вчера до конца прислать проект дополнительного соглашения, но никаких документов мне на почту не упало, а уже перед обедом мне идти к Буйнову с докладом.

– Я передумала, – Давыдова подает голос с заднего сиденья, как только я кладу трубку в очередной раз. – Высадите меня на одну остановку раньше.

– Сейчас организую, – отвечает ей Серега, а я просто молчу. Через две минуты он тормозит на проспекте, и Алена выскакивает из тачки, слащавым тоном пожелав нам хорошего дня.

Сережа едет дальше, направляясь к Правительству – сегодня всю первую половину дня я проведу здесь. Молчать водитель может ровно минуту.

– Если бы ты вчера не сказал, что вы живете вместе по договору, я бы даже и не подумал.

– К чему ты это?

– Говоришь, она сама отрицает, что между вами может быть что-то? Так вот, либо она пошутила, либо уже передумала.

– Серег, мать твою, можешь хоть ты говорить не загадками, а прямо?

– Она очаровательна. То, как вы смешно ругались, – это просто комедия. Не знал бы правды, решил бы давно, что это твоя невеста, а через две недели у вас свадьба.

От этой мысли у меня чуть ли не темнеет перед глазами. Жениться на Давыдовой? Пусть лучше подсыпает мне в ужин чего-нибудь и отравит, чем такое.

– Странно, что ты считаешь ее очаровательной. Мордашка – да, смазливая, но характер…

– Да самое то! Тебе такая и нужна! Я серьезно, ты бы подумал на этот счет. Если бы не жена, сам бы пригляделся к такой…

– Я тебе пригляжусь! – и вот опять. Неконтролируемое, словно сейчас кто-то посягнул на мое.

– Да ясное дело, Юрьевич, ясное. Ты только не обижай ее.

– Ты ее видел? Слышал? Эта сама кого угодно обидит!

– Стас, ты понял, что я хочу сказать. Все это не более, чем мое мнение со стороны, а решать сам будешь, твое или нет.

– Ну спасибо, – не знаю, почему злюсь, но когда он паркуется перед Правительством, выхожу, смачно хлопнув дверью.

Наверное, меня бесит, что он дает советы, один раз в жизни увидев Давыдову, которую я лично знаю уже несколько лет. Или не знаю? А она права, я ничего о ней не знаю. Надо заняться этим.

Заняться этим.

Понятно, сегодня после утреннего общения с Аленой все мысли будут только об одном. Наверное, это уже протест организма, требующего просто заняться сексом, потому что нельзя исключительно работать, бегать, есть и спать.

Да, точно. Все беды от этого.

Убеждаю себя, что надо прекратить отвлекаться на всякую херню, захожу в здание Правительства. Киваю охране, пересекая турникеты, и направляюсь по лестнице на третий этаж, где у нас сегодня совещание. Едва оказываюсь в большом коридоре, ведущем к совещательному центру, как замечаю Таню Алёхину.

Ну конечно, пресс-служба ведь на третьем. За все годы, что мы встречались с Таней, я был в ее кабинете всего однажды. Хотя вру. Это случилось уже после того, как мы расстались, когда я надрался на праздновании дня рождения одного из уважаемых людей и заперся к ней уже после рабочего дня. Какую же пургу я нес в тот вечер… Обвинял ее в капризах, говорил, что куплю кольцо дурацкое, которое она хотела, и ведь купил же в итоге. Позорник на хер.

Не очень приятно видеть, как она вся напрягается при встрече со мной, а сделать ничего не могу. Хорошо, что она просто напрягается, но не проходит мимо и не делает вид, что не узнает меня. Это было бы слишком.

– Привет, Стас, – Таня тормозит рядом со мной и прижимает к груди папку с документами, таким образом закрываясь от меня.

– Привет, Таня.

– Ты помнишь, что на следующей неделе у тебя эфир на местном телевидении? Сегодня мне звонила ведущая программы и предложила интересный вариант – записать тебя не в студии, как обычно, а в транспорте. Например, в новых электробусах. Как смотришь на это?

– Я согласен. А когда нужно записываться?

– Я перезвоню и скажу, что ты дал добро, а вся остальная координация уже на вашем пресс-секретаре.

– Понятно.

Собираюсь уйти, хотя почему-то еще остаюсь на месте. Тане тяжело теперь работать со мной, я это понимаю, но не могу ничем помочь – дальше работы будет только больше, когда я стану министром и всерьез займусь транспортно-дорожной сферой в регионе.

Я хочу сказать ей не об этом. Как я понял, Алена держит свою подружку в неведении по поводу некоторых изменившихся вещей в нашей жизни. Может, сказать ей? Пофиг, что там Давыдова нарешала, но я не хочу, чтобы Таня потом узнала от левых людей про мою историю с ее лучшей подругой. Это будет полный кошмар, который точно поставит дальнейшую совместную работу под угрозу.

– Удачного дня, Быстрицкий, – Таня собирается уходить, равнодушным тоном произносит свое пожелание и уже отворачивается от меня, но я действую на эмоциях.

– Таня, подожди. В чем дело?

– Я тут хотел сказать, – начинаю, а продолжить нет сил. Нервничаю, думая, что подставлю своим единоличным решением Давыдову. Да и вообще, нужна ли Тане эта правда? – Хотел сказать, что мы делаем дополнительное соглашение к концессии, сегодня я доложу об этом Буйнову на закрытом совещании, но позже, быть может, он захочет рассказать об этом в прессе.

– Ладно, как скажет, так и будет, – она пожимает плечами и теперь уже действительно уходит.

Нет, это правильно, что я ничего не сказал. Не сейчас.

И я знаю как минимум еще одну причину не спешить в этом вопросе. Таня, да и не только она, а все те женщины, с которыми я раньше встречался, очень раздражались из-за моей привычки решать все самостоятельно. Разумеется, это врожденная черта, свойственная людям, у которых есть лидерские амбиции, которые хотят стать руководителями. Но в личной жизни быть тем самым «властным боссом», о котором вчера шутила (или не шутила) Давыдова – не лучший вариант. Поэтому прежде, чем предпринимать какие-то шаги, лучше поговорю с ней и узнаю ее позицию по этому вопросу, тем более, это очень интересно.

Мой день проходит в стандартном режиме белки в колесе. Совещание, встреча с министром по тарифам, оборванный телефон, десятки звонков и переписка в рабочих чатах, общение со службой протокола губернатора по завтрашнему выезду в район, где босс хочет посмотреть работу зарядной станции для электробусов. Вот после трех дней отпуска, когда вышел и с трудом можешь сконцентрироваться, не хватало еще и в субботу работать на выезде. Но что поделать, если так сложилось. Меня никто не спрашивает, хочу ли я работать по выходным или нет. Мечтаешь о должности – не спорь, закрой рот и просто паши 24 на 7.

После довольно тяжелого визита к Буйнову, где председатель докапывается до каждой детали и долго мучает меня всякими мелочами, спускаюсь в столовую и чувствую, что могу съесть хоть целого кабана. Уже после обеда Серега забирает меня из Правительства в Минтранс, где я сижу над документами, пока не взорвется голова и не начнет горчить во рту от кофе.

В половину шестого, плюнув на все, отпускаю своего секретаря и сам уезжаю домой, предупредив министра, что дальше я на телефоне. Завтра выезжать в семь утра, и мне надо хоть немного отдохнуть. Алены в квартире нет, и у меня такое чувство, что она не приезжала сюда весь день. Ее дело, повторяю вновь про себя. Переодеваюсь, забираю Саммер на прогулку, подумывая, надо ли мне сегодня в зал или отложить уже до воскресенья. Пока гуляю по своему жилому комплексу с собакой, заказываю ужин в ресторане с доставкой, услугами которого часто пользуюсь, а придя домой, кормлю мелкую и отправляюсь в душ.

Внимательно разглядываю, чем Давыдова умудрилась заставить полки для средств в МОЕЙ ванной. Сколько же у нее всех этих кремов и шампуней? А вот один какой-то она и вовсе бросила открытым на подставке под душем. Маленькая такая белая бутылочка с черной крышкой и красивыми надписями. И пахнет вкусно. Ладно, сама виновата, что оставила тут.

Глава 9

Алена

Весь день тусила за пределами штаб-квартиры мистера-министера. Утром убежала на встречу по новому проекту, просидели в кафешке, болтая, позавтракала заодно. Потом отправилась на презентацию книги своего знакомого, поболтала с кучей коллег и тех, с кем так или иначе пересекалась. Заехала пообедать, сходила на маникюр, потом присела в кофейне, чтобы написать первые пробные посты. Проект у нас, дай Боже, будет долгосрочным, поэтому надо постараться. Я очень люблю эту жизнь за то, что можно просто сесть в кафешке с ноутом или даже телефоном, лопать чизкейк, запивать его латте и радоваться жизни. Ну да, прямо в процессе работы.

Посидела, сдала тексты и отправилась на шопинг, тратить честно заработанный гонорар от главного министерства моей жизни. Давно хотела новую куртку, а к ней, ясное дело, нужен шарфик, а в идеале – сумочка. И серьги новые тоже можно, какие-нибудь крупные и броские. Я скромностью не отличаюсь, поэтому для чего себя ограничивать?

Из магазинов уже отправляюсь к Стасу. Сегодня он без ужина от меня, но ничего, переживет. Может, вообще свалит в свою качалку, и встретимся мы уже поздно вечером за чаем. В принципе, я тут подумала, чем меньше мы общаемся, тем лучше, потому что мы как-то странно влияем друг на друга. Вот, например, утром мы немного поцапались в его машине, а потом я еще продолжала придумывать ему более умные ответы, из-за чего никак не могла сосредоточиться на встрече.

Когда захожу в квартиру, Саммер мечется по коридору, потому что Стас в ванной и дверь закрыл. Как я заметила за эти два дня, собака бесится, когда дверь закрывают, но пускать ее в ванную тоже не вариант – будет слишком громко лаять. У меня просто дикое желание сделать назло, открыть дверь, впустить шабаку и закрыть, и пусть Стас развлекается. Кстати, да, мне же надо зайти вымыть руки, а потом уже разбирать пакеты с покупками.

Подхожу к заветной двери, и Саммер хвостиком мчит за мной, изнемогая в радостном предвкушении. Три, два, один… Запускаю агента! Захожу сама, не стесняясь, благо душевая кабина у Стаса устроена так, что стратегически важные места будущего министра прикрывает. Заметив меня, он резко пальцами взмыливает волосы и трясет головой, от чего густая копна его непослушных прядей забавно разлетается.

– Давыдова! Я же тебя просил не запускать собаку в ванную!

– Извини, но мне нужно помыть руки. Или запрещаешь заходить, когда ты моешься?