Невеста для министра

И это торнадо я поселил в своем доме и назвал «невестой».

После душа снова хочется жить, и когда я сдаю ключ от шкафчика, чтобы забрать карту клуба, решаю улыбнуться и подмигнуть красотке за рецепцией. А то мне кажется, я постарел, заработался и разучился флиртовать. Не, все в порядке, и я в приподнятом настроении еду домой.

Чтобы с порога обнаружить там полный звездец.

Везде, серьезно, вообще везде ее вещи. Меня здесь не было два часа! Два! Мать твою! Часа! А такое чувство, будто это я приехал пожить у нее, а не она у меня. Тут везде ее вещи. Везде! Она даже туфли на каблуках за каким-то хреном выставила на полку для обуви! А пахнет в прихожей так, как будто Алена пометила территорию и забрызгала все своим парфюмом.

Бросив сумку с вещами прямо на пол, захожу на кухню. Посуда раскидана на столе, рабочей поверхности, в мойке. Видимо, Аленочка решила показать мне, что перед трудностями не сдается и готова в первый же день на чужой кухне родить кулинарный шедевр.

Спасибо просто, что у меня есть посудомойка и еженедельный клининг, иначе я просто не сдержусь и выпорю ее за подобный хаос в моей квартире.

И нет, я сейчас не о своих сексуальных фантазиях, а чисто о воспитательном элементе нашего сожительства.

– И что ты тут устроила? – решаю разобраться с ней до того, как мысли продолжат свой разгон.

Она встает в позу со сковородой в руке и подкатывает глаза.

– Спасибо, Аленочка, за вкусный ужин, это так мило с твой стороны, – тараторит язвительным тоном.

– Что там?

– Паста с креветками и овощами.

Подхожу к ней, вытягиваю вилку из металлической подставки для столовых приборов, придерживаю одной рукой сковороду и накручиваю на вилку щедрую порцию.

– Да, это вкусно. Реально вкусно, – мне приходится признаться. – Посуду закинешь в посудомойку вон за той дверцей. Я пойду помою руки и сяду нормально поесть.

И почему она опять так стервозно улыбается? Чего еще я не знаю? Разворачиваюсь и иду в ванную, а Саммер, которая моментально адаптировалась к новому человеку в доме, семенит за мной. Я открываю дверь и попадаю в женский рай и мужской рад.

– Давыдова! Это на хрен что?

Тут везде ее баночки, крема, еще какие-то средства, она заставила целых две полки и тумбочку под раковиной. Как, ну как, Господи?

– Скажи, это реально все для тебя одной? Или я ошибся и заселил к себе сразу десять женщин?

– Остынь, Быстрицкий, в твоем возрасте вывозить десять женщин – нереально.

Я не ослышался? Она сейчас пошутила, что я уже староват? А идею с ремнем не стоит уж совсем сбрасывать со счетов.

– Еще раз выдашь такую шутку, пожалеешь, я тебе гарантирую, – заявляю ей.

– Когда тебе понадобится, чтобы я улыбалась на публику, держала тебя за руку и смотрела влюбленными глазами, я буду лучшей актрисой мира. Если ты, конечно, тоже со своей стороны постараешься проявлять терпение.

– Прошло всего два часа, как ты здесь, а в моем терпении я уже очень сильно сомневаюсь.

– У тебя должна быть закалка.

Да. В этом она права. У меня должна быть закалка, я не сорвусь и ничего с ней не сделаю. Справлюсь. Мою руки, попутно оценивая, сколько же своего добра Алена сюда приперла, и тут замечаю ее кружевное нечто, пристроенное на крючок. Вот же стерва, а.

Все нормально. Я не злюсь.

Возвращаюсь на кухню, накладываю себе порцию ужина от Алены и включаю кофемашину. Уже поздно, но я вечером на работе выпить не успел, потом был занят, а организм, привыкший к потреблению кофеина, бастует и требует.

– Ты кофе будешь? – спрашиваю у Алены, которая садится напротив меня и пробует сама, что приготовила.

– Буду. Кофемашина, кстати, это одна из причин, почему я не передумала, оказавшись здесь.

– А еще какие причины? Ты же сказала «одна из».

– Стас. Мне нужно время, чтобы накопить чуть больше, тогда я смогу снять себе приличное жилье и не голодать при этом. Жить здесь, в хорошем районе, удобной квартире со всеми благами цивилизации и чудной собакой – это очень даже неплохое решение. Ладно, расскажи, что именно мне надо будет делать? В чем суть нашего спектакля?

Я думал об этом раньше, еще когда не знал, что уговорю подписаться на такое именно ее. Прикидывал, сколько раз мне нужно будет засветить «невесту» перед бомондом, чтобы все уверовали в ее реальность.

– Та выставка, к которой ты готовила материалы, будет уже через пару недель в Москве. Поедешь туда со мной. А где-то через месяц после этого – транспортный форум в Питере, туда тоже. Потом у нас закрытие дорожного сезона, это здесь. Будет официальная часть и что-то типа афтер-пати.

– Фига себе работа, Стас. Москва, Питер, тусовки, мероприятия.

– Тебе там надо не просто хлестать шампанское и лопать закуски, а делать вид, что я – лучший на свете.

Алена строит мне такую гримасу, словно в кофе я добавил ей кислого лимона.

– А может, я буду говорить, что это тебе со мной повезло, а не мне с тобой? – спрашивает, прикусив губы в ожидании моего ответа.

– Нет.

– Ну не очень-то и хотелось.

Поднимаюсь и отправляю свою грязную посуду в посудомойку, прислоняюсь к кухонной столешнице и складываю руки на груди, с серьезным видом смотря на Алену.

– Распорядок дня: я встаю в шесть тридцать.

– В шесть тридцать? – она явно в шоке. Фрилансер, что с нее взять.

– Да. Гуляю с собакой, совмещая это дело с пробежкой. Иногда мы в парке недалеко отсюда бегаем вместе с губернатором и министром спорта. Ты же знаешь, что наш губернатор очень любит это все?

– Слышала что-то.

– Так вот, когда у меня пробежка с ним, давай-ка с собакой погуляешь ты.

– Если она будет меня слушаться.

– Как я вижу, вы чудесно поладили. Короче, у меня по плану утром пробежка, душ, завтрак. В восемь за мной приезжает водитель. Я всегда приезжаю в министерство раньше и терпеть не могу, когда кто-то опаздывает. Ты дальше можешь делать все, что хочешь. Кстати, было бы неплохо, если бы ты готовила завтраки.

– А ты не слишком быстро избаловался? – она подходит ко мне, нарушая то, что чертовы психологи называют личным пространством.

– Здесь я устанавливаю правила, Давыдова, – отвечаю, зависая вот так, близко к ней.

– Какой ты грозный, не могу, – издевается, подходя еще ближе.

– Спасибо за ужин, – отворачиваюсь и ухожу.

Глава 5

Алена

Его гребаный электронный будильник в соседней комнате звонит так, что у меня аж стены трясутся. Ну как у меня… Это очень даже его стены. И все равно, жизнь меня не готовила к подъему в шесть тридцать! Саммер начинает радостно лаять, предчувствуя скорую прогулку, и дверь в комнате Стаса открывается и закрывается, судя по звуку. Думаю, он отправился в ванную, и раз я уже проснулась от этого кошмара, надо встать, водички попить. По дороге на кухню пару раз спотыкаюсь с непривычки, но и я, и вся мебель в квартире сохраняем себя в целости.

Вчера меня ничего не напрягало, и я спокойно приготовила ужин, оказавшись здесь впервые в жизни.

А этим утром не могу понять, а есть ли у Быстрицкого вообще чистая вода не из холодильника, потому что взбодриться ледяной я не готова. Получается более шумно, чем я планировала, а на звук гремящей посуды прибегает радостная Саммер, а за ней уже прямиком из ванной выходит ее хозяин.

В одних, блин, трусах. И я понимаю, что Стас у себя дома, но это… Это же невозможно! Я ведь в монашки не записывалась и своим природным инстинктам противостоять не собиралась.

– Куда ты смотришь? – спрашивает Стас, ухмыляясь и выгнув бровь.

– Поверь, Быстрицкий, мне не пятнадцать, и я знаю, куда смотреть, если вижу голого мужчину.

– Я не голый, я одет так, как все нормальные люди у себя дома.

– Я могу ходить так же, как все нормальные люди, – делаю особый акцент на слове «нормальные», а потом сбрасываю с себя халат, ведь дома я бы точно его не надела.

Остаюсь только в кружевной короткой пижаме – той самой, которую вчера вывесила в ванной перед носом у Стаса.

– И как это понимать? – взгляд Стаса впивается в мое почти обнаженное тело.

– Повторяю за тобой.

Наливаю себе воды из кувшина в высокий стакан и спокойно пью, совершенно не смотря в сторону Стаса. Да, он сейчас пялится на мою грудь, на мой живот, на мои ноги. А я – на него.

Этот человек вообще работает в министерстве или в качалке? Почему у него фигура, как у греческих скульптур, блин? Как будто Стасика Быстрицкого вылепили в шедевр мирового искусства. Четкие мышцы, сильные руки и широкие плечи, обалденный пресс. Я вроде думала, что для своих двадцати семи с учетом, что не сижу на вечных диетах, иногда позволяю себе коктейльчики и тортики, выгляжу очень прилично. Но Стас… Ему же тридцать четыре! А это на целых семь лет больше. И по словам Тани, он тоже не прям праведник в плане алкоголя и еды. Но его тело – это какое-то чудо.

– Раз уж ты проснулась, слушай. Вчера я внес правки в федеральный сборник и договорился, чтобы перепечатали первую партию. В наши материалы правки внесешь сама, я приеду на работу и пришлю тебе скриншоты, где подчеркнуты ошибки. Переделаешь и пришлешь мне до обеда, проверю и отдам в печать. Все понятно?

– Предельно.

– Вот и чудно, план на половину дня у тебя уже есть. Ты будешь работать из дома?

– Я подумаю. Пока прекрасная погода, стараюсь не сидеть в четырех стенах. Впрочем, тебя же это не касается? – я улыбаюсь и смотрю на него так, словно он задал только что самый идиотский вопрос в своей жизни.

– Абсолютно не касается. Мне это неинтересно, я просто спросил.

Смеюсь. Неинтересно, но просто спросил. На всякий случай.

– Я иду бегать и выгуливать Саммер, буду минут через сорок.

– Если больше не засну, приготовлю завтрак, но не обещаю, – прохожу мимо него к выходу с кухни, попутно виляя попой в супер коротких шортиках. Я сама не понимаю, почему у меня такое неистовое стремление бесить его и почему я точно знаю, что мои провокационные действия его бесят. Хотя еще вчера я довольно ясно дала понять, что спать мы не будем. Эта опция в нашу сделку не включена и дополнительно включаться не будет.

– А у тебя все прикиды для дома такие будут? – спрашивает Стас, когда я уже практически исчезаю из его поля зрения.

– Ну… Как тебе сказать. Зависит от моего настроения.

– То есть сегодня оно хорошее, я правильно понял?

– Прекрасное, – и после этого хлопаю дверью, надеясь уснуть обратно и в следующий раз проснуться уже после того, как господина первого зама увезут на работку.

Да только хрен мне. Я слышу, что он собирается и выходит из квартиры, кручусь с бока на бок, скидываю одеяло, взбиваю подушку, но спать мне больше не хочется. Едва я пытаюсь закрыть глаза, как мое подсознание тут же подсовывает образ голого Быстрицкого в черных боксерах. Я умудрилась запомнить каждый чертов сантиметр его идеально натренированного тела и главное, да, главное, что я отлично успела оценить, какой он у нас «большой мальчик».

Ну разумеется, Танька настолько подробно мне не рассказывала об интимной составляющей их отношений, хотя я в курсе, что в последнее время в постели они как будто повинность отбывали.

Вот глядя на Стаса в трусах, просто невозможно представить, что этот мужик может не хотеть с утра до ночи в любую свободную минуту. С трудом рисую себе картину, в которой ему вполне достаточно ровно пять минут перед сном пару раз в неделю.

Ну нет, это точно не про него. И это еще одна из причин, по которой они с Таней явно не подходили друг другу, хотя и продолжали из года в год тащить свои отношения. Правда, сейчас, когда я думаю о Тане, мне становится немного страшно.

Надо ведь будет что-то ей сказать, хоть отдаленно похожее на правду? Признаться, что живу у ее бывшего? Она не поймет. Я всегда была латентным хейтером Стаса и особой поддержки ему не оказывала, а за то время, когда мы находились в одной компании, обмолвились максимум парой-тройкой общих фраз. Думаю, он чувствовал, что я не слишком расположена к нему, но осуждать выбор подруги не имею права и не лезу. А теперь я просто взяла и притащила свои вещи в его квартиру, чтобы он подчистил за мной все хвосты по работе.

Пожалуй, мне придется соврать. Да, я буду плохой подругой, но ложь во спасение в моей системе координат все-таки существует и не осуждается. Скажу Тане, что сняла комнату в квартире, где живет кто-нибудь еще, поэтому позвать в гости не могу. А про сказку сказочную, где мне предстоит играть невесту Стаса, поведаю как-нибудь потом.

Понимаю, что с момента ухода Быстрицкого прошло двадцать минут, а мой сон лишь еще больше отдалился от меня. Ладно, так и быть, раз все равно бесцельно валяюсь, пойду лучше завтрак сделаю. Поднимаюсь и двигаю на кухню, где так и остался брошенным мой халат, принимаюсь за приготовление омлета и тостов с сыром, попутно продолжая свое знакомство с кухней Быстрицкого. Как раз в тот момент, когда я отправляю использованную посуду в посудомойку, Саммер оповещает меня о том, что они с хозяином вернулись. Стас отстегивает ошейник, и собака радостно бежит на кухню в ожидании утреннего перекуса, и уже через минуту Стас приходит на кухню с целью покормить пушистика. При этом видит разложенный по тарелкам завтрак и в непонимании сводит брови. Значит, не верил, что я это сделаю.

– Да, зайчик, я приготовила завтрак.

– Не называй меня так, – негодует Быстрицкий.

– Ой, простите, будущий министр, никак не привыкну, – подкатываю глаза и наклоняюсь, чтобы погладить собаку.

– Покорми Саммер, пожалуйста. Я в душ.

Ничего себе. Прямо даже «пожалуйста», это какой-то прогресс. Оказывается, он умеет не только приказания раздавать.

– Стас, Таня не говорила, что у тебя есть собака, – успеваю спросить, пока он не ушел.

– Мне оставил ее друг, который недавно переехал, Таня ничего об этом не знает, собаки у меня не было. Хорошо, что она хотя бы взрослая, ее не надо дрессировать и приучивать ко всему, а еще гулять два раза в день достаточно. Только ей тут скучно одной, так что можешь пока побыть няней для Саммер.

– Няней?

– Да. Так и пользы от тебя будет больше.

– Ты еще мой кпд собираешься измерять, видимо? Смотри, Быстрицкий, вот это все быстро можно прекратить – и завтраки, и разговоры, и кружевные пижамы. Буду ходить в бабкином халате, молчать и варить исключительно на себя десять пельменей.

– Давыдова, давай без этого всего. С кружевной пижамой и завтраками будет лучше. Все, я в душ, – он показательно включает воду, лишая меня возможности ответить ему.

Завтрак проходит в полнейшей, даже странной тишине. Мы реально молча жуем и не говорим ни слова. Потом Стас поднимается и убирает наши тарелки в мойку, также промолчав. Окей, я не против, мне и не нужны светские диалоги с ним для галочки. Когда уходит одеваться, я слышу, что в своей комнате он успевает еще и поговорить по телефону. Сама тоже решаю заняться делом, хотя не уверена, что так рано могу хоть что-то соображать. А мне, между прочим, написал один из прошлых заказчиков. Кажется, наклевывается новое предложение, которое очень кстати. Отвечаю, и тут же у нас завязывается диалог с обсуждением, и я даже не замечаю в процессе, в какой именно момент Быстрицкий вновь оказывается на кухне.

Не понимаю, почему этому мужику одинаково идет ходить в одних трусах и полностью одетым? Вот сейчас он застегивает пуговицы на рукавах рубашки, и этот жест выглядит так красиво, добавляя автору пижонства, что я просто балдею сама. Ткань рубашки обтягивает и обрисовывает крепкие руки, а брюки скроены так удачно, что мне хочется вытаращить глаза куда-то Стасу за спину. Ладно, не просто за спину, а конкретно на его задницу, красивую мужскую задницу.

Да, я все та же Алена Давыдова, которая еще пару месяцев назад говорила подруге, какой же козел этот Стас Быстрицкий. Козлом он быть не перестал, но и самым горячим молодым почти министром – тоже.

Правда, ему об этом знать не надо. Выпроваживаю Стаса, когда ему звонит водитель, карикатурно машу ручкой и закрываю входную дверь, бегу в свою комнату и врубаю музыку на ноутбуке.

Надо сделать зарядку и подумать, что я скажу Тане и куда поеду работать.

Глава 6

Стас

Большинство наших министров и других вип-персон любят садиться в служебной машине на правое заднее, я же всегда сажусь с водителем. С Серегой мы состоим в отличных отношениях все то время, что он возит меня. Я никогда с ним не ругался, всегда входил в положение, понимая, что у него пожилые больные родители, жена и маленький ребенок, общался с ним по-человечески. Серега уже давно со мной на «ты», знает больше, чем некоторые коллеги, и я обычно не скрываю от него то, что на душе. Сплетни, конечно, из избы не выношу, но на личные темы вполне могу поговорить. Например, он в курсе моего разрыва с Таней. А главное, его мнение заключается в том, что мы правильно сделали, когда разошлись. Я, правда, жалею очень, что натворил фигни – повелся на свою секретаршу, которая давно меня соблазняла, и назло Таньке трахнул ее прямо на работе. А Таня как раз в тот день ко мне приехала… Да понятно было все, что я наделал херни, притащил Таньке обручальное кольцо, замуж зачем-то позвал. Думал в тот момент, что если верну ее, женюсь на ней, все получится. Она будет каким-то моим талисманом, гарантом стабильности.

Да только у нее давно уже другой парень, который младше меня на хренову тучу лет, и с ним она счастлива.

Было и прошло. Сейчас меня уже совсем другое интересует.

– Что-то случилось, Стас? Ты какой-то сам не свой, – первым делом спрашивает Сережа, как только я сажусь в машину. Бросает на меня короткий вопросительный взгляд и приценивается, насколько я сегодня настроен разговаривать.

А я сам еще думаю, готов ли. В целом, если не сообщать лишних деталей, можно рассказать о том, что случилось.

– Есть интересные новости. Теперь у меня дома живет девушка.

– Как же так получилось? Ты же сам сказал, что пока свободен?

– Ничего и не поменялось. Эта девушка должна помочь мне в работе. У нее свое задание, строго конфиденциальное. А в ответ она попросила помочь ей с жильем, и я впустил ее к себе.

– Красивая?

– Красивая, – и я совершенно не вру.

Блондинка с милым лицом, черты которого изначально кажутся слишком модельными какими-то, блогерскими, но когда всматриваешься, понимаешь, какая сила в них скрыта. У Алены шикарная фигура, густые волосы, длинные ноги, и она совершенно не стесняется собственной красоты, а гордо ее несет. И даже в случае со мной – выставляет напоказ.

– Тогда поздравляю тебя, – улыбается Сергей. – Заполучить красотку прямо в своей квартире – это же чудо.

– Только она сказала, что между нами ничего не будет.

– Сколько она собирается у тебя жить?

– Не знаю. Месяц, может, два.

– Стас, сам же понимаешь, что за два месяца все может поменяться много раз. Если она к тебе переехала, выходит, тоже свободная дама. А ты же прикидываешь, что бывает, когда двое молодых и свободных сталкиваются на одной территории. Кстати, я удивлен. Думал, ты если не женишься, девушку в дом никогда не приведешь.

Он прав, я сам до сих пор удивлен. Таня, несмотря на четыре года отношений, никогда у меня не жила. Ночевала, бывала в гостях, но разговоров про ее переезд на постоянной основе у нас даже и близко не было. А тут я предложил Алене, а она уже через пару часов со своими чемоданами стояла у подъезда.

И все-таки, какие же они разные, Таня и Алена. Подруги, близкие друг другу люди, уже десять лет не разлей вода. А если приглядеться – так они полные противоположности. Алена – взрывная, дерзкая, в чем-то даже наглая, строптивая. При этом странно заботливая и домашняя: вчера приготовила ужин, самостоятельно разобралась на кухне, сегодня сделала завтрак и даже не себе одной. Меня это удивляет, потому что я такого не ожидал. Вот дал обещание не сравнивать Алену и Таню, а все равно каждый шаг Алены оцениваю именно так, в сравнении. Таня – отличная девушка, просто прекрасная, но всего за день Давыдова смогла так удивить меня своим поведением, что мне уже кажется, будто я никогда и не знал о ней ничего. Ошибался, представлял все иначе. А сколько всего мне еще предстоит узнать…

– Я все понимаю, – отвечаю после долгой паузы. – Но спустя сутки слишком рано делать какие-то выводы.

Да, на этом пока и остановимся. Для выводов еще слишком рано, а у меня полно работы. Слушаю оперативное совещание губернатора по видеосвязи, затем у нас министерская планерка, потом еще с шефом сидим, обговариваем важные задачи на эту неделю и некоторые детали. Если честно, по нему уже чувствуется, что человек на низком старте и мысленно в другом месте, но он даже мне не говорит, когда именно случится его переход. Может, и сам не знает, боится сглазить, поэтому я его не обвиняю. Хотя неплохо было бы знать что-то конкретное о том, когда меня уже назначат.

Ближе к обеду наконец захожу к себе в кабинет и добираюсь до сообщений, которые уже успели накидать коллеги и все прочие. Директор транспортной компании, с которой у нас заключено соглашение, зовет пообедать и обсудить планируемый сдвиг сроков работ по первому этапу. Ну что делать, совещания мне уже надоели, но хоть поем, поэтому соглашаюсь и прошу Серегу закинуть меня к часу дня. Успеваю изучить кипу документов, которую притащила секретарь. Кстати, у меня новая, ту самую я уже отправил специалистом в транспортное управление, чтобы перед глазами не маячила. Читаю эту гору бумаг, визирую, отдаю на подпись министру. Предупреждаю, что в обеденный перерыв меня не будет, и выезжаю с Сережей.

Мы встреваем в пробку из всех, кто также решил уехать куда-то на обед, и пока тащимся по загруженным дорогам, успеваю еще ответить на несколько звонков и раздать своим новые поручения. Договариваюсь с Сергеем, что он отъедет на перерыв после моего, и захожу в ресторан, куда меня позвал товарищ транспортник.

Едва оказываюсь внутри, как понимаю – тут мой новый кошмар, который должен был сидеть дома. В моем представлении, конечно. А она решила притащиться именно сюда и именно в это время.

Я сейчас буду обедать с главным бабником города, который ворочает миллионами и меняет девиц как перчатки. Я бы вообще не показывал ему Алену. Никогда. И даже плевать, что на самом деле она мне никто. Просто ей с таким точно не по пути.

Давыдова поднимает голову, вскидывает бровь, но выражение ее лица меняется буквально за секунду. Она делает вид, будто не узнала меня, и обратно погружается в свою работу.

Что же, так будет даже лучше. Если я не буду смотреть в ее сторону, Рамиль, мой чудный коллега, не будет задавать лишних вопросов.

Только вот Алена сидит так, что элементарно попадает в его поле зрения, и тут уже я сам понимаю – Рами будет разговаривать со мной о трамваях, а взглядом облизывать блондинку. Вообще-то, мою блондинку. Пусть и чисто номинально и всего второй день.

Так и есть. По-моему, Рамиль даже забывает, зачем позвал меня, потому что вместо обсуждений по делу мы болтаем ни о чем, а он пялится на Давыдову, регулярно промахиваясь вилкой мимо салата.

Достало, нах.

– Ты куда там смотришь?

– Да ясно куда. Видел, какая блонди? Такую бы на трамвайчике покатать. Если ты понимаешь, о чем я.

Оборачиваюсь, пытаясь понять, чем занята Аля, но она упрямо не смотрит на меня и делает вид, что ничего этого не замечает.

– Одну секунду, – поднимаюсь из-за стола, чувствуя, как сильно злюсь, и направляюсь к столику Давыдовой. Подхожу и сажусь напротив нее. – Ну привет, радость моя. Жопу свою отрываешь сейчас от стула и идешь со мной. Будет первый раунд спектакля.

– С вот этим что ли?

– С вот этим. Пока не прибежал звать тебя «покататься на трамвае».

– Покататься на чем? – она выпучивает глаза, недоумевая, и мне приходится встать и под руку привести ее к нам. Алена едва успевает схватить и захлопнуть ноутбук и тащит его под мышкой.

– Это мой коллега из транспортной компании, он бабник, а ты ему понравилась. Так что иди и говори ему, что любишь одного меня на всем белом свете.

Она явно в шоке, но умудряется быстро взять себя в руки. Вот сейчас убеждаюсь, что на роль выбрал ее абсолютно правильно – Алена сделает все так, как надо.

Мы подходим к столику, я как истинный джентльмен отодвигаю девушке стул, а затем сажусь сам.

– Рамиль, это моя девушка, Алена. Алена, Рамиль – мой коллега, глава транспортной компании.

– Стас, я не понял, а что ты сразу не сказал? Молчал, как партизан. Очень приятно, Аленушка. Ну а вы чего молчали?

– Стас не любит, когда его отвлекают от работы, поэтому я не стала вмешиваться, – она улыбается и кладет сложенные руки на стол, соприкасаясь с моими.

– Такая прекрасная девушка имеет полное право отвлекать. А что же, вы давно знакомы?

Молчу. Смотрю на Давыдову, намекая, что не буду вмешиваться в рассказ, нам ведь нельзя перебить друг друга и все перепутать.