Ангарский сокол: Шаг в Аномалию. Ангарский Сокол. Между Балтикой и Амуром

– Ты что?! – кричала Дарья. – Хочешь нас всех без картофеля оставить на следующий год? Ты консервы весной сажать будешь?

Вопрос с продуктами решился. С этих пор запас картофеля был объявлен неприкосновенным, а его сохранностью занялись специалисты.

Ни туземцы Данула, ни какие другие пока не объявлялись вблизи поселений, но их присутствие угадывалось по редким, приносимым ветром запахам далёкого костра и ночным звукам, доносящимся с Ангары. Смирнов уже подумал было, что, в конце концов, им самим придётся заявиться к аборигенам. На носу были холода, а запасов тёплой одежды на всех не хватало. Вот тут и помогли первые визитёры в этот мир – Васильев и Сафаров. Они уже щеголяли в подбитых мехом кожаных курточках и тёплых штанах и объяснили, что для обмена главным богатством для местных жителей являлись железо и изделия из него.

– Если бы вы производили железо на обмен, то вас бы завалили и тёплой одеждой, и мясом, и птицей, – объяснял бывший мичман Васильев. – Вон пример – наше становище всего с одной домницей стало доминировать в округе. А что можно сделать с большим количеством продукта!

– Вообще можно всех под себя подмять, – согласился с другом Виктор Сафаров. – Хорошо, мы никого не учили выплавке, только своих сыновей. Так что никого окрест в конкурентах не будет.

Смирнов крепко задумался: предложение мичманов было весьма логичным. Поскольку железо тут в цене, его производитель будет аккумулировать у себя меновой продукт. Членам экспедиции это особенно важно, поскольку вскоре наступит дефицит одежды и продуктов.

Андрей обсудил это со своими товарищами и коллегами. Построить обычную домницу, аналогичную мичмановской, было делом нехитрым. Зато результат будет быстро. Но былой продукции будет мало, поэтому надо было сразу проектировать мартен. Для начала нужно иметь его схему, а затем начать воплощать проект в жизнь. Тем более пока есть возможность работать с ноутбуками.

А через несколько дней начальник экспедиции прибыл на реку Белую. Полковник Смирнов, обходя развернувшееся производство инженера, лишь восхищённо цокал языком:

– Ну, Вячеслав Андреевич, ты даёшь! Хозяйство у тебя, смотрю, в гору идёт. Когда кирпич перевозить к нам будем?

– Думаю с месяц ещё поделать, потом уже снег может выпасть. Да и смысл возить? В ваших окрестностях надо будет насчёт глины пошукать. Кирпичи возить – топлива на моторки не напасёшься, а у нас его в обрез, – объяснил Вячеслав. – Беречь надо для генераторов.

– Беречь-то надо, но на две-три печи кирпич нам всё равно нужен! – Смирнов почесал удручённо голову.

– Да, везти придётся. Ну ничего, печи вам сложим – солярку на тепло не надо будет перегонять.

– Это да.

Второй сруб был почти готов, сейчас одетые по пояс рабочие крепили крышу и прокладывали её мхом.

– Хороша изба у тебя, – заметил полковник. – Просторнее наших.

– Так у вас срубов больше, поэтому компактнее они. А это и не изба ещё.

– В смысле?

– Избой она станет после того, как печку сложим.

– Ясно, – усмехнулся полковник. – Ну, пойдём в дом, побеседуем, что делать дальше, как жить будем.

В доме уже были сколочены две длинные лавки, большой стол стоял посредине зала, или горницы, как и подмывало это помещение назвать, рядом было несколько табуретов. Второй этаж занимала спальня, там стояло шесть двухъярусных кроватей.

– Да, мебельную фабрику впору открывать! Что у нас там этого добра уже навалом, что у вас, – заулыбался полковник.

– Так специалисты же, Андрей, не зря сюда их отобрали, – Вячеслав вздохнул. – Я вот ещё домну ставить буду на следующий год – железо надо плавить.

– С туземцами меняться? – спросил Смирнов. – А то мне Васильев тоже все уши прожужжал насчёт этого.

– Верное дело, товарищ полковник, – заметил инженер. – Кстати, а как у тебя люди себя чувствуют? Я имею в виду, как они переживают то, что мы тут застряли?

Смирнов заметно нахмурился:

– Многие до сих пор как в воду опущенные ходят, – проговорил начальник. – Мечта о нашем вызволении улетучивается с каждым днём. У многих наше обустройство вызывает неприязнь. Будто бы мы утверждаемся тут на века.

– Радек говорил, семнадцать лет, – напомнил Соколов.

– Это мне уже шестьдесят будет, – невесело усмехнулся Смирнов. – Кто мне это время оплатит, Слава?

– Будем надеяться на лучшее, – отозвался инженер. – Быть может, АЭС нас выручит в конце концов.

– А с другой стороны, – продолжал рассуждать полковник, – вся эта экспедиция изначально была великой авантюрой.

И начальник начал сетовать на самоуверенность Радека при работе с контуром. Соколов возразил, объяснив самоликвидацию перехода ответной мерой самой аномалии. Ведь насильно изменять её размеры, вторгаясь в природу неизведанной сущности, это большой риск. Вячеслав объяснил полковнику, что вины профессора тут нет – от него постоянно требовали расширения контура.

– Николай виноват в том, что поддался на эти требования, – сказал Соколов. – Ему обещали скорое увеличение доступных мощностей.

Повисла пауза, каждый думал о своём.

– Да, кстати! – оживился Вячеслав. – Кашу будешь? Чай?

– Чай буду, кашу не хочу.

– А я поем с твоего разрешения, – Вячеслав разлил по стаканам чай, после чего пододвинул к себе котелок с кашей. – Андрей, а капитан Сартинов как?

– Что-то он совсем плох стал. Боюсь, как бы с ума не стронулся. Сидит в палатке у себя безвылазно, на избы не смотрит даже. Ему девчонки еду носят, а он зверем смотрит. Надо что-то с ним делать, на него же люди смотрят.

Вячеслав пожал плечами:

– Андрей, смотри сам, я не знаю, чем его занять. Но к делу его надо пристраивать. Кстати, на частокол у вас брёвна готовы уже?

– Да, они пока лежат штабелями, плёнкой накрыли, скоро ставить собираемся.

– Всё разметили?

– Да, колышки по периметру вбили, обрыв укрепляем.

– Как с урожаем засеянного?

– У нас всё отлично! Почва богатая – всё растёт, как в Черноземье. На следующий сезон ещё больше засеем, а с третьего урожая уже небольшую часть его можно на питание оставить.

– Это радует. Пока есть консервы и запас продуктов, – проговорил Вячеслав, – мы с голоду не помрём. Главное – не трогать картошку и зерно.

– Да, – усмехнулся полковник. – Я уже понял. Подумать только, вот я дурень, решил консервы экономить, а картошку есть! – Полковник немного помедлил. – Кстати, Вячеслав, тут ещё одно дело, прямо скажем – первостатейное.

– Чего ещё сделать? Железо ещё рано ковать, весной попробую, – улыбнулся Соколов. – А домницу сейчас сразу и сложим.

– Нет, я не об этом. К Васильеву туземка пришла с ребёнком, – Андрей внимательно посмотрел на инженера. – Зовут её Галдана.

– Ну и хорошо, а нам-то что? – рассмеялся Вячеслав.

– Её сына Трифоном зовут.

– Отличное имя, – хмыкнул Вячеслав, – только почему такое редкое? Не могли попроще подобрать, ну там Саша или Дима, – инженер подмигнул Смирнову.

– Ты погоди шутить, Андреич, тут дело серьёзное, – полковник стал подбирать нужные слова, потом проговорил: – Трифоном звали отца ребёнка. А насколько я знаю, у нас никаких Трифонов нет, да и ребёночку около годика.

Вячеслав от изумления выронил ложку, та с глухим стуком ударилась о пол.

– Ишь ты, – наконец произнёс он. – А где она его встретила? Говорит?

– Говорит, – кивнул Андрей. – Там, где Ангара соединяется с другой большой рекой.

– Ты смотрел карту? – Вячеслав заметно напрягся.

– Конечно. Ангара впадает в Енисей.

– Как далеко отсюда?

– Почти две тысячи километров.

Инженер заметно приуныл. И было с чего, ведь две тысячи километров сейчас проплыть почти невозможно.

– Ну, ты так не унывай! Там всё расстояние рекой увеличивается, она просто большущий крюк по тайге делает. По Ангаре не так сложно попасть туда.

– А что у нас на Енисее стоит, – Вячеслав задумался, – Красноярск.

– Да, но ему далеко до слияния рек. Я посмотрел атлас офицера – там есть Енисейск, немножко выше слияния.

– Ну, если только по весне, как лёд сойдёт.

– Конечно, по весне.

Русский город в Сибири да ещё в пределах доступности делал положение экспедиции не столь безнадёжным. В крайнем случае можно было послать за возможной помощью. Можно было бы договориться. Всё-таки русские люди смогут понять друг друга. Вот только что они из себя представляют и почему местность вокруг Байкала ими не освоена?

Тегеран, Иранское информационное агентство ИРНА. 19 сентября 2008

– Нарастает напряжённость в противостоянии КНР и США в Киргизии. Как передаёт из Киргизии корреспондент иранской газеты «Кейхан» Али Лариджани, вчера в долине Сары-Таш раздавалась стрельба из автоматического оружия. Как сообщают очевидцы из числа местных жителей, вошедшие накануне в долину солдаты специальных подразделений китайской армии утром сегодняшнего дня пытались оттеснить батальон американских войск с занимаемой ими территории долины.

В ходе завязавшейся перестрелки было убито по меньшей мере до двухсот китайцев. Потери американской стороны не разглашаются, но, как говорят очевидцы, днём было вывезено на территорию американской базы ВВС «Ганси» несколько десятков тел убитых и около десятка тяжелораненых солдат. Таким образом, этот очаг напряжённости получил сегодня новый виток.

Тем временем отмечен массовый переход китайских войск киргизской границы. Национальная гвардия Киргизии, несмотря на локальные успехи в обороне, которым способствует сложный рельеф местности, не сможет долго сопротивляться НОАК. Уже сейчас осталось лишь несколько очагов обороны, в которых ещё сопротивляются блокированные остатки армии Киргизии. Китайцы предлагают им сдаться или, в противном случае, грозят их уничтожить бомбардировками. США грозят Пекину не только применить экономические санкции, но и пересмотреть позиции по статусу Тайваня, Тибета и Уйгурии.

Официальный Пекин никак не реагирует на американские заявления. Бишкек в данной ситуации остаётся наблюдателем, в стране нарастает кризис власти, население массово выражает недовольство попранием суверенитета Киргизии со стороны других держав и просит правительство Российской Федерации и Совет Безопасности ООН вмешаться в урегулирование конфликта. В связи с тем, что продвижение китайской армии к месту конфликта не останавливается, сегодня вечером нас ждут новые подробности конфликта.

Река Белая. Ранняя осень

В эту смену валить лес должен был он. Карпинский, проснувшись, первым делом сбегал на речку умыться. С мостков, глядя на разбегающиеся по воде круги, Пётр машинально отметил прогрессирующую неуставщину своей физиономии. Лицо его приняло крайне небритое состояние. Ещё бы, последний раз он касался бритвы в день приезда полковника, а в остальное время майор Сазонов смотрел на это нарушение сквозь пальцы.

– Надо будет спросить у него насчёт этого, а то вон работяги уже с бородами щеголяют, – дал себе обещание Пётр.

Поднимаясь по утоптанным ступеням в склоне берега, Пётр вдруг услышал на противоположном берегу странные звуки. Больше всего это напоминало разнобойный стук дерева о дерево, но тот берег скрывал густой туман, стелющийся над водой. Сколько Пётр ни силился рассмотреть хоть что-нибудь, попытки его были тщетны. Махнув рукой, он побежал одеваться. Навстречу ему на реку шло двое рабочих с полотенцами, поздоровавшись и предупредив их о странных звуках, Карпинский поспешил к Новикову. Команда лесорубов уже почти собралась, парни собирали инструменты.

– Карпинский! А ну, подойди сюда, – крикнул стоящий на крыльце майор.

«Сазонов, чёрт возьми. Чего ему надо-то?» – Пётр мрачно подумал о том, что он совершил в последнее время. Вроде ничего.

Майор смерил Карпинского уничижающим взглядом и зло произнёс.

– Матрос Карпинский!

– Никак нет, товарищ майор, мичман, – произнёс на автопилоте Пётр и тут же осёкся и мысленно прикусил язык, глядя, как багровеет лицо майора.

Стоявший рядом Соколов укоризненно посмотрел на моряка.

– Ах ты мичман? А я погоны твои видел? Или ты думаешь, твой капитан тут командовать будет? Нет, не будет! Где твоё оружие, боец? Кому я треплю языком о постоянном ношении оружия? Ты думаешь, тут турпоход, а я вам за доброго гида? – Сазонов повышал голос явно для того, чтобы его слышали все обитатели лагеря. – Ты посмотри, даже девчонки с оружием! – он указал на трёх девушек, внимательно смотревших на словесную экзекуцию этого растяпы-морпеха. У каждой из них на поясе висели пистолеты АПС, а у одной на плече даже «Вихрь» с разложенным прикладом.

Карпинский понуро опустил голову, щёки его предательски горели. Да, чёрт возьми, майор был кругом прав. А он балбес.

– Сержант Новиков!

– Я, товарищ майор! – вытянулся Василий.

– Ещё раз увижу этого деятеля без оружия, спрос будет с тебя.

– Есть! – лицо Новикова ничего не выражало, но Карпинский знал, что потом Васька задаст ему трёпки.

После разбора полётов, осуществлённых возмущённым другом, Пётр осознал глубину своей ошибки. Обещав Ваське невозможность повторения такой ситуации и чувствуя себя полным лохом, Карпинский нацепил на ремень кобуру с общелагерным АПС, закинул на плечо АК-74М и поплёлся за товарищами к месту порубки.

Внезапно с реки донесся хлопок пистолетного выстрела и вскрики. Карпинский почувствовал холод в животе, секундное замешательство и вытянувшаяся было колонна лесорубов, побросав инструменты, рванула к месту умывания. Туда же побежали и находившиеся в лагере люди. Тем временем грохнуло ещё два выстрела. Подбежавшим открылась нерадостная картина. На берегу лежал, наполовину в воде, окровавленный один рабочий, а второй с пеной от зубной пасты на губах зажимал рваную рану на бедре. Вырванная из ноги стрела валялась рядом с ним. Он истошно ругался и выцеливал непонятно кого на том берегу. Хоть туман и рассеивался, но противоположный берег почти не просматривался.

Морпехи, держа тот берег на прицеле, дали забрать раненых. Больше ничего не происходило, было непонятно, кто напал на рабочих и подстрелил ли второй кого-нибудь. Девчонки-медики уже обрабатывали раны пострадавших, когда из окна второго этажа их дома вырвалась автоматная очередь. Послышались крики.

– Лес! – кричали сверху. – Смотрите, они из леса прут!

Морские пехотинцы собрались, наконец, и перебежками между сложенными брёвнами и поленницами дров стали стекаться к северной стороне лагеря. В редком лесу было уже видно какое-то шевеление, виднелись перебегающие между деревьями люди в земляного цвета халатах и меховых конических шапках. В воздухе вдруг послышалось шуршание, Пётр инстинктивно поднял голову. Но, ещё не успев ничего увидеть, он уже почувствовал резкую боль в плече. Рукав вдруг начал наливаться горячей кровью, а в земле осталась стрела. Выдернув её, он с ужасом оглядел широкий железный наконечник.

– По касательной прошла. Чёрт, повезло ведь, – без эмоций отметил Пётр.

– Огонь! Огонь! – надрывался Сазонов. Его не было видно, но его голос, наконец, заставил бойцов начать стрелять. Пётр, шипя от боли, начал выцеливать серые фигурки. Бил короткими очередями, но магазин всё равно кончился быстро, он достал пистолет и огляделся. Вокруг него продолжали стрелять, так же навесно падали стрелы.

– Идут, там ещё идут! – слева от него рабочий, сидевший за поленницей дров с пустым магазином от АК в руках, показывал на группу туземцев с копьями, которые заходили в лагерь с юга.

– Там же раненые и девчонки! – Пётр ужаснулся и рванул туда.

Медички уже увидели грозящую им опасность и достали пистолеты. Одна осталась у раненых, другие начали стрелять. К счастью, они первым завалили туземца, который был с луком. Пётр, остановившись у крыльца, отстреливал нападавших. Уложив с девчонками четверых, он понял, что магазин кончился. Такие же проблемы были и у медичек. Они судорожно меняли магазины, и Пётр понял, что они не успевают. Мгновение тянулось мучительно долго, но положение спасла та самая девушка с «Вихрем». Она косой очередью прошлась по атакующим, свалив троих или четверых копейщиков. Больше никто пока не лез, со стороны врага доносились лишь хрипы. Но и они были недолги.

Привалившись к перилам, Пётр почувствовал слабость в ногах и попытался присесть. Тут же ощутил, и что голова его стала слишком тяжела, и язык не слушается и, проваливаясь в темноту, вяло махнул рукой в сторону девушек.

Очнулся он от мерзкого запаха нашатыря, резко ударившего в нос. Пётр лежал на застеленной лавке в доме, рядом лежали такие же неудачники, суетились девушки. Приподнявшись, Карпинский насчитал восемь раненых, включая и себя. Плечо было туго забинтовано, боли не было, видимо и вкололи ещё обезболивающее, ну что же – неплохо. Жить можно. А плечо заживёт. До свадьбы. Хотя нет, пока никакой свадьбы!

– Маринка? – Пётр позвал девушку, которая сидела на лавке у него в ногах.

– Что?

– Мне можно вставать-то?

– Можно, ты просто крови немного потерял, не критично. Я тоже ранена, – она с гордостью продемонстрировала забинтованное предплечье и пояснила: – Тоже стрелой чиркнуло. Хорошо, мы сразу того гада с луком пристрелили.

– Марина, а из наших никого не убили? – дрогнувшим голосом спросил Пётр.

– К счастью нет. Все живы, но легкораненых много. Стрелки из этих дикарей хреновые, однако много людей стрелами посекло. А кому-то её вытаскивать пришлось. Хуже всего тот рабочий, он первым получил две стрелы в бок, – Марина кивнула на замотанного бинтами мужика, около которого колдовали два врача и стоял Вячеслав.

Отворилась дверь и зашёл Сазонов. Увидев Карпинского, майор подсел на лавку:

– Ну что, Петя, убедился, что оружие нужно? Как ты? Вроде у тебя не очень серьёзно.

– Да, товарищ майор, ерунда. Всё нормально, заживёт скоро! – с улыбкой ответил Пётр.

– Вот и получили мы крещеньице боевое. Вообще-то нам сильно повезло, что без трупов обошлось.

– Алексей Петрович, надо огораживаться сейчас в первую очередь.

– Знаю, Петя, знаю. Ладно, давай поправляйся.

Майор направился к Вячеславу и, похлопав по плечу, что-то тихо сказал ему на ухо. Тот кивнул, и они оба направились к выходу.

Накинув на плечи куртку, Карпинский тоже вышел из оборудованного в санчасть дома. Солнце уже здорово припекало, спасал свежий ветерок с лугов, лежащих слева от лагеря. Новикова он нашёл сразу же, но тот был занят – расставлял наряды бойцов по периметру базы, объясняя каждому его задачи. Пётр решил подождать. Его внимание привлекло нечто необычное – на площадке за домом были сложены рядами трупы туземцев. Карпинский решил посмотреть на врагов поближе, а заодно и посчитать урон, понесённый атаковавшими их лагерь аборигенами. Обходя ряды распростёртых тел, Пётр насчитал тридцать семь трупов, все они были одеты примерно одинаково: халаты, перетянутые поясом, стёганые штаны, остроносые сапоги, подбитые мехом, и всё это обильно залито кровью. Лишь одно тело было наряжено в цветной халат.

– Вот и предводитель их. Вот чудо в перьях, полез грудью на автоматы. Хотя откуда ему знать, бедняги, дикий народ.

Рядом было сложено нехитрое оружие нападавших: копья, обожженные и заострённые колья, костяные ножи, луки, стрелы с железными и костяными наконечниками, несколько железных ножей и даже одна сабля. Её хозяин легко угадывался – Карпинский глянул на предводителя. Да, пустые ножны подтверждали личность бывшего владельца сабли.

– Ух ты, даже пленные есть! – Карпинский немедленно направился в их сторону, горя желанием рассмотреть живых врагов.

Четверо сгорбленных туземцев со связанными за спиной руками сидели на земле спина к спине. Лишь изредка они бросали затравленные взгляды на направленные в их сторону штыки двух охранников. Один был ранен в плечо и перевязан, видимо, сквозное. Ерунда.

Карпинский снова увидел Новикова. Теперь тот переговаривался со снайперами отряда, показывал что-то руками по округе. И парни со старыми добрыми СВД пошли занимать позиции в башенках на крышах обоих домов. Идея Соколова встроить в крышу гнёзда для снайперов была весьма недурственна. Улучив момент, Карпинский крикнул Новикову, тот махнул рукой, мол, сейчас подойду. Друзьям было о чём поговорить.

В этот день лагерь больше никто не тревожил. После обеда люди были направлены на рубку, сразу две смены. Было необходимо максимально быстро закончить частокол, одна группа валила длинные и ровные лиственницы, вторая зачищала стволы. Свободные от нарядов и легкораненые, поцарапанные стрелами морпехи и рабочие споро оттаскивали готовые колья к лагерю. На ближайшее время планировалось рытьё котлованов под башни и ям под частокол. Карпинский здоровой рукой ухватывался за перехваченный верёвками ствол и, вместе с мужиками, крякнув, тащил его к намеченной раскопом стене. Все работали сосредоточенно и без лишних слов. Никто, как обычно бывало, не травил анекдоты или подначивал дружков. Сегодня лагерь получил серьёзную встряску, все понимали, что лишь слабые боевые качества и допотопное оружие туземцев не позволили появиться трупам в маленьком отряде экспедиции Вячеслава. Инженер тем временем вместе с майором решил проведать захваченных пленных.

– Да молчат они, Вячеслав Андреевич, только зыркают. Боятся, что мы их сейчас зарежем или в жертву принесём, что они ещё могут думать?

– Ну да, логично. А что, майор, может и правда принесём их в жертву?

– Вячеслав Андреевич!

– Да ладно, шучу-шучу. Шучу! Ну, что у нас тут?

Четвёрка связанных пленных понуро глянула на подошедших, на их лицах было написана покорность судьбе, но в то же время и страх сидел в глазах туземцев.

– Ну что, орлы, не видели до этого в деле автомат славного мастера Калашникова?

Орлы молчали, вопросительно глядя на Вячеслава. Перевязанный что-то пробормотал, естественно, никто ничего не понял.

– Алексей, надо срочно Галдану сюда везти и капитана… фамилию боюсь перепутать, он что-то про казачий острог говорил. Может, ещё знает чего интересного. Кстати, может, наши девчонки, что с Галданой занимались, тоже выучили немного туземный язык? Смирнов говорил, они тоже учились у туземки.

Сазонов пожал плечами.

– Когда отправляться думаете?

– Наверное, завтра с утречка.

– Вячеслав Андреевич, может, мы рванём? Сегодня? Налегке, одну лодку задействуем.

– Алексей, мне же тоже надо поговорить со Смирновым.

– Тогда втроём туда, впятером вернёмся – до ночи обернёмся Вячеслав Андреевич. Новикова здесь за главного оставим.

– Ну давай командуй, майор! В темпе вальса только.

– Есть!

Инженер снова обратился к пленным:

– Ну что вы, дураки, на нас полезли? Вы кто вообще? Ну-ка, попробуем, как в кино про индейцев. – Вячеслав подмигнул охранникам и ткнул себя пальцем в грудь: – Вячеслав.

Потом ткнул в ближнего туземца. Тот сглотнул и будто выплюнул через силу:

– Орочон!

Вячеслав ткнул в следующего пленника.

– Орочон!

Инженер хмыкнул, следующий тоже оказался Орочоном, последнего туземца он решил не спрашивать. И так уже было ясно.

Махнув на пленных рукой, он пошёл к мосткам, где Сазонов уже ждал его, чуть ли не приплясывая от нетерпения. Оружием затарились серьёзно, помимо уже имеющихся у всех АПС, майор взял по три рожка для АК и четыре гранаты РГН, как пояснил – на всякий случай.

– Узнали что, Вячеслав Андреевич? Видел, вы у них задержались.

– Да что у этих братьев узнаешь, Алёша, – хмыкнул инженер.

Лодка, вспенив винтом воду у мостков, рванула к месту перехода.

Шли по реке ходко, на максимуме скорости, мотор давал почти 40 километров в час. Прошли больше чем половину пути, стали виднеться островки.

– Внимание, сейчас пороги будут. Проход есть, но придётся сбавить скорость, смотрите в оба, – Сазонов приготовил свой АК. Проверил гранаты в разгрузке, кивнул сидящему за рулём мотора морпеху, готовься, мол. Тот стал снижать скорость, внимательно поглядывая по сторонам. Проскочили без проблем.

– Вячеслав Андреевич, не нравится мне это место, засаду тут легко сделать. Вот бы углубить дно, каменья растащить.

– Нам сейчас не до этого, Лёша. Огородиться бы успеть.

– Да я знаю. Это, скорее, на будущее.

Инженер кивнул.

Наконец показалась скала в истоке Ангары, тут тоже туземцев не наблюдалось. Через полчаса лодка уткнулась носом в белый песок знакомого пляжа. Кстати, в отличие от ледяных вод Байкала, вода в бухточке была тёплой, чем обитатели лагеря с удовольствием пользовались. Лодку встречали. Вячеслав с удовольствием оглядел уже почти по всему периметру возвышающийся частокол. Отлично тут поработали мужики. Остались башенки и надвратные укрепления. Градница уже потихоньку поднималась над обрывчиком. Сам обрыв был укреплён.

– Ну, Андрей Валентинович, принимай поздравления, молодцы. Через месячишко уже отстроитесь капитально.

– Так ведь вам спасибо, Вячеслав Андреевич, – заулыбался полковник. – Кабы не твои мужики, сидели бы в палатках.