Глубокий Чёрный Космос

– Сто семьдесят. – Машинально пробормотал Стэнли. Они вошли в тамбур в виде сферической комнаты, туннель изгибался в этом колене. Ни впереди, ни сзади никого не было. – Подожди.

Они отступили к стенке с небольшими толстыми иллюминаторами. Из туннелей их увидеть больше не могли.

– Хочешь, я тебе одну штуку расскажу? – Спросил Стэнли заговорщицким шёпотом. Майк кивнул. – Ты же знаешь, мы все наши поставки держали в секрете. Даже Форна, после того как отказался покупать корабль, не знает о том, что мы его не купили, а фактически собрали заново. Так вот, я попросил Лукича оценить «Грива», примерно. Так он мне в лоб знаешь, что сказал?

Стэнли выглянул в коридор, а затем вернулся к Майку и продолжил еле слышным шёпотом.

– Он сказал, что за неделю сумеет найти покупателя за двенадцать миллионов.

У Майка на лоб брови полезли.

– За восемь месяцев мы увеличили капитал в полтора раза.

Они вышли из тамбура и побрели дальше. Майк пытался осознать услышанное, а Стэнли чуть ли не прыгал от воодушевления.

– А если, – сообщил он, поблёскивая глазами, – официально выставить на торги, то можно выручить все пятнадцать.

У Майка даже уши задвигались.

– С ума сойти.

– И я о том же. Я рассчитывал, что на финише он будет стоить больше затрат, но всего процентов на двадцать-тридцать. Ну и кто оказался дальновидней? Я или Форна?

– Да, – засмеялся Майк, – Форна локти будет кусать. Стоп!

Майк остановился посреди прохода.

– Ты что, собираешься его продать?

Стэнли почесал затылок и пошёл дальше.

– Как бы тебе так сказать, – произнёс он, когда Майк догнал его, – я не могу.

– В смысле?

– Я столько в него сил вложил. Это же корабль мечты. Было бы больше денег на второй такой же… Это ведь отличное дело, можно рыскать по системам в пределах квадранта, собирая остатки былых империй. Гораздо доходнее, чем заниматься фрахтом.

– Нам не дадут. – Покачал головой Майк. – Первый же проданный корабль, второй на стапелях, и кто-нибудь займётся тем же и начнёт перебивать цену.

– Так можно всё делать скрытно. Строить необязательно здесь, есть отличные верфи на Фрише, Калгаре, Толиник, Ромре. Собирать там, продавать тут и наоборот. Пока мы не выберемся на поточное строительство к нам никто…

– Ха, поточное строительство! Ты забыл, как мы искали в десяти системах нужный истекатель? Ты тогда был готов впасть в отчаяние, у «Грива» ведь не стандартная корма. Я не думаю, что мы сумеем найти в пределах Мирфака ещё деталей на целый корабль. Да и «Грив» мы собирали по случаю.

Стэнли серьёзно задумался, но возразить не мог.

– Любишь ты всё обламывать.

– У тебя планы как всегда выдержаны «на грани реальности». За четыре месяца стать капитаном, за два года дойти до звания судовладельца, а теперь хочешь иметь собственную верфь.

– А ведь могло бы получиться.

– Ага, а к концу жизни стать властелином Галактики. Стэнли, я же обеими руками за то, чтобы осесть на твёрдой поверхности.

– Вообще летать не хочешь?

Настала очередь Майка скукситься.

– Как тебе сказать? Никогда не стремился, но уже два года ношусь меж звёзд. Ты знаешь, в прошлом году кубок выиграл Карперен, а ведь я там раньше проводил время едва ли не больше, чем дома.

– Карперен? Никогда бы не подумал, у них же команда никакая.

– Так я про то. Жизнь идёт, этих двух лет как будто не бывало.– Майк стал загибать пальцы. – Ничего не знаешь, помыться хочется с удобством, питаться нормально. Мы ведь добровольные заключённые в четырёх стенах. Никакой личной жизни.

Они вошли в сплитер, и Стэнли отвёл его к широкому окну.

– Говори.

– В смысле? – Нахмурился Майк.

– Личная жизнь. Конец космонавту. Что с личной жизнью?

Майк облизнул пересохшие губы.

– Я, похоже, признался Лейре, что не прочь жениться.

– Ты?!

– Стэнли, я с ней уже полтора года. Нет, я не планировал, и, честно говоря, даже не думал. Как-то само вырвалось.

– Понятно. Значит, это она тебя науськала, мозги промыла.

– Да что ты говоришь! Я так и знал, что начнёшь её обвинять. Стэнли, я никогда не испытывал тяги к космосу. Единственная причина, по которой я здесь, это три лишние стопки в баре на Канну. Не влипни мы в историю, я бы стал обычным менеджером.

– Так иди! – Махнул рукой Стэнли. – Кто тебя держит? Я не помню ни одного момента, где не считался бы с вашим мнением. Мало того, в наших контрактах мы чётко прописали, что каждый может уйти в любой момент и забрать долю. Сейчас, понятное дело, мы не сможем выплатить, будешь получать процент от прибыли до полного расчёта. Что тебе мешает?

Майк жевал нижнюю губу, но слов не находилось.

– А я тебе отвечу, почему ты здесь. – Остановился Стэнли. – Пять лет в академии – не шутка. Ты должен сильно ненавидеть дядьёв, чтобы ради самоутверждения выдержать учёбу. Больше половины отчислилось. Не смогли. И что я не видел, как ты заходил в пике над Эллурией? Помнишь, мы просматривали записи журнала? Это было сделано мастерски, а для мастерства профессию надо любить. Да, есть неудобства. Ровно через неделю после начала полёта я начну мечтать о сочных куриных ножках. Вновь каждую ночь придётся упираться пятками в стенку кубрика. Ну и что. Посмотри!

Стэнли вытянул руку вперёд и указал на окно. За ним чёрное бархатное небо пестрело сотнями звёзд. Небольшой корабль технической службы медленно проплывал между двумя трубами переходов, из единственного в поле зрения мешка ангара вылетали вспышки яркого света. Верфь медленно поворачивалась вместе со станцией, и из-за края иллюминатора стала выплывать Фимиде.

– Как можно это называть тюрьмой? – Тихо пробормотал Стэнли. – Здесь единственная настоящая свобода.

Ещё полчаса они наблюдали восход их родной планеты.

– Так что ты ей сказал? – Спросил Стэнли, когда вернулись на землю в порт. Они шли от станции метро к своему доку.

– Сказал, что профессия такая и надо привыкать.

– Вот видишь, – снова принялся доказывать Стэнли, – ты сам подсознательно решил в пользу космоса. Если бы ты был ползучим тараканом, то послал бы меня куда подальше и отправился бы развлекаться с подружкой.

– Думаешь, не хотел?

– Но не послал же? Чувство долга и любовь к настоящей мужской работе у тебя сильнее желания жить в уюте и удобстве. А что Лейра? Время покажет, насколько она сильно тебя любит. Вот увидишь, её недовольство превратится в гордость. После испытаний любовь только крепнет. Тысячи человек работают во флоте, тысячи жён сидят на земле. Иногда наоборот, но это из разряда противоестественного.

– Почему?

– Неправильно это. Представь, придётся работать с барышней, как удержаться? Потом скандалы, священные войны. А так смотался с планеты, спокойствие, тишина… Мы два года летаем вместе, и у нас ни разу не было случая из учебника по психологии экипажа. Это говорит о том, что каждый из нас…

Стэнли продолжал прессовать Майка в лифте. Его словесный поток иссяк, только когда створки открылись, и они вышли на дно каменной чаши. Отвесные скальные стены окружали со всех сторон, оставляя открытыми только широкие ворота впереди справа. Невзрачный серый корабль в форме сковородки с четырьмя ручками-двигателями лежал перед ними, повёрнутый носом к воротам. Назывался он «Беспечный ловец».

Корабль принадлежал компании «Хайзер ДС», а Хайзер только три года назад освободился от очередного обвинения в неуплате налогов. К сожалению, никто другой не согласился сдать им корабль в аренду. Сам «Беспечный ловец» был обязан именем отдалённой планете Ардияр, которая на закате своей технологической эпохи пару тысячелетий назад сумела выдать вот такой продукт. Говорили на Ардияре на редком наречии, поэтому чтобы не ломать язык название дословно перевели. Под словом «ловец» подразумевался скоростной сёрфер умеющий пристраиваться в хвост комет и способный бороться с неустойчивыми потоками газа.

После первой проверки стало ясно, что корабль настолько ветхий, что на нём опасно подниматься. Тем не менее, выбора не было. Впоследствии за два года они хорошо изучили «Ловца» и на каждой стоянке чинили то один, то другой узел, докупая детали на свои средства. Нынче корабль выглядел лучше, чем раньше, но это не меняло его сути. Основные системы невозможно поменять без капитального ремонта, в частности всё снабжение и топливно-энергетические трассы, использовались не больше, чем на половину мощностей. Измерение продольных стрингеров выявило сильнейшую усталость балок. Хайзер отдал корабль с тем расчётом, что если они его угробят, то он вернёт деньги по страховке, да ещё и компенсацию сдерёт.

Стэнли снял последний замок, и сквозь люк запасного выхода они прошли внутрь. Первые недели их раздражали узкие коридорчики, изогнутые проходы и малопонятная логика конструкторов. Но теперь «Ловец» обладал домашней обстановкой. Стэнли прошёл в рубку и опустился в кресло первого пилота, Майк с удовольствием завалился на стул в кают-компании. За день они немало находились.

– А ты, Стэнли, – спросил Майк, с хрустом вытягивая ноги вперёд, – сколько собираешься ещё летать?

Стэнли развернулся вместе с креслом, за его спиной по панелям разбегались огоньки, а нарастающий хор похожий на писк мышей свидетельствовал о запуске систем. Корабль начинал подготовку. Отсутствие переборки между рубкой и кают-компанией сильно увеличивало объём внутренних помещений, и позволяло вести разговор всем экипажем, но во время полёта это означало постоянное присутствие посторонних за спиной у пилота, что сильно раздражало.

– Ты так спрашиваешь, словно я старик и мне пора на пенсию.

Майк подумал над своими словами и согласился. Половина их сокурсников до сих пор ходила в звании стажёров. Для них суровая реальность звездоплавателей только начиналась и закончится не ранее чем через двадцать лет.

– Да, но мы-то уже достигли высших постов на нашей лестнице. – Майк хохотнул. – До сих пор не могу забыть глаза начальника порта, когда он вручал тебе капитанское свидетельство. Он наверняка получил такое же лет на семнадцать позже. Конечно, корабль не большой, но капитан есть капитан и два года успешно занимать эту должность чего-то стоит. Но неужели это предел твоих мечтаний и ты ещё четверть века будешь коптить наш сектор вдоль и поперёк?

– Почему четверть века? К тому же ты против затеи с верфями.

Несколько огоньков тревожно мигнули, на боковой панели вспыхнули два экрана, один показывал перемещающиеся две точки около борта корабля, второй показал серые в сумерках лица Се и Андрея у входа. Вскоре их голоса раздались со стороны трюма.

– В таком виде против. Если бы по планетам валялись кучи полуфабрикатов, то давно бы уже нашёлся тот, кто прибрал их к рукам.

– Вот мы и нашлись.

– Э, где нашлись? – В отсек поднялся Андрей. – Майк гони двести ферсов, после обеда в «Кардиале» в карманах шаром покати.

– Павлинов заказывали? – Удивился Стэнли. – Что вы там вообще забыли?

– Форну подставляли. – Ответил Себастьян, входя в рубку. – Этот подлец совсем от рук отбился. Я специально считал, он придумал семнадцать отмазок, чтобы не поднимать задницу с места.

– Однако, для обеда в «Кардиале» вылез.

– Там удачно оказалась пара его деловых партнёров, – продолжил Се за Роном, – поэтому, когда мы его раздели в туалетной комнате и сказали, что он сейчас отправится голышом расплачиваться с официантом, он быстро поменял мнение.

– Что сделали? – Привстал Стэнли в кресле. Себастьян самодовольно ухмылялся, а Андрей коротким кивком подтвердил его слова. – Как же он будет к нам относиться?

– А смысл в его отношении, если он такую простую вещь не хотел делать? – Резко произнёс Андрей. – Звонок занял две минуты.

– Минута тридцать две. – Вставил Се.

– А кривлялся два часа, полтинник за обед стряс, мы решили уж не грабить его.

Майк как раз вычистил портмоне и протянул деньги Андрею.

– Не забудь с меня ещё пятёрку взять.

– М-да, – Стэнли поглядывал то на Андрея, то на Себастьяна, – безусловно, идея Се. Он точно выполнит, не передумает?

– Не волнуйся, – махнул рукой Андрей, – он знает, что мы его из-под земли достанем, если он сорвёт рейс. К тому же мы слишком связаны, а репутация у него до сих пор чистая только потому, что мы умеем держать язык за зубами.

– Что же вы ему сразу не пригрозили?

Андрей смутился.

– Он не поверил, что мы способны на подлость.

– Ладно, болтать, – перебил его Се, – это надо было видеть, а я, к сожалению, забыл фотик на столе. Рон, конечно, не догадался снять для увеличения компромата.

Андрей криво посмотрел на него.

– Вы-то что так яро обсуждаете? – Спросил Се.

– Стэнли решил собственную верфь открыть. – Сообщил Майк. – Собирать корабли дакалийской эпохи.

– Хм, получил наследство в пару сотен миллионов? – Съёрничал Се. – И откопал несколько десятков учёных, пролежавших семь тысяч лет в домашнем холодильнике?

– Да что вы сразу… помечтать не даёте.

– Лукич оценил «Грива» в два раза больше, чем мы в него вложились. – Пояснил Майк.

– А… – открыл рот Андрей.

– О! – Воскликнул Се, глаза у него заблестели.

– Было бы неплохо повторить трюк, – заявил Стэнли, – это же проще, чем носиться по закоулкам Ямы.

Андрей кивнул, но тут же вместе с Майком замотал головой.

– Ничего не выйдет. Шансов собрать второй корабль никакой. Мы и этот-то слепили из всего подряд. Удивительно, что он ведёт себя так хорошо.

– Но всё же… – пробормотал Се, щурясь мыслям, но его прервал зуммер внешнего вызова.

Стэнли включил связь, но после щелчка экран остался тёмным, а динамик продолжил молчать.

– Алло, я слушаю вас. – Произнёс Стэнли.

На экран выскочила строчка сообщения. Стэнли оглянулся на сотоварищей и взял операторскую гарнитуру с панели.

– Частный звонок для меня. – Пояснил он. – Я вас слушаю.

В рубке повисла тишина. Конечно, может быть сотня причин, по которой нужно поговорить в стороне от лишних ушей, но чтобы не назваться, это было впервые.

– А что-нибудь конкретное выспрашивали?

В ухе Стэнли торопливо жужжал чей-то голос.

– Больше ничего? – Черты у Стэнли заострились, появилась первая морщинка на лбу. – Тогда спасибо. Нам сильно поможет.

По экрану побежали строчки с информацией о последнем звонке. Андрей, который был ближе всего к месту связиста, вытянул шею, но на месте номера и характеристик вызывающего абонента стояли скупые слова: не определён. Себастьян подошёл и, произведя некоторые магические действия с аппаратурой, изрёк:

– С корабля в порту звонили через местный ретранслятор. Сигнал не направлен, кодирован и под помехами. Даже покопавшись в ретрансляторе не определить.

– Это Бохан был. – Сообщил Стэнли и поглядел на них.

Реакция не заставила себя ждать.

– Что?! – Громко воскликнул Майк.

– Что ему понадобилось?

– Или мы чего-то не знаем? – Нахмурился Андрей.

– Как вам сказать. – Помялся немного Стэнли. – Помните, наш иск к «Вельтерину» отклонили? Это я на самом деле отозвал его.

– Ты? – Майк тогда долго ругал судью, но Стэнли удержал его от личной беседы.

– Да, мы тогда переговорили наедине, и Бохан принёс извинения. Сказал, что был приказ, и он не думал, что мы откроем огонь.

– Чего же он в ответ стал пулять?

– Ответная реакция стрелков. – Пожал плечами Стэнли. – Что делать, если по тебе лупят с прямой видимости? Напомню, они отошли, а мы оторвались. Я хочу сказать, что Бохан сам по себе человек неплохой, а как пилот не превзойдён. Он знает, как вы к нему относитесь, поэтому дал сообщение по закрытому каналу.

– И часто ты с ним общаешься?

– Да всего пару раз случайно сталкивались.

– А можно ли ему верить? – Резонно спросил Се, перебирая пальцами.

– Он ни разу не дал усомниться в честности. – Твёрдо произнёс Стэнли. – Вы хотите знать, что он сказал или слышать не желаете?

– Выкладывай.

– Итак, наш недруг Бохан сообщает, что сегодня к ним в компанию заявился необычный субъект, по акценту иностранец. Как Бохан узнал от секретаря, тот собирал информацию о нас, а учитывая что «Вельтерин» имеет достаточно данных, узнали они немало. После этого Бохан по приказу начальства показал им «Ловца» и «Грива». Майк, мы его встретили сегодня, помнишь?

– Лицо? Нет. – У Майка в голове проявились лишь холодные глаза Бохана.

– «Вельтерин», наверно, получил солидный взнос за досье? – Пробормотал Андрей. – Странно, ведь мы вроде на виду. Техническую информацию тоже можно получить в порту.

– Но не реальные полётные характеристики. – Подметил Се.

– Бохан, сказал, что пытался выяснить кто это. Но ничего конкретно узнать не смог. По манере общения сильно походил на представителя вольных торговцев. Но это догадки.

– Опять бандюки решили под нас подкопаться?

– Вряд ли, какая с нас выгода?

– Все наши ценности, – благоразумно заметил Андрей, – сконцентрированы в двух кораблях. Может, выкуп?

– Бред. – Махнул рукой Се. – Особенно сейчас, когда он засветился. Если он приземлился в порту, значит, его фотографии, данные корабля зафиксированы в банке. А в случае захвата, за нас будет бороться правительство, а они потеряют сектор.

Его тираду прервал очередной сигнал вызова, а на вспыхнувшем экране подле их корабля показалась машина техобеспечения с яркими жёлто-синими огнями.

– Ладно, – подвёл итог Стэнли, – в банк данных мы вломиться всё равно не можем, провести расследование не успеем. У нас есть дело, и теперь будем осторожней. Начинаем полную подготовку, приводим все системы в походное положение. Кстати, завтра с утра приходит груз, если я получу подтверждение о пополнении нашего счёта, будем грузиться. Все знают свои обязанности? Хорошо, вперёд.

Стэнли обернулся к панели и, пока остальные расходились по закуткам, принялся включать внешнее освещение.

Глава 3. Заманчивое искусство

Как известно, Фимиде вновь открыла для себя звёзды двумя веками ранее. В то время в секторе началось возрождение космических трасс и многие заброшенные колонии и поселения беженцев заявили о себе, как суверенные государства. Для Фимиде это обернулось подчинением экономики звёздным корпорациям. Благо, когда местное правительство жёсткими санкциями возвращало контроль над планетой, Персейская ассамблея, уже тогда проявлявшая интерес к Мирфакской яме, не дала перерасти экономическим спорам в крупный межзвёздный конфликт. Впоследствии Фимиде и ряд соседей сами вступили в Персейскую ассамблею взаимопомощи и урегулирования межзвёздных споров, в простонародье называвшуюся Звёздной лигой.

Эти события привели к переезду фимидианского правительства. В самом крупном городе планеты – Кальвине, выросшем за счёт космопорта, расположенного на Вайсском плоскогорье, слишком многое напоминало об инопланетном влиянии. Высокие небоскрёбы, блочные кварталы, позволяющие не выходить под открытое небо неделями, транспортная сеть в трёх измерениях – всё слишком не похоже на низкие города Фимиде. Влияние корпораций чувствовалось в сверкающих стенах стекла и стали.

Новую столицу Анрит расположили в дельте реки Эзест в двух тысячах километров по другую сторону горной системы Дахэрт, западной частью которой являлся Вайсс. В общем, добраться до Анрита было проблематично.

Десятки заболоченных островков за столетие покрылись каменными берегами и невысокими трёх-пяти этажными зданиями министерств, государственных управлений и жилых кварталов для армии чиновников. Сотни мостиков связывали друг с другом широкие набережные, малюсенькие лужайки на узких пятачках среди синих речных потоков и замощённые белой плиткой городские площади. Анрит оказался настолько красив, что в него стали ездить молодожёны на медовый месяц, но селиться там было дорого. Был даже специальный закон, который в принудительном порядке выселял вышедших на пенсию чиновников.

В городе было на что посмотреть. Здание государственного совета на площади Солидарности, здоровый комплекс парламента выше по реке. Министерства, коллегии высились на каждом шагу. Особенно выделялось здание Музея Истории и Искусства неподалёку от Фиенны – института естественных наук.

Музей имел такую хитрую архитектуру, что с какой стороны не подойди, всегда оказываешься перед фасадом. Здание состояло из корпусов замкнутых друг на друга кольцом, с выступающими портиками как лучи у звезды. В центре расположился круглый зал, снаружи он угадывался за счёт широкого купола, переливавшегося на солнце синим стеклом. В этом зале традиционно выставлялись самые ценные экспонаты. Картины великих художников, замысловатые формы экзомузыкантов, чудесные произведения ювелирного, гравюрного и прочих видов искусств. Но также там находилось под толстым пуленепробиваемым стеклом несколько невзрачных предметов. Хотя отдел истории и зоологии занимал целое крыло музея, эти предметы были перемещены в центральную экспозицию. Вот и сейчас строгая дама со снисходительной улыбкой в светлом деловом костюме собрала вокруг себя экскурсионную группу школьников и показывала им небольшой стенд с тремя предметами.

– Вам может показаться, что этим вещам не место тут, по соседству с чувственным кораллом, подарком Айгенему Первопроходцу от жителей Хегла Онейст, или сапфировой печатью, которую сделали специально для заключения договора со Звёздной лигой. – Мягко втолковывала она группе скучающих подростков. Но её слова не пропадали даром, несколько посетителей без гидов слушали объяснения. – Кто-нибудь угадает, почему они находятся здесь, как величайшие сокровища нашей планеты?

– Наверно, они старые. – Заявил один из школьников, не вынимая рук из карманов.

По лицу экскурсовода промелькнула лёгкая тучка, даже лучшие ученики не желали проявить капельку уважения к седой старине.

– Правильней сказать: древние. Вот этот металлический эллипс, не что иное, как штурвал корабля «Рамахата».

Гид сделала паузу и не ошиблась, ученики проснулись. Те, что не понимали в чём причина, переспрашивали у товарищей, а затем тоже удивлённо пытались разглядеть невзрачный тусклый сплющенный обруч с несколькими вертикальными перекладинами и давным-давно погасшими индикаторами. Мальчуган, высказавший предположение, вынул руки из карманов и переспросил:

– А разве он не находится в Рамбурге?

– Самый популярный вопрос. – Улыбнулась экскурсовод. – Нет. На месте посадки корабля с поселенцами находится его точная копия, построенная 324 года назад. Настоящий корабль разобрали в первые десятилетия на металл, осталось всего несколько вещей обстановки, которые нельзя было использовать в хозяйстве. Они находятся в музее, посвящённом первым колонистам. Но штурвал не смогли переплавить, и его использовали в качестве руля в одном из первых прототипов тракторов. Его нашли в позапрошлом веке и поместили сюда, ведь это важная часть нашей истории. А рядом с ним лежит уцелевший дифференциал «Эрстлина».

В этот раз шума было меньше, но половина группы с интересом взглянула на чёрный от копоти металлический уголок.

– Как вы знаете, первый спутник не имел посадочного устройства и почти целиком сгорел при возврате на Фимиде. Но всё же одна часть была найдена.

– А это что за книжка? – Спросила одна девочка.

Взгляд группы перешёл на третий предмет под стеклом, бледную книжку в бордовом переплёте. Её страницы казались слегка зеленоватого оттенка, но это был на самом деле цвет защитного стекла, не пропускавшего яркий свет.

Экскурсовод вздохнула, но внимание к останкам спутника уже не вернуть. Она обошла стенд и стала рассказывать.

– Это Лагорнион – книга сказок Лагорны. В ней напечатаны самые известные сказки, которые вы все слышали в детстве: «Батрак и деревянный ларчик», «Аленький кокошник», «Путешествие Власа к Солнцу» и «Зелёный, зелёный горошек».

На каждое название большинство школьников кивало. Но потом раздался тонкий голосок:

– А что в ней такого, что она тут лежит?

– Ничего. – Пожала плечами экскурсовод, но затем хитро улыбнулась. – Если не считать, что это самый древний предмет, сделанный человеческими руками на нашей планете. Впрочем, за последние годы много всего навезли. Но ещё пятьдесят лет назад, до отмены таможни с планетами Лиги, эта книга была самой старой вещью на планете. Её отпечатали на Лагорне около четырёх с половиной тысяч лет назад. Кто-то из первых поселенцев взял её на «Рамахату». Уже и сама Лагорна исчезла в пучине истории, и мы можем только догадываться, где она находилась, но книга – живое свидетельство когда-то существовавшей планеты.

– Так просто исчезла? – Мальчуган снова засунул руки в карманы.

– Вселенная полна тайн, и многие до сих пор скрыты. Всего пару лет назад один наш экипаж нашёл скрытую планету на полпути между нами и центральными созвездиями Лиги. Уже два века мимо летали корабли, а там жил народ, который не знал, что и на других звёздах живут люди. А теперь, давайте обратимся к экспозиции посвящённой мастерской сеньора Кежесса, величайшего ювелирного мастера. Девочки, я уверена, вам понравится.