Холодно в небесах. Книга вторая. Роман-утопия

– Что с ним случилось?

– Там произошел государственный переворот, в результате которого было использовано изотропное оружие, уничтожившее полматерика со всем населением. Так, кажется, – не очень уверенно проговорил Кербер.

– Откуда вы это знаете?

– Формальности, которых требует от меня служба. Существует некий статут сотрудника органа безопасности, в котором содержатся данные подобного рода. Ну, знаете, всякие сведения, которые потенциально могут представлять угрозу нашему сообществу…

– И? – внимательно глядя в глаза Керберу, настойчиво спросил Вэл. – Почему я ничего не знаю об этом документе?

– По регламенту службы не положено никому разглашать, даже высшему статусному лицу… – Кербер чувствовал себя неловко. – Но я и не думал, что эта бумага может представлять для вас интерес. Лично сам я всегда считал статут устаревшим реквизитом, данью традиции, если хотите.

– Я хочу его увидеть, – тоном, не терпящим возражений, сказал Вэл. – Принесите его, Кербер.

– К сожалению, это невозможно, господин Вэл. Статут сгорел вместе с архивом службы безопасности в здании наземного управления, находившемся в двадцать пятом энгле. И, по причинам, которые вам известны, мы никогда не узнаем, кто это сделал. Простите, господин Вэл, что я осмелился об этом напомнить.

– Кербер, за три с половиной месяца, прошедшие с момента пожара, у вас была возможность не раз напомнить мне, что это я уничтожил данные в системе. Я оценил вашу преданность и деликатность, не сомневайтесь. И знаю, что вы никому не расскажете. Мне другое интересно: как архив службы безопасности государства попал на дно? Что он делал в комитете наземного управления?

– Его туда отправили год назад по распоряжению советника Зиги, – не поднимая глаз на Вэла, ответил Кербер. – Я узнал об этом после покушения на советника, когда провел самостоятельное расследование всех обстоятельств дела. Простите, господин Вэл, что раньше не доложил: события развивались стремительно, а потом я забыл, если честно. Готов понести заслуженное наказание.

Вэл пристально смотрел на Кербера, оценивая услышанное.

– Пока не нахожу оснований для наказания, – наконец произнес он после некоторого молчания. – Рассказывайте все, что вам удалось узнать.

– Хорошо. Но, думаю, вы уже многое знаете. Советник вступил в сговор с министрами Лори и Максвелом, чтобы дискредитировать высшее статусное лицо, то есть, вас, господин верховный властитель, и, судя по всему, намереваясь захватить власть. У меня нет доказательств готовящегося государственного переворота: на допросе ни Лори, ни Максвел не дали таких показаний, но стремление захватить высшую власть в стране у советника точно было. Я привлек к расследованию министра Георга, несколько лет работавшего вместе с министром Максвелом, и мы обнаружили чистые бланки верительных грамот, подготовленные для назначения но высшие государственные посты за подписью Зиги.

– Что? – Вэл побагровел. – И как, осмелюсь спросить, он подписывал их?

– Единовластный Канцлер Небес Зигфрид Бер.

– С ума сойти! – воскликнул Вэл. – Почему вы мне не говорили об этом, Кербер?

– Это выяснилось уже после того, как Зиги исчез, – сказал тот. – Вам тогда хватало причин для переживаний, и мы с Георгом решили предать забвению всю эту неприятную историю. Надеюсь, господин властитель, я действовал в пределах своей компетенции.

– Да, Кербер. На этот счет не тревожьтесь, вы отлично работаете, теперь я в этом абсолютно убежден. А что по поводу других участников заговора? Удалось вычислить кого-то еще?

– Конечно, господин Вэл. В команде Зиги были преступная группа Бейтса, министры Амир, Лори и Максвел, сенатор Загория и, к нашему великому сожалению, сенатор Фрэн.

– Что?! Фрэн? Загория? А им чего не жилось? Чего им не хватало? Загории восемьдесят лет! Не понимаю…

– Они старые приятели, господин Вэл, – многозначительно сказал Кербер. – Видите ли, советнику Зиги не шестьдесят три, как он всем представлялся…

– Не шестьдесят три? – переспросил Вэл. – Теперь понятно, почему мне всегда казалось, что он выглядит моложе меня: он приписал себе лет десять. Так?

– Если бы, – с досадой заметил Кербер. – Он убавил себе несколько… Ему сейчас восемьдесят… Просто он Бер, а они дольше остальных сохраняют молодость и живут дольше, чем другие.

– Поверить не могу, – проговорил Вэл. У него кружилась голова и к горлу подкатывала тошнота.

– Я нашел его настоящие документы о рождении. Прежде чем разрушить замок, я отсканировал память сейфов, которые он опустошил перед побегом. Все, что в них хранилось, у меня есть в виде цифровых кодов. Я расшифровал некоторые. Могу показать. Хотите взглянуть?

– Позже обязательно посмотрю. Расскажите, что вы там нашли.

– Зигфрид Бер – близнец матери Нины, Виктории Бер, они родились седьмого февраля две тысячи сто семьдесят второго года в колонии Парраль, но об этом вы знаете из метрики Нины. Колония находилась в сообществе Солерно, на это указывают и координаты метрики.

– Они все родились в один день: Зиги, мать Нины и сама Нина, – задумчиво произнес Вэл.

– Не только они, еще и бабушка Нины, Ким Бер. Она с две тысячи сто двенадцатого года, но день тот же – седьмое февраля.

– Чертовщина какая-то, – обронил Вэл. – Я думал, что навсегда закрыл эту тему, но, видимо, я ошибался. Кербер, надо выпить, не то я сейчас закиплю. Давайте дождемся Кронса и выслушаем его версию. Пока для меня это все звучит очень странно.

– Давайте, – согласился Кербер. – Это, действительно, странно.

Вэл поднял кубок, но, не успев выпить, снова поставил его. Он вперил в Кербера свои огромные синие глаза, в которых сейчас отразились победный блеск догадки и ужас одновременно.

– Кербер, когда был уничтожен анклав Солерно?

– Точно не знаю, но в конце прошлого века.

– Получается, после семьдесят второго года, раз Зиги и Виктория успели там родиться. Зиги я знаю, сколько себя помню. Значит, он появился в Небесах или до моего рождения, или сразу после, но точно не позже начала века, потому что у меня есть подарок от него на мое трехлетие.

– Не мучайтесь, господин Вэл, я точно знаю, когда он здесь появился: в мае девяносто восьмого – с этого времени он занимает замок Бер, вернее, занимал. Об этом сохранилась запись в Госреестре. Когда-то эта довольно скромная вилла принадлежала его деду, который во время гражданской войны эмигрировал с маленькой Ким в Солерно. Уже позже Зиги превратил ее в замок. Но это вам лучше меня известно.

– Да, – только и смог произнести Вэл, залпом опустошая полкубка. – Вы уверены, Кербер, что Солерно больше не существует?

– Абсолютно, господин властитель. Вы сомневаетесь?

– Дело в том, что водитель Зиги рассказал, что они с Ниной улетели на шаттле не нашей конструкции. Насколько мне известно, на планете нет другого воздушного флота, а я общался с военным министром, и он меня заверил, что все наши шаттлы пришвартованы к летательной станции. Я сам лично в этом убедился, собственными глазами видел все двенадцать шаттлов в режиме «hold». [7] Но на чем-то же они улетели!

– Этого не может быть, – проговорил Кербер. – Есть документ, подтверждающий самоуничтожение Солерно, свидетельства очевидца.

– И кто этот очевидец?

– Сенатор Грегор Лоу, господин верховный властитель…

Кербер не смог продолжить и был этому рад, система оповестила о прибытии Кронса. Воспользовавшись передышкой, он сделал несколько глотков, внимательно наблюдая за Вэлом, опасаясь, как бы полученная информация не стала излишней – сердечный приступ властителя двухмесячной давности он хорошо помнил.

– Я пойду встречу его, господин Вэл, – поднялся Кербер. – Могу помочь вам перебраться в гостиную.

– Идите, я сам прекрасно переберусь, – ответил Вэл, равнодушно блуждая взглядом по окнам.

Пока Кербера не было, пришло сообщение от сети, что Петр Кливерт ожидает ответа властителя по прямой линии. Вэл вышел на связь и узнал, что декабристы хотят выдвинуть новую инициативу в области социальной реформы и приглашают властителя обсудить ее, когда тому будет удобно. Вэл предложил встретиться следующим утром в кафе «Под небом», пообещав, что точное время его появления Петру сообщат до конца сегодняшнего рабочего дня. Вэл попросил Кливерта собрать как можно больше людей, обмолвившись, что ему тоже есть что с ними обсудить.

Кронс, встревоженный экстренностью вызова к верховному, слегка запыхался в дороге, отчего его желтоватые жидкие волосы прилипли ко лбу, а к лицу подошла кровь. Оказавшись в малой гостиной, он едва успел отдышаться, когда в ней появился опирающийся на трость Вэл. Предвкушая расспросы о том, что с ним случилось, почему он хромает, и не желая их категорически, Вэл предупредительно показал рукой на ногу, закатил глаза и издал мычащий запрещающий звук. Кронс его понял и закрыл рот, едва успев открыть его.

– Приветствую вас, министр, – произнес Вэл, знаком руки предлагая Кронсу сесть. – У нас к вам долгий, обстоятельный разговор, так что, устраивайтесь поудобнее. Если вы что-то желаете выпить или перекусить, Сэл к вашим услугам.

В это время в гостиной появилась Ева с Марием. Увидев собрание, она смутилась и тут же вышла назад в коридор, плотно притворив за собой дверь, за которой совсем недолго слышались ее торопливые удаляющиеся шаги. Вэл поднялся.

– Я сейчас вернусь, – сказал он, направляясь к двери. – Кербер, проследите, пожалуйста, чтобы министру принесли все, что он пожелает, – и вышел. – Ева! – крикнул он, отойдя от двери на достаточное, чтобы не быть услышанным в гостиной, расстояние. – Ну, где ты, Ева?

Он постоял минуту, не зная, куда податься, пока на лестнице не показалась дочь. Она быстро спустилась к отцу и, подойдя, крепко его обняла, прижавшись всем телом. Вэл, застигнутый врасплох, неуклюже обхватил ее за плечи и поцеловал в макушку.

– Ну что ты, – проговорил он, чувствуя, как она вздрагивает. – Что-то случилось? Ты шла мне что-то сказать?

– Нет, ничего не случилось, – тихо произнесла Ева. – Я просто хотела узнать, как ты себя чувствуешь; прости, я не знала, что у тебя гости.

– Это не гости, – улыбнулся Вэл, отстраняя ее и глядя ей в лицо. – Это работа, которой всегда очень много, и нельзя отложить.

– Что с твоей ногой?

– Пальцы сломал, неудачно передвинул мебель.

– Папа, я за тебя волнуюсь. Ты совсем не отдыхаешь и все время где-то пропадаешь. Мне так не хватает тебя, – в голосе Евы слышалось отчаяние.

– Не волнуйся, все хорошо. Я вполне нормально отдыхаю. Сейчас напряженный момент, а когда он закончится, мы обязательно выберемся все вместе куда-нибудь отдохнуть. На море. Хочешь?

– Конечно! – обрадовалась Ева. – Я никогда не видела море.

– Договорились, – улыбнулся Вэл и поцеловал ее в лоб. – А сейчас мне нужно идти. Не думай, что я не помню о тебе. Просто у меня был немного трудный период.

– Я все понимаю, – сказала Ева. – Спасибо, что вышел ко мне. Я тебя очень люблю и счастлива, что ты мой папа, – смущенно проговорила она и убежала, поцеловав его в повязку на руке.

Вэл, растроганный ее признанием, постоял, приходя в себя, и вернулся в гостиную с довольным выражением лица…

Ева поднялась в библиотеку, где ее ждали Марк и Кир, играющий с Марием на полу. Рядом с ними в позе буханки сидела Сара, позволяя малышу дотрагиваться до себя, когда ему удавалось до нее дотянуться. Марию шел только пятый месяц, но он уже активно дергал ручками и ножками, лежа на животе, пытаясь ползти. При этом он издавал восторженные возгласы, хлопал длинными черными ресницами и пускал слюни, которые Ева без конца вытирала салфеткой. Пока ее не было, этим занимался Кир. Из него получилась неплохая нянька: он всегда был не прочь повозиться с малышом, и Марий, видя Кира, пронзительно взвизгивал от радости.

– Ну, что, как настроение у властителя? – спросил Марк, увидев Еву в дверях.

– По-моему, отличное, – ответила она, улыбаясь. – Он сказал, когда все закончится, мы поедем отдыхать на море, – Ева подпрыгнула, озорно хлопнув в ладони. Глаза ее блестели, она приплясывала, кружась на одном месте.

Марк смотрел на нее восхищенным взглядом.

– Замечательно! – сказал он, выдыхая с облегчением. – Я рад. Теперь ты останешься с нами и не будешь помышлять о побеге на дно.

Ева остановилась, посмотрела на Марка, и взгляд ее потух. Не сказав ничего в ответ, она села на пол рядом с сыном и Киром.

– Ева, – насторожился Марк, – что это значит? Ты ничего не говоришь… Неужели ты все еще хочешь нас покинуть?

– Не знаю, Марк. Давай пока не будем это обсуждать. Мы же решили, что до окончания референдума ничего не изменится. Потом поговорим. Хорошо?

– Как скажешь, – с грустью ответил Марк. – Но это не хорошо.

– А, по-моему, очень даже неплохо, – довольным тоном заявил Кир. – У Евы будет свой дом, и мы будем ходить к ней в гости, и может, иногда даже поживем недолго.

– Кир! – возмутился Марк. – Что за цыганщина у тебя в голове? Ты когда в последний раз жил дома с родителями?

– Недавно, – спокойно ответил Кир. – Месяц назад все выходные там провел. Чуть не умер от скуки и тоски по тебе.

Ева рассмеялась и потрепала Кира по голове, взъерошив его сильно отросшие волосы.

– Мы всегда будем рады тебя видеть, Кир, – с ласковой улыбкой произнесла она.

– Вот видишь! – бравируя, сказал он брату. – Мне рады, потому что я не такой зануда, как ты.

– Тише, мальчики, – предупредила Ева готового взорваться Марка. – Давайте не будем задираться. Я вам обоим всегда очень рада. Я вас обоих очень люблю, – и смутившись, добавила, – как родных братьев.

– Как братьев? – опешил Марк.

– Все, я хочу есть, – резко меняя тему, произнесла Ева. – Давайте что-нибудь съедим, с завтрака я ушла полуголодной, а мне скоро Мария кормить.

– А мне можно попробовать твоего молока? – спросил Кир неожиданно.

– С ума сошел? – осадил его брат.

– Тише, Марк, – улыбаясь вступилась Ева. – Можно, конечно, если ты хочешь. Я тебе принесу после кормления. Но предупреждаю: оно невкусное.

– Ты обманываешь; я же вижу, как Марий его любит! – воскликнул Кир с таким воодушевлением, что даже Марку стало смешно.

– Подождите, – проговорил Марк, быстро подойдя к сетевому окну, – куда это господин Вэл уходит с Кербером и Кронсом?

– Ему что, без твоего разрешения нельзя выходить из дома? – задирался Кир.

– Не говори глупости. Он хотел с нами поговорить, а теперь не понятно…

– Что тебе не понятно? Крестный велел никуда не уходить, велел ждать, когда сам нас вызовет… сиди и жди, – авторитетно заявил Кир.

– Знаешь, Кир, я не буду из-за тебя раздражаться, – с сожалением произнес Марк. – Мне в последнее время неприятно находиться рядом с тобой. Я не понимаю, чем заслужил такое к себе отношение, но, если я тебя чем-то обидел, прости, пожалуйста.

Кир потупил взгляд.

– Ничем ты меня не обидел! – нервно-рвущимся голосом вдруг выкрикнул он и выбежал из библиотеки.

– Да что с ним такое?!

– Оставь его, – Ева подошла к Марку сзади, положила руку ему на плечо. Он быстро поцеловал ее пальцы и повернулся к ней лицом. Ева закрыла глаза. Чувственный табун пронесся в душе Марка, растоптав остатки горечи, оставленной Киром.

– Ева, – выдохнул он, сжимая ее ладонь. – Неужели, я для тебя всего лишь брат?

– Нет, – улыбнулась Ева, посмотрев на него лукаво. – Брат давно бы меня накормил.

– Прости, я совсем забыл, что ты голодна. Иди поешь, а я с Марием побуду.

– Лучше отнесем его няне и пойдем вместе, – смутившись, предложила Ева. – Мне одной как-то неловко идти на кухню.

– Зачем на кухню? Можем перекусить в столовой, Сэл принесет все, что захочешь.

– Мне почему-то хочется посидеть на кухне, там особая обстановка, домашняя…

– И там Вималь, – догадался Марк. – Ева, ты опасаешься оставаться со мной наедине?

– Нет, Марк, не опасаюсь. Но и не хочу провоцировать тебя. Поверь, этого не нужно делать.

– Чего именно не нужно делать? Я не совсем тебя понимаю.

– Сближаться нам не нужно, – опустив глаза, сказала Ева. – По крайней мере, сейчас.

Марк отвернулся, взял Мария на руки и понес его в детскую, под которую переоборудовали две комнаты, соседние с его.

– Марк, не обижайся на меня, – сказала ему вслед Ева. – Я, правда, не могу.

– Все в порядке, – сухо ответил Марк. – Обижаться мне не на что.

4. Совет

Вэл вернулся только к вечеру, ни Кронса, ни Кербера с ним не было. Он вышел из лифтовой зоны и столкнулся с Киром, возвращающимся с кексами от Вималя.

– Господин Вэл, – обрадовался Кир, забыв о неприятном утреннем тоне, которым крестный разговаривал с ним. – С вами все в порядке? – Кир замер, удивленно глядя ему в глаза.

– Почему ты спрашиваешь, Кир?

– У вас такое лицо… – Кир не смог подобрать слова, чтобы точно описать, какое именно лицо было сейчас у властителя.

– Какое? – пытаясь казаться как можно более спокойным и даже довольным, спросил Вэл.

– Не знаю, – протянул Кир, сбитый с толку первым впечатлением. – Мне показалось, что вы переживаете какое-то страшное несчастье.

– Что ты, малыш, – Вэл ласково потрепал его рукой по голове. – Тебе показалось. Просто я устал, был напряженный день, да еще нога сильнее разболелась к вечеру. Ты уж прости, я пойду – хочу отдохнуть немного перед ужином.

– Конечно, – с готовностью ответил Кир, – хотите кексик?

– Хочу, – улыбнулся Вэл, тронутый его непосредственностью. – Оставь мне один до ужина, я с удовольствием съем.

Вэл неспешно, опираясь на трость и держась за перила, стал подниматься по боковой лестнице на свой этаж. Он изо всех сил старался не показать крестнику, насколько тяжело ему идти. Кир сочувственно смотрел ему вслед, пока властитель не закрыл за собой дверь правого крыла. Потом он опрометью бросился к Марку, едва не уронив кексы…

Добравшись до кровати, Вэл упал поперек нее, и только отлежавшись какое-то время, смог подняться, чтобы снять обувь и раздеться. Нога с пальцами-гильзами немного отекла и противно ныла. Надев на руку резиновый бандаж, Вэл пошел в бассейн. Вода всегда лучше всего снимала напряжение. Каким бы трудным ни выдался день, заплыв на километр приводил Вэла в тонус и успокаивал нервы. Сейчас вода виделась ему единственным транквилизатором бытия. Именно такой он мысленно просил ее стать, погружаясь в бассейн, как в Тиамат, [8] содержащий первородную субстанцию. Вэл нырнул, проплыл несколько метров под водой и остановился, не достигнув края бассейна. Он смотрел на выложенное мозаикой дно и думал, как хорошо было бы не всплывать вовсе. Однако, когда воздух в легких закончился, другая первородная сила, именуемая инстинктом, вытолкнула его на поверхность. Жадно вдохнув, Вэл доплыл до стенки и схватился за нее руками.

– Воображаешь себя Энлилем? – услышал он похожий на порыв ветра голос.

– Фим? – с надеждой спросил Вэл.

– Я рад, что ты узнаешь меня в любом состоянии.

– Кто же еще может говорить со мной из пустоты, – радуясь его появлению, сказал Вэл. – Но как? Я же не сплю, и я не в хижине…

– Меня немного обучили разным трюкам.

– И что ты теперь еще можешь? – живо поинтересовался Вэл.

– Пока не очень много чего. Могу немного видимым становиться, – и с этими словами Фим обозначился рядом с Вэлом как прозрачное желе, контурами напоминающее тело. Оно вибрировало и слегка подрагивало, как студень, вынутый из формы и оставленный на тарелке. Вэл протянул к нему руку, она прошла сквозь «тело», ничего не ощутив. Фим засмеялся. – Думаю, что потрогать меня тебе не удастся никогда, как бы нам этого ни хотелось. Все-таки я дух, нематериальная субстанция.

– Но я тебя вижу, – возразил Вэл. – Разве можно видеть то, чего нет?

– Я есть, – обиженно сказал Фим. – Но существую иначе. Знаешь, что такое дух?

– Вряд ли, – признался Вэл.

– Дух – это что-то вроде тени сознания, подобие информационной оболочки, но без направленной воли, как у Бога или у вас, людей.

– Хочешь сказать, что ты безвольное существо? – удивился Вэл.

– Ну вот, приехали! – воскликнул Фим. – Ни то и ни другое. Я не существо, но и не безвольный. Я только сказал, что у меня нет направленной воли, я не могу созидать, изменять материальный мир, как вы, но я могу делать выбор, и я его делаю каждый раз, когда являюсь тебе. Это мое решение: приходить к тебе или покидать тебя, вступать в контакт с другими субстанциями или нет.

– Не сердись, Фим, – извиняющимся голосом произнес Вэл. – Я не особенно силен в тонких материях, думаю одно, а когда говорю, выходит другое.

– Да, я заметил. И я не сержусь, конечно. Я не умею на тебя сердиться. И хватит уже болтать. Я по делу к тебе, – заявил Фим.

– По какому? Есть новые подсказки для меня? – обрадовался Вэл.

– Нет, с этим покончено. Теперь все проще: у меня для тебя информация. Просили предупредить, чтобы готовился отразить удар.

– От кого? Чей удар?

– Солерно хочет уничтожить тебя.

– Я так и знал, что они существуют! – воскликнул Вэл.

– Конечно, существуют, а то, что вы их не видите и не можете видеть, еще ни о чем не говорит. Даже если бы вы пролетели прямо над ними, вы бы их не увидели. Но вы туда и не летаете.

– Не летаем, – согласился Вэл. – В наших навигаторах этот район помечен как крайне неблагоприятный для человека. Но зачем мы им сдались? Что плохого я им сделал?

– Ничего. Ты лично им ничего плохого не делал, но у тебя есть то, чего нет у них, и они очень хотят это у тебя отобрать.

– Что?

– Точно не понял, но речь шла о каких-то технологиях, – признался Фим. – Я постараюсь разузнать поточнее, если хочешь.

– Технологии? Кажется, я догадываюсь, что им нужно, – сказал Вэл, и вид у него сделался мрачнее черной ночи.

– Боишься?

– До чертиков, – признался Вэл. – У нас даже армии нет. Как я смогу защитить людей и страну?

– Спроси Грегора Лоу, как он собирался это делать.

– О чем ты, Фим? Отец умер сорок три года назад.

– Так и я тоже, правда, не так давно. Но только для живых время имеет значение, а здесь – восемь дней ушами прохлопал, на девятый – получите и распишитесь: «Не спеши. Здесь некуда торопиться. Ты умер». И дальше все просто: начинается вечность, – обреченно проговорил Фим.

– Не знал, что ты романтик, – заметил Вэл. – Только как мудрость мертвой книги поможет мне?

– Всегда есть возможность, если она очень нужна. Вот о чем говорит книга. Считай, сегодня у тебя день первый. Отсчет пошел, Вэл.

– Насколько серьезны их намерения, и как далеко они готовы зайти? – осторожно спросил властитель.

– Подумай сам, насколько далеко зайдет Зигфрид Бер, получивший орден канцлера и неограниченную власть при диктаторе-самодуре. Вспомни, как красиво он ушел, пустив газ.

– Боже… – выдохнул Вэл. – У него теперь и оружие есть, чтобы уничтожить вожделенную цель.

– И шляпа Нельсона Манделы…

– Какая еще шляпа? – не понял Вэл.

– Та, которой нет. Но он надвинул ее на глаза всем и себе тоже – идею об угрозе Небес Солерно и твоей непотребной алчности и дикой жестокости.

– Представляю, – подавляя злость, сказал Вэл. – Одного никак не могу понять: чем я так ему не угодил…

– Своим появлением на свет.

– Что ты имеешь в виду?

– Поверь, лучше тебе не знать, – отговорился Фим.

– Выкладывай, – приказал Вэл.

– Нет, не могу, и не проси, – призрак неожиданно заупрямился. – Тебе сейчас надо думать о другом: как спастись.

– Это правда, – согласился Вэл и посмотрел сквозь Фима отрешенным взглядом. – Можешь предположить, сколько у нас времени?

– Трудно сказать, но, думаю, совсем немного. Они пока на стадии идеи и ждут результатов референдума, а потом все может случиться в любой момент. Хотя, конечно, они тоже будут готовиться, и это займет какое-то время.

– Если они ждут результаты референдума, – вслух размышлял Вэл, – значит, исход плебисцита может повлиять на решение, которое примет Зиги. Другими словами, моя будущая легитимность может изменить не только мою жизнь, но и судьбу всей страны…

– Правильно говоришь, – сказал Фим.

– Осталось понять, какой результат к какому действию приведет, – продолжал говорить Вэл более сам с собой, чем с призраком. – Скорее всего, у Зиги здесь остались доверенные лица, о которых мы пока не знаем, и на помощь которых он рассчитывает. Если меня не переизберут, возможно, ситуация разрешится бескровно: Зиги удовлетворится моим падением и оставит Небеса в покое, выкрадет технологии с помощью министров-предателей, но войны не будет. А если я останусь на своей позиции, боюсь, сценарий дальнейших событий будет страшен. Пока я еще я, надо постараться найти изменников родины…

– Хочешь совет? – остановил его размышления Фим.

– Конечно, – очнулся Вэл.

– Найди план сенатора Лоу и заверши его. И приложи максимум усилий, чтобы удержать власть. От тебя сейчас зависит ход истории. В твоих руках судьба нескольких миллионов человек.