Полная версия
В этот момент Алисия была похожа на сумасшедшую. Растрепанные волосы, белая ночная рубашка, странное выражение лица, обезумевшие глаза… Большие синие широко раскрытые глаза… Она качала головой из стороны в сторону и со слезами на глазах просила, умоляла подругу сказать, что это была всего лишь шутка.
– Алисия… – тихо сказала Мэгги и, подойдя к подруге, крепко обняла её.
Мэгги никогда не видела Алисию такой и никогда бы не хотела её такой видеть. Девушке тоже было больно. Очень больно. Может даже больнее, чем самой Алисии, которая ещё полностью не осознала её слова.
– Разве такими вещами шутят? – сказала светловолосая высокая девушка.
Алисия сильно оттолкнула подругу и с ненавистью посмотрела в её глаза. Та молча смотрела на неё. Мэгги видела, как полные злости глаза Алисии стали наполняться слезами. Их становилось всё больше и больше. Слёзы, вытекая из глаз, катились по щекам и падали вниз.
– Прости, меня Алисия… Прости, что… Господи, как это всё тяжело… – вздохнула Мэгги и закрыла рукой глаза, – Никогда не думала, что когда-нибудь мне придётся сказать кому-то такое… Тем более тебе. Тем более про него…
– Ты ведь врёшь мне, Мэгги? – снова закричала Алисия.
Та с сожалением и болью в глазах посмотрела на неё и еле заметно покачала головой.
«Не вру, Алисия… К сожалению, не вру» – про себя сказала светловолосая девушка.
– Я тебе не верю! Этого не может быть! Ты лжёшь! – продолжала кричать Алисия.
– Это правда, милая. Мне очень жаль, – печально и виновато сказала Мэгги.
Обхватив себя руками, Алисия стала бесцельно ходить по комнате смотря в пол. В её душе творилось что-то невообразимое. Она не могла поверить в то, что услышала. И в то же время внутри неё как будто что-то оборвалось. Сердце её сжималось от боли, а мозг отказывался верить в слова подруги. Хотя Алисия и знала, что та никогда бы не стала ей врать. Тем более про такое.
– Этого не может быть… Не может быть… – твердила она снова и снова.
– Мне очень жаль, – через пару минут ещё раз сказала Мэгги.
Алисия подскочила к подруге, и снова схватив её за плечи, стала трясти.
– Ты врёшь! – вопила она, – Скажи, что ты врёшь! Скажи, что это идиотская шутка! Это ведь не правда! Не правда!
Мэгги в ответ только молчала. Она уже сказала то, что должна была сказать. А слов, чтобы успокоить бившуюся в истерике подругу она не находила. Через пару минут Алисия отпустила девушку и сев в кресло, стоявшее в углу комнаты, вжалась в его спинку. Притянув к груди колени и обхватив их руками, Алисия положила на них голову и тихо раскачиваясь, заплакала. Она плакала, казалось, целую вечность. Что сейчас творилось в её голове и в её сердце, не могла представить себе даже Мэгги, которая знала Алисию, даже лучше, чем та знала сама себя. Алисия плакала, а потом вдруг в одно мгновение успокоилась. Она посмотрела на подругу, которая всё это время стояла и смотрела на неё пытаясь найти хоть какие-нибудь слова. Глаза Алисии были красными от слёз, лицо немного припухло. Мэгги смотрела на неё и её сердце сжималось от боли. Она никогда не видела Алисию такой несчастной и даже жалкой.
– Когда? – тихо спросила Алисия.
– Что когда? – не поняв вопроса, переспросила её Мэгги.
– Когда это произошло?
– Сегодня ночью, – опустив глаза, сказала светловолосая девушка.
– Как? – спросила Алисия, пристально глядя на подругу.
Та тупо смотрела в пол. Она уже просто не могла смотреть в синие, полные боли, глаза девушки, сидевшей неподалеку от неё. Мэгги, почему-то, чувствовала себя виноватой в том, что сейчас происходило. Хотя в этом не было ни капли её вины. Только если то, что она сообщила Алисии о том, что Майкл умер. Но если не она, тогда кто бы это сделал?
– Как это произошло? – Алисия чуть громче повторила свой вопрос.
– Я точно не знаю, – покачав головой, ответила Мэгги.
– Как это произошло? – настаивала девушка.
– Его родители… – начала Мэгги, но Алисия тут же перебила её.
– Ты их видела? – спросила она.
– Да, – ответила ей подруга и, наконец, посмотрела на неё, – Да, я видела его мать. Я говорила с ней. Она… Она была… Даже не знаю, как объяснить… В общем из нашего разговора… Из её невнятной речи я поняла, что… – Мэгги замолчала и снова уперла свой взгляд в пол.
– Что? Говори же!
– Он… Он сгорел, – выдохнула светловолосая девушка и, снова пытаясь сдержать слёзы, закрыла глаза.
– Сгорел? – опустив ноги на пол, тихо переспросила Алисия. – Он попал в аварию? Что значит сгорел?
– Нет, – покачала головой Мэгги, – Он… Он был в мастерской своего отца. В том сарае… Ты знаешь. Там… Там случился пожар и… Он не смог выбраться…
– В каком сарае? Какой пожар? Разве он не поехал тебя отвозить? А где был Уайлд? – Алисия стала задавать глупые вопросы, но Мэгги понимала её состояние и просто отвечала на них.
– Да, он отвез меня, а потом, наверно, завёз Владимира домой. Может быть они оба поехали к Майклу. Ну… По крайней мере по дороге Майкл сказал Владимиру, что хочет поговорить с ним… Не знаю я, почему он оказался в этом сарае…
– Мы частенько сидели там и болтали, – немного помолчав, тихо сказала Алисия. – Его мать давно уже хотела снести этот сарай… А его отец не хотел… И он не хотел… Он не хотел…
Девушка о чём-то задумалась и на мгновение на её лице появилась улыбка. Но это было всего лишь мгновение. Алисия снова посмотрела на подругу.
– Как… Как ты узнала? – спросила она.
Алисия уже не плакала. Слёзы на её лице высохли. Девушка смотрела на Мэгги, и той казалось, что подруга, хоть и смотрит прямо на неё, но вовсе её не видит. У Алисии был такой отрешенный вид, что Мэгги даже не знала отвечать ли ей сейчас на вопрос или нет. Потому что складывалось впечатление, что подруга всё равно сейчас ничего не услышит.
– Утром мне позвонил Владимир, – наконец сказала Мэгги.
– Владимир… А почему тебе?
– Потому что он не знал, как тебе об этом сказать. Ты ведь знаешь, как сильно он тебя любит…
– А откуда узнал он? – спрашивала Алисия, всё ещё надеясь на то, что это какая-то нелепая ошибка.
– Ему позвонил отец Майкла. Ведь Майкл и Владимир были лучшими друзьями…
– Были… Друзьями… А я?.. А я?.. Никто?.. – словно сумасшедшая, говорила Алисия смотря куда-то в пространство.
– Ах, милая, – Мэгги тяжело вздохнула, – Все же знают, как вы любите друг друга. Как ты любишь Майкла… Никто не знал, как тебе сообщить об этом. Это ведь так ужасно! Ни у кого смелости не хватило, чтобы сказать тебе такое!
– А у тебя? У тебя значит, хватило? – грубо сказала Алисия и посмотрела на подругу.
– Ты не представляешь, чего мне стоило тебе это сказать, – ответила ей Мэгги.
– Чего же? – спросила её Алисия так же грубо.
Следы горя как будто испарились с её лица, и теперь на нём читалась только злость.
– Пожалуйста, Алисия, не говори со мной так, – умоляюще глядя на подругу, тихо произнесла Мэгги, – Не смотри на меня так зло. Я ведь в этом не виновата. Я не виновата в том, что произошло. Я так люблю тебя, Алисия… Моя милая подруга… Я тебя очень люблю. Если бы у меня была сестра, я никогда не любила бы её больше или хотя бы так же сильно, как тебя, Алисия! И поверь мне, я, если бы только могла, сделала бы всё, чтобы он был жив! Если бы только могла, я бы умерла вместо него! – говорила светловолосая девушка.
Она сожалела о том, что это были только слова. Сожалела, что не могла ничего изменить даже ценой собственной жизни. Мэгги действительно любила Алисию и была очень привязана к ней. Алисия всегда была для неё больше чем просто знакомая и даже больше чем сестра. Она была её подругой.
– Прости, – вдруг сказала Алисия, и её лицо вновь стало печальным.
– Ничего… – вздохнула Мэгги, – Не надо извиняться. Я всё понимаю, – сказала она.
Алисия поднялась с кресла. Она подошла к подруге и крепко обняла её.
– Ты хорошая подруга, Мэгги. Спасибо тебе, что ты всегда рядом, – сказала девушка и снова заплакала.
3. Горе
Мэгги провела с Алисией весь день до самого вечера. Они то разговаривали, то молчали. В основном молчали. Алисия не хотела ни о чём говорить. Эмма весь день провела в гостиной. Она ни разу не зашла к внучке, хотя и хотела. Женщина даже представить себе не могла, что можно было сейчас ей сказать. Она знала, что такое потерять любимого человека. Пережить его смерть. Ведь муж её, которого она очень любила, тоже погиб. И несмотря на то, что это произошло очень давно, Эмма всё равно каждый раз очень переживала, вспоминая тот день, когда его не стало. Может быть, и не нужно было ничего говорить Алисии. Просто обнять её и дать ей возможность поплакать на своем плече. Но женщина боялась, что сердце её просто не выдержит, видя, как сильно страдает её любимая внучка. Эмма весь день сидела на диване в гостиной, думая о том, как несправедлив мир…
– Мэгги, – поздним вечером опомнилась Алисия, – Иди домой. Ты ведь не обязана сидеть со мной.
– Мне не трудно. Если тебе легче от моего присутствия, я готова сидеть здесь с тобой хоть целую вечность, – ответила ей девушка.
– Не скажу, что мне легче, но… Я рада, что ты со мной, – горько улыбнулась Алисия.
– Если я могу что-то для тебя сделать… – начала было Мэгги, но подруга перебила её.
– Да, можешь, – сказала она.
– Что?
– Иди домой. Ты устала, я вижу. Мэгги, пожалуйста, иди домой.
– Ты прогоняешь меня?
– И да и нет… Если хочешь, можешь остаться здесь. Можешь вообще здесь жить. Но у тебя ведь своя жизнь. Свои дела и… Я хочу немного побыть одна. – призналась Алисия, – Понимаешь?
– Ладно, – выдохнула светловолосая девушка. – Ладно, я поняла, – сказала она и, на прощание крепко обняв подругу, подошла к двери, – Я пойду. Но завтра, я обязательно зайду к тебе. Хорошо?
– Хорошо.
– Ты пойдёшь к его родителям? – уже стоя в дверях, спросила Мэгги.
– Нет, – категорично ответила ей Алисия.
– Нет? Но ты должна…
– Я ничего никому не должна, Мэгги, – спокойно и тихо говорила Алисия хотя в голосе её проскакивали нотки злости, – Я… Я очень их люблю, но я не могу… Не хочу я их видеть… Не хочу видеть, как его мать плачет. Мне и так плохо! Ты же видишь! Мне плохо! Понимаешь? И… Я не хочу, чтобы она видела, как плачу я… Ты понимаешь меня? Не хочу!
– Понимаю. Но на похороны ты ведь пойдёшь?
Алисия покачала головой.
– Нет, – тихо сказала она, – Я не хочу этого видеть. Это слишком больно.
– Но…
– Пожалуйста, Мэгги, хватит! – вдруг выкрикнула Алисия, – Хватит мучить меня! Пожалуйста, уходи! Приходи завтра, если хочешь, только сейчас уйди! Прошу тебя! Ты делаешь мне ещё больнее!
– Алисия…
– Уходи! Пожалуйста, Мэгги, уходи!
Высокая девушка тяжело вздохнула.
– До завтра, Алисия, – сказала она покидая комнату подруги. Хотя и прекрасно понимала, что завтра они с Алисией не увидятся. Не потому что она не собиралась прийти к ней, просто Мэгги знала, что Алисия наверняка не захочет никого видеть. Никого. Даже её.
– Если тебе что-то понадобится… – заглянув в комнату, сказала светловолосая девушка.
– Я позвоню. Уходи, пожалуйста, – последний раз попросила Алисия и уже через секунду осталась в полном одиночестве.
Алисия закрыла дверь на ключ и, выключив в комнате свет села в кресло возле окна и заплакала.
– Алисия, – минут через десять после того как ушла Мэгги, из-за двери донесся голос Эммы.
Женщина, наконец, решилась зайти к внучке. Хотя до сих пор не представляла, что ей говорить. Старушка подергала ручку двери, но та оказалась закрыта.
– Алисия, – позвала она ещё раз.
– Бабуля, пожалуйста, оставь меня! – крикнула девушка, и Эмма не стала её тревожить. Тяжело вздохнув, старушка молча ушла в свою комнату.
Почти всю ночь Алисия не спала. Она сидела в кресле и смотрела в окно. Но в отличие от вчерашней ночи, на небе не было видно ни луны, ни звёзд. Всё оно было затянуто чёрными тучами. Алисия смотрела на тёмное небо сквозь слёзы, которые мутной пеленой заволокли её прекрасные и печальные синие глаза. Ей так хотелось, чтобы Майкл был сейчас рядом с ней, но она знала, что это невозможно. Хотя до сих пор этого не понимала. Ей хотелось закрыть глаза, уснуть и, проснувшись утром узнать, что сегодняшний день ей просто приснился. Но она знала, что это невозможно. Ей хотелось зарыть глаза и уснуть. Уснуть и больше никогда не просыпаться. Не просыпаться, чтобы не чувствовать эту ужасную боль, которая отныне и навсегда поселилась в её сердце. Или проснуться там, где сейчас был он, её Майкл. Эмма часто рассказывала Алисии, когда она была ещё совсем маленькая, о Боге, о существовании прекрасного места, где все люди, после смерти своего земного тела, встречаются. Где они живут и живут счастливо. В детстве Эмма часто говорила Алисии о том, что её родители теперь живут там и когда-нибудь и она, Алисия, и Эмма, будут жить вместе с ними так, как и прежде до трагедии. И даже ещё лучше.
– А где это место? – спрашивала маленькая Алисия.
– На небе, – отвечала ей Эмма, указывая рукой вверх. – Уилл и Дженни сейчас там! – говорила она, – И они смотрят на тебя. Смотрят и радуются тому, какая у них хорошенькая и милая девочка!
Маленькая Алисия всегда злилась из-за того, что, по словам Эммы, родители могли видеть её, а она их нет. А когда Алисия подросла, она перестала верить словам бабушки. И рассказы о каком-то удивительном месте, где встречаются все те, кто покинул этот мир, стали для неё такой же ложью, как существование Санта Клауса. Не сказать, чтобы Эмма была очень набожной, но она действительно верила в то, о чём говорила церковь. И она не представляла себе, как может жить человек, абсолютно не веря в то, что после физической смерти его ждёт новая жизнь. «Зачем тогда вообще жить? – говорила она, – Жить, для того чтобы рано или поздно умереть? Тогда какая разница, когда это произойдет? И какая разница как пройдет эта жизнь? Жить для того чтобы потом исчезнуть навсегда и никогда не увидеть тех, кого ты так любил и кого не смог уберечь…»
Эмма часто клала библию на прикроватную тумбочку Алисии, но та всегда убирала её в ящик. Она уже выросла и ей были не интересны сказки, которые когда-то рассказывала ей бабушка. Но Эмма всё равно клала библию на тумбочку в надежде на то, что Алисия когда-нибудь сама прочтёт её. Но Алисия не верила в существование кого-то, кто, якобы, создал этот мир и всё что в нём находится. Она не верила, что есть рай, не верила, что есть ад. Она не верила… Но сейчас она сидела в кресле прижав к груди ту самую библию, смотрела в открытое окно на чёрное небо и плакала. Она поняла, что больше не может жить без веры в то, что человек на самом деле, после того как умирает его тело, живёт где-то далеко-далеко отсюда. Пусть и очень далеко, но живёт. Она не понимала, как могла перестать верить в эти рассказы. Она не понимала, как она жила после того, как перестала в это верить. Ведь она так любила родителей и так мечтала в детстве, что когда-нибудь она снова их увидит. А теперь она потеряла его. Своего Майкла. И мысль о том, что она больше никогда его не увидит и никогда не скажет ему о том, как сильно она его любит, была невыносима. За окном начался дождь, и Алисия подумала о том, что даже небо скорбит вместе с ней. Она закрыла глаза и, покрепче прижав к сердцу библию, мечтала о смерти. Мечтала о том, как она вновь увидит Майкла и о том, как счастливо они будут жить с ним там, в раю. И там, рядом с ней, всегда будут её родители Уилл и Дженни. Эмма тоже когда-нибудь умрёт и тоже будет рядом. Майкл… Её любимый Майкл и другие люди, бабушка и дедушки, которых она, к своему великому сожалению, никогда не видела. Но о которых столько слышала от Эммы. Там-то они уже никогда не расстанутся друг с другом. Мечтая и представляя себе это, Алисия засыпала сидя в кресле. Она уже уснула, но из глаз её всё ещё текли слёзы.
***
Весь следующий дней Алисия просидела в своей комнате. Она никого не пускала к себе, и сама не выходила, чтобы поговорить с Эммой, Владимиром или Мэгги. Девушка выходила из комнаты только, чтобы принять ванну. Да и то делала это не для того, чтобы помыться, а потому что, лёжа в горячей воде, она ненадолго забывала о своём горе. Как будто вода, обволакивая её тело, на какое-то время топила и её сердце, и разум, и Алисия забывала обо всём на свете. Она погружалась в какое-то непонятное состояние, находясь в котором она будто бы переставала существовать. Всё остальное время девушка сидела в своей комнате и смотрела на одну единственную фотографию Майкла, которая была у неё. Она жалела о том, что за все это время они, почему-то ни разу даже не сфотографировались вместе. Мэгги приезжала к подруге несколько раз в тот день, хотя жила довольно далеко от её дома. Она не раз звонила Алисии, но постоянно слышала одно и то же: «Прости, Мэгги, но Алисия не выходит из комнаты», «Прости, Мэгги, но Алисия не хочет ни с кем разговаривать», – говорила ей Эмма. То же самое слышал и Владимир.
***
1967 год. 28 августа. Понедельник. Вечер. Три дня Алисия ничего не ела. Эмма, обеспокоенная её здоровьем, нашла запасной ключ от комнаты девушки и без разрешения вошла к ней. Женщине пришлось это сделать, потому что Алисия не пускала к себе даже её. Старушка вошла в комнату, и сердце её сжалось от боли и сострадания. Девушка даже не повернулась, когда в комнату кто-то вошёл. Старушка смотрела на Алисию и её мутные глаза заволакивали слёзы. Молодая девушка в чёрном платье сидела в кресле возле окна. Она держала в руках фотографию Майкла и отрешённо смотрела в окно на вечернее небо.
Кожа Алисии была бледной. Под глазами тёмные круги. Эмма даже в полумраке смогла разглядела это.
– Ты что хочешь с голоду умереть? – взяв себя в руки, громко сказала старушка.
– Может быть, хочу, – не поворачиваясь, безразлично ответила ей Алисия.
– Ты что же, хочешь меня одну оставить? – возмутилась женщина.
Алисия посмотрела на старушку.
– Бабуль, я, правда, не голодна, – сказала она.
Но после долгих уговоров Эмме всё-таки удалось напоить девушку горячим чаем с куском пирога.
4. Визит Владимира
29 августа 1967 год. Вторник. Утро. Алисия сидела в своей комнате на кровати и разглядывала фотографию Майкла. Девушка любовалась его прекрасным лицом и в тоже время просто сходила с ума от горя и гнева. Рядом с ней на кровати лежала библия, которую она, наконец, прочитала. Синие стены, тёмно-синий ковёр, синие, почти чёрные шторы на окнах… За окном было пасмурно и комнату Алисии, которая и без того была тёмной, окутал полумрак.
В дверь кто-то постучал, но девушка не ответила. А через несколько секунд кто-то дёрнул за ручку. Дверь в комнату Алисии была заперта на ключ. Раньше девушка никогда не закрывала дверь, но не сейчас. Она как будто хотела отгородиться от всего мира. Хотела, чтобы её никто не тревожил, и думала, что запертая дверь ей в этом хоть как-то поможет. Эмма постучала в дверь ещё раз, но Алисия молчала. Она просто закрыла глаза и тихо ждала, пока Эмма уйдет.
– Алисия, девочка, ты спишь? – раздался голос старушки.
Девушка немного помолчала и выдохнув громко ответила:
– Нет.
Алисия ещё раз тяжело вздохнула. Она неспешно спрятала в библию фотографию своего любимого и, убрав книгу в тумбочку, подошла к двери и открыла её. На пороге её комнаты стояла маленькая старушка. Увидев внучку, Эмма изменилась в лице. Сердце её сжималось от боли и сострадания. Лицо девушки было белым как снег. Что ещё больше подчёркивало её длинное чёрное платье. Казалось, Алисия была очень слаба. Она выглядела так, как будто бы была тяжело больна.
– Как ты себя чувствуешь? – ещё больше, чем раньше обеспокоившись состоянием внучки, спросила Эмма.
– Ужасно, – ответила та.
– Понимаю, – с сочувствием произнесла Эмма.
– По-моему это очевидно. Разве нет? Не стоило и спрашивать… – пробормотала девушка и, повернувшись спиной к старушке, медленно направилась в другой конец комнаты.
– Зачем ты пришла? – садясь в кресло возле окна, спросила она.
– Что значит зачем? Разве я не могу зайти к тебе просто так? – спросила Эмма.
– Ну, ты ведь не просто так зашла, – уверенно произнесла девушка и пристально посмотрела на старую женщину.
– Я… – начала было Эмма, но Алисия перебила её:
– Если ты опять хочешь меня накормить, то не стоит пытаться. Я ничего не хочу! – сказала девушка и, отвернувшись от старушки, бессмысленно стала разглядывать свои руки.
– Я бы, конечно, была рада, если бы ты хоть что-то съела, но, я пришла не поэтому.
– Тогда зачем? – безразлично спросила Алисия и снова посмотрела на женщину.
– К тебе пришел Владимир. Я знаю, что ты не хочешь никого видеть, но…
– Пусть зайдет, – перебила девушка.
Эмма в недоумении смотрела на неё. С одной стороны, женщина была рада тому, что Алисия согласилась кого-то принять. А с другой – она просто не ожидала, что это окажется так легко. Перед тем как постучать в комнату внучки, Эмма несколько минут стояла возле двери готовясь уговаривать девушку поговорить со своим другом.
– Что-то ещё? – спросила Алисия, видя, что Эмма не уходит.
– Нет, нет, – покачала головой старушка, – Я сейчас позову его.
Эмма вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь. Алисия снова осталась в полном одиночестве в своей тёмной комнате. Но это одиночество длилось недолго. Уже через минуту в комнату постучал Владимир.
– Входи, – устремив в свой взгляд в сторону двери, сказала девушка.
Дверь открылась, и в тёмную комнату вошёл высокий мужчина в чёрном костюме. Длинные тёмные волосы его, как всегда были собраны в хвост. В больших карих глазах мужчины невозможно было ничего прочесть. Так, как будто ничего внутри него не происходило. Владимир всегда был таким. И из-за этого всегда казался каким-то загадочным и непонятным. На его не красивом, но в тоже время привлекательном и странном лице, была «надета» маска скорби. Но Алисия не видела, ни его лица ни «пустых» карих глаз.
Мужчина закрыл за собой дверь, и в комнате снова стало темнее. Подойдя к кровати, он сел на её край. Алисия сидела в кресле и смотрела на свои руки, а Владимир смотрел на неё. Он смотрел на девушку, сидевшую в кресле и окруженную полумраком, и думал о том, как она прекрасна. Он любовался её красотой и, казалось, был рад тому, что случилось с его другом. Ведь мужчина и сам был влюблен в Алисию. А она выбрала Майкла. Выбрала его лучшего друга не оставив ему, Владимиру, никаких шансов.
– Как ты? – наконец спросил он.
– Плохо. Как я ещё могу быть? – сказала Алисия и посмотрела на гостя.
– Мне очень жаль, Алисия. То, что произошло с Майклом ужасно, но… Ты не должна губить свою жизнь. Эмма говорит, что ты ничего не ешь, не выходишь из комнаты, не хочешь никого видеть.
– Правда? Она так сказала? – приподняв брови, с сарказмом сказала Алисия.
– Да, – ответил Владимир.
– Знаешь, она ведь не врала… – как-то надменно, сама не зная почему и зачем, произнесла Алисия.
– Тебе надо прогуляться. Подышать свежим воздухом. Посмотри на себя, Алисия, ты бледная как смерть.
– Как смерть? – переспросила девушка, – Хорошее сравнение, Уайлд.
– Прости. Я не хотел… Просто нельзя же так!
– Как? Как так? – громче сказала Алисия, – Уайлд! Майкл умер три дня назад! Я что должна прыгать от радости? Или, может, я должна была, так, ради приличия, поплакать один денёк и забыть о том, что случилось? – разозлилась девушка, – Я любила его! Я люблю его!
– Ты злишься? – спросил мужчина.
Он никогда прежде не видел, чтобы Алисия злилась по-настоящему. Она всегда была доброй и милой. А когда случалось что-то неприятное, просто грустила, но никогда не злилась ни на кого. Даже на тех, кто этого заслуживает. Девушка пристально и с какой-то неприязнью смотрела на Владимира.
– Не злись на меня, Алисия. Ты ведь знаешь, я не желаю тебе зла, – сказал мужчина.
Больше всего на свете он сейчас не хотел, чтобы Алисия была зла на него или того хуже выгнала бы его и перестала бы с ним общаться. Он понял, что в таком состоянии она могла бы запросто это сделать. Тем более, если учесть то, что она, после последнего визита Мэгги больше с ней не разговаривала. А ведь Мэгги была Алисии куда ближе, чем он.
– Правда? – с нотками сарказма в голосе спросила девушка.
– Конечно, правда. И я всем сердцем хочу, чтобы ты была счастлива.
– Счастлива? – переспросила Алисия и усмехнулась, – Майкл умер! Его больше нет! Как я могу быть счастлива?
– Да, он умер, но ты жива! И ты должна жить! – громко сказал Владимир, – Пожалуйста, не злись на меня. Я желаю тебе только добра. Алисия… Я… Ты ведь знаешь, что я люблю тебя…
– Неужели! – всплеснув руками, воскликнула девушка и подалась вперёд, – Любишь меня? И ты, наверно, ужасно рад сложившимся обстоятельствам. Не так ли?
Внутри Алисии, когда она только увидела Владимира в дверях, вдруг появилось какое-то раздражение. Неприязнь и даже ненависть. Она злилась из-за того, что Майкла, которого она так любила, больше нет. Злилась из-за того, что он больше никогда не придёт к ней. А вот Владимир мог сделать это в любой момент. Потому что он, в отличие от Майкла, был жив.
