Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам, ч. 1–2

– Она другая. У папы родинка какая-то расплывчатая, а у нее как корона. Будто…

– Но на том же месте! – воскликнул Хаокин. – Будто за поколения родинка все размывалась и размывалась. – Он странно улыбнулся. – У тебя тоже есть такая родинка?

– Не-е-ет, – протянул Костя. – У меня вот такая, как клякса. Почему вас это так интересует?

– Родинки могут быть разными. С такими, как у тебя, рождаются. А такие, как у меня… – Хаокин закатал рукав – чуть ниже запястья располагался звездный кот. – Такие создаются. И мне уж очень любопытно, откуда могла у целой династии королей появиться одинаковая родинка, расплывающаяся со временем. И, если она появилась, что же она значит.

– А у вас-то откуда она взялась? Может и у них оттуда же, – зевнул Николай.

– А я не помню.

– Хаокин, – внезапно послышался мелодичный и властный голос.

Троица обернулась и увидела женщину-лебедь в ее полной красе. Ифигения стояла прекрасная – такая, какой ее и запомнил Николай, но с огненно-красными глазами нелюдя.

– Любимая! – прошептал колдун и в мгновение подскочил к ней, хотел поцеловать, но женщина-лебедь поставила перед его губами палец.

– Ты нужен мне у короля, – прошептала она, а потом обратилась к Косте и Коле: – Вы тоже можете понадобиться. Пошлите.

Мальчики недоверчиво взглянули на Ифигению, затем на Хаокина, ожидая от него пояснений.

– Что же вы? – спросил парень. – Идемте?

Мальчики гуськом последовали за Хаокином. У тронного зала их ожидали слуги Ифигении – девушки и юноши в одинаковой белой одеждой, светловолосые и с каре. Они словно кривые зеркала отражали свою госпожу, но в тоже время казались мертвее ее. Хаокин напрягся и с недоверием посмотрел на возлюбленную. Она мягко улыбнулась. Двери зала отворились.

– Что это значит? – Король привстал с трона. – Я же ясно дал тебе понять…

– Мне нужно то, зачем я явилась, – сказала Ифигения. Ее жених что-то со злостью прошипел и сказал детям спрятаться за колонну. – И без этого я не уйду. Хаокин, мальчики…

Ифигения обернулась и, не увидев детей, сверкнула на жениха глазами.

– Отбери у него это! – вскричала она.

Хаокин мгновенно набросился на короля, Ифигения со свитой тоже. Завязалась драка. Люди против чудовищ. Королевские стражники, свита вампирши летали в воздухе, везде огонь, кровь. Мальчики с испугом наблюдали за происходящим. Их новый друг, как и его красавица-невеста, всё же оказались монстрами. В этом уже не оставалось сомнений. То, как эти чудовища двигались, то, что вытворяли. Платье прекрасной Ифигении окрасилось в алый, а с клыков стекала кровь.

Сложно было сказать, кто выигрывает. Но в какой-то момент всё изменилось: последнего мальчика, который охранял Ифигению, закололи, а на ее саму набросили серебряные цепи. Женщина-лебедь закричала и упала от боли.

– Не троньте ее! – Хаокин бросился к невесте, сметая всех на своем пути.

– Стой на месте, мальчишка, – приказал ему король, – или хочешь видеть голову своей любимой на пике?

Хаокин замер и исподлобья взглянул на Ярослава. Парня тут же окружила стража. Внезапно колдун надломил колонну, под которой сидели дети, и удержал ее так, чтобы мальчики не могли из-под нее выбраться.

– А теперь слушай меня, – прошипел колдун. Зеленые глаза его в бешенстве сверкали, с взлохмаченных волос стекал пот. – Предлагаю обмен. Я оставляю в живых мальчишек, а ты отпускаешь Иви. И мы уходим.

– Ты думаешь меня шантажировать? – Король улыбнулся. – Раздави их. Посмотрим, как ты проживешь без своей хозяйки.

– Иви сегодня может не уйти из этого зала. – Хаокин медленно подходил к мальчишкам, стараясь успокоиться. У пересохшего горла стучала кровь в венах. – Дети могут не уйти из него. Но, если они все будут мертвы, что остановит меня от твоего убийства? – Хаокин подошел к колонне. Стражник встал у него на пути. – Хочешь, чтобы их раздавило, или дашь мне их спасти? – Человек отодвинулся в сторону. Колдун вытащил пацанов за вороты рубашек, и колонна обрушилась. Затем Хаокин поднял детей над полом и приставил к их горлам ножи. – Знаю, ты не дорожишь ничьей жизнью, кроме своей, – сказал он королю. – А мне, напротив, дороги всех их жизни, кроме собственной. Скажи правду. Из этих двоих мальчишек, кто тебе больше нужен? Если прикажешь меня убить, у меня вполне хватит сил прихватить на тот свет одного из них, это точно. Так чью жизнь бы ты оставил? Мальчика, что зовет тебя отцом? Или того, чье тело ты хочешь посадить на этот чертов трон мертвецов? – вскрикнул Хаокин.

В зале воцарилась тишина. Король не отвечал. Дети уже хотели только одного: чтобы этих чертовых монстров сожгли.

– Хорошо, колдун, – сказал Ярослав минуту погодя. – Я согласен на обмен. Ты отдаешь мне детей, я возвращаю тебе Ифигению. И мы мирно расходимся. Никто больше не причиняет вред другому.

Хаокин кивнул. Король дал команду своим людям – стража перед колдуном расступилась. Ножи упали вниз. Парень медленно опустил на пол мальчиков. Сеть, под которой держали Ифигению, подняли. Дети сделали пару неуверенных шагов к королю, Ифигения направилась к Хаокину. Вдруг колдун схватил Костю за руку и вздрогнул – в его плечо прилетела стрела. Хаокин, дрожа, прошептал:

– Не верь королю. Он – мертвая душа. Родинка на его шее та же, что была у каждого его предка. Если вы с братом не сбежите, эта отметина перейдет и на кого-то из вас.

Хаокин отпустил мальчика, пошатнувшись от боли. Ифигения подскочила к нему.

– Милый. – Вампирша поцеловала жениха в губы и неожиданно вырвала из его тела стрелу. Хаокин весь сжался. – Идем.

И чудовища скрылись за дверьми тронного зала.

IV

Константина нашли без сознания в библиотеке. Это случилось через несколько дней после его пропажи. Мальчик бредил, стояла высокая температура. Его закрыли в комнате и окружили врачами. Николаю никто не объяснял, что случилось с братом, не пускали к нему. Тогда Коля сам ночью проник в спальню к больному – через потайной вход между стенами.

В комнате было тепло. Константин лежал на кровати ни живой ни мертвый. Он побледнел, и Николай невольно подумал, что такое же лицо было и у вампирши Ифигении. От Константина шел жар, мальчик весь истекал потом, но жался, будто мерз.

– Кость, – прошептал Николай и подошел к кровати брата. Мальчик вдруг проснулся, испуганно глядя по сторонам.

– Кто здесь? Уходите…

– Это я, Коля.

– Брат. – Костя наконец его заметил. – Ты должен бежать…

– Зачем? Я пришел тебя проведать.

– Потому что я выяснил, что значат родинки. Это знак души.

– И что с того?

– Кто-то идет. Спрячься обратно.

Николай послушал его. В комнату вошли. Николай понял, что это был король и Вольдемар.

– И как он? Выживет? – спросил Ярослав.

– Не знаю. Организм слабый, не может бороться с инфекцией самостоятельно. Поэтому температура большая. Не сбавить ее – умрет. Сбавишь – погибнет от болезни.

– Ну, может, пора, – задумчиво произнес король. Коля за стеной сжал кулак от злости.

– Я недостаточно мертвый, чтобы так говорить у моей постели, – прошептал Костя.

– Милый ребенок, – сказал король. – Диагноз неутешительный. Я с этим ничего не могу поделать.

– Не притворяйся, что тебе жаль. Я знаю, кто ты. Всё это время я читал биографии королей, дневники, находил информацию о родимых пятнах, о магии, о демонах. Я знаю, кто ты.

– Что тебе наплел тот колдун? – спросил Ярослав.

– Сказал, опасаться тебя. Думаю, и он сам до конца не представлял, что ты такое.

– Так расскажи же мне, что я такое. Мне стала любопытна твоя новая сказка.

– Конечно. Всё началось с Елены…

Трон мертвецов

История прошлого

I

Ее называли Еленой Прекрасной. Бледная аристократка с осиной талией и алыми губами. Она была самым обворожительным созданием королевства, а высокое происхождение ее подчеркивала маленькая родинка в виде короны – отметина красовалась под нижней челюстью, почти у правого уха. Формам принцессы завидовали, ее морские глаза приковывали внимание, блеск ее медных волос ослеплял красотой. Все мужские сердца принадлежали только ей. Неудивительно, что многие от зависти твердили: «Она ведьма, рыжее бестия. Родители-то ее темноволосы, а она…» А она как богиня… И жизнь ее идеальна. Всеми любимая принцесса. Чего еще желать?

В том королевстве девушка была лишь украшением для мужчины. Он мог иметь одну супругу, или две, или три. Отец Елены дважды женился, а мать ее умерла при родах второго ребенка – Джона. После Елена осталась совсем одна. Мачеха – Патриция – ее ненавидела.

Елена почти все время сидела в своей комнате, ей было всё запрещено. Лишь изредка она появлялась блеском сапфиров на балу или мелькала солнечным лучиком в парке.

Елене было суждено одиночество. Только принц или король может взять замуж принцессу. Ей делали предложения, но отец не мог отдать ее за язычника. Оставалось до конца дней плести бисер и медленно угасать в старости. А Елена хотела другой судьбы… Был у нее свой «принц» в золотых доспехах – граф Бэзил Гарднер – знатный мужчина, черноусый красавец. Правда, Бэзил дружил с кронпринцем Патриком, а сводного брата Елены ненавидела, как и он ее.

В тот день снова мелькал силуэт принцессы в саду – ее синее платье и белый зонт. Елена бродила по каменным дорожкам. Широкая шляпа скрывала ее рыжие волосы и тенью покрывала морщинки вдоль лба. Бэзил, как воевода, и раньше уезжал на сражения, но тогда Елена не боялась его потерять – он был лишь Гарднером, ничего больше. Сейчас всё изменилось. Елену пронзал страх. Писем от Бэзила не приходило уже несколько месяцев. Конечно, он мог не успеть написать любимой, или голубь сбился с пути, или его сбили, или сам Бэзил лежит где-нибудь там убитый… Нет, нет, есть тысяча причин, по которым принцесса еще не получила ответа.

Елена вдруг улыбнулась. А ведь каждый раз она надеется, что Патрик умрет во время сражений. Но этот болван возвращается. Значит, и Бэзил не пропадет.

Волновало девушку и другое. Отец ее сильно заболел. Поговаривали, долго не протянет. И тогда жизнь ее с Патриком-королем превратиться в ад. Вот если бы отец согласился сделать правителем Джона, а Елену его регентом. Было бы идеально. Она бы жила с Бэзилом открыто или бы даже изменила законы. Но это только мечты. Хотя Джон – сын первой жены и, по идее, должен быть наследным принцем, отец сделает Патрика правителем. Здесь ведь важен и возраст, и способности, да и само желания короля.

Елена облокотилась на ограду садика и что-то заметила. Кажется… приехал! Девушка бросила зонт и побежала вниз по каменным ступенькам. Рыцари в светлых доспехах, придворные дамы, музыка… Елена искала любимого в толпе. И вот видит – живой, невредимый. Ее прекрасный Бэзил, его глаза, его улыбка, растрепанные волосы. Он говорил с Патриком, затем заметил Елену, что-то сказал принцу и направился к садику через северный вход. Елена тут же развернулась и пошла к южному. В зарослях сирени они встретились и бросились друг к другу. И поцелуи, и поцелуи…

– Почему ты мне не написал? – Елена заливала возлюбленного слезами и дрожала.

– Прости. Всё пошло не по плану. – Бэзил с жадностью целовал ее. Глаза его точно ослепли. – Мы потеряли две трети…

– Я так рада, что ты жив. – Елена сжала его руку. – Я так тебя люблю.

Бэзил перестал целовать принцессу и взглянул ей в глаза.

– Я так люблю тебя, моя прекрасная Елена.

Время с Бэзилом летело незаметно. Поцелуи, сирень, любовь…

– Я хочу быть твоей женой. – Елена лежала на его груди и разрывала лепестки цветов.

– Ты же знаешь, это невозможно. Твой отец не одобрит.

– Тогда давай сбежим! Куда-нибудь далеко-далеко. Нас никто не поймает. Будем жить вместе, как муж и жена. Неважно как и где. Главное – вместе.

– Ты знаешь, что так нельзя. Я главный воевода. Я не могу… не могу подвести королевство.

– Да, да, знаю… – прошептала она. Молчание. – Тебе пора. Тебя хватятся.

Бэзил приподнялся и посмотрел на Елену.

– Я не хочу уходить.

– Иди! – Она вскочила и начала метаться из стороны в сторону.

Лицо Бэзила омрачилось.

– Елена! – выкрикнул он строго, потом выдохнул, поднялся и подошел к ней. – Ты ведь знаешь… – Бэзил попытался обнять возлюбленную.

– Я знаю! – Елена вырвалась. – И мне больно. Больно… Я знаю и понимаю тебя. Но это невыносимо. Пожалуйста, просто уйди. Оставь меня.

Бэзил хотел еще раз обнять ее, но вместо этого ушел. Елена заплакала. Последние тени ложились на томимую в саду сирень. К Елене вдруг прибежала служанка.

– Госпожа! Госпожа!

– Как ты узнала, что я здесь? – испугалась Елена.

– Мне сказали об этом.

– Кто?

– Там на улице. Это не… Ваш отец. Ему хуже. Он позвал всю семью. Ждут только вас.

Елена бросилась к королю, ворвалась в его комнату. Служанка не обманула – там собрались все: маленький Джон, скучающий Патрик и его злая черноглазая мамашка. Такие же глаза были и у Патрика. Они больше всего бесили Елену в ее сводном брате. Отец был плох.

– Папа! – Девушка бросилась на колени перед кроватью и взяла отца за руку.

Мачеха со злобой покосилась на падчерицу.

– Елена, мое прекрасное дитя, – прохрипел король и с трудом улыбнулся.

Затем он озвучил свою волю: наследником назначается Патрик. Мачеха расплакалась от осознания того, что ее муж умрет. Патрик самодовольно улыбнулся. Джон глядел на отца с жалостью, но словно не понимал, что происходит.

– Выйдете все, я хочу поговорить с отцом, – вдруг решительно сказала Елена. Люди остались на местах, но затем король сделал жест рукой, и члены семьи послушались. – Отец, – проговорила Елена. – Ты должен сделать правителем Джона. – Король удивленно поглядел на свою маленькую дочурку. – Мама была первой твоей женой. Ты всегда говорил, что любишь ее до сих пор и даже больше, чем Патрицию. Так где эта любовь? Джон должен быть твоим наследником, он от первой супруги. Пожалуйста, – проговорила Елена мягче. – Измени свое решение. Неужели ты не понимаешь: Патрик и его мама – они же загубят меня с Джоном. Они нас ненавидят. Отец, прошу.

Король снова сделал жест, и слуги вывели Елену под руки. За дверью Патрик тут же набросился на сестру с обвинениями.

– Что ты ему наговорила? – Он затряс девушку за плечи.

– Ничего! – Елена вырвалась от брата. – Я хотела попрощаться с ним наедине.

То была последняя ночь короля. А вечером следующего дня на голове Патрика уже красовалась корона. С тех пор жизнь Елены изменилась в худшую сторону. Брат подослал к сестре постоянную охрану. Стражники не давали девушке ступить и шагу. Ее цветочный сад загубили, построили на его месте поле для гольфа. К тому же Патрик просто издевался над сестрой: обзывал ее, заставлял плясать, кланяться себе в ноги. И Елене было бы всё равно, если б не Бэзил. Возлюбленный видел, как Елену унижают, но ничем не мог помочь, не мог даже утешить. Это убивало Елену.

Как-то раз королевская семья отправилась в поездку. Принцесса со служанкой и двумя охранниками сидела в одной из последних карет. Елене даже не позволили ехать с Джоном. На улице что-то происходило. Люди были взволнованы. Они шумели, пытались пройти к королевским особам.

Елена была разочарована. Она-то надеялась хоть словом пересечься с Бэзилом, а застряла на этой грязной дороге. Девушка увидела, как к карете рвалась женщина с ребенком. «Защитите нас от него!» – кричала она. Возле бунтовал рослый мужчина с пивным животом. «Пустите нас к королю. Он должен сделать хоть что-то!» – закричал крестьянин и ударил по карете лопатой. Елена взвизгнула. Стражник вытолкнул буйного обратно на тротуар, но мужчина не отставал.

Вдруг что-то свалилось на крышу. Елена взглянула вверх. По карете кто-то ходил. Кучер сказал стражнику разобраться с проблемой. Мужчина полез к хулигану, но уже через мгновение упал замертво. В толпе раздался гул. Народ начал наступать, стражники уже не могли сдерживать людей. «Вы должны были нам помочь», – говорили они и раскачивали карету.

Стражники взяли Елену и повели ее на улицу сквозь толпу, но люди быстро разделили принцессу и ее сопровождающих. Девушка уже даже больше не видела экипаж. Люди окружали принцессу и что-то говорили. Елене хотелось закричать от ужаса, и она молилась, лишь бы ее просто оставили в покое, перестали замечать. Через мгновение к принцессе действительно потеряли интерес.

Елена пошла к экипажу, но вместо этого забрела в переулок. Там она невольно увидела свое отражение в луже. Елена не была собой, она стала старухой. Девушка провела рукой по лицу и снова помолодела. Затем попробовала состариться – и кожа покрылась морщинами.

– Так я ведьма, – прошептала девушка с восторгом.

Елена прекрасно понимала, сколько возможностей даст ей эта способность. Теперь принцесса сможет гулять, где захочет, видеться с Бэзилом, даже превратиться в Патрика и за его спиной управлять государством.

Елена пошла по переулку в обличье старухи. Столько бедных, столько бездомных она увидела. Мужчины выходили с синими носами из таверн. Одного мальчишку ограбили. Не самый приятный район выбрала принцесса для прогулок. Хорошо еще, что немощную старуху не станут грабить. Хорошо еще, что Елена была одета просто – в черный плащ.

Девушка забрела в незнакомый трактир. К ней навстречу вышла плотная грудастая женщина и вдруг замерла. Ее странные белые глаза с удивлением смотрели сквозь принцессу. Елене стало не по себе. Женщина очнулась.

– Кто пожаловал ко мне в таверну! – воскликнула она. – Проходи, дорогая, дам тебе лучшее место.

– Не стоит утруждаться. Денег у меня нет. Я лишь бедная старуха.

– Мы обе знаем, что это не так. Ты пытаешься обмануть окружающих своим обликом, но со мной это не удастся. Я слепа. И знаю, кто ты, принцесса. Можешь снять свои чары. Никто не станет тебя здесь судить.

Елена посмотрела на людей вокруг. Собственно, не все они были людьми. Тогда девушка провела рукой по лицу и снова стала прекрасной. Послышались удивленные возгласы.

– Так-то лучше, – сказала женщина.

Они обе сели за столик.

– Я сделала, как вы просили. Теперь довольны?

– Нет. Меня сложно порадовать, – усмехнулась женщина. – Ты знаешь, кто я такая?

– Слепая владелица таверны, я полагаю.

– Правильно. Но это не всё. Я ведьма, такая же, как и ты. Что корчишь недовольную моську? Признайся же, и тебе это нравится.

Елена сквозь боль улыбнулась.

– Нет, это не ради развлечения. – Глаза ее забегали по потолку. Елена наклонилась над столом и прошептала: – Так я смогу быть с любимым.

Женщина рассмеялась, а принцесса побагровела от злости.

– Этого никогда не случится, – сказала женщина. – Это не твоя судьба.

– Да что вы можете знать о моей судьбе? – выпалила Елена.

– Эй, – сказал мальчишка за соседним столиком. – Не спорь с Роуз. Она знает всё обо всех. Она полубогиня. Предсказывает будущее.

– Да, – подтвердила Роуз. – И вижу, что ждет тебя впереди. Ты, деточка, сыграешь не последнюю роль в нашей истории.

– И какую же? – Елена сложила руки на груди.

– Ты станешь великим властителем Феверии, – ответила Роуз. – Ты избавишь свой народ от страшного демона и будешь править страной долгие годы. Но однажды покарает тебя небесный воин, и рукой ребенка будет отомщен родитель.

Елена усмехнулась.

– Чего еще наплетешь? – сказала она. – Полубогини? Небесный воин? Может, ты не знала, но, если я принцесса, еще не значит, что буду править. Ты не видишь будущее и не видишь вообще ничего. Мне пора. Меня уже ищут.

– Ты вернешься, – резко сказала Роуз. – И захочешь меня выслушать.

Елена снова усмехнулась и вышла из таверны. Еще долго принцесса ходила по городу. Люди казались взволнованными. И Елена узнала от одной старушки почему. Демон в обличии смертного ходил по улицам Феверии и вместе с дыханием забирал человеческие души. Елена и раньше слышала о демонах, но во всех легендах они заключали сделки. Без согласия человека не могли причинить ему вред.

Вечером Елена подошла к воротам замка. Стража не хотела пускать ее внутрь, но тогда девушку заметил Бэзил.

– Елена? – Он подбежал к ней. – Ты в порядке?

– Я? Да. – Девушка бросилась к любимому. Обнимая его, она поняла, что руки ее снова молоды в стенах замка. – Почему вы здесь?

– Люди задержали экипаж, началась суматоха. Пришлось вернуться. Только в замке поняли, что тебя нет.

– А мой брат? Он в порядке?

– Король в норме.

– Я не про него.

– А. Ты про Джона? Да, в полном. Уже спит, наверное. – Бэзил почесал голову. – Я провожу тебя в спальню, затем скажу Патрику, что ты вернулась.

Бэзил ушел из комнаты принцессы лишь под утро. Проснулась Елена уже без него. Медленно она подошла к зеркалу и снова попыталась изменить облик, но что-то мешало ей – вокруг, внутри самих стен.

Одно Елена поняла точно – жить, как раньше, она уже не сможет. Принцесса впервые ощутила силу, и загубить ее в себе она не хотела. Девушка нашла пару зон, где ее магия работала. Там она меняла внешность и оттуда покидала замок. По городу принцесса бродила старухой, а домой приходила прекрасной девушкой.

Елене нравилось быть ведьмой. В сказках матери они почти всегда злодействовали. Старухи-колдуньи пытались убить героя, обворожительницы – сначала очаровать, а потом убить. Но красотой Елена обладала и без магии, а умертвить кого-то в облике немощной старухи – это вообще как?

Однажды Елена сидела в баре и наблюдала за тем, как веселятся простые люди. Всегда интересно посмотреть на народные танцы или пьяные потасовки. Этого гостя девушка заметила сразу. Нервный худой мужчина около пятидесяти лет, весь в черном, седой. Едва зайдя в бар, он сразу подошел к здешней красавице и попытался ее очаровать. Во взгляде его читалось нечто хищное. Это отталкивало девушку. Подвыпивший кавалер красавицы заступился за нее. «Ну вот, – подумала Елена. – Снова начнется драка». Но драки не было. Седой мужчина схватил парнишку за горло и взглянул хищным взглядом ему в глаза. И этот юноша вдруг начал орать, как сумасшедший. Все замерли и уставились на него. Парень кричал и кричал, не переставая. Голос его уже охрип, а волосы начали седеть, но он не затыкался. А затем упал на пол. Замертво. Люди запаниковали. Елена вскочила с места. Местная красавица попыталась сбежать, но вдруг все двери и окна закрылись.

– Вы уже уходите? – закричал убийца. – Но я только начал веселье.

Несколько парней достали оружие и набросились на мужчину. А он взмахнул рукой, и из его одежды выпрыгнули бешеные черные псы. Глаза их сверкали красным, как в страшном кошмаре, изо рта текла пена. Парни внезапно побросали мечи, начали орать и убегать – причем вовсе не от собак. Кто-то кричал, что горит, кто-то, что вокруг пауки, а кто-то просил включить свет. Они будто и забыли, что сейчас их загрызут. Вскоре все они замолчали.

Странный человек наклонился с улыбкой над каждым умершим. Затем он снова подошел к той девушке.

– Позвольте пригласить вас на танец! – сказал он.

Красавица закричала, но мужчина уже схватил ее за талию и закружил в вальсе. Она плакала и молила о пощаде, но незнакомец лишь смеялся. Посетители бара пытались помочь девушке, но собаки сразу же кидались на них. Тех, кто ломился в двери, ждала та же участь. Елена вместе с людьми забилась в угол и смотрела на ужасающую пару. Красавица кричала и плакала, рвалась. Ее черные волосы теряли цвет, голос становился всё тише. И когда он охрип, девушка осела на руках монстра. Он усадил ее за стол мертвую.

– Кто следующий хочет станцевать со мной? – мужчина обратился к испуганной толпе.

Кто-то зарыдал, у мужчины это вызвало лишь смех. Елена увидела, что рядом с ней плачет девочка-подросток, и попыталась ее успокоить, но девочка только твердила, что вокруг монстры. Волосы ее потускнели, и она упала замертво. Люди в толпе тоже начали гибнуть.

– Кто же? Кто же та обворожительная красавица? – кричал мужчина с бешенством в глазах. Вдруг его взгляд остановился на Елене. – Ты! Ты – моя новая королева.

– Зачем тебе такая старуха? – Елена глазами искала какое-нибудь оружие.

– Старуха? Неужели? – Мужчина схватил Елену за руку. Принцесса снова увидела свое омоложенное запястье. Значит, он способен снять колдовство.

Мужчина потянул Елену к себе. Она ухватилась за стул, а потом ударила им демона. Но тому – хоть бы хны. Елена начала бить его руками и вырываться.

– Что ты такая прыткая! Посмотри же на меня? Чего ты так боишься?

Елена наконец заглянула в глаза мужчины. Жуткие. Нечеловеческие. Она остолбенела от ужаса и даже не могла отвести взгляда, но замечала периферийно, как на нее все смотрят. Странно смотрят, презрительно, будто она заслужила смерти от демона, будто душа Елены – плата за всё, чем одарила ее судьба: за неземную красоту, за магию, за корону на шее. Они ненавидят ее, все ненавидят, хотят унизить, отобрать всё, что у нее есть. Они кричат на нее. Нет, они смеются. Смеются! Почему? Потому что знают: всё это у Елены итак будет отнято. Временем. Она видит свое отражение в глазах демона. Видит то, как постепенно теряет красоту и начинает рассыпаться. А еще замечает позади себя Патрика. Его все восхваляют, любят, как любили и прошлого короля, а на нее и не смотрят, о ней уже начинают забывать.