Искажение. Том 1

Стажёры тут же притихли и стали смотреть то на меня, то на мужчину.

– Ну… Здравствуй! – сказал он своим низким, хрипловатым голосом. – Как зовут?

Мужчина протянул мне свою лапу. Я пожал её (О чём немного пожалел: уж слишком крепким оказалась рукопожатие), после чего ответил:

– Я – Олег… археолог…

– Вижу, что не спортсмен, – хамовато ответил он и достал из кармана пачку аккуратно упакованных дорогущих заграничных папирос. – Будешь?!

– Нет… Не курю, – ответил я и, не отворачиваясь, сделал шаг назад.

– Ну-у! – презрительно сказал он и закурил одну из папирос.

– Анжелика… это Гирин? – спросил я, с паникой в глазах смотря на журналистку.

Мужчина громко рассмеялся, что сильно встревожило большинство присутствующих: стажёры даже пить перестали, а любопытные девушки от страха чуть ли не вжались в дальнюю стену.

– Я? Гирин? Рассмешил! Зови меня Мертвецом – и всё. Кличка у меня такая.

Я просто кивнул.

– Гирин скоро придёт, наверное, задерживается, – ответила Анжелика.

– Да ваш Гирин – баба бесхребетная! – крикнул Мертвец. – Готов подстилкой быть для тех, кто заплатит больше. Не будь здесь камер слежения, понавешенных на каждом метре, я бы о нём высказал всё, что думаю! А так он даже меня «построить» смог – всё уволить грозится. А мне 60 лет уже скоро будет. Да, вдобавок, с травмами моими меня никуда не возьмут…

– А это кто? – кивнул я в сторону любопытных девушек.

– Это? – Мертвец присмотрелся внимательнее. – А! Это же – роботы. Причём, необычные – на них учёные эксперимент поставили: вместо того, чтобы, как всем роботам, сразу чуть ли не все энциклопедии мира в голову вбивать, они этих, банально говорить-ходить научили – и всё. А дальше, типа, пусть сами всё узнают. Вот они себя и проявляют так… хе. Да, вдобавок, ещё и прямолинейны до мозга костей.

– А… Ясно… – ответил я.

– Ну… я пойду, короче. Сейчас Гирин придёт, а я не хочу с ним лишний раз пересекаться.

Мужчина развернулся и ушёл.

Мертвец был собакой… Ну, или волком – с грубой тёмно-серой шерстью. В свои 50 с лишним лет он выглядел даже старше. ВискИ а также шерсть на боковых сторонах шеи, у него были седыми. Глаза выглядели затуманенными и смотрели болезненно и равнодушно. Правое ухо у Мертвеца не имело верхушки – откусано или отстрелено оно было – не знаю.

– Гирин! – радостно крикнула мне Анжелика. – Вот он идёт! Дождались.

– Ну, предположим, меня бы ждать не пришлось, если бы вы, Анжелика, не прибыли на полчаса раньше назначенного времени, – сказал высокий худой мужчина в деловых брюках и рубашке с галстуком. Он как-то незаметно для меня успел уже встать рядом с нами.

Анжелика наивно улыбнулась, а я задумчиво посмотрел на Гирина.

На вид ему было около сорока лет. Его взгляд был ясным, но холодным… как у какого-нибудь представителя спецслужб, привыкшего отдавать не самые приятные приказы.

Лицом Гирин напоминал американских актёров боевиков: правильные и даже весьма красивые черты лица, крепкий подбородок и мощные, слегка квадратные скулы.

Гирин отцепил несколько листочков от блокнота и внимательно изучил их.

– Олег… вы не против, если вас будут называть только по имени?

– Да… Нормально. Можете даже на «ты» называть – не обижусь, – сказал я и слегка улыбнулся.

– Хорошо. Надеюсь, вы… вернее, ты… понимаешь, что это – не моя просьба. Местный коллектив не чествует фамилии, а тем более отчества… кхм… должность знаете?

– Свою? – спросил я.

– Нет, конечно же, мою! – с нервной ухмылкой произнёс он.

– Ну… Вы здесь – самый главный… и…

– Анжелика! – перебив меня, крикнул Гирин. – Что за кадр ты мне привела? Это тот Олег, который нам нужен?!

– Да-да, конечно же. Для него это всё просто очень ново: роботы, лаборатории… он – очень сообразительный. Обещаю: он быстро привыкнет.

– Хм… надеюсь, – ответил Гирин и стал перелистывать блокнот.

Анжелике пришлось оправдываться перед Гириным из-за того, что я не понял его иронии… Мне тогда было так стыдно, ведь я уже знал, что на меня будет возложена важная миссия…

– В цифрах: зарплата в 50 000 устроит? – спросил Гирин, прервав ход моих мыслей.

– Пятьдесят тысяч?! – от удивления у меня даже рот открылся.

– Всё ему мало, – негромко проворчал Гирин. – Ладно… 70 000, не больше. Анжелика, отведёте его на техосмотр, а затем – в медблок. Пусть проверят, что у него нет сильных болезней и что на нём прослушка не стоит.

С этими словами Гирин ушёл быстрыми шагами.

– Пошли, по пути расскажу про нашу планету, – дружелюбно улыбаясь, сказала Анжелика и мы направились вдаль по коридорам.

Глава 8. Часть 4. Билет в один конец

Всё, что рассказала Анжелика, было просто невероятно! Если бы я за последнее время не насмотрелся на разумных роботов и перемещения во времени, ни за что бы не поверил.

Оказывается, Анжелика, так же как и большинство сотрудников этой Лаборатории, попала сюда с другой планеты.

– У вас-то хорошо: захотел: в другую страну поехал… или даже на другой континент полетел. А у нас всего-навсего три крупных острова было.

– На всей планете? – удивился я.

– Ну… никто точно не знал, – задумчиво ответила Анжелика. – Мы жили на этих островах… а кругом океан – и никто даже и не думал, что можно плыть куда-нибудь.

– А вы на нашу планету на одном космическом корабле прилетели или на разных?

Анжелика манерно приложил руку к своему рту и негромко рассмеялась.

– А ты смешной. Если у нас не было нормальных кораблей, чтобы плыть неизвестно куда, то о том, чтобы улететь с планеты, даже мысли не приходило.

Анжелика осмотрелась по сторонам, и мы продолжили идти по длинным коридорам.

– Мы попали на эту планету из-за кое-каких приборов. По-простому скажу: телепортация. Приборы были… типа машины времени, только одноразовые оказались. А мы вернуться очень хотим… У нас там семьи… Знакомые.

– А ты одна на эту планету попала? Ну, ты же сказала, что приборов несколько, значит, вы не все вместе сразу перемещались, да?

– Да, не вместе и нет, не одна. Со мной был ещё один мужчина… Но он разочаровался в жизни и уехал в Америку – попытать своё счастье. Ему это вполне удалось: нашёл жену, построил не самый честный бизнес…

– Как его зовут? – спросил я.

– Ракс Бультерьер, – сухо ответила Анжелика, тем самым показывая, что не намерена продолжать обсуждать его.

– Тот самый? Криминальный авторитет?! – удивился я. – Тот самый, который устроил войну между крупнейшими бандформированиями?

– Ну да… Вот только.., – Анжелика положила мне руку на плечо и очень быстро начала говорить. – Ракс не таким был! Его считали самым честным, храбрым… желающим помочь другим… А сейчас что? Стал уголовником каким-то. Я-то знаю: он просто не верит, что мы вернуться сможем. Вот когда путь обратно домой будет готов, он снова прежним станет.

Было понятно, что Анжелика сама не очень в это верила.

– А как вы возвращаться планируете? – спросил я.

– Ты про космические корабли угадал, – сказала она и широко улыбнулась. – Только в космос выходить мы на них не будем: так, высоту наберём… И когда энергии будет достаточно, нас телепортирует домой. Правда, классно?

– Да… А про энергию можешь поподробнее рассказать?

– Ой, давай не сейчас, ага? – ответила она. – А то мы уже пришли, а объяснять долго.

Я кивнул. Анжелика постучала в дверь, над которой красовалась табличка: «Сканеры»

– Да-да? – открыв дверь изнутри, сказал какой-то лис в лабораторном халате.

Заметив меня, он широко улыбнулся и стал говорить быстро, но внятно, хотя и с лёгким акцентом:

– О! Ждал вас, ждал… проходите, пожалуйста!

– Можно… сначала домой позвонить? – спросил я.

– Не бойтес! Всё бесопасно! Апсолютно бесопасно… Но если хотите – можете посвонить ис коридора только.

– Алло, мам? Да… задержусь… До скольки часов буду?.. Ну, я не знаю, мама… Но со мной всё хорошо! Да, как закончу, обязательно отзвонюсь: ладно… Пока!

Я повесил трубку и вернулся к двери. Анжелика на чистом английском говорила с лисом. Они смеялись, временами жестами указывая в разные стороны.

– О! Вернулис! – обрадовался учёный. – Как позвонили?

Этот вопрос ввёл меня в ступор, потому что я не знал, что ответить.

– А… Как позвонил? Нормально. Дома всё хорошо, сотовая связь – хорошая.

– О! Я рад, крайни рад! – сказал Лис с добродушной улыбкой, как будто сильно за меня переживал. – Теперь пройдёте?

– Это обязательно? – спросил я, заметив через полуоткрытую дверь кабинета какие-то гигантские приборы, напоминающие рентгеновские аппараты. – Я точно должен… сканироваться?

– Олег, не упрямься! – спокойным голосом сказал Анжелика. – Это для твоего же и нашего блага: мало ли какой подслушивающий прибор может случайно оказаться у тебя в сумке… или в твоей машине времени, например. Пойми – мы не можем тебе выдавать тайную информацию, пока не будем абсолютно уверены в её сохранности.

– Ладно… я понял, – сказал я и сделал неуверенный шаг в кабинет.

– Ну, что ж, приступим! – сказал Лис и закрыл дверь, зайдя следом за мной.

Я ожидал, что будет сложнее. Думал кровь возьмут или будут десятки разных врачей…

Но нет: сначала прошёл через металлодетектор. У меня забрали микронаушники, выдали другие. Про машину времени Лис сказал, что она безопасна. Ранец тоже проверили – с ним было всё хорошо. Учёный предложил заменить сигнальную ракетницу на что-нибудь помощнее. Я отказался… не знаю почему: может быть, я тогда ещё не очень доверял учёным… Если бы не Анжелика, мог подумать, что здешние учёные… например, тоже бандиты какие-нибудь: как у Жака. Но Анжелике я как-то сразу поверил.

Затем Лис проверял моё здоровье. Меня не заставляли читать буквы, не проверяли нервную систему ударами молоточка, не раздевали – просто просветили чем-то наподобие рентгеновской установки: я прошёл через железный «портал»: арку, стоящую на полу и высотой более двух метров.

– Так… здоровье в норме, – улыбаясь, сказал Лис, смотря на показания на каком-то мониторе. – Хм… вес слегка мало, для твоего роста.

– Это всё портал сказал? – удивился я.

– Не портал, а медицинский сканер четырнадцатого поколения! – важно сказала учёный и продолжил читать показания. – У тебя в дальнем нижнем справа зубе – кариес. Остальные 35 – в норме.

Я проверил языком. Хм… и правда – зуб слегка повреждён.

От любопытства я заглянул за монитор и посмотрел на его экран. Там были сотни строк с жёлтым мелким шрифтом – ничего было не понятно, поэтому я продолжил слушать лиса.

– Шрам на ладони… плюс несколко царапин на теле, на ногах. Ничего серьёзного. Если хотите, мошете исправить их – в соседнем кабинете есть для этого специальный прибор.

– Нет, пока что не хочу, – тихо ответил я.

– Ну… Как знаете. Тогда… До свиданья! Вас ждут в… вот сдесь, – он протянул мне листок с номером этажа и кабинета. – Удачи вам в вашем великом деле!

– Спасибо, – сказал я и, кивнув, вышел из помещения.

Не знаю, понимал ли учёный, что я, мягко говоря, плохо разбираюсь в расположении кабинетов, поэтому следующие минут двадцать я потратил на расспросы окружающих

В конце концов, я всё-таки нашёл нужный кабинет.

Дверь была открыта. Внутри помещение напоминало зал для совещаний: длинный стол человек на тридцать, шкафы, забитые книгами и папками, большие окна и крупный экран – почти во всю дальнюю стену.

За столом сидели: Анжелика, которая увлечённо нажимала на кнопки своего сотового и какой-то старик в лабораторном халате и небольших очках.

Старик с важным видом отчётливо читал объёмную книгу.

– Шекспир, кажется… – подумал я, пытаясь по звучанию английских слов угадать автора.

– Привет, Олег, – сказала Анжелика, когда заметила меня.

Старик положил книгу на стол и тут же подбежал ко мне. Ему было явно больше семидесяти лет, но двигался он очень бодро.

Старик был на полголовы ниже меня. Он принялся трясти мою ладонь с такой радостью, как будто я спас планету от падения метеорита.

– Дайте пожать вашу лапу! – стал говорить он, не выпуская моей руки. – Благодарю вас! Вы не представляете, как я рад, что вы согласились нам помочь! Если всё удастся… Вы воссоедините десятки… нет! Сотни семей!

– А… можете сказать, в чём именно заключается моя работа?

– А, вы ещё не знаете? – удивился старик. – Хм… Анжела! Просветите его, пожалуйста!

– Минуту, пожалуйста.., – сказала Анжелика, сосредоточенно и с каким-то сожалением удерживая взгляд на экране телефона.

Учёный смотрел на меня, как на настоящего героя:

– Красавец! Высокий, спортивный, – стал меня расхваливать учёный. – И даже рюкзак с собой… Это – археологический?

– Ну… Это – туристический. Я его часто с собой беру просто так. Археологический больше и тяжелее, потому что в нём – инструменты.

– Замечательный парень! – радовался старик. – Да ещё и умный! Такой точно нас не подведёт!

Анжелика ударила кулаком по столу.

– Упустили! Ушла! -Анжелика убрала телефон в карман и положила голову на стол, закрыв её руками.

Я и старик резко замолчали. В течение десяти секунд мы смотрели на Анжелику, затем я всё-таки решил заговорить.

– А как вас зовут? – обратился я к старику, выбрав наиболее нейтральную тему.

– Гранд, – шёпотом ответил он.

– А с Анжеликой что? – также шёпотом спросил я.

– Наши Сову-информатора не смогли поймать, – оскалившись, сказала журналистка.

– Есть такая группировка: «Плачущие Совы» называется, – стал объяснять Гранд. – Их много… сотни, наверное. У нас работал один учёный, так он ушёл, стал воровать детей и подростков, мозги им промывать, чтобы они ему преданные как собаки были.

– И… вы не смогли спасти подростка? – спросил я.

Сразу же после моего вопроса Анжелика встала из-за стола и ушла.

– Хочу вернувшихся встретить, – ответила она, уходя.

– Спасти? – продолжил говорить старик, кивнув уходящий Анжелике. – Да от таких подростков самим спасаться надо! Плачущие Совы – подростки, но с изменёнными способностями тела.

– Это что значит? Мутанты или киборги?

– Всё-таки, ближе второе, – задумчиво ответил Гранд. – Мутациями занимается профессор Вольф…

– А! – негромко крикнул я. – Голова кругом от такого количества данных! Пожалуйста, объясните коротко и ясно!

– Ну… Ладно. Это – одна из группировок, противостоящих нашей миролюбивой Лаборатории. Сов возглавляет наш бывший учёный. Он ушёл, создал себе прибор, за минуту меняющий внешность, типа… по-простому: «Маски пластических операций», поэтому и выследить мы его не можем: внешность сменил, в другой город переехал – и живи радуйся. А сами Совы-подростки – с очень замедленным процессом старения. Ещё они невидимыми могут становиться, а так – обычные подростки… киборги.

– И… тот, кого побежала встречать Анжелика, не смог победить подростка?

– Чисто формально: да, не смог победить группу подростков. Но только ты не дослушал: у каждого этого подростка на спине есть крылья: они им позволяют летать. У кого-то эти крылья больше напоминают птичьи, у кого-то они снаружи покрыты металлом. Ещё Совы могут перемещаться телепортацией на короткие дистанции. А вот теперь представь: человек 15 подростков-киборгов, со способностями телепортации, полёта и невидимости. Теперь уже более значимо звучит, да? – слегка улыбнулся Гранд.

Я кивнул. Но в ту же секунду замер от страха: та тень девушки на Байкале…

Я рассказал Гранду всё, что знал о ней или слышал от неё.

С каждым моим последующим предложением рассказа о той девушке, старик становился всё более и более хмурым.

– Та-ак… Ясно. Значит, ты с ними уже знаком. Типичный пример Совы. Хотя здесь и ей не позавидуешь – у неё серьёзные проблемы.

– У неё? – удивился я. – Но следила же она за мной, а не я за ней.

– Да.. Вот только она нарушила основное правило перемещений: «Пунктом своим перемещения не бери будущее, потому что нет ещё его, и не бери год в прошлое от времени своего, потому что так настоящему быть помешаешь и своё будущее испортить можешь». Не хочу забегать вперёд, но если с тобой что-то случится… то за тобой с их стороны ещё минимум полгода следить не будут. У Плачущих Сов не так уж и много народа, чтобы за каждым следить, а если Сова… кхм… погибнет, то они её «присматриваемому» ещё долго нового надсмотрщика не назначат… Если вообще соберутся назначать.

– А почему Совы – плачущие? – сказал я, начиная понемногу «втягиваться» во всё происходящее.

Вдруг рация Гранда затрещала и из неё послышался слегка хамоватый молодой голос:

– Э, дед. Этот, вояка наш вернулся. В крови весь… спуститься-пожалеть не хочешь? Он как раз сейчас в здание идёт.

– Виктор, не засоряй эфир… – недовольно ответил Гранд и уже спокойным голосом добавил. – Сейчас спущусь. Олег, объясняю: плачущие они потому, что у них индикатор зарядки… типа как на твоём телефоне: полосочками. Только не белыми, а синими по нижней части глаза: эту линию закрывает нижнее веко. Всё, пошли, а то героя пропустишь.

Мы вышли из кабинета и спустились на первый этаж.

Там уже стояло несколько десятков человек. Все они напряжённо смотрели вперёд на закрытые двери, ведущие в соседний корпус Лаборатории. Все, кроме одного, который, стоя у стены, противоположной стене с дверями, держал в лапах какой-то длинный прибор, напоминающий металлоискатель.

– Знакомься, Олег, это – Виктор Брамов – робототехник, нанятый нами в Санкт-Петербурге, – сказал Гранд, подводя меня именно к нему.

Виктор поставил прибор к стенке и протянул мне лапу.

Как только я её попытался пожать, он тут же отдёрнул её и злорадно сказал:

– Не… медленный слишком для Избранного.

Виктор Брамов был крысой-альбиносом лет двадцати пяти – тридцати. Слегка наглый, вспыльчивый, но при этом, как потом оказалось, он очень хорошо разбирался в роботах и из простого хлама он мог создать самопальные, но при этом вполне работающие приборы.

Дверь, на которую все с таким любопытством смотрели, открылась с громким ударом.

Будь мне лет десять, у меня бы появился кумир. Тот самый мужчина лет тридцати, который когда-то, совсем недавно пытался спасти меня от Жака.

Он вошёл через дверь. Решительно. Уверенно. Но при этом чувствовалось, что он считает себя виноватым в чём-то.

В мощной броне он выглядел ещё круче. На повязке на глазу виднелось пятно крови. Рядом с мужчиной быстрым шагом шла Анжелика. Она с сочувствием смотрела на него и старалась ни на шаг не отставать.

Он прошёл до центра зала. Следом за ним и Анжеликой появились двое мужчин в такой же броне, как у мужчины с повязкой на глазу. Только у них были ещё и полностью закрытые шлемы.

– Волки! – мужчина громко обратился к толпе, состоящей из большого количества различных видов. – Я сильно виноват перед вами! Мы потеряли ещё два участка. Трое роботов погибли – Плачущие Совы перерезали им горловые шланги, при этом нам не удалось избавиться ни от одной Совы.

Люди понимающие покивали и стали расходиться по своим делам.

– Хуже всего – молчаливое осуждение, – процедил сквозь зубы мужчина. – Лучше бы камнями закидали. И то не больнее, чем сейчас было бы…

Затем мужчина подошёл к Виктору.

– Вот. Только двух спас, – с этими словами мужчина положил Виктору в лапу детали, залитые кровью.

Виктор поморщился и переложил их на какой-то белоснежный платок, обшитый по краю грубой ниткой.

Я заметил, что у мужчины вся правая рука от кисти до локтя была повреждена… кажется, взрывом.

– Лично я считаю, что люди тебя поддержали, – решил ему сказать я. – Они понимают, что ты не виноват… Совы очень сильные.

– Олег, – сказал мужчина. – Спасибо.

Он слегка улыбнулся и добавил:

– Очень надеюсь, что у тебя всё получится. Через полчаса сможешь в моём кабинете быть?

– Да, конечно же… Только я номера не знаю.

– Вот, держи, – произнесла Анжелика и, быстро написав на верхнем листке своего блокнота какие-то цифры, отдала его мне. – Через полчаса – не меньше.

– А как тебя зовут? – наивным голосом спросил я.

– Зови меня Б. У., – грустно ответил он.

– Б… У..? – переспросил я. – Типа, как… «прибор, бывший в употреблении»? Или как там…

– Почти. Типа, как: Бывший Убийца.

С этими словами он ушёл. А мне предстояло ждать полчаса..

Глава 8. Часть 5. То, что должен знать Избранный

– Так это ты, получается? – ухмыльнулся Виктор.

Я осмотрелся и понял, что Гранд тоже уже ушёл.

– Кто? – переспросил я.

– Ну, типа, Избранный… – произнёс крыса-альбинос.

– Да, наверное…

– Круто, ага. До тебя Избранные не выживали, обычно, – сказал он и замолчал.

Около минуты мы оценивающие смотрели друг на друга. Первым после паузы заговорил я.

– А ты можешь объяснить про этих роботов? Если их убили, то как он их спас? И что это за детали?

– Хе-хе, это очень интересно. Смотри! – с этими словами Виктор протёр о платок одну из двух деталей и аккуратно взял её двумя пальцами. Как и у других крыс, они были тонкими и длинными. Наверное, ими удобно играть на пианино. – Это – чип памяти робота. На нём хранятся данные: всё, что роботу заложено сразу и всё, что он узнал за свою жизнь – вся информация там. Робота может хоть на куски разорвать, но если удалось сохранить чип памяти, можно считать, что робот спасён. Просто нужно переместить чип в новое «туловище» и всё: память сохранена, а тело – новое. Неплохо, да?

Внешне чип памяти напоминал обычную sim-карту телефона, только чип был немного толще и шире.

– В каждом роботе – три таких чипа, – продолжил Виктор. – В голове – у левого виска, затем в туловище – на груди за слоем защиты и третий чип – в правом бедре. При попытке извлечь хоть один чип, информация на двух других менее чем за одну секунду стирается. Вопросы есть?

– Да… ровно один: зачем это всё?

– Ну, как? – немного нервно сказал Виктор Брамов. – Три чипа – чтобы на них хранилась одинаковая информация. Например, взорвут роботу голову, а мы хоба! Открутили крышечку маленькую на теле, чип забрали и в новое тело вставили. И всё. А тема с уничтожением данных: чтобы робот личностью был – в единичном экземпляре, то есть. За какие-то доли секунды два чипа никто достать не успеет. Ну… максимум какой-нибудь супер-робот, которых сейчас даже ещё не существует.

– Круто… И давно ты этим увлекаешься? – спросил я.

– Разными механизмами – с детства. А чтобы роботами-андроидами всякими… профессионально – последние года два-три. А ты что, больше всех знать хочешь?

– Да нет… Просто спросил.

Наш разговор прервала Анжелика.

– Виктор, Олег с тобой? – послышался её голос из рации Виктора.

– Ага. Нужен?

– Его Б. У. ждёт. Он помнит?

Виктор наигранно манерно протянул мне рацию и сказал:

– Вас-с!

Я взял рацию и ответил:

– Да.. помню. Я думал, у меня ещё минут десять есть.

– Если быть точнее: четырнадцать с половиной. Хорошо, что не забыл. Куда идти знаешь. Пока. Ещё увидимся.

Я вернул рацию Виктору, попрощался и пошёл к кабинету… или помещению?.. Аудитории?

Глава 8. Часть 6. Разговор по душам

Нужный кабинет оказался в тупике второго этажа крайнего здания.

Напротив кабинета располагалась комната с табличкой «Душевая». Рядом, в коридоре, находились ещё две комнаты.

На одной было написано: «Оружие», в другой была открыта дверь, через которую было видно, что за ней ещё две двери: «Медблок» и «Жилые помещения».

Планировкой тупик напоминал коридор общежития: старый потёртый ковёр на полу, тусклые лампочки… Разве что стены были всё так же ярко-белыми.

Я только подошёл к двери кабинета и не успел постучать, как у себя за спиной услышал голос Б.У.:

– Подожди! Не открывай пока дверь.

Я оглянулся и увидел его.

Б.У. стоял около открытой двери в душевую и держался левой лапой за какую-то железяку, напоминающую вешалку и прикрученную к стене где-то на уровне ушей.

На Б. У. были надеты коричневые заношенные брюки и чёрные кроссовки. Через шею у него было перекинуто маленькое полотенце.

Всё тело, лицо и руки Б.У. были покрыты шрамами и порезами.

– Совы, – произнёс Б.У., заметив, что я его пристально изучаю. – Не хочу, чтобы Анжелика лишний раз расстраивалась. Накину какую-нибудь рубашку, тогда и зайдём.

– А у вас же, кажется, есть медицинский станок… Я хотел сказать: аппарат, -начал, запинаясь, говорить я. – Он разве не может сводить шрамы?

– Может… но смысл, если через неделю новые будут? То взорвут кого-нибудь рядом, – Б.У. показал локоть правой руки, на котором не было куска кожи. – То Совы эти, с ножами мелкими… Ладно, не люблю жаловаться. Если есть вопросы, спрашивай.

После этих слов Б.У. стал пристально на меня смотреть. Я был просто обязан задать хоть какой-то вопрос. Первым в голову пришёл, наверное, один из самых невежливых: