Возвращайся, и я снова надеру твой тощий зад! Его история

– Отставить панику! – снова воззвал к толпе главнокомандующий. – Она нам сейчас ничем не поможет!

– Нам уже ничего не поможет… – обречённо проронил кто-то из поникшей толпы, и многие согласно закивали, шмыгая носами. Все присутствующие чётко осознавали, в каком скверном положении сейчас находятся. Ни антидемонического оружия, ни поддержки кого-либо из членов правящей семьи, одним словом ничего. Вломись сейчас сюда демонические отродья – их всех перебьют как скот на скотобойне.

– Нет! – вдруг горячо возразил свинопас Генрих. – Нам надо бежать на главную площадь, пока ещё не поздно! Там то нас точно защитят! – и пулей бросился на выход, игнорируя приказы Гантера остановиться.

Это стало роковой ошибкой.

Едва Генрих открыл дверь – столкнулся лбами с бесом, стоявшим на крыльце. Сгорбленное рогатое поганище удивлённо сморгнуло и тотчас ощерило покрытую чёрной щетинистой шерстью морду в плотоядной усмешке. Бедняга не успел даже пискнуть, как две длиннющие – до самой земли – ручищи сомкнулись на его голове, впившись глубоко под кожу острыми когтями, а разверзнутая до невероятных размеров пасть потянулась своими жёлтыми, вымазанными безобразной слизью клыками к молочному – совершенно без единой кровинки – лицу.

– Не позволю! – взревел Гантер и, молниеносно выхватив из сапога потаённый кортик, метнул его поганищу точно в пульсирующую белизной дыру, служившую глазом.

Бес выпустил голову жертвы и протяжно завыл, пытаясь извлечь ослепивший его клинок нерасторопными лапами. На его вой из тени ближайших домов начали сходиться другие бесы, и скверное положение дел обернулось поистине катастрофическим.

– Баррикадируйте двери и окна! – втащив раненого в трактир, гаркнул главнокомандующий на остолбеневших от страха посетителей. – Или вам жить надоело?!

Часть людей, опомнившись, бросилась спешно подпирать всевозможные входы в помещение столами и стульями.

Гантер тем временем пытался привести Генриха в чувства:

– Эй, приди в себя! Очнись! Да очнись ты уже наконец!

– Оставь его, малец. – Франц перехватил взмывшую вверх для очередной пощёчины руку. – Его раны осквернены и находятся слишком близко к мозгу. Он просто не мог выжить. Лучше побеспокойся о живых.

Герр Гантер досадно прикусил нижнюю губу и на одно короткое мгновение позволил себе мимолётную слабость, заслонив от всех влажные глаза рукой. Слёзы без остатка впитались в льняную ткань рубахи, и после этого главнокомандующий до самого своего последнего вздоха не проявил ни капли малодушия.

– Армин, Дитрих и Отто, живо отправляйтесь на второй этаж и завалите вход со стороны уличной лестницы. Мартин и Михаэль, возьмёте на себя окна. Не позвольте этим тварям проникнуть внутрь. Герр Август, есть ли здесь какой-нибудь запасной выход?

– Н-нет… – Август в ответ на устремлённые на него с немой мольбой взоры лишь растеряно развёл руками.

– ЕСТЬ! – внезапно радостно вскричала пришедшая в себя Грета. – ЕСТЬ, ПАПОЧКА! ТОТ ЛАЗ В ПОДПОЛЕ, КОТОРЫЙ ТЫ ТАК И НЕ ЗАДЕЛАЛ!!

– Точно… – обомлел трактирщик. – Тот самый лаз, через который ты в детстве постоянно сбегала из дому… И ведь сколько раз грозился по молодости, да так и не засыпал…

– Слушайте новый приказ, – скрывая улыбку, обратился к соскочившим с лестницы солдатам Гантер. – Любой ценой обеспечить гражданским безопасное отступление!

– Так точно, сер! – громогласно ответили солдаты, вскидывая сжатые кулаки к груди, и немедля побежали на помощь своим товарищам, которые вовсю сражались с прущими напролом бесами, тыкая в них кортиками и обломанными ножками от мебели.

– Грета, проводи посетителей к лазу, а вы, герр Август, найдите и принесите всё, что можно использовать как оружие. Ну а мы, – Гантер с силой привалился к двум столам, подпирающим главную дверь, – пока сделаем всё, что в наших силах…

– Они хорошо справлялись, но в самый последний момент явился демон-змей. Папа вместе с солдатами задержали его. Благодаря им мне удалось вывести людей в безопасное место, где мы благополучно переждали нападение…

Грета вдруг замолчала, а её губы задрожали. Когда она заговорила вновь – слова давались ей с трудом.

– Он… Папа пообещал мне… что всё будет хорошо. Что мы снова… снова встретимся, когда всё успокоиться. И я поверила… Тоже обещала… Но когда вернулась в трактир, обнаружила только каменные черепки человеческих статуй… Среди них был и… и…

Скорбь, горестным стоном вырвавшаяся из груди, не позволила Грете закончить страшное предложение. Её плечи затряслись, выворачивая наружу горькие рыдания. Элизабет, что всю дорогу сторонилась девушки по каким-то своим надуманным причинам, без промедлений притянула её к себе, подставляя собственное плечо. Нежно перебирая медные локоны, она нашёптывала тёплые слова поддержки. Фил тоже хотел приободрить Грету, однако единственное, что он смог придумать в своём детском наитии – накрыть лежавший на столе кулачок своей ладошкой. Погрустневшая Паф повторила его жест, а Шурх, устроившись на вздрагивающем плече, потёрся перьями о мокрую от солёных слёз щеку. Безучастным остался лишь один Клаус. Но разве что внешне.

Внутри Клаус дрожал. Не из-за мимолётной вспышки гнева, нацеленной на причинивших столько горя Грете демонов, нет. Великана захлестнул страх. Ночной кошмар пиявкой присосался к словам подруги, отрастил чёрные когти и сковырнул незаживающие раны на сердце, из которых хлынули запечатанные детские воспоминания. Они принесли с собой шёпот. Вкрадчивый, настойчивый, тысячеголосый шёпот, что сводил с ума. Так звучал томившийся взаперти демонслейв. Цепляясь за призраки прошлого, он беспокойно трепыхался в груди, влекомый сильной жаждой крови. Именно из-за его отчаянной настырности, с которой он взывал к Клаусу, желая вырваться из костлявой клетки рёбер, демонслеер когда-то возненавидел демонслейв. Отрёкся от него и до сих пор не смог найти в себе сил принять собственное оружие.

Чувствуя, что теряет самообладание, Клаус вскочил со стула и, отвернувшись, схватился за старенькие, дышащие на ладан перила. В висевшем на стене над лестницей зеркале отразился затравленный мальчишка, каким он и был когда-то. Оставалось лишь разреветься для полного сходства. Внезапная злость овладела великаном: не для того он последние десять лет заново собирал себя по кусочкам, чтобы затем вернуться к тому, от чего убежал, лишь единожды столкнувшись с прошлым. Ладони сжались, с характерным треском превращая в труху то, за что держались. Все звуки разом стихли, трактир окутала тишина.

– Клаус, – Грета оторвалась от плеча Лиз, посмотрела на великана и слабо улыбнулась, – ты не меняешься. По-прежнему ломаешь всё, до чего касаешься, когда злишься.

– Прости. – Клаус виновато почесал макушку, втайне радуясь, что никто не заметил его позорного проявления слабости. По волнистым волосам на плечи посыпались деревянные щепки.

– Не бери в голову. Всё равно «Рыжий кот» нуждается в капитальном ремонте. – Грета протёрла мокрые глаза, окинула взглядом свою группу поддержки и чуть смущённо добавила: – Спасибо вам. И простите, что вот так вот нюни распустила…

– Ничего, все мы люди, – Лиз с пониманием кивнула. Но потом сообразила, что Паф и Шурха за людей считать нельзя, и зачем-то внесла соответствующую ремарку: – Люди и квоплы.

Сказала и только затем осознала, насколько глупо это прозвучало. Грета погасила вырвавшийся смешок ладонью, Фил тактично отвернулся, а вот Клаус позволил себе звучно хохотнуть, сильнее вгоняя в краску и без того уже красную дозорницу.

– Не ожидал от тебя такого, Лиз, – с улыбкой произнёс он, возвращаясь за стол ко всем. – Ляпнула, так ляпнула.

– Ой да замолчи ты, дрянной пират! – сердито буркнула Элизабет, скрестив руки на груди.

– Как только узнаю, что произошло дальше. – Великан выжидательно посмотрел на подругу.

– Мы узнали, что достопочтенные герр Филипп и его супруга фрау Юлиана, наши управители, погибли в схватке с демонами. Выжили лишь их сыновья, Якоб и Вильгельм. Правда, мальчики всё равно скоропостижно скончались от полученных ранений. Несчастные дети…

Грета сложила ладони вместе, почтив их память минутой молчания.

– Оставшись без управителей, наш остров на протяжении двух лет дрейфовал по морю. Это было ужасное время. Неизвестность и страх повторного пришествия демонов, которые, казалось, неотрывно следили за нами день за днём, сводили людей с ума. Кто-то не выдерживал; кто-то срывался на ком-то другом; кто-то вставал на кривую дорожку. Не знаю, чем всё это могло закончиться, если бы в один из дней к берегу не прибило лодку с обессиленным и измождённым человеком внутри. Им оказался криолис по имени Себастьян – единственный выживший с острова Овар, также подвергнувшегося нападению тёмных порождений.

– Точно как сэр Матиас, муж леди Альтаны, – вставила Элизабет. Поймала на себе вопросительные взгляды и пояснила: – Ну его тоже прибило к берегу тогда ещё никому не известного безымянного острова. Леди Альтана выхаживала его, и в процессе между ними завязались чувства, а позже они поженились.

– Милая история, – отметила Грета. – Но в нашем случае всё сложилось немножко иначе. Мы поставили Себастьяна на ноги, поделились с ним нашей бедой. Он предложил провести ритуал роднения31, и, разумеется, мы согласились. Сколько же было радости, когда Померанс принял его, и новый управитель умчал нас подальше от скопившихся фобий. Жители вздохнули с облегчением, жизнь потихоньку налаживалась. Однако это безмятежное счастье не продлилось долго. Спустя полгода после становления управителем Себастьян начал повышать налоги. Понемногу, но с каждым разом сумма становилась всё более и более ощутимой. В какой-то момент некоторым пришлось затянуть пояса, но мы не жаловались. Нам думалось, что уж лучше так, чем вновь испытывать тот каждодневный страх, преследовавший нас два года. Вот только если налоги ещё можно стерпеть, то закрывать глаза на откровенный разбой приходится скрепя сердцем.

– Разбой? – поразилась Лиз.

– К сожалению, да. Год назад на Померанс приплыл демонслеер, и Себастьян нанял его в качестве защитника острова, – девушка с ироничным видом изобразила пальцами кавычки, – не забыв повысить налоги вдвое. Мол, услуги демонслееров не из дешёвых. Да и ладно бы, если это действительно было так. Но он ведь, прикрываясь защитником, на которого у обычных людей просто нет никакой управы, шантажирует всех местных жителей, беря всё, что захочет… и кого захочет…

На сей раз со стула вскочила уже разгневанная дозорница.

– Да как он смеет! Ничтожество! Мерзавец! Трус! Подлый… – от переизбытка чувств её лексикон исхудал. – Подлый… подлая…

– Крыса, – услужливо подсказал ей стальным голосом Клаус и посмотрел на Грету. – Тебя он тоже хотел?

Девушка отвела взгляд, что было равносильно выброшенной красной тряпке перед мордой у разъярённого быка.

– Падаль. Я скормлю его потроха крабам.

– Даже не вздумай! – горячо возразила Элизабет. – Он опозорил всех криолисов, чей святой долг помогать людям и защищать их от демонов. Это просто непростительно! Я сама накажу его, а ты разберись со своим сородичем.

– Посмотрим, – отмахнулся демонслеер и направился на выход.

Недовольная его ответом Лиз отправилась следом. Филип и Паф растерянно переглянулись, не понимая, что им надлежит предпринимать в подобной ситуации.

– Постойте, – негромко окликнула их Грета, но её слова не возымели никакого успеха. Тогда она поспешила преградить им дорогу грудью. – Да постойте же вы!

– Мы скоро вернёмся, – Клаус попытался мягко отстранить подругу, но она твёрдо стояла на своих двоих. Видя её решимость, великан остановился, испытующе посмотрел на неё и спросил: – Почему, Грета?

– Ну куда, куда вы сейчас пойдёте на ночь глядя?! Вы же ничего не знаете ни о нём, ни о том, где его искать, ни как попасть в его обитель! А там, между прочим, полно скрытых ловушек, которые оповестят его о вас задолго до вашей встречи. И, пожалуйста, Клаус, не спрашивай меня, откуда я это знаю. Я не хочу об этом говорить!

– В общем-то, она права, – заключила отходчивая Элизабет, прислушавшись к гласу рассудительности в лице Греты. – Нам следует получше всё разузнать, прежде чем соваться в логово противника. Займёмся этим завтра.

– Хорошо, – раздражённо поджал губы Клаус и, круто развернувшись, громко потопал к лестнице. Словно задумавший удрать из дома сорванец, которого злые родители схватили за руку, да ещё и так обидно прямо у самой двери, и теперь ему ничего более не остаётся, кроме как демонстративно удалиться к себе.

– Ты куда? – удивилась Грета.

– В свою старую комнату. Дожидаться завтра.

– Но она же заперта… – обречённо вздохнула девушка в след скрывшемуся в коридоре второго этажа Клаусу.

Оттуда сначала донёсся скрежет металла, за ним треск дерева и два последовательных смачных хлопка, ознаменовавших успешное проникновение великана внутрь.

Следующим утром остудивший весь свой пыл за ночь демонслеер первым делом извинился перед подругой и пообещал, что обязательно всё починит. Грета смешливо улыбнулась и тряхнула медной копной волос в знак согласия.

– Только давай ты займёшься этим после того, как все проснуться, – попросила она собравшегося на выход великана.

– Ла-ды, – неохотно протянул тот и приземлился на удачно подвернувшийся стул.

Минут через десять на лестнице появилась Элизабет. Она обвела взглядом пространство первого этажа, наткнулась на Клауса и демонстративно фыркнула. Великан в ответ негромко усмехнулся и едва качнул головой. Лиз делала так каждое утро с тех самых пор, как они вышли в море, и, можно сказать, это стало их стандартным приветствием взамен скучного «доброе утро». Дозорница неторопливо спустилась по ступенькам и села напротив него.

– Чего это ты с утра пораньше штаны здесь просиживаешь? – с нескрываемым подозрением спросила она, прищучено смотря на собеседника.

Клаус растянулся в ироничной улыбке:

– Да вот, хотел за новой ручкой на базар сходить, а то неудобно как-то вчера вышло.

– Ой да неужели? Совесть в тебе проснулась? Тогда может в кандалы и тихо-мирно со мной обратно в столицу?

– За что его в кандалы? – подивилась возникшая за спиной девушки Грета. – Разве вы не одна команда?

Упивающаяся своим язвительным выпадом Лиз от неожиданности вздрогнула и чуть резковато обернулась.

– Доброе утро, – на выдохе как можно уверенней произнесла она, старательно скрывая свой испуг.

– Доброе утро, – Грета присела рядом с ней. – Так что там за история с кандалами?

– Да, Лиз, поведай-ка хозяюшке, за что именно ты хочешь накинуть на мою шею тугую петельку, – всё с той же колкой улыбочкой подначил девушку Клаус, намеренно выставляя её злодейкой.

Дозорница смерила его сердитым взглядом, вздохнула и с плохо скрываемой ворчливостью рассказала Грете всё как есть.

– Ох, это так похоже на Клауса, – хихикнула девушка. – Он никогда не оставит девушку в беде.

– То же мне дрянной рыцарь-пират, – буркнула Лиз и уставилась себе под нос, чтобы не видеть прямо-таки светящейся самодовольством рожи вышеупомянутого.

– Клаус, а зачем ты ищешь родной остров?

– Не хотелось бы говорить об этом при нашей дорогой Элизабет, а то потом она будет попрекать меня этим до бесконечности, – заинтригованная Лиз тотчас оторвалась от созерцания стола и жадно уставилась на Клауса, по привычке хмыкнувшего в ответ, – ну да ладно. Всё равно узнает рано или поздно. Мне нужно встретиться с отцом, чтобы извлечь демонслейв, и с его помощью одолеть Тёмного Владыку.

У девушек глаза аж на лоб полезли от столь шокирующего откровения.

– Чего?! – хором воскликнули они.

– Говорю, в битве с ним мне нужен демонслейв. Пустышка оказалась совершенно бесполезна. Ей я смог нанести Владыке разве что одно увечье, да и то оказалось несерьёзным.

Потрясённая до глубины души Лиз уставилась на Клауса не моргающим взглядом и только благодаря выучке не забывала придерживать ладонью так и норовивший растянуться всласть рот. Не в пример Грете, между пухлыми губками которой сейчас свободно уместилось бы целое яблоко. За этим потянулась вереница минут, в течение которых великан терпеливо ждал, пока девушки осмыслят услышанное и выйдут из парализовавшего их оцепенения. И вот вроде как в глазах Элизабет забрезжили слабые проблески ясности. Она встряхнулась, но только собралась озвучить какой-то свой вопрос или же просто прокомментировать его откровение, как входная дверь распахнулась. На пороге возникла здоровая – почти как сам Клаус – фигура в длинном широком плаще с капюшоном, надвинутым на лицо.

– Грета, Себастьян желает тебя видеть, – равнодушным голосом, по которому сложно было сказать что-то о говорившем, заявила фигура и, переступив через порог, двинулась прямиком к девушке.

– Вот так удача. – Клаус поднялся со стула. – Не сегодня, приятель, – ухмыльнулся он, загораживая собой подругу.

– Уйди. – Визитёр небрежно взмахнул рукой наотмашь, не удосужившись взглянуть на преградившего дорогу великана.

Если так он планировал избавиться от Клауса, то жестоко просчитался. Великан перехватил запястье и вывернул с таким садизмом, что будь тот обычным человеком – кисть пришлось бы ампутировать. Вряд ли нынешняя медицина способна соединить воедино все эти разорванные лоскуты плоти и раздробленные кости.

Незнакомец отступил и всё же удостоил Клауса взглядом.

– Что же ты так? – злорадно скалился великан, глядя в отчётливо сверкающие тьмой в тени капюшона глаза. – Один перелом, а ты уже и хвост поджал.

– Соплеменник, значит. – Незнакомец кивнул сам себе, вправил кисть на место и спокойно спросил: – Зачем ты вмешиваешься, тринадцатый?

– Хочу начистить тебе хлебало, а затем заняться твоим нанимателем, поэтому хорош трепаться как баба базарная и нападай.

Визитёр грустно вздохнул:

– Жаль. Я бы не хоте…

Клаус подпрыгнул и грубо прервал наёмника, нанеся сокрушительный удар кулаком в лицо. Наёмник грохнулся на колени, из рассеченных губ побежали чёрные струйки крови. Желая закрепить результат, великан выбросил ногу, метя железным носком в подбородок, однако на этот раз противник успел среагировать. Схватил великана за голень и вспружинил вверх, отправляя того в полёт. Клаус сгруппировался и, кувыркнувшись через голову, приземлился на ноги, но тут же отхватил хороший прямой в зубы, отбросивший его к перилам.

– Пойдём, Элизабет! – Грета схватила застывшую в изумлении дозорницу за руку и быстро уволокла за барную стойку. Всё последующее время девушки наблюдали за этой схваткой, выглядывая из-под ореховой столешницы.

Демонслееры мутузили друг друга как сумасшедшие, совершенно не жалея сил и кулаков. Да что там кулаков – за прошедшие неполные десять минут они умудрились переломать друг другу едва ли не все кости, попутно круша всё вокруг. Неизвестно чем могло закончиться это безумное побоище, если бы в один момент на лестницу не выскочил Фил и не выстрелил в наёмника, который беспощадно дубасил сцепленными руками застрявшего в дыре между ступеньками Клауса по голове, намереваясь проломить ему череп. Картечь понаделала в капюшоне прихвостня криолиса уйму дыр и откинула его назад.

– Ты – девушка?! – ошарашенно вопросил Клаус, лицезрея вполне себе хорошенькое лицо, что ну совсем не вязалось с мужеподобной фигурой и короткой мальчишечьей стрижкой.

Наёмница, опасаясь ещё одного выстрела, отскочила назад.

– Это что-то меняет? – деловито осведомилась она, не сводя глаз с шлёпнувшегося из-за отдачи на пол мальчика, в чьих трясущихся руках ходуном ходил дымящийся мушкет.

Великан рывком высвободился из своего заточения.

– Меняет. Я не бью девушек. Я их люблю, – с обаятельной улыбкой сообщил он, присаживаясь на уцелевшие ступеньки.

– Тогда дай мне доделать свою работу. Себастьян не любит ждать.

– Позволь вопрос, ты работаешь на него исключительно из-за денег?

Демонслеерша коротко кивнула. Довольный её ответом пират пошерудил в кармане штанов, достал на свет пару дублонов и с хитрецой в голосе продолжил:

– Тогда у меня есть для тебя одно деловое предложение…

Часть вторая. Болтовня на камбузе

– Шурх вернулся! – едва на горизонте показалось красное пятно, громко заголосил сидевший на планшире с удочкой в руках Филип. Стараясь развеять докучавшую ему ещё с обеда вселенскую скуку, он пытал счастья наудить рыбы. До того как очередной приступ морской болезни отправит его на койку, изнемогать от целого букета неприятных симптомов. – Эй, ребята, слышите, Шурх вернулся!

– Мелкий, а шуму как от корабельной пушки, – усмехнулся себе под нос Клаус. Он тоже заметил квопла и сейчас спускался со своего излюбленного марса вниз на палубу, где неспешно собирались остальные члены экипажа.

– Хвала Альтане! – облегчённо вздохнула Лиз, переживавшая на этот счёт больше остальных. И её нетрудно понять. Без корабельного квопла моряки в воде что слепые котята, и лишь непроходимые глупцы – такие, как например, их команда – отважатся плыть незнамо куда, блуждая по безразличным к людской суете волнам морского лабиринта. Но стоит отметить, что пошли они на такой шаг отнюдь не из-за какой-то там ребяческой безрассудности, а преследовали самые благие намерения.

После того как Чиса, наёмница Себастьяна, приняла предложение Клауса и выгодно переметнулась на сторону того, чей карман больше ломился от припрятанного в нём золотишка, она тайно провела их в замок бывшего нанимателя. Они застали его развалившимся на троне и поедавшим виноград с рук молоденьких служанок, одетых в одни лишь передники на голое тело. Криолис и рта раскрыть не успел, как вспылившая при виде подобного непотребства Элизабет взмахом рук опустошила резервуар фонтана, величаво журчавшего посреди зала, и буквально впечатала Себастьяна убийственной струёй воды в резную спинку, отливающую переплетением красного, белого и золотого оттенков. Немного перестаралась, возможно даже сломала ему несколько рёбер, но вряд ли хоть сколько-нибудь об этом сожалела. Иначе не приморозила бы его, скорчившегося от боли, к трону. Служанки с истошным визгом бросились наутёк, на их крики в зал ворвалась замковая стража. Хором лязгнули обнажаемые мечи, но стоило лишь двум могучим демонслеерам распрямиться во весь рост и грозно зыркнуть на вошедших, как стражники позорно побросали своё оружие и высоко задрали руки вверх, признавая поражение. Оставалось дождаться, пока распалённая Лиз закончит зачитывать Себастьяну приговор и защёлкнет на нём наручники из змеевика, – за них стоит благодарить знакомого кузнеца Греты, который снял браслеты с запястий Клауса и в кротчайшие сроки починил их, – однако в самый ответственный момент всё пошло наперекосяк.

Паника в глазах Себастьяна, обращённых на приближающуюся с наручниками Лиз, внезапно сменилась какой-то отчаянной решимостью. Из них брызнул ослепительный свет – и в следующее мгновение огромная каменная глыба пробила крышу в том месте, где застыла ошарашенная дозорница. Клаус едва успел оттолкнуть её, глыба погребла его под собой. Себастьян высвободился из ледяного плена и двинулся на Элизабет с явным намерением отомстить. Чиса бросилась ему наперекор, но криолис щелчком пальцев расколол землю под её ногами надвое. Наёмница сорвалась в пропасть, и только благодаря двум своим кинжалам ей удалось остановить падение, повиснув на них над бездной.

Отползая назад, Элизабет кричала что-то про недопустимость использования овердрайва подобным образом, но Себастьян не слушал её. Пол вокруг неё взорвался осколками плит, из-под них вырвались древесные корни, цепко обвились вокруг конечностей девушки и подвесили её в воздухе. Негодяй приблизился, но прежде чем он успел навредить Лиз – появившаяся из ниоткуда Паф вскарабкалась ему на шею и что-то сделала с ним, прикоснувшись окутанными сиянием лапками к вискам. Зрелище вышло фееричным. Голова Себастьяна запрокинулась назад, из глаз вверх выстрелил мощный столп пульсирующего света. Пройдя через дыру в крыше, он разогнал облака и бил до тех пор, пока криолис не лишился чувств. Это не заняло много времени, минуту или около того, однако и этого вполне достаточно, чтобы привлечь на остров находившиеся поблизости корабли, среди которых вполне могли затесаться и те, что были посланы на спасение Элизабет. Команде Клауса пришлось поспешно ретироваться с острова, но перед этим великан наказал Шурху как можно скорее привести к Померансу любой ближайший корабль с Альтаны и убедиться, что его экипаж позаботится обо всём остальном. И вот спустя трое суток квопл возвратился с порученного ему задания.

– Весточка с суши! Весточка с суши! – кружась над ними, важно выкрикивал нахохлившийся попугай, а затем устремился к вытянутой руке довольно улыбающегося демонслеера.

Клаус свободной рукой отвязал от лапки закреплённое лоскутной ленточкой письмо. Шурх переместился на плечо и склонил свою маленькую головку над разворачивающимся посланием. Паф тоже изъявила желание находиться в первых рядах и для этого настойчиво подёргала великана за брючину, после чего лапкой указала на пустующее место на втором плече. Тот умилительно скривил губы и без промедлений усадил её справа от головы, затем закончил разворачивать послание и приступил к чтению: