Сатин

Таня Лаева

Сатин

Глава 1. А ты не обнаглела?

Джейк.

Начинался рассвет, и огненное светило являло новому дню свои первые согревающие остывший за ночь город лучи. Я повернул к себе зеркало заднего вида и посмотрел в свои глаза с красными капиллярами.

Бессонница тебя доконает, Джейк. Бессонница и мигрени.

За окном мелькал неяркий, я бы даже сказал скучный город, в котором не было привычных для меня небоскребов. А ведь на самой их вершине можно было себя ощутить себя властелином этого мира. Наши города словно хотели пробить в космос огромную дыру, ну во всяком случае коснуться облаков. Сегодня я ехал на важную встречу, но мыслями я не был здесь, не был в Берлине… я вновь и вновь возвращался обратно в Чикаго… в загородный дом, в свой кабинет, в кинотеатр с неинтересным фильмом…

Черт!

Прошел месяц со дня свадьбы моей дочери, а я все стараюсь отсчитывать время не от последней нашей с «НЕЙ» встречи, а от каких-либо других событий, происходивших в тот момент моей жизни. Месяц, например, с момента моего отъезда из родного города, из места, где я родился, вырос и создал себя сам, где я достиг максимальных высот и рухнул с оглушительным провалом по своей же инициативе.

Я послал к херам все, чего я добился таким огромным трудом ради одного… сбежать от самого себя. Я пытался абстрагироваться полностью от мыслей… и даже попыток вспоминать… но неустанно, каждодневно я думал, прокручивал, ловя себя на том, что, наверное, просто сойду с ума. Но преодолевая и заставляя себя, я уверенно шел дальше, перешагивая чувства, хороня свою душу, покрывая сердце час за часом толстой коркой непробиваемого льда, становясь прежним, погружаясь в новый бизнес, в новое партнерство, в новое окружение.

В Европе было все совсем по-другому, американцев здесь не любили от слова совсем, и мне было очень сложно найти нишу для вложения и инвестирования, но я сделал это, и сегодня наш первый совет директоров, где я должен представить проект, который должен был дать мне мощнейший толчок в этой стране, в этом городе. Это, возможно, был новый виток в моей жизни, которая пойдет по иному пути. Может быть, у меня появится шанс хоть что-то наладить в моей пущенной под откос жизни.

Хватит прибедняться, старик, тебе и твоим детям хватит прожить еще десять.

Когда солнце встало и озарило верхушки узких высоток стеклянных бизнес-центров, я уже несколько минут сидел и гипнотизировал четыре серебряных кольца на руле, крепче сжимая оплетку до скрипа.

Забудь…

*************************************

Первое, что меня поразило в этой стране – это огромное количество велосипедистов в сочетании совершенно невозможным найти парковочное место для авто. И вообще, я выглядел, мягко говоря, расточительно на своем внедорожнике на фоне смарт-каров и небольших седанов. Лаконичность и прагматичность, серость и обыденность… возможно именно в них я смогу раствориться.

Я сидел в небольшом и душном конференц-зале в ожидании, финально корректируя презентацию, когда в помещение вошла она… огненный кудрявый вулкан, который вчера по воле случая порвал мою рубашку.

*************************************

Вчера.

Ночной клуб. Кабинет его владельца. И я преисполненный надежд на светлое будущее.

– Ну что ж, Хайнц, я очень рад такому выгодному сотрудничеству между нами.

– Ja, Жейк. Я тоше весьма ратый! – коверкал мой родной язык жилистый немец, волосы которого были зализаны на ровный пробор.

Коричневого цвета костюм господина Кляйна был мешковат и безвкусно подобран к синему галстуку в желтый горох. Но ботинки… я бы такие сам носил. В целом, этот человек наводил на меня большие сомнения, но выбора не было от слова совсем, поэтому мы пожали руки. Я осмотрел не слишком подходящее место для заключение деловых отношений.

– Ох. Тепе не нравица этот место? – заглянул мне в лицо Хайнц.

– Ну оно, так скажем, не слишком привычно для меня. Что это за заведение?

– Этот клюп мой невест. Я потариль, – с гордостью произнес немец, – Наслаштайся, Жейк.

– Спасибо, конечно, но я, пожалуй, пойду.

Мы еще раз схлестнулись ладонями, и я направился на выход через шумный танцевальный зал, в котором было практически не видно ничего кроме дерганного изображения неустойчивых тел. И вот уже почти доходя до выхода, я зачем-то взглянул в сторону барной стойки, на которой выплясывала молодая девушка просто невообразимой красоты.

Ее почти прозрачное платье плотно обтягивало ее горячее тело словно вторая кожа и было усыпано мириадами блестящих переливающихся огоньков. Она грациозно двигала бедрами в такт музыке и извивалась словно дикая пантера, крадущаяся за добычей. Она вскидывала своей гривой кудрей цвета молочного шоколада и закрывала глаза, лаская свое тело ладонями.

Знойная, необыкновенная, шоколадная… просто дикая пантера.

Не замечая, что уже подошел к ней вплотную, я любовался ей снизу вверх. И в какую-то секунду она просто слетела прямо в мои руки, хватаясь за мою рубашку, срывая все пуговицы на ней.

– Вибачте…

Музыка мгновенно прекращается, и к красавице подбегают ее испуганные подружки.

– Настю–юш?! – кричит блондинка.

– Ты в порядке, милая? – подхватывает шатенка и переключает свое внимание на меня ровно, как и язык на снова не понятный, – OU! Wen haben wir hier? Papa Ritter?

– Ты порвала мою рубашку!

А я не вижу никого вокруг, лишь смотрю в ее бездонные зелено-карие глаза, которые украшены густыми черными ресницами, и притягиваю ее все ближе к себе, просто не в силах остановиться.

– Я-я… я не хотела… Господи-боже, да кто ты такой?

Ее маленькие пальчики нервно хватают расстегнутые края шелковой ткани, а торцы ее ладоней мягко упираются в мою приоткрытую обнаженную грудь, и под этим прикосновением образуется огненный кратер.

Просто обжигающий вулкан, моя испепеляющая лава…

– Настенька, а ты не забыла, что у нас девичник, все-таки провожаем тебя в последний путь, – лопочет уже на понятном темненькая.

Смотрю на нее и с ужасом осознаю, что она не свободна… снова чья-то невеста… между ребер опять разрастается раздирающая плоть чесотка, и я отталкиваю от себя минутную слабость, ощущая себя грязным предателем, понимая и принимая, что не смогу, просто не смогу жить без НЕЕ.

– Спасибо, что напомнила, Наташ! – ворчит на нее кудрявая бестия, и между ними начинается небольшая перепалка, – Могла б i сказати по-нашому!

– А що таке, тобi вiн сподобався?

Я не разобрал и половины разговора, да уже и не хотел, когда к нам подлетела моя новая инвестиция.

– Люпимая, ты в порядок? – он попытался обнять ее, но она отшвырнула его руки от себя и ответила ему, не отводя от меня своего убийственного взгляда.

– Нормально все! Руки убрал!

Одарив меня последней коварной ухмылкой, она развернулась и направилась к вип ложе, в которой проходило, по всей видимости, ее прощание с холостяцкой жизнью. Она приземлилась на красный велюровый диван и деловито закинула ногу на ногу, вновь находя мой пронзительный взгляд среди толпы, эротично закусывая нижнюю губу и поправляя волосы.

*************************************

Сейчас. Конференц-зал.

– Доброе утро.

Промурлыкала лукавая лава и, цокая высокими шпильками, прошла опасно близко ко мне, демонстративно нагибаясь и ставя кружку кофе на клавиатуру моего ноутбука. И мне это не понравилось.

– Доброе. Это плохая идея, милочка.

Немного отъехав на кожаном, тяжелом кресле, создавая дистанцию между нами, я медленно отставил дымящийся напиток в сторону и указал девушке сесть на соседний стул рядом со мной. Она послушно мягко приземлилась и тихо спросила меня, поглаживая мою пишущую ручку, играя с ней изящными пальчиками.

– Ты думал обо мне?

– Нет, а должен был?

Я ответил правду, уверенно и достаточно холодно, но она излишне самоуверенно усмехнулась, словно не верила мне.

– Мне показалось мы понравились друг другу.

Я не спорю, она была красотка с обалденными формами, пышной грудью, круглыми бедрами, густющей гривой волос и… можно продолжать бесконечно. Шикарная женщина с шикарной фигурой.

– Как тебя зовут?

– Настя.

– Послушай, я скажу всего один раз. Я – мужчина, Настя. Конечно, ты не можешь не нравиться, но…

– Ты женат? – бестактно перебила она, но стоило ей спросить об этом, и меня обдало ледяной дрожью по позвоночнику, которая отозвалась колющей болью в моих висках.

Да, бл@дь, ну почему? Ну почему это происходит со мной?

Подумал я не о своей покойной жене, а о живой, чужой женщине, которую я не могу и не хочу, забывать.

Моя невестка… жена моего сына… мать моей внучки, няня и почти мачеха моей дочери, моя несостоявшаяся невеста. Дичь просто.

Неугомонная огненная девица продолжала смотреть на меня очень внимательно, давая понять, что очень ждет ответ на мой вопрос.

– Да, я женат.

– Но я не вижу кольца.

– Все сложно, Насть.

– Я никуда не тороплюсь. У нас еще есть время.

Я разглядывал ее эмоции, переливающиеся от желания отдаться мне прямо сейчас до прижать меня к груди и укрыть от всех моих бед.

Сильная и очень настойчивая женщина.

Я отпил кофе, сосредотачиваясь на терпком отвратительном вкусе, который почему-то нравится большинству людей.

Мне никогда не нужна была «баба с яйцами» или какая-то инициатива, я из тех мужчин, которые встают перед своей женщиной, но никак не прячется за ней и, тем более, не утешается. Я не хочу соперничать со своей любимой, я хочу наслаждаться "ЕЙ", владеть, обладать, завоевывать, даже, возможно, прятать и максимально удовлетворять во всех смыслах этого слова. И речь шла только об одной единственной женщине.

– Зачем тебе это?

– Мне просто кажется, что мы очень похожи, Джейкоб Хилтон. Мы оба одиноки и несчастны в любви, разве не так?

Был ли я несчастен, нет. Я скорее был в отчаянии… в клетке, но я никогда не жалел о том, что испытал и все еще испытываю. Когда я нервно сделал очередной глоток, то понял, что кружка пуста. Опустив ее, я снова столкнулся с этим взглядом с поволокой, перед которым мой лед начинал давать первые трещинки. Я молчал, я зачарованно наблюдал за грациозными движениями дикой пантеры, повелительной львицы, которая, отодвигая мой ноутбук, села передо мной и схватила меня за галстук притягивая к себе, заставляя меня привстать.

– Ты не обнаглела? – с насмешливой ноткой произнес я.

– Я закрыла дверь.

Околдованный ее наглостью, я угрожающе навис над загадочной огненной красавицей, заставляя ее отпрянуть назад своим грозным взглядом и тоном.

– Ты идешь по очень тонкому льду, Настя. Не боишься последствий своих поступков?

– Я люблю строгих папочек, – произносит она, резко приближается, тянет меня за удавку, оказываясь в паре сантиметров от прикосновения к моим губам, и сладко шепчет, – Просто не останавливайся, мы оба этого хотим… и ты тоже чувствуешь это напряжение между нами…

Я закрываю глаза от усталости и под тяжелыми горящими веками всплывает медленно убивающий мою душу образ моей шелковой ласковой кошечки, которая ласково шепчет: «Джейк… остановись…»

– Саша… – тихо произношу я и чувствую, как ослабляется хват.

Открыв глаза, я увидел, что на свободе от чар и напора настойчивой девушки, которая разочаровано сканировала мое отрешенное лицо.

– М-да, тяжелый случай.

Я вырвал галстук из ее рук и сделал два шага назад. Настя подумала минуту и спрыгнула, когда открылась ручка двери, и в помещение вошел ее жених, мой главный на сегодня потенциальный деловой партнер.

– Жейк! Я так рат тепя витеть! Все готовый. Мы мошем начщинать. Торокая, принеси нам ещче копфе.

Немного раздраженная невеста упорхнула, виляя задницей, зная, что я смотрю на нее. Информация о закрытой двери была ложью, что насторожило меня очень сильно.

Что она задумала? Зачем так откровенно предлагать связь, которая мне не интересна ни как мужчине, ни как бизнесмену… что-то тут нечисто.

Собрание длилось до позднего вечера. После долгих прений, инвестируемая сторона все же приняла мои условия сделки, мои проценты, мои правила игры и мое видение по продвижению. Удовлетворенный своей первой победой я шел к машине, уже издалека заметив кудрявый маячок.

– Поздравляю, Джейкоб. Ты впечатлил совет.

Глава 2. Один вечер

Ее силуэт приближается и расплывается перед моими глазами, темные волосы становятся светлыми и прямыми, зеленые глаза – вишневыми. Передо мной "ОНА", моя мягенькая, гладенькая моя шелковистая девочка, мой нежнейший Сатин… я беру ее запястье и начинаю сжимать.

– Саша…

– Джейк… отпусти меня умоляю… – тихо мяукает мой котеночек.

Я смотрю не отрываясь, разглядываю ее всю, мои глаза жадно пожирают все то, что я вижу, и я хочу большего, ощущая мощнейшую волну возбуждения вместе с убийственной пульсацией в висках.

– Джейк, мне больно, пусти!

Я зажмурился и снова осмотрелся. Передо мной Настя в гребаном платье, и я ловлю себя на мысли, что мне пора поехать в больничку, как минимум, к психотерапевту, … как максимум, к неврологу из-за моих мигреней.

– Извини, – холодно бросаю я и молча сажусь за стол, наливая поданное шампанское даме.

Она подозрительно тихо и не характерно для себя скромно опускается на стул напротив и робко спрашивает.

– А ты?

– Я не пью.

– Ну ради меня.

Она пытается снова заигрывать со мной, а я до сих пор не понимаю, что я вообще тут делаю. Но я увидел то, зачем пришел, получил свою дозу, и нужно было послушать девушку, хотя бы для приличия.

– Значит так, ты хотела что-то мне сказать, говори, у тебя один час.

Из всего "интереснейшего" рассказа я почерпнул две вещи. Первое, Настя переехала в Германию около года назад и устроилась на работу к Хайнцу. Второе, у них очень быстро закрутился роман.

– Зачем ты выходишь за него, ты же его не любишь, это же очевидно, что ты не будешь счастлива с ним.

– У меня уже нет выхода, Джейк, он подарил мне слишком многое, чтобы давать задний ход. И этот клуб… когда мы поженимся, я официально вступлю в права и уйду из офиса. Он ведь все заберет и уничтожит. Хайнц очень влиятельный и опасный человек. Сначала меня это подкупало, но чем ближе свадьба, тем страшнее мне становится, особенно после того, как я тебя встретила…

Ее щеки залились соблазнительным румянцем, и сейчас, в своей ранимости, она меня немного привлекла, но это была всего лишь симпатия… не более.

– У человека всегда есть выбор, девочка.

Ее рука легла поверх моей, и снова вернулась коварная соблазнительница, отталкивающая меня окончательно.

– А может мой выбор – это ты. Ты веришь в любовь с первого взгляда, красавчик?

– Да, – не задумываясь, ответил я и одернул руку.

– Ну а ты? Какова твоя история? – вывалила на стол содержимое своего декольте не очень интересная собеседница.

– Нет, дорогуша. Если это все, что ты хотела мне сказать, то я крайне разочарован и не намерен продолжать с тобой какой-либо разговор или общение.

– Что?! – она поняла, к чему я веду, и крайне оскорбилась моей отчужденностью и прямолинейностью.

– Я думаю, тебе вряд ли понравится мое мнение. Еще раз, Насть, я не мальчик. Но скажу тебе одно, ты никогда не любила, никого. Так что мне пора. Ты меня не впечатлила.

Я бросил сумму, явно превышающую наш заказ, на стол, даже не дождавшись ужина, встал и решительно направился к выходу. В фойе меня догнала запыхавшаяся изрядно погрустневшая девушка.

– Я тебя провожу.

– А-ха-ха! Ну ты серьезно? Но это уже слишком…

Я вырвался из ее цепкого хвата. Ресторан был через пару домов от моей съемной квартиры. Этот выбор сделала моя спутница, я думаю, намеренно… но я уже не хотел ни о чем думать или подозревать. Я уже даже сомневался о продолжении этого проекта… я захотел вернуться в Чикаго.

Итак, я очень быстро двинулся по направлению к дому под звуки быстро семенящих шагов на тонких шпильках. Настя шла за мной, и уже на подходе к подъезду я услышал вскрик.

– Ай!

Оглядываясь, я увидел ее, застрявшую каблуком в решетке канализации, отчаянно дергающую ногой.

Черт!

Пришлось вернуться и помочь. Но каблук пришлось вырывать с мясом, туфлю спасти не удалось.

– Спасибо, – томно бросила неугомонная.

Вся ситуация казалась мне наигранной и подстроенной, и я начинал приходить в бешенство, пытаясь поскорее скрыться от этого недоразумения, которое сейчас меня уже откровенно бесило.

– Подожди, я не могу так пойти! – крикнула мне вслед полураздетая дама в одной туфле, а из меня уже лилась неконтролируемая ярость.

– Может предложишь у меня переночевать?!

– Нет, просто позвонить! Не будь о себе слишком высокого мнения, – фыркнула Настя и обиженно скрестила руки на груди.

– Мой телефон разряжен в ноль, ты можешь поймать такси сама.

– Ладно… ладно… я поняла…

Я сделал несколько шагов, провожаемый взглядом едва ли не плачущей девушки, которая в таком платье могла только поймать неприятности, но никак не такси. Я сдался.

– Пошли.

Мы поднялись на нужный этаж и вошли в прилично обставленный холл моего пентхауса. Я протянул засмотревшейся на стильный интерьер нежеланной гостье стационарный телефон.

– Звони и уходи, дверь открыта.

В кухне я скинул пиджак, выпивая пол бутылки воды одним махом. Я вышел в коридор закрыть дверь и столкнулся с полностью обнаженной пленительно красивой женщиной. Я замер, а она подошла и рванула пуговицы моей рубашки, отправляя их в полет по начищенному до блеска паркету.

– Это уже вторая.

– Я куплю тебе, хочешь?

Я не мог не любоваться ее крутыми изгибами и правильными, такими округлыми, и аппетитными, просто идеальными формами. Я плавно опустился на корточки, обсматривая вблизи самые интимные участки сногсшибательного тела, взялся за красный кусок ткани у ее ног и натянул до груди, грубо хватая ее локоть.

– Ты что делаешь?

– У-хо-ди! И больше никогда не приближайся или крупно пожалеешь об этом.

Угрожающе резко отрезал я, распахивая дверь и выталкивая девчонку на лестничную клетку. Нахальная девица рассмеялась невпопад и, спуская платье с груди, неожиданно провела ладонью по моей щеке.

– Спасибо, Джейк, это было чудесно.

Я непонимающе смотрю за ее коварным взглядом, следуя за ним за свою спину и оборачиваясь на стоящую тень позади. Меня пробирает ледяной пот, и я теряю дыхание.

Твою мать…

Глава 3. Ты со мной навсегда?

Мать твою!

Я стою, словно парализованный, и смотрю вслед стремительно удаляющейся к лифту девичьей изящной спине.

– Саша, СТОЙ! – ловлю ее локоть и понимаю, что она настоящая, что она не видение, не призрак. Держу сразу крепко и сильно, потому что знаю характер этой строптивой вредной стервы и помню, как она умеет вырываться.

– Пусти меня, кобелина!

Ну уж нет!

Рывком разворачиваю трепыхающуюся и отчаянно сопротивляющуюся упрямицу, держу ее плечи и пытаюсь заглянуть ей в глаза. Саша упорно меня игнорирует, прячась от меня, а я, сам не ожидая от себя таких резких движений, хватаю ее лицо одной рукой и сдавливаю щеки, поднимая ее изнеможенный взгляд навстречу своему, желающему и испытывающему.

– Зачем ты пришла?

Не могу дышать, сердце бьется в горле, легкие схлопываются, и кислород просто перестает поступать в мой организм. Время останавливается, все вокруг замирает и теряет значение и смысл. Я в ярости, я ненавижу ее, ненавижу себя, ненавижу тот момент, когда мы встретились, и когда она упала в мои объятия после своего неуклюжего танца пьяненькой самки богомола.

Ненавижу ее слабость, ее покорность, ее страх передо мной… ненавижу то, как она плавится в моих руках, ненавижу ее податливое извивающееся, такое чувствительное тело. Люблю ее всю.

И сейчас она стоит и молчит, дрожит и боится. А я медленно умираю без ее близости.

– Зачем ты здесь? – я повторяю свой вопрос, а Саша ревностно кивает в сторону открытой двери и с издевкой произносит.

– Ты опять скажешь, что она никто, Джейк?

– Но это правда, она – никто! – я указал на Настю поворачиваясь, чтобы взглянуть дряни, которая уже сбежала, прямо в лицо, ведь она сделала последний ход намеренно, она спланировала все это.

Ведь она сразу поняла, что за девушка стоит на лестничной клетке, что она та, которую я звал.

– Поверь мне, – молю ее.

– Почему я должна?

– Да потому что ты прилетела для этого на другой континент, Саша! – не могу сдерживать свои эмоции и меня начинает колотить от ярости, когда она произносит.

– И пожалела об этом…

В наш разговор безмолвно влилась соседка, тихо прокрадываясь к лифту, с интересом разглядывая нас. Я силком затащил Сашу в свой дом и захлопнул дверь, запирая ее на замок.

– Поговорим, Алексия Сойер?

– Нам не о чем разговаривать!

СУ-КА!

Ну какая же сучная сука так запала мне в ледяное сердце раскаленным угольком, и мне так хотелось взять и тряхануть ее из всех своих сил, чтобы выбить из нее эту ее сучью натуру и поглотить ее целиком.

– Счастливо оставаться, Хилтон! – повернулась ревнивая стерва ко мне спиной, театрально взмахивая тонкой кистью, – Беги скорее, может догонишь свою зазнобу.

Ну все! Достала!

Саша уже спешила на выход, почти дотягиваясь до ключа в замке, когда я схватился за ее шею пальцами, стискивая загривок, и дернул ее обратно, разворачивая на сто восемьдесят, с разгона впиваясь в ее губы, вторгаясь в ее дерзкий рот и язык, истязая их до крови, и она ответила мне с той же отдачей. Переполненная гневом, моя королева проглатывала мои поцелуи с неконтролируемой дичайшей жаждой.

Неудержимый голод, пылающая страсть, испепеляющая изнутри ярость и уничтожающая последние нервные клетки любовь… все это смешалось в этом первобытном поцелуе, словно мы грезили о нем несколько тысячелетий. Целую ее, целую, как сумасшедший, одержимый ею одной и ее вкусными губами, и шепчу между рывками.

– Саша… я скучал невыносимо… Саш, я люблю тебя, слышишь?

– Джейк… я хочу тебя, Джейк… так сильно…

Больше мне не надо было ни слов, ни просьб, просто никого и ничего кроме нее. Я впечатал ее во входную дверь, осыпая все сладкие места в зоне досягаемости короткими быстрыми поцелуями, раздирая тонкую ткань кружевного платья на груди словно дикий зверь, впиваясь зубами в смуглую, шелковистую кожу, посасывая и втягивая ее в себя, одновременно расстегивая ремень, срывая ее белье.

– Девочка моя… я так ждал тебя… я с ума по тебе сходил…

Раскрасневшаяся Саша только тяжело дышала и тихо постанывала, периодически кусая свои губы, хватаясь за мои плечи, шею, руки, задыхаясь от вожделения, тая от моих повсеместных ласк. Едва приспустив брюки, я усадил девушку сверху, влетая со скоростью звука в теплое тугое пространство, обволакивающее и моментально сжимающее мое сокращающееся достоинство в тиски.

Я громко зарычал, а Саша пронзительно вскрикнула от такой силы разряда шаровой молнии, разорвавшейся между нами вместе с первым толчком. Я перевел дыхание, возвращаясь с небес на землю, и продолжил. Укусив нежное девичье плечо, я начал заколачивать ее во входную дверь, сгибая ее на весу пополам, закидывая ее щиколотки до своих плеч.

От бешеной скорости ткань ее платья, ровно, как и моих штанов, попадала между нами и пачкалась, пропитывалась тем, как наши организмы и тела реагировали друг на друга.

– АХ! Джейк! Ты… Я… Ох! Бо–оже!!!

Я молчал, я не мог ни о чем думать или говорить, я наслаждался, упивался ей до безумия, ее стонами, ее криками, ее впивающимися коготками, которые периодически пытались уцепиться за воздух.

– Люблю тебя, так люблю… – шептал я ей в шею, когда она ударялась в экстазе затылком о металлическое дверное полотно, а я вбивал ее сочные ягодицы все быстрее, теряя ощущение реальности и пространства, не осознавая, что сейчас соседние этажи вызовут полицию, ибо половина парадной, наверняка уже была в курсе нашего оглушительного соития.

– Джейкоб!!!

– Алексия…

Я не мог насытиться, не мог остановиться, продолжая находиться в ней так глубоко, до боли, то заводя ее ноги за пояс, то опуская на пол, но не поворачивая спиной, а смотря в горящие глаза, наполненные похотью, и на губы, с которых так сладко срывалось мое имя, которое меняло тональность и громкость, и которое я заглушал яростными поцелуями, вбирая в себя все ее стенания, всю ее невидимую боль, которую я тоже чувствовал.

– Почему ты здесь?

Тихо спросил я, притягивая к себе ближе, успокаивая и гладя и без того ластящуюся покорную кошечку.