Потомок Мали. В поисках джина

– Может пойдем вдоль восточной стены? Так будет быстрей. – предложил Ашух, не уточняя, что он сильно устал, да это и так было понятно.

Хаим лишь пожал плечами и повернул вслед за другом, к восточной тропе.

Глава 3. Невольные свидетели

Вдоль восточной стены действительно было намного быстрей добраться до улицы Песочной скорби. Но эта улица никогда не считалась безопасной. Много странных историй про нее могли рассказать местные жители. К тому же, после заката солнца, в городе начало быстро темнеть. Темнота, словная морская пучина поглощала дом за домом, укрывая их своими темными крыльями. Узкие улицы в темноте больше уже походили на ручейки, которые разбивали кривыми линиями гущу глиняного леса.

Одноэтажные слипшиеся дома в темноте напоминали непроходимые лабиринты. Впрочем, для неместных найти нужный дом была бы еще той задачкой.

Пройдя немного вдоль обветшалой полуразрушенной стены, через дорогу которой в основном располагались заброшенные дома, Ашух встал как вкопанный.

– Странно. – вымолвил он.

– Что странно?

– Ты не слышишь?

– Нет. А что я должен слышать? – тут и Хаим закрутил головой.

– Он скоро будет здесь! – прозвучал из ниоткуда голос, и как бы Хаим не хотел сам себе признаваться, сердце его ушло в пятки.

В узкой улочке никого не было, как бы друзья в четыре глаза не пытались в сумерках кого-либо разглядеть. От окончательной паники и бегства их «спасло» то, что говоривший не заставил себя долго ждать. Следом сразу последовал скрип и из маленького дома с облупленной красной краской и с покошенными окнами вышел старичок.

Мальчики быстро кивнули головой.

– Почтенный Лафар, пусть даже самые жаркие дни даруют вашему дому прохладу. – еще не отойдя от испуга и заикаясь проговорил Ашух.

– Вы нас напугали! – честно признался Хаим, – А кто скоро здесь будет? –Хаим это больше заинтересовало.

– Он скоро здесь будет! – повторил старик, вытянув палец к небу.

– Про него давно ходят слухи, что он не в своем уме. – шепотом сказал Хаим Ашуху. Ашух кивнул головой подтверждая одновременно, что и слухи он слышал и что полностью с ними согласен.

– ОГНЕННЫЙ ЗМИЙ! – прокричал старик, на этот раз трясся уже двумя руками в небо.

Мальчики хоть и видели говорящего в этот раз, но все равно вздрогнули от звучного голоса старика. Волосы его были взъерошены и без привычного тюрбана, борода была вся в колтунах. А когда-то белая рубаха свисала с щупленьких плеч старика как серая тряпка.

– Да да, змей рядом, на соседней улице! – громко закричал Ашух, подмигнув Хаиму. – Ну мы пошли.

– Звезды говорят, что земля под ногами скоро будет гореть. – не унимался старик

– Уже горит. – махнув рукой на старика, зашагал вперед Ашух. Но на его удивление, последовавших шагов Хаима за своей спиной он не услышал.

Хаим с любопытством продолжал изучать старика и не думая сходить своего со своего места. Старик сделал несколько шагов к нему и зашептал.

– Звезды говорят, что пришло время, прошли 500 лет и он вернется. Он здесь, он почти рядом и его приход не скроется от наших глаз.

– Ну если все заметят, так и мы огненного змея увидим. Чего уж заранее беспокоиться. Иль его надо бы встречать? – усмехнулся Ашух.

– ЗМИЙ! Неграмотный мальчонка! Огненный змий лишь одно из жутчайших его творений… Вся тьма выйдет… – старик остановился, и начал быстро вертеть головой, одновременно принюхиваясь. Самое неприятное для Ашуха в этот момент было наблюдать за вращающимися глазами в такт голове. Что-то нечеловечное, потустороннее в этой картине было. Ашух непроизвольно шагнул назад. А Хаим так и не сдвинулся с места.

– Слышишь? – тихо спросил он Хаима? – Он зовет.

– Кто зовет? – прошептал Хаим больше с любопытством, чем со страхом.

– Он зовет своих помощников.

– А они его слышат?

– Звезды говорят, что ему теперь не помещать.

– Тьфу ты! – не выдержал Ашух – Какие звезды еще?! Их нет… Даже луны нет! Сегодня на небе тьма тьмущая. О, почтейнейший Лафар, видимо вы пребывали на солнце дольше…

– Ты! – костлявый указательный палец стрелой был направлен в Ашуха – маленький невоспитанный мальчишка, в дранных штанинах и мечтающий о верблюде! ЦЫЦ! – Ашух отшатнулся и больше не посмел перечить Лафару.

– Хаим, пойдем отсюда. Почтенный Лафар сегодня…

Но не успел договорить Ашух, как старик схватился за подол своего длинного тряпья и побежал в сторону рынка.

Ошеломленным мальчикам только и оставалось смотреть ему вслед.

– Что случилось с нашим звездочетом? – удивленно спросил Ашух.

– Не понимаю. – прошептал Хаим – Будто он путает быль со сказками

– С какими сказками? – удивился Али

– С древними сказками, которые мама заставляет меня читать. Надо маме сказать, что они доводят до сумасшествия.

– Ты опять со своими сказками! – закатил глаза Али

– Ладно ладно, не буду больше – рассмеялся Хаим – Пойдем уже. И так задержались мы здесь.

– Я не знал, что на восточной улице еще кто-то живет.

– Я тоже – признался Хаим – Но где еще жить странному Лафару?

– Почтенный Лафар действительно очень странный.

– Как ты думаешь, он просто…ну это, просто…

– Ты думаешь, он действительно разговаривает со звездами?!

– Нет нет, это я просто, говорю, чтоб говорить… – постеснялся своих наивных предположений Хаим.

Восточную улицу называли в народе «воющей вонючкой». Вдоль стены были расположены лишь заброшенные дома. Когда же здесь жили люди, то все они без исключения жаловались на неприятные запахи и непонятные звуки и пытались при первой же возможности съехать оттуда. Так эта улица и опустела.

–Смотри, что это? – указывая вперед, прям около стены.

Али замедлил шаг. Действительно, прям у подножия полуразрушенной стены, периодически появлялись зеленые блики.

–Слышишь? – еще тише спросил Хаим, уже тянув Ашуха за руку за стену разрушенного дома.

Ашух навострил слух. Хаим был прав: глухие стуки, сквозь который доносился шорох и шепот были поначалу едва различимы, но становились все громче.

– Старая ведьма была права. Он здесь. – прозвучало голос в тишине. – Глянь, светится подлец!

– Надо его достать? – спросил второй голос, интонация которого свидетельствовала о том, что доставать ему ничего не хотелось.

Из разрушенной ограды поднялась огромная фигура, которую ни с кем нельзя было спутать. Хаим сразу узнал Дадалбана, местного разбойника.

– Нет, мы 2 дня искали это место и три часа копали этот заброшенный колодец, чтобы просто посмотреть.

– Правда? – надежда в голосе была

– А ну ка лезь туда, слизняк! И быстро! – последняя фраза была коротка, но звучала очень угрожающее.

Фигура Дадалбана вновь скрылась за неровными краями разрушенного ограждения. Послышались кряхтение и ругань, следом глухой стук, видимо это веревку в колодец спустили.

– Вай вай, удержать не могу, воняет хуже твоего башмака, Курух! – послышался тягучий писклявый голос

– Сейчас этим башмаком и получишь! – видимо отозвался тот самый Курух

– Вы оба, я вас сюда не башмаки нюхать позвал! Держите, да покрепче! – прорычал Дадалбан.

– Действительно, глаза не могу открыть от этого едкого запаха. – заговорил Курух плаксивым голосом. И плаксивым, видимо, он стал именно из-за запаха.

На этот раз реакция Дадалбана не последовала так скоро. Он приподнялся, мальчики видели лишь его бесконечны широкие загорелые плечи. Он один единственный позволял себе во всей Аломне ходить в рубахе без рукавов и подвязывать ее широким кожаным ремнем. Хаиму казалось, что это выглядит на Дадалбане комично, так как длинный низ рубахи, подвязанный ремнем, выглядел больше как пышная юбка модной аломийки.

– Не отпускать, я сказал! Тянуть! – отойдя чуть поодаль от своего прежнего места нахождения, прорычал разъяренным львом Дадалбан.

Хаим обратил внимание, что Ашух опять начал двумя руками чесать голову и ему пришлось толкнуть его в плечи, взглядом указав в сторону разбойников. Любое лишнее движение им могло стоить сейчас жизни.

Через пару минут и мальчики убедились, что запах действительно был нестерпимым. Хоть они и сидели на расстоянии тридцати с половиной верблюжьих шагов (30,5 метра). Но не только запах усиливался, но и зеленое свечение становилось все ярче, а вокруг мальчиков появлялся низкое тягучее зеленое задымление.

Хаиму стало не по себе, Ашух начал чесать голову все активней (видимо, опять нервничает, заключил про себя Хаим), а разбойники начали буйней и веселей.

– Будто труп достаем! – недовольно прозвучал второй голос.

– Так это и есть труп, ослиная твоя голова! Ты бы после 500 лет заточения под землей тож не розочкой источал! – Дадалбан не заставил себя ждать с ответом.

–Я бы предпочел после 500 лет моего погребения, чтобы меня не трогали. – возмутился второй голос.

Последовал глухой шлепок.

– Еще раз поговоришь про свои предпочтения, по твоей пустой голове пройдусь уже не рукой, а клинком!

Послышался шорох уже позади мальчиков, что заставило разбойников оглянуться. Мальчики уткнулись уже в землю, вдыхая еще не остывший песок, выжидая пока разбойники вновь продолжат свое дело. Еще минуты 2 трое разбойников оглядывались по сторонам.

– Эй, вы там, наверху! Вы что, превратились в песочный прах?! Тяните меня, пока я в силах держать эту вонючую жижу!

– Тяните его быстрей. – заторопился Дадалбан, чувствуя носом, что такую «вонючую жижу» действительно можно уронить.

Мальчики, пользуясь поспешностью, с которой разбойники начали тянуть веревку, решили отползти на более безопасное расстояние. Так как их дома еще были далеко, им оставалось только доползти до ближайшей улицы рынка.

Через минут 20 они оказались на северной улице, где не думая встали и побежали, куда глаза глядят. Вдогонку им послышалось, что за ними кто то побежал, из-за чего они спотыкаясь, усилили бег.

Несмотря на их подозрения, до своей улицы они уже добежали без всяких происшествий. Оперевшись на колени, им с трудом удалось отдышаться после такого забега. Вокруг была тишина, ни единой души. Только едва различимые на песке пауки и скорпионы, тихо ползли по стенам, в ожидании своей жертвы.

Скрип. Мальчики подпрыгнули на месте. У Хаима чуть сердце не выпрыгнуло из груди. Не уж то их отследили?!

– Илам-ханум?! – удивленно-испуганный голос Ашуха прозвучал в тишине. И Хаим сразу признал, что облегчения в этом голосе звучит не меньше.

– Да будет ваша ночь самой прохладной. – вторил Хаим.

Но соседка Илам даже не посмотрела в их сторону. Она постояла на улице, оглянулась по сторонам и зашла в свой дом.

– Она меня скоро до смерти доведет! – заныл Ашух. – Она всегда так делает!

– И меня… – не успел добавить Хаим, как увидел вновь выражение ужаса на лице своего друга.

– Лампа не зажжена, дверь заперта. –всматриваясь в маленькие темные окна, проговорил Ашух.

– Хочешь вместе в дом зайдем? –неуверенно предложил Хаим – Или я могу здесь на лавочке с тобой посидеть…

– Тебя мама не поругает? У вас то свет горит.

– Уверен, что мама еще не пришла – со вздохом сказал Хаим

– Не пришла? Но свет же…

– Это бабуля наша. – еще печальней вздохнул Хаима, косясь в сторону своего дома…

– А Ула-ханум не будет волноваться?

– Ох, пусть меня сметет сейчас пустынная буря, если она вообще за нас когда-то волновалась! – взорвался внезапно Хаим – Она бы давно скормила нас своей одноглазой летучей мыши, если бы о ней самой было кому еще заботиться. – и будто подтверждая сказанное, из соседнего дома донесся режущий слух визг летучий мыши. – Ее летучая мышь питается лучше меня. Да что там говорить, бабушка ворует последние лепешки и тащит своей летучей мыши, хоть и знает, что больше еды у нас за весь день не будет! Как ее только терпит моя мама!

– Так она же мама твоей мамы…

– Нет! – быстро разуверил Хаим своего друга – И даже не мама моего отца! Она мама папы моего папы! И жива еще! – горечь в своем голосе Халуму не удалось скрыть – Кажись и меня переживет

Внезапно глянув на окна своего дома, Хаим заметил тень и замолчал, кивнув головой еще Ашуху.

– А мама твоя где? – поняв намек друга, что их может подслушивать та самая бессмертная бабушка Хаима, Ашух перешел на шепот.

Хаим лишь пожал плечами.

– В последний год она работает допоздна. Говорит, что на фабрике заказов на платья стало намного больше. Зажиточные аломийки стали еще зажиточней и просят более пышных платьев, с жемчугами и драгоценными камнями. Уходит рано утром и приходит поздно ночью. Хотя жить мы не стали лучше. Мне кажется она бесплатно работает, лишь бы бабушку не видеть.

– Лами? – услышали они из-за угла внезапно голос. Хаим вновь подскочил от неожиданности. За прозвучавшим голосом мгновенно появилась хрупкая, немного сутулая фигура.

– Мама, это ты? – с облегченным вздохом ответил Ашух вопросом на вопрос

– А, мальчики – разочаровано сказала Зехер, появившись из-за угла. Узкая улица освещалась лишь тусклыми проблесками из окон домов. Но даже при скудном освещении было сложно не заметить, как внезапно осунулось лицо Зехер, и как еще с утра будучи прямой и статной женщиной, она превратилась чуть ли не в уставшую сутулящуюся пожилую женщину.

Держась обеими руками за поясницу, она все еще оглядывалась по сторонам, стоя на перекрестке.

– Нигде не могу найти Лами. – по ее дрожащему голосу было понятно, что она уже готова разрыдаться от бессилия.

– А что говорят хранители порядка? – смущенно спросил Хаим

– Хранители? Они обыскали весь город. Говорят, либо она сидит у кого-то в гостях и забыла, что ей пора домой возвращаться, либо она ушла в пустыню. Посоветовали просить ближайший выезжающий из Аломны караван, чтоб они «глядели по сторонам». Вдруг они ее увидят… – Зехер запнулась. – Не может быть, чтобы она ушла в пустыню. – качая головой, сама себя убеждала Зехер – Ведь она знает, насколько это опасно!

– Мам, пойдем. Ты сделала, все что смогла. Уверен, лучше, чем хранители порядка, тебе не сыскать ее. И пустыню она боялась. Она туда не пойдет… – Ашух взял маму за руку и потащил ее домой.

Хаим не сразу направился к своим дверям. Он стоял и молча наблюдал вслед уходящему другу. И из ниоткуда у него в голове возник вопрос: «А если бы пропала бабуля Ула? Стал бы я волноваться?» – задался вопросом Хаим. Ответить честно он сам себе не смог. «Вот если бы пропала ее одноглазая мышь, я бы ликовал в открытую!». Но шорох, который донесся из-за темного угла, быстро свернул все его размышления и снял все вопросы. Неизвестность его пугала больше, чем бабуля.

Он сразу направился в свою комнату. Дверь в нее была сама крайней, слева. Зайдя в свою скудно обставленную комнату (тахта да стул), он нервно озирался вокруг и не мог понять, что же его так пугает. Тишина – через немного пришел он к выводу. Комната бабушки располагалась по соседству, откуда всегда доносились странное шипение и кряхтение. А сейчас ничего. И даже ее летучая мышь не издавала ни звука. Уснуть ему удалось лишь к 4 часам утра. А во сне он отчетливо видел зеленый туман, который становился все гуще и из которого доносилось: «Мне нужен он!».

Глава 4. Легенды Аломны      

Хаим вскочил в холодном поту. На улице было светло, а яркое солнце и настенные солнечные часы говорили о том, что он может сейчас опоздать в Султанат знаний. Быстро умывшись, в медном тазу, поливая себе из глиняного кувшина, Хаим заглянул на кухню. В доме царила все та же пугающая тишина. Мамы не было дома. Он ее не видел уже вторые сутки (такое иногда случалось, ведь Залума работала почти круглые сутки). Чёрствые лепешки с холодным молоком поджидали его на грубом деревянном столе.

– Не уж то эта старая мышь не съела мою еду!

Он только сейчас осознал, насколько он голоден, ведь со вчерашнего утра ему и крошка в рот не попала.

С лепешками он расправился достаточно быстро, а на улице его ожидал уже Ашух.

– Тебе тоже не спалось? – Ашух встретил его уже хмурым.

– Каждый раз, когда закрывал глаза, меня окутывал зеленый туман. Не самые приятные сновидения. – Хаим сморщился, вспоминая свои сны

– Согласен, у меня тоже самое.

– Как ты думаешь, что это было?

– Я не хочу даже это вспоминать, Ашух. И мне кажется, нам лучше все это стоить забыть. Как-будто нам это показалось.

– Показалось? – лицо Ашуха вытянулось в изумлении

– Ну не то, чтобы… ты понимаешь, мне кажется, за нами могут и следить. А если мы будем делать вид…

Ашух понимающе закивал.

– Ты все правильно говоришь!

Они уже направились в сторону Султаната знаний, который располагался в центре города, прямо напротив Султана старейшин. В основном в такую рань, на улицах можно было встретить недовольных воспитанников Султаната знаний: вставать сложно, впитывать знания нудно.

Через некоторое время, Ашух прервал молчание.

– Хаим, ты можешь и поднять меня на смех… Но мне кажется, что-то странное происходит вокруг нас. И Лафар сошел с ума именно вчера, и эта жижа вонючая, да еще и Лами пропала.

– Лами? Ты думаешь…?

– Нет нет, ты не думай, что я трусливый сочинитель. Просто слишком много странностей.

– Нет! – категорически замотал головой Хаим. – Нет! Смеяться я точно не буду! Более того, Ула-бабуля испарилась.

– Потерялась ваша бабушка?!

– Но я не совсем в этом уверен… – начал сдавать назад Хаим – но в доме была абсолютная тишина.

– Так может… она погулять, например, вышла?

– Но разве что, впервые за все время, как я появился на свет, она вышла из дома.

– А может она спит?

– Она храпит, как караван верблюдов.

– Разве верблюды храпят? – на лице Ашуха было искреннее недоумение.

Хаим пожал плечами.

– Она храпит как храпящий караван верблюдов. – решил пояснить он. – Да еще и вони нет. Надеюсь она сдохла! – внезапно выпалил Хаим. Он даже сам испугался своих желаний, высказанных вслух.

– Кто сдохла?

– Мышка конечно! – опомнился Хаим – Уле-бабуле я такого не пожелаю… вслух…

– Хаим! Остановись, так нельзя! Ты мне еще про мою сестру говоришь, а сам то не лучше!

– Твоя сестра не воняет так!

– Так и бабушка твоя не воняет! Это все мышка!

– Так кто ж знает? Я не принюхивался, кто из них воняет. Может это она так воняет и прикрывается летучей мышкой!

– Ты же сейчас говоришь это вполне серьезно?

– Как видишь. Живу как в навозной коробке. Уж лучше с верблюдом комнату делить.

– Верблюды плюются.

– От них толк, зато есть! На них ездить можно! А что с этой бабули возьмешь? И вообще не верю я, что она моя какая то пра-пра-прабабка… Может мама ее из жалости приютила…

– И куда бы ты поехал на верблюде? – рассмеялся Ашух, понимая, что у его друга действительно лопнуло терпения от проживания под одной крышей со старой родственницей.

– Куда куда… Тебе бы дал, и ты наконец пропал в пустыне в поисках своего отца.

Ашух сначала замер на месте. Он внимательно посмотрел в золотисто-карие круглые глаза Хаима, пытаясь понять, уж не издевается ли друг. Но в глазах друга он смог прочесть лишь раздражение. И больше ничего, Хаим нервно поддергивался на месте, осматриваясь вокруг. Собственно, в разговоре, незаметно для себя, они дошли до центральной площади рынка и стояли под навесом лавки сластей. Приторный и липкий запах заполонил их носы.

– Вкусно пахнет! – мечтательно заговорил Хаим принюхиваясь. – Мои любимые финиковые леденцы!

– Ты это серьезно? – хриплым голосом отозвался Ашух, дернув друга за кисть

–Да! Я же тебе всегда говорил, что люблю финиковые… – удивился Хаим

– Нет, про верблюда… Ты бы дал мне верблюда? – Ашуху было сложно сдержать дрожь в голосе.

– Конечно! Не раздумывая! – только сейчас Хаим заметил глаза друга, полные слез. И в ту же секунду утонул в его крепких объятиях. И только сейчас Хаим по-настоящему понял, насколько важно было иметь возможность, хотя бы начать поиски своего отца. Это для Ашуха была не мечта, это для Ашуха было смыслом жизни.

– Нам пора. – сквозь еле сдерживаемые слезы проговорил Ашух, все еще упираясь в плечо Хаима.

***

– Город был окружен стеной высотой больше 30 верблюдов, а ширина стен достигала аж 22 верблюда! Вы можете себе такое представить?! А ведь легенда словит нам именно об этом! Стены были покрыты красным мрамором и украшены узорами из настоящего золота! Город был неприступен! И никаких случайных путников в нашем городе не было (это так легенда гласит, естественно). – достопочтенная Фейхала рассказывала со сверкающими глазами, с придыханием, и голосом, который становился ее все тише и тише.

Она стояла в центре круглого по форме класса, с высоким куполом, а вокруг нее расселось 30 пар любопытных глаз и ушей. Глиняные стены были выкрашены в рыжевато-красный цвет, а многочисленные высокие окна класса были украшены витражными стеклами. На каждом окне была изображена миниатюра: где-то мифическое животное, где-то уважаемый и достопочтенный учитель, где-то огненный орел, которого никто не видел и тд. На самом большом окне, которое достигало высотой 6 верблюдов, была изображена бесконечная пустыня и одна темная удаляющая фигура, через которое солнечные лучи бросали золотые проблески в класс. Сам купол был выполнен полностью из стекла, через которое всегда можно было увидеть неподвижное голубое небо. Весь пол был застелен мягкими коврами. Здание Султаната знаний считалось чуть ли не самым красивым зданием во всей Аломне. Разве что Султанат старейшин, располагавшийся на противоположной стороне центрального рынка, мог составить достойную конкуренцию.

Каждое помещение было со стеклянным куполом и снаружи напоминало взбитое воздушное пирожное.

Ученики сидели прямо на коврах, сложив под себя ноги. Только класс по «Письменности аломийского языка» был оснащен низкими столами (так как стульев там не было). Все остальные классы были представляли собой круглые помещения, с высокими куполами и с густыми цветными коврами.

Затаив дыхание, ученики жадно ловили каждое слово. Ведь недаром ходили слухи, что глава «Легенды Аломны» самая интересная во всей всем курсе «История Аломны».

– А в «Книге Алибды»…

– Она же не дописанная. – прошелся тихий шепот по классу.

– Тс, детки! Не мешайте! Эм, так вот в книге Алибды, которая была написана аж 200 лет назад, говорится, что город охраняли не только стены, но и… – достопочтенная Фейхала сделала пауза и хитрым беглым взглядом осмотрела своих слушателей. Была видно, что ей не менее интересно рассказывать эти легенды, чем детям слушать их. А маленькие слушатели заерзали от нетерпения на местах. Собственно, чего и добивалась достопочтенная Фейхала.

– Город охраняли огненные тму! – почти шепотом, как по секрету, сообщила она, пока дети не лопнули от любопытства.

– Кто это? Огненные кто? Огненные тьфу? – прокатился шепот по классу

– Это… – ее пухлый указательный пальчик предупреждающе трясся в воздухе, оповещая о начале самого интересного – Не уж то ваши мамы не рассказывали вам в жаркие бессонные ночи про них?! – чуть ли не с возмущением, взвизгнула Фейхала.

И весь класс разочаровано покачал головой одновременно. И разочарованы они были вовсе не своей достопочтенной учительницей, которая всячески затягивает рассказ, а своими мамами.

– Ну пожалуйста, расскажите. – прошелся по классу тихий просительный ропот.

– Это огромные птицы, с гривами львов и с клювами орлов. Они были огненно-красного цвета и могли достигать 4-х верблюдов. Настоящие птицы-великаны!

– А где они сейчас? – робко спросила Шарашиль, девочка с угольно-черными кудрявыми

волосами и небесно-голубыми глазами.

– Там же, где и стены: в книге Алибды! –усмехнулся Салум и сразу же получил обжигающе-презрительный взгляд от достопочтенной учительницы. Усмешку он мгновенно «проглотил» и до конца урока сидел, рассматривая свои пухлые пальцы на ногах, не смея смотреть на Фейхалу.

Откашлявшись в руку, низкая полная женщина, с дрожащим в такт ее подходки подбородком спокойно продолжила.

– Шарашиль, немного терпения и все узнаете. Так вот, эээ… А, точно! Огненные тму – это ночные птицы (естественно, согласно приданиям). Они охраняли город только по ночам, а днем, усаживаясь на стену, превращались в каменные изваяния.

В классе воцарилась тишина. Даже мухи застыли в воздухе, ожидая продолжения.

– А вот вы спросите, что же так усиленно охраняли огненные тму? А я вам скажу, было что! – и тут ее голос становился все громче и гуще и заполнил весь класс, до стеклянного купола. – Город Аломна считался самым богатым городом во всей нашей песчаной земле…

– А какие города еще есть? – пронесся ропот по классу

– Почему аломийцы никогда не выезжают за пределы города?

– Да, действительно, почему кроме торговцев с караванами никто не покидает Аломну?

– Так дети, не забываем про нашу тему. – пробурчала достопочтенная Фейхала, явно недовольная тем, что перебивают ее стройный рассказ.