Огонь со мной

– Ты – маг, и если пытаешься нас обмануть, то ты идиотка. Мы убили тех чародеев, Элли сказала, чтобы мы тебя не убивали из-за твоей силы. Но если ты предала магов и теперь на стороне чародеев, то не рассчитывай остаться в живых.

Говоря это, Маркус не улыбался, но и не угрожал. Он говорил так, словно пересказывал скучную новость из интернета.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. Я не маг, я ─ чародейка.

– Правда? Телекинез – довольно редкая штука для чародеев, а ты еще даже не бессмертная. Это тебя не наводит на размышления? Не находила ли ты в себе иные способности, которые совсем не свойственны чародеям?

Он говорил спокойно, словно вел светскую беседу, но его слова вызвали во мне воспоминания месячной давности. Когда я пришла домой, будучи в отвратительном настроении и желая телекинезом разнести вазу с цветами, вместо простого телекинеза я запустила огненный шар в стену над вазой. Тут же в комнату ворвался Ремис и испуганно спросил, в чем дело. Я настолько была шокирована, что просто передвинула вазу на место, где в стене остался след от горящего шара. «Ничего не случилось» – вот, что я тогда сообщила Ремису. Не понимая, что произошло, я решила отложить объяснения до лучших времен. Иные способности, говорите? Этого не может быть! Думала ли я, что тот шар ─ как бы очень нетипичная штука для чародеев? ДА! Но сколько я ни пыталась, больше шар из меня не вылетал, даже намека не было. Потому и забыла об этом. Может, не того зелья хлебнула? Но маг ли я? Определенно нет!

– Нет, никаких иных способностей у меня нет. Ну кроме умения раздражать людей отсутствием чувства юмора и неумением общаться с братом.

При этих словах на меня накатила очередная волна слез. Брат. У меня больше нет брата.

– Брат? Ты сказала «брат»?

Выражение лица Маркуса мгновенно изменилось, и он, сделав шаг ко мне, буквально навис надо мной.

– Был, у меня был брат, вы его убили, он был со мной.

Не было смысла врать, ведь они сказали, что убили всех, значит, и Ремиса.

Маркус выпрямился и зашагал по комнате от меня к окну, от окна ко мне. Так он изображал тигра в клетке еще примерно минуту, а потом остановился посередине комнаты и вновь уставился на меня.

– Хм, мы его не убили, если ты говоришь о втором маге, что был там вместе с тобой.

– Мы не маги! – Практически выкрикнула я.

Вместе с этим криком во мне затеплилась надежда. Я готова поверить в то, что я черт рогатый, лишь бы брат был жив, и последние слова Маркуса я начала впитывать в свое сердце, чтобы немного успокоить боль.

Он говорит, что не убивал мага, я не маг, могу быть в этом уверена, но готова поверить даже мерзкому магу, что он не убивал брата. Я готова ему верить, и мне отчаянно хочется верить ему прямо сейчас.

– Да, да, вы не маги. Интересно. Мы не знали, что вы еще и брат с сестрой. Я должен сообщить об этом. Но признайся сама себе: там, на поляне, разве ты ничего не ощущала? Не ощущала приближение силы? Маги могут чувствовать друг друга, это похоже на вибрацию. Разве ты никогда ничего подобного не чувствовала? Так узнавать о силе магов могут только сами маги. Именно так мы и нашли вас и вышли на ту поляну. Только вот ловушки чародеев мы не ожидали.

И пока он тянулся ко мне, чтобы снять цепи, его слова о вибрации пробудили во мне ту же вибрацию, только ощутила я ее не физически, а эмоционально. Ведь я же чувствовала ее, эту самую проклятую вибрацию!

Маркус подошел ко мне и нежно, надо признать, взял мои руки в свои. Когда все крепления были убраны и цепь спала с меня, оказавшись в руках Маркуса, он не ушел сразу, а какое-то время с цепями в руках смотрел на меня изучающе. Наверное, сомневался в правильности своих действий. Но вскоре очень тихо произнес:

– Вот, – он вложил цепь мне в ладони, – ты все поймешь сама, Алика. А, и еще…

И тут его рука потянулась к моей шее, он ухватился за цепочку, на которой висел мамин медальон. Это была единственная вещь, оставшаяся от родителей. Медальон, который незадолго до своей смерти мама подарила мне и точно такой же Ремису, попросив никогда их не снимать. Когда маг попытался сдернуть его с моей шеи, я стала сопротивляться, но Маркус оказался проворнее, и цепочка с медальоном очутилась в его руках.

– Отдай! – Потребовала я.

– Что, эту дрянь тебя чародеи заставили носить?

Я ожидала злости в его словах, ведь я с ним, хоть и безуспешно, но боролась. Однако в его словах была слышна, скорее, боль.

– Нет, это мне подарила мама, очень давно! Отдай, Маркус, пожалуйста!

– Твоя мать жива?

– Нет! Ее и отца убили, когда мы с братом были еще детьми.

– И этот медальон тебе дала мама, которую, как ты думаешь, убили… маги?

Что его так удивляет? Не могу понять его зацикленности на этом вопросе.

– Да.

Маркус, рассматривая медальон, продолжил:

– С чего бы ей это делать?

Он перевел взгляд с медальона на меня, и в его глазах я вновь увидела странную боль.

– Хотя, если ты была маленькая, а вы пряталась, тогда это объяснимо.

– Откуда ты зна…

– Твоя мать сдерживала ваши силы, чтобы вы по незнанию не выдали ваше месторасположение чародеям, вот почему она надела этот серебряный медальон на тебя!

Он говорил совершенный, просто немыслимый бред! Тогда почему от его слов все струны моей души натянулись и готовы порваться? Маркус жестокий, но почему его глаза излучают страдание, когда он смотрит на медальон?

Не могли глаза мага так обманывать, слишком много скрытой боли было в этом взгляде. Он быстро взял себя в руки после того, как всучил мне цепи, хотя медальон так и не вернул, затем отошел к двери, но не сразу покинул комнату. Маг еще какое-то время наблюдал за мной. Что он хочет? Чего ждет?

Когда я отбросила цепь, до недавнего времени сковывавшую меня, я мгновенно испытала невероятный прилив сил. Словно в вены ввели жидкость, которая расправляет крылья. Мне даже захотелось заглянуть себе за спину, потому что там неминуемо должны появиться крылья, готовые вознести меня к голубым небесам. Маркус подмигнул мне и улыбнулся, а после, довольный собой, развернулся и вышел из комнаты.

Когда он ушел, я просто сидела неподвижно на кровати и наслаждалась приливом сил. Увидев пустую бутылку из-под воды, я схватила ее и буквально расплющила несчастный пластик. Я подкинула то, что осталось от бутылки, вверх и силой телекинеза переместила на деревянную прикроватную тумбу. Я одновременно и радовалась, и ужасалась. Во-первых, сила ко мне вернулась, но она вернулась сразу после того, как сняли цепи. Во-вторых, а это плохая новость для меня, серебро влияет на мои силы. Но это происходит лишь с магами и вампирами. Уж точно я не вампир, но… я маг?

Глава 4

Я маг? Нет, этого просто не может быть! Чародеи не позволили бы магам жить среди них. Так что есть другое объяснение. Но какое? Не знаю, но я не маг… я не маг… я не могу быть магом… я не маг!

Я бродила по комнате кругами и бормотала себе под нос как безумная:

– Я не маг, я не маг, чародеи убили бы меня уже давно, так что нет, я точно не маг!

Прокручивая в голове все, что произошло со мной за последнее время, я вспоминала родителей, но не могла даже представить, что наши родители маги. Может быть, кто-то один из них? Мама или папа? А второй – чародей? Только так можно объяснить, почему чародеи нас не убили, если мы с Ремисом маги. А вдруг Ремис не маг, а только я?

Я остановилась у кровати не в силах больше терпеть пытку вопросами, которые крутились в мозгу и ответов на которые не было.

Обессиленная я упала поперек кровати и на минуту просто закрыла глаза, вслушиваясь в дикий ритм своего сердца. А еще временами этот ритм сбивался, и я опять чувствовала вибрацию, которая то усиливалась, то утихала. Это какое-то издевательство над моей нервной системой! Но, должна признать, когда я смирилась с этой вибрацией, мне было приятно ее ощущать. Как ласковые поглаживания перышком по коже она действует немного успокаивающе и даже усыпляюще, если, конечно, не думать о природе такой вибрации. При мыслях об этом сердце начинало бешено колотиться.

Меня клонило в сон, глазам все сложнее и сложнее было оставаться открытыми. А что я могу с этим поделать? У меня есть кровать и мои мысли, которые сегодня я точно не смогу привести в порядок. Поэтому по примеру Скарлетт О’Хара я решила «подумать об этом завтра». Тело требовало отдыха, теперь у меня была такая возможность, и ею необходимо воспользоваться.

Если верить Маркусу, второго мага они не убили, значит, брат жив. Я зацепилась за эту мысль, ведь это единственное, что позволяло не впасть в истерику. После моего похищения и сообщения о том, что я маг, мне только и оставалось, как верить, что Ремис жив. Это все, что у меня осталось. Все. Как в ту ночь в шкафу.

Много лет я гоню от себя воспоминания о той ночи, иначе рискую утонуть в слезах и одиночестве. Да, именно в одиночестве, поскольку Ремис после этого никогда не был со мной так же близок.

В последнее время я все чаще сожалею о том, что не бессмертная и мне свойственны обычные недостатки смертных – усталость, голод, боль от ран. Все это мешает, чертовски мешает! Но наличие комфортной кровати обещало, что я могу поспать, а с проблемами и сомнениями разберусь позже. Сейчас я не была способна даже продумать план побега. Нет, я немного успокоилась, поверив магам, и ухватилась за их слова как за соломинку. Я готова признать, что я маг, только пусть братик будет жив. Ладно! Если в этом заключается сделка, где мне расписаться? Я признаю себя магом, но брат должен жить!

Я все же смогла уснуть, хотя чему удивляться? Комфортная кровать и мои травмы располагали к этому, но я пыталась оставаться в сознании так долго, насколько это было возможно. Меня разбудил странный звук, словно кто-то пытается открыть окно. Теперь грохот в комнате уже невозможно было игнорировать. Если я это слышу, то и маги должны это услышать!

Я по-детски прижала подушку к груди, вслушиваясь. Сомневаюсь, что кто-то из магов пытался попасть в комнату. Тогда кто? Никто посторонний не мог пробраться на их территорию. Никогда! Даже чародеи всегда выманивали магов, а не проникали к ним, если только это не какая-нибудь случайность, и эта «случайность» обычно была результатом детально продуманного плана чародеев или оплошности самих магов.

Борясь с внутренним страхом и желанием сбежать, я аккуратно на цыпочках подошла к окну. Надо признать, что и у чародеев, и у магов ночное видение не работает в отличие от других бессмертных. Я пыталась вглядеться в темноту, но так ничего и не смогла различить. Оконные рамы вздрагивали, колыхались и хлопали, словно невидимая рука пыталась их раскрыть. Если бы не щеколда на окнах, они распахнулись бы уже давно.

Сложно сказать, что мною двигало. То ли страх навсегда остаться в заключении у магов, то ли угроза смерти и потеря брата, но, решив, что мне уже нечего терять, я попыталась открыть окно. С помощью телекинеза я развела тяжелые гардины и отодвинула щеколду. Опасаясь высунуться, я решила, что замереть как мышка (ой, это же мое привычное состояние) – самое правильное решение сейчас. В комнате нависла тяжелая тишина, разбавленная лишь моим не менее тяжелым дыханием. Ничего не происходило, ветер колыхал гардины, за которыми я спряталась.

Но как долго мое любопытство будет спать и как долго я буду пребывать в состоянии легкой заморозки страха? Просто посмотрю, что там за окном, да? Я медленно вскарабкалась на высокий подоконник и начала разглядывать темноту, буквально всматриваться в ночь, и внизу увидела… Ремиса!!! Он! Жив! Он жив, жив, жив! Я готова была кричать от радости и восторга, вновь видя братика. Как он выжил – это совершенно неважно, главное, что он жив!

От нахлынувших на меня эмоций, всепоглощающего облегчения и удовольствия я чуть не выпала из открытого окна и не закричала. Но Ремис жестом указательного пальца у губ приказал мне сохранять тишину и кинул мне веревку. Где он ее взял? Хотя чему я удивляюсь? Это же Ремис! Схватив край веревки, я стала метаться по комнате в поисках места, за что ее зацепить. Не найдя ничего лучше, привязала веревку к ножке кровати. Да, слабая штука при побеге, но за неимением ничего лучшего берем, что есть.

Закрепив веревку, я вернулась к окну. Ремис жестом показал, чтобы я спускалась. Просунув свое тело через оконную раму, я молилась, чтобы веревка меня выдержала! Он ЖИВ! Он пришел за мной! Это все, что сейчас имеет значение, даже если я покалечусь, выпав из окна!

Спуск был не из легких, руки не слушались и тряслись еще и от переполнявших меня эмоций, и от того, сколько всего мне нужно рассказать Ремису. Мне было не столько страшно, сколько волнительно от предстоявшего разговора с Ремисом. Вдруг он будет на меня злиться за то, что я так легко позволила магам схватить себя? Вдруг он посчитает, что это я во всем виновата? И что будет, если я грохнусь и нас с Ремисом схватят? Так, хватит паниковать! Мне нужно сосредоточиться и прекратить трястись!

И вот мои ноги коснулись земли. Мне показалось, что спускалась я целую вечность. Все мои сомнения рассеялись сразу же, как только Ремис крепко меня обнял. Впервые, нет, не впервые, но во взрослой жизни во всяком случае мы обнялись так, словно пережили апокалипсис. Обнявшись, мы просто дышали и чувствовали, что мы есть друг у друга. И это было странно, правда, странно. Ведь с тех пор… после ночи, проведенной в шкафу, мы ни разу не обнимались, словно боялись напомнить друг другу о тех событиях. И это заставило меня расплакаться, хотя мне всегда было стыдно рыдать в присутствии брата, но только не сегодня.

– Я думал, они тебя тоже убили! – Прошептал Ремис, уткнувшись мне в шею.

– А я думала, что они убили тебя! – Борясь, но проиграв слезам, прошептала я в ответ. – Нам надо срочно уходить отсюда.

– Да, пойдем.

Он взял меня за руку и повел в сторону леса.

– Ты знаешь, куда идти?

Несмотря на усталость и эмоции, я старалась трезво мыслить. Я понимала, что мы находимся на территории магов. Они для чего-то меня схватили и не убили. Сложно себе представить, что они позволят так легко улизнуть от них.

– Да, я спрятал машину недалеко от шоссе и пошел за тобой. Нам нужно лишь добраться до нее.

– Но как ты меня нашел?

– Это была резня, Алика.

Теперь мы бежали, и, не сбавляя темпа, Ремис пыхтел и буквально выплевывал слова от злости.

– Их всех убили. Если бы я послушал Филиппа и пошел к тебе на помощь, то и меня бы убили или схватили. Не могу понять, кто придумал этот план, но он был провальным! Я не послушался Филиппа, и только поэтому я все еще жив!

Ремис хоть и старался говорить шепотом, его ярость была выше осторожности, и, если бы не ночь, когда, как известно, звуки усиливаются, он вполне мог бы перейти на крик. А нашей задачей было – спастись от магов.

– Я видел, как к тебе приблизился маг и вырубил тебя. Все, что я мог сделать, так это преследовать мага, чтобы узнать, куда тебя унесли. Да, я подвел Филиппа и, возможно, провалил операцию. Но сестра у меня одна, а операций может быть много. Я спрятался, я, признаюсь, убежал, но ровно на такое расстояние, с которого мог наблюдать за тобой. Так я и вышел к этому дому.

Мы уже оба дышали тяжело, пока бежали по лесу к машине. Я не понимала, где именно мы находимся, и доверилась Ремису, внимательно вслушиваясь в каждое его слово. И чем больше я слушала, тем сложнее мне было понять логику всей операции.

– Тут защита стоит, – продолжал Ремис, хотя я немного потеряла нить его монолога. – Я истратил весь запас зелий, который был в моем поясе чародея. Подогнал машину поближе и пошел за тобой. Так что у меня плохие новости – зелья у нас больше нет. Есть только мы и наш телекинез. Так что соберись, сестренка, знаю, ты напугана и наверняка дико устала, но мы должны добежать до машины и убраться отсюда как можно скорее.

А вот и первые звоночки в дверь логики:

– Ремис, никто не может пройти через защитные и охранные заклинания магов. Только сами маги.

Смутное и отвратительное предчувствие, которое меня накрыло ранее и от которого все сложнее было избавиться, особенно после того, что мне сообщил брат.

– Я почувствовал барьер, но не рискнул проникнуть. Тогда я просто вылил все зелья, что были при мне, и прошел сквозь барьер.

Я с трудом сглотнула – это все, что мне удалось сделать, ну и еще просто моргать, и прошептала:

– Только маги могут пройти сквозь барьер.

– Да о чем ты говоришь? Я использовал зелья и прошел!

Ремис преодолел магический защитный барьер! Даже если предположить, что он очень крутой чародей, кто смог создать зелье для прохода сквозь магический барьер? Маги почувствовали бы это! Но я решила не спорить с братом сейчас, когда мы бежали к машине и изрядно запыхались. Когда в ночных тенях я смогла различить силуэт машины брата, мне хотелось зарыдать от счастья.

– Машина! – Крикнул брат, – прыгай!

Меня не нужно было просить дважды, я с блаженством уселась на сиденье рядом с водителем. Машина Ремиса напоминала весь стиль его жизни – «мы сейчас тусуемся, ибо неизвестно, что будет завтра». Везде валялись банки из-под содовой, текилы и другой выпивки. Какие-то бумаги, бита, даже кусок дерева. Даже не хочу спрашивать, откуда и зачем ему полено в машине. Все это не имело значения. Я и брат, мы снова вместе, мы живы, мы в его машине. Чувство успокоения накрыло меня. Я все-таки выжила! Пусть и с помощью моего наикрутейшего братика. Ремис, я тебя обожаю! Я ведь и раньше знала, что он найдет выход из любой ситуации.

– Пристегнись, сестренка, мы будем ехать очень быстро!

Не успела я пристегнуться, как брат вдавил педаль газа в пол и машина заревела так, будто окружающий нас лес вздрогнул. Я даже немного поежилась. И хоть я догадывалась, что маги уже знали о моем побеге, мне все-таки не хотелось озвучивать это событие столь громко.

Какое-то время мы ехали молча, но, когда Ремис включил негромко музыку и стал тихонько подпевать, чувство эйфории от встречи с живым братом начало понемногу улетучиваться, а на смену пришли воспоминания о словах, сказанных магами. Как бы я ни старалась отвлечься, все время мысленно возвращалась к разговору с той троицей. Вначале я даже постаралась убедить себя, что они просто сумасшедшие, что они просто издеваются, но факты упрямо говорят сами за себя. Вибрация, серебро, которое лишило меня сил, огненный шар… Что если мы с Ремисом действительно маги? Что если нас просто использовали в своих целях чародеи? Но зачем им это? Почему просто не убить нас? А если они все-таки захотят нас убить после этой операции? А если вся эта операция и была направлена против нас? Маркус сказал, что они почувствовали нас и вышли на поляну. Может, так и задумывалось? Филипп велел мне выйти на поляну в качестве приманки? Тогда в этом был смысл. Внутри у меня все сжалось от нехорошего предчувствия, я посмотрела на Ремиса. Необходимо все рассказать ему, но при этом опять не разругаться. Хотя если постараться и подобрать верные слова, то уверена, что смогу достучаться до Ремиса. В любом случае нам нужно поговорить еще до того, как мы вернемся в замок чародеев.

– Слушай, а как ты меня все-таки выследил? Дом магов был недалеко от места нападения?

– Да, та поляна, где тебя вырубили, была буквально в ста метрах от их дома. Он довольно хорошо скрыт, плюс защитная магия. Если не знать точно, что он там, его просто невозможно найти. Эти ублюдки умеют хорошо прятаться. Я выследил их, подогнал машину ближе и вернулся за тобой. Еще какое-то время наблюдал за домом, так я и увидел, что тебя внесли в комнату, следил через бинокль.

– Тебе не кажется, что нам как-то очень легко удалось сбежать, учитывая, что… ну это же все-таки маги? Я думаю, они знают, когда на их территорию кто-то вторгается. А ты не просто прошел барьер, но еще и меня вытащить успел.

– Какая разница? Главное, мы живы и сбежали, – ответил мне Ремис, но по выражению его лица стало заметно, что он задумался. – Ты хочешь сказать, что они могут сейчас следить за нами?

– Нет, то есть я не знаю. Просто мне кажется, что они позволили нам уйти. Ведь меня даже развязали вместо того, чтобы запереть в подвале. Они оставили меня в комнате, откуда можно сбежать.

– Не совсем понимаю, о чем ты говоришь, но ответь мне: они пытали тебя, избивали?

На этих словах Ремис буквально вцепился в руль мертвой хваткой и сильно стиснул зубы.

– Нет, ничего такого, что и странно. Если так подумать, то они обходились со мной довольно хорошо.

Немного помедлив, все еще сомневаясь, пересказывать ли Ремису свой разговор с магами и как лучше сообщить ему об услышанном от магов, я решила, что если уж мы возвращаемся к чародеям, то брат должен знать о моих опасениях.

– Маги мне сказали довольно странные вещи.

– Что именно?

Ремис немного успокоился, когда я его заверила, что меня не мучили.

– Ну они… они предположили, что я маг, а вовсе не чародей.

– Что? – Ремис так громко и неожиданно рассмеялся, что я вздрогнула. – Ты ─ маг? Черт, я знал, что маги психи, но оказалось, они еще и идиоты! Ты – маг?! Может, они просто смеялись над тобой?

– Я тоже так вначале подумала, но есть определенные вещи, которые заставляют меня думать, что, возможно, это не магический бред.

– Какие вещи? Например? – Все еще улыбаясь, но уже явно не веселясь, спросил брат.

Прикусив нижнюю губу, я какое-то время смотрела на Ремиса, не зная, с чего начать.

– Помнишь, месяц назад ты вломился ко мне в комнату, когда услышал непонятный шум? Так вот, я не хотела тебя беспокоить, но это я вместо телекинеза, направленного на вазу, запустила огненный шар в стену. Огонь, понимаешь? Из руки, не зельем, а просто от меня. Это что-то вроде новой силы, как я теперь думаю. Но, Ремис, чародеи так не могут, это под силу только магам.

Ремис резко ударил по тормозам, от чего машину немного занесло, но он вырулил и остановился на обочине, громко матерясь при этом. Когда машина остановилась, он, даже не поворачиваясь ко мне, закричал:

– О чем ты, черт побери, говоришь?

Время выкладывать все начистоту.

– Я говорю, что, возможно, я способна на большее, чем просто на телекинез. А еще, когда маги обмотали меня цепью, она оказалась серебряной, и у меня напрочь пропали все силы. Серебро может лишать силы только магов.

Видя, как шокировала Ремиса и как тяжело он вздохнул, я решила все же продолжить:

– Скажи, ты когда-нибудь ощущал на себе нечто похожее на вибрацию? Сегодня, например?

Кадык Ремиса скользил по его горлу вверх-вниз-вверх-вниз, и это подсказывало, что и он ощущал эту проклятую вибрацию.

– Вот именно так маги и ощущают друг друга. Ремис, так ты почувствовал приближение этих трех магов. И я думаю, раз я маг, то и ты маг, иначе ты не прошел бы сквозь их защитный барьер.

Какое-то время мы молча смотрели друг другу в глаза. Затем Ремис отвернулся, уставился вперед и, не произнося ни слова, вырулил на дорогу, чтобы продолжить движение.

– Ремис, поговори со мной! О чем ты думаешь?

– Я думаю, что этому всему есть другое логичное объяснение. Мы вернемся домой и поговорим с наставником. Уверен, он найдет, что нам сказать.

– Тебе не кажется, что если мы маги, то нам опасно возвращаться к чародеям?

– Нет, там наш дом, мы одна семья, они не тронут нас.

Но в голосе Ремиса все же не было уверенности.

– Надеюсь, что ты прав.

Мне ужасно хотелось домой, но в то же время не давала покоя мысль, что сегодня на этой операции должны были погибнуть не только те три мага, но и мы с братом.

Глава 5

Спустя пару часов мы подъехали к общежитию, но вместо того, чтобы пойти в свои комнаты, Ремис решил выяснить все сразу, раз и навсегда. Схватив меня за руку, он буквально побежал в здание, где проходили все наши тренировки, где находился склад ингредиентов для зелий, библиотека, кабинеты главных чародеев и наставников. Было раннее утро, но мы знали, что наш с Ремисом наставник уже на месте.

– Ты уверен, что нам необходимо переговорить с Феликсом прямо сейчас? Может, хотя бы переоденемся?

Со сбитым дыханием пробегая уже третий лестничный пролет, я постаралась притормозить Ремиса и, возможно, оттянуть неизбежное и окончательное крушение всяческих надежд на наше дальнейшее мирное сосуществование с чародеями.

– Нет причин затягивать с этим. Тебе нужны ответы, и мы их получим, – Ремис говорил так, будто ответы нужны только мне, но я не стала с ним спорить. – В конце концов мы в любом случае должны отчитаться о том, что произошло в том лесу.

После слов Ремиса, которые были резкими не из-за того, что он был зол на меня, просто ему тоже нелегко давались слова, когда приходилось перескакивать через ступени в этой спринтерской гонке навстречу катастрофе. Я надеялась, что Ремис хотя бы перед тем, как постучаться в дверь Феликса, переведет дыхание, но нет, он распахнул дверь, и мы буквально вломились в кабинет наставника.