Зона Правды

– Ваш?

Дима кивнул.

– Извините, что заставили ждать. Сейчас оформлю.

Она тоже ушла и Дима опять остался один. Ему показалось, что девушка с газетой на скамейке нервничает и хочет встать, но почему-то не решается сделать это. Наверно, кого-то ждёт, – решил Дима, – какого-нибудь прекрасного молодого человека с букетом пышных ароматных роз. Он войдёт в зал и вместе с ним ворвётся свежесть наступающей грозы и запах дорогих духов, а она улыбнётся и пойдёт ему навстречу, чтобы слиться с ним в скромном и кратком, но многообещающем поцелуе. Ветер из распахнутой двери разметает её волосы, как попало, они попадут и в рот, и в глаза, и в уши, но она не станет выглядеть из-за этого глупо, а только чуть-чуть забавно и ещё более привлекательно. Он возьмёт её за руку и уведёт в страну грёз.

Кстати, почему она и её парень решили встретиться в Банке реинкарнаций? Не очень удачное место для свидания. Или наоборот? Так же романтично, как и на кладбище. Возможно, они хотят выяснить своё прошлое. Или будущее – чтобы и в следующей жизни быть вместе – так сильно они любят друг друга.

Вернулась сотрудница с пластиковой папкой.

– Вот, пожалуйста. С вас две тысячи семьсот девяносто.

Дима отсчитал деньги и с заметным волнением раскрыл папку. На небольшой старой фотокарточке, пять на шесть, он увидел красивую светловолосую девочку, немного нахмурившуюся и как будто недовольную.

– Постойте, – обратился он к служащей банка, принёсшей ему папку, – в уведомлении, пришедшем мне вчера из вашего банка, было указано, что это мужчина, какой-то Максимус, а здесь на фото девушка…

Служащая участливо улыбнулась ему:

– Вы не поняли, Максимус – это имя служащего, отправившего вам сообщение. Я вам принесла ваши документы, сомнений нет.

– Всё ясно, – усмехнулся он, – ну я и балбес. Всё ясно. С облегчением он закрыл папку и быстрым шагом направился к двери. Вспомнив о девушке с газетой, он задержался на пороге и оглянулся, она тоже смотрела на него и её глаза были полны слез.

– Не плачь, – тихо сказал он, уже выйдя на улицу прямо под начавшийся ливень. – Твой парень просто опаздывает. Он ещё придёт. Рано или поздно он обязательно придёт.

Явь и сон

Дождь хлестал по асфальту тяжёлыми косыми струями, люди разбегались по подъездам, прикрывая головы разной чепухой. Дима не стал прятаться от непогоды, и, запахнув пальто, поспешил дальше – на встречу с братом и Ярополком. По дороге он вспомнил, что договорился с Аней о кино. Пришлось позвонить ей и сказать, что он сильно простудился, у него температура, кашель и сопли, и поэтому он не сможет с ней увидеться. Аня расстроилась и попросила его пообещать, что он обязательно будет лечиться, не пускать болезнь на самотёк. Он обещал ей это с лёгким сердцем, и спустился в метро.

Как раз закончился рабочий день и толпы людей с одинаковыми выражениями лиц – замученными и хмурыми – пытались влезть на эскалатор, а потом проникнуть в душный вагон. Машинисты нервничали, потому что движение поездов выбивалось из графика, торопили пассажиров, закрывали двери и трогались с застрявшими в них людьми. Когда-то из-за участившихся несчастных случаев было решено полностью автоматизировать метро, чтобы исключить человеческий фактор. От машинистов отказались и супермощная сеть компьютеров стала управлять всей системой, расставляя интервалы между поездами, переключая линии, определяя длительность стоянок и скорость движения. Рассказывали, будто во избежание задержек поездов из-за неиссякаемого пассажиропотока двери в вагонах одно время были оборудованы острыми стальными лезвиями. Поначалу система справлялась неплохо, но метро всё росло и росло, пока не превратилось в огромный лабиринт. Программа управления движением поездов постоянно усложнялась и вскоре уже не осталось специалистов, способных в одиночку в ней разобраться. К тому же искусственный интеллект программы был ориентирован на самообучение, чтобы уметь в нестандартных ситуациях генерировать принципиально новые решения. И тогда начались загадочные сбои, поезда в какой-то момент стали ходить беспорядочно, в непредсказуемом направлении, с произвольными остановками или вообще без остановок. Поезд запросто мог застрять в каком-то туннеле и стоять там, пока пассажиры не вылезут и не пойдут пешком. А однажды целый поезд исчез в час-пик. Просто отправился со станции и больше его никто никогда не видел. Люди, заходя в метро, теперь уже не знали наверняка, куда именно приедут и во сколько, и приедут ли вообще. Многие из страха перестали пользоваться метро и поэтому не могли попасть на работу. В итоге пришлось отключить автоматизированное управление метро и вернуть машинистов.

Добравшись до нужной станции, Дима с радостью выбрался, наконец, на улицу. Было не поздно, поэтому очередь в кафе «Меланхтон» ещё не успела выстроиться. Вот часов в восемь у входа в каждый ресторанчик уже стояли уставшие после рабочего или учебного дня юноши и девушки, и люди постарше тоже стояли, ожидая, когда же, наконец, освободится какой-нибудь неудобный столик посреди зала. Столик освобождался, и вежливый официант приглашал их внутрь, чтобы они могли съесть что-нибудь не очень-то и вкусное, перекрикивая друг друга в попытках пробиться сквозь гул голосов десятков посетителей, перемешанный с грохочущей музыкой. А потом платили за всё это деньги.

В баре сидел Василий и задумчиво смотрел в меню. Официантка в бардовом фартуке стояла около него, ожидая заказ. Заметив Диму, Василий поднял голову:

– Ну как? Это был черноусый красавец, как ты и надеялся?

Сняв мокрое пальто и усевшись, Дима положил пластиковую папку на стол и рассказал брату, как было дело в Банке реинкарнаций.

– Симпатичная, – заметил Василий, разглядывая фотокарточку девушки, – чем-то на тебя даже похожа. Погибла тридцать с лишним лет назад, в юном довольно возрасте… Интересно, зачем она отправила тебе тот букет? Ты хоть выяснил, кем ты был при её жизни?

– Нет, – признался Дима. – И знать не хочу. Видимо, мужчиной, раз она прислала мне цветы.

– У тебя явно хромает логика. Вообще-то, как правило, цветы дарят девушкам, а не наоборот. Во-вторых, ты слышал когда-нибудь об однополой любви?

Дима сделал глупое лицо:

– Нет. А что это такое?

– В общем, Дима, пока ты не узнаешь, кем был ты сам, ты не узнаешь, почему получил этот букет.

– Если бы ты знал, как мне не хочется ничего узнавать… Мне и так хорошо, комфортно…

В этот момент распахнулась дверь и проем заслонила длинная худая чёрная фигура в клубах уличных испарений. Человек в кожаном плаще почти до пят и темных очках медленно прошёл к их столику, и только когда он сел на свободный стул, они поняли, кто перед ними.

– Привет, парни, – сказал Ярополк, сняв очки и положив их на стол, – на работе задержался. – Девушка! – он щёлкнул пальцами, даже не оглянувшись в поисках официантки. – Сюда.

Прибежала официантка и он приказным тоном зачитал ей список того, что желает, велел поторапливаться и напоследок заметил, что ей надо сменить причёску. Она испугано выслушала его, натянуто улыбнулась, нелепо поправила что-то на голове и бросилась исполнять заказ, чуть не упав по дороге.

Дима с Василием изумлённо переглянулись. Ярик, конечно, всегда был склонен к дешёвым эффектам и ложным попытками придать себе значимости в глазах других, но сейчас, похоже, всё происходило всерьёз. Он изменился. С наглым взглядом он сидел перед ними и улыбался, чувствуя своё превосходство и власть, которая непонятным образом ощущалась и братьями.

– Слышали новость? – спросил он и многозначительно замолчал.

Дима с Василием поняли, что он ждёт их реакции и поэтому ничего не ответили. Но Ярик молча смотрел на них и не продолжал. Через пару минут переглядываний Василий сдался:

– Какую?

– Учёные из Зоны Правды создали таблетки, которые вызывают в памяти образы прошлых жизней. Сейчас проходят тестирование на подопытных образцах. Скоро поступят в продажу.

– Вот это да, – не удивившись, сказал Василий. – А что за подопытные образцы?

– Да так. Разные преступники, антисоциальные элементы общества, крысы. Таблетки по доступной цене. Теперь не нужно будет переплачивать в банках и долго ждать в очередях, чтобы узнать, кем ты был в прошлых жизнях! Кстати, у меня есть одна упаковочка.

– Откуда? – спросил Василий. – Ты рекламный агент Зоны?

– Знакомый дал. Мне ни к чему, могу подарить, если нужно. Хотите, парни?

В самом деле, – подумал Дима, – было бы неплохо обзавестись такими таблетками и позволить выйти, наконец, на свет тому, что пока во тьме, но упорно просится наружу. И не ходить в этот банк.

– А давай, Ярик. Попробую, любопытно.

Одобрительно улыбнувшись, Ярик протянул ему пластиковую баночку.

По случаю встречи они решили немного выпить. Заказали текилы, а потом ещё и ещё, пока бар не сузился до размеров их столика, став мутно-золотым, заставленным пустыми рюмками, залитым алкоголем и безудержно весёлым. Хотя в такой ситуации расстаться было невозможно, им всё же пришлось закончить встречу – Ярополк заявил, что ему пора на работу, а Василий хотел пораньше встать утром.

– Ладно, парни, – предложил Дима, – тогда напоследок по текиле!

– Дмитрий, а может, хватит? – возразил Ярик серьёзно. – Ты никогда не мог остановиться вовремя. Пора бы уже научиться знать меру!

Дима растерялся, он не ожидал услышать от него нравоучения, да ещё в таком тоне… Хотя Ярик был прав. В самом деле, никогда Диме не получалось соблюсти меру и многое из-за этого было непоправимо испорчено… Однажды, давным-давно, когда он был ещё совсем юн, он познакомился с чудесной девушкой, красивой, как небо в летний день, не густо покрытое пышными, сочными облаками. Если поднять голову и смотреть на такое небо, поражаешься его удивительно яркой голубизне, так удачно разбавленной белизной облаков, и кажется, что ничто не имеет значения по сравнению с ним. Хочется дышать чистотой этого неба, пить его, раствориться в нем. Вот так он смотрел на эту девушку. Справедливости ради надо сказать, что это не он с ней познакомился, а она с ним, потому что сам он был очень робок и никогда бы не решился первым на знакомство с девушками. Он был до того застенчив, что когда дело дошло до свидания, испугался почти до обморочного состояния. И он знал, что на встрече с ней как-нибудь опозорится, потому что у него будут трястись коленки, дрожать пальцы, сердце биться в горле, и он не сможет вымолвить ни слова, а будет только смущённо улыбаться. И вот он решил поступить так – выпить слегка для храбрости перед встречей. Он взял бутылку коньяку и выпил рюмочку. Потом ещё, и ещё одну. Ему всё казалось, что он ещё не достаточно смел и спокоен для предстоящего важного события, поэтому допил бутылку до конца. На свидание он пришёл совершенно пьяный, едва переставляя ноги, качаясь и тяжело дыша. За сотню метров от места встречи он упал в грязную лужу и весь испачкался. Короче, свидание не состоялось, хотя он долго стоял на площади, дико озираясь по сторонам и пытаясь сохранить равновесие.

Разъезжались на такси. В машине Дима вдруг отчётливо понял, что его неудержимо тянет на приключения. Размытый ливнем ночной мир растекался по лобовому стеклу городскими огнями, он казался таинственным, прекрасным и беззвучно манил его к себе. Неловко порывшись в карманах, он вытащил на мутный свет смятую бумажку с номером телефона девушки, которая на именинах Семена Абрамовича звала его в бар. Под номером было написано «Марина». Она ответила почти сразу.

– Але, это кто? – позвучал раздражённый голос.

– Привет, Марин, это Дима! Приезжай в гости.

– Ты сдурел что ли? Я сплю уже, – и она отключилась.

Дима огорчился. Почему-то всегда, когда хочется встретиться с девушками, им не хочется. А вот когда ему совершенно это не нужно – так, пожалуйста, сколько угодно, готовы все и сразу. Он подумал, что имеет смысл позвонить другим, и рано или поздно кто-то согласится. Хотя других, уже знакомых ему, видеть не хотелось. Тянуло на общение с малознакомым человеком, чтобы можно было узнавать, открывать и впервые переживать новые волнующие мгновения. Ситуация показалась ему трагической – вот он готов, открыт миру и жаждет приключений, а мир с усмешкой закрывает перед ними двери в самый важный момент. Прав был Ярополк, – снова с горечью подумал он, – я и в самом деле никогда не могу остановиться. Всякий раз, когда нужно сказать «стоп», потому что кульминация праздника достигнута и дальше ничего хорошего не будет, а только позор и деградация, он хотел продолжения игры. И горько потом жалел об этом!

Подъезжая к дому, Дима полез в карман за деньгами и нащупал баночку, которую подарил ему Ярополк. Развернув инструкцию по применению, он попытался сконцентрироваться на расплывающихся в темноте строчках. Читать было трудно и неинтересно, удалось разобрать только название: «Морфики». Высыпав прямо в рот несколько капсул (они выглядели такими маленькими, что одной казалось недостаточно), он запил их пивом из жестяной банки, которую всё это время держал в руке. Почувствовалось лёгкое волнение – ведь скоро ему откроется его прошлое! В лифте он вспомнил, что вышел из машины, не расплатившись с водителем, а тот ничего ему даже не сказал. Или он просто не расслышал? Добравшись до квартиры, он побросал все свои вещи на стул и лёг на кровать. В ожидании эффекта он подумал, что вот так сам человек своими руками разрушает своё благополучие, видимый покой и размеренную уютную жизнь, вторгается туда, куда не хотел. Не стоило пить эти таблетки… Не стоило… И вообще не стоило пить.

Он был верхом на коне, с копьём в руке, в латах и рогатом шлеме. Рядом стояли солдаты в помятых доспехах и с мрачными лицами смотрели в сторону леса. Низко нависало дождливое серое небо, которое вскоре пронзят стрелы, крики и стекленеющие взоры. Чесалась спина, и он никак не мог её почесать, разве что попросить одного из солдат залезть ему под доспех, но сейчас, перед боем, это показалось бы неуместным. Ещё и наколенник заржавел в долгих походах, и теперь неприятно скрипел при любом движении.

– Господин, – тревожно обратился к нему одноглазый сержант, с ног до головы заляпанный землёй, – пора?

– Ещё нет, – уверенно ответил Дима.

Солдаты выглядели равнодушными. Изрезанные шрамами, в пробитых латах, в многодневной грязи они походили на убийц, насильников и прочих подонков. Впрочем, такими они и были.

Со стороны леса раскатисто просипел рог и на опушке появились конные и пешие фигуры. С каждой секундой их становилось всё больше, и вскоре лес скрылся за десятками знамён и штандартов. Вновь возник сержант и, протирая рукавом пустую глазницу, спросил:

– Ну что? Пора?

Вместо ответа Дима молча вскинул руку с копьём. Его воины дружно закричали, вернее – зарычали, потрясая оружием. Он пришпорил коня, прикрылся щитом и двинулся, набирая скорость, к лесу. В ряд с ним рванулась всадники, следом побежали пешие солдаты. Он видел, как, затмевая небо, несётся волна стрел и скашивает на опушке вражеских солдат. Вперёд выступили их копейщики и выставили перед собой забор длинных пик.

Грязь и трава разлеталась под копытами, конь шёл тяжело, но быстро. Дима взял копье наперевес и выбрал цель, слева и справа мчались его воины, громыхая железом и так же нацеливаясь. Спустя несколько секунд стена всадников обрушилась на вражеские пики, раздался треск ломающихся древков и грохот от падения закованных в доспехи людей. Он въехал точно в выбранного заранее вражеского солдата, пробив копьём и щит, и его самого насквозь. Оставив копье в поверженном, он выхватил меч и принялся рубить вокруг себя не глядя, потому что через прорези закрытого шлема ничего, в общем-то, не было видно, кроме мелькания клинков и непонятно чьих движущихся рук и ног. Надо надеяться, что эта отрубленная рука принадлежит врагу, – пролетело в его рогатой голове, – а если свой подвернулся под мой меч, значит сам виноват… В следующее мгновение он получил мощный удар в спину и выпал из седла в измочаленную мокрую грязь. Он вскочил, но был снова сбит с ног, кто-то слева рубанул его по руке и он выронил шит. Щит упал внутренней стороной на землю, и он разглядел герб – схематичное, как будто ребёнком нарисованное белое облачко на светлом фоне с тремя падающими из него голубыми каплями. Ему удалось снова подняться. Не оборачиваясь, он махнул мечом влево и в кого-то попал – судя по вскрику, удачно, но тут же упал на колени, ощутив острую боль в правой ноге – из бедра торчал арбалетный болт. Ещё пытаясь разить врага, стоя на коленях, он размахивал клинком вокруг себя, пока страшный удар по голове, видимо, молотом или клевцом, не уткнул его лицом в землю.

В отдалении послышались неразборчивые крики, что-то вроде: «Вождь убит! Дождь убит! Спасайте тело!»

Кровь быстро заполняла шлем изнутри, заливая рот, уши и глаза. «Я умираю», – подумал он. Шум сражения улетал всё дальше и дальше, пока он не остался совсем один в полной тишине. Боли не ощущалось, было хорошо и спокойно, он чувствовал лишь, как сильно соскучился по отдыху, долгому и беспробудному сну. И хорошо бы, вечному. Он глубоко вдохнул, закрыл глаза, и всё исчезло.

Романтическое приключение

Дима проснулся с неприятным вкусом во рту и опухшим лицом. В полутьме пробравшись на кухню, он поставил вариться кофе, вслух проклиная себя на вчерашнюю пьянку. Теперь он с перепоя поедет на работу и до самого вечера его не отпустит тоска и слабость, и на следующее утро останутся ещё следы похмелья и вдвое сильнее распухшее лицо. В английском языке есть для такого состояния прекрасное слово – undead. Вроде не мёртвый, но и не живой. Наверно, на русский это можно перевести как беспокойник. Он подумал, что чувствует себя как раз вот таким беспокойным покойником. Его затошнило, он налил кофе в чашку и сел в кресло у окна.

Крепкий хороший кофе придал ему бодрости и немного вернул веру в себя. Припоминая смутные обрывки снов, он удивился тому, что увидел. Запомнились какие-то дикие, искажённые лица, тучи стрел, чёрная кровь на латах, выпученные неподвижные глаза. События сна вряд ли могли относиться к прошлой жизни, разве что он был актёром и снимался в голливудском блокбастере. Отыскав рецепт к «Морфикам», он принялся читать пункт «Способ применения и дозы».

«Взрослым и детям старше 12 лет – капсула по 20 мг один раз в сутки перед сном. Запить большим количеством воды. Ни в коем случае не мешать препарат с алкоголем». На коробке, подаренной Ярополком, чётко значилось: «капсулы по 20 мг. Строго по рецепту! Вызывает привыкание». А он проглотил их вчера штуки наверно три или четыре. И обильно запил алкоголем. Вернее, наоборот, он ими заел большое количество алкоголя. В пункте передозировка среди прочего говорилось: «кома печени, инсульт, расстройство памяти, нарушения сна, галлюцинации, нервные расстройства, половые расстройства, помешательство, смерть». Почему-то именно «половые расстройства» взволновали Диму, но он тотчас отогнал эту мысль.

Отыскав в мобильном номер Ярика, он позвонил ему. Голос у Ярика был бодрый и весёлый.

– Привет, Ярик. Кошмарные таблетки. Странные видения.

– Ты их пьяный пил? Ну ты даёшь, – расхохотался он. – Умереть же можно.

– Мне снилось, что я рыцарь какой-то… И вроде меня Дождём называют… Ну как сейчас.

Ярик почему-то не ответил, только жужжало что-то в трубке, как будто беспокойная муха летала-летала, а ей не давали сесть. Вдруг он торопливо сказал:

– Ладно, счастливо, у меня дела.

Перед работой Дима решил зайти в тренажёрный зал, чтобы придать себе бодрости и разогнать кровь. Побрившись, вымыв голову, побрызгавшись туалетной водой и надев чистую одежду, которую не сразу удалось отыскать в гардеробной, потому что он постоянно забывал постирать грязную и она кучами скапливалась на полках, он вышел из дома.

В тренажёрном зале, куда он ходил, ему часто встречался один очень уважаемый человек, который занимался там много лет. Его звали Велемир Адроныч. Он был пожилой, но всё ещё полон сил. Когда ему бывало скучно, он любил во время тренировки поболтать с другими и поучить их, как правильно надо тренироваться. Иной раз подзывал он Диму к себе и спрашивал тихо и немного шепелявя: «Ну что, Дима, жмёшь?» «Жму», – отвечал Дима. «Ну и какого хрена ты жмёшь? Дурак что ли? В этом пользы нет никакой, только тяга и приседание, больше не жми!» И проповедь на полчаса. Дима тогда выслушивал его с почтением, кивал головой и уходил в другой зал в надежде спокойно пожать. Но нет, вскоре и там появлялся Велемир Адроныч, подходил и говорил: «Ну и какого хрена ты жмёшь? Толку в этом никакого. Не жми!» Ну всё, думал тогда Дима, тренировка испорчена, достал меня этот старый черт, я ухожу. Когда же поучить было некого, старик, поскучав и помучившись от тишины, заговаривал, наконец, с тренером. «Ну что, Паша, тренируешь?» «Тренирую», – почтительно отвечал тот. «Ну и что, жмут твои ученики?» «Жмут», – отвечал тренер. «Ну и какого хрена, Паша, они жмут? В этом толку нет никакого…»

Вот и сегодня Велемир Адроныч прохаживался по пустынному залу мимо штанги весом килограмм в триста и скучал, потому что поболтать было не с кем. Увидев Диму, он обрадовался и спросил с оттенком коварства:

– Привет, дорогой. Пожать пришёл?

– Нет, что вы!? – горячо запротестовал Дима, и заметив, что штанга Велемира Адроныча стоит в станке для приседания добавил: – Приседать буду.

– Это правильно. Жмут только дураки.

Дима отправился в раздевалку, надеясь, что старик скоро закончит тренировку и уйдёт, а он сможет всласть пожать. Но, вернувшись, понял, что Велемир Адроныч и не собирался уходить и только перешёл к становой тяге, для начала повесив на гриф двести килограмм. Вздохнув, Дима принялся собирать штангу. Сделав скромный вес в сорок килограммов, он принялся приседать. И чуть не уронил всё, когда Велемир Адроныч вдруг закричал на него, прямо из-за его спины:

– Стой! Ты что делаешь! Кто так приседает?

«Вот уж три года я приседаю, и всё было хорошо, а теперь этот маразматик будет меня учить», – подумал Дима, а вслух вежливо спросил:

– А как надо, Велемир Адроныч?

– Вот ты как садишься на унитаз? Покажи.

– В смысле, Велемир Адроныч?

– Ну как в туалет ходишь по-большому? Как на унитаз присаживаешься? Изобрази.

Дима, стиснув зубы и мысленно матерясь, изобразил.

– Вот! – закричал старик. – А какого хрена ты со штангой на корточки присаживаешься? Понял?

– Да, да, спасибо, понял…

В зал зашли трое девушек. Болтая и хихикая, они заняли беговые дорожки. Дима заметил, что они оценивающе оглядывают его. Он давно заметил у некоторых девушек такую интересную черту – прицениваться к нему взглядом, но так и не решил, хорошо это или плохо. Судя по улыбке одной из них, смотрины прошли успешно. Дима резко увеличил вес штанги и продолжил приседать.

– Стой! – вдруг опять закричал Велемир Адроныч. – Забыл что ли, как на унитаз садишься? Ну-ка, давай ещё раз!

Девушки с любопытством посмотрели на него. Дима почувствовал, что краснеет, но не смог перечить Велемиру Адронычу и, проклиная его самыми страшными словами, изобразил. Девушки захихикали, что-то сказали друг другу и ушли.

– Что в бане давно тебя не видно? – спросил Велемир Адроныч, прямо, не сгибаясь, присев на скамейку для жима. Он всегда садился и делал упражнения, не сгибая спину, потому что позвоночник его был перебит в нескольких местах. Говаривали, будто почти все его кости заменили на титановые после какой-то страшной катастрофы, о которой никто ничего не знал наверняка, а сам Велемир Адроныч никогда не рассказывал. Некоторые утверждали, что он участвовал в боевых действиях на темной стороне Луны и в одиночку разбил молотом вражеский бронетранспортёр, полный солдат. Они стреляли в него упор, но прежде чем упасть бездыханным, он убил их всех. В награду за этот подвиг Министерство Наступления выделило огромную сумму на восстановление изувеченных останков Велемира Адроныча. По другим сведениям, он просто работал там добытчиком Гелия-3, из-за которого, собственно, и случилась война, и взорвался в шахте. Его тихий шепелявый голос тоже явился следствием травм – сломанной нижней челюсти и шеи. Как-то Диме показали фото молодого Велемира Адроныча – огромного бородатого медведя с бешеным взглядом. Но несмотря на нынешнюю старческую худобу и медлительность, в нем сохранилась прежняя мощь, и он до сих пор оставался самым сильным человеком в тренажёрном зале. И самым уважаемым – его авторитет был непререкаемым в решении любых вопросов. Между собой пауэрлифтеры ласково называли его трансформером.

– Да времени не было, работы много, – ответил Дима.

– Пьянки, небось, и бабы, вот и вся твоя работа, – усмехнулся Велемир Адроныч.

Дима хотел было начать оправдываться, но старик прервал его:

– Ну и правильно. Не в Зону же Правды подаваться, верно говорю?

– Верно, верно, Велемир Адроныч.

– Ну ладно, пойду я. Ты смотри, в зал почаще приходи. И баню не пропускай.