Мясник из Грин Лейк

Дожились. Людей уже вешают напротив бюро, что бы мы далеко не ходили.

Покидать бюро нам запретили. Смена давно закончилась, начальство разъехалось по домам, дарить своим женам цветы и розовые открытки в форме сердец, а я сидел на крыльце, курил и смотрел как эксперты ползают по мокрому крыльцу и ищут хоть что-нибудь.

Мне казалось, что ничего они там не найдут.

Любопытство меня не снедало, а вот желание позлорадствовать над Дипло… Это ведь он виноват. Сам накаркал про ритуальные убийства. Каждый знает упомянешь хоть одно ради шутки и получишь второе.

– Ну что, охота на ведьм объявляется открытой. – я старался не улыбаться во все тридцать два, когда Дипло тоже вышел покурить. Глаза у него были красные, от работы за компьютером.

– Причем тут ведьмы? – Дипло сел рядом и раскрыл папку с фотографиями и показаниями, как бы приглашая меня заглянуть.

– Для костров холодно, вот и повесили. Установили личность?

– Да. Это Элизабет Поп. Двадцать два года. Студентка Вашингтонского университета.

– Опять Вашингтонский университет. Наверное, студенты так переживают за смерть преподавателя, что решили совершить групповое повешение на против зданий исполнительной власти. Под окнами антитеррора никто не висит?

– Мак. Перестань. У меня голова сейчас взорвется, я уже объездил всех знакомых девушки. Отличница, умница, спортсменка, радость родителей, католичка. Врагов не имела.

– Поклонники?

– У нее был жених. Его допросить не смог. У него случился приступ астмы, когда я ему сообщил о смерти Поп. Слушай, я в этом ничего не понимаю. – он положил дело мне на колени. – Фотографиями, знаками, этим Энди всегда занимался. Я в интернете даже порнуху не могу найти.

Я достал из файлов фотографии. Близко мне не удалось рассмотреть, когда мы с Полом его нашли.

– Девушка в одежде. Следов сексуального насилия нет?

– Нет. О`Райли сказал, что она была задушена, повесили ее через час после смерти. Под ногтями частички нитрила, ее душили в перчатках. Она пыталась сопротивляться, но следов жесткой борьбы нет.

Я вытащил отчет О`Райли. Видимо Дипло его не прочитал.

– На груди был изображен символ, уже после смерти,

– А! Иероглифы эти. Я понятия не имею что это. Ирвин, ты ведь сталкивался с таким раньше? Помоги мне.

Опять просит меня помощи.

– Ладно. Я возьму снимки домой. У меня где-то была энциклопедия по таким делам.

– Спасибо. А том не еще отчет, по показаниям свидетелей писать.

Дома меня ждал ужин при свечах и три картонки в форме сердец. Видимо всем троим Ирвинам, что бы мы не передрались.

– Прости Пенни. Я забыл про подарок.

– То, что ты пришел с работы своими ногами, уже подарок. – с сарказмом сказала Пенни. – Слышала у вас там ЧП?

– Ага. Кто-то повесил девушку прямо на входе в бюро.

– И конечно же у вас снова были сбои в видеонаблюдении?

– Там слепая зона для камер.

– У вас там куда не плюнь слепая зона. Убийцы уже сами вами трупы под двери приносят.

Я разложил фотографии на столе, пока Пенни расставляла тарелки.

– О жертвоприношение! – сказала Пенни взглянув на фото через мое плечо.

– Жертвоприношение?! – я вздрогнул и уронил со стола вилки. – Садись! – я притянул Пенни за руку к столу. – Что ты об этом знаешь?

– Мы сейчас проходим мифологию в искусстве. Изображение богов, обрядов и ритуалов. Это кельтские руны. Это же ваша национальная мифология! Ты разве не знаешь?

– И что мне теперь богу молотка поклоняться? – меня раздражало, что все вокруг такие умные, а работаю я один.

– Тор из скандинавской мифологии. Но у них с кельтской есть много общего. Например, то, что жертв, как дары богам развешивали на деревьях.

– Вы там жертвоприношения в своей школе рисуете?

– Нет. Я собираюсь писать будничную оргию на Олимпе. Но не в этом суть. За ноги обычно подвешивали жертв богам войны. Что бы заручиться их поддержкой в битвах. За руки во имя плодородия, урожая и прочих сельскохозяйственных нужд. А я за шею богам смерти и хозяевам загробного мира. Это делалось так же перед битвами, что бы павшим воинам достались лучшие места, за возвращение из мира мертвых и просто как благодарность.

– Я еще ни разу не сталкивался с жертвоприношениями. Давай рассказывай, про эти загробные миры.

– В каждой культуре мифов, у египтян, римлян, греков, ацтеков, скандинавов, кельтов и прочих были загробные миры и каста богов, исполняющих там разные обязанности.

– Прямо как у нас на работе. Давай дальше.

– Они выполняли разные функции. Кто-то переправлял в мир мертвых, кто-то охранял кладбища и гробницы. У Греков и Римлян, загробный мир находился под землей, всякие огненные реки, демоническое зверье. Харону, например, давали монету. Клали на глаза усопшего, что бы он с ветерком перевез его через реку. У Кельтов и скандинавов это горные пещеры, покрытые льдами и мраком. Это логично, потом что это же северные страны. Хель, хозяйка загробного мира у скандинавов обычно никакие жертвоприношения не принимала, взятки не брала и была принципиальной стервой. А вот кельтские стражи ледяного мира мертвецов очень даже любили развешанные по зимнему лесу дары.

Я успевал записывать все на салфетках и раскладывать по столу, как раньше собирая в мозаику.

– Жертвоприношение богу ледяного царства мертвых, напротив бюро. Твою мать! – я вскочил из-за стола и побежал искать свой телефон.

Дипло ответил только с третьего раза, голос его было плохо слышно из-за громкой музыки и чужих голосов.

– Я понял кто убил девушку! Точнее, кто не понял, но понял зачем. Ты где? Ты не в бюро?

– Мак, я не много занят, давай завтра мне все расскажешь.

– Ты сказал, что будешь работать, а сам уехал бухать? – я и сам так делал, но в этот раз во мне заговорил суровый агент Маккинли.

– Ну сегодня же праздник, Ирвин.

Я сбросил вызов. И снова набрал номер.

– Мерфи? Ты где?

– Я в морге. Что-то случилось?

Я даже не знал, как сказать, что случилось.

– Как там наша повешенная? – я решил начать издалека.

– Я закончил вскрытие и занялся тем символом. Это кельтский обряд жертвоприношения, как я понял. Делать выводы не в моей компетенции, но я думаю, что это послание кому-то из бюро.

– Никуда не уходи. Я сейчас приеду.

– Я вообще то домой собирался. Может завтра?

– Я сказал не шагу из морга! И дверь закрой!

Я накинул пальто.

– Ты куда? Я с тобой. – подскочила ко мне Пенни. Спорить с ней не в силах был никто из нас троих, и я махнул рукой.

– Поехали. Только скорее. Мерфи может угрожать опасность.

– Не думаю. Если эта жертва предназначена ему, то это знак почитания и благодарности, а не намек, на то, что он следующий.

Мне нравилась пустота ночью в бюро. Так оно похоже на храм справедливости и защиты больше, чем днем, когда оно похоже на храм лицемерия, коррупции и халатности.

– Доброй ночи. А она тут зачем? Сюда нельзя посторонним. – раздраженно говорил Мерфи.

– Она… Пенелопа Бойл. Эксперт по мифам и жертвоприношениям! – соврал я.

Мерфи внимательно слушал нас, кивал головой и в конце сказал:

– Ну и бред же вы несете.

– Ничего не бред! Ты прекрасно подходишь под описание хранителя мертвецов в ледяном царстве. Вот царство, вот мертвецы. – Пенни постучала по холодильным камерам. – Признавайся. Кого через реку возил?

– Никого я никуда не возил! Зачем кому-то приносить жертву мне? Меня с днем рождения то никто не поздравляет, кроме родителей!

– Ты не с кем подозрительным не знакомился? В интернете, например? Не рассказывал где работаешь?

– Нет. А теперь пошли вон, из моего морга!

Много ли мифических героев могут похвастаться тем, что их выставили из ледяного царства мертвых, угрожая шваброй? Мы вот можем.

– Он знает. Он что-то знает. Я вижу это.

– Он напуган. Может он не осознает до конца, что произошло.

– Сто пудов он в курсе! И покрывает убийцу. Кому не хочется побыть идолом и сделать из крыльца бюро жертвенный алтарь?

Когда мы все выговорились, настал черед Пенни.

– Вы правы. Ты прав. Но Дипло не стоит знать всех подробностей. Пусть скушает твои догадки о жертвоприношении, а пока он будет переваривать, мы понаблюдаем за доком.

Я снова не спал. Бродил кто между сном и реальностью. Стоило мне дать слабину и позволить себе провалиться глубже, то снова убивал Джо.

Я встал, достал новые цветные стикеры из стола и фляжку из внутреннего кармана пальто. Да раньше мне ее не хватало до обеда. А сейчас была полная.

Я разложился на обеденном столе в кухне, включил телевизор без звука и стал писать. Имена, действия, факты из дел.

Пробелы были не только в заново скроенном деле мясника и моей памяти. Они были и в деле Маллоуна. Убийство Датсона предписали ему. Но это не правда. Я убил Датсона. За долго до того, как охотник за головами начал свою охоту. Хороший способ закрыть висяк. Но где было тело Датсона все это время? Не мог же он воскреснуть, в самом деле? Я вспомнил, о своих ассоциациях с другими делами. Убийство туристов, убийство в национальном парке, убийство на принцессе Диане. Их в дело мы с Джоанн не вносили. Только в ее мозаику. Джоанн одобрили допуск в базу Интерпола. Мы собирались искать следы мясника там. А что, если Джо и правда сливала информацию мафии. С помощью моего маньяка людоеда, она могла запросить доступ в дела о черном рынке органов. Нет Джо не могла. А почему не могла? Может ее тоже все это достало. Несправедливое отношение к себе. И она решила наказать бюро. Я ведь тоже хотел. До сих пор хочу.

– Просто не знаю, как. Джо была за границей. Она могла иметь дела с боевиками, с русской мафией.

– Накой дьявол русской мафии твой людоед?

– Прихватили все, на месте разберутся.

– Это мы себя в вино-водочном отделе описываем, или мафиози?

– Одна голова хорошо, а две лучше. У меня тут три и никакой пользы!

– У нас пять голов. Три отрезал Маллоун, одну я, а пятую кто? Кто пытался скрыть тот факт, что Датсона убил я?

– Я стрелял в Датсона. – Мак прикончил флягу и бросил в раковину. Он уселся на стол, сдвигая своим задом все стикеры. – Он остался дома и давно бы разложился. Первый свидетель говорил, что ему ее подарили. Наша подруга? Кто?

– Джо. Она пыталась скрыть тот факт, что я убил Датсона, чтобы потом давить на меня. Заставить работать с ней на мафию.

– Ты назло прикидываешься? Может Датсона пришельцы похитили? Изучают тебя. Воруют твои трупы, вставили анальный зонд? Джо понятия не имела о Датсоне. Кто был со мной в тот момент? Кто остался в квартире Датсона? Пенни. Она моя подружка. С ней мы раскрыли мотивы Маллоуна. Хоть и слегка извратили. Честно говоря, идея со светильника Джека мне нравилась больше, чем банальная жажда славы.

– Что ты несешь? Пенелопа бы не сделала этого! Равно как и Джо! Если ты сам способен на такое, то не надо других приплетать.

– Да, пожалуй, соглашусь с воякой, на этот раз. Датсон умер задолго, до убийств Маллоуна.

– У нашего боевого друга одна извилина и та прямая. Прямо как у Скотт. И как я с ней спал? Давай в следующий раз, когда нам захочется секса на одну ночь, выбирать девушку чей айкью выше, чем у табуретки, которой ее в армии били по голове. Пенс, ясное дело вернулась замести твои следы. Убийца из тебя, еще хуже, чем коп. Она вынесла Датсона и припрятала до хороших времен.

– И как она незаметно вынесла из квартиры среди белого дня здорового мужика?

– По частям!

– Не смей! Не смей так говорить о ней! – агент Маккинли ударил Мака. Ну в моем представлении. На деле же я ударил себя кулаком в лицо, с такой силой, что упал со стула и сломал его.

– Ирвин! – на шум прибежала Пенни.

– Прости. Наверное, задремал. Извини, я не хотел тебя пугать.

– Я знаю. – Пенни открыла холодильник налила себе полный стакан бренди и выпила залпом, даже не поморщившись. На ее лице всегда выражение, если не спокойствия, то уверенности. Я, даже если все идет по моему плану, выгляжу как растаявшее желе. Если бы не ее уверенность, я бы давно свихнулся. Или меня бы кто-нибудь пристрелил. Тот же Датсон. Тогда в его доме, она даже не испугалась. Я видел заложников. Смотрел в их глаза. Там был страх, ужас. У Пенни такого не было. Она смотрела прямо мне в глаза, внушала мне спокойствие, пока я стоял там с пистолетом, как обезьяна с гранатой. Когда она говорила со мной в офисе Майкрософт. Моя бывшая бы верещала как пожарная сирена «Куда вы засунули моего мужа!?» Так и представляю. Пенни же меня не жалела. Она в меня верила. И если когда-нибудь, к ней придет агент в черном костюме и принесет мое свидетельство о смерти. Она с тем же неизменным спокойствием и уверенностью прочитает, кивнет, примет соболезнования, и будет верить в меня. И тогда, я встану из могилы. Из праха. Из любой задницы.

– Ирвин. А почему заключения о смерти Скотт подписаны не доктором Шейном? Он ведь еще работал в вашем бюро, на тот момент. – сказала Пенни, склонившись рядом со мной над бумагами.

Я взглянул на копии. Это действительно была чужая подпись. Не Шейна и не О`Райли.

– Может он не работал в тот день? И они вызвали другого медицинского эксперта?

– Шейн? Не работал? Он пришел бы на работу, даже если бы ему оторвало ноги. К тому же это один день. Лиама осматривал он, а Скотт уже нет? Как он там кстати в Вашингтоне?

– Не знаю. Его там нет. Его нигде нет. Он исчез.

– То есть как исчез? Он в розыске?

– Нет. Все уверенны в том, что он перевелся в Вашингтон. Я пытался искать его. Никто не знает ничего. У него есть сестра. Но не телефона, не адреса, не имени я не знаю. Знаю, что она живет в Айдахо. Там еще какие-то водопады.

– Твин Фоллс?

– Наверное. Я не силен в географии. Все равно с работы меня не отпустят.

– Ладно. Мне пора собираться.

– Куда?

– В икею. За новым стулом.

– В пол пятого утра?

Я просидел за столом, тупо пялясь в цветные стикеры на своем столе, пока не позвонил Пол и не наорал на меня, что я до сих пор не вышел.

День выдался тихий. Для нашего отдела. Я же сидел в архиве, по просьбе Дипло и рылся в ритуальных убийствах двадцатилетней давности. Так думал Дипло. На самом деле, я нашел там выпуск плейбоя из девяностых. Обложка была заляпана кровью, но внутри страницы были как новенькие.

Я сделал для Дипло много, слишком много. Пора ему возвращать должок.

– Не занят? – постучался я в кабинет. Ну конечно нет. Он ведь все свалил на меня.

– Не! – зевнул Дипло. – Заходи, братан. Нашел, что-нибудь?

– Это список всех пропавших за последние двадцать лет студентов Вашингтонского университета. Это убитые, это изнасилованные. В алфавитном порядке, по годам и полу. Не знал, как тебе будет удобнее. Распечатал в нескольких вариантах. – я бросил ему на стол стопку бумаги.

– Мак! Я не знаю, как тебя благодарить. Я сегодня угощаю.

– Мне нельзя пить, после травмы. Но есть кое-что, что ты можешь для меня сделать.

– Что?

– Мне нужно попасть в Твин Фоллс. Но я не хочу отпрашиваться. Я только восстановился.

– Твин Фоллс?

– Это город в Айдахо. Там водопады. Одни из самых знаменитых в штатах. – надменно сказал я.

– А… – протянул Дипло. – А зачем тебе туда?

– По личному делу.

– А! Понял! К телке! Чтобы твоя думала, что это командировка! Сейчас организую. Там мой одноклассник в одном из отелей работает. А она ничего?

– В интернете познакомились, на фотках, вроде ничего.

– В интернете? – возмущенно произнес Дипло. – Мужик, осторожнее. Она могла прилепить чужую фотку, а на деле окажется двадцати тонным крокодилом.

Дипло сделал звонок и уже через пол часа, глас с небес, а точнее с громкоговорителя воззвал меня к себе.

– Мы выходим на уровень страны! Не ударьте лицом в грязь, агент Маккинли.

– Конечно, сэр. Скоро мы и на международный уровень выйдем.

Глава 9

На международный уровень нам не выйти. Кордон отправил меня на поезде. Если бы в наш отдел обратились за помощью из Европы, Кордон отправил бы нас на деревянных плотах. Хорошо хоть отдельное купе, и мне не придется разговаривать с попутчиками. Я напился таблеток и проснулся уже на месте. Мне жутко хотелось курить. Вокзал, такси, отель. Одноклассник Дипло оказался не плохим парнем. И как они только могли дружить? Мистер Керри был таким шустрым, деятельным. В нем ключом била жизнь. Он не на секунду не переставал работать. В его отеле все должно быть идеально.

– У вас можно курить?

– Вообще-то нет. Но вы устали с дороги. Сейчас принесу пепельницу. Как там Дипло? Со школы его не видел. Все такой же Казанова?

– Да.

– Помню в школе все девчонки за ним бегали.

– Думаю, мало что изменилось.

– Никогда не думал, что нужно вызывать ФБР, когда у нас что-то ломают.

Керри показал мне разбитый телевизор, виновника, тоже из персонала. Орудие и даже свидетелей.

И почему у такого козла, как Дипло, такие верные друзья.

Без обеда Керри меня не отпустил. Только в два часа я вырвался из отеля и поехал на ранчо Флин.

Давно я не видел столько солнца. Когда мы покинули город, остались только жёлтые увядшие поля и чистое небо. Никакого дождя или снега. Мы ехали. Мой таксист молчал. Обычно они разговорчивые, но видимо значок агента завязал ему язык. Ветер влажный, но не вонючий. Я старался впитать в себя побольше солнечного света. Что бы хватило на всю оставшуюся жизнь.

Через два часа машина начала нагреваться. Открывать окно шофер не запрещал, а то его продует. Долбанное солнце палило в глаза, куда бы я не сел.

Чета Флин была дома. Во дворе носились их дети. Калитку они не запирали. Странные люди. Ну и что в миле вокруг нет никого. А вдруг, я похищу их детей, или новую поливалку. Или все сразу.

Они видят меня в первый раз. Начну как обычно.

Я стучал в дверь и достал документы.

– Агент Маккинли. ФБР.

Мне открыла дверь женщина, в простом домашнем платье. Она выглядела на один возраст с доктором Шейном, хотя была младше. Она смотрела на меня молча. Я на нее.

– Как вы смеете сюда приходить? – ее измотанное лицо исказила злость.

– Миссис Флин, я по поводу вашего брата, доктора Дениса Шейна.

– Что еще вам нужно? – миссис Флин не давала вставить мне ни слова. – Вы уже и так уничтожили его!

– Да, о чем вы говорите! Я друг вашего брата. Он пропал.

– Он там куда вы ее засунули! От отдал вашему проклятому бюро всю свою жизнь, а вы растоптали его. Это что бы не платить пенсию? Да? Убирайтесь из моего дома! Что бы я больше никогда не видела вас, на своем пороге!

Дверь передо мной захлопнулась.

Я ничего не понял. И ничего не мог сделать. Я сюда даже приходить не должен бы. Так что, если она выстрелит в меня из ружья будет права.

Я зашагал обратно к калитке. Что она имела ввиду?

– Простите агент! – дверь хлопнул снова. На пороге стоял мистер Флин. – Моя жена очень переживает. Мы все переживаем за Дениса.

– Может вы объясните мне где Денис Шейн, мистер Флин.

– Вы не знаете? Вы сказали, вы его друг. Он в психиатрической клинике в Сиэтле. Его поймали, за одним занятием. Здесь дети. Можем мы поговорить за воротами?

– Конечно.

Мы вышли. Мне было жарко. Солнце нагрело мою макушку, и голова опять закружилась.

– Что сделал Шейн?

– Он… – мистер Флин долго пережевывал слова во рту. – Некрофил.

– Кто? Шейн? – я со всей силы ударил в их забор кулаком. То ли от удивления, то ли от бессилия.

– Да. Его поймали, когда пытался вступить в половой акт с одной из своих, пациенток. В смысле с мертвой женщиной.

– Я знаю, что такое некрофилия. Боже. Этого не может быть.

– Мы тоже были в шоке. Дороти не хочет в это верить. Но вы же понимаете. Столько лет проработать со жмуриками. И жены у него никогда не было, даже просто любовницы какой-нибудь.

– Правильно и делает, что не верит. Я хорошо знал Шейна. Это чушь какая-то.

– Иногда мы все думаем, что кого-то знаем, а потом оказывается, что ни черта мы не знаем.

Какая глубокая философская мысль. Но она точно не о Шейне. Он конечно шутил, что после смерти женщина еще двадцать минут женщина.

– Вы были у него?

– Только Дороти и то один раз. Туда не так-то просто попасть.

Я не попрощался. Не поблагодарил. Просто махнул рукой сел в авто и уперся лбом в сидение. Мне нечего было сказать, никому из нас.

Солнце село. В гостиницу я приехал к полуночи. Керри хотелось поговорить. Он рассказывал мне забавные истории про него и Дипло из школьной жизни. Кончилась вторая бутылка. Я его не слышал.

– Это ложь. Это ложь. – повторял я.

– Даже если нет, Шейн все равно останется нашим другом. Надо попасть к нему в больницу.

– Лисовски, Скотт, теперь Шейн. Я следующий.

– Агент Маккинли, простите, вы, о чем? – Керри тряс меня за плечо.

– Отвали! Перебивать невежливо! – ответил Мак Керри.

Керри молча попятился назад.

– Боже. Я при нем разговаривал. Теперь он расскажет все Дипло. Что я сумасшедший.

– Я не боюсь показаться сумасшедшим! Пусть этот метрдотель кому-нибудь другом на уши приседает.

– Он расскажет все Дипло. Он расскажет Кордону.

– Надо закрыть ему рот. – Мак оскалился и принялся шарить по карманам пальто.

Мне стало страшно. Я не мог пошевелиться, словно прирос к стулу. Что он собирается делать? Убивать Керри? Я схватил стакан виски со стола и выплеснул себе в лицо. Порезы от бритья и глаза защипало. Я остался один в баре. Нельзя было терять не минуты. Пока он не вернулся. Я взбежал по лестнице на свой этаж, заперся в номере, ключ карту выбросил под дверь.

– А если это его не остановит?

Я вынул из плаща наручники, приковал свою левую руку к изголовью кровати, ключи бросил в дальний угол.

– Какого черта?

Мои мысли заполонила злоба. Жгучая, как виски, что попал мне в глаза. Я дергал наручники, стучал по стене, пытался сломать себе палец.

Злоба отступала. Я возвращался. Смотрел на свою руку. Дергая браслеты, Мак оставил на запястье кровавые борозды. Мак возвращался. Пинал прикроватные тумбочки, разбил вазу, пытался осколком стекла отрезать себе руку. Точнее мне.

– Сэр. У вас все в порядке? – за дверью послышался сонный голос горничной. – Вы уронили свою ключ карту, могу я войти?

– Нет! – рявкнул я. – Оставить! Не приближайтесь к двери.

– Идиот! Она сейчас вызовет охрану!

– Заткнитесь. – я ударился головой об изголовье, и упал на испачканные собственной кровью с порезанного запястья гостиничные подушки.

До самого утра они не приходили. Я лежал, не поднимая головы. Вдруг они стоят возле кровати.

В семь явились горничная, охранник и Керри. Я извинился перед ними за ночное происшествие. Сказал, что мне нельзя пить, а потом оплатил испорченное белье, вазу, светильник. Керри был рад такой щедрости и тут же забыл, обо всем случившемся. Горничная, все еще испуганно глядела на меня, прячась за спиной охранника.

– Передавайте привет Дипло.

– Обязательно.

Такси, вокзал. Душное купе. Я и сам не хотел вспоминать свой ночной срыв. Я сел за отчет по телевизору из гостиницы и писал его, пока за окнами не стемнело, а в поезде не приглушили свет. Мне хотелось выйти из купе. Пообщаться с попутчиками, выпить в вагоне ресторане. Но нельзя. Что если они опять придут? Что если они принесут кому-то вред. Я принесу.

Я лежал и пялился в грязное окно. Кроме ярких вспышек фонарей ничего не было видно. Днем там поля, одинокие дома. Стада коров. Услышав звонок телефона, я вздрогнул. Но это была Пенни. Ей лучше не знать, о случившемся в гостинице. Больше я такого не допущу.

– Как в Твин Фоллс? Ты украл мне шампунь из гостиницы? – настроение у нее было приподнятое. Мое тоже улучшилось.

– Прости нет. Ты не представляешь, что я узнал. Шейн в псих больнице. Его обвинили в домогательстве до своих пациентов.

– Ничего себе.

– Я не верю в это. Его подставили.

– Что ж. Тебе нужно увидеться с ним лично. У меня тоже кое-что есть.

– Ты купила новый стул?

– Лучше. Я следила за доктором додиком. Соседи сказали, что он тихий и примерный жилец. На сколько я знаю, прав у него нет, и он ездит на автобусе, но последние пару дней он ездил на работу на черном шевроле, новая модель, не позже шестнадцатого года. Номер восемьдесят двадцать восемь. Если бы ты не опаздывал на работу, тоже мог его увидеть. Вчера машина стояла у него под окнами всю ночь. Угадай чья машина? Профессора Синистера. Я к нему тоже заглянула. Наплела ему всякой чуши про цифры в искусстве, и что я пишу доклад. Он меня подвез до галереи. Выходил за сигаретами, в машине ничего не нашла. Да и не надеялась. Он не такой дурак, чтобы хранить улики. Но, навигатор в машине, был недавно сброшен до заводских настроек и карта памяти в видеорегистраторе новая.

– Синистер? Опять он. И чего ему надо от О`Райли?

– Не знаю. Он выходит из университета. Встречу тебя на вокзале, пока. Люблю тебя.