Преимущество мечты

– Я продолжу находить тех, кто нам понадобится в этой войне для того, чтобы научить их бороться, – продолжала Оракул.

– А что должны делать мы? – спросила Ликелла, скрестив руки на груди

– Бороться.

Хоуп грустно усмехнулась:

– Я мало чем вам помогу. Уж простите, но силы валькирии до сих пор спят.

– Скоро их время придет, – отмахнулась Ева. – Потерпи.

– Но у меня все еще есть дело, которое я не закончила.

– Месть подождет, Хоуп.

– Она ждала достаточно.

В глазах Оракула промелькнула ярость, которая до этого ей была не свойственна:

– Еще не прошла неделя.

– Он мой друг, Ева! – воскликнула Хоуп, сжимая руки в кулаки. – Он был со мной тогда, когда был мне нужен! Он. Никогда. Меня. Не бросал.

Лилит вновь вздрогнула от слов дочери, а Нейтон впервые за разговор поднял голову. В его глазах стояла боль.

– Пока вы узнали все, что нужно. Прощайте.

Ева подошла к Элисандре и они обе растворились в потоке света.

Хоуп тоже покинула комнату, не оглянувшись на присутствующих. Она вышла на улицу и воззвала к той, с кем хотела вновь поговорить. Пришло время исправлять ошибки. Свои и чужие.

– Элисандра.

Архангел появилась мгновенно и с улыбкой спросила:

– Ты что-то хотела?

– Дать вам совет.

Улыбка на лице Элисандры пропала, а в глазах вспыхнуло раздражение.

– Не злитесь. Я хочу как лучше. Ваша дочь. Она вас любит.

Архангел сжала губы в тонную линию:

– Ты не понимаешь. Она выросла без меня. Я бросила ее…

– Нет, я понимаю, – перебила ее Хоуп. – И вы это знаете. Она любит вас. Это видно в ее глазах. В глазах, которые так похожи на ваши.

Элисандра опустила глаза и покачала головой:

– Я не знаю как к ней подступиться. Наши разговоры заканчиваются постоянными ссорами.

– Так перестаньте говорить обо мне. Она ваша дочь. Говорите с ней о себе, о ее отце, задавайте вопросы о том что она любит, а что нет. И она перестанет вас отталкивать.

Элисандра мягко улыбнулась:

– А что насчет тебя? Ты ведь до сих пор не простила свою маму. Ты отталкиваешь ее любовь.

– Мне больно, – пожала плечами Хоуп. Она говорила правду. – Но теперь я понимаю. Стараюсь понять.

– Сделай первый шаг, дорогая. Пойди навстречу матери и брату. Неизвестно какой срок вам отмерен.

Хоуп это понимала. Ее брат уже завтра покидает Олд Сити и неизвестно когда она увидит его вновь. А ее мать… Люцифер вскоре восстанет, поэтому нельзя с точностью сказать, сколько и кому отмерено. Она может потерять мать еще до того как приобретёт ее окончательно. Этого Хоуп допустить не могла.

– Думаю, нам есть над чем подумать, – кивнула валькирия, мягко улыбнувшись.

– Несомненно.

Глава 33

Хоуп вернулась в кабинет своей матери. На удивление ее она там не застала. Вместо Лилит в комнате сидел Нейтон. На том же месте, где Хоуп видела его в последний раз. В той же позе – склонившись над небольшой коробочкой.

– Привет, – первой подала голос Хоуп. Ее… брат выглядел угрюмым и потерянным.

Едва услышав ее голос, Нейтон резко поднял голову:

– Хоуп.

Его глаза были пустыми, словно черные дыры. Что случилось с этим сильным мужчиной за несколько дней? Такие как он не ломаются. Никогда.

– Что с тобой? Почему ты такой…?

Нейтон засмеялся. Однако смех его звучал натянуто и надломлено. Будто это смеялась старая кукла, у которой вскоре окончательно сядут батарейки.

– Завтра я уезжаю неизвестно куда на поиски артефактов, которые заточат моего отца – воплощение истинного Зла – обратно в его клетку в Аду.

– Дерьмовая ситуация. Ничего не скажешь.

– А еще у меня есть сестра, с которой я так и не помирился.

Хоуп кольнуло чувство вины. Девушка слабо улыбнулась:

– Какая она противная. Как можно не простить такого брата, как ты?

На удивление в ее голосе не было ни капли сарказма. Нейтон действительно казался неплохим человеком. Даже не смотря на то, что отцом его был Люцифер.

– Ты ж меня совсем не знаешь, Хоуп.

– Но у нас все еще есть день.

Яркая улыбка осветила лицо Нейтона. Спрятав коробочку в карман, он громко рассмеялся. Он вновь был тем парнем, которого она увидела здесь при встрече.

***

Хоуп вернулась в «Черную Орхидею» за полночь. Этот день был лучшим за долгое время. Они с Нейтоном объехали весь город: сходили в кино, поболтались вместе по магазинам, долго сидели в кафе, рассказывая друг другу много историй, которые с ними произошли. У Нейтона их, естественно, было намного больше.

Теперь у Хоуп оставалось еще одно незаконценное дело.

Девушка вошла без стука в кабинет своей матери.

– Хоуп?

Лилит сидела за своим столом, как всегда окруженная огромным количеством бумаг и книг. В ее глазах застыл шок и непонимание. Она явно не ожидала, что Хоуп придет к ней посреди ночи.

– Привет… мама.

Плечи Лилит опустились в низ, когда она громко выдохнула:

– Мне безумно приятно слышать это, Хоуп. Боже, как долго я этого ждала!

Хоуп заметила слезы в глазах матери. Она встала со соего кресла и пошла в направлении дочери, но замерла в нескольких метрах от нее, не решаясь сделать еще несколько шагов. На них решилась Хоуп:

– Я тоже ждала этого слишком долго.

Девушка буквально упала в объятия своей матери, по ее щекам заструились слезы. Оказывается, она выплакала не все после смерти Гидеона и расставания с Кейлебом. Но это были другие слезы. Слезы счастья.

– Но почему, Хоуп? – голос Лилит сильно дрожал.

– Я могу злиться на тебя и дальше, обвинять тебя во всем, что со мной произошло… Но я ничего не смогу изменить. А вот потерять тебя я могу. Не хочу терять тебя, так и не приобретя.

– Я всегда твоя, Хоуп. Не смотря на то, что была так далеко…

– Давай забудем об этом. Пожалуйста.

Хоуп не хотела сейчас даже думать о плохом. Она наконец-то обрела маму, переступив через свою гордость и обиду. Как много она могла потерять, не сделав этого.

– Да, конечно.

Люди очень часто опускают руки, думая, что все уже кончено, игра проиграна и больше ничего нельзя сделать. Перестают бороться за то, что им по-настоящему дорого. Это глупо и в корне неверно.

На самом же деле, если в вашей жизни есть что-то, что вам действительно дорого, за это нужно крепко держаться и не отпускать до последнего. Только тогда вы сможете обрести счастье и спокойствие.

В какой-то момент, спустя несколько минут или лет, Лилит разомкнула объятья, без слов подошла к своему столу и, достав из верхнего ящика несколько застарелых страниц, отдала их Хоуп. Они были очень знакомые.

– Они из той, книги, которую мне указала Ева?

– Да.

– Но почему их вырвали?

– Ни ангелы, ни демоны не имеют право знать все то, что написано на этих страницах.

– А что там?

– История. Это книга Евы. Ее дневник, если уж на то пошло. В ней та правда, за которой ты приехала в Олд Сити.

Девушка обратилась к страницам.

«Эта история начинается тогда, когда Землю (так ее называют сейчас) еще не заселяли люди, когда Люцифер еще не был низвергнут в Ад, когда ангелы еще не существовали. Это был мир, заселенный лишь магией. Один из множества существующих миров.

Однако жизнь все же зародилась на данной планете, когда на ее просторы ступили боги. Люди привыкли называть их древнегреческими богами, связывая их историю с Олимпом и Титанами. Эти события и вправду происходили. Но в другом пространстве, никак не соприкасавшемся с нашим.

Именно здесь эти боги нашли покой от бесконечных войн и склок, которыми был полон их мир.

Со временем у каждого из богов появились дети, впоследствии ставшие родоначальниками целых рас.

Геката создала существ, которые должны были охранять и защищать магию Земли, передавая ее из поколения в поколение. Знание всех заклинаний и ритуалов отпечаталось в их ДНК.

Гестия, прогуливаясь по северным краям с Паном, увидела прекрасных волков и позволила им обращаться в таких же прекрасных существ как те, которых породила Геката. Дом и семья стали их величайшей ценностью. Они были назначены стражами лесов.

Тонатос и Гипнос дали жизнь существам, питавшимся кровью своих жертв. Вместе с нею они «выпивали» их воспоминания о прошлом, погружая его в глубокий сон, а в некоторых случаях подвергая их забвению. Однако, в отличие от ведьм и оборотней, они были бессмертны, если питались постоянно.

Гарпии – потомки Зефира – защищали небо, а Нимфы – дети Посейдона – воду.

Особыми существами являлись валькирии, рожденные от кровосмешения нескольких потомков богов. При таких союзах дети, как правило, рождались в очень редких случаях и определяющим их сущность становился доминантный признак. Например, при союзе оборотня и вампира мог родиться либо оборотень, либо вампир, причем его сущностные характеристики и особенности выражались более слабо.

Валькирии же рождаются настолько редко, что до сих пор известно только два представителя данной расы.

Их богом-покровителем является Артемида – богиня Луны и охоты. Богиня-девственница.

У ВАЛЬКИРИЙ ЕСТЬ ЛИШЬ ОДНА СЛАБОСТЬ. Считается, что тот человек, с которым валькирия однажды возляжет, станет ее единственным спутником жизни в независимости от того, испытывала ли она до этого к нему какие-либо чувства. Она будет обречена на полное подчинение ему во всем…»

Хоуп взглянула на свою мать:

– А я не могла получить эти страницы чуть раньше?

Глава 34

Прошло два месяца с тех пор, как Хоуп видела Кейлеба в последний раз. И то же время прошло с того дня, как она скучала по нему.

Все ее окружение думало, что все вернулось в нормальное русло, но это было лишь притворством. На самом деле Хоуп скрывала всю свою боль за улыбкой. Ведь улыбка – лучшая иллюзия нормальности.

Внезапно дверь, ведущая в коридор, отворилась, и в гостиную вошла улыбающаяся Ликелла. Девушки не было уже около недели. Нефилим покинула замок, обещав вскоре вернуться.

Стоп. Хоуп показалось, или ее глаза действительно горят влюбленностью!? Только не…

Но не успела Хоуп додумать некультурные обороты, которыми хотела воспользоваться, как в дверном проеме показалась голова Кейлеба Росса. Хоуп перестала дышать. Он был все так же красив, каким она его помнила. Да и что могло измениться за два месяца? За исключением глаз. Они больше не были яркими и по-мальчишески игривыми. Теперь это были глаза мужчины. Жесткого. Грубого. Глаза война. Из его взгляда ушла любая нежность.

На Хоуп что, написано: «Хочу упасть с дивана»? Потому что именно это и случилось, когда Огненный Мальчик поцеловал Лику в щеку и со словами прощания растворился в воздухе. Даже. Не взглянув. На. Хоуп.

– Почему этот Король-своей-Вселенной провожает тебя до комнаты? – спросила девушка, почти задыхаясь от шока, смешанного с беспочвенным возмущением. Она, значит, теперь привязана к нему каким-то древнем родовым проклятием, а он просто развлекается дальше?!

Хоуп до сих пор рыдала по ночам в подушку, отчаянно надеясь на то, что Александр ничего не узнает, и Кейлеб останется в безопасности от первого вампира. Она оплакивала то, как выгнала его из своего дома, вместо того, чтобы вцепится в него и никогда не отпускать от себя, как хотела. А он…

Хоуп не могла подавить свое возмущение.

– Мы встречаемся уже около двух недель, – пожала плечами Лика.

Из легких валькирии будто выбили весь воздух. Если бы девушка могла упасть ниже пола, то она была бы уже там:

– Что!?

Вы когда-нибудь собирали мозаику? Не ту, которая состоит из сорока пяти кусочков, а та, что из нескольких тысяч? Помните тот момент, когда вы берете один из них, приставляя его то тут, то там, и понимаете, что он не подходит. «Он точно из этой мозаики?» – спрашиваете вы у себя. Из этой. Но место этого кусочка еще не найдено, поэтому вы откладываете его в сторону, а потом, только в самом конце, вспоминаете об этом элементе.

С вами так было? Если да, то вы понимаете что испытала Хоуп, когда «кусочек ее мозаики» не подошел ни по цвету, ни по форме к любому другому, что она уже собрала. Где его место!?

– Почему ты так реагируешь? – просто спросила Лика, направляясь в свою комнату. – Он же тебе не…

Вновь устроившись на диване, Хоуп едко ответила:

– Просто я удивлена тем, что он все же решился окунуться в омут отношений, а не просто тра…

– Без уточнений.

Да, Хоуп ревновала. Яростно, нескончаемо… И невероятно хотела избить Ликеллу, не смотря на то, что их отношения наладились. Ее ревность была сильнее любой дружбы.

– Он тебе нрави… Ах, да, о чем это я!? – слегка хлопнув себя по лбу, Хоуп продолжила воспевать этого засранца. – Он же секс-символ… Ну или кто там…?

– Почему вы друг друга не переносите? – спросила Ликелла, сев на диван, расположенный напротив того места, где устроилась Хоуп. Ну, прямо как психолог и пациент!

Стоп! Что? Он не переносит Хоуп? Вот теперь ей больно. Но она не покажет этого. Черта с два!

– С чего ты взяла? – нарочито удивленным тоном спросила Хоуп. – Он же самый-самый…

Ликелла многозначительно приподняла бровь, как бы говоря: «Ты думаешь, я поверю в это!?». Да, наверно в ее голосе было слишком много яда.

– .. ну да, не переносим, – закатив глаза, закончила Хоуп. Она ненавидела Кейлеба за то, что слишком сильно любила. А он? А он, скорее всего, ненавидит Хоуп за то, что когда любил ее, она раздавила его сердце.

Самое ужасное – это осознание того, что Хоуп не может ничего изменить. Ксандр узнает – будет использовать Кейлеба, чтобы манипулировать Хоуп. И она поддастся на эти манипуляции, потому что Кейлеб в ее крови, в ее сердце, в ее душе. Навсегда.

Лика вновь уперла в девушку свой взгляд, всем своим видом жаждая ответа на ранее заданный вопрос.

Пожав плечами, Хоуп с улыбкой ответила:

– Он самовлюбленный кретин. Этого мало?

Этого достаточно, если бы не один факт – Хоуп любила в нем это. Она любила в нем все. От самовлюбленной улыбки до ужасного характера.

– Ты его не знаешь, – покачала головой девушка. Хоуп заметила, что в ее глазах на мгновение блеснула растерянность.

– Да что ты? – безэмоционально ответила Хоуп. Да уж, совсем незнакомый человек!

– Он добрый, заботливый…

– Да-да-да! Умный, красивый, бесконечно сексуальный и невозможно бескорыстный рыцарь твоего сердца.

– Почему столько сарказма? Он хороший. И ты просто завидуешь.

Хоуп тяжело вздохнула:

– Женское самовнушение! Оно воистину не знает границ! Не идеализируй его, Ликелла. Он не «Светлый рыцарь» и никогда им не будет.

– Не хочу это слушать!

Лика встала с дивана и направилась в свою комнату, но Хоуп перехватила ее, схватив за руку.

– У вас разные весовые категории. Росс герой не твоего романа.

– А чьего? Твоего? – фыркнула Ликелла. Хоуп замерла. – Я тебя выслушала…

– … но все равно поступлю по-своему.

Ликелла взглянула на Хоуп так, что ей не нужен был ответ. Она не хочет верить ее словам.

***

Хоуп шла по коридору на «ближний бой». Ее глаза мгновенно наши Кейлеба Росса, среди толпы учеников. Девушка подошла к нему сзади и, схватив за руку, резко развернула к себе.

– Зачем ты пудришь ей мозги? – зарычала Хоуп.

Когда его сапфировые глаза встретились с ее, Хоуп была готова разрыдаться. Они были такими родными, такими красивыми, но… холодными. В его взгляде не было ни капли эмоций, кроме холода и абсоютного безразличия.

Хоуп на мгновение закрыла глаза, чтобы взять себя в руки.

– Ты о ком? – холодно отозвался он. Хоуп поежилась. Из его голоса абсолютно исчезли веселые нотки. – Я вообще не умею пользоваться пудрой.

– Я говорю о Ликелле.

Голос Хоуп, к счастью, был спокойным, в отличие от нее. Девушку разрывали боль и горечь. Смотреть в глаза Кейлеба было слишком больно.

– Ревнуешь, Снежная Королева!? – рыкнул он, наклоняясь к Хоуп так близко, что их губы почти соприкасались. Девушка глубоко вдохнула.

От Кейлеба пахло все так же. Темными специями. Но и здесь было одно «но». Так же от него пахло духами Лики.

Хоуп вздрогнула. Это больно – осознавать, что мужчина, которого ты любишь, встречается с другой. Но она сама в этом виновата. Так что…

Давно натренировавшись, Хоуп преобразовала боль в ярость:

– Не льсти себе, Огненный Мальчик. А если хочешь добиться моей ревности, пытаясь использовать мою подругу, то ничего кроме использованной бывшей девушки ты не добьешься.

Глаза Кейлеба всего на мгновение показали его истинные эмоции. Но они исчезли слишком быстро. Так, что валькирия не была уверена, что это было.

– Привет.

К ним подошла Ликелла и Хоуп сделала шаг от Кейлеба, хотя совершенно не желала этого.

– Привет, дорогая, – мягко сказал Кейлеб, притягивая к себе Лику для крепкого поцелуя. Хоуп сжала челюсти. Она. Ужасно. Ревновала.

– О чем вы говорили? – спросила Ликелла, мягко оттолкнув от себя Росса. На ее щеках играл румянец. Она определенно влюбилась.

Хоуп начало трясти. Не повезло тому, кто сегодня будет в спарринге с ней на «ближнем бою». Даже если это будет кто-то из Братьев.

– Я спрашивала о тренировке по «ближнему бою»… ничего интересного.

– Пойдем? – спросила Ликелла у Кейлеба, встречаясь с ним глазами. – У меня плаванье.

– Конечно, принцесса. Пойдем.

«Принцесса»?! Хоуп едва не раскололась надвое прямо перед всей школой. Что ж, она, наверное, заслужила это.

– Хоуп, – кивнул Росс. Его глаза были все так же бесчувственны.

– Кейлеб.

Глава 35

Лилит стояла на балконе, наблюдая за очередным уроком «ближнего боя». Яростнее всех сражалась Хоуп и это, очевидно, было связано с тем фактом, что Кейлеб Росс вернулся в «Черную Орхидею». По школе ходили разные слухи, но Лилит привыкла верить лишь тому, что знала наверняка.

А знала она вот что: два месяца назад Хоуп и Кейлеб ночевали вне «Черной Орхидеи», на следующий день он уехал, а она заперлась в своей комнате на несколько дней. Странное совпадение…

– Она сегодня особенно дикая, – сказала Ева, подходя к Лилит. Она села на каменное ограждение, совершенно не заботясь о своей безопасности. Не смотря на то, что Ева вернулась в школу преображенной, она осталась все такой же любительницей веселья и скандалов.

– Ты о Хоуп?

– Да.

В данный момент Хоуп сражалась в спарринге с Эшем и выигрывала. Кейлеб отсутствовал. У Братьев, в отличие от других учеников, свободное расписание.

– Что произошло у них с Кейлебом? – спросила Лилит, наблюдая за тем, как Хоуп оттолкнула Эша так сильно, что тот ударился о стену. К счастью, они были обиты специальными матами, иначе бы Брат проломил ее.

Волчица молчала. Лилит перевела на нее взгляд. Глаза Евы заволокло плотным туманом. Видение.

Ева подняла вверх указательный палец:

– Подожди…

– Я слышала, что ты стала одной из баб Кейлеба, а потом он просто ушел, – закричала Аманда. Кажется, Лилит пропустила момент, когда Хоуп толкнула другую ученицу и завязалась ссора. – Ты никто, детка!

– Вот что, – улыбнулась Ева, указывая на Аманду. – Не совсем правда, но общий смысл сохранен.

Но Лилит не повернулась к Еве. Теперь она не отрывала взгляда от Хоуп и Аманды. Валькирия подошла к ведьме и холодно улыбнулась:

– Свой рот будешь открывать на уровне ширинки, а не в мою сторону. Хоуп что-то начертила ногтем на собственной руке, а в следующее мгновение возникшую тишину разорвал громкий крик Аманды. Девушка упала за пол и забилась в конвульсиях.

Лилит впервые видела свою дочь такой дикой. И до этого она не видела, чтобы она использовала магию, тем более такую сложную, как телесную.

– Хоуп! – крикнула Ева, звонко смеясь. – Поосторожней, милая. Ты же не хочешь ее убить…

Хоуп обернулась и посмотрела на Еву. Ее глаза казались безумными.

– Хочу.

– Оу, – улыбнулась Оракул. Она слезла с каменного ограждения. – Ну, тогда продолжай.

– Что!? – воскликнула Лилит. Аманда, конечно, считалась первоклассной стервой школы, но это не повод, чтобы убивать ее.

Эш, подойдя сзади к Хоуп, оттащил ее от Аманды, тем самым прерывая необходимый для такого заклинания зрительный контакт.

– Да пошли вы все к черту!

Хоуп мгновенно исчезла из зала, громко хлопнув дверью. Кажется, Кейлеб Росс свел ее с ума. Буквально.

***

Хоуп вышла из зала, прислонилась к стене и осела на пол, тяжело дыша. Ее психологическое состояние достигло своего депрессивного апогея. В ней бушевала ярость и первый, кто попадется ей сейчас под руку – умрет.

– Ох, кто же это так отчаянно пытается восстановить дыхание? – раздался в конце коридора до боли знакомый голос. – Что случилось? Дыхалка подвела?

Хоуп сощурилась. Это был Кейлеб Росс. И сейчас она собиралась вернуть ему удар:

– Однажды ты проснешься от того, что я тебе приснилась. И улыбнешься. Впервые так, по-настоящему. Сладко потянувшись, повернешь голову и замрешь. А. Рядом. Не. Я.

Хоуп встала с пола. Она не собиралась показывать Россу того, насколько он сделал ее слабой. Ни-за-мать-его-что!

– Тебя это, правда, волнует, детка? – холодно улыбнулся он. Его маска была на месте. – Думаю, я переживу это.

– Надейся, Огненный Мальчик, – улыбнулась она, догадываясь, как ее улыбка действует на него.

Сработало.

Кейлеб Росс вышел из себя:

– Да пошла ты, Снежная Королева!

Дампир тяжело дышал, яростно сжимая и разжимая кулаки, воздерживаясь от удара. Но это определенно был не предел его ярости.

– Спасибо за совет, дорогой, – приторно-сладко улыбнулась девушка, подходя к нему ближе и окутывая его своим запахом. Хоуп старалась не замечать его сексуального аромата. – Пойду, найду себе какого-нибудь смазливого паренька и пересплю с ним. Думаю, Эш будет согласен…

Его взгляд метал гром и молнии:

– Это уж точно. Как ты опустилась за последние несколько месяцев…

Хоуп сощурилась. Ее боль сейчас на полном ходу преобразовывалась в силу и, если она не хочет сейчас убить Кейлеба, то пора сбавить темп.

– А может быть ты просто никогда меня не знал, а?

– Может быть, – просто отозвался Кейлеб. Он до сих пор стоял слишком близко.

В какой-то момент атмосфера между ними резко поменялась. Сейчас она потрескивала от едва сдерживаемого притяжения.

Ну уж нет. Не так давно Хоуп поддалась на уговоры своего тела и ничего хорошего з этого не вышло. Больше этого не повторится.

Кейлеб, очевидно, подумал о том же, потому что сделал шаг назад одновременно с Хоуп.

– Сладких снов, Огненный Мальчик, – сказала она, отворачиваясь от его сексуального тела и направляясь в свою комнату через множество коридоров.

– Долгого секса, Снежная Королева.

Хоуп едва сдерживала слезы. Нет, никакой комнаты. Сейчас она нуждалась в свежем воздухе. В большом количестве свежего воздуха.

***

Хоуп бежала по лесу в поисках уединения. Она пробежала уже около километра, но ей до сих пор казалось, что Кейлеб преследует ее.

«Долгого секса, Снежная Королева». Как он мог даже подумать, что она подпустит к себе кого-либо, если до него никого не подпускала?

Хоуп просто не смогла бы этого сделать, потому что полностью влюблена в этого несносного дампира. Сколько бы она не кричала на него, не бросалась оскорблениями, он навсегда останется ее Единственным.

– Что ты здесь делаешь? – раздался знакомый голос справа от Хоуп.

Это была Кабирия. Она сидела под одним из деревьев и держала в руках наушники и MP3-плеер.

– Гуляю. Разве не видно?

Хоуп подошла к девушке, села рядом и тяжело вздохнула. Как же она устала.

– Кейлеб?

– Да.

– Что случилось?

И тут Хоуп прорвало:

– Мой друг пол года назад умер от рук Ксандера, когда этому высокомерному вампиру захотелось, чтобы я стала его подстилкой-валькирией. Александр просто убил его, отрубив голову. Я не боюсь его, и никогда не боялась. Но я боюсь потерять еще кого-нибудь. Я в своей жизни и так теряла слишком много. Два месяца назад мы переспали с Кейлебом, я отдала ему девственность и…

Глаза Кабирии округлились:

– Ты была… Вот черт!

– Ага, – грустно улыбнулась Хоуп. Она нисколько не сожалела, что провела ту ночь с Кейлебом. Нет. Она сожалела, что это больше не повториться. Она оттолкнула его слишком сильно. – Утром он принес мне завтрак в постель… А я… Я испугалась и выгнала его из дома со словами, что та ночь была самой большой ошибкой в моей жизни. Хотя, на самом деле, это было не так.

– Ты любишь его? – прямо спросила Кабирия. Она понимала Хоуп гораздо больше, чем та думала. Валькирия привыкла быть непонятой с самого детства, когда ее бросила мама. Но сейчас… Сейчас все изменилось.