Как отделаться от жениха и не влюбиться

Что ж. Война так война! Это значит, что мне понадобится информация, союзники и немного свободного времени, ведь если мелкое пакостничество не помогает, следует заняться крупным. Нужно переманить на свою сторону родителей молодого герцога и при этом отвратить от себя Андреаса. А сестры… сестры всегда могут стать ценным источником разведывательной информации!

Оказавшись в отведенных для меня комнатах бело-персиковых цветов, я первым делом расстегнула сумочку и вынула оттуда томик «Соблазнительниц господ» и, даже не исследовав свое новое жилище, легла с книгой на кровать. Пока Марьяна занималась чемоданами и сундуками, я делала пометки и, мотая ногами, наматывала на ус.

Первым делом открыла список качеств, которые юная соблазнительница должна немедля в себе изжить. Юные соблазнительницы пусть изживают, а мне срочно нажить требуется: излишнюю словоохотливость, слезливость, чрезмерный контроль и подозрительность, извечные стенания, ревнивость, непунктуальность, неряшество и чрезмерную опеку.

Марьяна сообщила, что через полчаса подадут ужин. Воодушевившись, я немедля приступила к разработке сценария этого ужина. Полученные знания прямо-таки нуждались в практическом применении! Персонаж у меня должен получиться тот еще. Если Андреас тотчас не потребует батюшку вернуть меня восвояси, останется одно – прыгать со стены и плыть…

От предложенных камеристкой шикарных нарядов отказалась. Предпочла заношенное Кирой простенькое серо-зеленое платье, с глухим воротником-стойкой на пуговичках без украшений. Когда Марьяна закончила поправлять прическу и занялась своими делами, я тут же внесла поправки: дернула ленту корсета, чтобы тот ослаб, расстегнула верхнюю пуговичку воротника и вытащила из прически несколько прядок. Отлично! Теперь готова.

До ужина оставалось еще несколько минут. Помня о том, что мужчины ценят в женщинах пунктуальность, я неспешно прогуливалась по коридорчику, разглядывая статуэтки богинь и убранство замка. Богато, но без излишеств. Никаких завитков или позолоты в интерьере. Старый герцог предпочитал темно-вишневое лакированное дерево и мрамор. На мой скромный взгляд слишком тяжело и депрессивно, но находиться здесь дольше нескольких дней я и не планировала.

– Вы пытаетесь оттолкнуть или распалить во мне страсть? – за спиной раздался голос Андреаса. Демоны Нижнего мира! Он же сам постоянно опаздывает! Следовало это учесть. Мой жест может быть неверно истолкован. – Ни то, ни другое меня не интересует. Но всякое действие имеет последствия.

Только я хотела возмутиться, как мужчина резко дернул ленты корсета и затянул шнуровку. Ударившись спиной в его грудь, я с перепугу отскочила и ухватилась руками за объемные груди богини сладострастия. Заметив это, одернула руки, а богиня, покачнувшись, упала на пол и разбилась.

Затаив дыхание, мы с герцогом наблюдали, как ее голова печально укатилась к резной двери.

– Надо же, кто-то потерял голову.

– На что это вы намекаете?

– Поверьте, баронесса, я бы лучше рассмотрел вашу грудь, надень вы глубокое декольте, – подлец ловко застегнул пуговицу на моем воротнике и подал локоток. – Вы, кажется, на ужин?

Думает, победил? Игра только началась!

– А я перечитала целую гору книг и даже сгрызла пару ноготков! Все думала, как сделать так, чтобы вам понравиться, – мужчина хотел что-то сказать, но я приняла предложенную руку и, прижавшись к нему, продолжала щебетать. – Но матушка говорит «стерпится, слюбится». Знаете, что это означает? Не отвечайте, я скажу, – заливисто рассмеялась и продолжила. – Это означает, что нас с вами ждет удивительное будущее! А мы будем жить в этом доме или герцог купит для нас другой? Я не уверена, что смогу…

В одном я была уверена точно – что болтать без умолку могла вечно. Чем больше я говорила, тем бледнее становился герцог. Веселый нрав он утратил и, оказавшись в столовой, тут же поспешил усадить меня за стол, чтобы стряхнуть со своей руки. По правилам этикета мы должны сидеть напротив. Заметив, как мужчина с облегчением вздохнул, я решила дожать:

– Ваша светлость. Вы не возражаете, если я поменяюсь местами с Бригиттой? Мне бы очень-очень хотелось сидеть рядом с будущим мужем.

Андреас замер, вцепившись в лакированную спинку стула и сурово глянул на отца:

– Не думаю, что стоит попирать правила этикета, баронесса, – поспешил ответить за хозяина дома.

– Ну что ты. Мы семья, пусть невеста сядет рядом, раз уж так тянется к тебе.

– О, папа! Вы так любезны! – пропела я и, как только оказалась рядом с Андреасом, продолжила описывать ему убранство нашей будущей спальни, начав с качеств ковролина.

Поскольку мой рот был занят разговором, поесть я так и не смогла, зато герцог, хоть периодически и давился, безрадостно ел молча. Герцогская чета, наблюдая, как мы, с позволения сказать, воркуем, вопросами не донимала. Наконец, когда я уже, казалось, поговорила на все темы, успела перейти на «ты», придумать имена нашим девятерым детям, собаке и попугайчику, наступила пора следующего этапа. Ревности!

– Давай договоримся, что ты никогда не будешь мне врать.

Герцог в очередной раз подавился, но теперь поднял взгляд.

– Ты мне изменяешь?

Молчит и бледнеет, хотя куда уж больше.

– У тебя было много женщин? Что же ты молчишь? У тебя и сейчас кто-то есть?

Его лицо вдруг преобразилось.

– Не переживай, я знаю, как приручить твоего ласкового зверька.

– Зверька? Какого такого зверька?

Мужчина вполне однозначно опустил взгляд на мои юбки, и я поняла, что он имел в виду отнюдь не собачку и даже не попугайчика:

– Ну ты нахал! – скрыла негодование за глотком легкого фруктового вина. Кто от кого тут еще отделаться решил? И часа не прошло, а я уже готова выбежать в свои покои. Язык болит, а из трех реплик будущего мужа две – ниже пояса. – Дорогой жених! – заявила нарочито громко, чтобы слышали все присутствующие. – А знаете ли вы, что в нашем замечательном королевстве сердечно-сосудистые заболевания – первая причина смертности?

Герцог снова подавился и закашлялся, не решаясь, видимо, даже предположить, к чему я на этот раз завела разговор. Невинно похлопав его по спинке, я улыбнулась. Да, я не только запрещенной литературой интересуюсь, но и вообще читать люблю.

– Это вы к чему, баронесса?

Отодвинув от мужчины блюдо с жирными свиными ребрышками, я поставила перед ним тарелку с вареными брокколи и, мечтательно вздохнув, протянула:

– Мне кажется, мы стали понимать друг друга на уровне душ! Хочется, чтоб наш брак был долгим и счастливым. С этого момента я начну о вас заботиться. Вы же не возражаете, мама?

При слове «мама» у Андреаса дернулся глаз, а герцогиня, смущенно улыбнувшись, кивнула:

– Очень похвально с вашей стороны. Я все время говорю своему супругу о необходимости соблюдать диету.

– Ты это все сейчас серьезно или издеваешься? – наклонившись ближе, прошептал жених. Задела! Пора добивать. Не признаваться же в спектакле?

Отложила вилку и нож, оттянула нижнюю губку, негромко шмыгнула носом.

– Погоди, ты же не… – Андреас отпрянул от меня, как маг огня от воды. – Эй… не нужно…

Но меня уже несло. Похороненный актерский талант рвался наружу. За всхлипыванием последовали постанывания, а, затем навзрыд:

– Ты меня совершенно не цени-ишь!

Сестры, которые сначала перепугались, услышав причину, по которой я устроила рев, захихикали в кулачки. Герцогская чета то ли возмущенно, то ли удивленно замерла с одинаковыми лицами, а Андреас смотрел на меня как на стихийно сотворенное заклинание, которое в любой момент может разрушиться и разнести столовую на щепки. Неужели меня никто не остановит?

– Я же просто проявила заботу-у-у…

– Знаете, я, кажется, уже сыт, – утерев губы салфеткой, мужчина резко поднялся.

В абсолютной тишине столовой шаги стучали, словно клюв дятла по дереву в осеннем лесу. Когда все стихло, а присутствующие перевели настороженные взгляды на меня, я резко прервала плач и спокойно обратилась к Присцилле:

– Не передадите мне печеных яблочек? Выглядят весьма аппетитно!

Наконец-то можно спокойно поесть!

Ужин прошел в дипломатичной обстановке. Присцилла оказалась шутницей, Бригитта – любительницей наук, а Лори смешливой молчуньей. Молчуны меня больше всего пугают. От них не знаешь, чего ждать. Герцог – король молчунов – коршуном наблюдал за моим поведением, изучал, а его супруга, дама простоватая, но добродушная, дарила улыбки и намекала, что со свекровью я могу подружиться. В общем, все самозабвенно врали друг другу!

Мне, признаться, стало жаль Андреаса, но, как говорится – ничего личного. Будь на его месте любой другой, я бы поступила так же. К тому же, если мне удастся довести жениха до белого каления, он найдет способ уговорить своего батюшку расстроить эту свадьбу. Очевидно, что меня старый герцог слушать не станет. По нему и так видно, что женское общество он воспринимает исключительно в качестве надоедливого фона, а потому, как только последняя крошка исчезла с его тарелки, он поднялся и, не прощаясь, покинул столовую.

После ужина, отказавшись от предложений сестриц жениха прогуляться, я решила позаботиться о благоверном. Он же почти голодный остался! И без того худой, поправляться нужно.

Колесики тележки с едой весело дребезжали, когда я катила ее по мощеной садовой дорожке. «В саду, пар выпускает», – донесли слуги. Видимо, Андреас и без того субъект вспыльчивый, раз первый встречный знает, где искать хозяина в такие моменты. Это существенно упрощало задачу. Не добью сейчас, так ночное представление поставит точку в нашем неудачном романе…

Спрятавшись за кустом цветущей сирени, словно лазутчик, я наблюдала за молодым герцогом, а рука как-то сама с собой складывала в рот виноград. Причина моих пряток стояла босиком, в брюках и расстегнутой рубашке с закатанными рукавами. Камзол и сапоги брошены у лавки прямо на траву. Мужчина творил магию, плавно перетекая из одной позы в другую, позволяя любоваться игрой своих мускул. В лучах закатного солнца зрелище было то еще! Я, затаив дыхание, завороженно следила не то за вспыхивающими огненными шарами, не то за изящными движениями и великолепной фигурой мужчины. Хорош, демон! Ох, хорош…

Внезапно герцог бросил шар в подготовленный факел и тот немедленно вспыхнул. Второй, третий… Запустила руку в чашку, но, кроме веточек, в ней ничего не осталось. Это напомнило, для чего я вообще сюда явилась. Андреас швырнул очередной огненный шар и хотел уже продолжить упражнение, но факел погас. Я победно захихикала. Мужчина вновь кинул шар. Факел, вспыхнув, погас во второй раз. Затем в третий и четвертый. Поняв, что дело не в нем, герцог опустил голову и тяжело вздохнул:

– Дом ветра… Баронесса, выходите, где бы вы ни были!

Настроившись на новую роль, я расправила плечики и натянула глупую улыбку. Выплывала из-за куста с гордым видом. С ним же и тележку катила:

– Попалась! Славно мы с тобой сработались! Горит – погас, горит – погас! Просто замечательно я тебе помогаю!

– Это не помощью называется, а вредительством! Весь смысл в том, чтобы факел зажегся!

– Но как же он зажжется, если прежде не погаснет? – снова задорно рассмеялась, снимая крышечку с тарелки. – Но не в этом суть. Ты, мой дорогушечка, совсем ничего не покушал во время ужина. Я решила о тебе позаботиться!

Герцог подошел ближе и опустил взгляд на блюда:

– Брокколи, селедка, кефир и… веточки от винограда. Это… – он задумался, явно пытаясь подобрать приличное слово.

– Мило?

– Я бы сказал иначе. Вы что-нибудь слышали о сочетаемости продуктов, баронесса? Селедка и кефир…

Разумеется слышала! И расстроена, что слышал он. Я в свое время феерично отделалась от жениха номер четыре. Селедка, кефир и через двадцать минут у него появились срочные дела в поместье. Больше в наш дом барон Гульерно не захаживал…

Мои губы задрожали, обозначая намек на очередные слезы. Герцог же, вместо того, чтобы нагрубить или разозлиться, подошел ближе и взял мои ладошки в свои:

– Баронесса, я вас заклинаю, не нужно…

– Но… Но я так старалась!

– Не нужно стараться столь рьяно!

– Но я люблю тебя!

– Еще в обед вы уверяли, что приняли монашеский постриг, – Андреас недоверчиво сощурился.

– Это было до того, как ты меня соблазнил своими мускулами! – я многозначительно посмотрела на грудь герцога, так и не спрятанную за рубашкой и провела по ней пальчиками. – Я поддалась искушению. Все! Прости-прощай дух ветра, здравствуй взрослая жизнь! Я вся твоя! Ну же, поцелуй свою невесту, пупсичек. Давай, иди сюда!

В порыве страсти, закрыла глаза и, сложив губы трубочкой, потянулась вперед. Раз, два, три… Да, именно третий жених сбежал после такого напора. Вот точно так же, как герцог сейчас. Даже сапоги с камзолом не забрал. Я пожала плечами и кинула в рот брокколи. Прожевала, сощурилась и выплюнула. Та еще гадость! Но всегда выручала в деле избавления от женихов!

Радостно насвистывая себе под нос, с чувством выполненного долга я вернулась в свои покои, уже предвкушая ночные развлечения. О, это будет вишенка на пироге под названием: «Извините, баронесса, этот брак не состоится!».

Переодевшись ко сну, я забралась в постель со своим дневником, с которым, словно с преданной подругой, поделилась событиями сегодняшнего дня. Вот еще утром я порхала пташкой от одного цветка к другому, а сейчас птичку заперли в золотой клетке. Ну так птичка откажется петь и здорово нагадит, чтобы ее выпустили обратно на волю. Я красочно расписала, как повеселилась над герцогом и как, бедный, убежал от меня, сломя голову. Перечитав написанное, посмеялась от души и глянула за окно. Самое время!

Прохладный ветерок принес аромат пряных трав и цветов, приятно ласкал кожу, заигрывал с волосами, свободными от бигудей. Ветер… Именно он мне сейчас и требовался. Я сложила ладони в повелевающем жесте и, призвав стихию, дала указания всю ночь стучать окнами в покоях герцога. Отпустив первое заклинание исполнять хозяйскую волю, принялась плести второе. Со всем усердием похныкала, добавила немного всхлипываний и, сквозь слезы, обреченно-отвергнутым голосом стон «Андреа-ас»! Второе заклинание тоже было отпущено. Вот теперь можно ложиться отдыхать, поскольку все, что от меня зависело, сделано! А герцог пусть мучается всю ночь, слушая мои завывания и вздрагивая от стука в окно. Жаль, конечно, красавчика, но не я все это начала…

Проснулась в прекрасном расположении духа. Рассветное солнце заливало комнату мягким светом, на подоконнике щебетала пташка, предвещая моему плану удачное завершение. Уже к обеду я буду дома!

Тем не менее, во время утреннего туалета не стала чистить зубы. Был у меня жених номер семь. Недолго был. Ровно до первой попытки поцелуя… Если что-то пойдет не по плану, мое несвежее дыхание наверняка направит события в нужное русло. В остальном оделась как на праздник. Лиловый шелк, множество легких юбок, аметистовые украшения. Марьяна забрала мои волосы наверх, пустив на оголенные спину и плечи тугие кудряшки. Хороша!

До завтрака решила прогуляться и послушать, о чем слуги говорят, ведь именно они, словно сороки, прежде других узнают последние новости. Но прогулка ничего не дала. Если слуги и знали, то делиться новостями не спешили. Тревога пощекотала меня когтистыми лапками. Не так должны вести себя слуги, не так смотреть на ту, которую сегодня из особняка вышвырнут…

Тогда пошла на крайние меры. Нашла кабинет старого герцога и, убедившись, что никого рядом нет, прильнула ухом к темно-вишневой лакированной двери. Да, знаю, подслушивать нехорошо и все в таком духе. Но сейчас вопрос касался жизни и смерти! Поэтому не до морали.

За дверью беседовали герцоги: сын и отец. То, что не слышала, я додумывала, но в целом, картинка складывалась ясная:

– Значит, она тебе совсем не нравится? – спросил старый герцог.

– Вы шутите, отец? Да она монстр. Я ее уже ненавижу, – я от радости едва в ладоши не захлопала. Уже чувствовала аромат домашней выпечки и видела улыбку Розалинды. – Не прошло и дня, а она… она везде! – крикнул мужчина. – Вообще везде! Мне уже хочется ее придушить!

Я довольно потирала ладошки, считая, что дело сделано.

– Полночи я вздрагивал! Мне все время чудилось, что она скребется в двери и хнычет за ними!

Едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Мои актерские и магические таланты, наконец, нашли достойное применение!

– Ну, ты преувеличиваешь, сын.

– Я даже вставал проверить, нет ли ее там в действительности!

– Ну, полноте! Полагаю, баронесса спокойно отдыхала в своих комнатах.

– Может, она и спокойно отдыхала, но мне с ее появлением жизни не стало! – тяжелые шаги говорили о том, что герцог мечется по кабинету отца, полный ярости.

– За ужином она показалась мне милой воспитанной девушкой. Дай ей шанс.

– В таком случае, у вас, отец, вообще не будет внуков! – герцог ударил ладонями по столу.

– Что, совсем плоха? – после долгого молчания, чуть мягче переспросил его светлость.

– Да я предпочту на жабе жениться, чем на ней!

– Что ж, – тишина, во время которой решалась моя судьба. – Я подумаю, как решить твою проблему.

– Баронесса? – раздалось за спиной. Вот же ж… В самый неподходящий момент! Я приняла достойный вид и повернулась. В коридоре стояла и дипломатично улыбалась Присцилла. – Что вы делаете?

– Я… – попыталась как-то оправдаться, но на ум ничего не приходило. Поэтому решила сказать правду: – Я подслушивала.

Девушка в возмущении замерла.

– Кто же так подслушивает, баронесса? – воскликнула она и ловко сняла два стакана с подноса проходившей мимо горничной. Отправив ту восвояси, Присцилла перевернула стакан кверху донышком и приложила к двери. – Так слышно гораздо лучше!

Не став испытывать судьбу, я улыбнулась, и мы немедля прильнули к двери уже вдвоем. Увы, самое интересное прослушали. Мужчины уже все решили.

– Мы договорились? – с нажимом спросил старый герцог.

– Не знаю, насколько это будет удобно, – Андреас, кажется, был озадачен. – Думаете, так можно?

– Думать – моя задача. А ты иди и выполняй свою. Я обо всем позабочусь, сын.

– Благодарю вас.

Судя по облегчению в голосе Андреаса, мои часы в поместье сочтены. Услышав звук приближающихся шагов, мы с Присциллой отскочили от двери:

– Мне тоже очень-очень нравится! – воскликнула герцогиня и задорно рассмеялась.

Андреас неодобрительно посмотрел на нас, на стаканы в наших руках, которые мы тут же синхронно спрятали за спины, а затем на улыбки, как по команде натянутые на лица.

– Подслушивали? – обращался к сестре.

– Да разве бы мы посмели, брат? – врала и не краснела. – Я случайно встретила баронессу и восхитилась ее нарядом. Это же шелк из Карагандии! Только потрогай, нежный, как дыхание ветерка…

– Кажется, тебе пора.

– Ваша светлость, – задорно улыбнулась девушка и, подхватив из моих ладоней стакан, оставила нас с молодым герцогом наедине. Сейчас он мне скажет, что наш брак не состоится. Но отчего-то мужчина молчал.

– А ведь я тебя искала, мой пупсичек! Я так по тебе соскучилась! – распахнула объятия и услышала неожиданное:

– Я тоже скучал, душа моя.

Так и замерла, с вытянутыми трубочкой губами, огромными глазами и раскинутыми в сторону руками. Что? Что он только что сказал?

– Вы удивлены?

От растерянности стояла и хлопала глазами, как фарфоровая кукла. Неужели… ведь они же… Старый герцог же сказал, что обо всем позаботится!

– Ра… Я… Разумеется, – опустила руки и озадаченно посмотрела на герцога. – Вы хорошо себя чувствуете?

– Мы, кажется, перешли на ты? – изменившимся, низким голосом произнес мужчина, шагая навстречу. Стушевавшись, сделала шажок назад.

– Да, кажется, было дело…

– Ваша настойчивость разожгла во мне кровь, – он приподнял бровь и сделал еще один шаг. Я вновь отступила и слегка вздрогнула, когда спина уперлась в стену. Отступать больше некуда.

– Как метафорично для представителя Дома огня, – я закатила глаза, лихорадочно соображая, чего бы такого сделать, чтобы меня, наконец, выгнали! Неужели после вчерашнего представления они меня оставить решили? И чего вдруг герцог переменился? Чего пристает ко мне? Я к такому совершенно не готовилась! Смотрит на меня, как кот на сало…

– Давайте сделаем что-нибудь плохое, баронесса, – он подошел так близко, что стало тяжело дышать. Нет, он вовсе на меня не наваливался, но личного пространства не хватало. Моя грудь при вдохе касалась его груди…

– Вы уже делаете что-то плохое, – побледнев, выдохнула я. Выдохнула! Дыхание дракона! Если оно не поможет, то я не знаю, что еще способно вытащить меня из этого проклятого места.

– Давайте согрешим вместе!

– Убьем кого-нибудь? – чего только не ляпнешь на затуманенный рассудок…

– Есть более приятные грехи, – мужчина наклонился ближе и замер возле моих губ. – Намного более приятные.

Сердце притихло, словно мышка, заслышавшая кошачью поступь, а затем пустилось в такой пляс, что у меня голова закружилась, а все тело опалило огнем. Самое время!

– О-о, мой милый герцог!!! – воскликнула я, выдохнув как можно сильней. Да здравствуют нечищеные зубы!

Мужчина отшатнулся и скривился, но не отступал! Он не отступал!!!

– Приходите сегодня ко мне, – все тем же низким голосом предложил Андреас. – Я буду ждать вас через час после ужина, моя дорогая невеста.

Сказал и, придержав за подбородок, поцеловал в щеку. Совсем я вам скажу не по-сестрински поцеловал! Только когда осознала, что мужчины давно нет рядом, смогла выдохнуть. И как все это понимать? Еще пару минут назад он был готов жениться на жабе и придушить меня, а сейчас приглашает к себе в покои? Что такого сказал старый герцог, что его сын переменился?

Я посмотрела на дверь в кабинет хозяина дома, как на сокровищницу. А ведь она знает ответ! Знает, но никогда им не поделится. А вот я поделюсь своими мыслями с дневником и все-все ему выскажу! Заодно перечитаю, как избавилась от предыдущих женихов. Мне следовало придумать новый план! Такой, чтобы сработал наверняка! А лучше проверенных методов ничего нет.

Излив свое негодование на желтоватые шершавые страницы, я металась по комнате и грызла карандаш. Я ныла? Ныла! Я вела себя как глупая надоедливая курица? Вела! Опекала его, словно мать родная? Опекала! И никакого толку! Эффект обратный! Перечитав, как девять раз успешно отвадила женихов, поняла, что дело вовсе не во мне! Ни один мужчина в здравом рассудке на станет терпеть девушку, которую я изображала. Ни один. Если, конечно, его чем-то не держат. Шантаж или обещание каких-то благ, разницы особой нет. Я могу сколько угодно скакать куницей и размазывать сопли по коридорам замка, но эффекта не будет до тех пор, пока я не выясню эту причину.

Бросила дневник на кровать и решительно направилась в кабинет старого герцога. Решим вопрос как взрослые люди. Перед лакированной дверью кабинета набралась решимости и, услышав позволение войти, сделала это с гордо поднятой головой. Мужчина что-то писал и даже не посмотрел на меня.

– Ваша светлость, – громко, разве что не торжественно начала я, привлекая его внимание.

– Садитесь, – он кивнул на стул перед массивным письменным столом и продолжил писать.

– Ваша светлость, – повторила чуть тише, заняв предложенное место. – Отправьте меня обратно домой!

Рука мужчины замерла. Тишина. На лист вновь легли ровные строчки. Закончив и поставив перо в чернильницу, герцог положил документ сушиться и, сцепив руки в замок, серьезно посмотрел на меня:

– Так дела не делаются, баронесса.

– А как делаются? – я не намеревалась отступать.

– Вы ведь мудруете над моим сыном? – догадался он, разглядывая меня так пристально, что невольно хотелось предложить ему лупу. Удобнее было бы…

– Вы не оставляете выбора.

– Что бы вы ни делали – прекращайте. Договоренность о браке окончательная и пересмотру не подлежит.

Утратив интерес к беседе, он взял конверт и, переломив сургучную печать, открыл. Полагал, что вопрос решен?

– Что-то еще? – весь вид его светлости демонстрировал полное непонимание сущности данного разговора. А ведь я не спрашивала, отправят ли меня домой. Я требовала этого.

– Последствия мне не важны. Потеря репутации и прочее. Можете объявить любую причину расторжения помолвки, которая будет для вас выгодна. Объясните свету мой отъезд как пожелаете. Только отпустите меня.

– Понимаю, – он вновь отложил дела. – Молодость, влюбленность, глупость… Кто он?

– Роберто.

Юлить не собиралась. Я с детства верила, что правда способна помочь достичь цели куда быстрее, чем ложь. Жаль, что потенциальных женихов мое мнение не интересовало и приходилось их отваживать…

– Без титула, полагаю? – понятливо кивнул он.

– Без.

– Видите ли, в чем дело, ваша милость. В таком случае, перед вами стоит нелегкий выбор. Роберто или ваша семья, – гадкая улыбочка старого герцога заставила все внутри дрогнуть. Пол подо мной провалился и морально в этот момент я летела в пропасть. Такой выбор мог стоять лишь в одном случае…