БЕСсильный чемпион. Том 4

Замечаю, что Аяно тоже слушает, с неодобрением посматривая на близко подступившую ко мне Ясну. Да и прочие навострили уши. Особенно Крокодил Али, ай нет, ошибся – мутант просто вдыхает остаточный запах моей поджаренной тушки.

Сейчас старое имя вернется ко мне. Мое настоящее имя. Не Бес, не Бесенок, не Грозовой дьявол, не Артем Бесонов. Нет, имя, что даст мне уверенность в защите близких.

И я произношу его.

Глава 5. Вечер гарема

– Кто он такой, Сербина? Ты выяснила про Бесонова? – вопрошает лощеный мужчина с экрана компьютера.

Далеко за полночь. Огромный небоскреб «Идиомы» погружен в сон. За исключением просторного кабинета гендиректора. Даже глава холдинга с сотнями дочерних структур обязана бежать на ковер по первому зову начальства.

Сербина поправляет розовый платок на голове. Белая блузка и черная юбка подчеркивают очертания ее сексуальной фигуры. Ангельское личико, сияющие сапфирами глаза, пухлые губы… и только волосы, дурацкие волосы, которых нет, портят ее безупречность.

– Доклады вы видели, патрон, – воркует на автомате американка, сама занятая мыслями о своем изъяне. -Артем – демоник чудовищной силы. Самый сильный демоник.

– Этого недостаточно! Где русский школьник раздобыл столько фракталов? Всего за одно лето уничтожить директора «Блэкаута», нанести урон лордам Милерам и, самое главное, убить предателя Аурукса! Да еще, к тому же, русские идут в Афган громить моджахедов! Мы годами не могли добиться ничего подобного!

– У меня нет ответа, патрон, – опускает грустный взгляд Сербина. – Артем – настоящая загадка сфинкса. Единственное, что я точно знаю, он искренне ненавидит жителей Нижних миров. Будто бы твари разорвали его семью… Патрон, извините, но Артем спрашивает про семена.

– Хм, – мужчина скребет наманикюренным пальцем бритый подбородок. – Из присланных тобой семян Хаоса мы создали Биохазард. Опыт в создании из семян оружия уже имелся. Но прототипы выходили с недостатком. Сейчас же это настоящая биоброня. Помогли советы вашей вымеса-перебежчицы. Впредь держи отродье Милера при себе, она еще пригодится. Бесонов думает, что Биохазард нужен против демонов?

– Да. И требует себе семь экземпляров. Пока что семь.

– Многовато, но пускай. Я распоряжусь отправить груз. Про остальные семена скажи ему, что попортились в процессе изучения. А так, дай Бесонову всё, что просит. И наконец затащи его в кровать. Я не понимаю проблемы! В чем сложность соблазнить тинэйджера?! В этом возрасте у мужских особей стоит на все, что движется. Да и описанный тобой психопортрет отлично подходит под этот образ. Прыщавых школьниц он имеет толпами, значит, а от идеала женских пропорций нос воротит. Ну-ка встань, повертись, – Сербина поднимается и пристыженно качает ягодицами перед мониторами. Затем наклоняет грудь. – Сдерни платок. Может, дело в волосах? Хотя и раньше он тебе не поддавался. Все-таки, пришлю тебе помощницу. Есть у нас мастерицы, чей профиль соблазнение – подкладываем их к влиятельным аристократам. Отзову-ка одну, хоть король Франции и привязался к ней. Но Бесонов приоритетнее.

– Вызовете Луизу?! – застывает Сербина со стянутым платком в руке. – Из Версаля?!

– Задача серьезная, надо бить наверняка. Грассини должна справиться.

Сердце Сербины чуть не выскакивает из груди. Жалящий укол обиды, ревности и потрясения. Безумие – патрон готов отобрать любимую фаворитку у государя одной из сильнейших стран Европы, чтобы расположить к себе московского школьника.

– Хм, не думаю, что это сработает, – Сербина судорожно ищет способ оставить шлюху-Луизу во Франции. – Парамита не действует на Бесонова, а на девушек он вовсе не так падок, как вы сделали вывод. Я считаю, что дело в расе. Он не доверяет детям Высшего мира и никогда не ляжет с одной из нас. Будь она хоть самой прекрасной маркизой Парижа.

Мужчина морщится и достает откуда-то сбоку тяжелую папку.

– Если нет уверенности – не будем рисковать. Людовик сейчас под каблуком у Грассини, глупо его терять, если Бесонов не поддастся ей. Подберем тогда человеческих самок, – размышляет он, листая анкеты с фотографиями улыбающихся женщин. – Может, сойдет Мисс Вселенная прошлого года? Или лучше бразильские супермодели? Польские балерины?

Козел какой! В отчаянии Сербина кусает губу.

Чем ее так завлек Перун-Бесонов? Силой? Взрослостью? Неприступностью? Нет. Скорее несгибаемостью. Враг для Артема всегда враг. Компромиссы недопустимы. Пока Небесный престол вместе с инферно расставлял пешки и ладьи, он просто взял и смел со стола шахматную доску, а затем вырвал кадык Ауруксу. Истинная победа в решительности!

А сейчас она потеряет Артема. Сербина почти в панике. Но светлая мысль всё же приходит ей в лысую голову.

– Патрон, разрешите выразить мнение, что это не лучшая идея. На этой неделе Бесонов отправляется в Афган.

– Еще лучше! – радуется американец. – Пошлем моделей сразу в Эмират. В Афгане-то этот школьник сразу сдастся. В горных кишлаках никто не составит конкуренцию нашим отборницам. А через подложенных женщин и ты затем подберешься ближе к Бесонову. Решено, – он резко суровеет, окинув взглядом макушку Сербины. – Побыстрее нарасти парамиту, чтобы исцелить свой недуг.

С тяжким вздохом леди делает почтительный поклон:

– Да, патрон.

Рот американки горит от горечи.

***

Тихая ночь, душевное спокойствие, мягкость обнимающей голову перины. Хорошо, сладко. Теплота прижавшегося нежного тела будит меня. Разлепляю веки. Лунный свет пляшет в волосах Белоснежки.

– От тебя пахнет духами Масаки, – ворчит приткнувшаяся к моей шее княжна. – Вишня, гальбанум, зеленые травы и бергамот. Дорогой парфюм.

Я глажу ее по голове, пальцы перебирают белые пряди. С каких пор она разбирается в косметике? Сестра натаскала? На миг мне кажется, что рядом лежит София, но княгине вход в мою спальню заказан за свои интриги.

– Моего подполковника, наверное.

– Кобель, – шепчет Белоснежка, чмокая мою кожу под подбородком.

– Вряд ли, Аяно женщина.

– Аяно женщина, а ты кобель, – трется она об меня всем телом.

Белоснежка, как теленок, тыкается в меня носом, требуя ласки. На губах самая прекрасная улыбка. Самая – потому что как на той фотографии. Мимолетное воспоминание. Песчаные вихри, бесконечно-черная гарь пустоши, и лишь эта улыбка на клочке бумаги согревает меня. Маленький просвет человечности.

Мое тело сходит с ума, требуя большей близости. Заваливаю Белоснежку под себя, впиваюсь в губы.

– Неужели сейчас? – пищит она мне в рот, сжимая мои плечи. – Когда ты пахнешь другой?

Улыбаюсь, оголяя ее сочные бедра.

– Думаешь, когда-нибудь будет иначе? – глажу ее вверх по бархатной коже.

– Уж надеюсь, – порыкивает княжна, в то же время сладко изгибаясь.

Моя ладонь, уже нащупавшая резинку ее трусиков, замирает.

– Будешь ждать?

Ее глаза горят как акриловое небо. На щеках румянец.

– Буду действовать, – и она решительно толкает мои пальцы под шелковый треугольник. Кожу обжигает нежное средоточие раздвинутых ног. Весь мир, который я обязался спасти, сужается до этого терпкого прикосновения…

Рассветные лучи ослепляют – когда влетал ночью в дом, забыл задернуть шторы. Теперь расплачиваюсь некомфортным пробуждением. Оглядываюсь – Белоснежки нет. Ох, скоро же и остальные девушки приедут. Вика, наверняка, уже прилетела в город. Так, встаем и бредем в душ. Смывать мускусные запахи ночного веселья.

Кстати, Белоснежка зря бузила насчет парфюма Аяно. Просто после цунами-спарринга со Скоморохом подполковник решила провести приватную беседу. До этого, на разрушенной арене, она публично сделала выговор майору-шуту. Воспитательная мера типа.

К чести Аяно, хоть сама она и рычит на своих джаггернаутов как японский демон, но перед другими заступается. Пример не заставил себя ждать. Когда покоцанного и расстроенного Скомороха унесли, нагрянул завхоз. Разорался, что его спорткомплекс не полигон. Аяно лишь отмахнулась, мол, тренировки «зорь» не для хрупких зданий. Так что лучше укрепите несущие стены – а то в следующий раз сложится домик.

Добавил убедительности совету мутант Али. Когда занюхал воротник завхоза со словами:

– Куряца ел?

Еще больше мужчину впечатлило, как Али зажевал этот заляпанный соусом воротник. Тут опять вмешалась строгая Аяно:

– Фу, нельзя, плохой Али.

Крокодил не послушался. Тогда злая японка решительно хлопнула его по мордасу – да так, что огромный мутант улетел через пол-арены и застрял длинным рылом в бархане. Сильна баба! Я аж залюбовался ее замахом.

Пока йети и Рубиновый откачивали завхоза, мне раздобыли гимнастерку и шаровары. И уехать бы домой, поспать, но нет – на битый час мы с Аяно засели в ее кабинете, чтобы построить друг дружке глазки. Японка всерьез взялась за меня. Учила каким-то регламентам, показывала, как обращаться к старшим по званию и честь отдавать. Попробовал ей козырнуть – на обратном движении ладонь задела ее сочную попку. Девушка как раз нагнулась к плюющему очередной регламент принтеру.

Выпрямившись, подполковник сглотнула, округлила зенки, тут же сощурила их и выстрелила прямым.

Будь я чуть медленнее – повторил бы участь Крокодила. Но меня запах «куряцы» не отвлекал. Успел среагировать. Резкий уклон и захват бьющей руки. Наклонился к уху девушки и шепнул:

– Брейк, командир, это случайность. Хотя, признаю, у вас очень внушительная…

Ее глаза опять резко округлились.

– Ах ты, сволочь!

Стойка, я хотел сказать «стойка»!

Мне засадили коленом в живот. Подставил под удар скрещенные ладони, блок погасил урон, но подкинуло меня на месте прилично. Стрелой точно вверх. Чуть до потолка макушкой не коснулся.

В свою очередь удивилась Аяно, когда я, изогнувшись в воздухе, как ни в чем не бывало приземлился на своих двоих. Мурки всегда падают только на лапы.

– Извинитесь за рукоприкладство? – холодно поинтересовался. – Или мне рапорт подавать, – киваю на воинский устав на столе, – о нарушении двенадцатой статьи уставных правил взаимоотношений?

Аяно захватала воздух ртом, как рыба. Научила на свою голову – теперь буду хлестать тебя по пунцовым щечкам твоим же уставом, как скаковую лошадь.

– Я в своем праве тебя вообще прибить. Ты обозвал внушительной мою…!

– Cтойку, – кивнул. – Но вы не дослушали.

Она заморгала, а я надавил:

– Значит, устав для вас пустой звук? Хорош тогда учить ерунде, командир.

– Сор кю…то есть не пустой! – яростно запротестовала японка. Конечно, давать заднюю не солидно. – Ладно! – выдохнула. – Прими извинение, солдат. Доволен? А ты впредь следи за руками перед своим командиром.

– Хорошо, моя командир…ша, – ухмыльнулся.

Подполковник сделала вид, что не заметила последний слог, и мы распрощались.

Подкинул меня до поместья Бессмертный. Целехонький, такой же улыбающийся. Я хрен знает, как он вернулся с того света. Сдуру спросил, хотя мозги совсем не варили. Он мне попытался объяснить про какую-то банку Вселенной – типа там лежит вся информация о нем, все-все данные, в том числе генетические, подобие онлайн-хранилища, а машину ведет всего лишь терминал. Я не втыкал. Тогда он стал пихать мне в руку пистолет с просьбой застрелить его. Мол, курок спустишь – сам увидишь. Я не то, что был против прищелкнуть дотошного: изрядно достала меня эта болтовня. Но, во-первых, ждать пока вернется. Во-вторых, а вдруг в этот раз не сработает? Объясняйся потом перед Аяной. Рапорты пиши. Извиняйся. Слезу пускай на похоронах. А оно мне надо?

С горем пополам добрались. Чмокнул дожидавшуюся меня в гостиной Софию в ночнушке. По привычке задрал подол, чуть не спустил ей трусики, вовремя вспомнил, что наказана, и, шлепнув по заднице, отправил негодницу к себе. А потом вот кувырки с Белоснежкой, ммм.

Накинув на себя футболку с трико, спускаюсь в столовую. София не обманула. Стол накрыли отменный, белая скатерть сверкает, десятки блюд дымятся на серебряных подносах, винцо краснеет в бокалах.

Сами сестры тоже нарядились. Причем одинаково. Розовые утонченные платья с бретельками на плечах, чутка косметики на свежих лицах, слегка напудренные волосы. Я застываю, почесывая грудь сквозь потертую футболку.

– Ты бы приоделся хоть, – критически осматривает меня Белоснежка. – Всё-таки впервые в полном составе собираемся.

– Да и повод знаменательный, – улыбается София. – Девушки твои тоже красивыми придут, уверяю.

Даже не споря, отчаливаю назад. Княгиня разбирается в людях лучше меня. Гюрзы ведь не только жалят, но еще и обвивают кольцами.

***

Едва Бес ретируется, София подходит к сестре и поправляет упавший локон.

– Ты прекрасна, – в восхищении прицокивает княгиня языком. – Прекрасная женщина.

– Как ты узнала? – лицо Белоснежки вытягивается.

– Такие вещи видно сразу, – улыбается София, но в ее глазах кроме радости горит что-то еще. – Не спеши гордиться. Ты из отстающих.

– Да уж подбодрила, – морщится Белоснежка.

Сегодня сестры выступят единым фронтом, поэтому и заказали одинаковые наряды. Нужно выказать Бесу поддержку, сидя по обе стороны от него, пока остальные будут разевать рты в удивлении.

– Ты уже постигла тонкое искусство очарования, – пальцы княгини проходят по краю ее губ. – В теории. С умом подбираешь аксессуары, не ошибешься в тональности помады, не переборщишь с украшениями, опять же банан осилишь в один присест…

– Сестра!

– Но язык – враг твой. Не дерзи, не смотри с упреком, глотай обиду. Поняла?

– Что я борзая овца? – дергает губой Белоснежка. – Отлично поняла.

Раздается звонок телефона.

– Гости приехали, – не теряет улыбки София.

***

Минут через двадцать приезжают мои будущие невесты. Все в коктейльных платьях и на каблучках. Даже бесхитростная Кали. София не обманула. Ну и я тоже не подвел: черные брюки, белая рубашка, серый приталенный кардиган.

Целую всех в напудренные щечки. С Викой обнимаюсь дольше всех. Подкачалась красноволосая знатно, конечно – крепко мне шею сдавила. Какого-нибудь бычка уже бы переломало.

– Спасибо за гостеприимство, – взметнув черные волосы, оборачивается Алла к княгине.

Следом и Вика благодарит хозяйку дома. Кали, же пройдя к столу, лишь спрашивает, как госпожа слугу:

– Где мое место?

София, не изменившись в лице, усаживает ее и остальных. Не спрашивая, я падаю во главе стола и оказываюсь между двумя сестрами. Кали и Вика прожигают взглядом хитрую княгиню. Красноволосая барышня, сама не замечая, гнет схваченную вилку. Алла же счастливо улыбается:

– Бес, я так рада за тебя. Тебе очень повезло с княгиней. Весь высший свет восхищается ее красотой, а досталась она тебе и нам. Пусть эти слова и будут первым тостом.

Все поднимаем бокалы.

– Очень повезло, – ровным тоном говорит Кали, немного пригубив вино.

– Ох, благодарю, княжна, – София и бровью не ведет. – Всем нам повезло друг с другом. Не сомневаюсь, что мы можем много радости излить друг другу. Но в первую очередь мы собрались, чтобы выслушать Артема.

Я даже не знаю с чего начать:

– Эм…да…. Мне на самом деле не шестнадцать лет. На самом деле я старше даже Софии.

– Что значит «даже»? – немного обижается княгиня. – Не такая уж я и старая.

– Конечно, – киваю и продолжаю. – На самом деле я не обладаю живой, у меня нет «колодцев», как у всех. Вся моя сила исходит из убитых демонов.

– Демонов?! – раскрывают рты Вика и Ала.

– Да, мы уже сражались с ними, – со знающим видом кивает Белоснежка. – У одних песьи морды, у других бычьи рога…

– У третьих разлагающиеся тела, – вторит «сестре» Кали.

С их поддержкой мне удается лучше сформулировать мысль. История демоника Перуна льется эпизод за эпизодом. Битва за битвой, потеря за потерей. Особенно сложно мне дается объяснить «перепись мира». Тут даже София выпадает в осадок и сразу как-то грустнеет. Да, не всё ты знала, родная, но теперь тайны в прошлом.

– Я не могу поверить! – хватается за мощные предплечья Вика. – Выходит, ты подобен Сварогу!? Можешь просто взять и погасить солнце?

– Или зажечь рядом второе, – пожимаю плечами. – Но последствия не могу контролировать. С другой стороны, хочу, чтобы вы знали. Ради спасения Софии я изменил время и пространство. Потребуется – изменю снова, ради каждой из вас изменю, невзирая на последствия. Считайте, что вы бессмертны. В благодарность я прошу быть со мной честными. И не забывайте об осторожности. Каждое ваше спасение таким образом может обернуться гибелью других, может, даже ваших родных. За всё есть цена.

Девушки молчат, а потом Алла выдает:

– А знаете, я всегда знала, что наш Бес волшебный. Пускай и не настолько.

– Да уж, – чешет переносицу очумевшая Вика. – Я вот не знала, но мне бы и так сошло.

– Поздно метаться, – вставляет пять копеек Белоснежка. – Он такой, какой есть. Но никто вас здесь не держит, так, Бес?

– Так, – киваю. – Как и тебя.

– Зачем ты так? – расстраивается она. – Я же не собираюсь…

– А раз не собираешься, то будь повежливей.

– Д-да, прости.

Кали вздергивает подбородок.

– Блин, тебе же тридцатник! Жесть – я встречаюсь со взрослым мужиком!

– Тебя только это удивило? – приподнимает бровь София.

– Ну, про демонов я и раньше знала, – хмыкает она. – Подумаешь, прибавились к ним вымесы, ангелы и прочие уроды. А вот про возраст – да, чистый нокдаун.

– Маме только не говори, – подмигиваю.

– Неа, – скалится она. – Мне еще жить хочется.

Вика натужно вздыхает.

– Ясно, ты – демоник, а мир полно злых тварей, которых надо стереть в порошок, – описывает она новую для себя парадигму. – Что дальше?

– Дальше – через три дня я лечу в Афган, – отвечаю. – Гасить тамошних наркоторговцев. Ради попутки за счет государства я стал человеком цесаревича.

– Что?! – вскрикивает Алла.– Но он убил моего отца! Сговорился с дядей и поставил его во главе рода!

Замечаю, как София напрягается. Похоже, княгиня уже предугадала реакцию княжны.

– Знаю, – сдержанно говорю. – Если он виновен в смерти твоего отца – он ответит. Обещаю. Но не сейчас.

– Глупый Бес! – вскрикивает Алла. – Мне не нужно, чтобы ты мстил за отца! Я боюсь за тебя, хочу уберечь от его козней! – я закатываю глаза, а она прикусывает язык, поняв, что сморозила. – Ой. Прости за «глупый».

– Я уже решил, Ал. Я уже его человек. На время. А потом он станет трупом, если и правда убил Стефана.

Алла опускает лицо, коралловые губы дрожат, в глазах слезы. Боится, за меня боится, дуреха. Что ей рассказы про сильнейшего демоника, когда вот она сама видела отцовский труп. Ощутила на себе резак чужого коварства.

Вика вскакивает с места и обнимает подругу.

– Ну-ну, Бес сдюжит, он ведь стольких уже порвал.

Минуту черноокая княжна берет себя в руки, затем с нажимом отстраняет барышню:

– Всё нормально, Вик. Мы здесь не для этого, – она поднимает покрасневшие глаза на меня. – Я приняла и слушаю.

Немного потоптавшись, Вика усаживается на место. Я продолжаю.

– Пока меня не будет, берегите себя, мои дорогие. Везде ходите с охраной своего рода. Тебе выделит людей княгиня, – обращаюсь к Кали, она кивает. – Продолжайте ежедневные медитации. Всего лишь вопрос времени, когда враг узнает, кто такой Грозовой дьявол. Раскопал цесаревич – догадаются и остальные. Главное, чтобы это случилось после Афгана. Если заподозрите что-то опасное – сразу обращаться к Софии. Она моя правая рука во всём. И, Кали, уважай ее так же, как меня, пожалуйста. Пусть официально мы с княгиней не в отношениях, но это только официально. Фактически мы любовники.

Легкий румянец проступает на лице Софии. Кали же супится, помалкивая. Вика, бросив мимолетный взгляд на княгиню, спрашивает:

– В лицей еще заглянешь?

– Да, завтра. Надо дать наставления команде.

Чемпионат ребята будут завершать уже без меня.

Глава 6. Афганский рейд

Второй день в Афгане. Едем на базу в Джавру. Колонна княжеского полка медленно наматывает на колеса разбитое полотно асфальта. Трасса сплошь в ухабах. Кругом обглоданные веками горы и свинцовое мглистое небо.

Я скучающе смотрю на этот серый пейзаж, когда авангард резко встает.

– Георгий, что еще за новости? – спрашиваю водителя.

– Дорогу перегородил шлагбаум, Перун, – вглядывается Жора за бронированные кузова впереди стоящих машин.

– Твою мать! – не выдерживаю, выскакивая из внедорожника. – Точно, еще одни смертники!

Следом за мной на морозный воздух вылезают штабные командиры. Вообще двумя тысячами дружинников Софии руководит дворянин Сергей Ливер. Я же тут чисто для того, чтобы Джавру взять. Затем метнусь обратно на север, к Аяно и Ко.

В самом начале казалось, что быстро управлюсь. Афган же маленький. Одна нога здесь, другая там. Но уже сутки плетемся. Моджахеды пакостят: то мины закопают, то ночью обстреляют блокпосты.

Дружинники расступаются передо мной. Протяжный рев моторов застывшей колонны наполняет предгорья. Штабисты всматриваются в мою черную маску. Матово-черный кевлар, гладкая поверхность лишь с двумя отверстиями для глаз. Остальную голову закрывает плотный, облегающе-черный капюшон. Новый имидж на время войнушки, чтобы не палиться, когда превращусь в Грозового. Акульи клыки и золотые татуировки могут вызвать слишком много вопросов.

– Перун, – обращается ко мне Сергей. – Разведрота докладывает об укрепточке. На картах ее нет.

– Понятно, – не замедляясь, шагаю к булыжному дувалу. Забор, по-русски. – Эй, гаишники, палку уберите!

– Отправляйся к шайтанам!

Грохот выстрелов. По мне дают очередь из двух автоматов. Ну, и я не дурак – в Бригантине стою. Отришкоченные пули с рыком разрывают землю у дороги. Не раздумывая долго, врубаю «мигалку». Ага, вернувшаяся способка – собрал, когда астральное тело укрепилось после спарринга со Скоморохом.

Кстати, фрактал очень похож на неосязаемость майора. Но используется только в движении – для перемещения сквозь любые препятствия, кроме энергощитов. То есть на одном месте не применим. Вдобавок головокружение после «мигалки» неслабое. Даже семь раз не попрыгаешь – начнешь путать право и лево.

«Мигаю» я разок и уже за стеной возникаю. Хватаю ближайшего басмача за ленту патронтажа на груди. Быстрая тройка ударов. Прямой, «толчок», локтем левой. Дух моджахеда улетает к гуриям, а его товарищи срочно ретируются в каменный дом у дороги.

Гул двигателя и треск дерева позади оповещают, что дружинники уже снесли шлагбаум.

– Закидать гранатами, – киваю подбежавшей группе на дом и обратно сажусь во внедорожник. Двое парней вскидывают к плечам РПГ.

Через минуту от огневой точки остается лишь дымящий остов. Колонна движется дальше к Джавру.

Ночью останавливаемся в рисовом поле. Огромный платочный город, усыпанный кругами света.

– Перун, тебя требуют ! – вбегает ко мне в шатер связист с переносной радиостанцией на горбу .

Я сижу с ногами крест-накрест – медитирую перед сном.

– Кто, Вань? – приоткрываю глаз.

– Подполковник Мононоке, – протягивает парнишка рацию.

Чего это она вдруг? Соскучилась японочка?

– Мононоке, это Перун, прием.

– Перун, – с неодобрением произносит Аяно мой позывной. – Я Мононоке, внимание, к тебе в поддержку направляется группа «Смерч». Дождись, прими группу и разработай совместный план по Джавру. Как понял? Прием.

– А с какого лешего, прием?

Но ее так просто не расколоть:

– Перун, соблюдай субординацию. Прием.

– Ну а все-таки, с чего так резко климат сменили? Надоело отдыхать? Прием.

– Перррун! – рычание японки услаждает мой слух. – Приказ ясен? Прием.

– Пакистан какой-то шлак поставил? – предполагаю я. – Боитесь, что моджахеды бомбанут им авиабазу? И чуть не забыл – прием.

Пауза, затем Аяно все же вздыхает в рацию:

– Не Пакистан. Англичане, но через него, да. Вакуумная бомба. Теперь ясен приказ?

Замолкает.

– А где «Прием»? – ехидно спрашиваю.

– Перрррун!

– Да ясен-ясен, почти так же как Ясна, ясен. Возьмем мы Джавру, не волнуйся, командир. Прием.

– Конец связи, – буркает японка и отключается.

На следующее утро на грузовичках приезжает и Ясна с бойцами. В полной выкладке девушка выглядит круто: рыжие кудри схвачены в узел, оголяя гибкую шею. Темно-желтый десантный маскхалат сидит чуть мешковато, чтобы не выделять силуэт на фоне разбитых гор. Но выпуклости грудей ни с чем не спутать. Торчат торпедами прямо над «калашом» в руках.

Девушка в свою очередь оглядывает мою маску-личину.

–Под Скомороха что ли косишь?

– Я его брутальная версия, – игриво подмигиваю сквозь прорези. – О, а этот Кожеголовый чего тут забыл? Он же из группы шута.

Зеленая громада Али прыжком покидает грузовик. Поднятая дорожная пыль овевает его хвост и босые динозавровские ступни.