Записки последних Антикваров

И вот тут мне стоило бы смутиться, потому что восторг на лице мистера Брэдли был неподдельный. Я отвела взгляд и начала осматривать комнату в поисках укромного местечка.

– Для начала мы потренируемся с леди Саммер, – еле заметный взор был кинут на сестру герцога, а затем глаза мистера Брэдли снова вернулись ко мне, – следом посмотрим на что Вы способны, миледи.

Я кивнула и отошла в самый дальний угол бального зала.

– Хочу видеть все в широкой перспективе, – заявила я перед тем, как скрыться в тени.

И вот мистер Форд уселся за рояль по другую сторону бального зала, его руки плавно легли на клавиши, нога пристроилась на педали, зазвучала музыка. Мистер Брэдли поклонился и, дождавшись ответного реверанса от Саммер, притянул ее за руку к себе. Они медленно вошли в колею танца, а я для себя отметила, что прежде не видела такой лучезарной улыбки на лице Саммер, даже когда та с удовольствие рассказывала про очередной прочитанный ею роман. Она не просто наслаждалась танцем, она наслаждалась компанией мистера Брэдли. В то же мгновение мне до ужаса стало жалко бедняжку, которая прежде, судя по всему, не испытывала внимания мужчин на себе, посему была так встревожена первым, кто попросту был вежлив по отношению к ней. Меня, конечно же, никак нельзя было назвать гуру отношений между мужчиной и женщиной, но разница между мной и Саммер была вполне себе заметна: я просто не была наивной, могла разглядеть не самого галантного джентльмена. Мистер Брэдли казался именно таким, от того реакция моя на него была такой бурной.

На мгновение я позволила себе представить, что плохого может сотворить с Саммер привязанность к мистеру Брэдли. Да уж, ничего хорошего, а тем более удачного брака, ей не сулит.

Саммер была милейшей девушкой. Она была идеальным экземпляром леди, как казалось мне, хотя других леди мне еще не приходилось встречать. И все же, Саммер со своими белокурыми вьющимися локонами, идеальной ровной осанкой, узенькой талией была чрезвычайно обходительной, откровенной и даже достаточно мудрой: для своих 18 лет она знала многое. Хотя я задавалась вопросом, понимала ли она то, что иногда слетало с ее языка. В любом случае, я была убеждена, что с такими внешними и умственными данными Саммер должна была найти себе хорошего мужа.

Из раздумий меня вывела оборвавшаяся мелодия. Я подняла взгляд и обнаружила, что пара закончила танцевать и следовали уже прощальные поклон и реверанс.

– Полагаю, ваша очередь, – обратился мистер Брэдли ко мне.

– Я бы посмотрела еще раз на технику танца, – изо всех сил пыталась отвертеться.

– На ходу наверстаем технику, так эффективнее, – заверил мистер Брэдли.

– Не жалуйтесь потом, что я Вам все ноги оттоптала, – сказав это, я сошла с места и направилась в центр зала.

На самом деле мне прежде приходилось танцевать вальс. Хотя вряд ли вальс, который я танцевала в 4 классе на школьном конкурсе, может хоть как-то сравниться с вальсом из 19 века. Но я знала малое – я знала, как надо переставлять ноги в этом танце.

Подойдя к мистеру Брэдли, дождалась, пока тот сделает поклон, чтобы сделать в ответ какое-то жалкое подобие реверанса. Затем я почувствовала, как его рука легла мне на талию…

– Вальс на самом деле несложный танец, – молвил мистер Брэдли не сильно громко (казалось, что он сделал это, чтобы только я его слышала). – Молодая леди совершает приветственный реверанс и становится перед джентльменом, – рука, что лежала на моей талии, попыталась подвинуть меня чуть левее; нехотя я поддалась «приказу». – Вопреки всем ошибочным убеждениям, вальс достаточно быстрый танец, – Брэдли убрал свою руку с талии, а затем при помощи нее положил мою левую руку себе на плечо. – Быстрый, но чрезвычайно плавный, – свою правую руку он вернул на талию, а левой подхватил в воздух мою правую руку. – Однако важно иметь правильного партнера.

В голову ударила мелодия, слетающая со струн, в то же мгновение мистер Брэдли закружил меня в вальсе. Он не врал, когда сказал, что вальс должен быть быстрым. Мужчина в вихре повёл меня по всему залу, в какой-то момент я решила, что вот-вот, еще немного, и собьюсь, но все равно не сбивалась.

Почему-то, когда я смотрела на вальс Брэдли и Саммер, мне казалось, что вальс был не таким уж и быстрым танцем. С каждым новым кругом в моих легких оставалось все меньше и меньше кислорода. Вся кровь прильнула к щекам. Я не могла вымолвить и слова, хотя мне очень хотелось остановить этот процесс. Все же мне это было не по душе: и атмосфера, и сверлящий взгляд… Почему я чувствовала сверлящий взгляд где-то на затылке?

Я вдруг осознала, что все это время смотрела лишь на мистера Брэдли и никуда больше, поэтому, как только осознание пришло в мою дурную голову, я разорвала зрительный контакт и начала по сторонам высматривать презрительный взгляд, который прожег мне, наверное, все волосы на затылке.

Это была Саммер. Это ее взгляд не давал мне покоя. Я почувствовала его до того, как заметила. Я почувствовала его своим нутром, потому что знала, что что-то во всем этом танце было неправильным, даже неуместным. А в глазах Саммер читался очевидный ответ на все мои вопросы. В глазах Саммер была ревность, и она была такой яркой, такой всепоглощающей, что я могла почувствовать, как от гнева Саммер пылала вся комната. А может дело было вовсе не в гневе молодой леди, а в страсти, что так явно выдавал из себя мистер Брэдли во время танца. Да, жар шел от его тела, без сомнений. Я почувствовала его своей грудью, я почувствовала жар через свой корсет. И вот когда я решилась взглянуть на лицо мистера Брэдли, боже… Его глаза сияли как самые яркие звезды на небе. Сказать, что он отдавал всего себя в этот танец, – ничего не сказать. Я тут же возжелала разорвать наши руки, прекратить танец, потому что я до сей секунды не понимала причину столь явной ревности Саммер, но как только увидела дикий взгляд мистера Брэдли, все стало ясно как день.

Начала снова осматривать комнату, хотела найти взглядом герцогиню и взмолить ее о помощи. Но герцогиня наблюдала за всем этим еще с большим восторгом, чем мистер Брэдли. Вот этой реакции я никак не ожидала, и ее причин я разгадать никак не могла. Пришлось искать подмогу в самой себе, вряд ли мистер Форд неожиданно прервет произведение. Я судорожно начала прокручивать разные идеи в голове. Ничего не приходило в голову, как вдруг… Моя нога сбилась со счета и наступила на ногу мистера Брэдли.

«Вот оно!» – про себя воскликнула я и тут же отскочила от мистера Брэдли, сделав вид, что нахожусь в полнейшем ужасе от своего поступка.

– Прошу прощения, – выдала я сразу же, как рояль умолк. – Я ведь предупреждала…

– О, что Вы! – возразил мистер Брэдли. – Вы держались молодцом. К тому же, я уверен, что Вам любой джентльмен простит неуклюжесть.

Я хотела была фыркнуть, но сдержалась изо всех сил, лишь делая прощальный реверанс. От неловкого молчания, которое воцарилось в бальном зале на короткое, но мучительное мгновение, спас грохот двери, в которую вбежал лакей. Он вбежал так быстро, что, казалось, весь дом в огне и он пришел нас предупредить об этом.

– Миледи, прибыли лорд Стэнли Сэквилл-Джермен и лорд Сэмюэль Сэквилл-Джермен.

Глава 5: «Четвертый – на удачу»

Диана II: 11 февраля 1845, 10:30

Килтон смиренно передал меня горничной, чтобы та отвела меня в спальню. Я тормознула её на полпути к моей комнате, когда мы уже были на втором этаже.

– Постой, – я ухватила служанку за рукав, – ты знаешь, где проживает герцог Дорсет?

– Муж леди Сары?

Не забыли ещё про Сару? Да и с герцогом Дорсетом вы уже отдалённо познакомились.

– Да, да, именно он, – подтвердила я, оглядываясь по сторонам.

– В Дрейтон Хаусе, Нортгемптоншир, миледи.

– Нет, здесь, в Лондоне. Где его квартира в Лондоне?

– Тайт Стрит, миледи.

– Ты знаешь, где это?

– Конечно, миледи.

– Насколько далеко?

– Пара кварталов, миледи.

– Отведи меня туда.

– Но, миледи…

– Сейчас же! – огрызнулась я невзначай, но время действительно поджимало.

– Я должна сообщить мистеру Килтону.

– Нет, – я снова дернула девчушку за рукав, – я должна уйти незаметно и прямо сейчас желательно.

– Но, миледи…

– Мы просто выйдем на улицу через сад, ты быстро проведешь меня туда и вернешься. Никаких проблем.

– Миледи, у меня могут быть проблемы.

– Если будут проблемы, скажешь мне, я разберусь. А сейчас пошли.

Мы дождались пока голоса внизу утихнут и затем вернулись к лестнице. Благо библиотека была буквально следующей дверью от ступенек, поэтому мы быстро проскочили внутрь.

Здесь дверь в сад находилась не так шикарно, как в Дорсет Хаусе, где она располагалась прям по самому центру стены, да ещё и до самого потолка. В Крейтон Холле же было всё достаточно скромно. Дверь в сад была всё же застекленной, но она скромно спряталась среди угловых стеллажей, да и внушительных размеров ей приписать нельзя было: обычных размером, одностворчатая.

Служанка добралась к двери первая и дернула за ручку.

– Миледи, боюсь, что дверь закрыта.

– Не беда, – беззаботно выпалила я и положила свою ладонь на изогнутую дверную ручку.

Я знала это инкантаментум наизусть, потому как он был немаловажен для меня. Тут, пожалуй, стоить отметить, что я немного соврала, точнее, не сказала всей правды. Смекаете?

Два года моей жизни мне приходилось буквально выживать, потому что я не могла просто заявиться к себе домой в 2019 году, ведь там уже отсиживала свою ленивую задницу другая версия меня. Мне пришлось буквально магическим образом отстраивать жалкую пародию жизни. Используя единственное известное мне на тот момент инкантаментум иллюзии (или же попросту невидимости), я прибегала к кражам. Выжидая пока люди в банкоматах попытаются снять деньги, я отвлекала их каким-нибудь пустяком, например, сбрасывала их сумки с плеч, толкала, чтобы они обернулись, а затем просто вытаскивала деньги из банкомата и уматывала. Я крала у кассиров ключи от касс в маленьких магазинчиках. Я крала у людей кошельки из сумок, карманов. И о Боги! Я бы хотела сказать, что мне безумно стыдно, но я ни капли не винила себя в случившемся. Если бы только в прошлый мой визит сюда мне кто-то объяснил, что из себя представляют путешествия во времени, я не влетела бы со всей дури в 2019 год!

Так что, конечно же, первым делом, когда я добралась до учебников Сайланта, я отыскала гребанное инкантаментум вскрытия замков.

Пробормотав заветное «Aperiam» (что всего лишь переводится с латыни «открывайся»), я нажала на ручку – дверь легонько приоткрылась.

– Вуаля, – радостный шепот вырвался из меня. – Идём.

Квартира, в которой проживал герцог Дорсет была совсем неподалеку. От квартала с частными домишками мы прошли всего с 500 метров, весь путь у нас занял не более 10 минут.

Тогда-то я рассмотрела рядом с одной из дверей карету. Мне тут же пришлось спрятаться за ближайший куст и притянуть с собой безымянную служанку.

– Там, где карета?

– Да, миледи.

– Хорошо, ты можешь идти, дальше я сама.

Служанка «отдала» мне прощальный поклон и скрылась в обратном направлении. Я же повторила про себя единственное инкантаментум, которое знала наверняка, и направилась в сторону дома.

Проскочив мимо экипажа, я заметила два до одури знакомых лица. Внутри кареты сидели близнецы Сэквилл-Джермены, явно в ожидании Его Светлости, который, как я предположила, всё еще был внутри квартиры.

Я пропустила выходящего из входной двери мужчину с чемоданом и проскользнула внутрь.

Где бы Себальд мог быть в последнюю минуту перед отъездом? Зная этого клерка, я предположила, что он закапался где-то в бумажках. Значит стоит искать кабинет.

Я скакала из одной комнаты в другую, бесцеремонно раскрывая незапертые на ключ двери и совсем не опасаясь, что кто-то заметит призрачное поведение древесины на петлях.

Наконец я добралась до последней двери в коридоре: распахнутой настежь. И, конечно, я оказалась права.

Мужчина стоял ко мне спиной, но мне ничего не стоило узнать эту скалу издалека. Себальд действительно собирал какие-то документы в подобие портфеля.

– Ваша Светлость, – пропела я.

Мужчина обернулся, но ожидаемо не увидел никого.

– Кто здесь?

– Всего лишь призрак прошлого, – ответила я, а затем наконец сняла иллюзионное инкантаментум.

На лице Себальда тут же прочитался искренний ужас, словно он увидел призрака. Ну… В смысле… Для него я скорее всего действительно выглядела как призрак.

– Вам стоит отпустить Ваших братьев в дорогу, Ваша Светлость, разговор коротким не будет, – заверила я Себальда.

Без лишних слов, никаких лишних телодвижений, мужчина с абсолютной каменной миной на лице вышел из кабинета, закрыл за собой дверь. Всё такой же сдержанный, поразительно.

Честно, если бы я спокойно жила свою жизнь, и он бы неожиданно появился на кухне в моей квартире, я бы визжала как умалишённая от шока и, пожалуй, ребяческого восторга. Но это я! Никогда не умела скрывать свои эмоции!

Даже если мой рот закрыт (а такое в принципе редко случается), на моем лице всё написано! Не поймите неправильно, не то чтобы я не умею скрывать свои эмоции, я просто не хочу этого делать. Если вы мне не понравитесь, будьте уверены, вы будете об этом знать.

С обезоруживающим равнодушием я хожу только на похороны, но это уже другая история.

Пока Себальд отсутствовал, я решила прогуляться по кабинету. Это было скромное убежище. Каморка по сравнению с кабинетом герцога в Дрейтон Хаусе. Ничего лишнего: лишь стол, стул, одно несчастное кресло в противоположном углу, рядом столик, один стеллаж, крохотное окошко слева от рабочего стола.

Себальд наконец вернулся в кабинет, когда мои руки блуждали по корешкам книг.

Я позволила себе несколько секунд порассматривать его. Такой же, как я его и помнила. Безумно высокий, пугающий, но чертовски завораживающий. Во всём виноваты его голубые опечаленные глаза!

Мужчина тут же запер дверь на ключ, в ответ на его действие я драматично ахнула и прикрыла рот рукой на мгновение.

– Не полагается джентльмену запираться в комнате с молодой леди, Ваша Светлость!

Себальд тут же замер. Он стоял посередине кабинета и лишь прерывисто дышал. Я тут же подошла к нему и, схватив ошарашенного мужчину за квадратный подбородок, потеребила его из стороны в сторону.

– Бросьте, Ваша Светлость, мне далеко до Медузы Горгоны, я ещё не достигла такого сногсшибательного мастерства в ваянии. Спросите уже хоть что-нибудь, и я посмотрю, захочу ли ответить, – я отпустила подбородок герцога и отошла на полшага назад, давая мужчине хотя бы капельку личного пространства в этой малюсенькой комнатке.

Себальд всё ещё молчала. Неужели у него совсем не было вопросов?

– Хорошо, – я отошла к столу и присела на него, – давайте я начну. Который это раз?

– Прошу прощения? – Себальд повернулся на 45 градусов вправо, чтобы смотреть прямо на меня.

– Который раз мы встречаемся?

– А, четвертый.

Я замечаю, что Себальд немного расслабляется. Может он чего-то боится? Может меня? Это было бы кстати!

– Ммм, – тяну я, – теперь понятно, почему Вы не рассказывали мне об этой встрече. Понимаю, принимаю и заранее извиняюсь за свою будущую реакцию. Чтобы развеять всякие Ваши догадки я сразу отвечу: это моя вторая встреча с Вами. И тут же добавлю, что первая произойдет сегодня ночью в Дрейтон Хаусе. Мы с Вами встречаемся в неправильном порядке, Ваша Светлость. Так что, пожалуйста, без спойлеров.

– Подождите, – Себальд окончательно разморозился, – Вы хотите сказать, что все встречи, которые у меня были с Вами до этого, Вы ещё не пережили?

– Именно это я и сказала. Наконец-то у нас налаживается разговор! – я хлопнула в ладоши с восхищением. – Ещё вопросы будут?

– Что Вы здесь делаете?

– Это хороший вопрос, Ваша Светлость! Помните, как я упомянула, что Вы сегодня меня ещё встретите? – я не дождалась его ответа, продолжила: – Я пришла сюда, чтобы предупредить Вас. Я бы не хотела, чтобы Вы шокировали меня. Понимаете ли, девушка, гостья в Вашем доме, Дрейтон Хаусе, под именем княжны Софи Волконской, это я, но двумя годами моложе.

– Сколько Вам сейчас, миледи, если позволите спросить?

– Боги, Ваша Светлость! – я наигранно ужаснулась. – Кто же о таком спрашивает леди?

– Прошу прощения, – Себальд на полном серьезе извиняюще склоняет голову.

– Расслабьтесь, Ваша Светлость, я пошутила. Мне 23 года. Я расскажу Вам лишь часть, которая важна на данном этапе нашего знакомства, остальное Вы ещё услышите от меня помоложе. Договорились?

– Договорились.

– Присядьте же, Ваша Светлость. К чему формальности? В конце концов, не первый раз меня видите, уж точно не в последний.

Мужчина осматривает кабинет и наконец выбирает кресло в противоположном конце комнаты. Я же в этот момент расчищаю место на столе, отодвигаю несколько предметов по сторонам, чтобы закинуть ноги полностью и усесться в позу лотоса.

– Как я уже сказала, я здесь во второй раз. Мне бы хотелось полагать, что у меня чуть больше опыта, чем было два года назад, но я по-прежнему не знаю, что делаю, по крайней мере сейчас я знаю больше, чем в прошлый раз. Я поделюсь с Вами сокровенными мыслями, Ваша Светлость. Цените их, пожалуйста. Та девушка, что сейчас находится в объятиях чересчур настойчивого преподавателя танцев, напугана. Она не знает, где она. Она даже допускает мысль, что она мертва. Она может творить абсурдные вещи, просто потому что думает, что спит. Этот мир для неё как сказка. И она не верит в его существование. Но ей хочется верить, что она удачно справляется со своей игрой, притворяясь той, кем она не была и секунды – леди Софи. Поэтому у меня к Вам будет лишь одна просьба – позвольте ей поверить, что она играет достойно. Позвольте ей верить, что она смогла обмануть Вас. Придет время – и она Вам расскажет свою правду.

Себальд нахмурил свои густые тёмные брови, переваривая мои слова. После недолгого молчания, он равнодушно спросил:

– Вы пришли только для этого?

– Вы бываете резки на поворотах, Ваша Светлость. Хотелось бы, чтобы Вы не стояли ошарашенный посреди библиотеки, когда увидите меня, как стояли несколько мгновений назад. Было бы ещё хуже, если бы Вы предположили, что я с Вами уже знакома! Так что не говорите, что мой визит не был Вам полезен. Мне пришлось сбежать, чтобы найти встречи с Вами!

– Сбежать? В самом деле?

– В самом деле, Ваша Светлость.

– Не такой уж и длинный разговор, миледи.

– Я полагала, что у Вас будет больше вопросов.

– О, они есть, но я позволил себе предположить, что Вы вряд ли ответите на них.

– Никогда не бойтесь рисковать, Ваша Светлость. Нельзя всегда быть осторожным.

Себальд усмехается.

– Вы не такая, как я Вас запомнил, миледи.

– Должно быть, дело в моём возрасте.

– Возможно, – Себальд снова ухмыляется. – Хорошо. Вопрос.

– Внимаю, Ваша Светлость, – туловищем я придвинулась ближе.

– Это наша единичная встреча?

– Если Вы спрашиваете, встретимся ли мы снова, то я могу ответить на этот вопрос. Я постараюсь избежать этого, чтобы не создать неловких ситуаций, где пересекаются две меня.

– Имеет смысл. Ваша молодая версия… Эм, с ней я ещё увижусь после сегодняшней встрече?

– О, Ваша Светлость, от неё Вы не сможете избавиться целых 4 месяца! – я расплываюсь в улыбке, Себальд повторяет за мной.

– Как Вы попали сюда?

– Пока я не могу ответить на этот вопрос. И, честно говоря, надеюсь мы больше не пересечемся и мне не придется отвечать на этот вопрос. Но, моя молодая версия, удовлетворит Вас подходящим ответом.

– Вы собираетесь здесь остаться, так ведь?

– Да, но ненадолго, я надеюсь. У меня есть кое-какие планы, которые я хотела бы закончить.

– Могу ли я Вам чем-то помочь, миледи?

Я осмотрелась вокруг в поисках хотя бы стакана и графина с водой. Мне не столько хотелось пить, как выпить. Поэтому я спросила напрямую.

– Ваша Светлость, угостите леди скотчем хотя бы.

– Прошу прощения?

– Не прощу, пока не нальете леди благодарственный напиток.

– Благодарственный?

– Разве Вы не благодарны, что встретили меня вновь?

– Ах, – Себальд поднимается с места и идет к стеллажу. – Я ещё пока не решил, благодарен ли я.

За большой спиной герцога трудно было разглядеть его действия, но по звону стекла я поняла, что моя просьба была исполнена.

– Не волнуйтесь, я нашла необходимую мне помощь, в остальном я решила полагаться лишь на себя. Так, знаете ли, безопаснее.

– Предпочитаете независимость, миледи, – с этими словами Себальд передал мне стакан с коричневой жидкостью на самом дне.

– Предпочитаю, чтобы мне наливали наравне, Ваша Светлость, – я кивнула в сторону его стакана, в котором жидкости было в три раза больше. – В конце концов, не мне предстоит после быть в пути часа 4 как минимум. Думаю, стоит совершить обмен.

– Что обо мне подумают? Запираюсь с молодой леди в своём кабинете и спаиваю её! – Себальд не упускает возможности нарисовать улыбку на лице.

Ишь какой! Разговаривает со мной меньше часа, а уже пытается флиртовать!

– Вы спешите, миледи? – спрашивает вдруг Себальд.

Я осматриваю комнату на предмет часов.

– Думаю, у меня есть время до полшестого, Ваша Светлость.

– Целых 6 часов, – задумчиво бормочет герцог, затем резко ставит свой стакан на стол, идет к стеллажу и возвращается с целым графином скотча. – Не хотите составить мне компанию?

– Разве Вам не надо спешить в Дрейтон Хаус?

– Спешить? Не надо.

– Тогда я с удовольствием составлю Вам компанию, Ваша Светлость, – я протягиваю свой стакан мужчине, чтобы тот его наконец наполнил должным образом.

Глава 6: «Медицинский справочник»

Диана I: 11 февраля 1845, 16:10

Саммер любила рассказывать о своих братьях. Она говорила о них тогда, когда не говорила о новом любовном романе. И всегда это были какие-то безумные истории, в основном связанные с близнецами, Стэнли и Сэмюэлем.

Из рассказов Саммер можно было понять, что эти двое были не из робкого десятка. О них слагали легенды не только в Лондоне, куда они обычно уезжали сразу после Рождества, а возвращались оттуда в конце октября, но и во всей стране, и за ее пределами. Стэнли, например, чуть не женился на прислуге. Хотя, по словам Саммер, это было сплошное недоразумение. Жениться на ней он не собирался, да и не было между ними ничего такого, что можно было бы скрывать. Но я предположила, что Саммер знает далеко не все. Вряд ли озорные братья стали бы рассказывать всю правду о своих похождениях невинной сестренке.

О герцоге же Саммер говорила редко. И я искренне не могла понять причины такой редкой молчаливости девушки на его счет. Стэнли и Сэмюэля я знала уже очень хорошо к концу месяца, но что касается герцога… Я даже не знала, какой у него рост, как он выглядит, что любит есть на завтрак (все это я знала о близнецах, потому что Саммер с особым удовольствием рассказывала об этом). Хотя нет, соврала, я знала, как выглядит герцог, я видела его портрет в галереи. Но справедливости ради на общем портрете Саммер, например, не особо похожа на себя, поэтому на достоверность одиночного портрета герцога полагаться я не стала. Но если говорить по-честному, то портрет был вполне себе не плох. И я говорила не про гигантскую картину от пола до потолка, где герцог был изображен в полный рост. Нет, там я ничего не смогла рассмотреть из-за своего ниочемного [1] зрения. Я говорю про прекрасный крохотный портрет формата А4, который весел у ног гигантского портрета. На нем был молодой мужчина с резкими, грубоватыми чертами лица: скулы были острыми, но массивными. Молодой человек был худощав, за темно-синим сюртуком не было заметно его фигуры. У герцога, как и у всех Дорсетов, кроме Саммер, были темные, кудрявые волосы, на портрете у него была короткая стрижка, но несколько локонов спадали на лицо, голубые, хотя, возможно, и сероватые глаза. В общем, герцог походил на типичного главного героя романов Саммер. Но я правда не могла понять, почему сестра так активно говорит о близнецах и молчит о старшем брате, потому, как казалось, отношения со старшим братом у нее куда теплее. И все же, она была предельно аккуратна в выборе слов.

До самого ужина я провела время с Саммер. В середине урока по танцам герцогиня покинула нас, чтобы повидаться с сыновьями, предварительно попросив дочь сопровождать меня до ужина. Саммер немного расстроилась, что не сможет толком увидеться с братьями, но она проглотила обиду и продолжила урок. Мистер Брэдли знатно ее отвлек. До конца танцевального урока я больше не танцевала несмотря на то, что предложение поступало ко мне не один раз, но я мягко отказывалась, ссылаясь на легкую головную боль. На самом же деле, никакого желания еще раз танцевать с мистером Брэдли у меня не было. Я до сих пор помнила укоризненный взгляд Саммер, и от него мне становилось не по себе. Мне совсем не нравилось расстраивать этого сущего ангела.