Полная версия
Элинор. Опустевшая Долина. Книга 1
1
Над непроходимой стеной деревьев показался ярко-красный полукруг утреннего солнца. Его лучи моментально окрасили тёмно-зелёные верхушки острых вековых елей в огненный цвет. Побежал огонь и по маленьким лесным речкам, по цветущим полянам… Стало светлее даже в самых-самых тёмных чащах, где могучие хвойные кроны образуют под небом грузный купол, накрывая им своё потаённое тёмное царство. Но шустрые лучики зари сейчас проникали и туда! Находили маленькие щёлочки среди плотной листвы и иголок и залетали внутрь, делая жизнь в угрюмых дебрях чуть веселее.
Отступало время дымки и тьмы, тёмное страшное время, время ужасных шестипалых чудищ. Каждый ведич знает: запри свой дом на ставни плотнее, а не то шестипалый придёт ночью и утащит тебя сначала в тёмную чащу, а затем в подземную нору – и всё! Пропал! Не помогут ни сабры, ни медведи! Шестипалые их не боятся. А как проснулся – отвори все ставни, запусти в свой дом свет да выйди, отблагодари Мать-Природу за то, что сберегла тебя этой ночью и отпугнула чудищ.
Сва-Иолэдэ {у ведичей Город Святой Зари, для некоторых чужеземцев просто Святозар} встречал новое утро. Есть легенды, что давным-давно предки ведичей долго шли к этому месту из Долины Предков. Пробудившись в утренних сумерках, они снова двинулись в путь и вышли на огромную лесную поляну. А из чащи напротив на поляну вышло иное, неведомое племя, называвшее себя народом вед. И когда старейшины племени подошли друг к другу, над лесом взошла красная заря. Такая яркая, такая прекрасная… «Это знак свыше», – поняли старейшины. Сама Мать-Природа давала указания своим детям. С тех пор два племени объединились в единый народ, имя которому стало ведичи. А около поляны был заложен Город Святой Зари.
Город построен на деревьях. На толстых ветвях стоят дома семейств, а сами деревья соединены между собой подвесными мостками.
Народ ведичей чтит Мать-Природу. Не рубит леса, не выжигает траву, не ломает ветви на кустарниках. Зрелый плод падает в руки сам! Если лес хочет избавиться от лишних ветвей, лишних стволов, то налетает сильный ветер и делает своё дело. Вот тогда и иди собирать: и хворост для огня, и ягоды с плодами, и ветви да брёвна для укрепления жилищ или поделок, посуды, амулетов, дощечек для писания. Так же бережно нужно относиться к травам… Вырастил кустик себе по пояс – аккуратно срежь веточку так, чтобы тот мог расти дальше. А то, что срезал, уже либо в похлёбку, либо на нити и ткани.
Ведичи – искусные мастера. Любят красоту… Одежды их расшиты различными цветами и узорами. Ходить в грязном для ведича – позор! Природа дала лесные реки и озёра для питья и омовений, значит, следует быть чистоплотным. Ведичи записывают на деревянных дощечках премудрости, рассказы и стихи о красоте своих лесов, но не ведут счёта времени.
2
Фаолабр, или просто Фао, всегда благодарила Мать-Природу за то, что родилась в столь красивом и удивительном лесу. Она была счастлива, что живёт среди своего народа, мудрого, доброго и трудолюбивого. Однако ничего не могла поделать со своим непоседливым характером, ругалась даже со старейшинами. Когда спрашивала об иных землях, те прямо затыкали ей рот. Говорили, мол, нельзя о них даже разговаривать!
Но почему?
Вот на это ответа не было. Фао иногда не сдерживала эмоций. А грубить старейшине так же неприемлемо, как и причинять вред Природе. Фао часто наказывали за её любознательность. Тогда уже приходилось мириться с местным бытом и нравами.
Этим утром Фао проснулась рано, лишь лучики рассвета ударили в маленькое резное окошко, закрытое плоским прозрачным слюдяным камнем. Такими был сплошь усеян противоположный речной берег. Когда красный лучик падает на такой камень, тот сам становится маленьким светилом и умножает солнечный свет. Фао вышла из своего домика, что был сплетён на ветвях огромной ели, принадлежавшей её семейству Серых Куниц.
Старейшины ведичей всегда жили в корнях дерева. Ибо старикам сложно перебираться с ветки на ветку, даже если они сохранили умение обращаться рысью или белкой. Кто покрепче и помоложе, кому ещё не исполнилось шесть раз из шести раз по шесть лет, живут на толстых ветвях в основании дерева. Выше – кто только-только прошёл обряд инициации. А на самых высоких ветвях – совсем юные и лёгкие, чей первый жизненный круг ещё не пройден.
Фао исполнилось два раза по шесть лет, и ещё два года. Шёл третий малый круг инициации. Фао уже умела обращаться в мелких зверушек, но кем станет, когда первый круг завершится – ещё не решила. Среди диких лесных жителей у неё было много друзей, но становиться похожей на них ей не хотелось.
Лёгкими движениями, цепляясь за ветки, слегка раскачиваясь и спрыгивая всё ниже и ниже, Фао спустилась вниз. Уже на самой толстой ветке она не удержалась – поехала нога. Утренняя прохлада лишила смолу вязкости, сделав её твёрдой и скользкой. Фао спикировала вниз, упав на крышу нижнего домика, покрытую плотным слоем мха.
Изнутри раздался визг, потом злобное хрюканье, после слетело несколько ругательств на староведическом, а уже в конце пошли стоны и кряхтения.
– Прости, прапрадедушка! – сразу же извинилась Фао. Видимо, прапрадедушка, забывшись, снова уснул кабаном, но лишь пробудился, сразу же обернулся человеком и уже тогда почувствовал боль.
Но прапрадедушка крепкий. И добрый. Не будет держать зла!
Семейства ведичей хранили свои названия только для родословной. Например, в семействе Фао в куниц уже давно никто не обращался. Однако название осталось. Так же было и с другими: Хвойными Тетеревами, Белыми Волками, Рыжими Сабрами, Болотными Енотами и прочими…
Фао сходила в Чистую Рощу и там воздала хвалу Матери-Природе за спокойную ночь и прекрасное утро. После взяла котелок и натаскала в корыто воды из озера. Собрала хворост в лесу. Сегодня в Чистой Роще ей довелось оказаться первой, потому ей достались самые длинные и самые толстые ветки.
Вот родители порадуются! Может быть, и перестанут сердиться за то, что поругалась со старейшиной Анолимом три дня назад.
Затем опять взяла корзинку, отправилась в Ягодную Рощу.
И опять я первая! Вот же как спать все любят!
Черника ещё не налилась густым цветом, а вот земляника поспела в самый раз. Фао потрясла кустики, и розоватые крапинки сами стали сыпаться в её торбу. Уже совсем скоро она оказалась заполнена ароматными ягодами. Их запах так и бил в ноздри. Горсточку Фао съела сама – вот и позавтракала! Больше трясти кусты не стала: нужно оставить и другим семьям.
Какими бы ленивыми они не были, а всё же соплеменники.
Фао отнесла ягоды к подножью своей ели. Из-под кореньев опять доносился кабаний храп.
Ох уж этот прапрадедушка! Совсем стал рассеянный!
Теперь остаток утра была свободен, и Фао могла посвятить его общению со своим другом. Она быстро пробежала мимо Чистой Рощи, перепрыгнула Ледяной Ручей, проскакала через Буераковую Даль и оказалась в Медвежьем Перелеске. Она подошла к большой коряге и стала звать:
– Нуко! Нуко, я пришла! Нуко! Ну, где же ты?!
Наконец, из-под коряги послышалось сопение, и на свет вынырнула пушистая мордочка крупного медвежонка. Нуко втянул ноздрями утренний воздух, фыркнул и уже после этого вылез весь. Медвежонок оказался крупнее Фао.
– Растёшь не по дням, а по часам! – изумилась девочка, – И ты тоже, получается, у нас лежебока! Я вот уже давно встала! Я соскучилась, Нуко, – тут Фао обняла Нуко за мохнатую шею и принялась ласково трепать за загривок. Довольный медвежонок весело зарычал.
Фао любила медведей. Особенно пока они оставались маленькими.
Они же такие милые и забавные!
Правда, у взрослого медведя много дел и забот, уже становится не до игр. Однако чуть ли не половина взрослых особей Медвежьего Перелеска всегда узнавали Фао и оказывали ей внимание: облизывали руки или катали на спине.
Тавры, соседи ведичей, покоряют волю животного и заставляют его работать на человека. Перевозить самих тавров, их грузы, валить лес… Ведичи считают тавров дикарями: те не уважают Природу и животных. Ведичи редко посещают тавров, а тавры ведичей. Однако когда караваны и посольства приходят друг к другу, оба народа соблюдают местные законы.
Несмотря на всю свою любовь к медведям, Фао не хотела становиться медведицей после инициации. Ведь медведи большие и толстые. А человеку после инициации начинают передаваться черты зверя. Фао же хотелось оставаться стройной и подвижной. Она могла бы быть оленем… Но олени очень пугливые. Белкой? Белки ужасные! Шустрые, но глупые. Вдруг я тоже стану глупой? Сабры быстрые, ловкие, красивые и умные. Но они отвратительно воняют! А девочка должна пахнуть хорошо… Вот Фао и вздыхала: уже идёт третий круг, а кем станет – ещё неизвестно. Но в одном девочка была уверена: какое бы звериное обличие ей ни выпало, она всё равно будет дружить с медведями!
Фао протянула Нуко свою ладонь с горсткой земляники:
– Это тебе! Я специально отложила, а сама съела меньше.
Радостный медвежонок за один раз заглотил все ягоды, а потом долго-долго облизывал руку Фао, ещё источавшую сладкий запах ягод.
После этого наступило время игры. Фао пыталась оседлать Нуко, а тот не давался, постоянно сбрасывая её. Один раз даже огрел лапой так, что Фао упала и увидела перед глазами красные круги. Но медвежонок, похоже, понял, что не рассчитал свою силу, подбежал и стал извиняться – облизывать щёки. Фао было очень щекотно, и она смеялась.
Внезапно кусты зашевелились, Фао вскочила на ноги.
Кто здесь? Явно человек!
Но тут же Фао увидела перед собой свою подругу Инаономос.
– Я знала, что найду тебя здесь, – запричитала та.
Инаономос {Ина} просто светилась от счастья. Глаза её горели сверкающими огоньками. Сразу стало понятно, что произошло что-то важное.
– Что? Что случилось? – Фао захотелось поскорее стать посвящённой в эту тайну.
– Ты не поверишь! Тавры! Тавры вернулись!
Вот это новость так новость! Тавры не приходили в Сва-Иолэдэ уже более трёх лет!
Когда спрашивала у старших, почему тавры так давно не приходили, получала в ответ в лучшем случае молчание, в худшем – оплеуху. Но гадать тут особо было нечего. И так ясно как светлый день, что у князя тавров случился очередной конфликт со старейшинами ведичей.
А вот что заставило тавров вернуться?!
– Где они? – спросила Фао.
– Их главный отправился со старейшинами к Тихой Заводи…
– Откуда знаешь?..
– Подглядела… – засмущалась Ина.
– Так ты предлагаешь… – Фао не закончила вопрос и улыбнулась.
Ина подмигнула ей… Подруги понимали друг друга с полуслова.
Они были чем-то похожи: у обеих острые носики, бегающие чёрные глаза и выпуклые щёки. Только у Фао волосы светлее и постоянный румянец на лице. Но самое главное, что объединяло подруг – это любознательность. Тяга к новому, тяга к открытиям.
Подслушивать чужие разговоры – плохо! Девочки знали это. Однако как же они могли пропустить возвращение тавров? Как могли не разведать тайну этого возвращения?
– Прости, Нуко! – Фао потрепала медвежонка за ухом, – Это очень важно! Тот повесил голову, явно обиделся. Не успел наиграться.
– Белками? – продолжая улыбаться, спросила Ина.
– Белками! – махнула рукой Фао.
Как же она не любила этих маленьких противных зверьков! За их вредность и за их глупость. Но… белки шустры и проворны, а когда нужно, ещё и бесшумны…
И вот два маленьких лесных грызуна уже во весь опор по земле и по веткам деревьев скакали к Тихой Заводи…
3
Фао и Ина высунули беличьи мордочки из листвы огромного ясеня и обратили свои взоры на поляну, где трое старейшин ведичей – Анолим, Сварод и Лиол-Номо – беседовали с огромным светловолосым тавром.
Главным старейшиной Сва-Иолэдэ и всех земель ведичей был Лисва-Фа. Он уже прожил полный жизненный круг шесть раз по шесть лет на шесть. Пошёл уже второй полный круг, где старейшина прожил четыре круга шесть раз по шесть лет и начал второй год пятого круга. Лисва-Фа был лисом. Когда обращался, даже зверь выглядел абсолютно немощным, с седым мехом вместо рыжего. Но Лисва-Фа был мудр… Хоть ему было тяжело, но здравый рассудок и светлая память не покидали старца никогда. По крайней мере, Фао так говорили старшие. Трое старейшин, что оказались на поляне, помогали Лисва-Фа, выслушивая его поручения, а затем излагая их остальным ведичам. Сейчас же им предстоял разговор с чужеземцем.
А того огромного тавра Фао узнала… Это был Доколмо-Леям. По лесным меркам, он был ещё совсем юн. Он прошёл только три полных малых круга по шесть лет, когда впервые появился в Сва-Иолэдэ. Но его внешний вид поразил местных жителей. Доколмо-Леям {Доко} был выше на голову самого рослого ведича, широк в груди и плечах. Волосы его были светло-жёлтые, заплетённые в маленькие косички. Когда Доко первый раз прибыл в Сва-Иолэдэ, подбородок его был ещё гол, теперь же оброс густой светлой бородой. Доко никогда не расставался со своим копьём, украшенным искусной резьбой. А теперь на нём красовались ещё и красные ленты. Копьё с красными лентами у тавров – признак власти. Значит, Доко за время своего отсутствия в Сва-Иолэдэ, многого добился на родине. Несмотря на молодость, занял какую-то важную должность.
Раньше он был послом князя тавров при Сва-Иолэдэ. Однако пропал на три года, как только ведичи и тавры внезапно прекратили торговое сообщение. Теперь же вернулся…
Ах этот Доко!
Фао просто не могла не восхищаться молодым могучим тавром.
Она стала вслушиваться в разговор. К счастью, старейшины их не обнаружили. Наверняка те уже спросили у Матери-Природы, не наблюдает ли кто за ними из крупных зверей, не подслушивает ли… А вот то, что прямо над ними сидят дети, обратившиеся в маленьких белочек, старейшинам в голову даже не пришло.
– Нам лестно, юный Доколмо-Леям, что ты вернулся в наш город, – неторопливо говорил Сварод, – Ты знаешь, что ты здесь всегда желанный гость и друг народа ведичей. Какого бы мнения ни придерживался почтенный князь тавров Нойедэ-Оумо-Вейле-Каул, это не повлияет на нашу дружбу с тобой. Дружбу не как с иноземцем, но как с человеком.
– Благодарю, почтенный старейшина Сварод, – вежливо ответил Доко.
– …Но чтобы не томить тебя долгое время, мы сразу же ответим честным отказом! – закончил Лиол-Номо.
– Но я просил у вас разрешения поговорить с верховным старейшиной Лисва-Фа! – не унимался Доко.
– Увы, это невозможно! – Анолим был непоколебим, – И если ты действительно хочешь выказать ему своё почтение, то я попрошу тебя не тревожить его седины… Старейшина Лисва-Фа слишком слаб. Мы обязательно расскажем ему о встрече с тобой. Но неужели ты думаешь, что он действительно может сказать тебе нечто иное, нежели мы?
– Я лишь прошу, чтобы вы отправили единственный караван в Долину! – Доко почти умолял… – Единственный!
Караван в Долину! Караван в Долину! Караван в Долину!
Беличье сердечко Фао стало бешено колотиться, а в голове стучали только эти слова.
С чего бы? Зачем Доко просить об этом ведичей? Ведь наш народ никогда не выходит из леса!
О подобном в Сва-Иолэдэ можно было и не грезить! Посетить лес тавров – предел мечтаний для любого любознательного ведича! А тут Долина! Фао чуть не потеряла контроль над собой и не обернулась назад человеком. Сколько сразу она себе сразу нафантазировала… Ведь иного шанса, пожалуй, больше не будет…
Доко, пожалуйста! Уговори старейшин!
– Ведичи чтут свои традиции! – уже грубым голосом продолжил Лиол-Номо, – Мы считаем, что отправлять кого-то из нашего народа в Долину неприемлемо. Ведичи, прошедшие инициацию, созданы для того, чтобы жить в лесу!
– Тогда отправьте тех, кто ещё не прошёл инициацию! – настаивал Доко.
После этих слов Фао поняла, что окончательно теряет свою волю. Она заскользила коготками по стволу вниз, чтобы оказаться на земле. Ина – за ней. Кажется, подруга испытывала похожие чувства.
Ещё бы!
– Ты хочешь забрать у нас наших детей, Доколмо-Леям?! – гневно вскрикнул Анолим, – Детей! Уж не напомнить ли мне про шестипалую богиню смерти?!
– Вы не можете так говорить! – вспылил Доко, – Вы поклялись! Не забрать, а привести в Долину! Ведь Элинор – это наш общий дом! Дом восьми народов!
А тем временем чары обращения уже окончательно теряли свою силу, и Фао поняла, что нужно бежать со всех ног, пока их не вычислили.
– Кто здесь?! – вскрикнул Сварод, – Ведичи! Нас подслушивали…
Но белки уже вовсю бежали прочь, только у Медвежьего Ручья снова обернувшись человеческими девочками…
4
Уже отдышавшись и вспомнив последние слова из услышанного разговора, Фао поняла, какую страшную клятву сейчас нарушил старейшина Анолим…
У тавров и ведичей общая история. Тавры вышли из ведичей.
Где здесь предания, а где реальность – разобрать сложно, но легенды ходили такие.
Однажды в лес Докол-Мо забрела шестипалая женщина. И все очень испугались. Ведь известно: шестипалые – вестники смерти. Приходят они ночью, в страшном обличье… Но эта женщина была невероятно красива и пришла днём. И ведичи спрятались на вершинах деревьев, ибо не могли ничем её сразить. Оружие горело в их руках, конечности немели, а взгляд её лишал рассудка. Тогда ведичи поняли, что к ним пожаловала сама смерть! Они стали молить Мать-Природу, чтобы смерть покинула Докол-Мо. И природа помогла им… Однако за страшной женщиной ушли несколько семей. Ушли в леса Нанол-Мо, места не столь дикие и потаённые, куда порой забредали и люди из Долины. Так появился народ тавров…
В Докол-Мо сначала этот народ называли Проклятым. Однако постепенно стало понятно, что тавры не сделались прислужниками смерти и остались людьми. Ведичи стали общаться с дальними собратьями, простив им их заблуждения. Тавры также поддержали общение с ведичами. Хотя все прекрасно знали, что тавры продолжают поклоняться самой смерти, которую прозвали Айдуэн.
В какой-то момент, опять же, как говорят предания, старейшины ведичей решили, что пришла пора избавить родственный народ от чёрных чар. Отряды из самых сильных и самых ловких мужей отправились в Нанол-Мо, чтобы убить шестипалую богиню смерти. Однако они ещё не знали, какой мощью Она наделила тавров!
За время поклонения Смерти тавры стали терять связь с Природой, они уже не могли обернуться дикими зверьми. Однако их физические силы умножились в несколько раз…
Тавры убили всех собратьев-ведичей, что шли освободить их от гнёта. А после сами вторглись в Докол-Мо и осадили Сва-Иолэдэ. Город пал… Тавры заставили старейшин ведичей дать Клятву Вечной Дружбы.
Согласно ей, ни один тавр не мог убить или даже ударить ведича, и наоборот. Но ведичи также поклялись, что не будут больше именовать Айдуэн богиней смерти и не посмеют причинить ей вреда. Сами же тавры поклялись, что Айдуэн никогда не посягнёт на лес Докол-Мо…
Фао не очень верила в рассказы о шестипалых, да и вообще в существование этой Айдуэн. Однако знала одно: мудрый старейшина Анолим сейчас нарушил клятву… Священную Клятву!
Именуем их мудрецами, а ведут себя, как безумцы!
Действительно, после подобных слов, что являлись клятвоотступничеством, мог зародиться уже куда более крупный конфликт.
Так и до войны недалеко!
Фао надеялась, что Доко не допустит этого и поведёт себя мудрее, чем старейшины её народа, за которых ей самой стало стыдно.
5
Фао и Ина вернулись в город. На расспросы взрослых, где они были, уже существовал ответ. Они играли в Медвежьем Перелеске с Нуко. К тому же, это было абсолютной правдой. А вот знать о том, что они ещё белками подслушивали разговоры старейшин, никому не требовалось.
На гостевой поляне паслись два огромных лося и мирно дремал чёрный медведь просто исполинских размеров. Два таких же молодых, как и Доко, тавра неподвижно стояли возле животных. Один был невероятно могуч, с длинными вьющимися волосами и крупным лицом. В огромных ручищах он сжимал рукоять боевого молота, опустив сам груз на землю. Второй тавр был чуть выше, но гораздо стройнее. В груди и плечах он не был столь широк, зато был жилистым и поджарым. Из-за пояса у него торчал длинный меч, с другой стороны был воткнут топор. Из сапог торчали рукояти метательных ножей. Лицо его было сосредоточенным и суровым, однако в глазах читалась доброта. Волосы были светлыми, чуть темней, чем у Доко, слегка вьющимися…
Фао задержала на нём взгляд. Засмотрелась. Тавр заметил внимание и слегка улыбнулся ей.
Мальчик-ведич с соседней от Фао ели по имени Моолвуль бегал вокруг огромных, больше его раз в шесть, чужеземцев и задирал их язвительными кричалками. Тавры же никак на него не реагировали, стоя неподвижно, без малейших эмоций на лицах. Таковы были ведичи: не любили пришлых! Раздался крик матери Моолвуля. Звала домой…
Если ещё кто-то и интересовался гостями из соседнего леса, то наблюдал за ними с большой осторожностью, из-за кустов и деревьев.
Внезапно медведь проснулся и громко-громко зевнул. Фао отвела взгляд от молодого тавра и его младших собратьев и посмотрела на крупного зверя. Её тут же осенило.
Это же Кешо!
– Кешо! Кешо! – радостно закричала Фао и побежала к медведю, Ина за ней.
– Это медведь нашего командира Доколмо-Леяма! – высокий тавр, понравившийся Фао, попытался её задержать. Здоровяк же с молотом даже не дёрнулся.
Но медведь уже узнал Фао, поднялся на четыре лапы, бросился к ней и стал облизывать. Один его язык был размером с полруки девочки. Она попробовала погладить его по носу, в ответ медведь чихнул, обдав её не очень приятными брызгами.
Сама напросилась!
– Я узнал тебя! – раздался голос за спиной, Фао обернулась и увидела Доко. Он был хмурым и мрачным. Но, глядя на неё, пытался улыбаться, – Ты сильно расстроилась и плакала, когда ведичи отдали мне его.
Тут Фао вспомнила всю историю Кешо. Медведю было около двух лет, а он уже вырос до невероятных размеров. Доко, тогда прибывший в Сва-Иолэдэ с очередным посольством, поразился мощи огромного чёрного медведя. Как оказалось, он тоже очень любил этих животных, только ездил на них верхом.
Когда старейшины спросили Доко, какой подарок он хочет получить в знак дружбы с ведичами, то тавр попросил этого медведя. Старейшины согласились с одним условием: Доко не должен был ломать его волю. Когда тавр подошёл к Кешо, то медведь лизнул его руку. А после дал добровольно себя оседлать… Доко уехал верхом на Кешо без седла и уздечки.
А Фао, тогда ещё совсем маленькая, плакала. Ей было грустно, что Кешо променял её и лес Докол-Мо на молодого тавра.
– Ты хорошо заботишься о Кешо? – Фао попробовала начать разговор серьёзно.
– Его теперь зовут Кешол-Ирайк! Мы с ним хорошие друзья…
– А мы знаем, почему ты такой грустный… – неожиданно выпалила Ина.
– Не обижайся, пожалуйста, на наших старейшин… Не все ведичи такие! – Фао, если уж на то пошло, решила сказать и это.
Доко тут же оглянулся на своих тавров, но те стояли не шелохнувшись, а затем поманил девочек в сторону. Фао и Ина пошли за ним.
– Значит, нас действительно подслушивали… Вы?
Фао и Ина виновато кивнули головами.
– Делайте вид, что ничего не знаете! – строго приказал он.
– А мы бы хотели в Долину… – вздохнула Фао.
– Если бы нас отпустили… – добавила Ина.
– Я бы тоже хотел… – задумчиво проговорил Доко.
– А что случилось? – спросила Фао.
– Уже не важно.
– Важно! Скажи! Тебя же за этим послали к ведичам!
– Долина опустела… – немного подумав, ответил Доко, – В какой-то момент люди просто пропали из неё. Правители Элинора посчитали, что все восемь народов должны принять участие в том, чтобы вновь населить Долину и вообще выяснить, что за напасти приключились там.
– Вот это да… – Ина стояла с открытым ртом, – А возьми нас! – вдруг резко предложила она.
У Доко округлись глаза:
– Вы хотите войны между ведичами и таврами?! Старейшины же не отпускают вас!
– Не отпускают… – снова вздохнула Фао.
– А тогда скажи хотя бы, как можно попасть в Долину?! – лукаво спросила неунимавшаяся Ина.
Повисло молчание. Фао понимала, что подруга перешла все возможные границы. Доко и так уже был не в настроении, а тут ещё они со своими глупыми расспросами. Но тавр отреагировал на просьбу Ины весьма спокойно. Прикрыл глаза, тяжело вздохнул. А потом сделал им навстречу ещё один шаг и обратился к подруге:
– Дай левую ладонь…
Ина протянула свою маленькую ручку, огромные пальцы тавра взяли её, перевернули ладонью вниз и отвели большой палец чуть в сторону, в направлении Серых Терний.
