Из вечности, через зависть, к бесконечности

Правда, она легка, невесома, всегда на языке, по этому люди и предпочитают правду, лжи , ведь напрягать мозги лишний раз не кому не хочется .

Ложь, порождение зависти, а правда – истина – рождена моралью!

Но разве редко видим мы как мораль нам лжёт, а зависть говорит нам правду?

Ты не сносен Иуда!, – возмутился Фома, – твои слова формально правильны, но по существу они мне кажутся черны и ложны. Ты подобно грязному софисту, манипулируешь понятиями и фактами, подкладывая , одно под другое.

По твоим словам в мире нет порядочных людей?

Что больше осчастливливает нас, ложь или правда? Что более из них является пагубным , а что созидающем для человека? Ты можешь дать ответ на мой вопрос, вечно сомневающийся Фома?

Фома молчал.

Нет ответа! То и другое как созидает так и убивает , безжалостно , наповал.

В мире нет абсолютно правдивых людей, за это я ручаюсь! – с пылкостью вскричал Иуда,– кроме одного человека, Иисуса!

Фома молчал, не зная, что возразить Иуде.

Поздно уже, иди лучше в дом, и ложись отдыхать, мой не доверчивый Фома, утро, вечера мудренее.

Фома опять о чём то задумался и через некоторое время, вздрогнув всем телом, прошептал – я чувствую, я знаю наверняка, что случиться большая беда с Учителем и ты , Иуда будешь виновен в ней.

Твоя философия очень опасна и порочна.

Иуда зло посмотрел на тихо сидящего Фому, смотрящего куда то в даль, но не стал ничего говорить в своё оправдание, только сплюнул в сторону.

Завтра трудный день.

С этими словами Иуда, встал и не взглянув на собеседника отправился в дом, лег на свою постель, и через несколько минут, из его груди, через открытый рот, по всему пространству комнаты, полетела не громкая мелодия, перемешенная с бормотанием и молитвой.

Фома проследовал за ним, занял место рядом с Искариотом и тихо лёжа, вслушиваясь в негромкую песнь свирели, перемежающейся с непонятным бормотанием Иуды, вперив свои глаза в темень потолка, думал, думал, думал…

Глава 18.

Древний город , на кануне Великой Пасхи походил на переполненный улей.

Со всех концов Палестины, к его стенам стекались паломники, путешественники, торговые люди.

По пыльным дорогам, пастухи гнали огромные гурты скота, отары ягнят, предназначенные для обильного жертвоприношения.

Караваны из лошадей, верблюдов, ослов, нагруженные различными товарами, теснили прохожих, на узких кривых улочках города, притирая их к самым домам, пробивая себе путь на торговую площадь.

Город жужжал и кипел, грохотал и стонал, не будучи в силах переварить всех пришлых варягов.

Римские и еврейские солдаты, патрулирующие улицы города, сбивались с ног, в такие предпраздничные, суетные дни.

Воровство и обман, в торговых рядах и лавках вырастал многократно, и военные вынуждены были наказывать виновных, там где и был пойман преступник.

Кого только не увидели древние стены и улицы, Великого Города, в эти дни.

Вся знать Израиля, во главе, с первосвященниками Каиафой и Ананом, были тут.

Великий Римский прокуратор Понтий Пилат прибыл в Иерусалим из Кесари, с огромным отрядом воинов, десятого Римского легиона, чтобы усилить охрану порядка и спокойствия во время праздничных дней и не допустить стихийных выступлений, гордого и мятежного израильского народа.

Прибыл на празднование и правитель Галилеи, Ирод Антипа.

Яркое весеннее солнце обжигало и веселило пеструю толпу народа, переполнявших всё пространства древней столицы, в те дни.

На площади, возле храма, скапливалось огромное количество народа, паломники, книжники, мессии и пророки всех мастей , чародеи и вещатели, все они о чем то оживленно спорили доказывая свою правоту.

Рассказы , о необыкновенном Галилейском Пророке, Иисусе Назареи, не сходили с уст людей.

Его последнее чудо, воскрешении Лазаря в Вифании , потрясло всех жителей Иерусалима и близ лежащих городов и селений.

Из уст в уста, от человека , к человеку, передавались рассказы о Его подвигах и чудесах.

Уже пошёл слух по городу, что Иисус Христос идёт со своими учениками в Иерусалим.

И радовались люди услышав эту весть и ликовали они на улица и площадях.

…………………………………

Сопровождаемый большой толпой народа, в окружении своих учеников, верхом на красивом светлого окраса осле , Он ехал к людям, страстно желающим Его видеть и слышать.

Улыбки радости не сходили с лиц Его учеников, близких и любимых людей, простого народа, приветствующего Его вдоль всей дороги.

Вот уже и Оливная гора осталась позади Него, и город призывал к себе Иисуса Христа, доброжелательностью стоящих на его стенах людей, с пальмовыми ветвями в руках.

Город был рад его пришествию и улыбался Ему, своей широкой , белостенной улыбкой.

Верхняя одежда людей, пальмовые ветви, цветы, зелень, фрукты, летели на дорогу, под ноги ослику, который шёл к городу мерным , не быстрым шагом, гордо неся свою ушастую, чисто вымытую голову.

Крики приветствия летели со всех сторон,– Осанна! Слава ! Осанна Христу!

Сыну Давидовому, Слава!

И было это чрезвычайно праздничным, торжественным, величественным, и славным зрелищем, какого доселе, не видели древние стены, Вечного Города.

Но не весел был Иисус, глядя на бурное приветствие народа, мерно покачиваясь верхом на ослике, он думал и в глазах Его застыла задумчивая тоска.

И въехал Иисус в город и спрашивали редкие несведущие люди, -

Кто такой сей человек? Чем славен он ? Почему Его так встречает народ Израильский?

И отвечали им , люди знающие и рассказывали о чудесах творимых Им, и о Истине слетающих с Его Божественных губ.

И много славных дел свершил в тот день Назарей в городе Великом и ходили толпы людей за ним непрестанно, и говорил Он народу о Правде Своей, и ликовал народ слушая Его.

И счастливы были ученики Его, видя великую радость и признание людское.

…………….

Наступил вечер.

В большой, по праздничному убранной горницы, в доме для путников, расположившемся на окраине Иерусалима , на застланном полу, возлежали все самые близкие к Нему люди.

Глава 19.

Последняя вечеря.

Иисус вошёл в горницу последним .

Там, в свете горящих смоляных светильников, весело голося, размахивая руками, с улыбками на лицах, ученики перебивая друг- друга, обсуждали события прошедшего дня.

Как же любят Учителя нашего!– восторженно грохотал Петр.

А вы видели, что вся дорога до города была усеяна цветами, фруктами, одеждой! –

ликовал Варнава, восторженно тряся перед своим лицом руками.

Да, да! – соглашался вечно сомневающийся Фома, – успех Великий! А ты Иуда говорил, что случится беда!

Не прав ты оказался, дорогой Иуда!

Оскалив жёлтые зубы, из под нависших прямых усов, с нескрываемой радостью, крикнул в сторону не весёлого Иуды, Фома.

А сколько нам дали пожертвований, наш ящик полон монет! – радовался Иаков, похлопывая ладонью, по верхней крышке казны, стоящей рядом с Иудой.

И это не считая розданных, нами денег , нуждающимся, – поддержал его Иоанн.

Женщины, сидели и только улыбались, слушая восторженные слова мужчин.

В проёме двери проявилась фигура Учителя, возгласы и разговоры стали затихать, все обратили свои взоры в Его сторону.

Христос, окинул не весёлым взором всех присутствующих.

Подождал, когда в горнице воцарится полная тишина.

Все увидев невесёлое лицо Его, мгновенно смолкли и было слышно как в светильниках колышется огонь, и где то в углу жужжит не успокоившаяся муха.

Настал тот день, когда решиться всё.

С этими словами Назарей прикрыл за собой дверь и повернувшись к внимательно слушающим ученикам , продолжил, -

Очень желал Я, есть с вами эту Пасху прежде Моего страдания, потому что, говорю вам, уже не буду есть ее, пока она не совершится в Царствии Божием .

Последние часы отведены Мне, для общения с вами .

И многое должен сказать вам и многое нужно запомнить вам, из Мною

сказанного.

Говорю я Вам, берегите жизни свои , ибо суждено вам нести Истину Мою людям.

После этих слов Иисус снял с себя верхнюю одежду, препоясался полотенцем, налил в умывальницу свежей воды, с благовонными маслами.

Подходя к каждому ученику в отдельности, Он омывал их ноги отирая своим полотенцем, источающим запах жасмина.

Омыл Он ноги и Иуде, с какой то особой старательностью обтерев их, словно были они грязнее чем у всех остальных.

После свершённого омовения, одевшись в свою одежду, Иисус возлёг рядом с учениками.

Знаете ли вы, что значит Мною сотворённое деяние?

Нет, не знаем Господи, не знаем Учитель,– ответили ученики.

Если Я, Господь и Учитель ваш, омыл ноги вам, то и вы должны поступать так же.

Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам.

Я показал не только Свою любовь к вам, но и научил вас смирению.

Не считайте за унижение для себя служить кому бы то ни было, хотя бы самому низшему, падшему человеку.

Сказав это, Иисус Христос взял хлеб, благословил его, переломил на части и подавая каждому ученику, продолжал, – Примите и ешьте , это есть Тело Мое, за вас предается на страдание и смерть, для прощения грехов.

Потом Он взял чашу, с красным виноградным вином, благословил, возблагодарив Бога Отца за все Его милости к роду человеческому и подавая ученикам, сказал, – пейте из нее все, это Моя Кровь Нового Завета, за вас Проливаемая во оставление грехов!

Сиё дело творите всегда, в Моё воспоминание, ибо говорю Вам Я, что скоро, очень скоро уйду от Вас.

После бурного веселья и радости ещё недавно царящей в комнате, сказанное и свершённое Учителем, мистическим образом подействовало на умы присутствующих.

Все находящиеся в горнице, впали в недоумение, были сбиты с толку, не понимая что происходит, они всматривались в лик Христа и видели там только скорбь и печаль.

Зачем пугаешь нас, Сын Мой?– будто встрепенувшись от сна, вскричала Мама Иисуса.

Разве не видишь как любим мы тебя? Как любит тебя народ израильский?

С какой радостью он приветствовал Иисуса Христа сегодня на улицах города!

Зачем говоришь Ты, что скоро покинешь нас?

Все напряглись, словно тетива лука, в ожидании слов Иисуса.

Скажи, скажи, скажи Учитель, в чём твоя печаль? Что озаботило Тебя, в сей Славный час?– неслось, с разных мест горницы.

Учитель возведя глаза к небу, скрестив на груди руки, отвечал , -

Дал мне знак Отец Мой, что один из вас, здесь сидящих предаст меня.

Ученики, услышав такие слова, стали шептаться, бросая в разные стороны свои недоумённые взгляды и вопросы.

Фома с силой стукнув себя в грудь, вскричал, я это предчувствовал!

Веришь ли мне Учитель, что не я сей предатель?

Не я ли, Господи?– спросил Левий.

Не я ли Тебя предам, учитель, – вторили ему, другие ученики.

Я этот человек, – сказал Иуда и слова не вылетев из его рта, телепатически обозначились в его чёрном, бездонном глазу.

Спаситель прочел слова Иуды, возвёл на него свои ясные очи и улыбнувшись ему в лицо, так же безмолвно, лишь одними глазами, сказал, – ты,– и тут же, громко добавил,– брат.

Иуда помрачнел, будто грозовая туча накатила на его чело, но не проявил он явного волнения и не выдал себя пред остальными, нервной дрожью.

Ни кто не понял диалога Иуды с Учителем, они словно привидения порхнули меж их глаз.

Встревоженные ученики, были слишком озабочены и поражены признанием Христа,

что бы уловить их незвучные взгляды.

Вопросы слетающие с губ учеников, носились словно стрижи в грозовом небе, заглушая всё в горнице.

Заповедь новую даю вам, любите друг друга , как люблю вас Я.

По тому признают люди, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою великую. И нет больше любви в мире, как если кто отдаст жизнь свою за друзей своих.

И предсказываю Я, вам, что все вы покинете меня этой ночью, испугавшись недругов сильных.

Ученики опять зароптали, на слова Учителя.

Пётр вскочил на ноги, выхватил меч из под плаща, на котором лежал, поднял его над своей головой и торжественно объявил,– если все покинут тебя, то от меня этого враги не дождутся!

Я буду первым рядом с тобой Учитель, куда бы ты не пошёл, что бы с тобой не случилось и в этом, и в том мире.

Это я тебе обещаю и торжественно клянусь!

После этих слов Петра и Иоанн встал во весь рост, прижав руку к сердцу спросил Иисуса, -

разве думаешь Ты, Отец Мой, что сын может мало любить Отца Своего?

И разве не должен сын, отдать жизнь за Него?

Я буду первым рядом с Тобой и здесь и там, что бы с тобой не случилось!

Кто скажет, что мы не искренни в наших помыслах и чувствах?

Иоанн обвёл взглядом всех сидящих.

Но и все остальные ученики стали говорить, о любви безмерной, к своему Учителю.

И лишь Иуда молчал, понурив голову.

Увидев его подавленное настроение Пётр крикнул, в его сторону,-

Отчего ты, молчишь Иуда?

Не ты ли уверял меня всегда наедине, что лишь я, достоин быть первым рядом с Учителем нашим?

Иуда не поднимая глаз молчал.

Иоанн услышав признание Петра, тоже обратился к Иуде с вопросом, – ведь мне, ты говорил, что только меня Учитель любит больше всех остальных, а значит я всегда должен быть первым рядом с Ним!

Иуда оторвал глаза от блюда , на котором лежали горькие травы, посмотрел на Петра, потом бросил взгляд на Иоанна, и переводя взгляд на играющие огни в светильнике, по воровски, украдкой глянул на молчащего Иисуса.

Все сидящие во круг, вперили свои взоры в Искариота, ожидая его правдивых слов.

Тяжёлые, словно свинцовые кирпичи, слова, покатились из его горла.

Первым… и всегда… рядом… с Учителем …, – на мгновение он осёкся, застыл, а потом с дьявольской улыбкой на своём некрасивом лице , он громко вскричал,– …буду Я !!!

Тишина, словно в глубинах океана, воцарилась в горнице на какое то время и только было слышно, как потрескивает горящая смола светильников.

Пётр и Иоанн стояли словно поражённые молнией, не зная , что сказать на слова Иуды.

Вот так Иуда!

Вот молодец!

Вот он как всех нас !

Он будет первым? Вы слышали? – словно громовые раскаты в грозовом небе заурчали недовольные голоса учеников.

Учитель поднял руку, призывая находящихся в горнице, успокоиться и сесть на свои места.

И после того как гвалт и крики прекратились, Он сказал,-

Все вы любите Меня, это Я знаю, все вы готовы умереть за меня.

Что предначертано Отцом моим , того не изменить.

Все вы как бы вам не хотелось быть рядом со Мной, и быть первыми, покинете меня, скоро, очень скоро.

Все вы одинаковы для Меня, в моей любви к вам, нет первых , нет последних.

Истинно говорю Я вам, что в эту ночь, прежде чем пропоет петух, ты Пётр, трижды отречешься от Меня и скажешь, что не знаешь Меня.

И ты Иоанн, покинешь Меня и будешь ты в этом первым, верь Мне, ибо суждено этому быть так.

Но не упрекаю я вас, дети Мои, и прошу вас не печальтесь обо Мне, а веруйте в Бога Отца, и сына Его.

Я упрошу Отца Всевышнего и даст Он вам другого Утешителя, Духа истины.

Предсказываю я Вам, что много бед придётся вам вытерпеть за то, что вы веруете в Меня.

И многие из вас падут под ударами врагов Наших!

Но мужайтесь, крепитесь и помните о муках перенесённых Мною, это даст силы

Вам.

Иисус умолк, молчали и ученики, осмысливая услышанное.

Некоторое время все сидели опустив глаза на скатерть, на которой всё ещё лежала недоеденная пасха .

Иисус, взял кусок хлеба, обмакнул его в соль и долго, пристально, смотрел на него держа в руке своей.

Он будто не знал , что делать с этим куском, так обильно сдобренным солью.

Иоанн особо пристально смотрел за действиями Учителя.

Наконец рука держащая хлеб, протянулась к Иуде.

Что делаешь, делай скорее, брат мой !

Ни кто , не понял для чего это делает учитель, ученики решили, что Иисус посылает Искариота, за какою то срочной покупкой , либо раздать милостыню нищим в предпраздничный час.

Предатель принял дар поднёсённый Учителем и сконфузившись, тот час встал, вышел из горницы вон.

И молился Иисус с учениками своими, обо всех, кто примет веру в Него.

А окончив молитву, встали все ученики и воспев псалмы, пошли вместе с Учителем за поток Кедрона, готовящийся принять в свои воды, в следующий страшный день, кровь жертвенную, обильную.

На Елеонскую гору, в Гефсимансий сад, лежал последний путь Учителя , с Его учениками.

Глава 20

Поцелуй Иуды.

Брат !, брат !, брат ? , брат?, – эхом отдавалось в мозгу предателя, когда выскочил он вон , из горницы.

Почему брат? Мне ли быть братом Ему?

Я, предатель, продавший своего Учителя, брат Ему?

Не сын как все, а брат!

Что значит это слово в Его устах?

Ведь не равный я Ему!

Что хотел Он, своим, брат, сказать мне?

Не удивлён я тем, что знает Он, о моём предательстве, потому как ведомо всем, что Всевышний, даёт Ему знаки. Но, брат ! Сказал Он мне?

Что за прихоть, что означает сиё?

Для Него слова, что дети, а тут вдруг – брат! Ведь сказал Он мне, дважды к ряду.

Так идя по улице, в глубокой задумчивости, порой натыкаясь на встречных людей, животных, размышлял предатель.

Они хотят быть рядом с Ним все и каждый из них хочет быть первым.

Но всё это слова. Слова людские мало стоят, если не продаются они вместе с делом.

А дело делаю только я!

Вот уже показался в конце улицы дом первосвященника.

Иуда постучал в окованную железом дверь, как и несколько месяцев назад, сначала отворилось маленькое слуховое окно, прорезанное в её дубовой толще, на высоте глаз человека и из него спросили,– Кто? Зачем прибыл?

Иуда Искариот, пришёл по велению первосвященника Анана! – ответил Иуда.

Окошко запахнулось и через мгновение дверь с легким скрипом отворилась, будто бы его, Иуду, здесь давно ждали.

Как и в прошлый приход, Иуде омыли ноги, стоящий возле двери охранник, произвёл тщательный досмотр пришедшего, и чёрный раб повёл его в библиотеку первосвященника.

В библиотеке, стоя у стеллажа с папирусами, разговаривали Каиафа, Анан, и два взрослых сына, старого первосвященника.

Народ это стадо, куда погонщик поведёт , туда он и пойдёт. С этой стороны неприятностей ждать не стоит. Силы в городе собраны огромные, – донеслись до уха Искариота, слова Анана.

Увидев вошедшего Иуду, все они сразу замолчали.

Иуда войдя в дверь поприветствовал всех присутствующих глубоким поклоном, со словами, – приветствую вас, Великие люди Израильские!

И нотка ехидства промелькнула в произнесённой фразе, но ни кто не подал вид , что услышал её.

Здравствуй , здравствуй, истинный гражданин иудеи, Иуда сын Симона, – подойдя к Иуде и похлопав его по плечу, своей могучей рукой, улыбаясь широкой, белозубой улыбкой, сказал Каиафа.

Садись, – и он указал, на деревянное, низенькое сиденье, покрытое вычурной, красивой резьбой.

Иуда присел и стал ждать начала разговора.

В разговор вступил Анан.

Иуда, мы благодарны тебе, что ты выполнил наше распоряжение, поспособствовав прибытию Назарея в Город.

Теперь окажи нам ещё одну важную услугу, как истинный гражданин, ты обязан, – Анан сделал на этом слове ударение, – помочь в задержание его.

Сегодняшняя ночь, самый подходящий момент, для ареста.

Ты наверняка знаешь, где будет он с учениками , этой ночью и мы просим тебя пойти с нашими воинами и опознать Иисуса.

Тем самым ты окажешь нам , неоценимую услугу.

Согласен ты Иуда Искариот, пойти до конца, в деле помощи правосудию?

Иуда, нервно задрожал всем телом, услышав , что он, должен участвовать в аресте самого дорогого для себя Человека, своего Учителя.

Нет, нет, для меня это не выносимо, я укажу вам где будет Он, с учениками.

Но участвовать в аресте, от этого прошу меня освободить.

Иуда, ведь ты не хочешь, что бы твой любимый учитель был убит, в схватке с солдатами?

Ведь мы понимаем , что тебе нужно.

Тебе нужен твой учитель, униженный. раздавленный , одинокий, но живой!

Да, – медленно проговорил предатель,– я хочу , что бы Он был взят под стражу, наказан справедливо, а его ученики были рассеяны и уничтожены.

Так кто , если не ты укажет нам Иисуса, обережет его, и подтолкнет учеников его на путь погибельный?

Наши воины могут в горячке, не разобравшись, сцепившись с учениками Его, которые наверняка бросятся защищать Иисуса, убить твоего Учителя.

Убить Учителя?, – задумчиво произнёс Искариот, это ни как не входило в его планы.

Он был согласен , с тем, что умрут все ученики, но Учитель, нет!

Да, да, мне нужно быть там и охранить Его от смерти, трусливые собаки , наверняка разбегутся в разные стороны, но два меча, украденных мною , и обнажённые в пылу борьбы, могу спровоцировать убийство Его!

Я должен, пойти туда, следить за ним и предотвратить убийство Назарея.

Так сидя размышлял про себя Иуда, а рядом стоящие первосвященники ждали его решения.

Я иду, – встрепенулся Искариот, – решено!

Только прошу, доверить руководство арестом Назарея, мне, что бы солдаты слушали мои приказы.

Анан и Каиафа переглянулись между собой.

Хорошо, мы согласны.

Мы доверим тебе задержание Назарея, оделив тебя некоторыми командирскими полномочиями.

При возникновении особых ситуаций ты в праве отдавать приказы солдатам, сопровождающим тебя, но не вправе, руководить их командиром, запомни это Иуда.

Ещё пару вопросов, позвольте задать Иуде?,– подал голос один из сыновей Анана, взглянув на обоих первосвященников.

Оба, кивнули в знак позволения.

Сколько человек охраняет Иисуса? И есть ли у них оружие?– спросил он.

В Его свите будет человек пятнадцать приближённых учеников, да десяток, мечтающих войти в Его круг.

Но их опасаться не стоит.

Оружие у них есть, два меча, но ни один из учеников не способен их примени…,– Иуда осёкся на полуслове, – хотя нет, один способен , Пётр!

Ну, это не охрана, один в поле не воин. – пошутил Каиафа.

Прошу вас Каиафа, отдать при мне приказ командиру солдат, о полной неприкосновенности Иисуса Назарея.

Каиафа позвал командира и отдал приказ,– Иисуса Назарея, взять под арест и держать под стражей до утра !

Утром, доставить Его, к восьми часам, в Сенедрион, на суд.

Вот этот человек,– указав на Искариота, кивком головы, – будет сопровождать вас.

Солдаты обязаны, в случае крайней ситуации слушать его приказы.

Иисуса Назарея не бить, не унижать.

Приказ понятен?

Да, ваше первосвященство!

Идите, возьмите два десятка солдат и ждите Иуду у входа.

Командир солдат удалился, исполнять приказание Каиафы.

Иуда встал, поклонился в пояс всем присутствующим, со словами,-

Благодарю вас, за вашу доброту к Иисусу,– из глаз Иуды выкатилась слеза умиления от доброты проявленной первосвященниками.

Анан протянул руку Иуде, предназначавшуюся для благодарственного поцелуя.

Искариот припал к его руке, чмокнув её по средине запястья, больно уколов нежную, старческую кожу, своей жёсткой щетиной усов.

Ступай, да поможет вам Бог, в нашем правом деле! – растирая уколотое место на руке, кивком головы Анан указал предателю на дверь.

При выходе из дома, его поджидал командир, – куда идём?,– спросил он.

В Гефсиманский сад, – ответил предатель.

Глава 21.

Двадцать израильских солдат, во главе с командиром, выстроившись в две

шеренги по десять человек, с факелами в руках, грохоча оружием и амуницией, шагали по улице в направлении восточных ворот города.

За ними, словно предчувствуя интересное зрелище, поспешали десятка три праздных городских зевак, в толпу которых, не весть откуда, затесались и известные книжники и горожане.

Иуда шагал чуть отстав от последних воинов, но впереди любопытствующих горожан.

Уже минули солдаты городские ворота и в толпе, определённо, стали раздаваться голоса, что идут арестовывать Пророка Исуса Назарея.

Откуда они узнали ? , – подумал Иуда, и следующая мысль осенила его. Первосвященники ведут свою чёрную работу, распускают слухи об Иисусе, готовят общественное мнение по очернению его дел.

Ну и пусть чернят, всё что не произойдет, к лучшему, мне главное, что бы Он остался жив, а уж там…

Солдаты прошли мост перекинутый через Кедрон, Иуда поспешил во главу отряда.

Нагнав командира, он попросил остановить солдат, что бы дать некоторые наставления им.

Командир исполнил просьбу, поднял на ходу руку, что означало внимание, а потом резко опустил её вниз, остановившись на месте.

Солдаты увидев знак, выполнили команду.

Иуда подошёл вплотную к строю, попросил всех приблизиться к нему, создав полукольцо.