Перебежчик

Глава 4. В которой меня ждут и я не обманываю чужих ожиданий

Из театра мы вышли с Комаровой вместе. Чего уж страдать ерундой, соблюдая никому не нужную конспирацию, когда с самого начала она, эта конспирация, накрылась медным тазом. Благодаря извращенному чувству юмора Белобрысого.

Я вообще, если честно, не понял его хитрого замысла усадить всех нас рядом. Так же как не понял появления Филатовой. А теперь спросить не получится. Вадим, думаю, пока ещё пребывает в состоянии некоторого расстройства. Даже неожиданно. Не предполагал, что он настолько привязан к актрисе.

Я до последнего надеялся, Марков будет ждать конца спектакля на улице, возле театра. Или в фойе. Перебесится, отвезёт Ниночку и вернется. Мы ведь так ни черта не обговорили в плане моментов, связанных с Филатовой и Ведерниковым. Белобрысый подготовку той части плана, в которой они фигурируют, взял на себя. Насколько все готово, теперь непонятно.

Мои надежды не оправдались. Маркова нигде не было видно. Честно говоря, это расстраивало и даже в некотором роде напрягало. Завтра уже будет не до разговоров. Завтра придётся реализовывать все то, о чем мы говорили на даче. А мне просто до ужаса этого не хочется. Я вообще очень рассчитывал на актрису. На то, что она расскажет кое-какие отсутствующие в памяти моменты. Кто же знал, что ее совершенно гадским образом убьют.

– Вы тоже думаете, нет смысла прятаться от лишних глаз? – Спросила Комарова, когда я придерживал тяжелую дверь, пропуская ее вперёд.

– Да. – Вышел следом за ней и остановился на крыльце. Александра Сергеевна замерла рядом. – Зачем играть в шпионов там, где это не нужно вообще? Тем более, если мы с Вами будем делать вид, будто не заметили друг друга, просидев при этом весь вечер плечо к плечу, такое поведение вызовет гораздо больше подозрений. Согласитесь, похоже на крайнюю степень идиотизма. Слушайте… Как думаете, зачем было вот это все?

Я сделал жест рукой, очертив в воздухе полукруг. Имел в виду поход в театр.

– Не могу утверждать, но есть предположение… – Комарова стояла рядом, хотя при этом смотрела вдаль. Не на меня. Мы отошли с ней в сторону, дабы не мешать остальным театралам спускаться с порожек.

– Я считаю, Вадим знал, что за нами могут наблюдать. Он специально хотел показать кому-то всю нашу компанию. Более того, хотел заострить чье-то внимание на присутствии Филатовой.

– Подождите… – Я задумался, переваривая слова Комаровой. – То есть, получается, его цель – заставить поверить кого-то неизвестного, будто Нина Ивановна, грубо говоря, из нашей песочницы?

– Скорее всего, да. Учитывая, какая роль ей отведена во всем предстоящем действе. Идемте. Что стоять… Вадим не вернётся, это уже понятно…

Александра Сергеевна начала спускаться по ступеням. Я, естественно, двинулся за ней. Действительно, зачем маячить на этом крыльце?

Вручённый Ниночкой ключ я уже спрятал в карман. Когда покидали зал, в топе, это сделать оказалось проще простого.

Шёл следом за Комаровой и попутно оображал, как поступить лучше.

С одной стороны, не мешало бы поговорить с Вадиком. Он следил за Беляевым. Мог заметить что-то странное или важное. Правда, не уверен, что Вадик уже успокоился и горит желанием поговорить со мной. С другой стороны интересовал этот чертов ключ.

С какой целью мне его передала Нина Ивановна? Чисто теоретически, похоже на то, что ключ от квартиры. От чьей? Вопрос… Опять же, чисто теоретически, скорее всего, от квартиры Филатовой. На кой черт ей совать мне чужие ключи. И если она ничего не сказала вслух, значит не сомневалась, я наверняка пойму, что мне с этой вещью делать.

В общем решил так. Где искать Маркова, я понятия не имею. Место его постоянной дислокации не известно. Начну спрашивать Комарову, она точно попрется со мной. А я бы предпочел переговорить с Вадимом наедине. Но…Этой информацией может обладать Филатова. Значит, по логике вещей, идти нужно к Ниночке домой.

– Вас проводить? – Поинтересовался я у Комаровой, которая тоже была задумчивой, и больше ни о чем со мной не говорила.

– Не обязательно. Единственное…Вы же на машине? Была бы очень благодарна, если бы Вы отвезли меня куда-нибудь поближе к нашему району. Сейчас с транспортом уже проблематично. Троейбус придется долго ждать. А до ближайшей остановки трамвая идти слишком долго.

Я кивнул и направился туда, где оставил «Волгу». Комарова молча топала за мной.

Уже по дороге, когда мы переехали мост, она все-таки нарушила тишину, заговорив о наступающем дне и о событии, с этим связанном.

– Учитывая, что Вадим так внезапно убежал, думаю, действовать будем по заранее оговоренному плану. Как и решили изначально. Если бы что-то изменилось, он бы в любом случае сказал. Несмотря на сильное эмоциональное переживание, связанное со смертью вашей актрисы, на кону слишком важная информация. Сами понимаете… Он не откажется от нее. Поэтому, сколь сильно он бы сейчас не злился, все равно не сорвет операцию. Кстати… Вы думали, это Марков убил Лиличку?

– Я уже вообще ничего не думаю…

– Он бы не успел. – Уточнила Комарова, словно я сам не понимаю данного факта.

– Знаю. И меня сильно напрягает этот факт. Будь убийцей Вадим, я чувствовал бы себя гораздо спокойнее. Хотя бы никого больше не надо подозревать. И сюрпризов ждать тоже не надо. А так…совершенно непонятно, кому и за каким дьяволом это понадобилось. Лиличка – мой связной. Других грехов за ней не водится. Значит, убили ее из-за меня. Но… Как Вы заметили, а я уверен, Вы точно заметили, Марков наоборот, решил, будто убийца – я. Тоже интересно, конечно…

– Да уж… – Комарова помолчала несколько секунд. – Ну, сейчас-то нам уже точно не до этого. Времени нет, чтоб выяснять, кто, зачем и почему убил актрису. Завтра прилетает делегация…Я буду среди встречающих. Как и договорились. Весь город знает, что прибудет Фидель Кастро. Так что… Затесаться в толпе тех, кто желает поприветствовать команданте, будет не сложно.

– Да… Я все помню. Кому и что нужно делать, тоже помню…

Александра Сергеевна покосилась на меня с каким-то странным выражением во взгляде, но говорить больше ничего не стала. Мы снова погрузились каждый в свои размышления.

Неподалеку от общежития Комаровой я притормозил. Она выбралась из машины, кивнула, прощаясь, а потом ушла в сторону трёхэтажного старого здания.

Я же вырулил обратно на дорогу, развернулся и поехал к Филатовой. Адрес помнил хорошо. Еще в первые дни когда изучал личные дела, в голове отложились и улица, и номер дома. Жила Ниночка неподалёку. Они тут все кучкуются рядом. Инженер, Нина Ивановна, Комарова…

Внимательно смотрел на дома, мимо которых двигался, чтоб не пропустить нужный номер. Наконец, увидел те самые цифры. Подъехал с торца и остановился. Это была кирпичная пятиэтажка. Из разряда тех, которые называют «хрущевками».

Выбрался из машины, подошёл к подъезду. С обеих сторон в палисаднике виднелись достаточно густые кусты сирени. Что за дурацкая у них манера устраивать такие заросли под окнами? Просто рай для всякого жулья и ворья.

Я задержался у входной двери, задумчиво рассматривая сирень. Вспомнился почему-то вечер, когда убили актрису. Я ведь перед тем, как войти, обратил внимание на посторонние звуки. Потом решил, будто в темноте ширится кот. Но… Может и не кот это был вовсе…Может, это как раз убийца прятался в кустах. Увидел, как я иду к актрисе, и прыгнул в палисадник, чтоб избежать встречи. Но тогда получается… Он точно знает меня в лицо. А что еще более важно, я тоже его знаю. Иначе на кой черт ему от меня нужно таиться.

В любом случае, сейчас время вспять не повернёшь. Надо было проверить эти дурацкие кусты возле дома Лилички. Конечно, актрисе моя бдительность здоровья не прибавила бы, но глядишь, нашел бы кое-кого поинтереснее кота. А теперь остается только ломать голову. В том числе о странном послании, которое актриса мне оставила. Если, конечно, я все понял правильно.

Крот… По идее, выходит, есть рядом не́кто, работающий на две стороны. И дневник… Если дневник существует, где Лиличка могла его спрятать? В квартире только. Наверное. Больше-то негде. И домой к ней явились, наверное, не просто так. Тем более, человек этот блондинке был знаком. Она сама его впустила.

Черт…чисто по логике, все упирается в Маркова. Он знает меня, я знаю его, и обоих нас знает актриса. Если бы не одно маленькое «но». Белобрысый реально не мог вообще никак сделать все это. Ему нужно было бы оказаться в квартире блондинки минимум за час до моего появления. А он в это время находился в домике Ведерникова.

Потупи́в еще несколько минут возле подьездной двери, я плюнул на все и вошёл внутрь. Время идет. Мне бы еще поспать не мешало.

Зачем тратить время на эти мысли, терзания совести и размышления «если бы, да кабы…». Все, теперь как есть. Нужно отталкиваться от нынешнего положения вещей.

Разыскал нужную квартиру, остановился возле нее и задумался. Будет, конечно, тот еще номер, если я сейчас начну левым ключом открывать левую дверь. Соседи чего доброго за вора-домушника примут.

Однако, обошлось без лишних движений. Моих, естественно, лишних движений. Дверь нужной квартиры тихо распахнулась и оттуда выглянула Нина Ивановна. Посмотрела на меня, а потом кивнула, приглашая войти.

– Ну… Значит не ошибся. Ключ – это просто намек. – Констатировал вслух, сам себе. Филатова уже скрылась в квартире.

Честно говоря, имелось странное ощущение. Чувство тревоги. Так, наверное, можно сказать. Но я все равно переступил порог и прикрыл за собой дверь. Что уж может быть хуже всей той хреновины, которая творится вокруг меня? Оказалось, может.

– Нина Ивановна…

Я тихо позвал хозяйку квартиры, осторожно двигаясь по коридору вперед. Не стоять же в дверях, честное слово. Хотя, казалось бы, на хрена осторожно? Что мне может сделать эта особа? Чисто теоретически – ничего. Но мы уже ученые своей новой жизнью в роли Беляева. Нам уже прилетало от всяких особ, которые тоже ничего плохого сделать не могли. Чисто теоретически. А сделали. Тем более, от Филатовой я точно приятных сюрпризов не жду.

– Проходите, Максим Сергеевич, не стесняйтесь. – Раздался ее голос из спальни.

Ниночка ждала меня в комнате. Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу. Симпатичного вида халатик разъехался в стороны в районе коленок, позволяя эти коленки наблюдать во всей красе. Женщина в подобной позе всегда вызывает у меня какие-то ожидания. Как правило. Либо она сейчас начнет процесс соблазнения… Однако мы с Филатовой данный этап уже прошли. По крайней мере, сильно на это надеюсь. Нина Ивановна, конечно, особа с большим количеством тараканов, но будет жаль потраченного времени, если она снова решила взяться за старое.

Либо… либо у особы, выбравшей такую позу, есть, что сказать. И мне тема разговора может очень не понравится.

– Хотелось бы понимания… – Я замер на пороге комнаты, оперся плечом о дверной косяк и пока проходить не торопился.

Заодно прислушивался к звукам в квартире. Есть весьма большая вероятность, что Филатова тут не одна. С кем? Кандидатур много. Хотя бы тот же Марков. Правда, тогда возникает логичный вопрос, зачем нужно было устраивать великую тайну с передачей ключа. Могла бы просто позвать. Но с другой стороны, может это какой-то хитроумный план.

– Думаю, нам есть, о чем поговорить. – Ниночка вскинула голову и посмотрела на меня с высокомерной улыбкой. Роковая, мать ее, женщина. Вот такая имелась претензия в этой улыбке.

Ну, ясно…значит, все-таки, беседа.

– Весь во внимании. – Я пока не спешил с высказываниями. Хотелось понять, что конкретно мутит эта дамочка.

Представить не могу, какого поведения она от меня ждала. Может, думала, я начну нервничать, переживать, волноваться. Не знаю. В любом случае, мое спокойствие ее слегка раздражало. Нина Ивановна постукивала ноготками по деревянному подлокотнику и этот жест выдавал ее настоящее состояние.

– Максим Сергеевич, кто Вы?

Ниночка смотрела прямо на меня. Внимательно. Ждала, что я отвечу. Зря ждала. Я обсуждать данный вопрос точно не собираюсь.

– То есть Вы весьма странным способом пригласили меня к себе домой, чтоб спросить вот это? Ну, знаете… – Я покачал головой, недоумевая с глупости ситуации. – Извините, Нина Ивановна, завтра тяжёлый день у меня. Не до Ваших игрищ, знаете ли. Рано вставать и все такое. Так что Вы уж не обессудьте, но я пойду.

Развернулся, чтоб покинуть комнату, однако не успел сделать и шага.

– Я знаю, что Вы знакомы с Марковым. А еще я знаю, кто такой Марков. На протяжении почти года он неоднократно обращался ко мне с просьбой добыть ту или иную информацию, связанную с работой завода. Я, может, выгляжу глупой блондинкой, но не настолько же. Естественно, вполне очевидно, Марков – шпион. Враг советского народа, который работает на наших противников.

– Интересно… – Я снова повернулся к Филатовой лицом. – Думаю, Вы отдаете отчет своим действиям. Просто если нет…Только что от Вас прозвучало признание, будто Вы помогали человеку, которого, так-то, есть все основания поставить к стенке.

– Отдаю, Максим Сергеевич. Не сомневайтесь. Давайте продолжим выстраивать логическую цепочку. Итак…Марков – шпион. И, да, я причастна к его деятельности по ряду причин. Эти причины сейчас не столь важны. Идем далее. Не так давно Вадим Александрович велел мне добыть чертежи, связанные с работой специальной группы. Как Вы помните, они касаются усовершенствования некоей модели самолёта, производимого на нашем заводе. Тот самый ТУ-128. Перехватчик. И как Вам известно, сейчас ведется работа, связанная с его модификацией – ТУ 128-Б. Проект фронтового бомбардировщика-ракетоносца. Опять же, мы оба в курсе, работа поручена нашему отделу в тесной связке с отделом конструкторского бюро Туполева. Маркову нужны были определенные сведения по этому направлению. Так понимаю, интерес его начальства связан с некоторыми договорённостями между нашей страной и Соединёнными Штатами о разрядке напряжённости и ограничению вооружения. То есть, по сути, мы как бы эти договорённости нарушаем. Но… Произошло нечто странное. Сначала пропал Лев Иванович вместе с теми чертежами, которые были нужны Маркову. Затем Лев Иванович столь же внезапно нашелся, но мертвый. И в тот же день чертежи снова оказались на месте. При этом, могу точно Вам сказать, ни к факту исчезновения инженера Маслова, ни к его гибели, Вадим Александрович не имеет никакого отношения. Более того, его весьма сильно расстроили оба факта.

– Очень интересная история… – Я слушал Нину Ивановну, сложив руки на груди, и всем своим видом демонстрируя крайнюю степень любопытства. – Еще более интересно, откуда Вы, Нина Ивановна, нахватались таких умных слов. Про договорённости, про бомбардировщик и так далее. Не сочтите за оскорбление, но Вы в некотором роде…глупы. Значит, Вас к этому разговору подготовил кто-то более сообразительный.

– Знаете, Максим Сергеевич, красивой женщине противопоказано быть умной… – Филатова усмехнулась и еле заметно двинула бедром в сторону, отчего халат разъехался еще сильнее. Я мог теперь наблюдать не только коленки, но и все, что выше. Этак скоро стану счастливым обладателем информации, какое сегодня на Ниночке белье.

– Не могу не согласиться. Красивая женщина, обладающая умом, это – самая настоящая катастрофа. И все-таки…хотелось бы понять, к чему ведёт Ваше столь долгое вступление.

– Ах, да… Мы остановились на смерти инженера Маслова. После которой здесь появились Вы. Самое интересное, ведь и раньше уже бывали на заводе. Но как-то Ваши приезды оставались в тени. В этот раз все иначе.

– Ну, так раньше у Вас инженеры, знаете ли, не дохли без особой на то причины. – Я небрежно повел плечом. Мол, сами посудите, ответ вполне очевиден.

– Логично. – Филатова кивнула, – Но все же…Вы появились, имея рьяное желание выяснить, куда делся Лев Иванович. Правда, почти сразу Маслов нашёлся. А Вы по-прежнему здесь. Да, завтра, насколько нам всем известно, прилетает делегация Кубы. И это, наверное, касается Ваших обязанностей. Но…Вот чего не могу понять. Так-то все вроде бы понятно и очевидно. ЧП на заводе, Ваш приезд, смерть Маслова, Фидель Кастро… но…Как среди всего этого можно объяснить знакомство с Марковым, который, хочу напомнить, является самым настоящим диверсантом, засланным врагом. Еще более интересно, каким боком ко всему Комарова. Вот тут я вообще теряюсь в догадках. Вернее…терялась. До определенного момента. Насколько мне известно, не так давно у вас троих случилась занимательная ситуация в парке. Затем, Вадим, с которым за год достаточно близких отношений, мы ни разу не появились на людях, пригласил меня в театр. Для Вас же не является секретом факт близких отношений между мной и Марковым? Вы совершенно не удивились, когда мы пришли вместе. Не поняли, зачем Вадим это сделал, да. Но не удивились. Кстати, я тоже не поняла. И вразумительного ответа не смогла добиться. Более того, на спектакль мы пришли в одном настроении, а после речи режиссёра о смерти актрисы, которая, как я помню, не так давно присутствовала в Вашем номере, Марков буквально взбесился. Отвез меня домой, а потом убежал в неизвестном направлении.

– Нина Ивановна, я очень Вам благодарен, что Вы решили столь интересно разнообразить мой досуг различными историями, однако…давайте ближе к делу.

– Хорошо… – Филатова усмехнулась, при этом все так же не сводя с меня глаз. – Мне вот интересно, как отнесется Ваше руководство к той информации, которую я Вам только что рассказала. Насчёт Маркова и всех странностей? Ведь получается, что Вы имеете прямые контакты с врагом. Более того, имеете какие-то общие дела. Комарова – сотрудник спецгруппы. Думаю, ее целью были все те же чертежи. А еще после того, как вы с Вадимом устроили ту занимательную встречу в парке… Он размахивал оружием. Комарова ударила его по голове… А потом в Ваше отсутствие привела в себя и помогла сбежать… Рискну предположить, это было недоразумение, которое возникло между коллегами.

– Коллегами? – Я нахмурился, соображая, что именно имеет в виду Филатова. – Подождите…Ваша речь идет к тому, что мы с Марковым, так сказать, братья по оружию? Считаете меня таким же шпионом, а Комарову моей помощницей? Типа она для меня добывает информацию, как и Вы делали это для Маркова? Серьезно?

Судя по выражению лица Филатовой, она именно так и думала.

Я все же прошел в комнату, а потом плюхнулся во второе, свободное кресло. Если честно, просто задолбался стоять. Предполагаю, наша беседа затянется.

– Уверена, я права. Только так можно объяснить все события. И Маслова уговорили сбежать тоже Вы. Просто не имея возможности заполучить чертежи, решили прихватить их вместе с инженером. Однако потом произошло событие, смешавшее Вам карты. Маслова убили. Комарова, скорее всего, хитрая двуличная дрянь. Она все это время работала на Вас, но, видимо, еще и на Вадима.

– О, Господи… – Я провел рукой по лицу, – Если бы Вы знали, Нина Ивановна, как близки эти рассуждения к правде, но в то же время, как они от нее далеки…Так…ладно. Значит, я тоже шпион. Комарова – моя правая рука. Ладно. Остановимся на этой версии. И? Дальше что? Что конкретно от меня хотите?

– Максим Сергеевич… – Филатова подалась вперед. – Помогите мне сбежать из этой страны. И я ни слова не скажу никому о том, что здесь сейчас обсуждалось. Я должна уехать. Непременно должна.

– Круто… А если не помогу? Тогда что?

В этот момент со стороны ванной комнаты послышался тихий звук шагов. Кто-то очень осторожно двигался к нам. Я поднял взгляд, уставившись вперед. Даже интересно, кого Филатова отрядила себе в помощники.

Буквально через мгновение на пороге комнаты возник Калинин.

Глава 5. В которой я убеждаюсь, что любопытство не порок, а иногда даже благо

– Володя… – Я усмехнулся, покачал головой, а потом посмотрел прямо на Калинина, который по-прежнему стоял на пороге и к активным действиям переходить не торопился.

Это хорошо. Было бы гораздо хуже, начни он сходу морду мне бить. Или какой-нибудь херней в меня тыкать, типа оружия. Я, мягко говоря, и без того на взводе. Сейчас могу контроль потерять. Чувствую это по своему состоянию. А Беляев, все-таки, человек с определенной подготовкой. Даже двумя. Я, конечно, свои возможности в этом плане еще не испытывал, но есть ощущение, что когда мы с Максимом Сергеевичем на нервах, лучше нас не провоцировать. Сильно не хочу брать грех на душу. Вот так пришибу невзначай Володьку и что? Не спать потом по ночам? Мучаться угрызениями совести? Нет. Ну, его на хрен. И так с башкой проблемы. Тут – помню, тут не помню. Не хватало мне еще «мальчика кровавого», в виде являющегося по ночам Калинина. Или как там обычно происходит? Я пока людей не убивал, деталей самочувствия убийцы не знаю. Хреново, что слово «пока» вообще существует в этом предложении.

– Слушай…Вот хотелось сказать, будто удивлён, но, похоже, нет. Не удивлен. Представляешь? С самого начала подозревал, что ты в этом дерьме замазался по уши. Слишком некоторые моменты выглядели странно. Да и так… Совершенно случайно стал свидетелем одного интересного разговора… Нет, ну, ладно эта…

Я повернулся к Нине Ивановне, намекая Калинину, кого имею ввиду под столь нелицеприятной формулировкой. Зато Филатова не сразу поняла, чего это я в ее сторону киваю. Она сидела с торжествующим видом, задрав подбородок. У нее даже плечи расправились еще сильнее. Радость Ниночки, осознание, будто ситуация полностью в ее руках, длилась недолго. Минуту буквально. Потом до дамочки дошло, наконец, ожидаемого эффекта не случилось. Я не испуган, не паникую, а вроде даже наоборот – хамлю, в некотором роде. Филатова от этого как-то слегка погрустнела. Совсем чуть-чуть.

– Ладно эта – дура-дурой… – Продолжил я свою мысль.

– Максим Сергеевич! Вы говорите да не заговаривайтесь!

Ниночка моментально вспылила. Она начала понимать, все идет не по плану, но не могла сообразить, в чем прокололась. Я в этот момент тоже пытался сообразить. Хотелось бы понять, в чем, собственно говоря, был их план? Пока что события меня больше удивляют, чем пугают. Это точно.

– Володя, ты-то… – На истеричный выкрик Филатовой демонстративно внимания не обратил. Разговаривал только с Калининым. – У тебя вроде пусть не гениальный ум, но он есть. Как-то ты ведь жил до этого. На хрена тебе все это нужно? Она за границу рвётся, у нее тут жопа горит. Обложили со всех сторон. Вернее, с одной стороны. Ну, так не хрена лезть в игры взрослых мальчиков. И связываться с этими мальчиками тоже не надо… Что тебе в голову стукнуло? Объясни.

Владимир Александрович смотрел на меня молча, исподлобья, злым взглядом. Пока никаких комментариев с его стороны не звучало. Хреново. Значит, настроился на определённые действия. Интересно, чем его Филатова подкупила? Неужели своим прекрасным телом? Ну, это вообще надо быть идиотом.

– В общем, ребятушки… – Я хлопнул себя ладонями по коленям. – У меня для вас две новости. Обе плохие. Во-первых…можем опустить ту часть нашей занимательной беседы, где вы меня пугаете, шантажируете, угрожаете. Ибо это бессмысленно. Я не смог бы отправить Нину Ивановну за границу, даже если бы очень этого хотел. Поверьте, причина имеется весомая. Да и желания нет. Честное слово. Вторая новость… Я стесняюсь спросить…А что вы собираетесь делать? Душить? Резать? Просто с балкона меня выкидывать смысла нет. Я не убьюсь при всем желании. Не особо там высоко. Да и добровольно ломать ноги себе любимому не собираюсь. Топить? Ну, тоже вряд ли у вас это получится. По голове бить? Совершенно не планирую сидеть без действия, ожидая когда Володя меня тут будет в труп превращать. Такая же у вас цель? Верно? Вы подумали, раз я – шпион, нужно договариваться о сотрудничестве. Но этот пункт мы исключаем, исходя из вышесказанного. Либо… Либо, наверное, решили грохнуть меня. Потом Володька вон, отчитается о том, что раскрыл агентурную сеть в лице коварного товарища Беляева и гражданки Комаровой. И вам дадут медаль. Или орден. А Маркова куда, Нина Ивановна? Он ведь Вам побольше моего мешает. Тоже по башке и ко мне рядышком? А что? Неплохо, да? Владимир Александрович, как настоящий герой, выявил двух опасных элементов. Рискнул и вышел с ними один на один. Волей судьбы, оба элемента в неравном бою с героем были убиты. Так? Сразу двух зайцев. И шантажировать никто больше не сможет, и Калинину повышение с переездом в Москву светит. Пусть не заграницу, но хоть бы в другой город сможете перебраться. А еще, что гораздо важнее, не останется никого, знающего Ваш маленький секрет. Нина Ивановна… Вы просто какая-то паучиха. Честное слово. Всех самцов планируете на тот свет отправить? Володя! Володя, я бы на твоём месте подумал. Этак она и тебя завтра скинет со счетов. Во всех смыслах.

Филатова с Калининым переглянулись. Очень быстро, буквально секунду. Судя по всему, ход их мыслей я угадал верно. Может не тютелька в тютельку, но приблизительно около того. Это – первое. А второе – Калинину совершенно не понравились мои слова. Не про паучиху. Про то, что он не единственный рыцарь в жизни Нины Ивановны и про то, что у нее есть секреты. Ну, про Мальцева Владимир Александрович в курсе. Про Маркова, выходит, тоже. А вот насчет остального, не уверен. По крайней мере, во взгляде особиста мелькнула досада и настороженность.