Пути тьмы

– Что? – чернокнижница, сидевшая до этого с отсутствующим видом и взором, затянутым пеленой прошлого, резко посмотрела на Лукаса. Сакари уселся поудобнее, тихо шевельнув крыльями, которые уже затекли.

– Вы слышали, что когда-то у Ковена уже была сильная тёмная, такая, которой не было равных, но им пришлось её убить? – призрак наслаждался собственными историями, всем видом показывая свою гордость от того, что он так хорошо осведомлён.

– Что ты такое говоришь, – отмахнулась от слов Лукаса Ферат, изображая запоздалое неверие. – Этих тёмных пруд пруди, взять хоть меня, сомневаюсь, что для Ковена среди нас есть особенные, зачем им воспитывать кого-то конкретно. К тому же, чернокнижники даже в среде колдунов и ведьм не на хорошем счету, а уж чтобы сам Ковен помогал кому-то такому, как я…

– Ферат, – раздражённо остановил её призрак с видом явного осуждения глупого непонимания девушки. – Сравнила тоже. Пруд пруди как раз таких как ты, которые еле как пользуются такой сложной магией, которую, как мне кажется, Ковен признал уже отдельным искусством, – по волшебному миру бродило много чернокнижников разного рода, но в основном они только делали вид, что используют магию тьмы, ведь с какой-нибудь простейшей пентаграммой поиграть каждый горазд до первого случая потери контроля путей, на них никто внимания вообще не обращает, ведь они как дети, нашедшие петарды, пока везёт – всё хорошо, точнее, пока самой чёрной силе нравится с ними играться и питаться ими, но есть истинные чернокнижники, кто усмирил тьму и может использовать весь её немереный потенциал. – А ты… – Лукас вытянул губы в трубочку осмотрев девушку и состроив неодобрительную гримасу. – Я вообще удивляюсь, как ты только смогла ангела смерти в слуги заполучить. Ладно мне угрожать, я всего лишь слабый призрак и со мной совладать ты можешь, но он, – парень многозначительно покосился на Сакари, делая возвышенный акцент на последнем местоимении.

Ангел же уставился на хозяйку вздёрнув брови, он уже понял, что девушка прячет свой талант ото всех, чтобы её не нашёл Ковен и ему было очень любопытно как сейчас она будет выкручиваться. А, если, ко всему прочему, он ей ещё и подпортит ситуацию…

– А ты разве не знал? – начал Сакари обыденным тоном врать. – Моя хозяйка…

– Молчать, – приказным тоном прорычала ведьма и юноша не по своей воле замолк, однако улыбаться ему никто не запрещал.

– Не хочется признаваться, но на самом деле, я нашла его без сознания, – приняв наиглупейший вид, наиглупейшим образом соврала чернокнижница, не упуская возможности злорадно посмеяться над окаменевшим в миг лицом Сакари.

– И почему я не удивлён, – покачал головой Лукас.

– И чего это я просто так лежал без сознания? – возмущённым тоном спросил слуга, игнорируя приказ Ферат молчать, последняя была тоже очень удивлена, что он смог раскрыть рот.

– Это уже у тебя надо спросить, – надавливая на каждое слово угрожающим тоном произнесла девушка.

– Думаю, я знаю, – заявил Лукас и оба сверхъестественных существа в кругу зверобоя удивлённо воззрились на него. – В общем, – ещё больше воодушевился призрак. – Такие ведьмы как Ферат имеют только зачатки тёмной магии, в каком-то смысле мы все ими обладаем, но в нас чего-то не хватает, чтобы её развить. Чего не хватает во мне или навке, дриаде, другими словами, в низших волшебных существах и так понятно – это магической энергии, мы слабы. Но ведьмы, ангелы смерти или любая грозная тварь из бессолнечного места могут её выработать, усовершенствовать, однако ведьмы как-то балансируют между нами и вами, у них раз на раз не приходится, бывают сильные, бывают слабые, – при этих словах Ферат с крайним раздражением закатила глаза явно думая, что дух вообще ни капли не разбирается в становлении чёрным магом, ну не бывает слабых, такая магия просто не может использоваться на низшем уровне, есть только прошедшие «видения» и трусы, которых просто язык не поворачивается назвать истинным чернокнижником! – Те же, о которых хочу рассказать я, – продолжал Лукас, не зная ничего о мыслях ведьмы. – Отличаются. Тёмная ведьма, убитая Ковеном около ста лет назад была нечета всем ныне существующим, кроме новенькой и да, я знаю зачем таких берут на попечение, видимо, чтобы они не учиняли хаос своей магией и ту, что пришлось убить, наверное, вышла из-под контроля, ведь такие ведьмы сродни любой твари из проклятой точки этого леса, и те, и другие живут за счёт тёмной энергии и зачастую направляют её во вред всем, – в это время Ферат скривила губы, наверняка размышляя о том, что это общепринятый после войны белых и чёрных магов бред, пока Лукас продолжал нести свой: – Но я больше, чем уверен сейчас, что тебя оставила без сознания новенькая в Ковене, она как раз зачищала бессолнечное место и заметив тебя, решила убить, но в силу неопытности только усыпила, – дух вздёрнул подбородок уверивши в собственные предположения, которые ни капли не сходились с реальностью , а Ферат лишь презрительно фыркнула. Лицо Сакари стало ещё кислее, ведь бесславная какая-то судьба, не находите?

– Поподробнее про новенькую, пожалуйста, – попросила девушка. Пусть он и врал многовато, всё-таки кое-что стоящее у него выпытать было можно.

– Ах да, ей лет девятнадцать, ну, по крайней мере она так выглядит. Очень способная и сильная, получает удовольствие от своего рода занятий. Волосы тёмно-русые, глаза карие, рост средний, голос милый, строение тела изящное.

– Исчерпывающе, – сквозь зубы проговорила чернокнижница.

– Красавица, – добавил дух. – Тебе с ней не тягаться даже во внешности.

Ферат оказалась оскорблена до глубины души, она-то со своими холодными как лёд самого чистого озера платиново-голубыми глазами, блестящими чёрными локонами и белой лунной кожей не может составить конкуренцию какой-то молодой кикиморе? Заметив выражение, застывшее на лице хозяйки, Сакари покатился со смеху, она пялилась куда-то в пустоту, а во взгляде можно было рассмотреть пылающий костёр, на котором горит и страдает Лукас, при этом губы у неё опасно крепко сжались, превращаясь в белую обескровленную черту на лице.

– Катись отсюда, пока я добрая! – прорычала она на духа. – Уж с каким-то призраком ведьма моегоуровня точно справится, – девушка даже с места поднялась особенно грозно.

– Правда глаза режет? – съехидничал Лукас перед тем, как раствориться в воздухе, оставив за собой лишь слегка примятую траву и успев махнуть на прощание спутнику Ферат.

– Вот чёрт поганый! – выругалась на него чернокнижница. Сакари, кое-как перестав хохотать, вытер с края глаза слезинку и спросил:

– Ну, может что-нибудь объяснишь, убиенная?

– Балабол, сам не знает о чём болтает, – не унималась она, плюхнувшись обратно и раздражительно отпивая чай. – Если то, что он сказал – правда, я имею ввиду новенькую, то дела плохи. Да, тёмной ведьмой может стать каждая, но для развития чёрной магии нужна смелость. Если ты начал использовать и развивать чёрную магию и тебе не хватает сил её покорить, она обернётся против тебя. Существа из бессолнечных мест пропитаны ненавистью и злобой, а потому так опасны, они отдаются её буйству, а маги усмиряют её…

– То есть, ты живёшь какой-то ненавистью или злобой? – вздёрнул брови Сакари. – По тебе не скажешь.

– Сейчас уже нет, – призналась девушка. – После того, как я перестала её испытывать, я думала, что потеряю свои способности, ведь даже если ты усмирил свои силы, им нужна подпитка, как я сказала, это отрицательные эмоции, но, видимо, я настолько приспособилась к ней, научилась её подавлять и заставила подчиняться, что и без этого могу собирать в себе эту энергию. Мне просто надо было с чего-то начать и ненависть стала толчком. А также страх.

Повисла ощутимо долгая пауза, Ферат всматривалась в синее сердце пылающего костра, а её спутник в неё саму и в какой-то момент ведьма спросила:

– Тебе известно что-нибудь о Королеве Хаоса?

– Та, что когда-то повелевала всеми тварями из бессолнечных мест?

– Именно. Легенда гласит, что была такая особа, которая не просто повелевала ими, она создала их. Многие века она жила и правила якобы тёмной стороной мира, пока светлую держал под контролем Король Порядка. Этот сказ настолько древний, что известны лишь определённые общие детали. Как-то раз два правителя разошлись во мнениях, но сошлись в битве, силы были равны, а потому оба пали, их души слились с энергией мира и до сих пор витают где-то среди нас. Также, бытует поверье, что Королеву Хаоса и Короля Порядка можно вернуть. Обе эти сущности не принадлежали к кому-то определённому, они не были ведьмой и колдуном, людьми или кем-либо ещё, но говорят, что Королева Хаоса может воплотиться в сильнейшей тёмной ведьме. Ковен верит в это и хочет вернуть её. Существует озеро, которое именуют Отражением Души, если в него погрузиться с головой, ты встретишься со своими внутренними демонами, искушениями. Всё, что ты прячешь глубоко-глубоко, выйдет к тебе, скажем так, лицом к лицу. Из озера обратно ступит на берег только тот, кто победит в самом трудном бою – с самим собой, а если не справишься, останешься на дне навсегда. Ковен твердил мне, что в душе каждой истинной тёмной живёт частичка нашей королевы и во мне она проявилась очень сильно, они говорили, что, если я нырну в озеро, смогу пробудить её силу.

– И что же произошло? Их догадки не оправдались? – уже и следа не осталось от недавнего смеха на лице Сакари, он оказался полностью поглощён историей Ферат и теперь, облокотившись локтями на колени и складывая ладони рупором, подался вперёд, внимательно рассматривая ведьму, тем временем меж его бровей залегла маленькая хмурая морщинка сосредоточенности.

– О, нет, мы даже до озера не добрались. Она потеряла надо мной контроль, у меня появилось своё мнение, свои мысли, вот она и взбесилась.

– Она?

– Да, одна крыса, – отмахнулась девушка. – Вообще, конкретно эта история всего-навсего легенда, записанная в древних фолиантах, я… Я ещё не решила верить в неё или нет. Но больше склоняюсь к версии недоверия хотя бы потому, что столь слабые существа как люди, духи, дриады, звездочёты, алхимики и нимфы, одним словом, подданные Короля Порядка, не смогли бы стать серьёзным противником ведьмам, ангелам смерти и любой твари бессолнечного места – подданым Королевы.

– Но, ангелы смерти рожаются под влиянием звезды…

– Звезды Бездушия, которая считается символом Королевы Хаоса, – закивала Ферат. – Я же говорю, всё очень неубедительно. В легенде говорится, что битва была не только между правителями, но, естественно, и между их подчинёнными, но разве какие-то люди могли бы выйти достойно против колдунов и ведьм? Или ангелов смерти? Вот, если бы раньше они, то есть люди, не были такими жалкими и обладали какими-нибудь полезными силами, тогда да, я бы ещё подумала о том, чтобы поверить.

– Да? – Сакари насмешливо вздёрнул одну бровь. – Что-то вы и сейчас мрёте от их ведьмоловов, которые не обладают ничем, кроме оружия и слабых чар.

– Сильные не мрут, злые тоже, – резонно заметила чернокнижница.

– А ты сильная или злая? – скрестив руки на груди и расправляя по земле свои в конец затёкшие крылья, юноша скривил губы в полуулыбке.

– Что за глупые вопросы, ты должен уже был понять, что я универсальная личность, – наигранно надменно произнесла Ферат.

– Неправда, – помотал головой ангел. – Я не могу назвать тебя злой.

– Ну, хотя бы агрессивной?

– Нет, наоборот, ты до жути сдержанная.

– Хох, – устало выдохнула девушка, немного, но незначительно разочаровываясь. – Я спать, – она допила свой чай и устроилась на земле возле костра.

– А что такого? – хохотнул Сакари. – Ты хочешь быть злой?

– Да нет, в принципе, мне всё равно. В этом мире нет абсолютно злых или добрых.

Ангел тяжело вздохнул, словно в который раз осознавая бренность бытия с высоты своей вечности и стал молча наблюдать как ворочается его хозяйка. В какой-то момент его губы растянулись в широкой довольной и нагло-ехидной улыбке, когда она протянул:

– Почувствуй мою боль. А ведь земля даже мягче пола.

Ведьма цокнула и проворчала:

– Хорошо, хорошо, завтра в городе мы посмотрим тебе что-нибудь подходящее.

–Хе-хе-хе, – этот смех звучал ну уж очень ехидно. – А не конкретно? – вдруг спросил Сакари.

– Что? – у Ферат даже мысли не закралось о чём он может сейчас говорить.

– Ты сказала, что не веришь конкретно этой истории, зачем была эта пометка?

Чернокнижница повернулась на слугу и наградила его долгим взглядом:

– Слушай, а ты чего такой внимательный?

– Уродился таким, – не без доли гордости ответил тот.

– А не конкретно эта история тебя не касается, – ведьма опять отвернулась. –Спи.

Ангел грустно нахмурился, уперев свои песчано-золотые глаза в плавный силуэт хозяйки и погрузился в мысли. Тишина ночного леса наполнила пространство вокруг путников, вместе с тьмой сжимая его до радиуса защитного круга, только треск горящего костра напоминал Сакари о том, что он ещё в реальности, ещё в этом мире. Или треск ему уже мерещится? Ангел потерял счёт минутам, часам, он не знал сколько просидел молча впав в транс вместе со снопами ярко-оранжевых искр, но ночь никак не желала уходить, горизонт, который первым встречает алеющий рассвет был не виден из-за исполинских ветвистых деревьев, возможно солнце уже взошло, но здесь так и оставался один юноша и его спутница в круге тусклого света огня. Сакари стало казаться, что утро не наступит, а безмолвие сведёт его с ума, с ним такое впервые, поэтому, чтобы развеять это ужасающее ощущение он решил как-то отвлечься.

– Ферат, – шёпотом позвал он и ответом ему было молчание. – Фера-а-а-ат, – чуть громче повторил попытку ангел. Всё та же безответность. – Ферат! – громко выпалил ангел.

– А?! – наконец раздражённо ответила девушка.

– Ты спишь?

Ведьма медленно открыла глаза и наградила слугу взглядом, которого недавно удостоился Лукас. Они несколько мгновений сверлили друг друга взорами, и девушка произнесла:

– Возможно.

– Поговори со мной, тишина давит на меня, – попросил Сакари. Ферат более ясным взглядом уставилась на парня, чуть вздёргивая брови.

– Только не говори, что испугался темноты.

– Ничего подобного, – возмущённо фыркнул её слуга. – Я сказал тишина, а не темнота. Ещё чего придумала, чтобы я боялся! Я – ангел смерти. Я могу вообще спокойно уйти в любую сторону этого леса прямо сейчас… – он осёкся, потому что заметил с каким хитрым выражением лица, явно что-то замышляющим, чернокнижница села в позу лотоса. Она стала замечать в нём тщеславную черту, что так явно в последнее время проглядывает в его характере. Также, девушка не отрицала, что эта черта присутствует и у неё, возможно даже в гораздо большей степени.

– Если сможешь пройти пятьсот метров на запад, завтра я куплю всё, что ты захочешь, а если нет, я дам тебе позорное прозвище, которым ты будешь величаться до скончания веков. И да, оно будет связано со словом «трус», – высказалась девушка и расплылась в широкой улыбке.

Сакари подавился высокомерным смешком и даже цокнул, что уже было перебором для выражения его отношения к ситуации. Ему действительно не было страшно… Просто немного жутко и это было абсолютно нормально для ангела смерти, ставшего полу ангелом! Как никак у него появились более-менее человеческие эмоции. Но юноша всё равно поднялся с места и уверено зашагал на запад.

– И будь уверен, – крикнула ему в след довольная собой Ферат. – Соврать о метраже ты мне не сможешь.

Он ещё раз презрительно фыркнул и бросил ей:

– Как ребёнок.

И продолжил удаляться. Вскоре свет костра погас позади него совсем и не осталось даже точки вдалеке, хотя, казалось бы, на расстоянии пятисот метров он должен быть ещё виден. Лёгкое волнение, но не страх пробирало несуществующую душу Сакари, заставляя её покрываться мурашками и смутно волноваться о чём-то неизвестном. Четыре сотни метров уже были за спиной, а его предчувствие всё никак не могло успокоиться, юноша даже сам не понимал, что могло его настораживать здесь, призраки? Твари бессолнечных мест? Ковен? Альянс? Ему не должно быть дела ни до кого из них, ведь он – ангел смерти. И всё же, проходя мимо одного из многочисленных деревьев в лесу, парень остановился и медленно повернул голову налево. Толстый вековой ствол, вероятно помнящий ещё Королеву Хаоса, был немного странной формы, нижняя его часть имела одну слишком выпуклую сторону, которая неестественно колыхалась на ветру. Чтобы присмотреться, Сакари приблизился и вдруг, на уровне трёх метров над землёй эта выпуклость открыла глаза. Жёлтые, светящиеся в темноте, с вертикальными зрачками они смотрели точно на ангела, который, к счастью или сожалению, сразу сообразил, что за существо находится перед ним. Сакари отскочил назад, мигом сдёргивая с себя плащ и расправляя крылья помчался прочь с каждым мощным взмахом лавируя между препятствиями и уже через несколько секунд оказался у костра.

– Круг! – воскликнула Ферат, когда увидела спешащего назад слугу, один взмах его крыльев разнесёт порошок из зверобоя по окрестности, поэтому ведьма перестраховалась и направила встречный порыв на Сакари за пределами защиты. Юноша шлёпнулся на землю, сбитый небольшим ураганом, но злиться и досадовать у него не было времени, наоборот, он был даже рад видеть круг и ведьму. Перепрыгнув через черту, он, запыхавшись, спросил:

– Насколько сильных монстров выдержит зверобой?

– Ну, не особо, а что?

– Там амферат.

Тут на их огонёк приковыляла хромая девушка. Она была невысокого роста, со светлыми волосами спутавшимися от грязи, в драном крестьянском платье и большой раной на ноге, из-за которой, вероятно и хромала. Незнакомка обнимала себя руками и тихо плакала, когда она увидела Сакари и Ферат, на её лице отразился проблеск чистейшей надежды и, в какой-то степени, мольбы.

– Пожалуйста, – всхлипывая дрожащим тоненьким голосом заговорила гостья. – Помогите. Меня преследует монстр, он такой страшный, я боюсь, пожалуйста, помогите мне, – она срывалась на судорожные рыдания, сотрясаясь всем телом, а по её щекам текли настоящие крупные слёзы.

– Ферат, – тихо позвал хозяйку ангел. – Она жива или мертва? Я не могу без сердца чувствовать души.

– Мертва, – отчеканила напряжённая и сосредоточенная ведьма. Круг из зверобоя против амферата не годится, а она сама ещё не восстановилась. – Души в ней точно не присутствует, так ещё и рана на ноге по краям уже зеленоватая, гниющая.

– Пожалуйста, помогите, – повторил тот же самый мелодичный женский голосок, но на этот раз девушка молча дрожала, а звук шёл совсем с другой стороны. Обернувшись, чернокнижница увидела его, свисающего с ветки одного дерева, почти достающего до земли. Амфераты около трёх метров в высоту, у них костлявое тощее тело, покрытое чёрной кожей, которое обросло бурой шерстью, напоминающую по своему виду удлинённую жилетку, ибо руки от плеч были голыми, как и ноги от колен и некоторая часть груди. Эта шерсть была достаточно длинной, чтобы развеваться на ветру. Каждый узловатый палец твари заканчивался толстым острым метровым когтем, больше напоминающим грязные бело-серые ленты, все суставы были такими же узловатыми. Амфераты никогда не моргали, а только пристально смотрели в самое нутро жертвы своим непроницаемым жёлтым взглядом. Лицо, больше напоминавшее морду обезьяны тоже всё было обтянуто чёрной кожей, а уши походили на уши летучих мышей. Сейчас нежеланный гость висел на ветке вниз головой, зацепившись за неё ногами в коленях, а руки его почти доставали до земли, он лениво дёргал пальцами, заставляя своё чучело шевелиться.

– Мне так страшно и холодно, – в который раз голосом девушки проговорил амферат.

– Чёрт, что делать то, – почти шипя пробормотала Ферат, стараясь не шевелиться. Сакари так же настороженно замер позади неё. Тварь стала медленно соскальзывать с ветви и уперевшись рукой в землю, спустила свои ноги, оставаясь сидеть на корточках. Пару раз повернув голову сначала на один бок, потом на другой смотря точно на ведьму он вдруг произнёс:

– Чёрт, что делать то, – точно скопировав голос и интонацию чернокнижницы. Ферат злобно цокнула, отступая на шаг назад, тем временем как амферат стал подкрадываться ближе, осторожно перебирая четырьмя конечностями, как дикий зверь в засаде. Затем он неуверенно, легко ткнул своим длинным когтем в их сторону и столкнулся с препятствием, то мешал ему зверобой. Жёлтые глаза, словно заворожённо наблюдали за сопротивлением пустоты, но стоило ему чуть сильнее надавить, как защитный круг стал давать трещины и ломаться. Ведьма почувствовала лёгкое головокружение, но не боль, как во время вторжения Сакари в её деревню, ибо поселение девушки защищала лишь её собственная энергия, а зверобой сам по себе был оберегом и его уничтожение почти никак не отражается на ней.

– Ферат, – решительно позвал её ангел. – Приказывай. Прикажи защитить тебя.

– А сам не можешь, без приказа, – немного с раздражением бросила девушка.

– Отдай приказ, – настойчивее повторил юноша, наблюдая, как амферат в том же медленном темпе подбирается к его хозяйке.

У чернокнижницы не было времени размышлять к чему его просьба, сейчас она совсем потерялась от ступора, который не давал принять ей никакое решение, потому что все варианты казались провальными, но девушка доверилась и как можно увереннее произнесла:

– Сакари, спаси меня, – от этих слов по телу ведьмы прошла неприятная дрожь, она никогда не просила помощи и защиты, то, что произошло сейчас – немыслимо, но как бы для неё это не было позорно, такой шаг весьма выгоден и логичен, ведь если Ферат сегодня потратит силы на амферата, завтра её энергия точно не восстановится, а она уже не могла ощущать свою слабость. Логика почти всегда присутствовала в действиях чернокнижницы, всегда был план, всегда был расчёт, перед логикой отступали любые другие черты её характера. Девушка не успела опомниться, как перед ней пролетела чёрная рогатая тень, стремительно бросившаяся на тварь. Коротким, рывковым движением оттолкнув амферата, Сакари расправил крылья закрывая ими Ферат и каждое его чёрное перо внезапно вспыхнуло ярким пламенем. Бессолнечная тварь с первым касанием земли тут же в один прыжок оказалась опять на ветке дерева и стала молча наблюдать.

– Ну же, – злобно прорычал ангел. – Проваливай отсюда.

Ведьма поражённо затаив дыхание наблюдала, как он опускает концы крыльев на землю и огонь, стекая с них расползается, зажимая путников в кольцо гораздо большее, чем был круг из зверобоя, оставляя за собой чёрные тлеющие полосы. Амферат несколько мгновений взирал на них в ожидании, но затем просто сполз с дерева и стал углубляться во тьму. Облегчённо выдохнув и обернувшись к хозяйке, Сакари встретился с ней своими песочно-золотыми глазами. Повисла немая, напряжённая пауза.

– Амфераты не любят огонь и яркий свет, как и все твари бессолнечных мест, – пояснил юноша, неловко косясь в сторону от застывшего в лёгком шоке взора Ферат.

– Я это знаю, не утруждай себя объяснениями, – выдыхая, остановила его чернокнижница. – А ты сейчас лес не спалишь?

– Нет, лес я не спалю, этот круг работает по принципу зацикливания, как в твоём камине, – тут потерянность на лице ангела сменилась диким негодованием, и он прошипел: – Ох, Хаос! Какой невыносимый позор, как мне очистится от этого ощущения! Что? – кинул юноша в сторону косящейся на него с подозрением Ферат. – Ведьма, ты просто проклятье какое-то. Ты не представляешь, как невыносимо чувствовать оцепенение и осознавать, что не сможешь сделать и шага без чьего-то приказа. Сними немедленно блок с моей силы, – потребовал он.

– Но я ничего не ставила, – от столь явного раздражения со стороны слуги девушка внезапно почувствовала потребность принять оборонительную позицию. – Сам испугался, а на меня сваливаешь!

– Хаос, – устало выдохнул ангел, обречённо потерев переносицу пальцами. – Она ещё и не контролирует это, – пробормотал он сам себе. – Я определённо попал в плохие руки… – Сакари состроил крайне раздражённую гримасу. – Пойми, чем дальше я от тебя, тем слабее становлюсь, это же логично, во имя привратника Куно, ведьма, ты не знаешь даже таких элементарных вещей, до которых можно догадаться, –раздосадовано ангел всплеснул руками, тем временем, как Ферат, поморщившись и отвернувшись бросила:

– У меня как-то не было времени размышлять над подобным.

Заметив застывшее на лице девушки выражение, Сакари сменил гнев на милость, проводя рукой по медового цвета волосам и проскальзывая по одному бордово-бурому рогу.

– Виноват, – признал он. – Подверг тебя опасности, а ты нас. Не стоит нам заниматься этими детскими спорами, давай спать.

– А если амферат вернётся? – спросила чернокнижница. – Как я теперь могу спать.

– Даже если и вернётся, круг будет гореть всю ночь, он не сунется сквозь огонь, – ответил юноша. – Можешь отдохнуть, сейчас безопасность на мне, – заверил её он.

– Ох, какими мы добрыми стали, – проворчала Ферат, возвращаясь на своё «спальное место».