Эмоциональ. 7 измерение

– Вижу, конечно, ты ведь не тень, ты – живой, правда? – улыбался в ответ школьник.

– Живой, – ответил ему Антон.

– Женя, не пугай меня, – друг дергал отца Мирославы за рукав.

– Паша, он живой, ты видишь?

– Нет, Жень, я его не вижу, пошли отсюда.

– Подожди, мне же интересно, – загорелись белые огоньки в глазах школьника. – Ты высший? – он обратился к Антону, а его друг с недовольным лицом остался стоять рядом и ждать.

– Да, как и ты, – признался Антон.

– Ха-ха-ха, – засмеялся молодой Евгений Викторович. – Я не высший обладатель, учитель говорит, что я какой-то созидатель.

– Созидатель, – повторил Антон. – Никогда не слышал о таком, а кто это?

– Не знаю, – ответил мальчик. – Учитель сказал, что я должен что-то создать, а что так и не говорит?

– Может свой клан? – предположил Антон.

– Женя, аттракцион скоро закроется, пойдем, – не выдержал его друг.

– Пойдем, пойдем! Рад был пообщаться, – молодой Евгений Викторович махнул Антону рукой и направился вслед за другом.

– Зачем ты постоянно рассказываешь о себе? – доносились наставления.

– Думаешь, не надо?

– Не надо.

– Больше не буду…

Дальнейший разговор смешался с шумом толпы. Антон продолжал стоять и смотреть в сторону, где недавно скрылись двое друзей. Странным казалось и то, как молодой Евгений Викторович заметил Антона в воспоминании, и то, как он рассказал ему про созидателя.

Учитель в этом воспоминание случайно раскрылся перед Антоном с совершенно другой стороны.

– Созидатель, – вслух повторил Антон. – Что же вы создаете, учитель? – он вздохнул и сосредоточился на руках.

Как бы ему не хотелось догнать маленького Евгений Викторовича и расспросить его подробнее, Антон понимал, что задержался в воспоминании и пора из него выбираться. Его ждут в другом месте, и чем быстрее он появится, тем меньше будет переживаний у одной ожидающей его высшей обладательницы.

Глава 6. Музей

Руки Антона постепенно заливались красной краской. С пальцев на пол стекались густые капли, которые Антон даже не пытался вытереть. Он наблюдал, как вслед за красными каплями, стали исчезать все аттракционы и люди, а вместо ограждений показались стены здания музея, точнее, третьего зала на втором этаже. Антон заметил три фигуры, стоящие около стены, но все внимание уделял картине, которая стояла перед ним на мольберте.

На пустом холсте сами собой образовывались красные штрихи и линии, превращаясь в незамысловатые фигуры. Когда холст заполнился красной краской, Антон громко и отчетливо сказал:

– Всё! Закрывайте!

Раздался глухой хлопок.

– Что-то ты долго? – директор школы первым направился к Антону.

– Как смог, так и освободился, – Антон, стал вытирать руки о полотенце, которое было заранее приготовлено, и лежало на стуле около мольберта.

– Интересное воспоминание, – Павел Геннадьевич оценил красный холст. – Твой первый шедевр? – поинтересовался он.

– Первый от души испорченный холст, – засмеялся Антон. – Лучшее яркое воспоминание среди темных и мрачных стен музея.

– Они напали? – Мирослава осматривала одноклассника.

– Нет, у них не было такой цели, они хотели забрать страх, а не атаковать, – делился Антон. – Они не осмелились атаковать в измерении твоего отца, а воспоминание было как раз в его измерении, – он покосился на директора школы.

– Многие мои воспоминания перемещены в седьмое измерение, – признался дядя Паша. – Это удобно, чтобы быстрее сообщить о случившемся Жене.

– Понятно, – Антон отложил полотенце и посмотрел на женщину, стоящую рядом с Мирославой.

– Моя сестра, Дарья, – представил Павел Геннадьевич, заметив взгляд Антона.

– Очень приятно, – поклонился Антон.

– Наслышана о тебе, Антон, – сестра директора поклонилась ему в ответ.

– Не могу похвастаться тем же, – сухо ответил одноклассник Миры.

– Успеешь, – сестра директора улыбнулась. – Брат как раз хотел пригласить твою семью сегодня вечером в гости.

– Даша, не стоит, – Павел Геннадьевич привлек её внимание. – Антон неохотно пришел ко мне в кабинет, а ты его в гости.

– Паша, он заинтересован, и вечером обязательно придет, – сестра не обратила никакого внимания на слова брата.

– Кто вы? – спросил Антон.

– Помощница, – ответила Даша.

Мирослава пристально вглядывалась в сестру директора, а Антон качал головой в такт своих мыслей.

– Допустим, – ухмыльнулся он. – Зачем же вы пришли?

– Помочь Мирославе.

– Даша, ты же никогда никому подробности не раскрывала, что случилось? – дядя Паша подошел к сестре.

– В этом зале нельзя обманывать, – тетя Даша огляделась по сторонам.

– Ты нас в ловушку заманил? – директор переключился на Антона.

– Я не считаю ловушкой правду, – честно ответил Антон. – Я вас не держу, вы в любой момент можете уйти и не отвечать на мои вопросы.

– Так и сделаем, – Павел Геннадьевич направился к лестнице.

– Что вы задумали с учителем? – вдогонку спросил Антон, пока директор не дошел до ступеней.

Павел Геннадьевич остановился и развернулся.

– Даша, что произойдет, если в зале сказать неправду? – уточнил он.

– Сменится экспозиция, и все, кто находятся в зале, пропадут вместе с ней, – улыбнулась сестра. – На поиски уйдет где-то месяц, может меньше, – дополнила она.

– Даже так, – задумался директор. – Антон, тебе лучше задать вопрос своему учителю, и сделать это вечером, когда будешь у меня в гостях, – ответил Павел Геннадьевич. – Адрес сообщу родителям. Жду к восьми. Мира поедешь с нами в школу или позвонить отцу, чтоб тебя забрал?

– Мы подвезем её, не переживайте, – ответил за одноклассницу Антон.

– Я не сомневался. Даша, поехали, они разберутся без нас, – директор замотал головой.

– Всем до вечера, – тетя Даша последовала за братом.

Как только они скрылись из вида, мольберт с картиной Антона и стул с полотенцем пропали одновременно с глухим хлопком.

– Я закрыл воспоминание, – объяснил одноклассник.

– Я поняла, – Мирослава продолжала с любопытством разглядывать Антона. – Как все прошло с тенями?

– Нормально. Поехали, по дороге все расскажу.

– Ты не хочешь говорить правду? – Мирослава задержалась в третьем зале.

– Я тебе и так её расскажу, мне для этого не обязательно находиться в музее, – улыбнулся одноклассник, – а вот ты можешь и не рассказать, – протянул он.

– Ты о чем? – занервничала Мирослава.

– Мира, ты ведь не хочешь несколько недель проболтаться в галактической паутине?

– Не хочу, конечно.

– Тогда ответь мне: ты сама вызвала помощницу вселенной?

– Никого я не вызывала, – возмущалась Мира.

– Почему же она пришла тебе помочь? – озадачился Антон.

– У неё бы спросил. Я тётю Дашу несколько лет не видела и не узнала при встрече, – призналась Мирослава.

– Может это не она?

– Я не до такой степени её не узнала, – Мира закатила глаза. – Подожди, когда вы с Алиной пропали, сменилась экспозиция в зале, – вспомнила она. – Получается, кто-то из вас соврал, и вы блуждали по паутине?

– Немного по-другому было, но поблуждать пришлось, – усмехнулся Антон. – Как ты узнала про смену экспозиции? Ты ведь больше не была в нашем музее.

– Подруга поделилась, она в те выходные сходила на выставку и рассказала про качели, а я помню картины с эмоциями. Видишь, мне нечего скрывать, – честно ответила Мирослава.

– Кто ты? – строго спросил Антон.

– Я… эм… – Мирослава не ожидала, что её застанут врасплох.

– Видишь, тебе есть что скрывать, – ехидно улыбнулся одноклассник.

Мирослава растерянно стояла посередине третьего зала.

– Лучше не отвечай на вопрос, – Антон стал медленно приближаться к Мирославе. – Я, конечно, не против твоей компании на несколько недель, но меня больше прельщает другая идея, – улыбнулся он.

– Какая? – занервничала Мира.

– Воспоминание, в которое нас направил твой дядя, было двойным, и я думаю, будет неплохо, если у нас с тобой тоже будет совместное воспоминание в стенах музея. Воспоминание, в которое ты всегда сможешь перейти и оказаться в самом защищенном от обладателей месте, – описал Антон.

– Ты хочешь создать двойное воспоминание? – Мирослава не представляла, как такое возможно.

– Я уже создаю, – Антон подошел вплотную к Мирославе, одной рукой обхватил её за талию, притянул к себе и поцеловал.

Мира таяла в объятьях одноклассника, наслаждаясь моментом. Она окончательно перестала злиться на Антона и простила ему то, что он скрыл от неё статус наблюдателя. Кем бы он ни был, он рядом с ней, он защищает, оберегает и пытается помочь. Этого достаточно, чтобы не обращать внимания на его тайны и секреты, которыми он не привык ни с кем делиться.

– Теперь, если ты попадешь в ловушку, тебе достаточно будет вспомнить этот момент, и ты окажешься в музее, – отстранился Антон.

– А как закрывать воспоминания? – поинтересовалась Мирослава.

– Можешь ущипнуть себя, чтобы понять, что ты вернулась в реальность, – делился одноклассник. – Я ногтем давлю на подушечки пальцев, тоже срабатывает, – он поднял руку и продемонстрировал, как это делает.

– Понятно, буду знать, – вздохнула Мира. – Может, расскажешь, чьи тени были в воспоминании?

– Манипулятора с несколькими членами клана одиночек, – Антон следил за реакцией Мирославы. – У него теперь Петр.

– Что? Петр в одиночках?

– Да, – протянул Антон. – Его исключили из клана после некоторых событий на соревнованиях «Эмоциональ», – он покосился на Мирославу. – Расскажешь, что там произошло? Я не понял сути.

– Петр нападал на высших обладателей своей эмоцией. Когда он хотел помешать Климу и тебе финишировать, под удар попала я, – сжато объяснила Мира. – Илья Петрович предупреждал, что надо рассказать обо всем главному судье, но я не стала жаловаться. Неужели он рассказал? – переживала она.

– Рассказал твой отец, – сказал Антон.

– Папа? – глаза Мирославы на секунду вспыхнули радужным светом. – Как ты узнал?

– Случайно, – Антон следил за сменой цвета глаз одноклассницы. – Что сейчас было? – он перебил дальнейший вопрос.

– Что было? – удивилась Мира.

– Твои глаза на секунду стали радужными.

– Я откуда знаю, какие у меня глаза, – недовольно сказала Мирослава. – Ты сказал, про отца…

– Вот опять, – Антон наблюдал радужный блик. – Я не понимаю, если бы ты осуществляла переходы во все измерения подряд, было бы понятно, почему радужные глаза, а так просто подсвечиваться от воспоминаний об отце, странно, – радужный оттенок проявился снова.

– Может не в отце дело? – предположила Мира.

– Опять, – удивлялся одноклассник. – Нет, Мира, всё дело именно в нём. Та-а-а-к, – он огляделся. – Музей знает Евгения Викторовича, – Антон резко посмотрел на Мирославу, радужный перелив глаз которой, проявился ярче. – Мои глаза тоже радужные, когда я говорю об учителе?

– Вроде нет.

– Евгений Викторович, – Антон наблюдал за радужными переливами в глазах Мирославы.

– У тебя ничего, – Мира пожала плечами.

– Зато у тебя есть. Как нам разгадать загадку? Идеи есть? – задумчиво спросил одноклассник.

– Никаких, – честно призналась Мирослава.

– Нам надо узнать его секрет и при этом не зависнуть в паутине на месяц, – Антон потер лоб.

– Может вселенную попросить помочь? – предложила Мира.

– Ты её часто призываешь?

– Бывает, – засмущалась Мирослава.

– Я лишний раз не зову, ей и без нас есть чем заняться, – улыбнулся Антон.

Мира залилась румянцем, понимая, что она часто отвлекала вселенную, и не всегда по важному поводу.

– О чем задумалась? Только осторожно и правду, – предупредил Антон.

– О том, что я зря отвлекала вселенную, – призналась Мирослава.

– Она разрешила, значит не зря, не переживай. Но, от этой мысли твои глаза стали еще ярче светиться, – оценил одноклассник. – Вселенная и учитель, – перечислил он.

– Вселенная и отец, – задумалась Мирослава, краем глаза замечая непонятный силуэт, который поднимался по лестнице.

Не до конца сформированная фигура то ли мужчины, то ли женщины, заполнилась ярким голубым светом и тут же пропала.

– Вселенная, отец, вселенная, – стала повторять Мирослава, наблюдая, как с каждым произнесенным словом силуэт становился четче и ярче. Он двигался вдоль стены музея, словно рассматривая экспонаты выставки.

– Мира, что ты делаешь?

– Пока у меня радужная оболочка глаз, я вижу силуэт из другого измерения, – объяснила Мирослава.

– Сказать, что очень странно, ничего не сказать, – озадачился Антон.

– Что делать?

– Я не знаю.

Антон и Мирослава стояли и обескуражено смотрели друг на друга.

– Есть у меня одна идея, – вздохнул Антон.

– Какая?

– У стен каждого здания есть память, – отдаленно начал объяснять одноклассник. – Я никогда не обращался к музею и не пробовал узнать его тайны.

– Ты знаешь, как это сделать? – поинтересовалась Мирослава.

– Знаю, но мне кажется, что это придется делать тебе, – одноклассник натянул уголки губ. – Не у меня глаза становятся радужными в этом зале.

– Я догадалась, – вздохнула Мира. – Что надо делать?

– Надо поделиться своей тайной с музеем, в ответ музей поделится своей, – описал Антон.

– Раскрыть тайну зданию? Шутишь? – удивилась Мирослава.

– Ни капельки, – посмеялся Антон. – Что? Боишься, что музей всем разболтает?

– Я… лучше промолчу, – Мира вовремя вспомнила, что в этом зале можно пропасть.

– Правильно, – продолжал посмеиваться одноклассник.

– Какую тайну надо открыть? – решилась Мирослава.

– Любую, какую посчитаешь нужной. От степени тайны будет зависеть ответ здания.

– Ясно, сокровенную, – решила Мира.

– Желательно, – поддержал Антон. – Если надумаешь, тебе достаточно будет сформировать в руке правду, наполнив тайной, и отпустить её. Здание само решит, где тебе ответить.

– Правда, – вздохнула Мирослава. – Везде нужна правда, – она вытянула руки перед собой.

Антон отошел от неё на несколько шагов.

– Я не знаю, подойдет ли мое признание, – в руках Мирославы возникла серая дымка, которая преобразовалась в объемную сферу, – но это сокровенное, – она закрыла глаза, а серая дымка дополнилась светящейся серебряной полоской. – Красиво, – Мира открыла глаза.

– Оно сокровенное, обычное бы не светилось, – Антон оценил сферу в руках одноклассницы.

– Обычной тайной я бы не поделилась, – улыбнулась Мирослава.

Антон резко обернулся, словно опасаясь внезапного нападения.

– Ты сказала правду? – он удивленно посмотрел на одноклассницу.

– Эх, Антон, – Мира закачала головой и отпустила дымку с сокровенной тайной.

Сфера зависла в воздухе. По полу со всех сторон и из каждого угла третьего зала к сфере потянулись тоненькие цветные ниточки. Мира наблюдала, как нити переплетались при приближении и превращались в яркое полотно. Через несколько секунд пол был украшен разными цветными узорами, а сгустки красок и волнообразные движения создавали ощущение живого ковра.

Сфера стала медленно спускаться. Она скрылась в полу, дополнив его серыми переливами, а серебряная полоска осталась кружиться в месте, где исчезла сфера, перемешивая все ближайшие цвета между собой.

– Теперь ждем ответ, – тихо сказал Антон, наблюдая, как в месте, где недавно скрылась сфера, образовался небольшой красный шарик.

Мирослава с нетерпением ждала, что же будет дальше. Она не знала, правильный ли сделала выбор тайны, но надеялась узнать, что связывает здание музея и её отца. Красный шарик начал медленно подниматься вверх. Ответ музеем был сформирован, осталось набраться смелости и протянуть руку, чтобы узнать его.

Глава 7. Тайна

Небольшой красный шарик завис ровно в месте, где ранее располагалась сфера Мирославы. Внутри него виднелась небольшая белая полоска, которая подсвечивалась серебром.

– О, как! – удивился Антон.

– Что случилось? – Мира не понимала реакции одноклассника.

– Музей нам откроет тайну твоего отца, – Антон подошел ближе и встал на расстоянии вытянутой руки от красного шарика.

– Значит, мою тайну тоже может кто-то узнать? – испугалась Мирослава.

– Возможно, – пожал плечами одноклассник.

Мирослава расстроилась, но спорить и возмущаться не стала.

– Узнаем вместе? Ты не возражаешь? – Антон протянул руку к шарику.

Мирослава пожала плечами. Она не знала, как надо ответить, чтобы не оказаться в галактической паутине, ведь её ощущения были противоречивы. Она хотела вместе с Антоном узнать тайну отца, но, в то же время, не хотела этого делать.

– На три, четыре, – предложил одноклассник. – Три, четыре…

Они одновременно коснулись красного шарика.

Весь третий зал наполнился красными дымками и переливами. Рядом с Мирославой показался силуэт Евгения Викторовича. Он держал в руке дымку правды и был готов поделиться тайной.

– Я специально приближаю войну, чтобы сменить измерение реальности, – вслух сказал отец Мирославы и отпустил правду.

Силуэт Евгения Викторовича, вместе с красной дымкой, скрылся в переливах пола третьего зала.

Антон и Мирослава стояли, словно статуи. Их руки находились в застывшем положении, а глаза обоих приобрели красный оттенок.

– Надо спокойно обдумать, – первым опомнился Антон. – Давай обсудим все, когда дойдем, хотя бы до лестницы? – он указал в сторону.

Мирослава медленно кивнула. Она не хотела ничего обсуждать, у неё в горле образовался ком, который проявился слезами на глазах.

Антон взял Мирославу за руку и медленно пошел с ней к лестнице. Как только они встали на верхнюю ступеньку, одноклассник выдохнул.

– Такого я не ожидал! Вот так учитель, – удивлялся он. – Мира, ты чего молчишь?

Мира хотела оказаться дома, чтобы узнать напрямую у отца: зачем он приближает войну и почему хочет сменить измерение реальности?

– Подвезите меня до дома, – сквозь слезы попросила она.

– Понятно, – расстроился Антон. – Пошли.

Они оделись и направились на выход, где их ожидал майбах. Всю дорогу и Мирослава, и Антон молчали, настолько неожиданной оказалась тайна Евгения Викторовича.

– Вечером увидимся, – напомнил Антон, пока Мирослава выходила из машины.

– Угу, пока, – буркнула Мира и скрылась в подъезде.

Она поднималась на лифте, предвкушая встречу с отцом, и удивилась, зайдя в квартиру. Дома не было никого. Мира посмотрела на часы. Она очень рано вернулась. В школе еще только второй урок начался, а у неё по ощущениям, пролетело время, словно неделя прошла.

Находиться дома, чтобы потом объяснять маме, почему она рано пришла, Мирославе очень не хотелось, поэтому она направилась в школу. Всплески эмоций прекратились, руки и ноги перестало ломить, значит можно вернуться на уроки.

В школе Мира появилась к окончанию второго урока. Она села на скамейке в холле напротив кабинета физики, где будет проходить следующий урок, и стала ждать звонка.

– Мира, – тихо позвала её Аля, показавшись рядом на скамейке размытым силуэтом.

– Аля, привет, – Мирослава отвлеклась от раздумий.

– Мира, очнись, – девочка потрепала её за руку.

– Что не так? – удивилась Мирослава.

– Меня заблокировали, ты под гипнозом, – дух камня продолжала трепать Мирославу за руку.

– Что? Аля, как очнуться? – испугалась Мира.

– Выйди из воспоминания, – успела посоветовать Аля и исчезла.

– Я в воспоминании? В чьем? Неужели Антона? – задумалась Мирослава. – Всё было обманом, всё неправда, – разозлилась она и встала со скамейки. Мира щипала себе руки, но боли не ощущала. – Мне вернуться в музей? – вслух спросила она.

– Ты еще в музее, – показался рядом с ней Гагат.

– Гагат, спасибо, что пришел, – Мира обрадовалась духу камня, никак не ожидая его здесь увидеть.

– Меня попросили, – отвернулся в сторону Гагат, всем видом показывая, что он еще обижен.

– Кто попросил?

– Неважно, – ответил дух камня. – Моё влияние не заблокировали, так как считали, что я тебе не подчиняюсь, поэтому у тебя есть шанс выбраться из воспоминания, – описал Гагат. – Спроецируй на что угодно эмоцию страха, и любое влияние на тебя завершится.

– И всё? Так просто? – уточнила Мирослава.

– Это обычный гипноз, что тут должно быть сложного?

– Не знаю, – Мира пожала плечами. – А как же видение с отцом? Оно было реально?

– Нет, конечно, тебе навязывали эту идею. Я не могу понять, у тебя у одной из немногих, есть шанс проверить слова и действия любого обладателя, а ты почему-то слепо веришь всему, что тебе показывают, – выпалил Гагат.

– Я знаю, я излишне доверчивая, – расстроилась Мира.

– Спроси, если сомневаешься в ком-то, – возмущался дух камня. – Кто-кто, а повелитель тебе точно расскажет правду.

– Спасибо тебе, Гагат, – Мира опустила голову. – Заодно, прости меня, что я так поступила с Литом.

– Я и сам немного погорячился, и перегнул с формулировками. В целом, я передумал менять хозяйку, – улыбнулся Гагат.

– Рада слышать, – Мирослава так обрадовалась, что не удержалась и обняла духа камня.

– Ты чего? – не ожидал Гагат.

– Что? Духи камней не любят обниматься? – посмеялась Мира.

– Мы не пробовали.

– Зря, – Мирослава крепче прижала к себе духа.

– Согласен, – Гагат скромно обнял хозяйку.

– Говоришь, напугать что-нибудь, – Мира легко сформировала зеленую сферу в руке. – С удовольствием, – она пустила сферу в сторону ближайшего дерева.

Гагат испарился, а Мирослава оказалась в здании музея, ровно в тот момент, как скрылись на лестнице дядя Паша с сестрой.

Раздался громкий хлопок.

– Я закрыл воспоминание, – объяснил одноклассник.

– Я рада, – улыбнулась Мирослава. – Дядя Паша, подождите, я с вами в школу поеду, – она поторопилась к лестнице, не обращая внимания на озадаченное лицо одноклассника.

– Да, как это я про уроки забыл? – опомнился директор школы, когда Мирослава догнала их с сестрой. – Антон, догоняй, вместе поедем! – Павел Геннадьевич остановился на лестнице.

– Да, братец, хорошо, что Мира помнит, что ей надо быть в школе, – улыбалась тетя Даша.

«Аля, Гагат, спасибо вам», – Мира мысленно благодарила духов камней.

– Я готов, – показался на лестнице Антон.

– Поехали, – скомандовал Павел Геннадьевич.

– Молодец, – Мирослава услышала тихую похвалу от тети Даши. – Еще немного и ты могла не выбраться, – прошептала она.

– Вы подстроили, да? – так же тихо спросила Мира.

– Я тебя так давно не видела, должна же была повеселиться, – ответила сестра Павла Геннадьевича.

– Понятно, – задумалась Мирослава.

– Не переживай, я никому не выдам твоей тайны, – улыбнулась тётя Даша.

– Это нечестно, – рассердилась Мира. – Вы её изначально не должны были узнать.

– Ты сама поделилась, – сестра дяди Паши пожала плечами.

Мирослава вздохнула, но отвечать не стала. Она понимала, что сама поддалась воздействию на себя гипнозом, и не смогла противостоять такому влиянию.

В машине директора всю дорогу была напряженная атмосфера. Антон не разговаривал с Павлом Геннадьевичем, а Мирослава с тётей Дашей. Одноклассники сидели сзади и смотрели по сторонам. Мире не давал покоя масштаб влияния тети Даши. Раньше, при встрече ничего необычного она не замечала, а сейчас боялась даже обронить слово.

При приближении к школе, у Мирославы заболела левая рука.

«Фу, я в реальности», – обрадовалась она, понимая, что возобновившаяся боль один из признаков нахождения в нужном измерении.

– Приехали, – дядя Паша припарковался около школы.

– Идите в кабинет брата, – обратилась ко всем тетя Даша, выходя из машины. – Вас всё равно отпросили с уроков до конца дня, – подмигнула она Мирославе.

– Может не стоит нам весь день в кабинете директора сидеть? – недоверчиво проговорил Антон.

– Пойдем, пойдем, – директор школы положил руку на плечо Антона.

– Не стоит, – увернулся Антон. – Я сам дойду, без конвоя.

– Иди, конвой, – засмеялся Павел Геннадьевич.

– Паша, мне пора, – сказала тётя Даша.

– Оставляешь меня с ними обоими? Не боишься? – ухмыльнулся директор школы.

– А ты? – улыбнулась Павлу Геннадьевичу сестра.

– До вечера, – директор покачал головой и направился в школу.

– Всем до вечера, – тетя Даша помахала рукой и пошла в сторону автомобиля, припаркованного недалеко от крыльца.

Антон и Мирослава вслед за директором направились в школу.

– Кто она? – тихо спросил Антон, обращаясь к Мирославе.

– Сестра дяди Паши, больше я ничего не знаю.

– У неё мысли заблокированы, – прошептал одноклассник.

– И что с того?

– Дело в том, что обычно сами люди блокируют мысли, чтобы никто их не узнал, а у неё мысли заблокированы без её желания, – объяснил Антон. – Первый раз такое ощущаю, не передать словами.