Профессия: маг. Наследники стихий

«Зря», – одними губами шепчет мне он.

В смысле зря? Я его тут бросить должна что ли, по его мнению? Мужчину, с которым упоительно целовалась и благодаря которому новый мир стал мне родным? Упрямо хмурюсь. Сосредоточившись, прикрываю глаза и концентрирую магию на кончиках пальцев. Это заклинание всегда мне хорошо удавалось и даже на тренировках в академии получалось жахнуть огнём знатно. Если скелетик не разбирается на косточки, спалю его! В ярости совсем забываю, что нахожусь под водой, что защитных плетений вокруг артефакта воз и маленькая тележка, а также, что Танар'ри, сильный огненный маг, почему-то бездействует. В груди печёт, перед глазами пляшут разноцветные круги. С моих рук срываются огненные сферы, но здесь они такие маленькие, жалкие, до скелета даже не долетают – в смысле не доплывают – и до меня доходит вся катастрофа нашего положения. Сражаться в водной среде меня не учили, а тут определённо другие принципы. Зато заклинание забрало сил намного больше, чем на поверхности и потраченная магия стремительно выжирает кислород в крови. А его осталось и так мало. Скелет поворачивает ко мне голову. Медленно. Угрожающе. В пустых ранее глазницах начинает разгораться зелёный огонь. Ой-ой. Кажется, мне собираются отомстить. И костлявые пальцы жмут руку ещё сильнее, будто мало уже имеющейся боли и пляшущих кругов перед глазами.

И тут я увидела, как Танар'ри запаниковал. По-настоящему. Рванул ко мне, не сдерживая драконьей силы, практически отрывая коварному мертвецу руку и презирая его попытки удержать жертву на месте. Даэль сильнее меня, наплевав на то, что мы под водой, по пути он запускает свои огненные сферы и они почти долетают. Почти. Трещат и гаснут в непосредственной близости от оскаленной черепушки. Танар'ри метил прямо в череп. Хорошая идея, кровожадно её поддерживаю. Жаль, что огни не сработали. То, что мы оба огненные сейчас скорее минус, чем плюс. Сюда бы Сэмиона с его хлёсткими водными жгутами, черпающими силу из родной стихии, но В'аольенн весь в мыле, сражается с плетением кокона.

Скелет нагло скалится. Со стороны наша связанная троица, должно быть, смотрится забавно, если не учитывать трагизма ситуации. Я и Даэль и перед нами мертвец, неведомый живший когда-то колдун, соединённые его костяными руками. Жуткое трио в подводном танце смерти, когда каждое мгновение может стать последним. Наши попытки освободиться больше похожи на отчаянную агонию, яростную, но бессмысленную, так как заклинания, эффективные наверху, тут почти не работают. Ещё немного и воюющий рядом Сэмион сдастся, ловушка захлопнется, мы окажемся с Даэлем внутри. Кокон станет нашей тюрьмой и уже мы будем охранять фиал в веках, нести караул, превратившись в истлевшие мумии, пока кто-нибудь дерзкий и умный не спустится на дно озера в новой попытке достать каплю Амриты. По сути мы станем как Ридэль и Алиенора – избранные, вместе в посмертии – только наша усыпальница будет водной. И для начала мы мучительно умрём, теряя кислород, оставшийся в лёгких.

«Интересная фантазия», – произносит в голове звучный неведомый голос. «Не то чтобы я была против сравнения с нами, но рано вам умирать, наследники стихий. Капля Амриты не наказание, чтобы забирать себе новые жертвы, но она может это сделать. Мысль про вместе была правильной…»

На секунду я выпадаю из реальности. До этого видения со мной не говорили, они всегда были молчаливы, а тут полноценный ясный звук. Практически совет. Воспринимать как галлюцинацию? Наше сражение длится секунды, но в тягучем подводном мире они растягиваются до бесконечности и недостаток кислорода наверняка играет свою роль.

Даэль прижимается ко мне со спины, соединяет руки. Вместе! Нужно объединить силы и наш огонь: должно быть эта мысль также пришла к нему, и мы слажено сливаем энергии для совместного удара. Как на тренировке у озера, когда мы только познакомились, как в академии, когда Дан учил меня владеть щитом.

Рядом суета. Бедняга Тео, увидев, что мы попались и не можем выбраться, рванул к нам. Теряя силы, почти без дыхания он судорожно дёргался на месте, пытаясь подплыть, но Лэйд перехватил его за шкирку. Покрытый серебряной чешуёй водный дракон настойчиво тыкал пальцем вверх, призывая упрямца всплывать, но тот лишь раздувал щёки и мотал головой, терпя до последнего. Лицо у него побагровело. В итоге Лэйд просто пихнул его вверх, придав ускорение водной струёй. Это стоило В'аольенну нескольких секунд потери концентрации и защитные заклинания сгустились, стягиваясь в кокон. Лэйд зажмурился, сосредотачиваясь, а наши соединённые с Даэлем ладони засветились. Два огня, почувствовав родственную поддержку, слились охотно, жадно и сорвались к колдуну общим потоком, наполняя водное пространство гулом. Даэль вплетает в заклинание текучие нотки, я тоже. Учимся на ходу, раз уж азы подводной войны нам приходится постигать экстерном. Разносим скелет в прах. Под звон в ушах и жжение в груди я улыбаюсь, а Танар'ри – всё осознающий и отдающий отчёт происходящим действиям Танар'ри – смотрит на наш общий огонь.

Сфера содрогается.

Дан хватает меня за талию и устремляется наверх, к поверхности. Он дико сильный. Тащит со стремительностью урагана и не скажешь, что только что энергию в схватке терял. А у меня сердце разрывается за оставшегося внизу Сэмиона. Он там совсем один! Последнее, что я видела, это как вокруг водного дракона взорвались защитные символы, составляющие кокон. Кажется, он упал.

– Сэмион! – кричу в панике, едва мы выныриваем на поверхность.

Лёгкие горят, воды я, кажется, всё-таки глотнула, и она выходит вместе с судорожным кашлем.

– Он не слабее меня, сейчас выберется, – хрипит Даэль.

И тут же всовывает мне в руку ребристый источающий свет фиал.

– Держи.

И снова ныряет. В волнении кружу по поверхности, бестолково молотя воду руками. Может мне тоже нырять? Много уже времени прошло? Друзья выныривают рядом, поддерживая друг друга, но в целом самостоятельно, громко отфыркиваясь.

– Победа? – бледно улыбается Лэйд.

Все вместе мы гребём к берегу, чувствуя себя медлительными черепахами. Поддерживая друг друга выбрались на песок и только тогда, выдохнув, обратили внимание на странную тишину. На берегу у нас оставался Гэллаис, Тео тоже выплыл раньше, но они оба нас не встречали, не кричали ничего поддерживающего.

Мы метнулись вперёд.

Оба наших друга стояли на коленях, лицом к воде и к их шеям были приставлены острия мечей.

Глава 9. Снова принц

Всё что ни случается, случается вовремя

Оба наших друга стояли на коленях, лицом к воде и к их шеям были приставлены острия мечей. Причём гордый эльф находился в унизительной позе с таким видом, будто делал агрессорам одолжение. Он не сопротивлялся, однако его глаза сверкали настолько презрительно, что выражали всё, что он думал. Тео после злоключений был бледен. Однако самым удивительным оказались личности тех, кто им угрожал. Гэллаиса «на прицеле» держал Вартис, а Тео… Трия Кьюрсон! Я даже икнула от неожиданности. А, может, это лишняя вода выходила наружу. Некоторое время я теперь точно не захочу плавать, каким бы соблазнительным водоём не казался.

– Интересная у вас получилась схватка, – проговорил Вартис, осматривая нашу мокрую компанию. – Жаль, под водой было не разглядеть, но судя по лицам, с которыми вы выныривали и потрёпанному виду, на дне было жарко.

– Переживаешь за нас? – ехидно проговорил Лэйд. – Настолько сильно, что с оружием примчался?

Даэль же не удостоил брата и взглядом. Не обращая внимания на его упражнения в острословии, он просто перевернулся на спину, растягиваясь на траве и повернул голову ко мне. Задумчиво прищурился. Он ничего не говорил, но о чём соображает Танар'ри было написано у него на лице. На дне озера он, может, и действовал во многом спонтанно, но точно всё разглядел. Мне хотелось закопаться в прибрежный песочек. Но вместо этого я села, выпрямила спину и принялась отжимать подол. Валяться перед принцем было как-то неудобно, а стоять просто не было сил. Ничего, Вартис перетерпит. Исподлобья я рассматривала Трию Кьюрсон. Впрочем – вот сюрприз! – это только на первый взгляд была Трия. Рост, фигура, цвет волос и даже в некотором роде черты лица: они совпадали; эта девушка напоминала Кьюрсон, просматривалось явное фамильное сходство, но в остальном это был другой человек. В смысле, драконесса. Я потихоньку выдохнула. Одного Вартиса как раздражающего элемента за глаза, не хватало здесь ещё и Кьюрсон. А то промелькнула грешным делом шальная мысль, что Трия свернула горы по выяснению куда делся Кэнстин Танар'ри и примчалась за ним в поля. По слухам, она очень обрадовалась потере Даэлем памяти. Восприняла как возможность начать всё заново и планировала интригующее, сведущее мужчину с ума, знакомство.

Заметив, что я её разглядываю, девушка вздохнула.

– Я сестра Трии, – проговорила она мелодичным голоском. – Двоюродная. И мы не похожи.

– Очень похожи, – тут же встрял любитель точности Тео (всё-таки кое-что от отца ему досталось), нервничающий от того, что ему приходится стоять под угрозой меча. – Характер точно такой!

Снова тяжело и горестно вздохнув, драконесса его тихонько кольнула.

– Ваше Высочество, мне продолжать?

Вартис задумался.

А у нас полностью ушла напряжённость. Никто не боялся принца и его это явно бесило, но признать, что им пренебрегают, он не мог. А я как-то сразу сориентировалась по Даэлю. Раз Танар'ри не волнуется, что его братец размахивает мечом, то и я не буду. Кэнстин наверняка хорошо знает брата. Сэмион тоже, кстати, не переживает. Гэллаис по своей эльфийской чопорной особенности подчинился особе королевской крови. Больше всех оказался напуган Тео, как мало знакомый с Вартисом.

– Нет, не надо, – с плохо скрываемым раздражением ответил драконессе принц. И сам опустил свой меч остриём к земле, освобождая Гэллаиса. – Хотел эффектно поприветствовать.

И совершенно с другим выражением лица изящно раскланялся.

– Брат. В'аольенн. – Словно на балу во дворце рыжий приветственно наклонил голову. – С этими двумя я уже здоровался, – махнул он в сторону поднимающегося с колен Тео и эльфа. – Тебя, Ника, приветствую особо. А это, как я понимаю, таинственный артефакт.

Он бодро дошагал до меня и вытянул из ослабевшей ладони, в которой я продолжала сжимать каплю Амриты, фиал.

– Можно посмотреть, лапуля?

Сил у меня сейчас было как у котёнка, которого топили, но не дотопили, поэтому принцу удалось изъять флакончик беспрепятственно.

Вартис щёлкнул пальцами, добавляя осветительную сферу плюс к тем, которые уже парили над поляной и полюбовался фиалом на свет.

– Красивый, – одобрил он разбрасывающий фиолетовые лучи артефакт.

И сунул его в карман.

– Эй! – немедленно возмутилась я. – Ну-ка отдай! – поднялась, пошатываясь, глядя на венценосного воришку без всякого почтения. – Не ты с таким трудом достал его из-под воды!

На лице Вартиса мелькнула довольная улыбочка.

– Не я, – легко согласился он. – О чём сожалею. Со мной вы добыли бы этот фиал гораздо быстрее и удачливее. Видишь, Ника, я прибыл! Решил вместо политика стать стражем. Привыкай к моему присутствию.

На некоторое время я лишилась дара речи. Этот баловень судьбы полностью в уме повредился? Решил, что можно явиться – кстати, как он сюда попал, в такую даль? – помахать мечом, самоутвердиться, захапав то, что не добывал и всё, он страж? А мор… в смысле царственная физиономия, не треснет?

– Совсем ошалел? – проговорила я, окидывая его подозрительным взглядом.

Со своих мест поднялись Даэль и Сэмион. Подошли ко мне, помогли подняться и встали с двух сторон. Я себя крошечной почувствовала рядом с такими широкоплечими парнями. Они пока ничего не говорили, но, если бы на меня смотрели с таким выражением лица, я бы уже бежала.

– Ты как сюда попал? – мрачно проговорил он, глядя на брата.

– Так же, как и ты. Отец решил, что поддержка ещё одного мага вам не помешает.

– Отец решил? Или вы с двух сторон изводили его с Шаэллой, добиваясь своего?

– Но-но! – рыжий назидательно поднял вверх палец. – Не надо впутывать в спор третьи лица. Я понял, что некой лапушке больше нравятся мужественные, нежели умные парни и сменил профиль работы. Смирись. Теперь будем взаимодействовать в одном отряде.

Принц лучезарно улыбнулся. Мне. Кажется, последняя фраза тоже предназначалась мне.

– Самоубийца, – хохотнул Лэйд. – Знаете, Ваше Высочество, Вы из тех существ с кем очень приятно прощаться. Прибыли, проверили, убедились, что все заняты делом и до свидания. Идите в портал, Вас во дворце заждались, – В'аольенн был в своей манере.

– Сам разберусь, – рявкнул рыжик.

– К тому же… Как бы это поделикатнее… Вы инструкций перечитали. Мало пожелать быть стражем, надо экзамен сдать. А до этого отучиться. Как Ника.

– Вот Ника меня всему и научит. Пойду к ней в ученики. Обожаю учиться всякому… новому.

Меня окинули пристальным взглядом со значением. Сразу припомнилось, что платье на мне мокрое и плотно прилипает к телу.

– Может, тебя в озеро скинуть? – задумчиво проговорил Даэль. – С камнем на шее. Сдашь экзамен и на погружение, и на плавание. Жаль, сюрприз на дне мы уже убрали.

Танар'ри шагнул вперёд, корпусом закрывая меня от взглядов принца. Он не оглядывался, но его плечи словно стали шире. И в следующую минуту от высокой фигуры волной пришла тёплая магия, высушившая платье и вообще приятно обогревшая, так как в мокрой одежде после купания было… бодряще.

– Проваливай туда откуда явился. И артефакт отдать не забудь.

В отличие от Сэмиона Даэль не стремился быть тактичным. Но то что дозволено между братьями, применять с осторожностью между принцем и будущим подчинённым. Лэйд и так ходил по грани.

Не удовлетворившись словесным требованием, Даэль подошёл к брату и без затей протянул руку. Вартис скривился, однако вытащил из кармана артефакт и положил загадочно мерцающую каплю Амриты на широкую ладонь.

– Как грубо, Кэнстин. Лапушка Ника может разочароваться.

Даэль кинул взгляд на меня.

– Мне не нравится, когда меня так зовут, – на всякий случай совершенно по-девичьи сообщила я, подавляя желание спрятаться за широкую спину Танар'ри от взглядов его рыжего родственника. Но для этого пришлось бы подойти к ним вплотную. Серые глаза улыбнулись:

– Я учту, – тихо, практически одними губами, ответил он мне.

И уже громче, Вартису:

– Что взять с простого стража.

Развернувшись, Танар'ри зашагал к палаткам, и мы все потянулись за ним.

– Прибыли тут, – ворча на ходу и поправляя одежду после связывания, в полголоса негодовал Гэллаис. – Теперь здесь целая толпа! Ещё немного и стражники из портала посыпятся.

– Нет, стражников не будет, – лаконично ответил принц. – Я уговорил отца не превращать маленькое семейное предприятие в военный поход.

– Меня зовут Авива, – догнала меня и представилась черноволосая драконесса. – Мне жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах.

Сказала и шмыгнула в сторону, под бочок к принцу. А я проводила её задумчивым взглядом. Что здесь делает Вартис я ещё могу понять, но что нужно этой? Зачем она тут? С виду вполне нормальная девчонка, но в итоге может оказаться шпионкой Трии или ещё чей-нибудь. У меня с последними событиями подозрительность усилилась. И ещё Тео на острие меча держала, этого я ей не могу простить, обиделась за друга. Он только вынырнул, ослабевший после схватки, а его тут же в оборот. Тео, кстати, шёл потирая шею и задумчиво косясь на драконессу. При пристальном рассмотрении она всё меньше походила на Кьюрсон, хотя общие черты не стереть. Те же чёрные, блестящие волосы, только у Авивы они были короче и задорно торчали в разные стороны; карие глаза, сочные алые губы, но не капризно изогнутые со снисхождением принцессы, а просто, расслабленно соединённые, уголки чуть приподняты вверх, фигура и рост – тут почти одинаково. Не придя ни к какому выводу, решила, что за новой знакомой надо понаблюдать.

– Мне кажется ты способен оценить риски, – донёсся до меня голос Вартиса. Оказывается, пока я размышляла по поводу Авивы, они с Даэлем снова сцепились. – И понять, что в любой непредвиденной ситуации моя помощь будет не лишней.

– Ты и есть непредвиденная ситуация.

– Гораздо более приятная, чем шарсу.

– О приятности можно спорить.

– Если шарсу нападут…

– Когда. Когда они нападут, Вартис. Так вот, когда они нападут, я хочу быть уверен в своём тыле. Сражаться бок о бок с друзьями, суметь защитить артефакт.

– Ты на что намекаешь?

– Даже не намекаю, прямо говорю.

Вартис помрачнел.

– Тогда тот случай был досадным стечением обстоятельств. И ты отказался бросить мне вызов.

– Будет лучше, если мы сразимся сейчас?

Повисла тишина.

Танар'ри продолжал стоять так, словно контролировал подход ко мне, держал брата в поле зрения.

– Каждый заблуждается в меру своих возможностей, – съязвил Вартис, метнув злобный взгляд на брата и отмечая его позу. – Это называется приоритеты, Кэнстин.

В ответ Даэль резко распахнул перед ним полог палатки, предназначенной для ночёвки мужской «половины» отряда.

– Добрых снов, Ваше Высочество. Набирайтесь сил перед утренним отлётом.

Авиве он просто махнул рукой на другую палатку и направился ко мне. Мамочки. Кажется, теперь меня ждут разборки. Вместо сна.

Глава 10. Скажи мне!

Влюблённые мучаются всех сильнее

За руку, под покровом темноты, Даэль привёл меня на то же самое место, где мы с ним уже сидели. Точнее лежали. Целовались в смысле. И тут же едва не дошли до откровений, пока нас не позвал вопль Тео. Пожалуй, я сожалею, что тот момент почти признаний сорвался. События понеслись с непредсказуемой быстротой, теперь Танар'ри взвинчен, у него совсем другое настроение и я не знаю, как он воспримет новость, что мы с ним связаны.

Появление Вартиса опять же добавило забот. Мне не давала покоя их короткая перепалка с намёком на предательство. Что случилось между этими двумя много лет назад? Со странным щемящим чувством в груди я присела на своё прежнее место и, выжидая, посмотрела на Даэля. Думала, он сразу начнёт расспрашивать про наше сочетающееся пламя – я ведь видела с каким лицом он смотрел на слияние магии! – но Танар'ри удивил. Вместо допроса или даже отповеди старшего за необдуманное поведение под водой, он молча сел рядом.

Я-то ждала нечто вроде: «Ты маг! Должна была понимать, что пламя под водой не действует!»

Или: «Почему не подчинилась приказу, не уплыла?»

Готовилась оправдываться, пошутить как стала там думать, что произойдёт с нами в перспективе: подружимся мы с тем колдуном, когда кокон захлопнет нас внутри, или добьём его и сами станем новым кошмаром для кого-то, спустившемуся в озеро через века, но ничего этого не потребовалось.

Даэль какое-то время сосредоточенно смотрел перед собой, а затем заговорил.

– Когда яркий солнечный свет залил этот мир, первой на свет появилась раса драконов. Дикие ящеры летали повсюду, наводя расправу и ужас, одним своим появлением доказывая, что они самые сильные. Чуть позже в Эсшаоре появились шарсу. Возможно они пришли одновременно с драконами, но скрывались, так как в отличие от ящеров предпочитали горы и уединение или всё-таки чуть раньше, породив потом споры кто имеет больше прав на этот новый мир, но факт, что две великих крылатых расы не озадачивались никем вокруг себя.

Пока драконы гордо парили в небесах, наслаждаясь свободой и потоками ветра, шарсу устанавливали цивилизацию. Драконы бились друг с другом, сражались за особо приглянувшиеся территории, а шарсу планомерно продвигали науки, грамоту, воинское искусство, которому в их кланах обучали и сыновей, и дочерей. Любой мог попросить помощи и защиты у лорда или лэри шарсу – их женщины часто становились правителями наравне с мужчинами – и получить её. А если учесть, что шарсу ещё и погодные маги, то людям и другим расам, которые появились в Эсшаоре позднее, они казались почти богами.

Даэль повернулся ко мне. Я слушала внимательно. Низкий голос мужчины рассказывал о событиях, которые я уже знала – очень внимательно изучила историю с чего началось столкновение драконов и шарсу, и теперь гадала, куда Танар'ри ведёт. Магия его голоса была такова, что перед внутренним взором проносились картины становления империй, расцвет рас, гордые ящеры и умные шарсу, уверовавшие, что именно они владыки Эсшаора.

– Перед драконами трепетали и преклонялись, ужасались их мощью. Перед шарсу… тоже трепетали, но по-другому. Существа устроены так, что больше они боятся того, кто их пугает. Огромные ящеры способные снести всё на своём пути огнём, впечатляли. Шарсу тоже бились в клановых войнах, но до не крылатых существ доходили лишь отголоски разборок, больше похожих на слухи. Мы нагнали и перегнали шарсу по части цивилизованности и обустройстве быта, с помощью магии научились принимать человеческую форму, среди нас уже давно рождаются маги других стихий, не только огня… Но пальму первенства делим до сих пор. – Танар'ри сосредоточенно потёр переносицу. – Сегодня я понял, что всё это неважно. Главное, кто проявляет больше разума. В любой ситуации. И когда на дне озера мы с тобой могли остаться навеки, – глаза Кэнстина остро сверкнули, – я так же понял почему драконы любят брать в жёны человеческих женщин.

Эм. Необычное завершение! Я как-то другого ждала. Чего-то более… глобального. Но насколько знаю Танар'ри, он ничего не говорит просто так. Он вообще не любитель болтать, но если уж пришёл к какому-то выводу, то постарается донести его до оппонента. В данном случае – меня. Я забыла, как дышать.

– Почему? – выдохнула с колотящимся через раз сердцем.

И остро, до темноты в глазах ждала поцелуя. Место то же самое, тема затронута… пикантная, в глазах дракона разгораются янтарные искры, и…

– Позже, – коварно пообещал Кэнстин и я моргнула: он о чём?

– В дневниках деда я вычитал, что в месте, где мы сейчас находимся и в долине Капптона обитала раса кадфов, – снова ушёл в пояснения Даэль и я притихла. – О них ничего не было известно вплоть до путешествия Маэдо и только тогда появились первые сведения о странном народце, проживающем в затерянной долине среди гор. Всё новое они отвергали с порога, за своё держались зубами и считали себя главной расой Эсшаора.

– Как они выглядели? – проговорила я, невольно увлечённая рассказом, уже понимая куда Даэль клонит.

– Невысокие, ловкие, смуглые, с заострёнными, как у эльфов, ушами и сверхъестественно яркими голубыми глазами. В волосах такие же яркие голубые пряди. Поговаривали, что чем старше представитель расы, тем больше у него окрашенных волос. Они обитали только здесь, прославились дикой заносчивостью и драчливостью. В схватках впадали в боевое безумие и часто это им самим стоило жизни.

– Если ты к тому, что в схватке с мёртвым колдуном впал в боевое безумие, то ошибаешься. Ты был рассудителен.

– Мы оба впали, – усмехнулся в ответ Даэль. – И удивительно похожим образом.

Я завозилась на месте, предчувствуя неудобные вопросы. С другой стороны, капля Амриты уже у нас, половина дела сделана, можно начать отвечать. Я открыла рот, подумала и… струсила.

– Что за намёки были между вами с Вартисом? – спросила я. – Он тебя предал?

Даэль пристально посмотрел на меня. Долго молчал, а потом всё-таки ответил:

– Да.

– Поэтому ты не можешь его простить?

– Речь не о прощении. Всё… сложнее.

– Расскажешь?

Подумалось, что раньше Даэль не говорил мне о своей жизни до того, как стал стражем. Что его заставило отказаться от трона, почему рассорился с отцом и не стал жить во дворце. Я слышала краткую версию про гибель матери и о том, что отец привёл другую женщину, но на банальную ревность обиженного ребёнка это походило мало. Танар'ри наверняка рос задиристым и дерзким драконёнком, но уход из дворца в стражи – это слишком. И нынешняя перепалка с Вартисом точно всколыхнула в нём боль прошлого.

– Я ушёл из дворца, когда по драконьим меркам мне было пятнадцать, – начал Даэль. – К тому моменту мамы уже не стало и отец женился второй раз, привёл другую женщину во дворец вместе с сыном, которого сразу признал своим. Вартису тогда было двенадцать.

– О… О! – воскликнула я, потрясённая новой информацией. – То есть…

Я как бы подозревала, что разница в возрасте между братьями небольшая, но не думала, что она настолько скандальна!

– Да. – Танар'ри кивнул. – Вартиса отец сделал, когда мама ещё была жива и мы были семьёй.

До этого отец и мать олицетворяли для меня идеальную пару. Кроме того, что являлся императором, отец был лучшим дипломатом империи. Государственные обязанности и представление интересов страны – это всецело занимало его. Он налаживал имперские связи со смежными государствами, торговлю, привлёк на свою сторону много вассалов, которые изначально были недружественными, отвечал за переговоры с представителями других рас, особенно эльфами, а они славятся своей педантичностью, поправками и подпунктами доведут до инфаркта кого угодно. Переманил на свою сторону Гэллаиса. Я редко видел отца. Он часто улетал по делам, поэтому моим воспитанием занимались мама, слуги, а также жизненные обстоятельства. Кстати, последние неплохо справлялись, – усмехнулся Даэль, и я поняла, что угадала: в детстве он был тем ещё живчиком. – Бывало, что я сбегал из дворца и меня искали по нескольку дней. Не из протеста, а потому что считал такое поведение приемлемым: мужчина уходит творить важные дела; на работу.