Похищенный огонь

Я протерла лицо куском ткани и принялась одеваться. Вещи, найденные Дьярви, повисли на мне, как переносная палатка, но были целыми и относительно чистыми. Все лучше, чем пропахший тиной порванный костюм. Волосы как могла расчесала пальцами. Зеркало бы тоже не помешало, последний раз видела себя еще дома…

Стоило выйти и палящее солнце ослепило. Теплый морской бриз лизнул открытые участки кожи и взъерошил волосы. Я зажмурилась привыкшая к полутьме каюты.

На палубе царила мирная рабочая атмосфера. Несколько матросов проверяли крепления. Двое драили палубу. Ещё несколько катили куда-то громадные бочки. Стоило мне появится, как фирийцы приостановили работу и принялись буравить меня взглядами. Часть – недовольными, а кто-то откровенно злыми… стало не по себе.

Дьярви стоял у бортика напротив моей комнаты и насвистывал неизвестную песенку. Я поспешила к нему, стараясь игнорировать тяжелые взгляды варваров:

– Я так голодна, что готова съесть целого дракона!

Мальчуган в ужасе обернулся и прикрыл рот ладонью. Серые глаза превратились в блюдца:

– Нет, нет, госпожа! Так говорить ни в коем случае нельзя! – прошептал он. – Вы, конечно, норна, но если боги разгневаются, нам всем не поздоровится!

Еле удержалась, что бы не закатить глаза. Хватит расстраивать мальчика – в конце-концов он единственный потенциальный союзник на данный момент.

Сложила руки в молитвенном жесте и смиренно опустила голову:

– Простите мне мою дерзость, великие боги! Это все от незнания, – воздела глаза к небу.

Получилось слишком наиграно, но Дьярви успокоило и он улыбнулся.

– Так-то лучше! А теперь пойдём есть.

Мимо хмурых моряков он повел меня к деревянному люку в палубе, по крутым деревянным ступеням спустил вниз к дымному помещению камбуза, откуда с утра пораньше доносилось старческое ворчание. Мой чувствительный к выпечке нос учуял ароматы свежего хлеба. Не той синтетической дряни, что делают в супермаркетах, а настоящего.

Сморщенный, до состояния кураги, древний старик с темной кожей и белой, как снег, бородой бодро перебирал какие-то маленькие бочонки, попутно не забывая следить за шипящей на сковороде едой.

– Дьярви! – рявкнул он, увидев моего сопровождающего. – Где тебя химлены носят?! Хаос промозглый, ты девку приволок!

Дьярви виновато покосился на меня, но уходить не спешил.

– Это норна, прояви уважение! – выпалил мальчишка и за свою дерзость чуть не получил кочергой по филейной части. Увернулся. – Гостья господ, мы должны ее слушать! Люция выразила желание откушать тут.

– Еще чего удумали… Девка на судне и так к беде, а где ж это видано, еще и на камбуз шастать! – проворчал старик. – Пирог фазаний сделал, свежий. Желаете?

Наблюдать смену настроений сухонького старикашки было забавно. Казалось, ворчание является его обыденным стилем речи.

Я опасливо оглянулась – не похоже, чтобы тут кого-то травили, но черт знает, что у местных с гигиеной! Широкая глиняная печь не вызывала подозрений, да и пыли особо я не заметила. Старикан выругался, наблюдая за мной.

Свежий ароматный кусочек пирога, от которого все еще шёл пар, был водружён на железную посуду и поставлен на пузатую бочку. Рядом Ирв бухнул большую кружку с чем-то ягодным. Наконец, запах не оставил мне и пустому желудку выбора.

Пирог растаял во рту, и мы с желудком радостно заурчали. Не прошло и пяти минут, как завтрака не стало.

Ирв крякнул, но тень невольной улыбки скользнула у него в густой белой бороде:

– Ишь, голодная! С таким аппетитом у тебя маловато мяса на боках!

Я не очень поняла, стоит ли обижаться на подобные высказывания.

– А это хорофо? – прошамкала я, дожевывая.

– Как же это может быть хорошо? Мужи девок фигуристых любят! – старик бросил на меня острый взгляд. – Внизу еще ничего, но руки да шея… точно цыплячьи!

Ну и нравы! Если бы не умопомрачительный завтрак, я непременно устроила бы скандал.

– Там, откуда я родом, мужчины не любят «мясо на костях», – отхлебнула ягодный напиток, но поняла, что много его не выпью – слишком сладкий.

Ирв подцепил сразу три пирога из печи, ловко орудуя ухватом. Дьярви за разговором не следил, он был занят поеданием второй порции пирога.

– Что ж это за мужи такие! Скажи еще, инициаций не проходют!

Я отрицательно покачала головой.

– Не мудрено, что девки ваши в одиночку бродют, да на дреки натыкаются! – воскликнул старик, раскладывая самые ароматные кусочки на подносе.

– Дреки? – я оторвалась от напитка и шепотом поинтересовалась у Дьярви. – Разве меня не Стиан выловил?

Мальчишка, слишком увлеченный завтраком, шикнул в ответ:

– Ну, дык капитан дреки и есть. Драконорожденный.

Точно, человек-ящер. Ладно, потом разберусь в Фирийской живности. Ирв все продолжал:

– Девки, они же слабые, за ними глаз нужен.

– Ну, в наших краях девушка сама может за себя постоять! На ее стороне закон! – сказала и еле сдержала гримасу досады – кто защитил меня от представителей закона? Никто.

Старый Ирв стащил с шипящей сковороды два здоровенных куска мяса и брякнул на тарелки, отправил их на поднос к пирогам.

– Дева должна иметь защиту не только от закона. Так было, и так есть правильно. – он дернул своими усами из стороны в сторону. – Хотя дочери дреки поспорили бы со мной, но ты, норна, явно не из их числа. У тех силища в руках на ровне с крепким ливейцем.

«Дочери дреки». В пору заводить словарь!

– Почему?

– Хех! Совсем дикая, устоев не разумеешь? Тренируют их, покуда дракон не проснется!

– Дракон?!

Дьярви, вылакав залпом всю кружку с ягодным отваром, довольно облизнул губы, но часть розово-фиолетовой сладости осталась усами над верхней губой. Ее он вытер рукавом от рубахи.

Ирв проигнорировал мой вопрос, снова попытался огреть мальчонку по ноге качергой. Пока мы ели он подготовил целый поднос с огромным кувшином и несколькими пирогами.

– Наконец-то! Хватит лопать и отнеси господам их завтрак!

Промахнулся.

– Опять так много! Я еле доношу, что бы не пролить… – заныл Дьярви.

Завтрак для господ? Бешенному арвингу и Стиану? Вкусная еда заставила забыть о моих новых обязанностях. Не похоже, что Оден добровольно подпустит меня к себе и начнёт изливать душу, скорее голову откусит. Придётся проводить своеобразное «расследование», хотя бы поначалу.

В голове созрел план.

– Дьярви, давай помогу!

Мальчик растеряно посмотрел на меня и нахмурился. Старый Ирв хрипло засмеялся:

– Капитан Стиан нарек тебя гостьей, а гости по нашим обычаям не прислуживают.

Мне и самой не нравилась перспектива расшаркиваться перед варварами, но нужно набирать информацию. Личные вещи и организация пространства могут многое сказать о человеке. Вещи, которые он сам может и не знать.

– Я понимаю, но все-таки хочу быть хоть немного полезной. В конце-концов капитан был более чем щедр и гостеприимен.

Судя по выражению морщинистого лица Старого Ирва, мужчина воспринял мое рвение с опаской.

Зато Дьярви воодушевился предложением, простодушно принял все на свой счёт и теперь сиял:

– Ирв, ну чего ты рожи корчишь! Пожалуйста, пусть Люция мне поможет. Я поднос понесу, а она кувшин, – потом понизив голос испуганно зашептал. – А то, помнишь, не далее седьмого дня, все по палубе разлетелось! Ой, сколько ты тогда кричал…

– Еще бы не кричать! Как ты воином станешь, если ловкости, что в том хорьке, а силы и того меньше?! – Ирв грозно зыркнул на юнгу, но быстро сдался. – Химлен с вами! Господам с утра неплохо и на приятное поглядеть, а не только на этого ушастого. Ступайте, у меня своих дел полно!

С этими словами старик отвернулся и принялся усердно перекатывать полу пустые бочки ближе к столу, на котором работал. Мы с Дьярви переглянулись, но говорить ничего не стали. Ну его, этого Ирва, еще передумает! Тогда мальчик лишится помощницы, а я шанса безнаказанно попадать в каюту. Вчера вечером Стиан четко объяснил, что без веской причины мне лучше даже рядом с ней не находиться…

Стараясь не расплескать ни капли я подняла громадный глиняный кувшин литров на восемь.

Ничего себе! Если Дьярви удаётся успешно таскать такую тяжесть вместе с подносом, то едва ли мальчика можно назвать слабым. Хотя много ли я понимаю в фирийцах?

Мы поднялись на пустую палубу. Приходилось прикладывать усилия, что бы идти ровно и не качаться из стороны в сторону. Дьярви шустро семенил впереди, обошёл грузовой люк и юркнул под лестницу, ведущую выше, к штурвалу. На внушительной двери красовалась вырезанная из дерева драконья голова с раскрытой пастью.

Мальчик неуверенно покосился на меня и сказал:

– Это… Госпожа, ты только молчи, ладно? Не дай Ливтрасир, господа разгневаются!

Я попыталась поднять руку к лицу и чуть не уронила кувшин. На испуганный взгляд Дьярви шепнула:

– Нема как рыба!

Мальчик встал в пол оборота и прислушался. Я тоже напрягла слух, но слышала лишь шум рассекаемых волн. Сапогом Дьярви постучал по двери. Спустя секунду изнутри послышался глубокий голос варвара.

– Заходи!

Дверь отворилась и я поспешила оглядеться.

Стиан развалился в большом, обитом коричневой кожей, кресле и подкинул на стол какую-то костяшку.

Оден застыл с противоположной стороны, вглядывался в разбросанные по деревянной поверхности камушки. Одетый в чистую кофту с подогнутым рукавами, кожаные брюки и задумчивые вид он чуть меньше походил на варвара.

Мужчины даже не посмотрели в нашу сторону, увлеченно обсуждая ход незнакомой мне игры.

Дьярви бесшумно прошмыгнул к столику у противоположной стены. Я хотела последовать за ним, но мальчишка кивнул на инкрустированные драгоценными камнями кубки, небрежно разбросанные на средней полке поистине громадного книжного шкафа.

Я позволила себе замешкаться, изучая пространство. Вся мебель тут была не человеческих размеров. А я еще считала предметы в своей каюте крупными! Книжный шкаф, столы, кресла и даже кровать – все это больше походило на сказку о великанах, нежели на человеческое жилье. Я снова пробежалась взглядом по светловолосому фирийцу: действительно, на другой мебели он бы и не поместился. На полу и кровати – горы шкур неизвестных мне животных, а возле левой стены в высоком камине стояло почерневшее от гари стальное кресло.

Жуть какая!

Я подтащила свою ношу к шкафу. Пришлось напрячься, что бы, удерживая кубок одной рукой, наполнить его отваром из тяжелённого кувшина.

– Заглянем в поселение, а запасы пополним в Гренивике. – глубокий голос арвинга заставил обернуться, я впервые слышала, чтобы он говорил, а не кричал. Вдруг он опустил красную фишку на стол и усмехнулся. – Победа за мной!

В пол оборота я наблюдала за ним. Как и говорил Дьярви, у арвинга были короткие волосы, неаккуратно связанные на затылке. Часть из них выбивалась из хвоста, падала на загорелое лицо, озаренное самоуверенной улыбкой, на правой щеке – ямочка. Теперь, когда варвар не пытался испепелить меня взглядом, можно было назвать его привлекательным. Не таким утонченным, как Стиан, красота его была грубой и жесткой, но не менее внушительной. А как он сложен…

Кажется, я успела допустить массу предвзятых суждений. Может арвинг Оден на самом деле не так уже плох?

– Дикарка что здесь забыла? – вдруг рыкнул этот мужлан. Я дернулась и часть сладкого напитка пролилась на пол.

Нет, все в порядке. Он настоящий придурок.

Дьярви испугано покосился на меня, втягивая голову в плечи. Даже Стиан нахмурился не зная что говорить.

Мне же лучше – возьму инициативу на себя.

– Простите, – склонила голову. – Я напросилась помогать Дьярви, что бы хоть как-то отблагодарить за гостеприимство.

Капитан перевёл взгляд с меня на арвинга. Его арвинг не выглядел сильно удовлетворённым, но и вчерашней непроходимой ненавистью больше не пылал.

– Стиан! – бросил он. – Почему не предупредил девку, что моя каюта под строжайшим запретом?

Человек-ящер – дреки, как его назвал Ирв – устало вздохнул, явно размышляя, стоит ли признаваться, что предупреждал.

– Прошу прощения, брат мой! Так то ведь норна. Ходят слухи, что лесные ведьмы ничьих приказаний не слушаются, будь то отец или бьорг, – Стиан смерил меня многозначительным взглядом. – Что с нее взять?

Он не совсем врал. Я натянула самую дружелюбную улыбку, демонстрируя полную солидарность с капитаном. Бедный Дьярви посинел от ужаса – небось боялся, что его обвинят в плохом поведении своенравной норны.

– На что нам строптивая дикарка? – арвинг даже не смотрел на меня, говорил исключительно со Стианом.

– Мы уже обсуждали это, Оден…

Руки задрожали и я поняла, что устала держать тяжелый кувшин. Стиан заметил это и быстро добавил:

– Пускай помогает, коли хочется! – когда он обернулся к нам его зрачки по-змеиному сузились. – Давайте, оставляйте провизию и не мозольте глаза.

Оден недовольно цыкнул и потерял к нам всяческий интерес.

Мужчины продолжили обсуждать детали дальнейшего маршрута, пока мы с Дьярви поспешно расставляли завтрак. Краем глаза я заметила, что на дальнем конце книжной полки стоит портрет, прикрытый старыми свитками, но разглядеть его не удалось.

Дьярви забрал у меня кувшин, поставил его рядом с едой и, схватив за рукав, поволок к выходу. Мальчик уже открыл передо дверь, когда арвинг окликнул меня:

– Норна!

Я обернулась.

Фириец смотрел исподлобья. Руки его кулаками упирались в столешницу.

– Коли хочешь помогать юнге, помогай, – зыркнул на Стиана и добавил, – Будешь работать на Клинке, как и каждый, кто плывет под этими парусами! Я не звал тебя, так хоть польза будет.

Снова отвернулся. Теперь разговор был окончен.

Внутри словно лопнул пузырь с кипятком.

– Знала бы, что придется прислуживать злобным чокнутым варварам, наверняка бы утопилась! – рявкнула я и вытолкнула Дьярви наружу, громко хлопнула дверью. Потом открыла и добавила. – Приятного аппетита!

Внезапно накатила странная слабость и я привалилась к двери спиной. Все еще испуганный Дьярви попытался оттащить меня, но увидев побледневшее лицо вздохнул:

– Ну я же молчать просил… – он неуверенно погладил меня по плечу. – Бедная госпожа Люция, совсем не можешь злости драконьей противиться, да?

Не успела я уточнить, о чем это мальчуган говорит, как тяжелая створка отпихнула меня от входа. Кто-то забросил меня на плечо. Я видела выпученные глаза Дьярви, который не смел двинуться с места, и бегущего следом Стиана.

– Милости просим! – рыкнул Оден, подходя к бортику.

– Ты не посмее…

Он посмел. Холодные воды Фирии сомкнулись над моей головой.

***

Мокрую и злую меня выловил Стиан, вручил Дьярви со словами «Что бы до вечера ни одного, ни другую не видел!». Я была так возмущена, попросту растеряла весь словарный запас. Зато мальчишка без устали причитал и, оттащив меня в каюту, велел «слушаться, покуда снова господ не разгневала».

Голова гудела. Я стянула мокрую одежду, укуталась в одеяло и повалилась на кровать.

Арвинг может идти в задницу, вместе со своим поведением! Этот большой и страшно грубый мужлан не воспринимает меня иначе, как досадное недоразумение. И как такого лечить?!

Снаружи послышался мужской гогот. Небось надо мной ржут…

Вспыхнувшая в каюте злость улеглась, сменившись стыдом.

Сама тоже хороша! Вместо того, что бы одеть маску спокойствия и пытаться выяснить ценную информацию, огрызаюсь и хлопаю дверьми. Будь умнее, Люция, иначе варвары сделают из тебя говяжью отбивную и будут правы!

Я встала. Возле стола лежала сваленная груда потертых книг, забытых Стианом. Я взяла одну, стала угрюмо разглядывать незнакомые острые символы. Ясно, с письменность у нас с фирийцами разная… Вот бы капсулу сейчас, она бы мигом перевела все эти закорючки!

От нечего делать остановилась у письменного стола. Рукой прошлась по древесным венам, давно требовавших лакировки.

Снаружи послышалась возня и крики. Что-то грохнуло.

Я поспешила к двери и приоткрыла. Судя по цвету неба скоро должен был наступить закат.

Ажиотаж и лязг железа снаружи стал намного громче.

Я натянула противно-мокрые вещи, прежде чем выходить, но никого рядом не оказалось. Промелькнула трусливая идея, что на фирийцев напали какие-нибудь местные пираты, однако выйти и все страхи отпали сами собой.

На палубе столпилась практически вся команда, создавая собой подобие ринга. Варвары гудели и гремели оружием, а в центре этого бедлама разгоралась настоящая битва. Три здоровенных воина против бешенного арвинга. Все участники по пояс обнажены, по голым спинам струями стекает пот. Оден играючи отражал удары трёх других фирийцев. Движения, быстрые и четкие, больше походили на танец, чем на тренировку.

Чья-то внушительная фигура перекрыла мне обзор, как раз, когда битва внутри стала жарче. Я попыталась обойти матроса, но рядом встал другой и круг замкнулся. Внутри кто-то упал.

Я огляделась в поисках подходящей подставки. Недалеко от бортика стоял деревянный ящик. Такое зрелище пропустить не позволяла совесть и я поспешила на импровизированную трибуну.

Битва продолжалась. Теперь арвинга окружали четыре фирийца, двоих из которых я уже видела: огромный детина явно моложе остальных и жилистый пепельный блондин со шрамом через все лицо. Мужчины двигались быстро, но никто из них не мог сравниться ловкостью с арвингом. От изогнутых клинков летели искры.

Когда стало ясно, что подступиться к Одену не выходит, фирийцы переглянулись и начали окружать его, не забывая осыпать градом ударов. Вдруг, тот, что со шрамом, бросился вперед и успел ударить арвинга под коленом. Оден осел на пол.

Детина с вознесенным над головой оружием упал сверху, намереваясь рассечь Одена на двое, и я зажмурилась…

Какая ирония, даже спасать никого не придется! Фирийцы сами прибьют своего господина.

– Я, кажется, велел тебе сидеть в каюте? – строгий голос Стиана застал меня врасплох.

– Там вашего арвинга порешали, а ты о моем непослушании заботишься?!

Стиан рассмеялся. Теплыми пальцами он взял мои ладони и аккуратно развел в стороны. Четыре ливейца валялись по кругу, морщась и потирая ушибы, а в середине стоял арвинг с их оружием в руках. На идеальном теле блестели крупные бусины пота.

– Но, я видела…

– Мой брат все еще очень хорош, лучше бы госпожа за остальных беспокоилась, – Стиан подал руку, помогая мне слезть с ящика. – Дреки сильные и вспыльчивые, госпожа норна. Поэтому твоя утренняя выходка могла дорого нам обойтись, – в голубых глазах блеснуло недовольство. Вот оно, сходство двух братьев – цепкие штормовые глаза.

– Ну да, драконы, точно.

– Потомки драконов, – поправил он и понизив голос спросил. – В Безбожье о нас не говорят?

В голове сразу всплыли картинки в школьном учебнике и историчка, утверждавшая, что все это вранье и метафоры. Впервые жалею, что она ошиблась!

Я поморщилась.

– Стиан, ты просишь меня помочь тому, кому я и моя помощь даром не сдались. Если ты не смог понять, как вылечить своего драконоголового братца сам, тогда не мешай моим попыткам разобраться в вашем… иномирном беспределе!

Молодой мужчина задумался.

Толпа матросов снова зашумела и кого-то выкинуло за пределы круга. Воин не долго думая вскочил на ноги и ринулся обратно в бой.

– Хорошо, – вдруг подал голос капитан. – Делай, как знаешь. Есть ли что-то иное, чем я могу помочь?

Я задумалась: Стиан четко дал понять, что связан клятвой и рассказывать о брате ничего не станет. Значит придётся разнюхивать все самой.

– Можешь, – я отвернулась от «ринга» и серьезно посмотрела на черноволосого, – Научи меня читать ваши книги.

Стиан тоже отвлёкся от поединка и округлил глаза.

– Ты не умеешь читать?! – поймал одну из своих косичек пальцами. – Ученых дев этому не обучают?

Подавив язвительный ответ, я фыркнула:

– Умею, капитан, конечно умею. Письменность за Аномалией отличается от нашей. Я пыталась понять книги, что лежат в моей комнате и ничего не вышло…

Парень погладил черную косичку, внимательно изучая что-то поверх моей головы. Казалось его взгляд блуждает далеко за пределами судна.

– Завтра, – наконец отозвался мужчина. – Завтра я возьмусь за твоё обучение. Еще вопросы?

Замечательно! Я смогу читать варварскую письменность! Едва ли соотечественники могут похвастаться таким умением. Когда доберусь до дома, непременно научу Василису!

Первые оранжевые лучи лизнули макушки ливейцев, пробежались по спинам и уверено залегли на палубе. Громадное солнце, тонущее за линией горизонта, подсвечивало рванные перья облаков всеми оттенками розового и золотого. Там, выше, в темнеющем мареве синевы, уже начинали загораться первые точечки созвездий. Складывалось впечатление, что солнце взорвалось и теперь разливало свои лучи на неподготовленное небо. На Жемчужный Клинок спустился закат.

Судно заиграло совершенно другими красками, в цвете которых грозные фирийцы будто вспыхнули. Темно-русая голова арвинга, изредка мелькающая в просветах между матросами, подсветилась рыжиной.

– Госпожа, – тихо позвал меня Стиан. – Ты любишь свой дом?

Это было неожиданно. Молодой мужчина смотрел внимательно, слегка склонив голову на бок. Я переступила с ноги на ногу.

– Я люблю своего кота! – вдруг выпалила я. – И сестру. Очень люблю квартиру и возможность ходить по улице без страха быть съеденной гигантскими каменными монстрами.

– Это странный ответ, – пожал плечами Стиан. – Я, вот, очень люблю свой. И мне его… недостаёт.

Неужели из капитана полились признания? Мини терапевт внутри меня молниеносно схватил блокнот и ручку и принялся поправлять воображаемые очки. Увы, не долго длился триумф…

– Госпожа Люция! – раздался из толпы воинов радостный возглас мальчишки. – Ты видела, как они бились?!

Стиан едва заметно мотнул головой и печаль слетела с его лица. Он расплылся в хитрой улыбке, отлип от бортика.

– Дьярви! Вверяю тебе нашу непутевую гостью. Мне давно пора, но оставить прекрасную норну скучать я не смог, а теперь удаляюсь!

С этими словами подмигнул мальчишке, отвесил «прекрасной норне» полупоклон и удалился.

– Люция! Ты меня слышишь? Там такое было…

Захотелось стукнуть возмутителя спокойствия, но в конце-концов Дьярви не виноват, что капитан-ящер-дреки решил разоткровенничаться посреди набитой фирийцами палубы.

– Да! – буркнула я. – Это нечто!

***

Я уселась поудобнее, подгибая под себя ноги.

На кровати лежали несколько чистых пергаментных листов – грубее и жёстче чем те, что мы использовали дома, но лучше, чем береста или глиняные доски, о которых писали в учебниках. Стиан так же предоставил мне странного вида карандаш, больше похожий на длинную золотую шпильку с изящной лилией на конце. Грифеля внутри я не нашла, а на вопрос о заточке мужчина заверил, что подобного не понадобится.

Я провела острым концом шпильки по бумаге. За ним тут же остались длинные тонкие линии миндального оттенка. О механизме работы остается только догадываться! Интересно, удастся выпросить его себе в вечное пользование?

Аккуратными буквами принялась заполнять:

День первый

Психотерапевт Люция Сотис, истощена, но стабильна

Что мы имеем на сегодняшний день:

Я ПРОШЛА АНОМАЛИЮ!

Не знаю, как это вышло, но факт остается фактом – я в Фирии.

Чип все еще у меня

Чертова Красович, Рин, Щульц и все, участвующие в цирке с Уилсоном! Почему нельзя было разобраться без гражданских?! Професорский чип мигает спиралью, из-за него меня посчитали местной вымершей ведьмой. Интересно, что в чипе?

Нам почти ничего не известно о Фирии

В учебниках по Истории Войны пишут о грязных, неспособных позаботиться о себе дикарях, мутировавших человеческих видах и повальном голоде. Знали бы мы, на сколько учебники ошибаются! Мир Фирии развивался в своей собственной эволюционной системе. Несомненно, эти данные известны главенствующим фракциям, но по понятным причинам не внушаются жителям Единства. Мне своими глазами удалось увидеть трансформацию скалы в каменное чудовище и одного из представителей расы, «Дреки» как они себя называют, в огромную черную ящерицу с крыльями и хвостом дракона. Возможно, Тэнид правы, желая начать войну с этими дикарями?

Я вынуждена проводить терапию в условиях, нарушающих все мои полномочия.

Мужчина, которого я попытаюсь лечить в обмен на безопасное сопровождение до столицы, понятие не имеет о моем происхождении. Более того, его ввели в заблуждение и заверили, что я есть некая «норна» – что-то вроде ведьмы или жрицы. Его соратник заверил меня, что это единственный способ заставить «клиента» со мной сотрудничать. Цель и суть проблемы держится от меня в тайне!

P.s. фириец так же является драконом дреки, а еще полным засранцем.