Социум убивает: Психологические причины старения и смерти

Алексей Тукмаков

Социум убивает: Психологические причины старения и смерти

Предисловие

Смерть раньше 150 лет – насильственная смерть

(И.И. Мечников)

Вопрос в том, кто же или что же является источником этого самого насилия, о котором сказал Мечников? В своей книге я показываю, что таковым является социум, частью которого ощущает себя каждый социализированный индивид. Социум в лице ближайшего окружения, тех, с кем человек постоянно общается, кто имеет для него значение.

Я уже второй год занимаюсь разработкой подхода к созданию терапии старения с использованием клеточных и генетических технологий, учусь в СПбГУ на одноименной программе (книга пишется в январе 2024 года). И мне очевидно, что, даже если удастся найти «лекарство от старости», физиологической имеется в виду, социализированный человек столкнется с неизбежной проблемой – утратой социальной востребованности. Реальной социальной востребованности, к которой он привык во взрослой жизни, а не фиктивной, типа марафонов и КВНов для старичков.

И даже если у него отрастут полуметровые теломеры, он всё равно умрёт, вот каким образом:

– исчезновение социальной востребованности с возрастом;

– психологическая реакция на это (ощущение бессмысленности);

– физиологическая реакция (зачах и умер).

Один из основателей экзистенциальной психологии Виктор Франкл в своей книге «Психолог в концлагере» писал примерно об этом, что человеку нужна те только жратва, а еще что-то помимо неё. И без этого «чего-то» он не может. Франкл назвал это «смыслом», а я в контексте борьбы со старением утонченно называю «социальная востребованность».

Человек бывает нужным и потребным в трёх смыслах:

– в половом;

– в профессиональном;

– в родственном.

И когда это заканчивается: сексуальная привлекательность утрачена, на пенсию вышел, родственникам стал не нужен, – человек начинает ощущать «социальную невостребованность», чахнет и помирает. Ибо в ходе социализации он подсажен на чувство «социальной востребованности», «социального признания», как на наркотик.

Есть люди, которые с возрастом социальной востребованности не утрачивают. Это те, кто занимается тремя видами деятельности:

– власть (в масштабах государства или корпорации);

– творчество (включая художественное, научное и любые варианты создания нового).

Только таким людям и можно продлить жизнь с помощью биологических технологий. С остальными не прокатит, даже если им полуметровые теломеры отрастить, они умрут от причин изначально социально-психологического свойства.

Так что продление жизни – вопрос элитарный, по определению.

Концепция «социальной детерминации старения и смерти», которую я излагаю в этой книге, основана на двух ключевых идеях:

– психологическая старость – это социально детерминированный феномен;

– психологическая старость во многом определяет старость биологическую (не в полной мере, конечно, есть еще теломеры).

Когда говорят о причинах старения и смерти, часто приводят статистику ВОЗ, вот такой примерно рисунок:

Источник: Global Health Estimates 2016: Death by Cause, Age, Sex and by Region, 2000-2016; World Health Organization, 2018.

На рисунке показано, от каких причин люди умирают, от каких болезней (в основном от неинфекционных).

Иногда приводят что-то похожее на такую картинку:

Источник: Lopez-Otin C., Blasco M.A., Partridge L., Serrano M., Kroemer G. The Hallmarks of Aging. Cell 153, June 6, 2013.

На рисунке показано, какие молекулярные и клеточные механизмы вносят вклад в старение и умирание.

В научной печати иногда появляются статьи о том, что какие-то интервенции (вмешательства) ощутимо продлили жизнь каким-нибудь животным. Недавно читал, что мышам в 2 раза продлили, а червяку аж в 10 раз.

На людях это не работает, хоть расшибись! Почему?

Возможно, потому, что для человека очень значимыми являются социально-психологические факторы. По моему глубокому убеждению, они вносят вклад в прогрессирование старения не меньший, чем молекулярно-клеточные процессы.

К сожалению, биологи в своей массе от психологии весьма далеки, и часто даже наукой её не считают (я с этим согласен). Они могут как рыбы в воде ориентироваться в том, как молекулы в клетке перескакивают с одного места на другое. А когда речь идёт о неосознаваемых процессах психики и социального взаимодействия – садятся в лужу.

Поэтому попытки создать «лекарство от старости», какой-нибудь метод или технологию воздействия на организм, с тем чтобы продлить жизнь, будут терпеть фиаско. Потому что человека будут доводить до смерти не молекулярно-клеточные механизмы, а социальное давление, которое большинством людей, не озадаченных прокачкой осознанности, не распознаётся вообще. Оно для них – само собой разумеющаяся, привычная норма, и его для них как будто бы нет.

Сейчас в просторах Интернета отдельными группами личностей ведутся активные дискуссии о том, что успехи биологии и медицины могут продлить жизнь, в смысле гораздо дольше чем до 120 лет, и нужно бабки вкладывать в отрасль, чтобы был выхлоп в виде таблеток от смерти и технологий вечной молодости. Они рисуют такую радужную картинку, что биомасса «подорвётся», и начнёт этим вопросом активно заниматься. Биомасса – это имеется в виду очень многие.

Но это утопия. Биомасса никогда ничем подобным заниматься не будет.

Во-первых, биомасса делает то, на что её запрограммировал социум. А социум программирует на выполнение социальных предписаний и на скоростное умирание, когда все предписания выполнены.

Во-вторых, биомасса, ее представители, с ног до головы обрастают социальными связями. На другом конце каждой социальной связи – живой человек. Живой до поры до времени, пока не умрёт. И эта самая социальная связь начинает психологически затягивать в могилу. А когда не тот свет отправится критическая масса «дорогих и значимых» индивидов, человек тоже отправляется на кладбище.

И что же получается?

Что нормальный, социально-адаптированный индивид умирает раньше, чем мог бы, из-за социально-психологических причин. И таблетки от старости ему не помогут, всё равно умрёт, если не перестроить психику:

– мотивационную систему (к чему стремиться);

– ту «часть», которая отвечает за социальное признание;

– ту «часть», которая отвечает за социальные связи.

По большому счёту, продление жизни научно-медицинскими методами может быть эффективным лишь для людей с особым складом психики – для тех, кто не слишком подсажен на социальные связи и социальное признание. Ну и у которых всё в порядке с мотивацией, и есть ради чего жить.

Например, Илон Маск. Если ему жизнь продлить до 1000 лет, он найдёт чем заняться, будет всё дальше в космос улетать. Марс, спутники Сатурна, Плутон, Альфа Центавра, другая галактика. Скучать не станет, точно.

А стадо мчится на убой. И если человек в стаде, ему кирдык – в 80 лет максимум.

Социум использует и убивает человека

Человека программируют на жизнь до 80 лет

Человек – это ресурс для социума, средство для выполнения социальных функций. В процессе социализации человеку прививаются ценности и жизненные ориентиры, которые:

– позволяют использовать человека для достижения социально полезных целей,

– удовлетворяют его инстинкты, что подкрепляет соответствующее поведение.

Это наглядно показано в таблице.

Людей формируют так, чтобы они стремились выполнять эти функции, думая, что хотят этого, и что это им нужно. Социум программирует человека, исходя из нужд самого социума – безликой социальной машины, сделанной из живых людей. Чтобы эта машина работала как надо, а индивид исправно служил, пока не выработает свой ресурс.

С возрастом жизненная ситуация человека меняется.

1. Его отстраняют от привычной работы. Заменяют более молодым работником. И зарабатывать не надо, поскольку стариков кормят (пенсия).

2. Количество денег после выхода на пенсию резко уменьшается, возможность покупать вещи и получать удовольствие от потребления – тоже. Плюс с течением времени привычные стимулы от потребления дают все меньше удовлетворения. Это психологический закон называется «десенсибилизацией».

3. Утрачивается сексуальная привлекательность, из-за изменений во внешности. А прежде всего потому, что механизмы полового влечения сформировались и закрепились в глубокой древности, когда люди жили 30-40 лет. Стариков вообще не было, и возникновение полового влечения к старикам природой не предусмотрено.

4. Дети вырастают и начинают жить своей жизнью. В жизни родителя образуется пустота.

5. Появляются более молодые конкуренты, которые сформированы в современной социально-экономической ситуации, а значит и более приспособлены к ней. Плюс превосходство перестает вызывать прежние эмоции, в силу опять-таки «десенсибилизации».

У массы мотивационная система, сформированная в ходе социализации, рассчитана как раз на 80 лет. После этого у человека появляется ощущение, что «делать больше нечего» и «жить больше незачем». И всё, гейм овер!

Возможные альтернативы:

1. Искусство, художественное творчество. Если человек рисует картины, пишет романы, сочиняет музыку, – кому-то будут интересны результаты его творчества, и в 70, и в 100, и в 150 лет.

Важно, чтобы занятия искусством вызывали реальное чувство удовлетворения (как говорят в НЛП, «положительную кинестетику») И были бы кому-то интересны настолько, чтобы за них платили деньги (хоть какие-то). Рисование от скуки для соседей по дому престарелых – не то.

2. Наука, познание мира. Если человек что-то открыл, или создал хорошую теорию, – это оценят, и в 70, и в 100, и в 150 лет.

Важно, чтобы был реальный интерес к предметной области и самостоятельное мышление. А также делиться результатами своего научного поиска с заинтересованной аудиторией. Простое чтение книжек и пересказ чужих мнений – не то.

Если человек усвоит такие жизненные ориентиры, и пройдет какой-то заметный путь в согласии с ними, ему никогда не покажется, что «жить незачем».

Социальная обязанность умирать

Вспомнилась мне сегодня одна тема, звучащая иногда в фантастических антиутопических фильмах и книгах. Суть ее в том, что злобное государство обязывает людей умирать. При том, что им бы еще жить да жить.

На память приходит, в первую очередь, ефремовский «Час быка». Там были «джи» и «кжи», и вот эти самые «кжи» в 25 лет отправлялись, в принудительно-обязательном порядке, во «дворец нежной смерти», а оттуда, соответственно, на тот свет, прямым курсом и на полной скорости.

А из фильмов – «Бегство Логана», это американский фильм 1976 года. Там было подземное общество, и в 30 лет все подвергались обязательной процедуре «огненной карусели». Все думали, что они во что-то преображаются и куда-то попадают. А на деле их просто сжигали из лазера.

Таких книг и фильмов немало существует.

А как обстоят дела в реальности? Да точно так же! Не зря же пишутся «антиутопии», они о том, что реально есть, просто описываются эти явления другими словами.

Давно уже стало общим местом, что организм человека рассчитан на 120 лет. Хотя некоторые авторы доказывают, что на гораздо больший срок. При этом почему-то средняя продолжительность жизни мужчин где-то 70 лет, у женщин чуть получше – 80 лет. И всё равно, даже женщины оказываются в могиле, отжив максимум 2/3 положенного срока.

Почему так? Потому, что должны! В смысле – обязаны! Не юридически обязаны, а морально-социально.

Конечно, нет такого закона, что человеку положено помирать в 80 лет. Но нет – и не надо! Люди и без всяких законов живут с оглядкой на других, хотя конституция такой обязанности не предусматривает. Их поведение управляется невербальной обратной связью от совершенно чужих людей, которые и на похороны не придут, когда человек умрёт. Зачем, спрашивается, я такими считаться? А все считаются. Потому что «социальные существа».

А социум это что? Это скопление большого числа индивидов на небольшом пространстве, где ресурсов – мало. И за ресурсы – конкуренция. И если старик будет на себя лишние 40 лет ресурсы оттягивать, что останется молодым? Шиш с маслом!

Поэтому старик должен быстро помирать, не в 120 лет, а в 70-80. И на него направлены соответствующие социальные ожидания окружающих, которые диктуют ему, неявно, но императивно, что делать. Помирать! И индивид социальную директиву выполняет. Помирает! Хотя мог бы ещё жить да жить. Но – не положено!

Социуму выгодно, чтобы старый человек умирал.

Во-первых, после смерти он освободит жизненное пространство – жилье, в котором сможет жить кто-то более молодой.

Во-вторых, после смерти старика снизится нагрузка на систему социального (пенсионного) обеспечения.

От старого человека ждут, что он умрет. Ему не говорят об этом прямо, т.к. неприлично. Но незаметно убеждают в необходимости умереть, и он умирает, хотя мог бы еще жить. Социум с помощью социального давления обязывает человека умирать раньше срока. Принуждает и вынуждает. Убивает человека, по сути.

И поэтому попытки направить общественные усилия на борьбу со старением – это заведомое фиаско. Социум основан на совершенно другом принципе: пока приносишь пользу – выжимают, стал бесполезным – сдохни! Долго живущий человек не нужен никому, кроме него самого.

Смерть в 70-80 лет – это результат социального диктата. Так же как школа, куда каждого ребенка загоняют без его согласия. Даже с точностью наоборот. Итог школы:

– минус 11 лет жизни;

– плюс ещё один послушный винтик социального механизма.

В случае умирания:

– минус 30-50 лет жизни (если за максимум 120 считать);

– плюс снижение нагрузки на систему социального обеспечения и высвобождение ресурсов для молодежи (жилплощадь, наследство, свободное время, которое тратилось на уход за стариком).

Ощущаете параллелизм? Для человека минус, для социума плюс. Отношения «социум и человек» – это всегда игра в одни ворота. Винтик сделали – использовали – выкинули.

Хочешь быть винтиком, брателло?

Навязанный ритм жизни разрушает людей

Люди живут в режиме, который им навязан.

А. Сон.

Сон только ночью, работа только днем. При этом около 20% людей имеют поздний хронотип (совы). Для них оптимально работать вечером и ночью. Но их вынуждают насиловать себя, чтобы подстроиться под привычки большинства.

Нет условий для дневного сна, по крайней мере в РФ. При этом, во многих странах практикуется послеобеденный сон (сиеста). Например, в Италии, Испании, Греции.

В итоге человек проводит без отдыха 16 и более часов подряд. Накапливается утомление, организм быстро изнашивается.

Иногда, из-за эмоционального напряжения, люди не могут заснуть ночью. Из-за жесткого графика работы и отсутствия условий для дневного сна, им приходится принимать снотворные препараты, которые могут вызывать привыкание.

Б. Питание.

Трехразовое. Строго по расписанию. Людей заставляют есть, когда удобно работодателю, а не когда появится чувство голода. Так же, как маленьких детей кормят по расписанию.

В итоге в желудке то пусто, то густо. Механизм регулирования аппетита, основанный на ощущении физиологического голода, нарушается. Человек начинает переедать и жиреет.

В. Работа и отдых.

8-часовой рабочий день, нет возможности свободного графика. При том что работник часто может выполнить все служебные задачи и обеспечить свои материальные потребности часа за 4.

Рабочая неделя 5 дней, потом 2 выходных подряд. Хотя лучше разделить выходные, например четверг и воскресенье.

Отпуск отгуливается сразу. Хотя лучше разделить на 2-3 части.

Равномерное распределение нагрузок и отдыха способствует сохранению здоровья. Концентрация режимов удобна работодателю: человек быстро изнашивается, нанимают другого, принцип «выжми и выброси».

Г. Праздники.

Не когда есть праздничное настроение, а когда положено по графику.

Чтобы создать «праздничное» настроение, люди пьют алкоголь.

В праздники принято позволять себе то, чего не позволяют в будни. Хотя, возможно, именно в будни этого хочется, а в праздники нет.

Жизнь по навязанному графику разрушает человека, потому что вынуждает его к самоподавлению и самопринуждению. В тюрьмах, кстати, именно «режим», при котором жизнь человека принудительно регламентирована до мелочей, является главным средством карательного воздействия на осужденного.

Хроническая перегрузка и быстрый износ

На человека направлены ожидания окружающих. От него все чего-то ждут и всем чего-то надо. Живя, человек накапливает багаж обязанностей. Он всем и кругом должен. За деньги и «из моральных соображений»:

– ходить на работу, выполнять распоряжения начальства (даже если работа до смерти надоела);

– ухаживать за больными и немощными родителями (которые сами разрушили свое здоровье, а денег на сиделку отложить не соизволили);

– тратить себя на детей (произведенных от не вполне любимого человека, потому что было «пора» и «положено»);

– выплачивать кредиты (взятые под влиянием импульса на то, что, по сути, не было нужно);

– выгуливать собаку (которую завел под влиянием импульса, и от которой в городских условиях реальной пользы никакой нет);

– уделять внимание тем, кто на него претендует (всяческие друзья-приятели, изливающие душу и экономящие на услугах психолога, а отказать неудобно).

По сути, всё это – зависимости. Человек ими обрастает, чем дальше, тем сильнее. Он постоянно принимает решения, ограничивающие его свободу. Часто необратимо. Если женился – можно развестись, хотя нервотрепка гарантирована. Завел собаку – можно сдать в приют. А вот если произвел потомство – назад не родишь, придется 18 лет корячиться, и это в лучшем случае.

На человека давят: люди и обстоятельства. Вроде бы никто ничего чрезмерного не просит. Ведь другие же могут…

При этом, во-первых, конкретный человек – это не абстрактные другие. У него могут быть свои болевые точки, делающие «нормальную» нагрузку непереносимой.

А во-вторых, точек давления много. Причем тот, кто давит в одном месте, не знает, как в других местах. И знать не хочет. А силы человека не безграничны.

Эти жизненные обстоятельства (муж-жена-собака-дети), образно выражаясь, тянут человека ко дну, как корабль, до непозволительности обросший ракушками. Причем этот груз обязанностей-зависимостей считается «нормой», а терпила, который на себя это взваливает и покорно тянет лямку, гробя самого себя, пока не умрет, – считается «ответственным» человеком.

Куда еще уходит энергия?

1. Энергия съедается неконгруэнтностью, внутренними конфликтами, самоподавлением и подавлением внутреннего протеста.

2. Энергия тратится на беспорядочную активность: сделай то, потому что попросили, попробуй это, потому что все попробовали…

3. Энергия законсервирована в незавершенных гештальтах (то, что остается в результате неудовлетворения потребности).

Результат – хроническая усталость. Многие не понимают, откуда она берется, они же «нормально» живут. Пытаются взнуздывать себя с помощью кофе. Правда, на ночь приходится «отключаться» при помощи снотворного. И человек подсаживается на химию.

Нагрузки суммируются. Получается «хронический стресс». Система, подвергающаяся перегрузкам, быстро изнашивается. Человек рано стареет (некоторые в 35-40 лет).

А если суммарная нагрузка превосходит предел прочности, система разрушается. Человек умирает в 60-70, хотя мог бы жить до 120-ти. Если не дольше.

Выбытие из социальной игры

Три вида социальной востребованности для биомассы

Интересно проследить, как психологическая старость взаимосвязана с ощущением «нужности». Или, другим словом, «востребованности». И даже не просто востребованности, а «социальной востребованности». Это когда человек кому-то потребен, в смысле – потребности удовлетворяет. А зачем он еще нужен? Незачем!

В «социальной востребованности» можно выделить три аспекта, они наглядно показаны в таблице:

Из таблицы всё должно быть понятно, и всё же «разжую по полочкам».

Человек может быть социально нужным в трёх смыслах.

1. В половом. Когда с ним хотят сношаться.

2. В профессиональном. Когда от него ждут квалифицированного выполнения трудовой функции.

3. В родственном. Когда от него ждут:

– послушания и почитания (родители);

– заботы (о подрастающих детях, о состарившихся родителях);

– помощи (в «подъеме» внуков).

И получается, что где-то в среднем возрасте человек «максимально востребован», ибо:

– особи противоположного пола хотят (и имеют в прямом смысле);

– работодатель хвалит за профессиональные достижения (и имеет, присваивая львиную долю прибавочной стоимости, об этом К. Маркс в «Капитале» доходчиво написал);

– свои дети и свои же родители требуют заботы (и тоже имеют, по сути, ибо на них тратятся ресурсы – время, силы, деньги).

Человек «максимально востребован», конечно, зато и имеют его тоже по полной.

А в старости что:

– особи противоположного пола уже не хотят, разве что после пачки виагры и бутылки водки;

– работодатель уже не хвалит, ибо наступила счастливая пенсия (и грошовая одновременно);

– дети выросли, родители сдохли.

И человек, получается, в старости «не востребован». Не желанен. Не полезен. Не нужен.

А раз «не востребован», нет «социального признания». Которое, по сути, фитюлька, дурилка картонная, но человек на него «подсажен», как торчок на героин. Правда, торчок без героина может переломаться и завязать. А старик без «социального признания» зачахнет и умрёт.

Кирдык ему. Без вариантов.

Социум выжал и выбросил. Как мусор.

Оставаться в игре – условие продления жизни

Люди играют в игры, все и всю жизнь. Для стандартной социализированной особи доступны три вида игр: любовно-половые, карьерно-профессиональные и семейно-родственные. Есть и особые виды игр, доступные немногим: власть, большой бизнес, художественное творчество (с реальным признанием), научный поиск, интеллектуальные состязания (с большим призовым фондом).

Что такое игра?

Во-первых, источник смысла. Ответ на вопрос: «Зачем я живу?»

Во-вторых, источник социального признания. Энергии, которая питает душу социализированного индивида.

В-третьих, источник вызова, азарта и триумфа. Это эмоции, которые держат душу в сильном тонусе, и делают жизнь захватывающей и интересной.

Человек постепенно выбывает из социальной игры, в трёх возможных смыслах. Он перестаёт быть участником:

– любовно-половых игр (утратил привлекательность и физические кондиции);

– карьерно-профессиональных игр (ушел на пенсию);

– семейно-родственных игр (дети выращены, внуки подняты).

Выбытие из социальных игр ведет к двум следствиям:

– ощущение невостребованности, отсутствие социального признания;

– ощущение, что незачем жить, скука и бессмысленность

Человек начинает быстро чахнуть, и в итоге умирает. Имеется в виду, задолго до истощения возможностей организма (на 120 лет он рассчитан, а некоторые авторы утверждают, что на гораздо больше).

Чтобы избежать этого печального исхода, и отодвинуть его во времени как можно дальше, нужно еще в молодости озадачиться поиском личного пространства для социальной игры, которая не закончится в принудительном порядке после выхода на пенсию. Какая социальная активность может выступать в качестве такого игрового пространства?

1. Власть. В различных масштабах. Государственная, корпоративная. Реальная власть, над живыми людьми, а не в компьютерной игре.

2. Большой бизнес. Когда человек возглавляет крупную компанию, занимающую заметную долю на рынке.

3. Творчество. Имеется в виду – художественное. Причём сопровождаемое реальным социальным признанием. Когда есть лояльная аудитория, заинтересованная в творческом продукте автора, потребляющая его и платящая за это деньги. Кружок рисования картин по номерам с последующим синхронным нахваливанием друг друга – это не то.

4. Научный поиск. Когда человек что-то ищет и открывает. В идеале, получая за это Нобелевскую премию, одну за другой. «Познание себя», которым утешаются некоторые граждане, к сожалению, не даёт такого эффекта, как реальная научная деятельность. Даже отдалённо.